Текст книги "Плохиш (СИ)"
Автор книги: Айя Субботина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Вот и ладно, будет держать ее в охапке всю ночь, раз сна, как обычно ни в одном глазу.
Теперь все будет правильно. Возможно, эту ночь они и проведут в скучном сне, но все следующие...
Стас прикрыл глаза, слушая, как Неваляшка громко сопит во сне.
Улыбнулся – и не заметил, как провалился в сон.
Глава двадцать шестая: Влада
Она проснулась от настойчивой щекотки где-то в районе носа. Махнула рукой, почти уверенная, что это просто солнечный зайчик. И только когда в ответ получила удар мягкой лапой, поняла, кто ее будит.
– Себастиан, ну дай еще поспать.
Кот мяукнул и ударил лапой снова, а потом и вовсе полез на голову. Пришлось разлеплять веки – и вдруг вспомнить, что произошло вчера.
Влада осмотрелась, в поисках Стаса, но кровать была пустой. В груди неприятно кольнула обида: почему-то именно сегодня хотелось проснуться в его руках, или, лучше, от его поцелуев. Она потянулась к подушке, погладила заметную вмятину – и, как ненормальная, уткнулась в нее носом, обхватывая подушку так крепко, будто собиралась выдавить из нее каждую нотку его запаха. И что только этот мужчина с ней делает? Одного запаха достаточно, чтобы она переставала соображать.
Продолжая прижимать подушку, Влада перекатилась на спину, воскрешая в памяти события вчерашнего вечера. И то, как набросилась на него. Покраснела, вспоминая его развратные слова. Пусть кто-то скажет «грубо, грязно», ну и что? Если она сама закипает от своего плохого парня? От одного тембра голоса, когда он изо всех сдерживается, подавляет стоны и пытается контролировать свои движения, чтобы не быть слишком грубым, не торопиться, не сделать больно.
Влада покраснела, чувствуя приятное тепло между ног. Надо бы напомнить ему, что нежности – это, конечно, хорошо, но он должен восполнить четыре года воздержания.
– Угу, Егорова, напомнить, вырубаясь спать, когда он был очень даже готов продолжить.
Она откинула одеяло, нехотя выбираясь из кровати. Сумка стояла тут же, около шкафа. Влада еще раз поблагодарила свою предусмотрительность за то, что кроме костюма захватила еще и домашний халат. Правда, блинный, тяжелый, в пол – предполагалось, что загородом будет холодно. Не сексуально, конечно, в желтой-то махре в ромашках, ну да что есть. Прямо-таки хочется подразнить Онегина очередной попыткой вытрясти ее из одежды.
На первом этаже раздавались приглушенные вибрации какой-то тяжелой энергичной музыки. Влада пошла на звук, остановилась около закрытой двери: с той стороны доносился металлический лязг и тот самый грохот.
Влада потихоньку протиснулась внутрь, в святая святых – пыточную комнату Онегина, личный спортивный зал. Грохот рок-композиции ударил по барабанным перепонкам.
Стас как раз сидел на каком-то здоровенном тренажере, спиной к ней. Выдохнул – и двумя руками потянул за железную перекладину: мышцы спины жестко натянулись под уже порядочно промокшей футболкой, вздыбились. Передышка – и еще один заход. Еще и еще. Ритмично, почти в такт музыке.
Влада потихоньку придвинулась ближе, оперлась на какую-то стойку со штангой, стараясь не выдать свое присутствие. Хотелось смотреть и смотреть, наслаждаться даже не столько видом, сколько ощущением нового шага в его жизнь.
Закончив, Стас поднялся, повернулся на пятках – и посмотрел прямо на нее. И откуда только знает, что она здесь? Словно угадав ее мысли, указал пальцем на противоположную стену, состоящую их сплошных зеркальных панелей. Потом пультом приглушил музыку, стащил футболку через голову и промокнул лицо.
Влада сглотнула, вдруг сильно пожалев, что выглядит настоящим медведем в этакой пушистой одежде. Не то, что Онегин: мокрый, с налитыми кровью мышцами и редкой дорожкой волос, убегающей вниз от пупка прямо за резинку штанов. Ох, господи, этого мужчину можно разливать по бутылкам, словно чистый секс. Запросто бы озолотился.
– Доброе утро, принцесса. – Он откинул волосы с лица, улыбаясь во весь рот, словно с самого утра в его жизни уже случилось что-то выдающееся. – Снова подсматриваешь и подслушиваешь?
– Вторгаюсь в твою жизнь всеми доступными способами, – нашлась она с ответом.
Стас медленно, как хищник, сделал шаг вперед.
– Я заметил это вчера, Неваляшка, когда ты вырубилась у меня в постели.
– Извини, вымоталась, – попыталась оправдаться Влада, но, заметив искры смеха в его глазах, тут же включилась в «игру». – С одним большим парнем, знаешь ли, было нелегко справиться.
Он с шумом втянул ртом воздух, скрестил руки на груди. Влада подумала, что могла бы вечность смотреть, как тугие мышцы перекатываются под смуглой кожей, как красные вороны татуировки почти машут крыльями.
– Сломала все мои планы, Неваляшка, – пожурил он. И еще шаг, но на этот раз она не стала пятится, дала ему прижать ее к стойке. Онегину даже не нужно было прикасаться к ней руками – она плавилась под одним взглядом в упор, под низким тембром его голоса. – Я собирался очень энергично трахнуть тебя языком, послушать, как ты будешь рвать крышу моего дома своими криками.
«Пожалуйста, дотронься до меня!» – мысленно взмолилась она.
Онегин и не собирался, но точно наслаждался произведенным эффектом.
– А потом вставить тебе пару раз, – неприкрытая похоть в голосе буквально поглаживала ее между ног, заставляя тело предательски тянуться навстречу. – Соскучился за твоими просьбами поиметь тебя глубоко и жестко.
Она закрыла глаза, протянула руку – и поймала пустоту.
– Без рук, Неваляшка, – насмехался Онегин, отступив ровно настолько, чтобы лишить ее возможности прикоснуться к себе. – Я мокрый нахрен.
– Я тоже, – не раздумывая, ответила она.
И тут же прикусила язык. Что он только с ней делает? Выколачивает рассудок так точно. И для этого достаточно просто голоса, запаха, взгляда.
– Мокрая и...? – Он явно хотел продолжения.
– И все еще голодная до тебя.
Чернота в его глазах стала такой развратной, что Влада была практически уверена – ему тоже резко расхотелось дразниться.
Звонок телефона вторгся в их разговор.
Стас ощутимо припечатал кулаком перекладину, что-то пробормотал себе под нос.
– Прости, принцесса, жду важный звонок. Можешь пока сделать нам кофе?
– Как только найду кухню, – согласилась она.
Уже в дверях ее догнал его окрик.
– Неваляшка, халат у тебя просто мрак, чтоб ты знала.
Она оглянулась, распустила поясок и позволила одежде сползти к ее ногам. В эти игры, между прочим, можно играть вдвоем.
– Блядь, принцесса, снимешь лифчик – и я озверею.
– А лифчик, Онегин, я сниму на кухне, чтобы не мешал варить кофе. Поэтому заканчивай поскорее, а то рискуешь пропустить зрелище.
Кухня у него была просто огромная. Не крохотных шесть квадратов в ее малосемейке, и даже не девять в квартире родителей. Просто целый здоровенный зал, нафаршированный всякой современной техникой, электроплитой, посудомоечной машиной и здоровенным стальным холодильником. А еще темно-вишневой встроенной мебелью, на которую даже смотреться было страшно, не то, чтобы еще и дотронуться.
Но, Онегин просил кофе.
А где кофе – там и завтрак. Наверное, он еще не завтракал? Влада поискала взглядом часы: еще и восьми утра нет. Во сколько же встал Стас?
Она поежилась, поздно соображая, что халат так и остался валяться на полу в спортзале. В доме было тепло, и все же отчаянно хотелось что-то накинуть на плечи, прикрыть свои «вообще не секси» лифчик и трусики, но не возвращаться же теперь.
В холодильнике чего только не было: просто полет фантазии заядлого кулинара. Не хватало одного – музыки. Но с этой задачей справился телевизор и первый же попавшийся музыкальный канал.
Когда Стас появился на кухне, Влада успела приготовить салат из свежих овощей, подогрела ему молоко, наспех пожарила гренки и как раз выключила мальтиварку с омлетом.
Стас потянул носом воздух, приподнял бровь.
– На моей кухне пахнет женщиной, – вынес он вердикт, присаживаясь за стойку. Тут же отхлебнул кофе, зажмурился. – Ты всегда умела его готовить, Неваляшка.
– И нечего тут подлизываться, – опасаясь поворачиваться к нему лицом, пока не закончила с готовкой, бросила Влада. Ясно же, что снова расхаживает без футболки, а это в ее теперешнем состоянии почти наверняка грозит новой вспышкой совершенно определенных потребностей.
– Принцесса, кто-то обещал мне кофе топлес, – поглаживая ее спину взглядом, напомнил Онегин.
– Ты все пропустил.
– То есть на твои прелести любовались плита и кухонный комбайн? Не уверен, что смогу стерпеть такое ущемление моего мужского эго, Неваляшка.
Влада подавила смешок, взяла прихватку и, стараясь орудовать осторожно, выудила омлет на блюдо. Отрезала большой треугольник на отдельную тарелку и, повернувшись, поставила ее перед Стасом.
«Без футболки», – похвалив свою проницательность, отметила она.
Гладко выбрит, и снова с этой своей непроницаемой ухмылочкой. Так и хочется подойти поближе, потрогать уголки губ, как будто от этого все его потайные мысли вскроются, станут для нее такими же ясными, как написанные на бумаге слова.
– Молоко я пью вечером, Неваляшка, – сказал он, поглаживая пальцем стакан. – Запоминай.
– Обязательно, Плохиш.
На всякий случай, чтобы не искушать судьбу, села напротив, так, чтобы их разделяла тяжелая мраморная столешница. Барные стулья были такими высокими, что взобраться на них оказалось тем еще испытанием на прочность. Наверняка, со стороны это выглядело забавно, потому что Стас старательно прятал улыбку за ломтиком тоста.
– Ты не будешь очень против, если я ... спрошу... о твоей болезни? – осторожно, словно шагала по битому стеклу, спросила Влада, когда они благополучно почти расправились с омлетом. Точнее, расправился Стас, она же с трудом проглотила половину своего ломтика, чувствуя себя набитой под завязку.
– Спрашивай, конечно, – совершенно спокойно отреагировал он.
– Я кое-что читала в интернете и, подумала, что раз мы теперь вместе, то мне нужно знать.
Стас отодвинул тарелку, сложил руки на столешнице и чуть подался вперед. Ноздри снова пощекотал его запах, теперь с тонкой примесью лосьона после бритья: какого-то морского бриза пополам с дождливыми джунглями. Влада на миг зажмурилась, невидимо сглатывая новую ноту вкуса своего мужчины, и, собравшись с силами, задала первый вопрос:
– Ты наблюдаешься у специалиста?
– Да, в частной клинике. Хожу на прием дважды в месяц.
– Я бы хотела знать названия всего, что ты принимаешь, побочные действия от передозировки и пропусков.
– В данный момент, Неваляшка, я «сижу» только на одних «колесах», и хочу верить, что это последний этап на пути к ремиссии. Но, конечно же, я скажу тебе название и свой курс.
Он потер подушечкой большого пальца нижнюю губу, на мгновение о чем-то задумавшись. И Влада поймала себя на мысли, что, наверное, отдала бы полжизни, чтобы только стать этим пальцем и вот так же, неспешно, скользить по его губам, наслаждаясь их вкусом и твердостью, и отголосками всех его дрянных словечек, которые она вчера выудила на свет. Если он и дальше будет так же остро реагировать на минет, это станет ее любимым способом играть с Онегиным.
– Ты покраснела, – напомнил о себе Стас. – О чем думаешь?
– Скажу, когда закончим с вопросами. – Влада мысленно стукнула себя по затылку – нашла время думать о его члене у себя во рту, просто молодец. И ведь продолжает, и даже ерзает на стуле, под недвусмысленным взглядом Стаса. Наверняка ведь подозревает, что...
– У тебя соски встали, Неваляшка. – Он еще немного наклонился вперед, опустил взгляд, пряча выражение лица за длинной челкой. – Просто охренительное зрелище.
– Онегин, прекрати это немедленно. – Влада даже не удивилась, что ее тело так остро реагирует на простые слова.
– Заметь, что я даже руки держу при себе, поэтому вообще ума не приложу, что следует прекратить. Мне нельзя говорить о том, что вижу? – Он все-таки поднял взгляд и снова погладил нижнюю губу. – У тебя, кстати, еще какие-то вопросы вроде были, нет?
Влада сглотнула и непроизвольно потянулась вперед, мысленно уговаривая себя не вести себя хотя бы в половину так развратно, как того требовало тело.
– Да. Вопросы... были.
– Я весь внимание.
Стас откинулся на спинку стула, постукивая пальцами по столешнице с видом охотника, который только что успешно заманил кролика в силки.
Снова он над ней насмехается? И снова она горит, хотя между ними даже не было неловкого прикосновения. Просто химия, магия, волшебство. Наверное, если бы он захотел, то запросто довел бы ее до оргазма одним своим голосом, нашептывая на ухо всякие пошлые словечки и обещания, которые потом обязательно бы повторил в постели.
Ну ладно, в конце концов, она обещала ему... представление.
Влада чуть приподнялась на стуле, мысленно ликуя, что перекладины для ног такие удобные и как раз словно под ее рост. Медленно потянула за резинку трусиков, стягивая их по бедрам, а потом и по ногам. Все это время Стас молча и пристально наблюдал за ней, но чернеющий взгляд все-таки подсказал, что ее действия вызывают в нем совершенно определенные реакции.
Это придавало смелости и уверенности.
Это распаляло, создавало такие желания, о существовании которых она узнала толкьо рядом с этим мужчиной. И которые никогда и ни с кем бы не смогла повторить. Потому что Стас владел ими по праву хозяина, словно у него существовал ключ к ее сексуальности, которым он открыл в ней женщину еще четыре года назад – и вот, теперь, снова.
Влада показала трусики на пальце, бросила их куда-то за спину.
– Эй, Стас, глаза сюда, – остановила его, когда Онегин недвусмысленно наклонился, чтобы заглянуть под столешницу. – У нас вопросы. Не забыл?
Он прочистил горло кашлем и как-то немного зловеще улыбнулся.
– И много их у тебя, принцесса?
– Прилично. Так что будь хорошим мальчиком и сиди смирно, пока я с тобой не закончу.
– Ты правда хочешь, чтобы я был хорошим... мальчиком? – Он еще больше откинулся на стуле.
Выпуклость в джинсах была многообещающей.
– Я, между прочим, был хорошим парнем вчера ночью, когда уговаривал себя дать тебе выспаться, хотя был почти уверен, что у меня член сломается к чертям собачьим.
– Мне тебя почти жаль. – Она широко улыбнулась, всем видом давая понять, что жалости в ней нет ни грамма.
И тут же с шумом выдохнула, когда Онегин весьма недвусмысленно погладил себя поверх джинсов, продолжая колоть ее раскаленным взглядом. Ну вот, наигралась в соблазнительницу? С ним просто невозможно оставаться спокойной: берет – и просто вышибает из головы все попытки довести его до состояния «хочу тебя трахнуть прямо сейчас». Вместо этого сидит напротив и вколачивает в нее свою сексуальную энергию, напрочь лишая возможности хотя бы что-то контролировать.
– Так что с вопросами, принцесса? – Он расстегнул пуговицу, коротко чиркнул молнией, замер.
О да, у нее есть очень много вопросов, преимущественно из категории «восемнадцать плюс». Но голос предательски отказывается слушаться, а колени сводит от острой необходимости почувствовать его между ног. И хоть умри – а разговор, похоже, совсем сошел на нет. Во всяком случае идти по тонкой грани только что зародившейся игры хочется налегке, а не с охапкой «что» и «почему». Они ведь вполне могут поговорить чуть позже? Времени предостаточно – целое ленивое воскресенье.
– Вопросы... кончились, – ответила она, со стыдом понимая, что голос выдал ее желание.
– Вот как? – Стас провел рукой по всей длине, оттянул молнию до конца. – Вообще несерьезная журналистка, Неваляшка. Кто же так готовится к интервью?
– Признаю свое фиаско, – охотно сдалась она. И, вдохнув полные легкие, попросила: – Покажи мне.
– Показать тебе... что?
Да он просто насмехается над ее стыдом!
– Покажи себя, – сказала она, все еще не в силах подобрать более подходящее выражение.
– Я перед тобой, принцесса. Более, чем раздет, если тебя интересует моя спина, бицепсы, трицепсы, пресс и...
– Меня интересует твой член, Онегин, – на одном дыхании выпалила она.
Он запрокинул голову, засмеялся, словно хотел окончательно сразить ее своим идеально проработанным прессом. А потом снова посмотрел в глаза, как-то по-звериному запустив руку в штаны.
– Если мне каждый раз придется так «уговаривать» тебя на откровенности, то я, пожалуй, возьму за правило дома не надевать трусы под штаны.
Ох, черт, черт, черт...
– Блядь, сними уже свой лифчик.
Наблюдая за тем, как он лениво поглаживает себя вверх-вниз, Влада послушно стянула бретели с плеч, позволяя последней тряпочке сползти до самой талии.
– А теперь – на стол, принцесса. Хочу свой десерт.
Глава двадцать седьмая: Влада
На стол она разве что не взлетела. Хотелось, конечно, думать, что это было хоть сколько-нибудь эротично, но очень вряд ли.
– Ближе, – продолжил отдавать указания Стас.
Влада мягко опустилась попой на столешницу, поморщилась от прикосновения прохладного камня к разгоряченной коже, вытянула ноги вперед, и Стас одной рукой легко потянул ее за колено, заставляя сесть едва ли не на самый край. Развел ее ноги в стороны, поглаживая одну под коленом, выуживая из тела странные волны мягкого возбуждения, которые катились вверх по ягодицам, до самой промежности.
– Давно делаешь эпиляцию, принцесса? – спросил он чуть охрипшим голосом, поглаживая ее по сгибу бедра, лишь едва задевая большим пальцем.
– С тех пор, как решила, что хочу с тобой секса. Тебе же это нравилось...
– Похвальное рвение, – хмыкнул он. А когда она попыталась наклониться вперед, чтобы продолжить наслаждаться зрелищем его поглаживаний собственного члена, толкну ее обратно. – Принцесса, я тебе это шоу устрою в любое время, куда спешишь?
– Хочу тебя всего, – призналась она, захлебываясь волнами собственной потребности перестать быть примерной девочкой.
– Я и так твой.
Он все-таки уложил ее на столешницу, одну ногу забросил себе на плечо, пальцами рисуя на коже невидимые орнаменты, целуя и покусывая. Выше и выше, пока она не застонала от собственной, свернутой в тугую пружину страсти.
– Шире ноги, принцесса, покажи мне себя.
И она снова покорилась, раскрылась перед ним, словно самая бесстыжая развратница, невольно задержав дыхание, когда его ладонь накрыла ее между ноги. Стас лишь слегка погладил, а потом потянулся, чтобы убрать руку – и она потянулась следом, подняла бедра в немой мольбе больше не играть с ней так жестоко.
– Какое нетерпение.
– Ох, Стас, – только и смогла вдохнуть она, бессовестно хватаясь за его пальцы и прижимая к себе. – Прекрати меня мучить...
– А ведь ты заслужила – нечего было спать, – продолжал насмехаться он, раскрывая ее ребром ладони. – Такая мокрая для меня.
Влада нервно закивала в ответ, хоть вряд ли он нуждался в ее согласии.
– Вся для тебя, – прошептала, кусая губы. Волны тягучего ожидания продолжали колотить по телу, растекаясь по венам вместе с диким, сводящим с ума ароматом этого мужчины, его прерывистым дыханием, его откровенными поглаживаниями.
Когда Стас зажал пальцами ее клитор, Влада вскрикнула. Грубо – и в то же время так безупречно осторожно, на грани между горечью и сладостью. Ох, этот мужчина совершенно точно знает, что делать с ее телом, и как заставить ее чувствовать совершенно новый оттенок эмоций. Вибрация удовольствия растеклась по оголенным нервам, заставила живот втянуться в странных судорогах.
– Моя отзывчивая Неваляшка, – похвалил Стас, продолжая сжимать и разжимать пальцы, делая ее такой чувствительной и податливой. Убила бы, убери он руку в этот момент. – Твою мать, ну и вид. Я нахрен сейчас умом тронусь.
– Онегин, блин!
Слова сорвались сами собой, желание получить удовольствие прямо сейчас само толкнуло их в горло.
И его ладонь исчезла, вместо этого крепко ухватив ее за лодыжку, задрав и вторую ногу себе на плечо. Секунда – и на задницу опустился крепкий звонкий шлепок. Влада взвизгнула, выгнулась дугой, но Стас прижал ее к столу, осторожно надавив на живот.
– Урок первый, принцесса – когда я тебя трахаю, то это значит, что будет так, как я хочу. Ни быстрее, ни медленнее, ни нежнее и ни грубее.
Она послушно кивнула, закусила губу. Удар был ощутимым, но почти таким же возбуждающим, как и его ласки пальцами. Просто горсть чего-то жутко развратного и очень личного ее собственным демонам, которые насмехались над попытками хозяйки пытаться хоть что-то держать под контролем.
Какой контроль с этим мужчиной? Пусть сделать все, что хочет. Пусть хоть гвоздями ее приколотит, распнет, лишь бы продолжал свои ласки, лишь бы поднял ее так высоко, как может только он.
– Повторить урок? – В голосе Стаса прямо целая неприкрытая мольба.
Влада собиралась сказать «нет», но...
– Я плохо поняла, – скорее выдохнула, чем сказала вслух.
И еще один звонкий шлепок, от которого по венам потекла настоящая амброзия: медленно, распаляя каждую клеточку, впрыскивая Стаса в каждую ее мысль.
– Мне от тебя башку рвет, – прорычал он.
И в следующее мгновение – теплое дыхание коснулось ее между ног. Пальцы раскрыли, словно цветок, открывая тугой комок плоти, жадный и голодный до его ласк. Хотелось видееть Стаса в эту минуту: смотреть и сходить с ума от того, что его голова у нее между ног, и что он вытворяет с ее клитором все те вещи, о которых она мечтала одинокими ночами, лаская себя в попытке отыскать хоть кусочек разрядки.
Но... не сегодня.
– Пожалуйста, ― взмолилась она – и закричала, когда язык Стаса ударил по тугой плоти. – Боже мой...
И вот он уже лижет его, ритмично, безжалостно, посасывает губами и, будь оно все проклято, легонько прикусывает, посылая по телу острые искры удовольствия.
– Я могу трахать тебя языком бесконечно долго, – прошептал Стас, отрываясь лишь для того, чтобы подуть на ее раскаленный клитор. – Блядь, подними задницу выше, принцесса.
Влада вскинулась, выгнула спину, и он тут же подхватил ее под подмышки, притягивая к своему рту максимально плотно. И снова – поцелуи, ласки, точные поглаживания лишь кончиком языка. Не полет – бесконечная ракета вверх. И вот уже она взвинчена до такой степени, что просто не может удержаться на месте. Стас жестко сжал пальмами ее талию, мешая двигаться, не давая сопротивляться, когда клитор под его языком стал болезненно-чувствительным.
«Я его убью, если он остановится»
И остановился, заменив язык пальцами. Контраст от теплых и ласковых поглаживаний к шершавым и более грубым был таким сильным, что ноги свело сладкой судорогой. Почти не понимая, что делает, Влада потянулась руками, ловя его за волосы и подталкивая голову обратно. Хотелось его язык, хотелось его всего.
– Моя голодная....
– Твоя, твоя... – охотно застонала она.
– Сейчас мы полетаем, принцесса, а потом я тебя вы*бу, и посмотрю, как ты будешь извиваться подо мной.
На этот раз понадобилась всего пара касаний его языка, чтобы ее тело раскололось на крохотные метеориты, а оргазм взорвался вместе с криком, стонами, мольбами пощадить ее, дать передышку. Казалось, что она кончала снова и снова, и снова, и лишь жесткая хватка пальцев на ее бедрах не давала улететь туда, где не было ничего, кроме ослепляющего удовольствия.
Лишь спустя минуту Влада сообразила, что Стас взял ее на руки и несет наверх.
– Ты когда-то перестанешь ругаться, Онегин?
– Обязательно, принцесса, когда тебя это перестанет заводить, – охотно пообещал он.
Значит, никогда.
Дорога до спальни казалась просто бесконечной. Или это Стас нарочно растягивал всего-то два лестничных пролета, подогревая желание, которое вдруг снова дало о себе знать несмотря на только-что полученный феерический оргазм.
В конце концов, Владе захотелось как следует оттаскать его за волосы за это форменное издевательство. За четыре года воздержания она точно заслужила получить этого парня всего без остатка.
– Снова командуешь? – строго спросил Стас, когда она попыталась поторопить его, нервно болтая пятками. – Помнишь, я обещал тебе, что не сможешь сидеть? Это была совсем не шутка, а одно большое преуменьшение.
– Кто-то все угрожает и угрожает, – подразнила она, не удержалась и все-таки запустила пальцы ему в волосы, сжимая так, чтобы он это почувствовал. – Блин, Онегин, у тебя даже волосы идеальные.
Стас только хмыкнул, пинком ноги открыл дверь. Влада невольно охнула – вся комната была буквально пропитана его запахом, каждая вещь кричала о том, что здесь живет ее мужчина. Все на своих местах и, в то же время, в этой гармонии присутствовала нота хаоса, которая может быть только в жилище истинного холостяка. И почему она не заметила этого вчера? Была слишком вымотана насыщенным и богатым на разные эмоции днем. В следующий раз обязательно потрогает каждую вещь, пропустит через себя еще одну сторону жизни Стаса.
Он положил ее на постель, подтолкнул выше, а сам навис сверху, рассматривая с видом дорвавшегося до добычи хищника. И эта его триумфальная улыбка...
– Учти, принцесса, я буду мудаком и эгоистом, но спать ты не будешь, пока я не решу, что достаточно.
Влада пождала губы, наслаждаясь этой угрозой и мягкой вибрацией его голоса. Ни просьб, ни предложений – она была на территории Стаса, и он собирался использовать это преимущество на всю катушку.
– Хочу тебя, Онегин, – протягивая к нему руки, прошептала она, чувствуя, что ноги сами собой расходятся шире и шире. – И я буду чертовски разочарована, если ты не вымотаешь меня до потери сознания.
Кажется, этого было достаточно, чтобы его личные предохранители и защитные реакции перемкнули от высокого напряжения. Взгляд Онегина потемнел настолько, что практически слился с чернотой зрачков. Он сел на колени между ее ногами, забрасывая бедра поверх своих ног, потер ладонями бока, понимаясь выше по животу. Влада запрокинула голову, ожидая прикосновений, но их не последовало. Что этот мужчина снова придумал?
Нечеловеческим усилием воли она все-таки подняла голову, разлепила тяжелые веки и увидела, что Стас рассматривает ее сверху вниз, не делая никаких попыток продолжить то, для чего принес ее в спальню.
– Неваляшка, ты ведь не принимаешь противозачаточные?
Она мотнула головой, всхлипнула, всеми мыслимыми и немыслимыми способами давая ему понять, что готова разорваться на куски, если он задаст еще хоть один вопрос.
– Хорошо, принцесса, но, если нет возражений, я бы хотел, чтобы ты сходила к врачу и подобрала что-то для себя.
– Никаких возражений. – Если бы он попросил станцевать на раскаленных углях, она бы с удовольствием спросила, как долго. И все же, хоть голова отказывалась слушаться, понимала, что это действительно нужно сделать. – У меня первая положительная группа крови, нет никаких наследственных заболеваний, гепатита, диабета или туберкулеза. Тридцать шестой размер обуви и тридцать восьмой одежды, аллергия на пыльцу одуванчиков и некоторые марки стиральных порошков. Оу, и еще я, кажется, успела снова стать девственницей за четыре года воздержания. Это, конечно, не полный перечень «пунктиков», но если на первое время его достаточно, то я буду благодарна, если ты...
– Ты маленькая голодная ванильная принцесса, – перебил ее Стас, потянул на себя, вынуждая Владу сесть на него. – На самом деле, мне просто была нужна минутка передышки, потому что, боюсь, я тоже пиздец, какой голодный до тебя, и не хочу сделать больно.
Он схватилась Владу сзади за шею, второй рукой вдавливая себе между ног, давая почувствовать всю твердость своего возбуждения. Она выдохнула, потерлась о него своим телом, чувствуя странное волнение из-за того, что в отличие от нее на Онегине было на две одежды большее. Ощущать его член через одежду, скользить по нему было так... сладко, а жесткая хватка ладони Стаса на ягодице буквально подавляла даже те немногие нотки стеснения, которым удалось выжить после «десерта» на кухне. Теперь стыда не было совсем, потому что то, что они делали, было самой естественной, самой горячей и необходимой вещью на свете. Сейчас даже более важной кислород, потому что Влада точно знала – даже если с неба свалится огромный метеорит, она все равно не сможет оторваться от своего Плохиша.
Стас чуть потянул ее назад, заставляя откинуться, подчиниться ему. Он хотел вести и у Влады не было ни единого возражения против этого. Когда он довольно ощутимо и, в то же время, осторожно прикусил возбужденный сосок, она закрыла глаза, выгнулась и снова толкнулась бедрами ему навстречу.
– Ты вкусная везде, принцесса, – пробормотал он, скользя языком по соску, а второй потихоньку поглаживая подушечкой большого пальца. – Охренительно вкусная.
Этот парень точно знал, какими способами использовать свои губы, язык и зубы, чтобы доставить ей удовольствие. Мягкие поглаживания чередовались с почти болезненными показываниями, когда ей начинало казаться, что удовольствие, словно качели, то ударят в чувствительные соски, то опускается вниз, остро покалывая между ног. И не оставалось ничего, кроме как прижиматься к нему промежностью и потираться о жесткую твердость члена, чувствуя, что даже этого более, ем достаточно, чтобы бурно кончить еще раз.
Она вцепилась ладонью ему в плечо, чувствуя, что еще немного – и просто вылетит из реальности, и что Стас – ее единственная точка опоры. Якорь – и топливо для ее удовольствия, которое она вбирает каждой клеткой тела. Тяжелые частые удары его сердца вколачивалась в чувствительную кожу ладони, разнося по ее телу электрические импульсы, каждый из которые скрывал новую грань желания, бешенной потребности отдать этому мужчине всю себя. До молекулы, до последней мысли, до рваного толчка сердца за ребрами.
Стас опрокинул ее на спину, продолжая постукивать языком по соску, одновременно пытаясь стянуть штаны вместе с трусами. Влада закинула ноги ему на бедра, большими пальцами потянула вниз его одежду, ерзая от нетерпения.
– Неваляшка, еще пара таких провокационных движений задницей, и я привяжу тебя к кровати, – хриплым от возбуждения голосом пообещал он.
Она честно пыталась лежать смирно, но, когда Онегин снова прикусил сосок и чуть потянул его вверх, одновременно поглаживая языком зажатую между зубами плоть, выгнулась дугой. Если бы он не был таким чертовски крупным парнем, то наверняка бы столкнула с себя.
На этот раз Стас почти зарычал, и, наконец, полностью избавился от одежды. Когда его руки покинули ее тело, Влада недовольно охнула, повернулась и с облегчением увидела, что он потянулся к тумбочке за презервативом. Зубами разорвал фольгу, плавным движением раскатал латекс по всей длине. Да уж, придется в самом деле поосторожничать, хотя пустота между ногами буквально ныла от потребности быть заполненной.
– Принцесса, ты мне доверяешь? – Стас, сидя у нее между ногами, мягко погладил пальцами клитор, заставляя снова и снова метаться по простыням без малейшей возможности найти хоть какую-то точку опоры.
Она смогла только кивнуть. И еще раз, и еще, надеясь, что это будет достаточно, чтобы убедить своего большого парня в своей более, чем дикой вере в его способность еще раз запустить ее к звездам.
