Текст книги "Милая маленькая ложь (ЛП)"
Автор книги: Айви Торн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
18
НИКОЛО
Когда мой водитель подъезжает к обшарпанному кирпичному жилому дому в Аптауне, чтобы забрать Аню на наше первое свидание, она сидит на крыльце, ожидая меня, как я ей и сказал. Приятно видеть, что она может следовать указаниям, когда появляется возможность. Но когда я смотрю на обветшалое здание и плохой ремонт района вокруг нее, я остро осознаю финансовую пропасть между нами. Мне не терпится увидеть ее реакцию на свидание, которое я для нее приготовил. Теперь, когда она согласилась быть моей, я планирую показать ей ту роскошь, которой она может наслаждаться, пока я ею интересуюсь.
Мой телохранитель Сеп, который стоит ближе всего к обочине, открывает дверь и выходит, чтобы помочь Ане сесть в роскошный внедорожник. Аня грациозно садится на сиденье напротив меня, одетая в потертые джинсы и простую темно-бордовую футболку, которая контрастирует с ее кремовой кожей и подчеркивает ее полные, естественно розовые губы. Мне нравится видеть ее в чем-то другом, кроме танцевального костюма. Она будет выглядеть еще лучше, как только у меня появится возможность ее одеть.
На ней минимум макияжа, хотя я могу сказать, что она приложила немного усилий к своей внешности, потому что ее длинные золотистые волосы ниспадают на плечи волнами. На этот раз они ниспадают вниз и соблазняют меня схватить их и поцеловать. Но я остаюсь небрежно откинутым на сиденье, оценивающе глядя на нее и улыбаясь. Аня нервно оглядывается, на мгновение встречаясь взглядом с обоими моими телохранителями, прежде чем ее взгляд падает на мой. Она выглядит напуганной.
– Ты готова увидеть, как живет лучшая половина человечества? – Игриво спрашиваю я.
Щеки Ани слегка краснеют.
– Конечно, – просто говорит она.
– У меня для тебя сюрприз, – настаиваю я, желая добиться от нее реакции.
Она молча кивает, и это еще больше меня раздражает. Лучше бы она дала мне больше, когда узнает, в чем дело.
Сеп закрывает дверь, забравшись в машину, а мой водитель выезжает на улицу, направляясь к Великолепной миле и элитному торговому району класса люкс. Всю поездку в машине тихо, а Аня смотрит в окно. Ее глаза расширяются, когда мы подъезжаем к 900 Shops, впечатляющему небоскребу по всем показателям, с семью уровнями фирменных магазинов, занимающих нижние этажи. На этот раз ее ответ гораздо более уместен.
Сеп снова открывает дверь, и я жестом приглашаю Аню выйти первой.
– Будь готов забрать нас, когда я позвоню. – Говорю я водителю, выходя за ней из машины, застегивая пиджак, как только встаю.
Я кладу руку ей на поясницу, когда веду Аню в торговый центр, оставляя своих людей ждать меня снаружи. Войдя через стеклянные двери, Аня замедляет шаг, любуясь величием огромного пространства, сводчатыми потолками, которые возвышаются над семью этажами торгового центра. Великолепный набор взаимосвязанных изображений создает впечатление световых люков, имитирующих ветви цветущей вишни в ясный день.
Губы Ани раскрываются в благоговении, когда ее взгляд блуждает по уровням торгового центра, по мостам, которые аркой пересекают пространство, предлагая проходы с одной стороны на другую. Я улыбаюсь, видя, как округляются ее глаза.
– Пошли, – мягко командую я, подталкивая ее вперед, пока веду ее к эскалаторам. – У нас назначена встреча.
Я веду ее на четвертый этаж, и Аня продолжает поворачиваться, чтобы иметь возможность смотреть во все стороны. Очевидно, что она никогда раньше не делала здесь покупок, судя по ее полному изумлению, и хотя этот торговый центр довольно исключительный с его мраморными полами и шикарно обставленными зонами отдыха, вид ее такой взволнованной заставляет мои губы самодовольно кривиться. Я веду ее в North Shore Exchange, аналог Macy's, но более дорогой.
– Добрый день, – весело говорит один из продавцов, приветствуя нас у двери.
– Привет, у нас назначена встреча со стилистом, чтобы подобрать несколько платьев. – Говорю я.
– Замечательно. – Женщина подводит еще одну девушку, одетую в элегантный черный деловой костюм и кружевную блузку с глубоким вырезом, которая подчеркивает ее достоинства. – Это Амелия. Она будет помогать вам сегодня.
– С нетерпением жду работы с вами. – Говорит стилист. Она окидывает Аню взглядом с ног до головы, оценивая ее размер. – У вас есть какие-то определенные стили на примете?
– Элегантный, – говорю я, – с некоторым разнообразием формального и повседневного. Не бойтесь выбрать что-то, что будет ей к лицу, – намекаю я. – Кроме того, ей нужен подходящий бюстгальтер, что-то сексуальное, что подчеркнет ее грудь.
Щеки Ани краснеют, когда она опускает глаза в пол.
– Никаких проблем. – Говорит Амелия. – Не стесняйтесь осмотреться и примерить все, что вам приглянется. Тем временем я подберу несколько платьев вашего размера. Они будут готовы для вас в примерочной, как закончите осмотриваться.
Амелия указывает на дальний угол открытого магазина, где ряд удобных на вид диванов окружает журнальный столик, обращенный к коридору с дверями. Трехстороннее зеркало занимает большую часть пространства сбоку.
– Отлично. – Держа руку на пояснице Ани, я провожу ее по магазину, пока мы осматриваемся.
Я выбираю несколько платьев просто ради забавы, некоторые из них, вероятно, более откровенны, чем типичный наряд Ани. Я планирую в полной мере насладиться этим походом по магазинам, поэтому выбираю те, которые откроют мне немного больше кожи. Аня не выбирает ни одного предмета одежды, хотя я говорю ей, что она может. Она – закрытая дверь для эмоций, и я не могу понять, напугана она или не впечатлена.
Когда мы направляемся в примерочную, Амелия уже ждет, и она показывает Ане, какая примерочная принадлежит ей.
– Я хочу увидеть каждый наряд, Аня. – Говорю я, растягиваясь на синем замшевом диване в центре прямо напротив примерочных.
Аня краснеет, исчезая в своей примерочной.
– Дайте мне знать, если что-нибудь понадобится. – Говорит Амелия. – Я буду за углом. О, я также поставила туда пару каблуков, чтобы завершить образ.
– Спасибо, Амелия. – Говорю я.
Она улыбается и быстро кивает мне, прежде чем уйти.
Через несколько минут, выйдя из примерочной, Аня сверкает в своем шикарном клубном платье. Сапфировые блестки сверкают, когда свет отражается от каждого дюйма облегающего платья длиной до колена. Это простой крой, призванный обтягивать ее изгибы с дюймовыми бретелями, обрамляющими ее ключицы. Цвет подчеркивает яркую синеву ее глаз. И в этом платье я с удивлением осознаю, что ее упругая грудь выглядит действительно хорошо. Ее спортивная одежда не идет ей на пользу. У нее на самом деле приличная грудь, когда она надевает правильный бюстгальтер. Я представляю, как просовываю руку под блестящую ткань, чтобы схватить ее, и мой член дергается от этой мысли.
Быстро идя ко мне, Аня грациозно движется в своих черных шпильках. Ее ноги просто убийственны, учитывая, как каблуки заставляют ее икры работать. Она делает простое вращение и останавливается.
– Да, – просто говорю я. – Покажи мне следующее.
Молча повернувшись, она идет обратно в свою комнату и закрывает дверь.
Аня снова входит в коридор через несколько минут, ее тело облачено в длинное шелковое платье ярко-изумрудного цвета. Оно волочится за ней, когда она приближается ко мне. Талия красиво стягивается, демонстрируя ее стройную фигуру, затем снова расширяется, чтобы обхватить ее округлые бедра. Оно идеально облегает ее тело, свисая с ее шеи как топ-халтер и опускаясь достаточно низко, чтобы намекнуть на декольте. Похоже, его нельзя носить с бюстгальтером, потому что под вытачками, призванными их скрыть, я вижу ее твердые соски, прижимающиеся к ткани.
– Повернись, – приказываю я, и Аня подчиняется. Она откидывает в сторону свои густые волны золотистых волос, чтобы показать открытую спину платья. Оно демонстрирует идеальную мускулатуру Ани, поскольку платье сидит достаточно низко на ее бедрах, так что я могу разглядеть ямочки на спине, выглядывающие из-под зеленой ткани. – Мне нравится это, – заявляю я, хотя мой член сказал бы, что это преуменьшение, поскольку он начинает выпирать из-под моих брюк. – Следующее.
Аня исчезает в своей примерочной, не говоря ни слова, и через несколько минут выходит в третьем платье. Я замечаю, что она надевает платья, которые выбрала для нее Амелия, которые кажутся более скромными. И хотя мне нравится это короткое, струящееся белое платье с гармошкой и высоким воротником, я хочу увидеть ее в одном из платьев, которые выбрал я.
– Попробуй красное платье, – командую я.
Аня подчиняется, и когда она шагает ко мне в малиновом платье, у меня пересыхает во рту. Идеально расположенные асимметричные вырезы в бархатной ткани открывают мне соблазнительный вид на ее боковую грудь, нижнюю часть декольте и плоский живот. Ее румянец говорит мне, что ей некомфортно от того, сколько кожи обнажает это платье, и мне это чертовски нравится. Оно оставляет мало места для воображения, лоскуты ткани больше похожи на мини-юбку, прикрепленную несколькими полосками, которые поднимаются по ее телу под углом, чтобы соединиться с открытым лифом. И хотя воротник высокий, это платье совсем не скромное.
Мой взгляд скользит по ее телу, пока мой член пульсирует в моих брюках. Черт, мне нравится это платье. На этот раз Аня не ждет моего одобрения, прежде чем разворачивается на цыпочках и мчится обратно в примерочную, ее руки прикрывают как можно большую часть ее открытой плоти. Я мрачно хихикаю, наслаждаясь тем, как она извивается под моим бдительным оком.
Каждое платье, которое она надевает, выглядит потрясающе с ее идеальным телом, чтобы демонстрировать его. Неважно, какая у него форма или стиль. Каждое из них делает меня тверже, когда я представляю, как снимаю его с нее. Ее последний наряд – трикотажное платье-свитер с длинными рукавами, которое облегает ее изгибы и спускается до середины бедра. Сделанное из черной рубчатой ткани, оно выглядит невероятно мягким. Но самая лучшая часть – это глубокий вырез, который простирается достаточно далеко, чтобы обнажить ее пупок. Тонкая веревка перекрещивается над вырезом, надежно зашнуровывая его, не закрывая ее молочную плоть. Оно идеально подходит к ее черным туфлям на каблуках с открытым носком. Даже Аня, кажется, молчаливо благодарна, когда она разглаживает ткань на бедрах.
– Хорошо, – говорю я, вставая с дивана, чтобы подойти к ней. – Это твой наряд на сегодня. Не снимай его. – Я обхожу ее один раз, поддаваясь искушению коснуться ее шелковистых локонов, пока я перекидываю ее золотистые волосы через плечо, чтобы увидеть спину. Золотая молния тянется по ее позвоночнику.
– Как вам все понравилось? – Спрашивает Амелия, когда я зову ее.
– Да. Мы забираем все. И туфли. Найдите еще две пары, которые она сможет комбинировать и сочетать. – Я протягиваю Амелии свою кредитную карту, и ее губы слегка приоткрываются от удивления. – О, и несколько комплектов вашего самого сексуального нижнего белья.
– С-сейчас, – запинается она и бросается в бой.
Я поворачиваюсь к Ане, готовой снять бирку с платья, и обнаруживаю, что ее лицо слегка побледнело, а краска сползает с губ. Она сжимает их в тонкую линию и сглатывает, опуская глаза в пол. Вместо благодарности, которую я ожидал, Аня на самом деле выглядит неуютно.
Она вздрагивает, когда я достаю свой карманный нож и открываю его. Подойдя к ней сзади, я хватаю бирку и срезаю ее, прежде чем она успевает отойти. Ее плечи на мгновение напрягаются, пока ее взгляд не падает на бирку, которую я выбрасываю в маленькую мусорную корзину.
Я все несу в машину, чтобы один из моих телохранителей забрал тяжелые сумки с купленными вещами, затем мы выезжаем из North Shore Exchange. Я провожу ее на следующий этаж, в роскошный ювелирный магазин Sabbia. Если я думал, что Аня может испугаться, когда мы впервые вошли в 900 Stores, то, как она всматривается в витрину с драгоценностями, говорит, что она полностью шокирована.
Ее взгляд скользит по коробкам с бриллиантовыми кольцами и сапфировыми ожерельями, каждое из которых имеет замысловатый дизайн и демонстрирует естественную красоту драгоценностей. Лицо Ани бледнеет, когда ее взгляд падает на ценник за большим рубиновым ожерельем с одной подвеской.
– Тебе что-нибудь нравится? – Спрашиваю я.
Если она что-то выберет, я собираюсь это купить. Я видел ее только в простом золотом колье-цепочке с маленькой фигуркой балерины. Никаких сережек, кроме самых простых гвоздиков изредка.
– Они все потрясающие, – бормочет она, ее голос подтверждает ее слова.
– Тебе нужны украшения к твоему красивому платью. Выбирай, что хочешь.
Аня отрывает взгляд от витрины, чтобы встретиться с моим, на ее лице паника.
– Я не могу, – возражает она. – Это слишком.
Я самодовольно улыбаюсь ей.
– Я обещаю, что могу себе это позволить.
Аня закусывает губу, снова глядя на витрину. Мы бродим по магазину, пока она рассматривает все прекрасные украшения. Наконец, она останавливается на паре простых, но элегантных бриллиантовых гвоздиков.
– И это все? – Я спрашиваю, сбитый с толку ее полным отсутствием интереса к более дорогим вещам, когда я даю ей полную свободу выбора любых украшений, которые она хочет.
Она кивает, и ее подбородок на самом деле дрожит, еще больше сбивая меня с толку. Эта девушка иногда бывает непонятной, но если это то, чего она хочет, полагаю, я не буду жаловаться. Я машу рукой продавцу-консультанту и прошу его достать выбранную пару сережек.
– И этот браслет рядом с ними. – Говорю я, указывая на золотой браслет с бриллиантами, который подойдет к ним.
Через несколько минут мы выходим из магазина, Аня одета в свой новый гардероб и украшения, которые мерцают в верхнем свете торгового центра. Завершив нашу миссию по покупкам, я провожу ее обратно по эскалаторам к входной двери и придерживаю внутреннюю дверь открытой для нее, пока Сеп делает шаг вперед, чтобы открыть внешнюю дверь.
Через мгновение мы в машине совершаем короткую поездку по Великолепной миле в одно из моих любимых изысканных заведений на Стрипе, Сите. Поднимаясь на лифте башни Lake Pointe на семидесятый этаж, я стою рядом с Аней, краем глаза замечая ее. Не знаю, сказала ли она мне сегодня больше десяти слов, и сегодня вечером я полон решимости копнуть глубже. Она явно танцовщица, но что еще ее движет? В ее жизни должно быть что-то большее, чем балет. И впервые мне любопытно узнать, что это может быть. Она отличается от безвкусных супермоделей, которые любят вышагивать и купаться в деньгах, которые им бросают. Аня, похоже, даже не интересуется роскошью. Так чего же она хочет от жизни?
Лифт звенит, и мы направляемся к стойке хозяев, где они узнают меня, когда я вхожу.
– Мистер Маркетти, ваш обычный столик готов для вас, – официально говорит хозяин. – Вот сюда.
Нас ведут в дальний угол ресторана, подальше от других посетителей, но прямо возле окон от пола до потолка, выходящих на городской пейзаж Чикаго. С заходом солнца небоскребы отливают сине-фиолетовым сиянием, создавая прекрасный контраст с золотыми огнями, освещающими высокие здания.
Хозяин отодвигает место Ани, и она благодарит его, грациозно садясь на него. Я заказываю их лучшее санджовезе и изучаю Аню через стол, пока хозяин уходит.
– Как давно ты занимаешься балетом? – Спрашиваю я небрежно, начиная с того, о чем, я уверен, она хотела бы поговорить.
– Всю свою жизнь, – отвечает Аня, ее глаза обращены к городскому горизонту.
Хотя я не могу ее винить, у меня такое чувство, что она делает это не столько для того, чтобы полюбоваться видом, сколько для того, чтобы избежать моего взгляда.
– Что тебя в это втянуло? – Пробую я снова, делая глоток воды.
– Мои родители. – Аня на мгновение поворачивается ко мне лицом, ее выражение лица настороженное.
После всего, что я ей сегодня дал, я бы подумал, что разговор – это самое меньшее, что она могла бы предложить взамен. Но она не кусается. Раздражение заставляет мой кулак сжиматься.
– А чем ты занимаешься, кроме танцев? – Предлагаю я, меняя направление.
– В основном учусь или сплю. Летом преподаю детский балет. – Говорит она, обводя край своего стакана с водой кончиком среднего пальца.
Должно быть, в этом что-то есть, учитывая, что она дала мне немного больше, чем было строго ответом на мой вопрос. Но прежде чем я успеваю копнуть дальше, к столу подходит наш официант с нашим вином. Предлагая мне образец, он проверяет, удовлетворен ли я, прежде чем налить нам по бокалу.
Когда он спрашивает, готовы ли мы сделать заказ, я беру инициативу на себя, зная, что Аня даже не взглянула на свое меню.
– Я возьму равиоли с лобстером, а она возьмет филе-миньон, – просто говорю я, передавая ему меню.
Официант уходит, снова оставляя нас в тишине.
– Тебе нравятся дети? – Настаиваю я, теперь, когда он ушел.
Глаза Ани впервые бросают на меня взгляд, в их синих глубинах – намек на беспокойство.
– Ты сказала, что преподаешь детский балет, – сообщаю я, напоминая ей о нашей теме до того, как подошел официант. Я делаю глоток вина. – Попробуй, – настаиваю я, указывая на него.
Аня берет бокал с вином и делает небольшой глоток, прежде чем поставить его обратно на стол. Я скрежещу зубами. Она делает все, что я говорю, и только это. Она играет со мной, отталкивая, чтобы посмотреть, сколько ей может сойти с рук. Я вдыхаю вздох разочарования, когда мои губы сжимаются.
– Да, мне нравятся дети, – просто говорит она. Она закусывает нижнюю губу и переводит взгляд на закат, который теперь стал ярко-золотисто-розовым.
Я позволяю ей быть собой, изучая ее тонкие черты. Почему эта девушка так бесит? Откуда она знает каждую кнопку, на которую нужно нажимать? Или я настолько прост, что она знает, как легко играть со мной? Ни одну девушку никогда не было так трудно понять, не говоря уже о том, чтобы завоевать. Гнев начинает кипеть внутри меня, когда я пытаюсь понять Аню. Она, кажется, по большей части меня не боится. Несмотря на то, что я изо всех сил старался познакомить ее с роскошью, которую я мог бы ей предложить, она, кажется, совершенно не заинтересована.
Когда приносят еду, Аня все еще ничего не сказала, кроме самых кратких ответов. И она отрезает небольшой кусочек стейка, медленно пережевывая его, продолжая в своем каменном молчании. Все мои образы в голове о том, как я преподал ей урок за ее упрямство, похоже, дали обратный эффект. Аню не волнует одежда, драгоценности или изысканные блюда, несмотря на ее нищенское существование. И она настолько невосприимчива к моим чарам, что я обнаруживаю, что начинаю злиться, пытаясь втянуть ее в ссору.
Я вгрызаюсь в свои равиоли с лобстером, но они горькие на вкус из-за всего того разочарования, которое кипит во мне. Аня отодвигает свою тарелку дальше на стол после всего лишь трех укусов, ее глаза прикрыты, а выражение лица становится неловким.
– Что, это недостаточно хорошо для тебя? – Требую я, кладя нож и вилку с такой силой, что моя тарелка подпрыгивает.
– Нет, все в порядке. – Говорит она, ее глаза встречаются с моими.
Что-то щелкает у меня в голове, и внезапно я краснею.
– В порядке?
Я машу нашему официанту, и он тут же подходит.
– Вы можете забрать ее тарелку. Даме не нравится ее еда.
Аня заметно бледнеет через стол, ее глаза расширяются.
– Что-то не так, сэр? Я попрошу, чтобы кухня приготовила что-то, что понравится вашей леди, – предлагает официант напряженным тоном. Он знает, что лучше меня не злить.
Почему Аня такая чертовски раздражающая? То, как она нервно теребит свою губу, теперь дает мне чувство удовлетворения, которое я искал весь день. И тут меня осенило. Я зря потратил время, осыпая ее подарками сегодня. Ане не нужен пряник, чтобы мотивировать ее.
Ей нужен кнут.
19
АНЯ
У меня пересыхает во рту, когда я понимаю, что так сильно запуталась в своих мыслях, скучая по Кларе и беспокоясь о том, что делать с партнером по танцам, что я слишком далеко зашла с Николо. Я уверена, что он ожидал оживленного разговора и девушки, которая будет пускать слюни ему в руку. Но это не про меня. Я благодарна за красивые платья, которые он купил мне сегодня, конечно. Но я знаю, что это его способ превратить меня в свою проститутку, и от этого меня мутит. Он заставил меня вступить в эти отношения, а теперь хочет все исправить, осыпая меня дорогими вещами. Ну, меня не так-то легко купить. Все, чего я хочу, это быть дома и провести выходные с дочерью.
Но когда Николо требует, чтобы официант забрал мою еду, я знаю, что пожалею, что не постаралась больше его умилостивить. Официант с натянутой улыбкой забирает мою тарелку.
– Можешь принести нам и счет, – командует Николо. – Мы закончили.
Мой живот болезненно скручивает, когда я замечаю, сколько равиоли все еще лежит в его тарелке и почти полную бутылку вина. Он доказывает мне свою правоту. Ему все равно, сколько денег он тратит. У него их так много, что он может взять все или оставить, как ему, черт возьми, угодно. Но если он дает мне что-то, я должна это ценить. Потому что я бедная сирота, которая живет в Аптауне со своей тетей. Я ничто, ничего не стою, поэтому все, что я получаю от его щедрости, должно быть принято, как бесценный дар.
Когда официант быстро уходит, Николо вытирает рот салфеткой из ткани и бросает ее на свою наполовину съеденную тарелку с едой. Резко вставая, он достает свой кошелек и бросает на стол пачку денег, которая более чем покроет наш счет вместе с щедрыми чаевыми – несмотря на огромные цены, от которых мне захотелось блевать, когда я взглянула на меню.
– Если ты не в настроении для приятного ужина со мной, то у меня на тебя другие планы, – рычит Николо, крепко сжимая мое предплечье, когда он поднимает меня со стула и поднимает на ноги.
Страх охватывает меня, когда я понимаю, что он зол. Он тащит меня за плечо через весь ресторан, и я едва могу удержаться на ногах, пытаясь удержаться в своих новых туфлях на шпильках, в которых понятия не имею, как ходить. Теперь, когда я зашла слишком далеко, я не знаю, как это исправить. Я никогда раньше не пыталась его умилостивить. Мой желудок болезненно скручивается, а желчь подступает к горлу.
Мы добираемся до лифта, и как только двери открываются, он вталкивает меня внутрь. Я спотыкаюсь, едва успевая ухватиться за перила на задней стене, прежде чем упасть. Я чувствую себя такой уязвимой в этом нарядном наряде и нарядных туфлях. Я никогда не носила такой одежды, и это полностью выводит меня из равновесия.
Я выпрямляюсь и прижимаюсь спиной к стене лифта, пытаясь стать маленькой и невидимой, ожидая его следующего шага. Челюсть Николо яростно работает, а его глаза пристально изучают мое лицо. Он не говорит ни слова, даже когда дверь со звоном открывается, и он хватает меня за руку, чтобы протащить через вестибюль отеля. Каким-то образом его молчание пугает больше, чем, когда он решил издеваться надо мной.
К тому времени, как мы выходим наружу, нас уже ждет его водитель, как и два его устрашающих телохранителя. Они хмурятся на меня, как будто я лично их оскорбила. Интересно, не подозревают ли они, что я какая-то тайная русская убийца или что-то в этом роде.
– Едем, – резко требует Николо и следует за мной в черный внедорожник с тонированными стеклами, который кричит о мафии.
Николо приказывает водителю ехать в место, которое он называет «Инкогнито», как только дверь захлопывается за его крепкими телохранителями. Поездка короткая, и мы останавливаемся у другого высотного здания в шикарном районе Линкольн-парка. Судя по всему, «Инкогнито» находится на цокольном этаже здания. Николо кладет руку мне на поясницу, чтобы направить меня вниз по ступенькам в то, что, как я предполагаю, является каким-то ночным клубом.
Как только мы входим в заведение, я понимаю, что ошиблась. Над нами тихо звенит колокольчик, когда мы открываем дверь, и женщина, которая подходит к нам мгновение спустя, одета в наряд из блестящей кожи, который едва прикрывает ее бедра, ягодицы и грудь. Металлические звенья соединяют полоски кожи от похожего на бюстгальтер верха до мини-юбки половинного размера.
– Нико, – мурлычет женщина, ее густо подведенные глаза прикрыты, что делает ее вид еще более соблазнительным. – Какой приятный сюрприз.
– Тиффани, – говорит Николо, кивая.
Тиффани шагает к нему, как модель на подиуме, ее ноги соприкасаются, когда она ставит один высокий сапог перед другим.
– Ты здесь, чтобы немного развлечься? – Спрашивает она, ее взгляд впервые мельком скользит в мою сторону.
– Да, мы здесь, чтобы забронировать номер.
Мне кажется, или Тиффани выглядит разочарованной?
– Конечно, – мурлычет она и подходит к небольшому подиуму, чтобы просмотреть лежащую там открытую книгу. Она черкает небольшую записку и улыбается Николо.
– Сюда.
Тиффани ведет нас вниз по оставшейся части лестницы в то, что могло бы быть почти баром, если бы не посетители. Уютные кабинки выстроились вдоль стен, а высокие столы заполняют центр зала. Пары сидят за каждым из занятых столиков, женщины наклоняются к своим мужчинам, большинство из которых носят модные костюмы и часы Rolex. Но мое внимание привлекают девушки. Если бы я сшила все части одежды этих женщин, я все равно не смогла бы сшить наряд, который бы прикрыл все мое тело. Но женщины, похоже, не возражают, поскольку они покусывают уши своих партнеров и массируют внутреннюю часть бедер мужчин. Мой пульс учащается, когда я начинаю осознавать, что это за место, и мои ладони начинают потеть.
Тиффани ведет нас через гостиную в темный коридор, который напоминает мне пещеру. Все в этом месте напоминает пещеру, от тусклого освещения до темных стен и прохладного воздуха, который слабо пахнет солеными минералами. Что-то щелкает за дверью слева от меня, заставляя меня подпрыгнуть, и тут же раздается крик, от которого у меня сжимается живот. Тиффани, кажется, даже не замечает этого, а Николо, похоже, не возражает, продолжая подталкивать меня вперед, ладонь его руки обжигает мою спину по сравнению с холодным воздухом.
Пока мы продолжаем идти по коридору дверей, из двери справа от меня раздается ровный женский стон, и я не уверена, от удовольствия или от боли. Я дрожу, сворачиваясь в комочек, боясь того, к чему мы идем.
– Это твоя комната. – Говорит Тиффани, указывая на открытую дверь справа в конце коридора. – Наслаждайся. И не стесняйся звонить, если тебе что-то понадобится. – Ее голос сочится медом, а ее рука касается плеча Николо, когда она поворачивается, чтобы пойти обратно по коридору.
Я колеблюсь на мгновение, когда рука Николо прижимается к моей спине. Но я не могу отказать ему. Я заключила сделку, я знаю. Чтобы защитить свою дочь и всех людей, которых я люблю. Я не могу сказать нет.
Обхватив живот руками, я вхожу в комнату и нахожу штуковины, которые никогда раньше не видела – что-то вроде скамейки с черной кожаной обивкой сверху, деревянный X размером с человека с ремнями, прикрепленными к каждому углу, что-то, что смутно напоминает качели, но без надлежащего сиденья. Одна стена отведена под кнуты, наручники и различные формы ограничений, а также что-то похожее на удила с резиновым мячом в центре. Секс-игрушки, понимаю я, когда мурашки пробегают по моей коже.
Дверь за мной захлопывается, и я оборачиваюсь, чувствуя себя оленем, пойманным в свет фар, когда встречаю пылающий взгляд Николо. Его карие глаза почти зеленые, и я начала ассоциировать это с его яростью. Мой живот вздрагивает при мысли о том, что я заперта в этом сексуальном подземелье с Николо, пока он злится.
– Ты моя, – холодно заявляет он. – И если ты не сделаешь, как я говорю, я накажу тебя. Если ты продолжишь бороться со мной, я накажу тех, кого ты любишь, пока ты не сдашься. – Он позволяет тишине длиться, пока информация усваивается.
Я начинаю неудержимо дрожать. Я не знаю, что сейчас произойдет, и я в ужасе.
– Сними свое платье, – требует Николо, подходя ко мне ближе.
Заведя руку за спину, я расстегиваю тонкую ткань и стягиваю ее с плеч и рук, затем с бедер. Она скатывается у моих ног, и я переступаю через нее. Из-за глубокого выреза платья я не могла надеть бюстгальтер, и теперь я стою на высоких каблуках, практически голая, только с новой парой кружевных черных трусиков, чтобы прикрыться.
Николо сжимает челюсти, когда он оглядывает меня с ног до головы, окидывая взглядом. Мои руки автоматически поднимаются, чтобы прикрыть мою обнаженную грудь.
– Не надо, – командует Николо. Он делает последний шаг, сталкивая нас лицом к лицу, и когда его глаза встречаются с моими, голод в них заставляет мое сердце колотиться о ребра.
Его пальцы нежно касаются моей груди, скользя по моему соску. Я закрываю глаза, с трудом сглатывая, чтобы попытаться подавить свой стыд, когда внутри меня вспыхивает волнение. Его руки медленно исследуют меня, почти щекоча своей нежностью, и мой живот начинает дрожать от его прикосновения.
Я открываю глаза, когда Николо наклоняется, чтобы коснуться моего уха губами.
– Соси мой член, маленькая пташка, – бормочет он.
У меня перехватывает дыхание, на мгновение парализуя меня, но я знаю, что не могу ему отказать. Медленно опускаясь на колени, я расстегиваю его ремень. Николо снимает свой прекрасный итальянский пиджак, небрежно бросая его на скамейку, затем начинает расстегивать рубашку. Я сосредотачиваюсь на своей задаче, вытаскивая его член из боксеров, и на этот раз я знаю, что делать.
Я поднимаю взгляд, когда беру в рот твердый член Николо, и мое сердце неприятно трепещет при виде его обнаженной груди. В старшей школе он был поджарым, сильным, но теперь он превратился в выпуклые мышцы и пресс, как стиральная доска. Дрожь возбуждения струится по моему позвоночнику.
Пальцы Николо расчесывают мои волосы, пока я двигаюсь вверх и вниз по его члену. Он не сказал мне завести руки за спину, поэтому я упираюсь в его бедра, когда делаю ему минет. Он стонет, его бедра покачиваются в том же ритме, что и мои движения.
– Бля, ты быстро учишься, – стонет он, когда я провожу языком по толстой вене у основания его члена.
Мои трусики начинают влажнеть от хриплого голоса. От этого у меня мутит живот. Я не хочу, чтобы он снова кончил мне на лицо. Я не хочу еще одного напоминания о нашей ночи вместе много лет назад. Я пытаюсь закалить себя к сильному отторжению, которое я чувствую каждый раз, когда это приходит мне на ум, но я не могу этого остановить.
Николо, кажется, совершенно не замечает моего смятения. Или ему все равно, что не удивило бы меня после того, как он разозлился за ужином. Его пальцы судорожно скручиваются в моих волосах, и он толкается сильнее, заставляя меня давиться, когда он проталкивает головку члена мне в горло. Но на этот раз я лучше контролирую свое тело, и даже когда слезы жгут мои глаза от грубого вторжения, я знаю, что смогу это выдержать.
