Текст книги "Мю Цефея. Цена эксперимента"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Александр Сивинских,Александра Давыдова,Максим Тихомиров,Мария Гинзбург,Сергей Беляков,Сергей Королев,Олег Титов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

На борту находился еще один пассажир, относившийся к той же гуманоидной расе, что и Илина и Мелисанда, но его место за столом пустовало. Сославшись на плохое самочувствие, он попросил подать ему обед в каюту. Этот странный мужчина связался с Илиной за два часа до отлета корабля и без звука заплатил порядком удивленной Илине названную ей астрономическую сумму. Собственно, она назвала ее потому, что больше никого не хотела брать на борт и надеялась отпугнуть внезапного пассажира числом нулей в чеке. Когда он согласился, Илина поняла наконец, что вовсе не Блуждающую планету хочет посетить Фосерри Дэззуо – он хочет убраться с той, на которой находится сейчас. Подальше и побыстрее.

И когда Мелисанда осведомилась о пустующем кресле, Илина честно объяснила ей ситуацию и даже назвала имя пассажира.

– Это все, что я о нем знаю, – посмеиваясь, сказала она.

– Ты мне не говорила об этом, – удивленно заметил Тарисс, главный руководитель экспедиции.

Илина пожала плечами:

– Вы же не выкупили корабль полностью. Запрета брать дополнительных пассажиров в нашем контракте нет. Кстати, именно благодаря ему на борту появилась прекрасная Мелисанда…

Илина махнула рукой в сторону кресла юной актрисы и осеклась на полуслове. Оно еще вращалось, так стремительно покинула его гостья.

– Однако причуды у нашей актриски, – сказала Факел.

– Я, кстати, сразу хотела спросить, – сказала Волна, лениво отрывая острым когтем правого хелицера мощный кусок сладкого пирога. – Что эта девочка делает здесь?

Илина смущенно улыбнулась.

– Ну, я так люблю фильмы с ней, знаете, сериалы… – ответила она. – Она такая милая и вот, заинтересовалась тайнами Блуждающей планеты.

Аррит только молча покачал головой. Илина подумала про себя, что колыхание этих огромных ушей наводит скорее на мысли о герое детского мультика, чем об известном ученом.

А Тарисс сказал:

– Ладно, Зеркалодым с ней. Пусть думает, что это и правда археологическая экспедиция.

Илина благодарно кивнула.

* * *

Форс не собирался покидать свою каюту до самого прибытия на Блуждающую. Однако через некоторое время ему наскучило сидеть без дела. Он решил размяться, прогуляться по коридору. Он ничем не рисковал – он знал, что все пассажиры «Двух Чаш» сейчас собрались на обед в кают-компании.

И только услышав шелест огромных кожистых крыльев за спиной, он понял причину своего желания, и то, что пойдя у него на поводу, он рискует не раскрытием своего инкогнито, которое могло вызвать массу нежелательных вопросов, в особенности у Мелисанды, а собственной жизнью.

Гетейне выманили его в коридор, чтобы убить.

Их было двое, как успел заметить Форс, совершенно незнакомые ему – один с оранжевыми крыльями, другой с голубыми. На их лицах застыло одинаковое жесткое выражение.

Откуда они здесь взялись? Почему гетейне не вошли в каюту, если уж как-то смогли проникнуть на борт корабля? И еще масса бесполезных вопросов пронеслись в голове у Форса, но самое главное он успел сделать. Он поставил ментальный щит. А затем его ударило огромной раскаленной сковородкой по голове так, что из глаз брызнули слезы. Низкий, словно бы Форс очутился внутри огромного колокола, гул заполнил его мозг.

– Вы… ошиблись… – пробормотал Форс.

Он покачнулся, уперся рукой в стену. Только бы не упасть; это конец.

А из подвалов подсознания лезли клыкастые пасти, окровавленные детские руки, огромные печальные глаза, та подпись, что он когда-то поставил на проекте, – теперь она превратилась в пылающий огненный зигзаг. Но ментальный щит еще держался. Если бы не он, Форс сейчас бы уже рыдал и катался по полу. И, возможно, сам умолял бы прикончить его.

Гетейне с оранжевыми крыльями усмехнулся. Значит, жестко ментально держал Форса его напарник, чьи крылья были голубыми. Во время подавления чужого сознания нельзя отвлекаться, а гетейне с голубыми крыльями не только распахнул черные сырые подвалы памяти Форса, но и не давал ему принять энергетическую форму, в которой он стал бы недоступен любым ментальным воздействиям.

– Ничего подобного, – сказал гетейне с оранжевыми крыльями. – Мы искали именно тебя, Фосерри Дэззуо Варан. – Он произнес имя своего врага с издевательской торжественностью. – Ты долго отсиживался за высокими стенами и силовыми барьерами Мбици, а чтобы нам точно было не попасть туда, еще и закончик о нежелательных расах протолкнул.

Форс все-таки сполз спиной по стене и уселся на полу. Коридор качался перед его глазами, контуры предметов стали мягкими, размазанными. Но предмет, который гетейне с оранжевыми крыльями держал в руках, Форс все-таки смог рассмотреть. Хотя лучше бы и не делал этого.

С его физическим телом собирались поступить без лишней деликатности. Гетейне славились своим умением применять в качестве оружия самые неожиданные вещи, но к некоторым предметам эти мрачно-изобретательные убийцы питали особую слабость и даже хранили им верность, если так можно выразиться. В руках гетейне было нечто вроде дрели, только с очень длинным и толстым сверлом. Гетейне нацелил его на голову Форса.

– Но у нас везде друзья, – закончил он. – И как только ты выбрался из своей провонявшей норы, наши друзья сообщили нам…

Форс понял, что это перед ним стоит последний привет от Фриголетты.

«Она была из тех сук, что кусаются даже мертвые», – обреченно подумал Форс.

– Вы застряли в прошлом, – прошептал он. – Даже самые яростные из вас, даже Черный Тим уже отказался от мести и живет мирной жизнью на Дерезз…

Гетейне покачал головой:

– А теперь скажи, что у тебя не было домашних гетейне. Вы все так говорите.

Форс, собиравшийся сказать именно это – и это было правдой, – подавленно промолчал. Наверное, существовали те слова, что могли остановить этого безумного садиста, который стоял перед ним. Но Форс вряд ли бы смог их найти даже в нормальном состоянии рассудка, что уж говорить про сейчас, когда весь мир крутился у него перед глазами.

Гетейне включил дрель. Она низко, мощно завыла. Форс вяло смотрел, как крутящийся штырь приближается к его глазам. Он был в таком состоянии, что убийца мог спокойно заняться художественным высверливанием по черепу Форса, а тот ничего не почувствовал бы. Гетейне с голубыми крыльями хорошо знал свое дело.

В этот момент со стороны кают-компании словно бы резко потянуло свежим воздухом. Гетейне с голубыми крыльями нахмурился и обернулся. Мир перед глазами Форса перестал плясать. Он тут же отдернул голову, толкнулся рукой от пола, пытаясь встать.

Он еще успел увидеть милое личико Мелисанды. Его перекосило от гнева, когда девушка заметила Форса.

– Эй, ты, с длинной штукой, – сказала она. – Убери ее и уматывай отсюда!

– Я так не думаю, – улыбаясь, сказал гетейне с оранжевыми крыльями.

Милое личико превратилось в чудовищный миксер с четырьмя бешено вращающимися штырями. Каждый из них был мощнее дрели в руках гетейне настолько же, насколько его инструмент был мощнее зубочистки.

В лицо Форсу брызнули кровь, ошметки костей и мяса.

* * *

– Все-таки жалко смотреть, когда столь мощные инструменты используются не по назначению, – говорил Форс. – Ты должна была вспарывать ими ткань Пространства и, чем черт не шутит, возможно, даже Времени – ведь зачем-то тебе дана добавочная пара клыков, – а приходится…

Он сидел на стуле посреди комнаты Мелисанды, притом был крепко привязан к нему тонким, но очень прочным – Форс уже убедился в этом – золотистым шнуром от портьер.

Мелисанда вышагивала перед ним по ковру – туда-сюда, от стены, украшенной голографическим гобеленом, изображавшим какую-то планетарную систему о пяти планетах, до кровати под тяжелым бордовым балдахином. Форс наблюдал за ней.

При этих его словах девушка остановилась.

– Все сказал? – прорычала она.

Форс осторожно молча кивнул. Мелисанда блокировала его поля, чтобы он не дай бог не перешел в форму чистой энергии. Она делала это ничуть не хуже и даже лучше, чем гетейне с голубыми крыльями, вот уже минуты три как покойный. Скорее всего, гетейне был самоучкой в этом вопросе, в то время как у Мелисанды был очень опытный наставник – Форс. Благодаря этому Мелисанде не приходилось концентрироваться на удержании полей Форса полностью. Она могла разговаривать, не опасаясь, что ее пленник ускользнет.

– Я хочу знать, – ровным и очень жестким голосом произнесла Мелисанда, – какого рожна ты тут делаешь?

Любящие фанаты сейчас не узнали бы ее. Симпатичное овальное лицо всеобщей любимицы исчезло, как расколовшаяся маска.

– Если ты скажешь, что последовал за мной из-за внезапно вспыхнувшей любви, – процедила Мелисанда, – убью сразу. Ты не производишь впечатления дебила, и не пытайся сделать идиотку из меня!

От горького нервного смеха Форс удержался только потому, что тогда она выполнила бы свою угрозу. В этом он не сомневался.

– Мне нужно было спрятаться, – сказал Форс. – Там, где меня никто не будет искать. Я видел номер, по которому ты звонила утром, перед отъездом. Ты расспрашивала о Нру, и я подумал, что корабль идет на Блуждающую. Блуждающая – не самый популярный туристический маршрут, и…

– О! Так ты знал, что такое Блуждающая! – воскликнула Мелисанда. – «Не мой сектор, не мой сектор…» – передразнила она его. – Судя по той парочке в коридоре, тебе не удалось как следует замести следы. Теряешь квалификацию, Дэззуо.

Форс промолчал. Мелисанда опустилась на кровать. Стул, к которому привязали Форса, был единственным в комнате, а расхаживать ей, видимо, надоело.

– Рассказывай, – потребовала она. – От кого ты прятался и почему.

Мелисанда в нетерпении притопнула ногой. Форс некоторое время рассматривал причудливый узор на пушистом – нога девушки провалилась в мягкий ворс по щиколотку – ковре.

– Не вздумай тянуть время, – сказала Мелисанда, снова раздражаясь.

– Это очень грязная история, – произнес Форс наконец. – Тяжелая, неприятная, и закончилась она смертью многих хороших людей.

– Если ты сейчас скажешь, что мои нежные ушки не предназначены для этой грязи, я откушу тебе нос, – меланхолично проговорила Мелисанда.

Форс вздохнул и поднял на нее взгляд.

– Дэйли нашел ее на той же планетке, откуда родом твой дед, – сказал он. – Он и сам оттуда.

– Дэйли? – поморщилась Мелисанда.

– Дэйли Рэйст, один из лучших наших агентов, теперь он руководит одним из департаментов, – сказал Форс. – То есть руководил.

– Я кажется знаю, что будет дальше, – усмехнулась Мелисанда.

Форс кивнул:

– Дэйли вытащил Фриголетту с Земли. Это вышло случайно, когда он убегал от Космопола. Фригг стала одной из наших осведомительниц и очень быстро поднималась по карьерной лестнице. Вскоре она уже работала у нас на Мбици руководительницей одного из отделов. Она прыгала по головам, точнее, прости меня, по головкам, – он сделал подбородком точный и в то же время исполненный невыразимого презрения жест в сторону своего паха. – Ну, знаешь, как это бывает… все спят с Фригг, и ты вроде как… за компанию…

– Ты с ней спал тоже? – немедленно спросила Мелисанда.

«Я выдержу ее взгляд, – подумал Форс. – Черт возьми, я, Фосерри Дэззуо, эллорит и каррит, я пятью планетами правил в течение ста лет…»

* * *

– Итак, – сказала Илина. – Мне бы хотелось подытожить еще один, последний раз, чтобы убедиться, что мы с вами правильно понимаем друг друга.

Она сплела руки в замок, навалилась грудью на стол, подавшись вперед. Роботы-стюарды давно уже убрали со стола, сменили скатерть. Вся обслуга на корабле была полностью механизирована, что исключало утечку информации.

– Я сажаю корабль настолько близко к храму, насколько могу, – продолжала Илина и поморщилась: – Кстати, забыла сказать, храм вполне может обманкой, ловушкой, фальшивой целью. Сигнал идет откуда-то оттуда, но необязательно из самого храма. Будьте осторожны. Вы идете и приносите мне кристалл. Мы стартуем так быстро, как сможем. Вы получаете деньги. Я высаживаю вас на Саэдране. Все расстаются, довольные друг другом.

– Я хотел бы знать, в чем смысл этого кристалла, – заявил Энеб твердо. – Вы говорили, что однажды уже снаряжали экспедицию за ней, но неудачно. Может быть, опасность кроется в самой вещи, которую вы хотите получить, но по каким-то причинам не желаете говорить нам об этом?

Илина открыла было рот, но за нее ответил Тарисс:

– Энеб, вы водите гравилет? Аэробайк, может быть?

– Я умею управляться даже с наземными машинами, которые используют энергию двигателя внутреннего сгорания, – огрызнулся Энеб. – Мы еще используем их, знаете ли, при исследованиях особо удаленных районов.

– Прекрасно, – кивнул Тарисс. – Этот кристалл – ключ зажигания.

– Что? – недоверчиво переспросил Энеб.

– Ключ зажигания к тому мотору, что толкает эту планету вперед и вперед в ее сумасшедшей гонке, – терпеливо повторил Тарисс.

Факел в задумчивости пошевелила жвалами, совсем как человек в растерянности пожевывает губу.

– Так вы хотите ее остановить? – спросила молчавшая до того Волна. – Чтобы она не свалилась в эту, как ее, черную дыру?

Илина сказала так:

– Во-первых, я хочу поблагодарить господина Тарисса за то исчерпывающее и образное объяснение, которое он дал. Во-вторых, нет. Мне абсолютно все равно, что будет с этой планетой. Пусть она провалится хоть на самое глубокое дно ада.

Лицо ее изменилось.

– Этот кристалл – мой, – с ударением сказала она. – Хотите верьте, хотите нет, но не только эллориты любили воровать чужие технологии.

Они удивились меньше, чем она опасалась. Расы-долгожители или хотя бы отдельные их представители не были такой уж редкостью в обитаемой вселенной. Авантюристов удивило разве то, к насколько долгоживущей расе относится Илина. Блуждающая система отправилась в свое странствие по черным волнам космоса давненько даже по галактическим меркам.

– Просто машину можно завести и без ключа, – пояснил Энеб. – Соединить провода накоротко… Впрочем, если для вас неважно, продолжит эта планета свое движение или нет, тогда этот вариант развития событий не имеет значения, конечно.

– Завести эту машину без ключа не получится, поверьте мне, – сказал Тарисс. – Там такая противоугонная сигнализация…

Вся троица рассмеялась, словно точно знала какая. Элефантиды смеются, поднимая хоботы, трубя в них и яростно тряся ушами. Илина дождалась, пока в кают-компании снова установится тишина, и сказала:

– Чуть не забыла! Насчет противоугонной сигнализации!

Все разом посерьезнели, уставившись на нее.

– Я не знаю почему, но в прошлый раз все члены экспедиции словно сошли с ума и поубивали друг друга, – пояснила Илина. – Может быть, там, в храме, какой-то газ… излучение… В общем, будьте осторожны.

В этот момент Грустный Смайлик, давно уже задумчиво косившаяся в сторону коридора, куда ушла Мелисанда, и старательно принюхивавшаяся, пошевелила ноздрями и сообщила:

– Этот газ, похоже, распыляют и на нашем корабле. В том коридоре только что растерзали минимум двоих живых существ. Разве вы не слышите запаха крови?

– Растерзали? – Илина вскочила и бросилась в коридор.

Остальные побежали за ней; первыми – паучихи, не в силах не ответить на старый, древний зов, затем элефантиды. Последним кают-компанию покинул Энеб, ворча:

– Не у всех такой тонкий нюх, как у некоторых восьминогих здесь…

* * *

Выдержать взгляд Мелисанды Форсу все же не удалось.

– Да, – сказал он, отведя глаза – чем-то его очень заинтересовал витой столбик, поддерживавший балдахин над кроватью. – Вот такое я говно.

– О Двуликая… – выдохнула Мелисанда.

Он мог бы сказать ей, что, если бы он отказал Фриголетте, его сектор не получил бы финансирования. Он сделал все, что мог, чтобы Фриг его ласки понравились настолько, чтобы она сказала свое веское слово при распределении внутреннего бюджета Секретной Службы, но не настолько, чтобы она сделала его своим постоянным любовником. Но Мелисанда не услышала бы Форса. Объяснять ей это все было бы лишь чуть менее бесполезно, чем рассказывать двум прищучившим его в коридоре гетейне, что сам он никогда не владел красивой живой игрушкой с крыльями.

– Фриголетта любила Ваммера, но Рэн… как и все мы… ну, немного повозился с ней… и вообще бежал к возлюбленной на одну из планет Союза, – сказал Форс вместо этого. – Не знаю, работала ли его подруга на их разведку, или так как-то само получилось, но почти сразу после свадьбы Ваммера арестовали, разоблачили, устроили показательный процесс. Фриголетта – и все мы – сделала все, чтобы вызволить его. Мы предлагали обмен. У нас была парочка их агентов, еще там…

– Они казнили его, – догадалась Мелисанда. – Если я правильно выбираю изюм из той каши ничего не говорящих мне имен и событий, которой ты забиваешь мне уши.

Она смотрела на него каким-то новым взглядом. Холодным, отчужденным.

– Осталось уже немного, – заверил ее Форс. – Вот после смерти Ваммера она и слетела с катушек, видимо. Она решила уничтожить всех нас. Всех и каждого, кто не любил ее, кто ее использовал, кто не оправдал ее надежд. В основном Дэйли, как я теперь понимаю, был ее целью. Мы просто пошли за компанию. Бэрака, Саад, Бэрм и Дэйли погибли. Я успел бежать, и тогда она натравила на меня этих гетейне.

– Что с ней теперь? – спросила Мелисанда.

Форс пожал плечами, хотя с примотанными к спинке стула локтями это было довольно сложно сделать:

– Мертва.

Мелисанда снова встала и прошла по комнате. Остановилась у кровати, рассеянным бездумным жестом поправила сбившийся балдахин.

– Я думаю, что ты врешь, – сказала она. – Ты достаточно умен, чтобы не сочинять героической истории о себе. Ты мог намеренно выставить себя в неприглядном свете, чтобы я поверила тебе. Но я не вижу, как одно может мешать другому, – заключила Мелисанда. – Ты мог получить это задание до того, как Фриголетта начала осуществлять свою последнюю месть. Она тебя и выследила и сдала гетейне.

– Вот как, – сказал Форс, абсолютно обескураженный. – Тогда зачем же я здесь?

Мелисанда повернулась к нему. Ее светлое платье было заляпано кровью, особенно густо – на груди. Естественное маленькое неудобство, если твое оружие, которым ты рвешь противника, расположено у тебя чуть выше рта. Форс непроизвольно содрогнулся. Хотя светловолосая и темноглазая Мелисанда ничем – ни лицом, ни сложением – не напоминала маленькую аппетитную брюнетку Фриголетту, на миг Форсу показалось, что перед ним стоит именно она.

– Ты хочешь украсть кристалл, на котором держалось могущество моего народа, – без запинки произнесла она. – Вы, эллориты, всегда горазды были воровать и отнимать знания.

– Кристалл? – переспросил совершенно сбитый с толку Форс. – Какой кристалл?

Мелисанда презрительно поморщилась. К Форсу наконец вернулось его самообладание.

– Я могу из корабля вообще не выходить, пока мы будем на Блуждающей, если ты так хочешь, – сказал он надменно.

Форс закинул ногу на ногу и чуть не опрокинул стул, что несколько смазало впечатление от жеста.

– Ты меня слушала? Я больше не работаю на Секретную Службу Альянса. Я теперь сам по себе.

– Правда? – спросила Мелисанда.

Форс холодно кивнул. И тогда Мелисанда улыбнулась и спросила:

– И ты сможешь жить так?

– Смогу, – резче, чем хотел, ответил Форс.

Лицо Мелисанды стало напряженным. Она прислушивалась к чему-то.

– Сюда идут остальные! – воскликнула она и выбежала в коридор.

Форс проводил ее озадаченным взглядом. Затем, пользуясь ее отсутствием, попробовал на прочность узлы на шнуре. Но Мелисанда уже вернулась. В руках она несла дрель погибшего гетейне. Инструмент был весь измазан кровью и какими-то ошметками. Она огляделась и прислонила оружие к стулу Форса.

– Ты хочешь сказать остальным, что это побоище устроил я? – спросил Форс. – С помощью этого урузура?

Так гетейне называли свое оружие.

– Да, – сказала Мелисанда.

Форс скорбно посмотрел на нее и осведомился:

– Тогда, может быть, ты меня развяжешь?

Мелисанда негромко выругалась. Она опустилась на колени рядом со стулом, к которому был привязан Форс. Он смотрел на ее светлую макушку, пока она, ломая ногти, развязывала узлы.

Голоса в коридоре были уже слышны.

* * *

Илина возглавляла маленькую процессию. Остальные были вынуждены следовать за ней, поскольку во всех хитросплетениях коридоров корабля разбиралась только капитан. И когда она резко остановилась, словно налетев на перегородившее коридор силовое поле, паучихи взобрались на стены, чтобы погасить скорость и не сбить с ног капитана. А вот троица ученых обладала, во-первых, гораздо более солидной массой, а во-вторых, гораздо меньшей маневренностью. Тарисс довольно чувствительно толкнул Илину, а затем на него сзади налетели Ахшаш и Аррит. Илина была вынуждена сделать несколько шагов вперед, и если бы коридор был действительно перегорожен силовым полем, она несомненно погибла бы. Но коридор, хвала богам, ничем не перегорожен не был. Факел, взметнувшаяся под самый потолок, первая увидела, что остановило капитана. А теперь это видели и тяжело дышавшие в спину Илине ученые.

Следующие двадцать метров коридора были измазаны кровью, ошметками костей, мозгов и волос. К стене на уровне глаз Волны прилип клочок ткани. Но какого он был цвета и к какому предмету гардероба относился, теперь уже никто не смог бы определить.

Ситуация осложнялась тем, что полуоткрытая дверь в чью-то каюту находилась ровно по центру этого безобразия, и Илина наконец заметила это.

– Мелисанда! – ахнула она и кинулась вперед, хотя несколько мгновений до этого колебалась, не желая наступать на кровь.

Паучихи тоже двинулись к двери, но спускаться на пол не стали. Лапы они запачкали бы точно так же, как если бы шли по полу, но зато смогли бы заглянуть в каюту, оставаясь наверху, в то время как места на пятачке перед узкой дверью им точно не хватило бы.

Тарисс, однако, в этот раз не торопился. Он внимательно изучил открывшуюся перед ним жуткую картину. Затем обменялся понимающим взглядом с Ахшашем.

– Говномиксер, – буркнул себе под нос Аррит.

Энеб, наконец догнавший остальных, услышал эти его странные слова, но они тут же вылетели у него из головы. Он понял, что красное, бурое и желтое на стенах коридора – это вовсе не оригинальное дизайнерское решение. Он остановился, и его вырвало прямо на спину Арриту.

– Эй! – возмутился ученый. – Ты что себе позволяешь?

– Извините, – пробормотал Энеб, глубоко дыша и пытаясь предотвратить новый спазм. – Когда я был маленьким, у нас в столице…

Ахшаш грубо оттолкнул его, чтобы помочь товарищу содрать с себя испачканную попону, а Тарисс сказал очень холодно:

– Энеб, вас наняли, чтобы вы выполнили в нашей экспедиции возложенные на вас функции, применяя для этого все ваши профессиональные навыки. Поверьте, никому не интересно, что произошло в вашей столице, когда вы были маленьким…

В ответ Энеб наблевал ему на хобот. Тарисс, потеряв терпение, резко ударил его испачканным хоботом по лицу. Энеба отбросило к стене, брызнула кровь. Энеб вскрикнул – Тарисс сломал ему нос.

Ахшаш помог Арриту снять попону и бросил ее на запачканный пол. Элефантиды двинулись дальше, ко входу в каюту. Впрочем, шанса заглянуть внутрь им не представилось: нижняя часть проема была полностью занята могучим телом Илины, а сверху все оставшееся свободным пространство загромождали головы свесившихся с потолка паучих.

Илина говорила:

– Мелисанда, какой ужас! С вами все в порядке?

– Пройдите уже внутрь, Илина, – сказал Тарисс недовольно.

Илина вошла в каюту. Элефантиды смогли увидеть тех, кто находился внутри. Помимо Мелисанды в запачканном кровью платье в комнате обнаружился светловолосый мужчина в не менее загаженной одежде. Мужчина сидел на стуле, а рядом стоял инструмент, похожий на огромную дрель. Если судить по намотавшимся на изгибы сверла волосам и прилипшим обломкам костей, в схватке использовалось именно оно.

– Да, – сказала Мелисанда, улыбаясь. – На нас напали. Но Форс спас меня.

Она посмотрела на мужчину с немым обожанием, которое было красноречивее любых слов. Илина соображала быстро; иначе бы она не стала капитаном собственного корабля. Она перевела взгляд с мужчины на стуле на Мелисанду и обратно и воскликнула:

– Так он – ваш поклонник? Он преследует вас? Фанаты бывают так навязчивы! О, зачем я взяла его на борт!

– Ничего страшного, – успокоила ее Мелисанда. – Мы были в ссоре. Но теперь я простила своего героя.

– А эти негодяи? – спросила Илина. – Кто они такие? Зачем они напали на вас, Мелисанда?

В этом отсеке каюты были спланированы под гуманоидов меньшего размера, но Тариссу все же удалось протиснуть свое тело в узкий проем. Остальные его компаньоны последовали его примеру. В комнате стало очень тесно. Чтобы уместиться в ней, всем элефантидам пришлось прижать уши к голове как можно плотнее. Эта поза выражала покорность, и необходимость принять ее сильно раздражала Тарисса. Остановившись напротив мужчины, он смерил его длинным взглядом.

Фосерри Дэззуо, вспомнил он имя пассажира, которое называла Илина за обедом, объясняя пустующее кресло.

В этот момент Форс сказал:

– Нет. Они искали меня. Я думаю, они просочились в корабль при погрузке. Гетейне – мастера гипноза, умеют отвести глаза любому, вот их никто и не заметил…

Голос у него оказался низкий, с той хрипотцой, от которой млеют женщины.

– Зачем? – спросил Тарисс резко.

– Я проигрался в казино, – пожал плечами Форс. – Отдавать было нечем.

– Если ты спустил все в казино, – сказал Тарисс. – Откуда у тебя деньги на билет?

Он перевел взгляд на Илину:

– Вы же говорили, что он заплатил вам кругленькую сумму?

Илина энергично кивнула:

– Очень круглую!

– Этого не хватило бы, чтобы отдать долг, – расслабленно сказал Форс.

Кожа у основания хобота Тарисса сморщилась – так элефантиды выражают свое презрение.

– Это – ваше? – махнув кончиком хобота в сторону прислоненной к стулу дрели, спросил он.

Но ответила Мелисанда:

– Нет, этот урузур – мой.

Было слышно, как взволнованно зашипели паучихи, наблюдавшие за происходящим через дверь.

– Как ты умудрился завести его? – насмешливо поинтересовалась Волна. – Да ведь его в любом музее оторвут вместе с хелицерами!

Форс поднял голову на звук и с интересом уставился на паучих – точнее, на их головы, свисавшие с притолоки.

– Дело мастера боится, – сказал он вежливо.

– Да и миксером можно отбиться, было бы желание, – заметила Факел.

При этих ее словах на нее покосился Аррит.

– Но миксеры все-таки такими крупными кусками не кромсают, – заметила Грустный Смайлик. – Они в основном перемешивают…

– Урузур – излюбленное оружие гетейне, – сказал Ахшаш. – Собственно, это отбойный молоток шахтера, минимально модифицированный… Откуда он у вас?

Тарисс тем временем недоверчиво смотрел на Мелисанду.

– Вы не думайте, я совсем не умею им пользоваться, – оправдываясь, произнесла она. – Я взяла его, чтобы сделать фотосессию на фоне того храма, к которому мы идем. Я подумала, что должны получиться очень хорошие снимки. Я хочу сыграть Королеву Гетейне. Сейчас как раз собираются снимать фильм об этих смельчаках, свергнувших эллоритов. А режиссер не хочет меня брать! Даже пробовать отказывается! Говорит, у меня слишком миловидная внешность, а бывшая рабыня, которая разбила оковы и повела остальных своих братьев и сестер за собой, должна быть резче и харизматичнее. Представляете? – Мелисанда возмущенно фыркнула. – Я хочу доказать ему, что он ошибается!

Глядя на ее нежную мордашку, Тарисс мысленно согласился с режиссером – и он не думал, что здесь может спасти положение пара-тройка фотографий на фоне старинного храма. Тем более, фотографии этого храма не должны были попасть в широкий доступ ни в коем случае.

Мелисанда продолжала:

– Я, правда, не знала, кто меня будет фотографировать… Мы так неудачно поссорились с Форсом… Но теперь ты здесь, и снимки обязательно получатся. Да, дорогой?

Она чмокнула его в заляпанную кровью щеку. Тарисс снова поморщился от отвращения.

– Конечно, котенок, – прогудел Форс в ответ.

– А что еще умеешь, кроме как орудовать урузуром, играть в карты и ублажать баб? – спросил Ахшаш.

Очаровательное личико Мелисанды сложилось в трогательную гримаску обиды. Слезы заструились по щекам.

– Что вы себе позволяете! – одернула Ахшаша Илина.

– Я много чего умею, – пристально глядя на Ахшаша ответил Форс, и выражение лица у него было очень, очень неприятным. – Какое твое дело, хуенос?

Уши Ахшаша вздыбились от гнева и больно хлестнули товарищей.

– Ладно, пусть этот идет с нами, – бросил Тарисс.

Он царственным жестом хобота успокоил рвущегося в бой Ахшаша. Тот немедленно опустил уши.

– Пойдемте отсюда, здесь все ясно, – закончил Тарисс.

Троица элефантидов покинула каюту Мелисанды. При виде их Энеб в коридоре снова вжался в стену и стал такого же темно-бурого цвета, как она. Элефантиды не заметили его.

– Бардак, – свирепо сказал Тарисс. – Я, кажется, просил организовать секретную экспедицию?

Ахшаш виновато поджал уши.

– И что же я вижу на борту? – продолжал Тарисс неприятным тоном. – Какая-то актриска, ее жиголо, за которым гонятся какие-то бандиты… Она собирается показать режиссеру снимки храма!

– Брось, Тарисс, – заступился за товарища Аррит. – Ты отлично умеешь все планировать, никто не отрицает. Но ничего и никогда не происходит по плану.

– Ты слишком перфекционист, Тарисс, – добавил Ахшаш, ободрившись. – Ты не должен держать под контролем все, понимаешь?

– Это утомляет, – сладким голосом добавил Аррит.

В его темных глазах полыхнули опасные огоньки.

– Да и куда они денутся? – миролюбиво добавил Ахшаш, заметив, что уши Тарисса уже подергиваются от гнева. – Ну и пусть эта девочка сделает свои снимки. Все равно их никто не увидит.

– Да и ее саму тоже, – дополнил Аррит и весело зафыркал. – Отсюда никто не вернется, кроме нас.

Это смягчило Тарисса. По крайней мере, продолжать выволочку он не стал.

Когда Илина вышла в коридор, спины удаляющихся элефантидов маячили в дальнем его конце разноцветными пятнами попонок. Но вот ученые свернули за угол и окончательно исчезли из поля зрения.

– Я немедленно пришлю сюда робота-уборщика! – крикнула Илина Мелисанде на прощание.

Увидев Энеба, по лицу которого текла густая желтая кровь, она только всплеснула руками. Взволнованно пискнула Грустный Смайлик, тоже заметив это.

– Час от часу не легче! – воскликнула Илина. – Кто это вас так?

– Поскользнулся, упал, – ответил Энеб угрюмо. – Скользко здесь. Где у вас медотсек?

– Пойдемте, я покажу, – предложила Илина.

Энеб с трудом отлепился от стены. Прекрасные разводы его разноцветного тела на спине теперь тоже были не видны, их покрывала корка засохшей крови. Но эта была чужая кровь, а Энебу надо было как-то остановить собственную, хлеставшую из носа. Да и вправить его неплохо бы. Грустный Смайлик спустилась на пол.

– Помочь тебе добраться? – спросила она заботливо.