Текст книги "Документоведение. Часть 2. Книговедение и история книги"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 41 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

§ 2. История книги и книжного дела как научная дисциплина. Источниковедение и историография книговедения и истории книги

История книги и книжного дела традиционно рассматривается в качестве исторической части книговедения. Основной ее задачей является всестороннее исследование возникновения и развития письменных форм произведений всех видов литературы, изучение бытования этих произведений в виде рукописной книги, печатных и электронных изданий. В центре внимания историка-книговеда находятся становление и развитие отраслей книжного дела, связанных с созданием и изготовлением книги, ее распространением и использованием. Исследованию может подвергаться деятельность отдельных переписчиков и типографов, издателей и издательств, книжных магазинов, возникновение и изменение отдельных элементов книги – почерка и шрифта, титульного листа, переплета и т. п. Важной задачей является также реконструкция истории зарождения и последующего развития типов и видов рукописной и печатной книги. В качестве традиционных объектов историко-книжных исследований выступают история законодательства о печати и цензуре, цензурная практика. Большое значение для науки имеет изучение истории общественных функций книги, истории чтения и читателя.

Как правило, история книги изучает развитие книжного дела географически и хронологически локально – в отдельных странах и в различные периоды времени. Однако конечной задачей совокупности всех историко-книжных исследований является воссоздание общей истории книжного дела во всем мире в целом и на протяжении всей истории человечества.

На практике история книги и книжного дела тесно переплетается с различными дисциплинами исторического цикла. К их числу относятся, в первую очередь, всеобщая история, история государства и права, история науки и техники, история культуры и литературы, история искусства, история экономики. Историк-книговед неизменно черпает в них важный материал для своих исследований, использует накопленные в этих дисциплинах методы и данные и одновременно обогащает их сведениями об истории книжного дела и чтения.

История книги и книжного дела тесно связана также и с историей журналистики. Не ставя своей целью специальное изучение произведений периодической печати (газет и журналов), она рассматривает периодические издания в той мере, в какой это необходимо для выявления общих закономерностей развития печати, ее видов и ее роли в жизни общества.

Воссоздание истории невозможно без обращения к источникам, эту историю раскрывающим. Любое историческое, в том числе и историко-книжное исследование всегда строится на определенном круге выявленных ученым и проанализированных им источников.

Вопросами работы с источниками занимается специальная наука – источниковедение. Ее принято относить к числу вспомогательных или специальных исторических дисциплин, хотя переоценить значение источниковедения для любого исторического исследования поистине невозможно. В целом, задачей источниковедения является выявление исторических источников, а также определение методов их изучения и использования. Наряду с общим источниковедением, разрабатывающим единые основы и принципы изучения источников, в каждой из дисциплин исторического цикла существует и свое собственное прикладное источниковедение, ориентированное на конкретные исследовательские задачи и изучающее определенные, специфические для данной дисциплины источники и группы источников.

Одной из важнейших задач источниковедения является разработка классификации исторических источников. Применительно к истории книги и книжного дела можно выделить три основные группы источников. К первой из них относятся источники вещественные: разнообразные материалы дописьменной культуры, образцы так называемого «вещного» письма, в котором сообщение передается при помощи различных предметов и их комбинаций, материалы и орудия письма, издательское, типографское и книготорговое оборудование. Источники данной группы используются, как правило, в исследованиях по истории техники и технологии книги и книжного дела. При всей своей значимости вещественные источники не могут, однако, обеспечить книговеда всей полнотой информации о том или ином явлении. Это заключение особенно актуально в том случае, если речь идет об изучении историко-книжных фактов нового и новейшего времени.

Вторую группу исторических источников составляют источники письменные: именно их принято рассматривать в качестве основополагающих в любом историко-книговедческом исследовании. Такие источники могут иметь как рукописную, так и печатную форму, являться неопубликованными (архивными) или опубликованными. Все письменные источники в зависимости от своего содержания и условий создания подразделяются на два типа: актовые и литературные, или повествовательные. К актовым источникам относятся памятники законодательства, юридические акты, официальная переписка и делопроизводственные документы органов власти, материалы официальной статистики и некоторые другие. Они содержат в себе важнейшую информацию о правовых условиях существования книги и книжного дела, раскрывают историю политики властей в отношении печати, определяют историческую динамику количественных показателей национального книжного репертуара. Письменные источники второго типа – литературные, или повествовательные – чрезвычайно разнообразны по своему составу и содержанию. Они представлены летописями и житийными памятниками, мемуарами и воспоминаниями, частной перепиской, дневниками, публицистическими материалами и другими документами. При помощи письменных источников этого типа книговед воссоздает историю книги и книжного дела во всей ее полноте и многообразии проявлений, они позволяют ему почувствовать и понять атмосферу изучаемой эпохи. Литературные, или повествовательные источники принципиально важны в изучении истории читателя и чтения; зачастую они одни содержат необходимую информацию о читательских предпочтениях, круге чтения, особенностях читательского восприятия конкретных рукописных или печатных памятников.

К третьей группе исторических источников, используемых в исследованиях по истории книги и книжного дела, принято относить фото-, кино-, видео-, аудиодокументы, т. е. те памятники, которые изначально не имеют текстовой природы и создаются с использованием специальных технических средств. Сфера применения источников этой группы в книговедческих работах довольно ограничена. Они могут быть использованы лишь в исследованиях по истории книжного дела Нового и Новейшего времени, в основном, с целью создания иллюстративного ряда.

В историко-книжных трудах применяется также целый ряд специфических, в основном письменных, источников, не свойственных другим историческим наукам. Таковы, например, пробные оттиски комплектов типографского шрифта и иллюстраций, книгоиздательские, книготорговые и библиотечные каталоги. В изучении истории читателя и чтения большую роль играют маргиналии – рукописные пометы и записи на полях и других элементах рукописных и печатных книг. Одновременно они помогают исследовать судьбу книжного памятника, проследить его перемещения в пространстве и времени.

Выявленные письменные исторические источники, в том числе и источники, раскрывающие историю книги и книжного дела, публикуются в различных изданиях с целью их введения в научный оборот. Такие публикации могут носить академический характер или предназначаться для учебных целей (хрестоматии). В отдельных случаях публикации наиболее важных и интересных источников предназначаются для массового читателя. В последние годы все возрастающее значение в деле публикации исторических источников начинает играть Интернет; размещение того или иного документа во Всемирной паутине делает его доступным неограниченному числу пользователей на всех континентах. Можно также говорить о том, что сегодня все убыстряющимися темпами идет процесс возникновения принципиально нового вида исторического источника – интернет-источника.

Введению исторического источника в научный оборот при помощи использования его в исследовании или публикации должен предшествовать детальный анализ и осмысление заключенной в нем информации. Эти операции обычно называются внешней и внутренней критикой исторического источника. Задачей внешней критики выступает рассмотрение внешних признаков и особенностей источника, степени его сохранности и полноты, определение времени и места возникновения, в случае необходимости – авторства индивидуального или коллективного. Конечной целью внешней критики источника является его атрибуция, установление подлинности или выявление фальсификации. В процессе внутренней критики рассмотрению подвергается уже не форма, но содержание, т. е. заключенная в источнике информация. Трудоемкая и многоэтапная процедура внутренней критики применима, в основном, к письменным источникам. В ее ходе исследователь пытается дать ответы на многие важные вопросы: каковы были исторические условия возникновения источника, в связи с какими событиями и с какой целью он появился, чем данный источник отличается от себе подобных, в какой мере он отражает представления и знания своей эпохи, своего автора или авторов, породившей его социальной и культурной среды, на какую аудиторию он был рассчитан, каковы его лингвистические особенности и др. При помощи внутренней критики делается вывод о первичности или вторичности исторического источника, он определяется в качестве объективного (документального) или субъективного (интерпретирующего).

Разнообразие форм и типов источников, используемых в книговедческих исследованиях, а также методов их анализа и интерпретации, не должно заслонять собою тот очевидный факт, что главным, основополагающим источником знаний для книговеда служит сама книга как таковая. Книга является не только составной частью объекта книговедения как науки, но и источником информации о себе самой. В этом – ее уникальность и непреходящее значение.

Изучение книги и, в более широком смысле, книжного дела как уникального историко-культурного феномена имеет довольно продолжительную и богатую историю. Ее принято рассматривать в рамках историографии – еще одной вспомогательной, или специальной, исторической дисциплины, занимающейся исследованием истории развития исторической науки. Историография книговедения охватывает несколько столетий и насчитывает десятки тысяч научных работ. В учебных целях ее можно разделить на два направления: формирование книговедения как самостоятельной научной дисциплины и развитие системы знаний и представлений об истории книги, книжного дела и читателя.

Термин «книговедение» (die Bücherkunde) впервые был введен в научный оборот австрийским ученым М. Денисом в его работе «Введение в книговедение», увидевшей свет в Вене в 1777–1778 гг. Дальнейшее развитие книговедческое знание получило во Франции на рубеже XVIII-XIX вв. Здесь в некоторых учебных заведениях началось преподавание книговедения, и в 1802–1804 гг. появился «Толковый словарь по библиологии» Э. Г. Пеньо. Особенностью начального этапа становления книговедения как науки было то, что оно чаще всего рассматривалось в рамках библиографии (книгоописания) в качестве ее составной части. Понятие «библиография» считалось более общим по сравнению с книговедением. Аналогичные взгляды были характерны в тот период и для российских ученых. Так, например, в 1813 г. один из родоначальников отечественной библиографии В. С. Сопиков в «Предуведомлении» к своей фундаментальной работе «Опыт Российской библиографии» писал, что задача библиографии «состоит в познании книг вообще, в ученой истории и во всем том, что относится к искусству книгопечатания». Его позицию разделял В. Г. Анастасевич, который в статье «О необходимости в содействии русскому книговедению» (1820) впервые ввел в русский язык сам термин «книговедение», заменив им иностранное слово «библиология».

Формирование строго научных представлений о книговедении как самостоятельной дисциплине началось в России в конце XIX – начале XX в. Связано оно было, в первую очередь, с работами выдающихся ученых Н. М. Лисовского и А. М. Ловягина. Н. М. Лисовский полагал, что задачей книговедения является изучение прошлого и настоящего трех его составных частей – книгопроизводства, книгораспространения и книгоописания. В 1913 г. для студентов Санкт-Петербургского университета Н. М. Лисовский впервые прочитал учебный курс «Книговедение», заложив тем самым основы преподавания этой дисциплины в высших учебных заведениях. А. М. Ловягин, основатель и председатель учрежденного в 1899 г. Русского библиологического общества, рассматривал книговедение, прежде всего, в качестве науки о книге как о произведении и продукте человеческого духа. Для него ведущей целью книговедческого исследования было изучение коммуникативных свойств книги, ее роли в человеческом общении, а рассмотрение технических сторон производства и распространения книги отходило на второй план. Значительный вклад в развитие книговедения в этот период внес также Н. А. Рубакин, ставший пионером теоретического и практического изучения читателя и чтения.

20-е гг. XX в. были временем небывалого подъема книговедческих исследований в СССР. В 1920–1933 гг. действовал Научно-исследовательский институт книговедения, издавалось множество работ, посвященных науке о книге. Среди них можно выделить монографии «Проблемы философии книги» (1924) и «Книга в процессе общения» (1927) М. Н. Куфаева, «Основы книговедения» А. М. Ловягина (1926), сыгравшие определяющую роль в осмыслении теоретических основ книговедения. В последующие годы развитие книговедческих исследований в СССР практически прекратилось. После того, как попытки внедрить в книговедение принципы марксистско-ленинской идеологии не принесли каких бы то ни было серьезных научных результатов, вся наука о книге была объявлена буржуазной и классово чуждой советскому обществу. В последующие 30 лет публикации книговедческого содержания в СССР практически не появлялись.

Иначе складывалась ситуация в зарубежных странах. Здесь книговедение активно развивалось, начиная с 70-х гг. XIX в. Главным центром книговедческих исследований была Германия. В работах К. Дзяцко и его ученика Ф. Эйхлера книговедение рассматривалось преимущественно в рамках библиотековедения как его составная интегральная часть. Нисколько не отрицая научную значимость и пионерский характер исследований К. Дзяцко и Ф. Эйхлера, следует, однако, признать, что в них библиотека оказывалась первичной, а книга – вторичной. Традиции трактовки книговедения в качестве библиотековедческой дисциплины были продолжены в работах крупных немецких ученых и практиков библиотечного дела Г. Лея и Ф. Милькау. А. фон Харнак, директор Королевской библиотеки в Берлине, видел основную задачу библиотековедения в изучении книги как социально-экономического явления. Его взгляды, отчасти близкие точке зрения А. М. Ловягина, оказали существенное влияние на формирование так называемой вульгарно-социологической школы книговедения, в которой понятие «книга» подменялось понятием «произведение науки, искусства и литературы» и приводило к распространению на книгу функций различных общественных наук. Эта концепция впоследствии была частично воспринята и советским книговедением.

В первой половине XX в. книговедческие исследования широко распространились в Чехословакии и Польше. Здесь они были представлены трудами пражского ученого Л. Я. Живного, предложившего первую достаточно полную классификацию книговедческих дисциплин, поляков М. Руликовского, являвшегося автором фундаментальной работы «Книговедение. Прошлое и настоящее науки о книге», К. Пекарского, Я. Мушковского и др. Большой вклад в разработку социологии книги и чтения внесла X. Радлиньска. В этом же направлении продолжал трудиться и эмигрировавший из России в Швейцарию Н. А. Рубакин – основатель Института библиологии в Лозанне. Данный институт был не единственным научным учреждением, проводившим исследования в области книги и книжного дела. Аналогичные функции выполняли, например, немецкий Институт для изучения читателя и письменности, Чехословацкое общество книговедения и ряд других.

Мощный импульс развитию книговедения в период после Второй мировой войны придал феномен так называемого «информационного взрыва», выразившийся в многократном увеличении потока печатной продукции и появлении электронных средств хранения и доставки информации. В это время некоторые исследователи начали утверждать, что книга в своем традиционном виде отжила свой век и вскоре будет заменена безбумажными, машиночитаемыми носителями информации. В наиболее концентрированном виде эта точка зрения была сформулирована в известной работе канадского культуролога М. Маклюэна «Галактика Гутенберга. Становление человека печатающего» (1962). Дальнейшее развитие книговедения в странах Западной Европы и в Америке шло, в основном, по пути совмещения книговедческой проблематики с достижениями информатики и теории коммуникации.

Возрождение книговедения в Советском Союзе в послевоенный период также было связано с «информационным взрывом» и последовавшим за ним существенным изменением задач и условий существования книги и книжного дела в обществе. С 1959 г. началась публикация продолжающихся сборников «Книга: исследования и материалы», ставших ведущим отечественным книговедческим изданием и сплотивших вокруг себя исследователей разных поколений. В 60-80-е гг. XX в. в советском книговедении сложились две основные научные школы или направления. Функциональная школа, основоположниками которой в СССР являлись А. И. Барсук и И. Е. Баренбаум, основывается на восходящей к трудам А. М. Ловягина концепции польских ученых К. Гломбиевского и К. Мигоня. Наибольшее внимание уделяется в ней изучению общественных функций книги, ее коммуникативной роли и значению в процессе формирования человеческого общества. Использование теоретических достижений функционального подхода позволило добиться значимых результатов, прежде всего, в сфере исторического и социологического изучения читателя и чтения. Вторая отечественная школа книговедения, представленная, в первую очередь, именами московских ученых А. А. Беловицкой, А. А. Гречихина, С. П. Омилянчука, условно может быть названа системно-типологической. В ее основе лежит многоаспектное рассмотрение книги как способа существования и распространения социально значимой информации. Одним из важнейших достижений системно-типологической книговедческой школы стал выход в свет в 1987 г. работы А. А. Беловицкой «Общее книговедение», в которой впервые в научной практике была представлена целостная и непротиворечивая концепция книговедения как научной дисциплины. Следует отметить, что системно-типологический подход к изучению книги и книжного дела в большей мере соответствует современным реалиям развития информации в постиндустриальном обществе. Большой вклад в развитие книговедения внесли также исследования А. А. Сидорова, Е. Л. Немировского, Н. М. Сикорского, А. С. Мыльникова, И. Г. Моргенштерна, Б. В. Ленского и ряда других специалистов.

Изучение истории книги и книжного дела зародилось существенно раньше, чем исследования общекниговедческой, теоретической направленности. Оно восходит еще к периоду античности. Так, Геродот в своей работе «Евтерпа» (445 г. до н. э.) приводит сведения о папирусах и письменности Древнего Египта. Историко-книжные данные можно встретить у некоторых писателей Византийской империи. В эпоху рукописной книги переписчики зачастую выступали и в качестве историков, сообщая в колофонах (послесловиях) и специальных вставках в текст (интерполяциях) информацию о времени и условиях создания того или иного манускрипта. Первые труды, посвященные печатной книге, появились в Западной Европе в XVI в. К ним относятся, в частности, поэма «Об изобретении халкографии» (1541) и основательное повествование М. Рихтера «Об изобретении типографии» (1566). В XVII в. импульс развитию историко-книжных изысканий придало отмечавшееся в 1640 г. двухсотлетие книгопечатания. Важнейшей работой данного периода можно считать исследование Б. фон Малинкродта «О возникновении и развитии типографского искусства» (1639–1640), в котором были опубликованы более 100 документов и свидетельств XV – первой половины XVI в. об изобретении книгопечатания. Появление именно этого труда ознаменовало начало подлинно научного этапа разработки истории книги и книжного дела.

В Западной Европе на протяжении длительного времени изучение истории книги и книжного дела осуществлялось, в основном, в типографском аспекте. Ученых интересовали, в первую очередь, техника книгопечатания, типографское оборудование и печатные шрифты. Наибольших успехов в этом направлении добились немецкие исследователи. На протяжении XVIII-XIX вв. были изданы работы «Типографские памятники» И. К. Вольфа (1740), монография об изобретателе книгопечатания И. Гутенберге И. Д. Келера (1741), «История книгопечатания в его происхождении и совершенствовании» К. Фалькенштейна (1840), «Руководство по истории книгопечатания» К. Б. Лорка (1882–1883) и целый ряд других. Проблемы истории книгооформления и искусства книги попали в поле зрения исследователей существенно позже. Одной из первых работ, посвященных этой теме, стало исследование французского ученого А. Бушо «Книга. Иллюстрация – переплет» (1886). Искусствоведческий подход к истории книги получил свое дальнейшее развитие уже в XX в. Попытки изучения истории книги предпринимались и библиофилами – ценителями и собирателями редких книг. Так, в Лондоне в 1817 г. известным библиотекарем и коллекционером Т. Ф. Дибдиным был выпущен трехтомный каталог «Библиографический Декамерон», в котором приводились отдельные сведения по истории выхода в свет некоторых описанных в нем изданий. Что касается самого термина «история книги», то он впервые был введен в научный оборот Э. Верде в его исследовании «История книги во Франции» (1861).

XX в. ознаменовался дальнейшим развитием и расширением тематики историко-книжных исследований. Их количество многократно увеличилось, сформировались отдельные историко-книжные школы и направления – история издательского дела, история книгооформления, история полиграфии, история книжной торговли. В 1900 г. на родине книгопечатания, в немецком городе Майнце, был создан Музей Гутенберга, а годом позже – Гутенберговское общество, ставшие ведущими международными центрами изучения раннепечатной книги. На протяжении XX в. увидели свет многие обобщающие работы по истории книги и книжного дела, вобравшие в себя все достижения науки предшествующего времени. В их числе должны быть названы, в первую очередь, «История книги» датского исследователя С. Даля (1927), «Возникновение книги» французов Л. Февра и А. Ж. Мертена (1958), многократно переиздававшиеся англоязычные труды «Книга. История печатного дела и книгоизготовления» Д. Макмуртри и «Пять столетий книгопечатания» С. X. Стейнберга, «Книговедение. Исторический обзор книжного дела» немецкого ученого Ф. Функе (1972).

На Руси, как и в Западной Европе, первые сведения историко-книжного характера появились уже в особых дополнениях переписчиков к созданным ими рукописным памятникам. Пионером в изложении сведений об истории русской печатной книги следует считать первопечатника Ивана Федорова; именно он в довольно обширных «послесловиях» к московскому (1564) и львовскому (1574) изданиям «Апостола» ярко описал историю возникновения типографии в Москве и обосновал необходимость распространения печатной книги. Позже, уже в середине XVII в., были созданы две рукописные повести – «Сказание известно о воображении книг печатного дела» и «Сказание известно и написание вкратце». Составленные на основе документов и рассказов очевидцев, они посвящены истории деятельности Печатного двора в Москве в начале XVII в. Эти повести можно считать первыми отечественными сочинениями, специально посвященными истории книги. К первому этапу распространения историко-книжных знаний в России можно отнести также вышедший в свет в Москве в 1720 г. перевод сочинения Полидора Вергилия Урбинского «Осмь книг о изобретателях вещей»; одна из его глав, называющаяся «Которые первее книги издаша, и от первой библиотеке, и от кого употребление литер в печати обретеся», повествует о развитии книжного дела от глубокой древности до изобретения книгопечатания И. Гутенбергом.

В конце XVIII – начале XIX в. история книги изучалась в России преимущественно в рамках библиографических и библиофильских исследований. Собственно традиция эта восходила еще к более раннему времени – например, к созданному, вероятно, ученым монахом Чудова монастыря в Москве Евфимием во второй половине XVII в. библиографическому указателю «Оглавление книг, кто их сложил». Однако именно на рубеже XVIII-XIX столетий такой библиографическо-библиофильский подход к изучению истории книги и книжного дела стал преобладающим. В это время библиографы и коллекционеры, среди которых были как светские лица, так и представители православного духовенства, создали целый ряд фундаментальных указателей, в которых, наряду с описанием рукописей и печатных изданий, приводились подчас весьма обширные и обстоятельные сведения об истории возникновения тех или иных памятников, особенностях их конкретных экземпляров. К числу таких работ следует отнести целиком не изданные до сегодняшнего дня труды А. И. Богданова «Краткое введение и историческое изыскание о начале и произведении вообще всех азбучных слов…» (1757), не имеющий определенного заглавия репертуарный указатель Н. Н. Бантыш-Каменского, «Библиотека российская, или Сведение о всех книгах, в России с начала типографий на свет вышедших» епископа Дамаскина (Д. Е. Семенова-Руднева) (1785), несколько раз переиздававшиеся работы митрополита Евгения (Е. А. Болховитинова), пятитомный «Опыт Российской библиографии…» (1813–1821) В. С. Сопикова и др. Многое сделали для изучения истории русской письменности и книги крупные коллекционеры граф А. И. Мусин-Пушкин, граф Н. П. Румянцев, П. П. Бекетов.

С новой силой интерес к историко-книжной проблематике возродился в России в последние годы XIX в. Теперь она рассматривалась уже не в рамках библиографии, а как вполне самостоятельная историко-культурная дисциплина. Правда, такое рассмотрение еще нельзя было назвать истинно научным, базирующимся на широком круге новонайденных источников. Речь скорее шла о популяризации более или менее известных знаний о книге. В подобном просветительском ключе был написан целый ряд работ, непосредственно посвященных истории возникновения и развития рукописной и печатной книги. Первой из них стал труд А. И. Кирпичникова «Очерк истории книги» (1887). Чуть позже появилась «Иллюстрированная история книгопечатания и типографского искусства. Т. 1. С изобретения книгопечатания по XVIII в. включительно» Ф. И. Булгакова (1889), основывавшаяся, преимущественно, на исследованиях немецких книговедов К. Фаульмана и К. Б. Лорка. Особенно много для популяризации книговедения сделал известный журналист и бытописатель петербургской жизни А. А. Бахтиаров. Его перу принадлежит множество изданных в столице работ, посвященных этой задаче: «История книги на Руси» (1890), «И. Гутенберг, его жизнь и деятельность в связи с историей книгопечатания» (1892), «Слуги печати. Очерки книгопечатного дела» (1893), «История первой печатной книги. В связи с началом книгопечатания на Руси» (1901) и др. Известный искусствовед И. Н. Божерянов написал «Исторический очерк русского книгопечатного дела» (1895). В ряду популяризаторов историко-книжного знания должен быть назван и крупный деятель издательского дела той эпохи С. Ф. Либрович; он являлся автором двухтомной «Истории книги в России» (1913–1914), а также ценных мемуаров «На книжном посту. Воспоминания, записки, документы» (1916).

Параллельно с культурно-просветительской деятельностью в области истории книги и книжного дела в России на рубеже XIX-XX в. закладывались и основы подлинно научного изучения печати. Этому, в первую очередь, способствовали публикации основателя отечественного книговедения и выдающегося организатора науки о книге Н. М. Лисовского, а также А. М. Ловягина, А. Д. Торопова, Б. С. Боднарского и П. К. Симони, функционирование специализированных научных обществ (Русское библиологическое общество, Русское библиографическое общество) и периодических изданий («Библиограф», «Известия книжных магазинов Товарищества М. О. Вольф», «Библиографические известия» и др.). Однако основные результаты этой деятельности были получены уже в советскую эпоху.

Невиданным подъемом книговедческих и историко-книжных исследований характеризовались в СССР 20-е гг. XX в. Важно подчеркнуть, что именно в это время отечественное книговедение окончательно перешло от этапа первоначального собирания и систематизации фактов к их всестороннему научному осмыслению и анализу. В этот период впервые в российской научной практике были подготовлены и выпущены в свет фундаментальные и опирающиеся на широчайший круг источников обобщающие труды историко-книжного характера. Первым из них стало коллективное двухтомное исследование «Книга в России» (1924–1925) под редакцией В. Я. Адарюкова и А. А. Сидорова. В нем была представлена широкая многоплановая картина развития отечественной книжности от рукописного периода до XIX в., освещены вопросы техники и искусства книгопечатания, деятельность И. Федорова, история отечественной иллюстрации, отчасти – читателя. Не менее значимым с научной точки зрения было и появление монографии М. И. Щелкунова «История, искусство, техника книгопечатания» (1926), посвященной, в основном, зарубежной книге. Нельзя не упомянуть и об известной новаторской работе М. Н. Куфаева «История русской книги в XIX в.» (1927), во многом заложившей основы монографического изучения отдельных периодов истории отечественного книгоиздания. По содержанию (но не по методологии) к ней примыкает исследование М. В. Муратова «Книжное дело в России в XIX и XX веках. Очерк истории книгоиздательства и книготорговли, 1800–1917 гг.» (1931), в котором очень широко использованы статистические и экономические материалы. Крупным историографическим и источниковедческим событием стал выход в свет составленного А. В. Мезьер фундаментального библиографического справочника «Словарный указатель по книговедению» (первое однотомное издание – 1924 г., второе трехтомное издание, в частичном соавторстве с Д. М. Пинесом – 1931–1934 гг.), в котором приводятся сведения о более чем восьмидесяти тысячах отечественных публикаций по книговедению и истории книги. Следует также упомянуть об опубликованных в это время работах «История книги» (1923) литературоведа В. В. Буша и «Книга. Исторический очерк» (1923) известного историка Н. М. Пакуля.