Текст книги "Культурологическая экспертиза . Теоретические модели и практический опыт"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Наталья Кривич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)

Кроме того, в современном мире происходит изменение функциональной роли и сферы применения новых видов экспертиз. Помимо диагностической функции (свойственной традиционным экспертизам), появляются прогностическая и проектировочная функции. Диагностическая функция связана с представлением об экспертизе как источнике получения достоверной информации, как способе доказательств судебной истины и применяется в сфере юриспруденции. Прогностическая функция обусловлена проблемным полем экспертизы, в центре внимания которой оказываются проблема последствий воздействия изучаемого феномена и жизнь сообщества или индивида. Проектировочная функция связана с новыми требованиями к экспертизе – необходимостью не просто констатировать факты и их конфликтные последствия, но и определять пути преодоления этих последствий. Так, например, некоторые экспертизы в современном мире принимают на себя функцию определения технологий решения социокультурных проблем.

 Конфликтологическая экспертиза – исследование конфликтных ситуаций и разработка путей правового регулирования конфликта [56] .

 Социальная экспертиза – всесторонняя оценка состояния социальных, в том числе трудовых, отношений в организации и разработка практических рекомендаций сторонам социального партнерства [57] .

 Политическая экспертиза – исследование политических ситуаций и событий с целью определения их последствий и разработка сценария принятия компетентных политических решений [58] .

Наделение новых видов экспертиз прогностической и проектировочной функциями свидетельствует о расширении сферы применения экспертного знания до области законодательства, политики, производственной, коммерческой и других видов деятельности. Так, например, по мнению А. В. Еленского, политическая экспертиза и управление «представляют собой единый целостный процесс, который трудно представить без экспертной деятельности, получающей свое завершение принятием управленческого решения, а затем и его реализацией» [59] .

Следует отметить, что новые виды экспертиз находятся на разных стадиях институализации, которая определяется утвержденными нормами и правилами процедуры экспертизы, статусом экспертных организаций и признанием необходимости экспертизы законодательными актами. Особое значение определяется признанием экспертизы статуса «государственной». Государственная экспертиза организуется и проводится Федеральным органом исполнительной власти или органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации. Порядок процедуры государственной экспертизы определяется Федеральным законом и нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Следует отметить, что наряду с «государственной экспертизой» существует понятие «общественная экспертиза» и «независимая экспертиза». Государственная экспертиза проводится государственными органами и инспекциями по поручению органов федеральной или муниципальной власти. Общественная экспертиза организуется и проводится по инициативе граждан и общественных организаций, а также по инициативе органов местного самоуправления. В отличие от «государственной», общественная экспертиза не имеет юридической силы, а ее заключения носят рекомендательный характер или могут служить аргументной базой в процессе административных разбирательств. Независимая экспертиза может проводиться по поручению как государственных, так и общественных организаций независимыми профессиональными экспертными компаниями. Изменение функциональных ролей новых видов экспертиз привело к расширению круга целевой аудитории. Теперь не только государственные структуры, но и общественные и производственные объединения испытывают потребность в получении профессиональной оценки ситуаций. Особую востребованность получили конфликтологическая, социальная и политическая экспертизы, способные не только дать анализ ситуации, но и предложить пути решения проблемы.

В настоящее время развитие и институализация новых видов экспертиз в России происходит по инициативе научных сообществ. Особую роль в данном процессе играют:

наличие независимых экспертных компаний и объединение экспертных сообществ (как, например, Российское объединение социальных технологий; Центр политической конъюнктуры России; Центр геополитических экспертиз; Проект «Гендерная экспертиза» Московского центра гендерных исследований; Гильдия экспертов лингвистов по документации и информационным спорам; Лаборатория юрислингвистики и развития речи Алтайского университета и т. д.);

утверждение общих принципов процедуры экспертизы (например, Временное положение о социальной экспертизе, принятое «Российским объединением социальных технологий»);

открытость, доступность исследований в области экспертизы и их популяризация в изданиях, СМИ и Интернете (например, серия сборников научных статей «Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения» издается с 1991 г., Москва; Журнал «Юрислингвистика» издается с 1999 г., Барнаул; научный журнал «ПОЛИТЭКС: Политическая экспертиза» издается ежеквартально с 2005 г. на факультете философии и политологии Санкт-Петербургского государственного университета).

Однако процесс институализации осуществляется значительно более медленными темпами, чем на Западе. Так, например, конфликтологические службы (осуществляющие экспертизу, профилактику и разрешение конфликтных проблем в обществе) находятся в стадии становления, тогда как в США, Израиле, Австралии и некоторых других странах они давно активно функционируют как система конфликтологических центров.

Следует отметить, что все новые виды экспертиз (упомянутые ранее в тексте) могут претендовать на дополнительное определение «гуманитарная», поскольку в центре их проблемного поля находится человек. Кроме того, как отмечал В. П. Козырьков: «Любая специальная экспертиза, в конечном счете, приходит к необходимости дополнить ее гуманитарной составляющей. Будь то техническая экспертиза или экологическая, но в любом случае, когда объект экспертизы имеет общественное или культурное значение, социально-гуманитарная экспертиза становится их завершающим звеном» [60] . Однако гуманитарная экспертиза понимается не только как «заключительный этап специальной экспертизы» или как сфера «сверхпроблематизированной междисциплинарной деятельности», но и как самостоятельный вид экспертизы, отличающийся своим предметом, методиками, задачами и функцией.

Гуманитарная экспертиза – исследование возможного воздействия события или феномена на жизнь людей, их физическое и психологическое состояние, на социальные отношения, систему ценностей, а также исследование влияния культурных особенностей, разнообразных социальных факторов на осуществление задуманных проектов [61] .

Как явствует из определения, предметом исследования данной экспертизы могут стать феномены и проблемы, выходящие за рамки дисциплинарных подходов (религиоведение, этнография, политология и т. д.). В современной литературе мы можем встретить разные вариации названия гуманитарная экспертиза: социогуманитарная, социокультурная, культурологическая и т. д. Вариативность названий иногда связана с желанием уточнить предмет исследования или специализацию экспертов.

В последние десятилетия в научной литературе активно обсуждается необходимость введения обязательной гуманитарной экспертизы и формирование особого социального института государственной гуманитарной экспертизы. Актуальность подобного института обусловлена современной реальностью. Не секрет, что большинство политических, законодательных и производственных решений в современном мире принимаются в узких корпоративных интересах, без учета долговременных перспектив и последствий. Как правило, для разработчиков проектов обращение к экспертной оценке воспринимается как обременительное и нежелательное действо. В этой ситуации актуализируется «необходимость введения в социальную практику института гуманитарной экспертизы, позволяющей оценивать возможные последствия (позитивные и негативные) принимаемых решений для развития личности» [62] .

Проблема же самой экспертной деятельности заключается в ее зависимости от социального заказа. Историческая традиция сформировала устойчивое представление о том, что именно внешняя инициатива (например, судебный прецедент) определяет процедуру экспертной оценки. Однако в современном мире «социально необходимой становится особого рода систематически организованная деятельность, направленная на прогнозирование вновь возникающих угроз для человеческого потенциала» [63] . Формирование института государственной гуманитарной экспертизы может стать «сигналом того, что сохранение и развитие человеческого потенциала становится не только декларируемым, но действительным приоритетом государственной политики, подлинной ценностью в глазах как общества, так и государства, а вместе с тем стало бы важным шагом в преодолении достигающего порой критического уровня отчуждения человека от власти» [64] . Таким образом, признание государственного статуса обязательной гуманитарной экспертизы может стать важным шагом в определении государственной политики, обеспечивающей сохранение и реализацию прав человека и общества. В такой перспективе гуманитарная экспертиза сможет выполнять функцию реализации превентивных мер, опережающего реагирования на выявление потенциально опасных явлений, событий, проектов.

В целом, важно отметить, что гуманитарная экспертиза направлена не столько на оценку «артефакта», сколько на выработку и мобилизацию общественного мнения. Важную роль здесь играет не только результат, но и «процесс принятия решений, требующий согласования интересов различных групп и личностей, согласования взглядов специалистов различного профиля и мнение рядового обывателя. Коммуникация, в ходе которой участники приходят к более глубокому пониманию ценностей, мотивов – как собственных, так и своих оппонентов – рассматривается не только как средство, но и как цель» [65] . Таким образом, еще одной функцией гуманитарной экспертизы становится «формирование каналов коммуникации, по которым и в дальнейшем может осуществляться взаимодействие, выработка процедур, способствующих согласованию позиций, и формирование самих участников взаимодействия, осознающих и умеющих использовать его конструктивные возможности» [66] .

Итак, гуманитарная экспертиза может быть рассмотрена как:

новый вид экспертизы;

интеллектуальная технология принятия стратегических решений, необходимая в ситуации масштабных социокультурных изменений;

тип коммуникации, связанный с необходимостью решения задач в условиях неопределенности;

социальный институт, обеспечивающий контрольно-превентивные меры.

Такое понимание гуманитарной экспертизы меняет отношение к позиции самого эксперта. В сложившейся ситуации экспертом выступает активная личность, играющая знаковую роль в жизни общества.

Подводя итоги краткого обзора видов традиционных и новых экспертиз, можно заключить, что в настоящее время происходит переосмысление качественных характеристик экспертного знания и расширения их проблемного поля:

Актуализация потребности в экспертизах вообще, и в гуманитарной экспертизе в частности, свидетельствует об изменении парадигмы экспертного знания. В современном мире экспертиза понимается как важная технология получения достоверной информации, как технология поиска и принятия решений в сложных социокультурных ситуациях, а порой и как технология социального управления, новый механизм регулирования и контроля нравственно-этических норм в обществе.

Часть 2. На пути к нормативно-правовым основаниям культурологической экспертизы

Экспертиза законодательной деятельности

Т. М. Гудима

В российском обществе последних лет заметно возросло внимание к законам и законодательной деятельности. Граждане страны все более ясно видят, как несовершенное законодательство порождает новые, трудно разрешимые проблемы вместо того, чтобы способствовать их преодолению. Не случайно «Новая газета» назвала свою статью (№ 88 за 13.08.2010 г., с. 1–2) «Лес подожгли в Госдуме». Одной из основных причин масштабных лесных пожаров лета 2010 года был принятый Государственной Думой новый «Лесной кодекс», практически уничтоживший службу охраны лесов, профессиональные лесничества. Незнание законодательства, пренебрежение значительной частью населения правовыми нормами остается распространенной характеристикой общественного сознания, и нам еще предстоит усвоить правоту и точность пушкинских строк:

Владыки! Вам венец и трон

Дает закон, а не природа.

Стоите выше вы народа,

Но вечный выше ваш Закон.

И горе, горе племенам,

Где дремлет он неосторожно,

Где иль народу, иль царям

Законом властвовать возможно.

Вместе с тем, внимание к законодательным документам растет, и тема экспертной оценки законодательной деятельности представляется крайне актуальной.

Экспертиза законодательной деятельности представляет собой сложный процесс, определяемый содержанием и особенностями предмета экспертирования. Закон – документ, раскрывающий многостороннюю характеристику предмета регулирования системы правоотношений и представляющий ее в строгих юридических нормах. Это особо наглядно проявляется, когда речь идет о законодательстве в сфере культуры. Кто может провести наиболее точную и глубокую экспертизу такого закона? Культуролог – да, безусловно. Понятийный аппарат закона (в каждом из законов есть глава «Основные понятия») формируется на базе научных определений: что такое культурные ценности, культурная деятельность, творчество, культурное пространство, культурный аспект социально-экономических планов и т. д. Экспертом должен быть не только культуролог, но обязательно и юрист, особенно в таких темах, как отношения субъектов культурной деятельности, права и обязанности человека и гражданина в области культуры, полномочия федеральных, региональных и местных органов власти в этой сфере. Если без культурологов невозможно раскрыть содержания культурного процесса, то юристы делают закон законом, юридически оформляя концепцию предлагаемого документа. Соединения этих задач – дело непростое, часто экспертные оценки законов культуры содержат справедливые упреки в декларативности, описательности, в отсутствии четкого правого механизма с одной стороны, или в игнорировании специфики предмета регулирования, когда, например, правила рыночного регулирования распространяют на предмет, не рыночный по своему существу. Поэтому на вопрос, кто может быть лучшим экспертом законодательных документов о культуре, мы бы ответили так: экспертиза законов о культуре должна быть комплексной, соединяя в себе специалистов разных областей знаний. Ведущая роль в ней, с нашей точки зрения, должна принадлежать культурологу.

Системы культурологической экспертизы, то есть принципов, методов, технологий, сегодня в стране не существует, хотя потребность в ней очевидна. Автору этих строк довелось знакомиться с многими десятками экспертиз, написанных на законы о культуре, все они индивидуальны, выражают мнение конкретного автора, основанное на его личном опыте. Безусловно, они интересны и полезны, создавая дискуссионный фон вокруг содержания закона и способствуя его совершенствованию. И вместе с тем, хотелось бы выработать общие подходы к анализу и оценке таких законов. Это, несомненно, будет способствовать не только повышению качества экспертизы, но и совершенствованию всего законодательного процесса.

Что представляет собой современное законодательство о культуре в России?

Прежде всего, это Конституция Российской Федерации, где целый ряд статей имеет непосредственное отношение к культуре, определяя ее статус, место в обществе и основные условия функционирования и развития. Это статья 2, где утверждается, что для нашего государства «человек, его права и свободы являются высшей ценностью», статья 13, в которой «признается идеологическое многообразие», статья 14, где говорится, что «Российская Федерация – светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной», и другие статьи.

Особое значение имеют статья 43, гарантирующая право на образование, и статья 44, целиком посвященная культуре. В ней каждому гарантируется свобода литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, преподавания. Интеллектуальная собственность охраняется законом.

Каждый имеет право на участие в культурной жизни и пользование учреждениями культуры, на доступ к культурным ценностям.

Каждый обязан заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры.

Все законодательство о культуре опирается на эти конституционные положения, из них следует исходить и при экспертизе конкретных законов. В каждом серьезном экспертном заключении на проект закона первый вывод дает ответ на вопрос: соответствует или не соответствует законопроект Конституции.

Проблемы культуры отражены во всех кодексах: Гражданском, Трудовом, Налоговом, Земельном, Административном, Уголовном и других, в соответствующих главах и разделах. И есть специальные законы о культуре, посвященные той или иной сфере культурной деятельности.

Это базовый закон «Основы законодательства о культуре», принятый в 1992 году, много раз измененный вносимыми поправками, и сейчас мало похожий на тот, что принимался почти 20 лет назад, еще до утверждения Конституции России. Поправки, безусловно, были необходимы, но они вносились в связи с принятием новых законов в других областях и зачастую не учитывали внутреннюю логику и особенности самого закона о культуре. Особенно существенные изменения внесены ФЗ-122, предложившим поправки почти в 100 законов одновременно и отменившим более 30 законов. В обществе этот закон известен как закон о монетизации льгот: он отменил льготы, действующие в сфере культуры по социальной защите ее работников. Многие изменения внесены и законодательством о разграничении полномочий федеральных и региональных органов власти, о местном самоуправлении и другими законами.

С 1996 года идет работа над новым законом о культуре, идет трудно, медленно, и есть немало объективных и субъективных причин этих трудностей.

Не останавливаясь подробно на этой многолетней истории (я писала о ней в одной из своих статей), постараюсь выделить основные факторы, которые называют эксперты, оценивающие ход работы над этим законодательством на разных его стадиях.

Особое внимание в экспертных заключениях привлекает статья 3 «Основные понятия». Все подчеркивают необходимость такой статьи, дискуссия идет по содержательной характеристике понятий. Культура как сложная система имеет много определений: это – совокупность материальных и духовных ценностей, созданных человечеством, это и процесс производства, распределения и потребления этих ценностей, это и качество жизни, нравы, обычаи, регулирующие жизнь людей, наиболее полно характеризующие все стороны бытия человека, и т. д. Эксперты разделяют самые разные точки зрения, и все они имеют право на существование. Поэтому часто экспертиза рекомендует использовать в законодательстве устоявшиеся, общепринятые понятия. Последнее время наибольшим авторитетом пользуются понятия, закрепленные Международными Конвенциями ЮНЕСКО, где культура рассматривается как совокупность присущих обществу или социальной группе отличительных признаков – материальных и духовных, интеллектуальных и эмоциональных, то есть культура – это нравы, обычаи, традиции, верования, представления, взгляды, которые скрепляют общество, делают его единым. В таком понимании культура, во-первых, является обобщением исторического опыта, представляя его как систему ценностей. Во-вторых, на основе этих ценностей формируются нормы и правила поведения, взаимоотношений людей в обществе.

Понятия, которые формулирует закон, более конкретны, так как с их помощью предстоит изложить механизм регулирования правоотношений субъектов культурной деятельности, принципы культурной политики.

Особое внимание эксперты уделяют новым понятиям, которые включаются в закон, определяя те новации, которые возникли в культурной жизни последнего двадцатилетия, например, «культурные услуги» или «услуги в сфере культуры». Вокруг данного термина идут самые жаркие споры. Одни авторы утверждают, что это основной показатель, по которому государство должно определяться в финансировании и других формах поддержки культуры. Недавно принят федеральный закон № 83, в соответствии с которым все бюджетные организации должны перейти в новую правовую форму, и способом помощи государства существованию и развитию этих организаций станет государственное задание, главной составляющей такого задания называет именно предоставление услуг населению. На этом законе мы остановимся подробнее несколько позднее.

Наиболее подробная экспертиза основного закона о культуре, принятого Государственной Думой в первом чтении и подготовленного ко второму чтению (2003 год, законопроект был разработан под названием «О внесении изменений и дополнений в Закон РФ «Основы законодательства РФ о культуре»), была осуществлена Институтом законодательства и сравнительного правоведения Правительства Российской Федерации (отдел социально-культурного законодательства и социологии права).

Компетентность и авторитет института, представившего экспертизу, не вызывает сомнений, поэтому проанализируем ее не только с точки зрения содержания, но и формы изложения.

Во вступлении авторы экспертизы дают общую оценку законопроекта, определяя его как новую редакцию закона, а не просто внесение изменений и дополнений. Эксперты предлагают изменить название закона, полагая, что «Основы законодательства о культуре» предполагают дублирование иных законов и декларативность, что существенно снижает потенциал основ как самостоятельного нормативно-правового документа. Это замечание было учтено рабочей группой и одобрено комитетом по культуре Государственной Думы. Вся дальнейшая работа над законопроектом шла под названием – Закон «О культуре».

Эксперты высказывают замечания и по структуре законопроекта. Так, если первая статья излагает цель и содержание новой редакции закона, то вторая должна содержать перечень актов законодательного уровня, подлежащих признанию утратившими силу в связи с принятием рассматриваемого закона, а третья – содержать предложения Президенту РФ и поручение Правительству привести свои акты в соответствие с настоящим федеральным законом.

С точки зрения экспертов в законе не всегда наименование главы соответствует ее содержанию. Например, глава 3 законопроекта именуется «Обязанности государства в области культуры». Но анализ ее статей свидетельствует, что основная обязанность государства заключается в оказании государственной поддержки субъектам культурной деятельности. Целесообразно переименовать главу соответствующим образом и включить статьи из иных глав законопроекта, закрепляющих формы и направления оказания государственной поддержки в области культуры.

Особенности трудовых отношений и дополнительные меры социальной защиты работников культуры закреплены в главе 7 «Управление и экономическое регулирование в области культуры». Эксперты считают, что более правильно включить эти статьи в специальную главу, посвященную статусу творческих работников, при этом назвать эту главу «Творческие работники и работники культуры».

Серьезные претензии были высказаны к содержанию второй главы, перечисляющей государственные гарантии прав и свобод человека и гражданина в области культуры. Так, содержание статей 10 «Право собственности на объекты материальной культуры», 15 «Право на сохранение и развитие национально-культурной самобытности народов и этнических общностей РФ» не соответствует наименованиям глав.

Авторы экспертизы отдельным разделом выделяют тему: система законодательства о культуре и место в ней «Основ законодательства о культуре», особо подчеркивая необходимость определить отношение данного закона к другим законам и к международному праву: «В соответствии с Конституцией РФ общепризнанные и нормы международного права, и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы. К ним относятся различные Конвенции ЮНЕСКО, Совета Европы и другие. Это представляет собой одну из форм международного сотрудничества в области культуры. Но данное обстоятельство не нашло отражения в разработанном варианте Основ. Учитывая это, представляется необходимым в статье 2 проекта отразить место международных договоров в отечественном законодательстве о культуре».

Большая часть замечаний к законопроекту посвящена главе «Разграничение полномочий между органами государственной власти РФ, органами государственной власти субъектов РФ и органами местного самоуправления в области культуры» (10 из 20 страниц экспертного заключения посвящены именно этому).

Не останавливаясь на конкретных замечаниях, тем более что в последние годы с 2004 по 2009 принято несколько новых федеральных законов по этим вопросам, постараемся обобщить характер высказанных замечаний:

1. Отдельные статьи не имеют самостоятельного значения, так как во многом дублируют положения Конституции.

2. Нет четкого разграничения в определении предметов совместного ведения федерального центра и субъектов РФ.

3. Законопроект содержит положения, не согласованные с Федеральным законом «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ».

4. Спорными являются статьи, возлагающие дополнительные полномочия в сфере культуры на органы местного самоуправления. Не подкрепленные финансированием, они останутся пустыми декларациями и скомпрометируют закон. Важно иметь в виду, что 94,5 % всех учреждений культуры находятся в ведении местных органов власти.

В данном случае законопроект однозначно не соответствует ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления», регулирующему работу этих органов.

В целом, большая часть экспертного документа посвящена именно юридическим вопросам. Это типично для большинства экспертиз. Процесс разработки и принятия законов включает целый ряд этапов, и на каждом этапе необходима экспертиза.

Законы, как правило, разрабатываются группами специалистов, в которые входят ученые и практические работники сферы культуры, по поручению одного из субъектов законодательной инициативы. Это правительство, законодательные собрания областей и республик, депутаты Государственной Думы и Совет Федерации. Субъектом законодательной инициативы является и Президент.

После внесения законопроекта в Думу и поддержки его профильными комитетами (в Думе есть комитет по культуре) документ принимается на пленарном заседании Думы в первом чтении, что означает утверждение концепции закона, основных базисных положений. В экспертизе законопроекта на этом этапе важным является мнение ученых-специалистов по проблематике закона. По нашему убеждению, при принятии законопроектов по культуре первое место в их анализе на этом этапе должно принадлежать культурологам, ибо концепция базируется на научном исследовании проблемы.

Затем текст законопроекта направляется в регионы и заинтересованные организации для внесения поправок и предложений. На этом этапе экспертное заключение носит более конкретный характер: поправки предлагаются к статьям, главам документа, они не могут изменять концепцию закона, но, как правило, существенно улучшают его текст. Участие юристов в этой работе необходимо.

После принятия законопроекта во втором чтении, с изменениями и поправками, он проходит правовую и лингвистическую экспертизу. И только после этого закон голосуется в третьем, окончательном чтении и передается на подпись Президенту.

В экспертном заключении на законопроект «Основы законодательства о культуре» есть ряд интересных содержательных предложений.

Так, в статье 6 «Право на культурную деятельность и участие в культурной жизни» воспроизводится конституционная норма (статья 44), согласно которой каждый имеет право на участие в культурной жизни и пользование учреждениями культуры, на доступ к культурным ценностям, находящимся в государственных и муниципальных музеях, архивах, библиотеках и иных хранилищах культурных ценностей. Но эти гарантии не распространяются на ценности, находящиеся в негосударственных музеях, библиотеках и т. д. Эксперты считают, что это сужает понятие, правовая категория «культурные ценности» имеет публичное наполнение, определяется их значимостью для всего многонационального народа, а не только для титульных владельцев или хранителей. Эксперты предлагают включить в категорию «культурные ценности» негосударственную часть, так, как это сделано в ФЗ «О музейном фонде РФ и музеях в РФ».

Предлагается описать более подробно механизм предоставления гарантий, используя для этого подзаконные акты.

Эксперты предлагают внести в закон «О культуре» отдельную главу, посвященную государственной поддержке культуры и культурной деятельности. Абсолютно согласна с этим предложением.

Серьезным замечанием является то, что основные понятия (категории), предлагаемые законопроектом, в ряде случаев расходятся в своем содержании с этими же понятиями, используемыми в других законах о культуре. Так в проекте объекты культурного наследия народов РФ определяются как объекты материальной и духовной культуры, созданные в прошлом и представляющие ценность с эстетической, социально-культурной, исторической, архитектурной, археологической и иных точек зрения, значимые для сохранения и развития национально-культурной самобытности народов и этнических общностей РФ. А согласно «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов РФ» к объектам культурного наследия относятся только недвижимые памятники (отдельные памятники, ансамбли, достопримечательные места).

Есть и другие расхождения.

Целый ряд замечаний эксперты относят к юридической технике законопроекта. Например, в статье «Право создавать организации культуры» практически продублированы нормы Гражданского кодекса (ГК). Граждане и их объединения могут создавать организации, опираясь на ГК. А в законе о культуре следует закрепить особые права, характерные именно для культурной деятельности. То же самое можно сказать и о статье «Государство и общественные объединения творческих работников».

Экспертное заключение заканчивается выводом: проект федерального закона требует доработки с целью обеспечения его конституционности, приведения в соответствие с действующим законодательством и устранения недочетов юридико-технического характера.