Текст книги "Культурологическая экспертиза . Теоретические модели и практический опыт"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Наталья Кривич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

Создатель кацкарства, не смущаясь, объясняет, что ему удалось «инициировать процесс самоопределения у населения бассейна реки Кадки и выстроить кацкую этническую общность. И то, что сейчас происходит здесь, как ни удивительно, прямо иллюстрирует знаменитую теорию этногенеза, выдвинутую Львом Гумилёвым» [173] . И называет инструменты этой работы – поиск местных черт, отличающих здешних людей от населения соседних (не кацких) деревень, культивирование диалекта.

Краеведческое движение приобрело со временем характер успешного коммерческого проекта. В Мартыново приезжает до 50 автобусов с туристами в год (в день от двух до одиннадцати), в праздники бывает до 2 000 приезжих. Жители села и окрестных деревень работают в музее (имеющем 11 ставок), продают музею картошку, молоко, творог – туристов кормят обедом; делают сувениры, причем своих не хватает, приходится закупать в Мышкине.

В отличие от описанных выше движений «Поморский край» и «Невский край» в краеведческом движении села Мартыново задача вычленения территории из русских земель не выглядит агрессивной, да и о политической самостоятельности речь не идет, но противопоставление кацкарей остальным русским составляет неотъемлемую часть концепции. Хотя, впрочем, на сайте музея красуется надпись «Кацкая национально-культурная автономия» [174] .

Конструирование «новых этносов» (квазиэтносов) или этническая реидентификация – явление для социокультурного бытия России необычное, хотя нельзя сказать, что оно не имело места в истории человеческого общества, равно как и в отечественной истории. Примеры тому – «изобретение» украинской нации в XIX в., попытка создания «новой человеческой общности – советский народ», конструирование новых наций в полиэтнических социумах освободившихся от колониального гнета стран Азии, Африки и Латинской Америки в ХХ в. и т. п.

Такие процессы, как правило, можно наблюдать в социумах, где происходят значительные социальные изменения – реформы, революции, перевороты и т. п. Зачастую конечным итогом этой деятельности предполагается сплочение народа (народов) во имя выполнения определенной социокультурной (экономической, политической) сверхзадачи, и поэтому организаторы прибегают к помощи профессионалов, работающих в сфере идеологии, которые создают более или менее убедительную теоретическую концепцию (социальный миф), оформляемую в качестве национальной (или государственной) идеи и призванную стать идейно-теоретической основой реформ. Эту сознательно выполняемую работу следует отличать от объективных этногенетических процессов зарождения и гибели этносов.

В современной России мы наблюдаем обратный процесс: попытку деструкции единого этноса – русских, составляющих, по разным источникам, около 80 % всего ее населения. Он осуществляется на фоне жестких реалий глобализации, которые «все чаще ведут к столкновению и конкуренции идентичностей региональных, гражданских, этнических, религиозных. Это столкновение является неизбежным, особенно в трансформирующихся обществах» [175] . Такой феномен заключает в себе возможность геополитической диссипации многонационального государства (каковым и является Россия), утратившего в ходе постсоветской инволюции духовную скрепу, обоснованную и выраженную внятной идеологией, потребляющего множественные масскультурные суррогаты, переживающего развал многих сфер социального, экономического и духовного бытия. В столь неблагоприятных условиях нельзя говорить о благополучии этнического, культурного и политического «здоровья» русского этноса (равно как и прочих народов России), что подтверждает уверенно заявляющий о себе феномен конструирования новых этнических идентичностей.

Восстановление традиции художественных промыслов: о методах работы художественно-экспертного совета (опыт Волгоградской области)

Т. Б. Антипова

Необходимость возрождения традиционных художественных промыслов обсуждается на различных уровнях во всех регионах России. В настоящее время повсеместно создаются центры народной культуры, действуют национально-культурные и творческие объединения, многие из которых рассматривают возрождение промыслов как важное направление работы, влияющее на формирование культурной идентичности. Однако, процесс возрождения промыслов и восстановление нарушенных или угасших традиций наталкивается на ряд проблем, которые при всем различии конкретных условий и ресурсов могут считаться общими: что считать традиционным промыслом, как соотносятся региональные и этнические традиции, где искать носителей традиции и как восстанавливать механизм трансляции. И, наконец, во имя чего следует этим заниматься.

Художественно-экспертный совет Волгоградской области работает уже более десяти лет, занимается консультационной, образовательной, экспертной и исследовательской деятельностью, которые, как оказалось, в современном процессе возрождения промыслов не могут существовать в отрыве друг от друга. С обозначенными проблемами члены экспертного совета столкнулись на практике, а найденные пути решения могут быть интересны коллегам других регионов.

Несмотря на привычное название совета – «художественно-экспертный», его деятельность можно квалифицировать как культурологическую, поскольку исследовательский компонент (исследование региональной культуры и культурных традиций России) является очень значимым, а результаты исследований находят конкретное практическое применение – и в критериях экспертной оценки, и в консультировании.

В начале деятельности совета, на первые письма в муниципальные отделы культуры региона с просьбой представить историческую справку о промыслах, исторически бытовавших на данной территории, часто от местных чиновников приходил ответ: «Здесь промыслов нет и никогда не было»… Стереотипные представления о том, что традиционными художественными промыслами являются только Хохломская или Палехская роспись, Вологодское кружево, Богородская игрушка и т. п., достаточно сильны.

Между тем, очевидно, что промысел – это привычное и чрезвычайно распространенное занятие, и на территории каждого региона жители, занимаясь промыслами, часто не задаются вопросом, к какой традиции оно принадлежит.

Для выяснения картины традиционных промыслов и понимания глубины и разнообразия представленных ими традиций необходима исследовательская деятельность. Причем представить целостную картину в масштабе региона способен, прежде всего, исследователь (культуролог).

В нашем случае речь пойдет об истории ремесленных художественных традиций Волгоградской области и о том, в каком состоянии эти традиции дошли до наших дней.

История развития традиций ремесленных художественных промыслов на современной территории Волгоградской области чрезвычайно интересна. Регион Нижнего Поволжья имеет свою специфику, связанную как с географическими особенностями огромной по площади территории, так и с ее многонациональным населением.

Еще до образования первых средневековых государств разнообразные по своему этническому составу кочевые народы играли важную роль в установлении культурных и экономических контактов двух ведущих цивилизаций Древнего мира – азиатской и античной [176] . Уже в I в. н. э. существовал и активно использовался торговый путь между Восточной Европой и Средней Азией, проложенный по территории Северного Прикаспия. Эта зона фронтира постоянно была местом встречи разных культур. Здесь кочевая скотоводческая культура соприкасалась с культурой осёдлых поселений. Так уже в XIII в. многочисленные золотоордынские города, которых по берегам Нижней и Средней Волги было около восьмидесяти, представляли собой полиэтнические поселения. В них работали русские ремесленники-переселенцы совместно с ремесленниками из покоренных Ордой государств.

После распада Орды, а позже и многочисленных улусов на незаселенных землях между Волгой и Доном, названных историками «Диким полем», с конца XIV в. поселяются люди из других регионов. Сюда переносились, здесь укоренялись и развивались разнообразные ремёсла, для которых использовалось местное сырье.

Первые упоминания традиционных промыслов и ремёсел, развитых на территории Нижнего Поволжья, можно было встретить в Астраханской, Ключаревской и Камышинской летописи, в заметках путешественников, послов, миссионеров [177] .

В 70-е г. XVIII в. в Нижнем Поволжье стали селиться представители западной культуры – немецкие колонисты и колонисты поселения гернутеров в Сарепте. С их появлением в регионе развиваются новые, небывалые для этих мест европейские ремёсла – плетение из соломы, камыша, травы; изготовление керамической посуды и домашней утвари из дерева; курительных трубок и сельскохозяйственной техники, а также ткачество «сарпинки», которая стала вскоре предметом экспорта.

Наибольшего подъема ремесленная деятельность в Нижнем Поволжье, как, впрочем, и по России в целом, достигла к 1870–1890 гг. Основными видами кустарных промыслов в регионе в это время являлись:

1. Обработка волокнистых материалов: домашнее ткачество, ковроткачество, плетение рыболовных сетей, плетение кружев, производство канатов и веревок.

2. Обработка дерева: столярный промысел (в Саратовской губернии мебелью занимались в Кузнецком уезде), токарный (точёная посуда), изготовление колес, плетение из лозы (корзины, ширмы, плетеная мебель, чемоданы, верх для экипажей), деревянные трубки; кули и циновки из рогоза.

3. Обработка минеральных веществ: гончарный промысел.

4. Обработка металлов: выделка ножей и замков, слесарно-кузнечный по производству гвоздей и принадлежностей для конской сбруи, ювелирный (у калмыков и у татарского населения).

5. Обработка животных материалов: кожевенный (выделка кожи, шорный, сапожный), скорняжный (овчинный и выделка зверьковых шкур, например, сусликов, лис, зайцев).

6. Смешанные производства: игрушки, сельскохозяйственные машины и орудия труда.

Большинство повседневно необходимых вещей и хозяйственных предметов производилось тогда кустарями. По статистическим данным в Саратовской губернии в 1891 г. более 4/5 всех семей занималось преимущественно местными промыслами.

Интересные сведения о числе жителей по сословиям, количеству фабрик, заводов, кредитных товариществ, ремесленников за 1914–1917 гг. содержат отчеты приставов станов Камышинского уезда Саратовской губернии [178] . В них дается опись ремесленников, их учеников, можно узнать о распространении часовых, стекольных, портновских, экипажных, чулочных, цементных, чугунолитейных, крендельщицких, промысловых заведениях, которые всего лишь несколько лет тому назад не были так распространены среди населения уездов губернии.

По росту торговых свидетельств на получение табачных патентов можно судить о пришедшей моде на табачные изделия. В Саратовской губернии существовала к этому времени развитая табачная промышленность. Разведением различных сортов табака, производством курительных трубок занималось значительное количество жителей не только немецких колоний, но и крестьян русских, украинских, татарских сел и деревень [179] .

Например, татары , которые были расселены небольшими дисперсными группами, образуя деревни в некоторых районах области, а также жившие в Волгограде и Волжском, исстари занимались земледелием и домашними ремёслами. Основой жизнеобеспечения для них являлось до начала XX в. земледелие с преобладанием овощеводства. Из ремесленных промыслов на уровне домашних ремёсел татары занимались изготовлением телег, конской упряжи, бочек и долбленой посуды, обработкой кожи, овчины, шитьем сафьяновой обуви, головных вышитых уборов, одежды, изготовлением ювелирных изделий. Они были отличными часовщиками, жестянщиками, кондитерами, продавцами, занимавшимися мелочной торговлей [180] .

Казахи и калмыки при скотоводческой пастбищно-кочевой форме ведения хозяйства тоже занимались семейными ремесленными промыслами. Этот период характеризуется выходом из общины ремесленных промыслов на более широкий рынок, образованием группы кустарных ремесленных и отхожих промыслов, развитием артельных и фабричных производств.

Видовое разнообразие приобретенных ремесленных промыслов было распространено по всей территории региона. Оно появилось в связи с развитием общественных потребностей и моды на определенный образ жизни: любительская охота и рыболовство, разведение голубей, бахчеводство, добыча камня, и необходимости в коновальном, печном, винокуренном, ямщицком и гостиничном промыслах. Открывались новые для этих мест ремесленные заведения, например, по пошиву модной одежды и обуви, литью колоколов, фосфорно-спичечные и другие [181] .

Для донского казачества основным занятием была военная служба. Ремесленными промыслами они в большинстве своем не занимались. В XVIII–XIX вв. в казачьих станицах промысловый характер приобрело виноградарство, скотоводство, хлебопашество. Сюда приходили артели русских ремесленников из центральных и соседних губерний, занимавшиеся столярным, плотницким, печным, швейным, войлоковаляльным промыслами.

В конце XIX в. оформляется некоторая специализация волостей по определенным ремёсленным видам промыслов, как, например, занятие сарпиночным производством многих жителей Саратовской губернии.

В конце XIX – начале XX вв. в Нижнем Поволжье продолжает идти процесс организации кустарных мастерских, мануфактур и мелких заводов. Они создаются как в городе, так и в сельской местности.

«В России необычайно долго держалось мнение, что это страна земледельческая, что фабрично-заводское производство ей не нужно… что «фабрика и весь уклад ее деятельности растлевающим образом влияет на население». Крестьяне, занимающиеся отхожими промыслами, уходили на мелкие фабрики и постепенно отходили от земли навсегда, порывая с традициями. Изделия стали ориентироваться на рынок, а не на отдельного заказчика. Ремесло падало, а произведенный предмет часто был невысокого качества. Крайние аграрии говорили: «Хлебопашество, скотоводство и овцеводство – вот наши промыслы. Они единственно могут доставить нам изобилие. Изобилие всегда процветает в таком государстве, где земледелие в чести»… В другой статье: «… зайди в избу мужика: тепло, обуто, одето, хотя и в лаптях. Посмотрите же на фабричного: бледно, босо, наго, холодно и голодно» [182] .

Подавляющее большинство крестьян продолжало заниматься сельским хозяйством, но многие – только ремеслом. По данным Саратовского губернского земства, в 1882 г. только в Царицынском уезде насчитывалось более семидесяти видов промыслов. В столярном и плотничьем ремесле было занято 137 человек. Передвижением товаров занималось 708 крестьян, из них 595 крестьян были чумаками – перевозчиками соли (этим традиционным для них промыслом занимались прибывшие на поселение в регион Нижней Волги малороссы) и ломовыми извозчиками [183] .

Историю развития промыслов этого периода можно изучать по имеющимся отчетам статистического комитета Саратовской губернии, в которую входила часть современной территории Волгоградской области, и статистическим отчетам Войска Донского. Кроме того, многочисленные периодические и справочные издания XIX–XX вв. содержат сведения о различных трансформациях, произошедших в развитии промысловой деятельности.

На территории Нижнего Поволжья к началу XX в. из основных существующих ремесленных промыслов, владение которыми требовало особых навыков и знаний (в XIX веке их называли «мастерствами»), известны:

бондарный;

войлоковаляльный;

вязальный промысел – изготовление из шерсти чулочно-носочных изделий, варежек, перчаток и предметов одежды;

гончарный (практически в каждом крупном поселении и в станицах были гончарные мастерские и кирпичные заводы);

производство ковров на вертикальном ручном ткацком станке;

кожевенный промысел;

кружевоплетение;

машинная и ручная вышивка;

кузнечный;

выделка шкур и дубление овчин;

плетение из прута, ивовой лозы, камыша, чакана, соломы;

плотницкий;

строительный;

столярный – резьба по дереву и токарный промысел;

санный промысел;

сапожный промысел;

сапоговаляльный промысел;

сарпиночное производство;

сеточное производство;

сукноделие;

тележно-колесное производство;

ткачество из травы;

ткачество из льняной и шерстяной пряжи;

трубочный промысел;

изготовление одежды.

Однако говорить об этнической дифференцированности некоторых из этих ремёсел к этому времени не приходится. Созданное за несколько столетий культурное пространство обогатило все национальности разнообразными ремесленными знаниями.

Ремесленники, а их по статистическим подсчетам 1882 г. было только лишь в Царицынском уезде более 1666 человек, из которых 801 человек занимались «отходничеством», как правило, переставали заниматься земледелием и обеспечивали себя и свою семью за счет своего «мастерства». Большое количество этих ремёсел было востребовано не только в селе, но и в бурно развивающихся городах Нижнего Поволжья пореформенного периода.

Так продолжалось до начала Первой мировой войны. После огромных потерь среди мужского сельского населения в стране, в большинстве своем, прекратили существование промыслы, основанные на применении мужской силы. Развитие получили промыслы, связанные с женским рукоделием. Этому также способствовал и выпуск различных печатных изданий для занятий женскими видами ремёсел: художественного вышивания, вязания крючком и на спицах, шитья и вышивки «ришелье» при помощи швейной машинки.

В Саратовской губернии, на примере таких поселений, как Дубовка и Сарепта – очагов разнообразных и отлично развитых ремёсел, можно проследить, как одни из самых процветающих по промыслам и многочисленным видам кустарной деятельности центров региона приходили в упадок.

Важная особенность региона – на его территории так и не сложились центры народных художественных промыслов, которые бы были поддержаны государством – такие как, например, Палехские мастерские, или центры кружевоплетения, в северных губерниях, где существовали к концу XIX в. школы, организованные выпускницами школы рукоделия, основанной императрицей Марией Федоровной.

В бурное время революции 1917 г. и Гражданской войны, отмеченное в Нижнем Поволжье разгулом бандитизма, в стране была подорвана производственная база, что самым негативным образом сказалось на картине развития промыслов.

И все же в 1920-е, в годы НЭПа, существование ремесел продолжалось. В Поволжье начинается время артелей. В 1922 г. учреждается Московский банк потребительской кооперации, с 1925 г. постановлением Совнаркома вводятся поощрительные меры для кооперативов и одновременно ликвидируется частный сектор – главный конкурент кооператоров. Замена продразверстки продналогом позволила крестьянам торговать излишками сельскохозяйственного производства, кустарными и ремесленными изделиями. Государство в лице потребкооперации брало обязательства перед кустарями, объединившимися в небольшие артели, поставлять по договорам материалы, орудия труда и нужное оборудование. Потребительским обществам разрешалось организовывать мастерские по выпуску различной продукции, в том числе и ремесленной.

В книге М. А. Шевченко, изданной в 1929 г., приводятся сведения, полученные в результате Всесоюзного обследования Нижневолжского края в 1925 г., о регистрации «более 150 отдельных классов производства различного вида промыслов» [184] . Это количество составили промыслы, находящиеся на территории Нижневолжского края, куда входили: АССРНП (Автономная Советская Социалистическая Республика Немцев Поволжья), Калмыцкая область, Саратовская, Сталинградская и в меньшей степени Астраханская губерния, входившие тогда в его состав. Обладая статистическими сведениями, можно сделать выводы, что значительная доля производства предметов первой необходимости приходилась на долю мелкой и ремесленно-кустарной промышленности.

К началу 30-х гг. регион Нижнего Поволжья, также как и до революции, по количеству ремесленных промыслов и их разнообразию лидировал в России.Государство содействовало быстрому кооперированию кустарей и ремесленников. По уровню развития кустарных промыслов «Царицынская губерния стояла выше республиканского по РСФСР и среднего по Нижнему Поволжью» [185] . Во второй пятилетке (1933–1937 гг.) процесс кооперирования кустарей завершился. На 1.01.1941 г. количество промысловых кооперативов составляло 25,6 тысяч. Руководили промысловыми артелями союзы промысловой кооперации, которые объединяли их по производственному или территориальному признаку. Во главе всей промысловой кооперации стоял Центральный совет промысловой кооперации – Центропромсовет. В системе промысловой кооперации были созданы Высшая школа Центрпромсовета, техникумы, профтехшколы, учебные комбинаты и постоянно действующие учебно-курсовые базы. До 1946 г. вся система промысловых артелей и кооперативов была в подчинении Совнаркомов. В марте 1946 г. СНК СССР был преобразован в Совет министров СССР, который распределил работу в ведомства разных министерств. Артельщики занимались в основном производством товаров широкого потребления.

В предвоенные годы в области продолжали работать мелкие предприятия, объединившиеся еще в 1925 г. с момента организации Губернского союза слепых, где в производстве изделий использовался в основном ручной труд инвалидов. В 1933 г. в Нижнем Поволжье таких артелей насчитывалось 106, а всего в них работало 5420 человек [186] . В них, на ремесленном уровне, занимались производством товаров широкого потребления, изготавливали разнообразный хозяйственный инвентарь. Губернский союз слепых имел свои механослесарные, столярно-плотницкие, сапожно-шорные, кожевенно-обувные, шапочно-фуражные и прочие мастерские.

Не прервалась история промыслов и в годы Великой Отечественной войны. Всего за время войны «трудящиеся Сталинградской области отправили защитникам Родины более 1 млн 200 тыс. теплых вещей», а предприятия «…местной и кооперативной промышленности только в 1942 году изготовили для фронта почти 585 тыс. предметов одежды и обуви» [187] .

Для страны, которая после войны восстанавливала и развивала крупные промышленные и сельскохозяйственные предприятия, поддержка кооперативов была необходима. Изделия, выпускаемые промысловыми кооперативными предприятиями, способствовали удовлетворению населения товарами первой необходимости. Выпускались самые разнообразные товары, которыми не могли в тот момент наполнить потребительский рынок огромные государственные заводы промышленной индустрии. Ясно, что высокое качество изделий и их связь с местными ремесленными традициями были в значительной степени утрачены.

После окончания Великой Отечественной войны в Волгоградскую область хлынул поток строителей для восстановления разрушенных во время военных действий заводов, фабрик, жилых домов. Возвращаются после войны репатрианты; начинается строительство Волго-Донского канала, гидроэлектростанции на Волге; прибывают из разных областей СССР люди для освоения целинных и залежных земель и освоения открытых месторождений нефти, газа.

Последствием Великой Отечественной войны, отрицательно повлиявшим на большинство ремесленных приемов и техник исполнения, стал разрыв между поколениями мастеров. Он был связан с огромными человеческими потерями. Эта невосполнимая утрата ощущается до настоящего времени.

В послевоенные годы артели, существовавшие на территории Волгоградской области, продолжали выпуск массовой продукции, не производя ничего индивидуального. Ассортимент был не всегда очень высокого качества и почти не имел выхода за территорию региона. После войны нужно было насытить свой рынок необходимыми товарами. Но к концу 1950-х годов промысловые предприятия во всей стране, в связи с полной передачей производства товаров народного потребления государственным промышленным предприятиям, постепенно прекращают свою деятельность и передаются в ведение местной промышленности. Артели перестают носить характер кооперативного производства и реорганизовываются в предприятия по выпуску изделий народных художественных промыслов либо выпускающих какую-либо другую сувенирную продукцию.

В это время происходит окончательная потеря традиционных ремесленных промыслов нашего региона. Это связано не только с новой волной миграций, но и с суровыми запретами развивать частное производство. В стране победившего социализма не было разрешено заниматься индивидуальной трудовой деятельностью, и поэтому многие промысловые ремёсла уходят в другую нишу, тихую, но опасную для развития традиционного ремесла – самодеятельное творчество.

Только в конце 1960-х гг. было разрешено торговать «носильными изделиями и домашними вещами, бывшими в употреблении, а также кустарными изделиями», то есть предметами собственного производства на печально известных вещевых рынках. В сентябре 1966 г. было принято решение о развитии кустарных промыслов в колхозах. В Волгограде был открыт специальный рынок для реализации товаров, произведенных кустарным ремесленным способом, – Даргора. Этого было недостаточно. Презрительное отношение к ремесленнику не только сковывало инициативу у населения, имевшего навыки какого-либо ремесла, но и не способствовало дальнейшему развитию оставшихся местных традиций.

В сентябре 1966 г. Совет министров принимает постановление «О мерах по дальнейшему развитию местной промышленности и художественных промыслов». На предприятиях местной промышленности трудилось большое число надомников, пенсионеров и инвалидов, но как таковых народных традиционных промыслов, и тем более художественных, на всей территории Волгоградской области зарегистрировано не было. Тем не менее, в Волгограде с 1969 г. начинает работать предприятие местной промышленности, выпускавшее сувенирную продукцию, – завод «Сувенир». Оно было организовано на базе бывшей артели по производству штампованной продукции из отходов металлического лома. В 1975 г. этот завод был зарегистрирован как производство, выпускавшее продукцию, относящуюся к традиционным художественным народным промыслам. Из 242 предприятий во всесоюзном списке это было единственное предприятие в Волгоградской области.

Вплоть до 1977 г. действовал государственный запрет на занятия индивидуальной ремесленной и промысловой деятельностью, когда в Конституции появилась статья, разрешающая так называемую «индивидуальную трудовую деятельность». «В СССР в соответствии с законом допускается индивидуальная трудовая деятельность в сфере кустарно-ремесленных промыслов, сельского хозяйства, бытового обслуживания населения, а также другие виды деятельности, основанные на исключительно личном труде граждан и членов их семей». И там же: «Государство регулирует индивидуальную трудовую деятельность, обеспечивая ее использование в интересах общества» [188] .

На территории Волгоградской области все остальные ремёсла продолжали существовать либо как народное самодеятельное творчество, либо полулегально. Развитие ремесла «для дома и семьи» культивировалось в кружках по декоративно-прикладному искусству, работавших при дворцах культуры в городе и в сельской местности. Популярные массовые журналы «Крестьянка», «Работница», «Умелые руки» способствовали «массовизации» ремесленной продукции.

Накануне перестройки интерес к ремесленным промыслам, в первую очередь, был связан с возможностью дополнительного заработка. Их специфической чертой являлись почти абсолютная оторванность от истоков традиционного мастерства, нехватка нужного материала и, как следствие этого, снижение художественной составляющей предметов.

В 1994 г. принимается закон о кооперативной деятельности. Это время было трудным для страны, так как наступил спад производства, тогда о продолжении исторической традиции в промыслах и их художественном уровне не очень задумывались. Переход к рыночной экономике заставил население переключиться на производство кустарным способом многих вещей, необходимых в повседневной жизни. По сравнению с культурой повседневности прошлого, которая была ориентирована на продолжение традиций, в конце XX в. меньшая часть традиционной культуры ушла в область самодеятельного творчества, а остальная в лучшем случае сохранилась в музеях или в областных и районных центрах культуры. Промышленный рынок стал насыщаться продукцией, произведенной массовым тиражом в других странах, подражающей не всегда лучшим образцам.

Анализируя сложившуюся к концу XX в. ситуацию, с традиционными художественными ремёслами, вспоминаются сетования молодого А. М. Горького на то, что естественная потребность народа в красоте часто удовлетворялась обёртками мыла Брокар, бойко продававшимися в деревне сельскими перекупщиками, поэтому средствами эстетического воспитания народа оказывались модные рекламы парфюмерных магазинов. Это было сказано в 1896 г., но актуально и сегодня.

В конце 1990-х гг. даже кружки художественной самодеятельности и народного творчества в большинстве своем уже не функционировали. Предприятия, на балансе которых числились дома культуры, не имели государственных заказов, а значит и не имели денег для оплаты работы кружков, в которых проходили занятия, связанные с традиционной культурой. Так было практически повсеместно. Создававшиеся в 90-е гг. XX в. этнографические и культурные центры, на базе полностью развалившихся в перестройку Домов культуры, невольно продолжали уже устаревшую к концу века схему работы фольклорных коллективов и кружков самодеятельного народного творчества.

Рассматривая события, относящиеся к историческому прошлому, становится ясно, что они не всегда способствовали сохранению промысловых традиций, постепенно развивавшихся у различных народов, населявших эту огромную по площади территорию. Многие из прошлых событий имели для промыслов катастрофический характер. Со времени раннего средневековья на этой территории складывающиеся традиции постоянно прерывались. Уникальность ситуации заключалась в том, что огромное разнообразие промысловой деятельности было органично привязано к ландшафту. Перемещение традиций от одних этнических групп к другим происходило естественным образом и только обогащало население разнообразными знаниями.

В современной ситуации занятия промыслом, конечно, исполняют иные функции, нежели в прошлом. Поэтому сегодня главные цели поддержки ремесленных промыслов заключаются в том, чтобы дать населению ремесленные знания, которые увеличат возможность иметь постоянный заработок; организовать рабочие места; поднять интерес к насыщенному историческими событиями региону; организовать новую инфраструктуру городов и сельских поселений; воспитать подрастающее поколение на лучших традициях культуры. Промысел предполагает не только факт изготовления каких-то вещей, но их выход на рынок, продажу. Если когда-то ремесло было единственным каналом насыщения рынка какими-либо бытовыми изделиями или инвентарем, то современный рынок перенасыщен. Изделие ремесленного промысла сегодня лишь тогда найдет спрос, если оно будет отличаться высокими художественными качествами, будет конкурентоспособно. Важно также, что изделия промыслов – это не сувенир, а функциональная вещь. Сувенирная продукция, не предполагающая функционального использования, это лишь суррогат промысла.