Текст книги "Гештальт Метаморф (СИ)"

Автор книги: Артенгер Клео

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Игла

Девушка лениво перевернулась на живот и уставилась в окно. На улице, словно потакая ее настроению, моросил мелкий надоедливый дождик. Пошел уже четвертый день с той «веселой ночки», а колдунья до сих пор ощущала последствия от приема наркотиков. Свесив руку с края кровати, она нащупала костяной стилус и вощеную дощечку. Расположив дощечку перед собой, Игла накарябала человечка-огуречка, заключила его в прямоугольник, а сверху нарисовала три вертикальных линии. Но ничего не случилось. Колдунья вдруг почувствовала во рту гадостный привкус дыма, и стилус задрожал в ее пальцах. Девушка взяла себя в руки и, недовольно ворча, принялась заново прорисовывать изображение, с силой надавливая на костяную палочку. Она не пятнадцатилетняя девочка, чтобы раскисать по пустякам. Пусть даже и не пустякам, а реальным проблемам. Пусть даже она по собственной дурости вляпалась в эту мерзость. Это не повод для того, чтобы лежать на постели и плакать в подушку. Закончив чертить, колдунья с силой ударила в дощечку стилусом. И в тот же миг ее тело стало удивительно легким, Игла, оторвавшись, взлетела над кроватью. Пальца на два. А после рухнула вниз, совершенно неожиданно для себя. Руки вновь задрожали, девушка выронила стилус, а на глаза навернулись слезы. Перевернувшись на спину, колдунья обратилась к самой себе:

– Ну, подруга ты ведь знала, что так и будет. В ближайший месяц, ты и котенка не заколдуешь, – это было сущей правдой. Однажды Игла уже встречалась с наркотиками. В учебке перед квалификационными экзаменами несколько колдунов из ее потока поймали девушку и вкололи дозу. Она всегда была способной, и эти ублюдки опасались конкуренции. Правда, в тот раз ее не насиловали. То ли не захотели, то ли спугнул их кто, колдунья тогда понять не смогла, а после не разбиралась.

– А на этот раз я даже морд гаденышей не запомнила. Извела бы со свету! Вот только ни к чему это теперь. Да так, наверное, и к лучшему, – Игла стерла слезинки с ресниц. – Хватит киснуть. Надо вставать. Надо начинать новый день.

Вот только легче ей от собственных слов не становилось. Знакомое бессилие и чувство собственной беспомощности и бесполезности, словно дежавю, возвращали ее в нерадостные воспоминания о сортировке, куда она попала после проваленного экзамена. Без шансов на место охотника в регионе и уж тем более на место ассистента в исследовательский центр. Обреченная стать лабораторным мясом. Большой белой мышью. Ее так тогда и звали, все, кому не лень. Если бы не Гештальт, так бы все оно и было. И вот она снова лежит на своей кровати в слезах и без сил. Как паранормальных, так и физических. Она вновь бессильна, даже от Вспышки, бестолковой пленницы с неведомой и неконтролируемой мутацией, и то сейчас больше пользы. Вновь Гештальт ее спас от верной смерти. Гребаный принц на белом коне. Хотя какой он, к чертям, принц? Настоящий монстр, хладнокровный убийца, но уж никак не благородный рыцарь. Убийца на черном мотоцикле. Сталкер и задрот. Который выводит ее из себя своей неспособностью додуматься до самых элементарных вещей. А своими ухмылочками может кого угодно довести до сердечного приступа. На которого в прежней жизни она даже и не посмотрела бы. Теперь же ее жизнь полностью в руках этого нечеловека.

Ведь, что может быть логичнее – списать надоедливую, проблемную и, по сути, бесполезную напарницу туда, где ей самое место – в лабораторную клетку. Для больших белых мышей. Особенно сейчас, когда случился рецидив, и она сама продемонстрировала всю свою беспомощность. Можно было ее вообще бросить подыхать в этом притоне. Все равно колдунья не успела бы прийти в себя, чтобы ужаснуться собственной участи. Но нет же, вместо этого безжалостный монстр срывается с места и вытягивает ее из передряги, прихлопывая по дороге ее обидчиков, словно надоедливых комаров. Половиной сердца Игла искренне ненавидела его за это. Равно как и за возню с ее «воскрешением» и за терпеливый уход эти четыре дня. За чувство собственного бессилия на его фоне, и в особенности за то, что без сталкера колдунья даже неспособна привести в порядок собственные чувства.

– Гештальт, – позвала она голосом умирающего лебедя. Но никто не откликнулся.

– Гештальт!! – уже несколько удивленно и с большей силой выкрикнула она. Последние дни он, казалось, не отходил от ее кровати, а тут не дозовешься. Да какого черта?

– Гештальт уехал. Сказал, нужно документы на мотоцикл переоформить, а потом еще и перекрасить, – вместо охотника на ее зов пришла Вспышка.

– Ясно, – как ни странно, мысль о том, что сталкера нет дома, принесла облегчение. – Будь добра, сделай кофе.

– Тебе принести?

– Нет, уж до кухни я как-нибудь доберусь, – раздраженно фыркнула Игла. Позволять этой девчонке видеть себя в столь разбитом состоянии, было выше гордости колдуньи. Стоило Вспышке скрыться за дверью, как охотница приняла сидячее положение и достала из-под подушки зеркальце. Критический осмотр собственного личика принес отличный заряд здорового негатива и устойчивое желание привести себя в порядок. Натянув футболку сталкера, экспроприированную в последний раз, колдунья отправилась в ванную. Водные процедуры вместе с косметическими освежили и придали бодрости. Так что на кухню Игла заявилась в уже вполне сносном настроении. Вспышка стояла возле плиты и внимательно следила за кофе, чтоб не закипел.

– В турке варишь? – несколько удивленно спросила колдунья.

– Да. Я вообще-то довольно давно научилась. Дело-то нехитрое, – немного обиженно ответила пленница.

– Ясно, – болтать и уж тем более придираться к Вспышке она не собиралась.

– Готово, – сообщила девушка, разливая кофе по чашечкам. В конфетнице нашлось немного печенья, а Вспышка достала из холодильника плитку шоколада, так что в актив колдуньи добавилось еще несколько эндорфинов.

– Ты, вообще, как?

– Как?! А как, по-твоему, я должна быть после всего? – неожиданно зло даже для себя Игла огрызнулась на невинный, в общем-то, вопрос пленницы, заставив последнюю вздрогнуть.

– Ты не подумай, я не злорадствую, правда. Я ведь тоже переживаю за тебя! – в голосе Вспышке явно сквозила обида.

– Да все со мной в порядке, – уже тихо и мягко ответила охотница. – Я ведь ничего не помню. Даже смутно, – откровенничать колдунье не хотелось, но и вымещать свое настроение на девчонке она не могла. Не хватало, чтобы та еще расплакалась у нее на глазах. Переживает она, понимаешь.

– Но все равно, – не унималась Вспышка. – Они ведь… Да и вообще, как такое могло случиться? До сих пор в голове не укладывается. Неужели ты не знала? Про наркотики?

– Уж знала, – горько усмехнулась Игла. – Более чем.

– Но почему?

– Сама ведь знаешь, как это бывает. Сначала один коктейль, потом другой, третий. А потом кто-то предлагает косячок. И не в одно лицо, а пустить по кругу, так, чтобы побаловаться, не более того. И ты думаешь: «Что мне с него будет? Всего лишь пара затяжек. Это же ни о чем». Вот только разум затуманивается слишком быстро. И после пары затяжек ты себя совершенно не контролируешь. И уже не можешь удержаться. Так и случилось, – внезапно задвинула монолог охотница.

– Да уж, – обхватила голову руками пленница. – Вот и стоило оно того? Чтобы потом уроды какие-то… да еще неизвестно где… Лицо вон до сих пор все в синяках.

– Ну не всем дана ускоренная регенерация, – хмыкнула колдунья. – А что касается тех парней. Случались со мной вещи и похуже. К тому же Ге один хрен их прикончил.

– Похуже?! – удивлению Вспышки не было предела. – Это же что может быть хуже то?

– Ну, превращение в нелюдя хотя бы, – веско отрезала колдунья, но увидев, как передернуло собеседницу, расхохоталась. – А вообще, в организации на сортировке было гораздо хуже. Когда на тебе стоит клеймо лабораторного мяса, каждая тварь считает своим долгом поизмываться над тобой. И насиловали тоже. Вот только без амнезии, к сожалению, – продолжила уже серьезным тоном Игла. Ее явно тянуло выговориться, выплеснуть переживания последних дней хоть перед этой пустышкой, которую еще ожидают все те муки, через которой колдунье пришлось пройти.

– Это ужасно… Но как так… Ты ведь сильная колдунья, как же ты могла им позволить так обращаться с тобой?

– Колдуны не созданы для сражений. Их роль – прикрывать товарищей, оставаясь за их спинами. Один на один, без подготовленных позиций, я не способна дать отпор. А в сортировке, даже если я и посмела бы огрызнуться, то месть была бы стократной. Убивать меня никто не стал бы – за подобное жестко карали, а вот все остальное, пожалуйста. Веселись, как хочешь, на что фантазии хватит.

– Но ведь ты оказалась здесь в регионе. Вопреки их ожиданиям. А значит, ты утерла нос всем своим обидчикам, ведь так?

– Это лишь благодаря Гештальту, – улыбнулась колдунья. – За неделю до последнего срока из более чем сотни кандидатов он выбрал именно меня. Почему, сама не знаю. Говорит, из-за способностей. Но в отличие от всех остальных я так и не смогла сдать квалификационные экзамены, из-за, гм, одного обстоятельства. Так что характеристика у меня была самая что ни на есть ужасная. Однако Ге вызвал меня, не смотря на сопротивление Бритвы – второго охотника в регионе.

– Ого, – в глазах Вспышки разгорелись искры любопытства, – так получается, он второй раз тебе жизнь спасает!

– Все верно. Как вспомню лица всех этих уродов, когда я залезала в транспортник, так до сих пор от злорадства удержаться не могу, – ухмыльнулась Игла. – Я уехала, а кто-то из них наверняка отправился в лабораторию в качестве мяса. Наверняка!

– Ясно… А ты никогда не хотела как-то отплатить Гештальту за его помощь? – пленница как трактор перла прямиком по интересующей ее теме.

– Отплатить? Я часто думаю об этом. Вот только как? Гештальт уже семь лет в регионе. Он опытен и силен, и не нуждается в чьей либо помощи. Помню, пару раз я пыталась ходить в рейд с ним вместе. Только под ногами путалась. В итоге закатила истерику и стала охотиться самостоятельно да артефакты клепать. Увы, но мне никогда не спасти ему жизнь. Если он сам себе помочь не сможет, то я уж тем более. Все, что я могу – оказывать ему мелкие услуги – помогать деньгами, с поиском подходящей добычи или с составлением планов охоты на новых монстров. Что я есть, что меня нет, Гештальту ни холодно, ни жарко.

– Вот как, – немного разочарованно протянула пленница, – а я думала у вас роман…

Игла от души расхохоталась, чуть было не пролив кофе:

– Роман?! Ну ты даешь. Я могу сколько угодно играть в капризную пассию, помыкать им по мелочам, воровать его вещи и пытаться вызвать чувство ревности, но все это ровным счетом ничего не значит. Ничего. Этот хладнокровный монстр всегда поступает так, как считает нужным. И если понадобится, он избавиться от меня с легким сердцем, пусть даже пару дней назад проколесил полгорода, чтобы меня спасти. Поверь, дорогая, сердце сталкера – просто мышца, которая качает кровь. Им управляет лишь разум. Холодный и расчетливый. Редкие приступы эмоциональности – лишь блажь. Даже если тебе кажется, что он дорожит тобой, не обольщайся. Это не спасет тебя, как… – Игла осеклась, недоговорив. Она говорит слишком много и совсем не тому, кому нужно. Пора заканчивать это разговор:

– Как бы тебе этого не хотелось.

– В смысле? – непонимающе переспросила Вспышка.

– Не важно, – резко отрезала колдунья. – Раз Гештальта нет дома, самое время навести порядок и хорошенько прибраться. Наверняка пока я в постели лежала, дом в свинарник превратился! Отвечай, ты хоть раз прибиралась?

Распекая Вспышку, словно злобная свекровь робкую невестку, и выслушивая ее жалкие оправдания, Игла полностью погрузилась в уборку и готовку. Бытовые мелочи – это единственное, чем она может выразить свою благодарность сталкеру за спасение.

Уже вечером с чувством исполненного долга колдунья отдыхала в своей комнате. Квартира была убрана и вычищена до блеска, ужин приготовлен, кот вымыт и высушен, Вспышка умучена до состояния не стояния. Домашние хлопоты, простые и незамысловатые, всегда успокаивали ее и возвращали душевное равновесие. Наверное, они напоминали ей о тех далеких временах, когда колдунья еще ничего не знала ни о потоке, ни об Организации, да и колдуньей собственно не была. Поддавшись ностальгии, Игла извлекла из глубин комода небольшую шкатулку. Такая есть у большинства девчонок в возрасте пятнадцати лет. Сокровищница с безделушками, наполненная драгоценными воспоминаниями. Иглу люди Организации забирали из больничного стационара, и шкатулка была единственной вещью, которую ей удалось взять с собой. Сохранить ее в адских условиях приемки, учебки и сортировки было и вовсе невыполнимой миссией, но каким-то чудом коробочка уцелела.

Перебирая фенечки, кулончики, открытки, засушенные цветы и ракушки с берега моря, колдунья наткнулась на несколько относительно свежих фотографий. Она вместе с Гештальтом в забавных костюмах и позах. Игла откровенно веселилась в тот вечер, а вот у сталкера даже на фото читается выражение явного недоумения по поводу происходящего. Эти фотографии сделал Бритва. Тот самый второй охотник в регионе, который был против прихода колдуньи и который погиб пару месяцев назад. Впрочем, Игла никогда не держала на него зла. Бритва был весьма приветливым и жизнерадостным парнем, честным и открытым, пожалуй, даже слишком. Он искренне считал, что истребляя монстров, выполняет важную миссию – оберегает человечество от встречи с этим кошмаром и был предан делу Организации. Что же касается колдуньи, то ее характеристика могла оттолкнуть кого угодно, а Бритве напарник для охоты был не нужен. Ведьмаки испокон веков предпочитали охотиться в одиночку. И все же однажды парень позвал вместе с собой в рейд Гештальта и не вернулся живым.

Гибель опытного охотника от лап вилокоса не вызвала никаких вопросов у Организации, но колдунья просто не могла поверить в реальность произошедшего. Тогда она решилась на собственное расследование. Фотоаппарат, на который Ге отснял отчет о гибели напарника, принадлежал Бритве. Можно сказать, что тот увлекался фотографией и оставил после себя довольно большую коллекцию снимков. Однако в памяти фотоаппарата кроме отчета о гибели ведьмака, отснятого Ге, больше ничего не оказалось, что было достаточно странно. Игла тайно заменила флешку фотоаппарата на аналогичную и попросила знакомого восстановить файлы. Но к собственному разочарованию, а может облегчению, прямого ответа так и не получила. Среди восстановленных фото было несколько довольно странного содержания. На них Бритва запечатлел сталкера, садящегося в разнообразный общественный транспорт, а на последних входящим в какое-то здание. Последние фотографии восстановились не полностью, и понять, где именно ведьмак заснял Гештальта, было невозможно. Что примечательно, все фото были сделаны в одно утро. Игла давно заметила, что сталкер явно что-то скрывал от напарников, часто не договаривал и не слишком хорошо маскировался. Возможно, Бритва узнал какую-то его тайну, но оказался настолько наивен и прямолинеен, что решил обсудить это с Ге. И, вполне возможно, поплатился за это жизнью. Вот только прямых доказательств у колдуньи не было, лишь собственные домыслы. А даже если б и были, она не стала бы никому рассказывать. Причин любить Организацию у Иглы не было, а Гештальту она как-никак была обязана жизнью.

Однако фотография вызвала не только грустные воспоминания. Колдунье пришла в голову отличная идея. Времени до возвращения Гештальта оставалось все меньше, а потому, не откладывая в долгий ящик, Игла полезла в свой гардероб. В глубинах шкафа, за платьями и костюмами висели особые наряды. Преобразившись и нарисовав приличествующий макияж, колдунья отправилась в коридор: полюбоваться собой в ростовое зеркало. Рассматривая себя со всех сторон, корча смешные рожицы и принимая пафосные позы, охотница принялась мурлыкать под нос незамысловатый мотивчик, под стать своему озорному настроению. Вспышка, заставшая ее вертящейся перед зеркалом, просто потеряла дар речи.

– Что? – спросила у нее колдунья, приводя девушку в себя прикосновением волшебного жезла.

– С тобой все нормально? – спросила пленница с некоторым сомнением в голосе.

– Все просто отлично! Или хочешь сказать, мне не идет?

– Да нет, просто немного, эм, экстравагантно, что ли. Вечеринка вроде не намечалась…

– Ну, какая ты скучная, – рассмеялась Игла, – хочешь, и тебе наряд подберем? У меня их много!

– Нет, спасибо, – Вспышка протестующее замахала руками. – В твоих вещах я буду смотреться совсем по-дурацки!

– Как хочешь, конечно, но ты уверена, что знаешь, от чего отказываешься? – охотница заговорщески подмигнула пленнице, подкрепив высказывание парой решительных пассов жезлом.

– Уверена, что даже знать не хочу. И как только Гештальт на все это отреагирует…

– О, он будет громко смеяться. От души. Но только ровно до того момента, пока не узнает, что ждет его самого! – колдунья коварно расхохоталась.

– Пожалуй, я все-таки не буду вам мешать, – решила Вспышка, бочком протискиваясь в уборную.

Впрочем, колдунью такой поворот событий вполне устраивал. Оставив пленницу в замешательстве, она закрылась в зале, где обитал Гештальт. Игле предстояло провести последние приготовления до его прихода.

Сталкер вернулся голодным и уставшим, а потому сразу же отправился на кухню. Колдунья к столу не явилась, она вдоволь «напробовалась» во время готовки, а главное, не хотела портить сюрприз своим преждевременным появлением. Девушка уселась на подлокотник кресла и поигрывала парой кроличьих ушей в ожидании жертвы. Гештальт не слишком торопился, давая время для фантазирования все более изощренных способов мести за собственную медлительность. Главное, чтобы Вспышка не вздумала ее предать и не разболтала обо всем сталкеру. Основой ее атаки должна была стать неожиданность.

Наконец, Гештальт появился. Притворив за собой дверь, он буквально остолбенел, увидев колдунью.

– Ты чего это? – недоверчиво фыркнул охотник, явно почуяв подвох, но все еще не догадавшись, в чем он.

– Я не чего это, – передразнила сталкера Игла, продемонстрировав ему свой язычок для ясности. – Я великолепная светло-добрая волшебница, – произнеся эти слова, колдунья соскочила с кресла и оказалась возле жертвы. – А ты мой верный хранитель и помощник!

И прежде чем верный хранитель успел занять оборонительную позицию, девушка пять раз коснулась его разными лучами звезды, которой был увенчан ее волшебный жезл. На каждом из лучей таилась печать простенького заклинания. В результате Гештальт, лишившийся привычной одежды, оказался облачен в костюм кролика, состоявший из ушей, хвоста, панталон и перчаток.

– Превращение завершено! – резюмировала Игла, посылая охотнику воздушный поцелуй. – Теперь ты принял свою истинную форму.

– Что еще за форму? – закрутил головой Гештальт, пытаясь сообразить, что с ним произошло. Услужливо предоставленное охотницей зеркальце позволило оценить масштабы катастрофы. Реакция сталкера не заставила себя ждать. Схватив Иглу под подмышки он приподнял ее над полом, так что лицо девушки оказалось прям напротив его собственного:

– В гробу я видал эту форму, верни все, как было, ведьма!

– Я светлейшая и прекраснейшая волшебница, а не ведьма! Усвоил? – Игла не поддалась грозному тону «хранителя».

– К-хм, – Гештальт поморщился, но требование перефразировал. – Ужаснейшая и злобнейшая волшебница, верни, ешкин кот, все на место!

– Я великолепнейшая, дубина, – колдунья стукнула сталкера жезлом по голове. – И где волшебное слово?

Охотник сделал страдальческое лицо, но деваться ему было некуда:

– О светлейшая и добрейшая! Верни меня в мое изначальное состояние. Пожалуйста!

– Я бы с удовольствием, – усмехнулась Игла, – но мои волшебные силы иссякли, и я уже ничего не могу сделать. Кстати, можешь опустить меня на землю.

– Ты это серьезно? – уточнил сталкер, спуская девушку обратно на пол.

– Абсолютно, – обезоруживающе улыбнулась колдунья. – Но у тебя есть один шанс вернуть себе прежний облик!

– Даже страшно подумать, что ты там придумала, – пробормотал себе под нос Гештальт.

– И совсем не страшно, – ответила Игла, целуя звезду на жезле, а затем ударяя ей по носу кролику-переростку. – Тыц-тыц, мана мана!

Штора, загораживающая большую часть комнаты, рухнула вниз, открывая передвинутую на середину зала тумбочку с плазмой и приставкой, а также парой джойстиков.

– Сможешь одолеть меня в пяти играх, и мои кавайные заклинания развеются.

– Игры?! – Гештальт усмехнулся. – Не слишком ли простое испытание? Я начинаю верить, что ты и в правду добрейшая.

– Не обольщайся, я подготовилась, так что тебя ждет несколько сюрпризов!

– Вот как? Становится все интересней, – глаза охотника хитро заблестели.

– Ну а для остроты ощущений предлагаю заключить пари. Если выиграешь ты – то я выполню одно любое твое желание. А если выиграю я… – Игла сделала многозначительную паузу, – то тебе придется побыть моим хранителем весь следующий день!

– Ставки высоки, – Гештальт для пробы потянул себя за кроличье ухо, удостоверяясь, что само собой оно не отвалится, – но я согласен.

Спорщики пожали друг другу руки.

– Я и не знал, что у тебя есть такой костюмчик, – улыбнулся Гештальт, скользя глазами по краю глубокого декольте, – а разве тебе самой ушки не полагаются?

– Нет, конечно, – воспользовавшись рассеянностью напарника, Игла дернула его за нос, – я ведь волшебница, а не кролик! И вообще, нефиг пялиться!

– Ну, знаешь, – обиженно протянул сталкер, а после бесцеремонно потрепал колдунью по голове, пользуясь преимуществом в росте, – надевая такой шикарный наряд, тебе следовало задуматься о последствиях! Так что возражения не принимаются!

– Для начала выиграй пари, а после бросайся столь категоричными фразами, – колдунья резко взмахнула волшебным жезлом, заставив охотника отшатнуться назад. – Будешь у меня завтра целый день капусту жевать, крольчонок!

– Если ты намерена посадить меня на овощную диету, то даже не пытайся выпросить для себя фору, – хмыкнул сталкер, похрустывая пальцами.

– А это отличная идея. Только морковь и капуста, и никакого мяса! – рассмеялась Игла. Похоже, Гештальт наконец-то втянулся и начал ей подыгрывать. Впрочем, неудивительно. Видеоигры – одно из его серьезных увлечений. – Начинаем первый раунд!

Конечно же, колдунья и не надеялась на победу. По крайней мере всерьез. Слишком уж велика разница в опыте и мастерстве между хардкорщиком и казуальным игроком. Но несколько новых игрушек заставили сталкера попотеть и даже ощутить горечь поражения в паре раундов. Увлекшись игрой, они засиделись далеко за полночь, и когда, наконец, бой был окончен, в квартире наступила неожиданная тишина. Прогулявшись на кухню за легким перекусом, Игла убедилась, что оставшиеся обитатели квартиры крепко спят в своей комнате. Соревнование взбудоражило ее, и от возбуждения девушка поднималась на носочки при ходьбе. Гештальта она застала разглядывающим себя с помощью зеркальца.

– И откуда только у тебя все это берётся?

– Что именно? – не поняла колдунья. – Идеи или костюмы?

– И то и другое, – рассмеялся охотник.

– Ну костюмчики я постоянно чуть по чуть подкупаю. А на идею натолкнула та наша вечеринка с переодеванием, помнишь, когда еще Бритва фотографировал нас во всяких нелепых позах.

– Да, помню, хорошо же мы тогда повеселились, – Гештальт с наслаждением растянулся на диване.

– А мне вот показалось, что тебе ни чуточки не понравилось, – Игла не преминула усесться сталкеру на живот, вызвав протестующий бульк. – Ты тогда весь вечер хмурился!

– Уффф, – охотник вздохнул с облегчением, когда девушка все-таки сдвинулась с живота поближе к коленям. – Нет, мне на самом деле понравилось. Просто я к такому не привык. Все было слишком уж неожиданно.

– Дикий, неотесанный сталкер, прям пещерный человек! – убежденно отметила колдунья, покачивая ногами. – Я правильно поступила, превратив тебя в кролика!

– Кстати о кроликах, я ведь победил. И где моя награда? Вертай все как было, – потребовал он.

– Увы, но мой энергетический лимит на сегодня исчерпан, – Игла легонько стукнула сталкера жезлом по носу. – Впрочем, уши и хвост сами вскоре отвалятся, а остальное я могу помочь тебе снять, если хочешь. Кстати, ты выиграл так же одно желание. Уже придумал, чего хочешь?

– Ну, – Гештальт задумался. Колдунья вцепилась зубами в ломтик дыни. Она успела съесть два кусочка, прежде чем ее терпение лопнуло:

– Ну, сколько можно тянуть, говори уже!

– Я не знаю, – растеряно улыбнулся сталкер, пытаясь стянуть с подноса что-нибудь съестное.

– Руки прочь, – Игла ловко убрала поднос. – Ничего не дам, пока не признаешься!

– Да не знаю я, блин! – фыркнул охотник. – Дай поесть!

– Тебе лишь бы поесть, – надулась девушка. – Вечно от вас, мужиков, никакого толку.

– Спасаешь, откачиваешь, а тебе потом заявляют, что от тебя нет толку, – осуждающе пробурчал сталкер, пережевывая пончик.

– А тебя кто-нибудь просил, а? – нагло поинтересовалась колдунья, убрав поднос на пол и завалившись на охотника сверху. – Сам спас, сам виноват!

– Хочешь сказать, нужно было бросить тебя подыхать от анафилактического шока?

– Да почему бы и нет? – Игла наклонила голову. Внезапно чувство жгучей обиды и собственного бессилия, охватившее ее утром, вернулось. Почему она вынуждена вечно оставаться в долгу у этого бесчувственного и самоуверенного негодяя? Зачем он вытянул ее из сортировки, зачем спас от собственной глупости:

– Я ведь сама этого заслужила. Пошла, вопреки твоим предостережениям. Напилась, а потом еще и накурилась по собственной глупости. Осталась с этими ублюдками из непонятного эгоизма. И кто знает, какие глупости совершила после этого, благо, ничего не помню. Так зачем было меня спасать?

– Своих не бросаю, – бесцветно ответил охотник.

– Ой, вот не надо, а? Ты думаешь, я не интересовалась тобой, старикан Ге, бессмертный сталкер? Думаешь, я не знаю, что из восьми охотников, отправленных в регион до меня, выжил только ты? – колдунья и сама не знала, что на нее нашло. Она подошла к опасной грани. Если она права, и Гештальт действительно причастен к гибели напарников, он может с легкостью свернуть ей шею прямо сейчас, благо, она так близко. И совершенно беззащитна. Но какое-то чувство внутри нее требовало пойти на этот риск, сунуть голову в пасть крокодилу, чтобы понять одну вещь:

– Кто я для тебя, Гештальт?

Вместо ответа охотник прикрыл глаза. Потянулись секунды ожидания. Страх, смешанный с надеждой, выжигали девушку изнутри, она боялась пошевелиться, боялась дышать, боялась ответа сталкера, и в тоже время ее охватывала паника при мысли, что тот уйдет от него. Она успела сотню раз проклясть свою затею с переодеванием и свой длинный язык и вообще тот день, когда она впервые встретила Гештальта, когда тот наконец открыл глаза. Ладонь охотника легла ей на затылок, и в тот же миг внутри колдуньи все оборвалось. Это конец. Слезы сами собой потекли из ее глаз. Но сталкер лишь приблизил лицо, стер слезинки свободной ладонью и сказал ей прямо в глаза:

– Ты величайшая светлая волшебница, а я твой кролик хранитель. Вот и все.