Текст книги "Двойник короля 18 (СИ)"

Автор книги: Артемий Скабер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

У меня было ещё много вопросов к хану: про призрачных монстров, про серые зоны и вообще. Раз моя душа привязана к тому капищу, может, я могу одолжить там сотню-другую призраков и духов.

Вот так всегда! Голова кружилась от истощения. Крайне непривычно и сложно работать с душой, никогда раньше не делал ничего подобного. Контроль магии, использование артефактов – всё это было знакомо, обычно, но прямая работа с собственной душой – нечто новое и иное.

И хотел бы я сказать, что освоил суперпродвинутые техники. Может быть, так это и есть, но, по словам моего напарника… Я получил лишь базу шаманов, которая была, когда он жил. Азы, основы, фундамент – то, с чего начинали ученики, делающие первые шаги в искусстве общения с духами. Если это базовые техники, то какими же должны быть продвинутые? Какой силой обладали шаманы древности? Какие возможности открывались перед теми, кто полностью освоил это искусство?

«Павел!» – обратился ко мне хан.

Да, мы с ним на имена перешли. От «чужака» до «Павла» – маленький шаг для хана, но значительный для наших отношений.

«Нам нужно подобраться к моей сестре незамеченными, и я должен разглядеть её, проверить метки на душе. Только после этого смогу тебе сказать, что нам потребуется и как действовать», – продолжил он.

Голос духа звучал решительно, с нотками требовательности. Тимучин был осторожен, как и полагается тому, кто являлся настоящим правителем. Его план имеет смысл. Нельзя сражаться с врагом, не зная его слабостей.

«Понял», – кивнул я.

Короткий ответ, но большего и не требовалось. Мы начали понимать друг друга с полуслова, действовать, как слаженная команда. Странный союз – русский попаданец и древний монгольский хан.

Так, цель у нас есть, кое-какая подготовка осуществлена. Мне нужно тело… Ладушки, переходим к плану «Б», нет, уже «В». У меня их много припасено. Не зря же я притащил с собой монголов в лагерь и они там страдают.

Оторвал прядь своих волос. Паучок, которого я вытащил, подошёл к клетке. Передал ему локон. Он взял своими желваками бережно, аккуратно, словно величайшую драгоценность. Мои волосы – сигнал. По ним Бат и Жаслан узнают, что сообщение от меня, и поймут смысл.

Теперь ждём проверяльщиков. Терпение – добродетель стратега, умение ждать подходящего момента, не торопить события, не форсировать ситуацию. Я сидел неподвижно, дыша ровно и глубоко. Восстанавливал силы, накапливал энергию, готовился к следующему шагу.

Когда в очередной раз зашли стражники, мой монстр выскочил. Я сосредоточился на нём: видел его глазами, чувствовал его телом, направлял его разумом. Бат с Жасланом должны быть на месте.

Монстр скользил мимо джунгаров, благо сейчас их было немного. Остальные заняты рутиной – попыткой захватить город. Лагерь гудел, как разворошённый улей, – все заняты, все в движении, сосредоточены на своих задачах.

Нашёл нужных мне монголов у палатки генерала. Был очень большой риск, что тут находится Наран или кто-то похожий на него, что они заметят моего монстра и поднимут тревогу. Поэтому я действовал крайне аккуратно. Паучок двигался медленно – от одной палатки к другой, избегал открытых пространств, яркого света, скоплений людей.

Я уставился на происходящее глазами монстра. Бата били джунгары, а рядом стоял Жаслан. Зубы сжаты, с кулаков капала кровь от попытки сдерживаться. Он хотел вмешаться, помочь товарищу, но не мог – только навредил бы обоим.

Шаманов я не увидел. Отлично! Значит, никто не заметит моего монстра, никто не почувствует его присутствие, не перехватит сообщение.

Бросил свои волосы перед ногами Жаслана и тут же рванул обратно. Условный знак, который мы обсудили до этого. Монстр вернулся, и я убрал его в кольцо.

День постепенно перетекал в вечер. Солнце клонилось к горизонту, отбрасывая длинные тени. Скоро наступит ночь – время действий, время возможностей. Бои останавливались, очередной день осады подходил к концу без решающего штурма. Судя по звукам, джунгары возвращаются в лагерь.

Меня перестали проверять, и, кажется, это нехороший знак. Что-то задумали.

Палатка дёрнулась, в ней появился Жаслан. Он зашёл с другой стороны, заполз. Движения – плавные, бесшумные, как у змеи, скользящей по траве. Хороший охотник, не зря на него ставил.

– Русский, – прошептал он. – Удивляюсь твоим способностям.

Голос был тихий, еле слышный, дыхание – контролируемое, ровное, глаза – настороженные.

– И я рад тебя видеть, – кивнул и отвернулся.

– Всё, как ты говорил. Все действия, поведение… – продолжил монгол. – Как так чётко просчитал ходы джунгаров, даже то, что будут делать с нами? Словно это ты раздавал приказы.

Слова – торопливые, сбивчивые. Он хотел рассказать всё и сразу, вывалить информацию одним потоком. Типичная реакция человека, который долго держал важные новости в себе и наконец получил возможность поделиться.

– К сути! – прервал его.

Мне нужно новое тело для путешествия. Хорошее, тренированное, и вот само пришло ко мне.

– Информация! – потребовал я.

Голос – тихий, но с командными нотками. Жаслан вздрогнул, хотя подчинился мгновенно. Дисциплина, вбитая годами тренировок и службы, сработала автоматически.

– Плохо! – в тоне просквозила паника и тревога с грустью.

Повернулся к нему. Глаза монгола потускнели, плечи опустились.

– Тебя завтра казнят. Одну отрубленную руку отправят на твои земли, чтобы люди отдали всё оружие, деньги, кристаллы за выкуп.

– Уверен? – уточнил я.

– Да!

Не просто так меня проверяли, рух действительно что-то почувствовала. Теперь я в этом убеждён. Заметила дух хана? Уловила следы моей собственной странной души? Почувствовала монстров? Неважно.

Решили не просто оставить в качестве пленника и демонстрации силы, а избавиться. Логично. Зачем держать потенциально опасного врага? Зачем рисковать, если можно просто отрубить голову и закончить с этим?

– Что ещё?

Я знал, что это не всё. По лицу Жаслана, по его напряжённой позе, по тому, как он сжимал и разжимал кулаки, было видно: худшие новости ещё впереди.

– Я связался с нашими людьми… – продолжил упадническим тоном Жаслан, голос задрожал. – Город… Хан… Хунтайжи…

Слова застревали в горле, не желая быть произнесёнными.

– Что там-то случилось? – спросил я шёпотом.

Нетерпение проскользнуло в голосе, несмотря на все попытки сохранять спокойствие. Быстрее, говори быстрее!

– Хан смертельно болен, его уже не видели несколько недель. Наследник… он… в тюрьме. Обвиняют в покушении на отца.

Картина складывалась кусочек за кусочком. Хан болен или отравлен, его сын обвинён или подставлен. Классический сценарий дворцового переворота: убрать правителя, избавиться от наследника, захватить власть.

– Сука! – ухмыльнулся я.

Эмоция была не от радости или удовольствия. Улыбка волка, увидевшего добычу, стратега, разгадавшего план противника.

– Сейчас главная – жена хунтайжи. Именно она сдала мужа и взяла все бразды правления. Город хотят завтра сдать после битвы, – закончил выдачу «обнадёживающих» новостей Жаслан.

Жена предала мужа – стандартный ход. И она же подставила наследника – устранила конкурента, расчистила путь к трону.

Потёр лицо. Это ж нужно было умудриться попасть сюда в такой момент? Какова вероятность оказаться в эпицентре государственного переворота, дворцовых интриг, масштабной войны? Для обычного человека – ничтожная, для меня – похоже, стопроцентная.

Пальцы стучали по соломе быстро, ритмично, нетерпеливо. Мозг работал на полную мощность, анализируя информацию, составляя план, просчитывая варианты.

Подведём итог. Меня пускают в расход. Род сначала грабят, потом убивают и захватывают земли. Тут сука втискивает свою задницу на монгольский трон, хан умирает, сыночка казнят. Джунгары становятся во главе монголов. Она потирает ручки и радуется.

Всё выстроено идеально, просчитано до мелочей. Все фигуры на местах, а пешки в движении. Шахматная партия мастера интриг, и я оказался в центре этой партии.

Вообще не то, чего хотел. Скажем мягко, у нас с ней конфликт интересов. Поэтому… Придётся вмешаться. Если она думает, что я буду тихо сидеть и ждать казни, то сильно ошибается. Если считает, что всё идёт по плану, то скоро узнает, что значит настоящий хаос.

Спасти хана, сына, не дать захватить город. Разбить джунгаров, договориться о мире, завалить тварь. И времени не так много. А перед этим мне неплохо бы оценить руха, чтобы Тимучин смог понять, как её убивать. Добавляем сюда кристалл подчинения монстров – я обязан его получить любой ценой, особенно после слов старика о его силе. Ведь именно он притащил камень из своей серой зоны.

Задачи множились с каждой секундой, список рос, становился длиннее, сложнее. Но это меня не пугало – наоборот, вызывало азарт. Сложная игра, высокие ставки, опасные противники – именно то, что я люблю. И это так, план минимум буквально на ближайшее время. План максимум… О нём подумаю позже.

– Беги, русский! – сказал мне Жаслан. – Это не твоя война, не твои земли и народ.

Его глаза смотрели с искренней заботой. Он действительно волновался за меня, действительно хотел, чтобы я спасся. Странно, всего несколько дней знакомства, а такая привязанность?

– Ага! – кивнул. – Вот прям с языка снял. Но пока немного другие планы.

Иронический тон, лёгкая улыбка. Никто не указывает мне, что делать, никто не решает за меня. Я сам выбираю свой путь, определяю свою судьбу.

– Какие? – удивился монгол.

Недоумение на его лице было почти комичным. Он не понимал, как можно не бежать от смерти? Как можно оставаться в клетке, когда дверь открыта? Как идти навстречу опасности, а не от неё?

– Протяни руку, – сказал я.

Простая просьба, но в ней был скрытый смысл. Я не собираюсь бежать, а планирую сражаться. Не собираюсь прятаться, а хочу атаковать, не выживать, а побеждать.

Он послушно вытянул ладонь. Что бы я ни задумал, хан был готов помочь.

Я коснулся руки и диска. Мир вспыхнул. Ослепительно-яркая вспышка, словно молния, ударила прямо между нами.

«Чего? – спросил сам себя. – Почему у него в теле ещё одна душа?»

Меня тут же атаковали.

Глава 4

«А что в таких случаях делают?» – промелькнуло в голове.

Боевой аналитик во мне искал решения, просчитывал варианты. Ну, я в форме души, в чужом теле, и оно занято даже после переноса основного «квартиранта».

Облик хрен пойми чего возник перед моим взором – размытый силуэт, дрожащий, как мираж в пустыне. Туман и тени сливались вместе, образуя расплывчатую фигуру с пульсирующим ядром. Очертания постоянно менялись, словно существо не могло определиться с формой.

Дух! Да, это он. Рух? Тут же напрягся. Нет, не рух – они светятся иначе, и вообще это сильно слабее. У тех, с кем я сталкивался, сияние холодное, голубоватое, а этот… желтовато-серый, с красными прожилками.

Сука! Меня куда-то толкнуло от соприкосновения. Ощущение, будто в тело врезалась волна ледяной воды. Небольно, но неприятно и дезориентирует, словно упал в прорубь и все внутренности скрутило от холода.

Так, что-то новенькое в моей крайне полной изобилия жизни. Иронично хмыкнул про себя: «Жизнь, полная изобилия… Неделя не проходит без попытки меня убить, расчленить или использовать». Борьба вне тела, точнее, вне моего тела, но в другом. Хорошо, что свою душу и тушку защитил.

Меня снова толкнули. Ух! Чуть не вылетел из Жаслана. А вот что делать с этим духом? Как его атаковать? Только душа против души. Существо продолжало меня выталкивать. Я держался, но чувствовал: долго не продержусь. Мои ресурсы не бесконечны, а этот дух будто у себя дома, в знакомом теле, имеет преимущество.

«Тимучин! – крикнул я мысленно, обращаясь к пленённому мной великому хану. – А как сражаться с духом, если я вне тела?»

Диск внутри моей сущности запульсировал ярче. Хан не спешил отвечать, словно наслаждался затруднениями. Наконец, его голос прогремел в сознании, резонируя с каждой частичкой души.

«Глупец! – фыркнул старик. – Зачем ты его покинул?»

Вот уж спасибо! Я готов был ответить что-нибудь язвительное, но время поджимало. Враг наседал, его атаки становились сильнее, точнее, целенаправленнее. Он словно пробовал разные подходы, чтобы избавиться от меня.

«Давай отвечай! – надавил я. – Мне твой совет нужен! Иначе наши планы пойдут через одно место».

Неизвестный дух снова атаковал, на этот раз сильнее. Я почувствовал себя пылинкой в урагане, меня швыряло из стороны в сторону внутри чужого тела. Странное ощущение – смесь невесомости и безумной карусели. Внутренности скручивало, хотя какие у души внутренности? Сознание мутилось, мысли путались, я терял ориентацию.

Заметил, что моя бестелесная оболочка стала утончаться. Края размывались, утрачивали чёткость. Ещё немного, и от меня останется лишь воспоминание.

Есть верный способ – вернуться в своё тело. Но… Значит, бой! Будем экспериментировать. Повернулся к противнику, готовый встретить следующую атаку.

«Сосредоточься на своей душе и выпусти энергию в врага», – наконец дали мне инструкцию. Голос Тимучина звучал неохотно.

Вот так просто… Спасибо тебе, старче, за мудрый совет и наставление. Век не забуду! Это как сказать: «Хочешь в туалет? Иди в туалет». Даже не поспоришь…

Ладушки. Вот только как это сделать? Никогда раньше не стрелял душой. В ней нет мышц, нет курка, который можно нажать, нет прицела или точки фокусировки. Как сосредоточить энергию в нематериальном пространстве? В обычном бою я полагаюсь на инстинкты, на годы тренировок, здесь же – полная импровизация.

Сосредоточился на своей сущности, почувствовал её. Представил себя как единое целое, как сгусток воли и сознания. Собрал разрозненные фрагменты, восстановил контуры, укрепил границы. Подумал, как энергия собирается в центре, уплотняется, концентрируется. Визуализировал точку силы, сияющую всё ярче. А потом – выстрел! Из моей души метнулся «луч». Сложно сказать наверняка, это было что-то светящееся и длинное, похожее на копьё из света, на молнию из чистой энергии. Оно вырвалось из центра моей сущности и ударило в духа.

Пространство между нами на мгновение заполнилось ослепительным сиянием. Дух, который меня атаковал, тут же замер, словно его парализовало. А дальше что? Я не знал, как продолжить атаку. И тут осенило…

Перемещение в пространственное кольцо. Мгновение, и раздался хруст. Я оторвал и схватил палец Топорова. В прошлый раз это мне сильно помогло. Материальная штука в нематериальном мире – тут кусок статуи выглядел по-другому, он светился и пульсировал. Потоки силы струились по моей сущности, восстанавливая повреждённые участки, укрепляя защиту. Вернулись чёткость восприятия, уверенность, контроль.

Духу, который на меня напал, это не понравилось. Он начал жаться, дёргаться, словно пойманная рыба. Пытался свалить!

Ага, сейчас… Напал и по тапкам? Хрен тебе на весь макияж, тем более кто-то тебя подселил к Жаслану. Такие вещи просто так не происходят, за всем этим стоит чей-то план, чей-то умысел.

Держал связь крепко, не давая противнику освободиться. Теперь я контролирую ситуацию, диктую условия

Соединил свой «луч» и свет от куска статуи руха. Представил, как они сливаются, усиливают друг друга. Энергии закружились, сплелись в единый поток. Яркость возросла, заполнила всё пространство внутри тела Жаслана. Удар, и…

«Нет!» – закричал дух. Голос прозвучал отчётливо, наполненный отчаянием и болью.

Чего? Он говорит?

«Мой сын! Мой сын!» – продолжил вопить. В этом крике слышалась не злоба, а отчаяние и… любовь?

Тут же остановил атаку. Что-то здесь не так… Перед моим внутренним взором предстал не злобный дух, а измученная душа. Я почувствовал, как сжимается сердце (хотя какое у души сердце?). Эмоциональный отклик был сильным, неожиданным.

И тут подселенец начал впитываться в тело монгола. Его сущность растворялась в материи тела Жаслана, становилась частью.

«Мой сын должен жить!» – последнее, что он сказал перед тем, как исчезнуть.

Нормально… Получается, это душа отца Жаслана или её кусок. А что он тут делал? Почему я не чувствовал?

Спросил у хана.

«Некоторые шаманы могут оставить часть своей души в ребёнке, – начал объяснять Тимучин. – Это древняя традиция, защита от злых духов и помощь в трудные времена».

Интересно… Все намёки Жаслана на шаманизм – от отца. Его интуиция, связь с духовным миром, особые способности – всё это наследие родителя, который не покинул сына и после смерти.

Даже почувствовал какую-то вину. Я вторгся в чужое тело, потревожил покой души, выполнявшей свой последний долг. Но, с другой стороны, благодаря этому столкновению смог помочь и Жаслану, и его отцу.

Сосредоточился на теле монгола и улыбнулся. Сила родителя впиталась в сына. Я даже её усилил как-то. Он теперь… Глянул на него в своём пространственном кольце. Да, монгол теперь полноценный шаман, а не как был – на полшишечки. Раньше способности были фрагментарными, неполными, теперь же энергия отца полностью слилась с его собственной силой. Жаслан стал тем, кем должен был быть изначально. Полный круг, завершённый цикл. Отец и сын, объединённые не только кровью, но и духом.

Пора. Открыл глаза. Шея хрустнула непривычно, мышцы реагировали чуть медленнее, чем мои, но мощнее.

Я встал, переместил вес с одной ноги на другую, покрутил запястьями. Проверил конечности и контроль над ними: каждый мускул отзывался на команды, хоть и с лёгкой задержкой. Отличное тело! Не зря я задумал его арендовать на время в случае чего. Хоть и непривычное, но сильное, выносливое. Для моих целей – то, что нужно.

Посмотрел на свою тушку, которая замерла в сидячем положении.

– Не уходи! – произнёс на русском. – Я скоро вернусь.

Исходя из слов монгола, завтра всё случится: сдача Каракорума, смерть принца, а перед ней и хана. Сука окажется на престоле. Меня попытаются пустить в расход, и потом армия монголов двинется на мои земли.

Вылез из палатки и прислушался: тихо. Ночная прохлада обволакивала лагерь, забиралась под одежду, холодила кожу. Луна висела высоко – полная, яркая, заливающая всё серебристым светом.

Скорее всего, местные уже в курсе, что завтра конец и историческая победа. Готовятся к триумфу, расслабились. Сотни палаток раскинулись вокруг, образуя целый временный город. Лошади стояли привязанные, фыркая и переступая с ноги на ногу. Оружие лежало штабелями, готовое к завтрашней «победе». Посмотрим, как они будут удивлены, когда все планы рухнут.

Патрули – их стало заметно меньше. Даже перед самой победой и когда ты уверен, нельзя ослаблять бдительность и радоваться раньше времени.

Вон джунгары сидят, едят спокойно у костров. Группки по пять-шесть человек, освещённые оранжевым пламенем. Мясо шкворчит на огне, пахнет специями и дымом. Жареная баранина с травами – желудок Жаслана отозвался голодным урчанием… Мужики переговариваются вполголоса, смеются. Кивнул. Хоть тут стечение обстоятельств мне наруку. Намного бы сложнее было пробираться днём и во время битвы.

Несмотря на то, что Жаслан достаточно тренирован, лучше не рисковать. Памяти у меня его нет, поэтому не знаю расположение постов охраны, верных людей, как и пароли, отзывы. Одно неверное слово, и поднимется тревога в столице.

Сосредоточился на пространственном кольце.

«Когда вы появитесь, будете слушать одного мужика, вы его уже видели!» – приказал паучкам.

Двое из них тут же возникли рядом – тёмные силуэты материализовались из воздуха. Кристаллы мерцали, отражая лунный свет тысячами граней. Отлично! Я их вижу, как в своём теле. Потянулся к тому, что уже давно стало частью меня. Связи с монстрами… Её, к сожалению, нет. Я вижу, но не чувствую. Могу говорить с ними, но не слиться с их сознанием. Так, а если попробовать?..

Сосредоточился на пространственном кольце. Оно же как-то связывает моё тело душу. Мысленно потянулся к тому, что осталось в настоящем теле, пытаясь восстановить связь через пространство.

«Источник тут же активировался», – хотел бы я так сказать, но шиш с маслом. Тишина и пустота – вот весь ответ на мои усилия.

Пришлось напрячься, чтобы ниша подчинения монстров как-то заворочалась. Послал ещё раз приказ слушаться нужное мне тело. Так, на всякий случай, а то вдруг мной в процессе миссии мои собственные монстры захотят перекусить. В этом мире иронии достаточно, не хватало ещё пасть от своего же оружия.

Пока моё тело рядом, пробовал по-разному установить с ними связь. Но бесполезно: источник не перенести. Раскатал губу, называется.

Залез на одного из монстров. Гладкий панцирь под ладонями, упругие мышцы под хитином. Хитин прохладный, чуть шершавый, с едва заметными бороздками и выступами. Под ним чувствовалась пульсация энергии – ритмичная, мощная. Монстр дёрнулся, но не сбросил меня. Осторожно поглаживая, я пытался успокоить создание, дать понять, что я всё тот же, просто в другой форме.

– Вы следуете за мной! – сказал им и…

Ничего. Стоят с тупыми мордами и глазами своим хлопают. Кристаллы на их панцирях тускло мерцают, но никакой реакции: ни движения, ни признака понимания. Просто смотрят сквозь меня, словно я пустое место. Поморщился и подумал: «А кто сказал, что будет легко?»

– Эй! – повторил. – А ну-ка, слушаться меня!

Голос звучал увереннее, властнее. Я вложил в него всю силу воли, всю привычку командовать, но результат тот же: ноль реакции. Да какого?.. И тут меня осенило: «Я же с ними по-монгольски. Так, стоп! А как вообще монстры различают язык?» Мысль заставила меня замереть на месте. Интересный вопрос для исследования… когда будет время. Потом подумаю над этим. Следующий момент: как начать говорить по-русски?

– Следуйте за мной! – наконец-то получилось. Голос с монгольским акцентом, гортанный, с неправильными ударениями, но слова – русские.

Твари тут же кивнули. Кристаллы вспыхнули ярче, будто в признании приказа. Наконец-то начало положено. Теперь можно двигаться дальше, выполнять план.

Наклонился к тому, на ком сидел. Прижался к хитиновому панцирю, чтобы говорить тише.

– Мы вон на ту стену лезем. Аккуратно и осторожно, – указал и шепнул. Рука вытянулась в направлении городских укреплений – тёмной линии на фоне ночного неба.

Город Каракорум – древняя столица, сердце монгольской империи, последний оплот законной власти. Сейчас – ловушка для законного хана, клетка для принца, которого предала собственная жена.

Мой транспорт двинулся. Лапы беззвучно касались земли, тело низко прижалось к почве. Каждое движение рассчитано, выверено, точно. Абсолютная эффективность хищника, созданного для скрытного передвижения.

Два других паука следовали за нами. Мы скользили по лагерю джунгаров, мимо спящих воинов, мимо часовых, чьи глаза были устремлены наружу, а не внутрь лагеря. Мимо коновязей с десятками лошадей, чутко спящих стоя.

Я размышлял над последовательностью действий: «С чего мне начать? Цэрэн или местный принц? Может быть, хан?» Нужно правильно расставить приоритеты, выбрать оптимальную последовательность. От этого зависит успех всей операции.

Действующего хана напоследок оставлю. От него пользы как от козла молока – правитель при смерти, если вообще не умер. Прежде всего нужно нейтрализовать ту, кто затеял всю эту интригу. Значит, сука! Она – ключ ко всему, мозг переворота, главная фигура на этой шахматной доске. Устранить её – значит разрушить весь план, внести хаос в ряды заговорщиков. А в хаосе я чувствую себя как рыба в воде.

Уже виднелась защита города. Стена вздымалась на высоту четырёхэтажного дома – массивная, внушительная, построенная века назад руками тысяч людей. Каждый камень весом в несколько сотен килограммов, вытесанный вручную, доставленный на волокушах, поднятый простыми верёвками и блоками. Невероятное сооружение для своего времени.

Повсюду следы осады и битв – выбоины, трещины, обломки. История войн, написанная на камне. Подошли ближе. Вокруг валялись стрелы и… Да, пули тоже тут были. Ещё и магия. Участки стены светились слабым голубоватым огнём – защитные руны, охранные заклинания. Некоторые ещё действовали, большинство же было разрушено при осаде. Паук впился когтистыми лапами в камень, легко найдя опору в малейших трещинах.

Мы карабкались всё выше и выше. Ветер усиливался с высотой, холодил кожу, трепал волосы. Вид становился всё более впечатляющим: лагерь джунгаров расстилался внизу, усеянный огнями костров, словно звёздное небо, опрокинутое на землю.

Нет… Теперь это не просто мирное соглашение и пункт о ненападении. За то, что я тут так стараюсь, потребую больше. Намного больше!

Глянул наверх. Силуэты на фоне ночного неба – неподвижные, настороженные. Это монгольские часовые на посту. На том участке, где я поднимался, их трое. Тёмные фигуры с копьями и луками, готовые поднять тревогу при малейшем подозрении.

Глянул назад: два паучка ползли за мной. Зачем они мне? Страховка, которую бы очень не хотелось использовать.

Забрался на стену. Паук замер, припав к камню, а я осторожно огляделся. Один часовой пошёл в сторону, другой натянул лук и выпустил стрелу. Проследил за снарядом: попал! Кто-то из джунгаров пытался забраться на стену и теперь падает со стрелой в глазу. Не повезло…

Глянул на сам город. Каракорум – это… смешение времён и стилей, коллаж из эпох и культур. Острые крыши, дым от костров, пятна магических факелов и гудение артефактов. Странное чувство – словно заглядываешь в прошлое и будущее одновременно

Извилистые улицы сбегались от центра к окраинам. Узкие, тесные, запутанные – настоящий лабиринт, в котором легко заблудиться чужаку. Они пересекались под острыми углами, образуя звездообразные площади и тупики. Планировка, лишённая какой-либо логики, выросшая стихийно за века существования города.

Дома – смесь времён и стилей. Глинобитные хижины соседствовали с каменными особняками. Деревянные настилы пересекались с мощёными дорогами.

Откуда-то из глубины я услышал едва различимое рычание. Монстр? Нет… Моторы машин – низкий, рокочущий звук, который не спутаешь ни с чем.

Вдруг – щелчок. Глядел не я, это был он. Тело Жаслана само навязало взгляд. Не я рассматривал столицу, а монгол. На миг стал пассажиром, а не водителем. Странно, такого ещё не было. Моргнул, и контроль вернулся.

Дворец я обнаружил сразу. Это было здание в центре города, окружённое собственной стеной и массивными воротами, украшенными золотом и резьбой. Башни по углам, словно когти хищной птицы… Центр власти, сердце империи. Именно там сейчас решается судьба народа, именно там плетутся интриги. Нам туда. Приказал паучку спускаться. Пора действовать, времени на осмотр достопримечательностей нет.

Замер. Внизу, у стены, прошли двое – не охранники, не солдаты. Их походка отличалась от типичной поступи воинов – слишком плавная, слишком осторожная.

Один обернулся, и я даже вдохнул. Дурак! Он не мог меня услышать с такого расстояния, но посмотрел чётко в мою сторону. Глаза – настороженные, цепкие. Что-то почувствовал? Профессиональная паранойя? Или действительно заметил движение? Я замер. Вдруг это шаманы уровня Нарана?

Паучок подо мной чуть двинул лапкой, и камешек соскользнул. Маленький, размером с ноготь, но в ночной тишине его падение прозвучало как гром. Звук разнёсся по пустынной улице, отражаясь от стен, усиливаясь эхом. Я мысленно выругался.

– Кто там⁈ – раздалось внизу. Голос – резкий, командный.

Ладонь говорящего легла на рукоять меча. Профессионал, моментально среагировавший на потенциальную угрозу.

Сердце вздрогнуло. Не моё, чужое – Жаслана. Пульс участился, адреналин хлынул в кровь. В этом теле у меня сильно хуже получается контролировать эмоции и реакции.

Я прижался к монстру, и паучок затих. Один из охранников пошёл прочь, второй остался, но он смотрел мимо нас, в другую сторону. Пронесло.

«Павел, где ты? Что-то изменилось, я чувствую тебя по-другому», – раздался голос хана.

«Выполняю наши с тобой договорённости», – ответил коротко.

«Твоя душа… – Тимучин вздохнул. В его тоне слышалось недоумение и… забота? – Ты куда-то переместился?»

Старик не глуп, заметил изменения. Наблюдательность и проницательность – вот что делало его великим ханом, вот почему он правил империей

Придётся немного поведать ему, но полуправду. Рассказал, что один из моих людей – шаман, который умеет перемещать души. Легенда складная, почти правдоподобная. Что сейчас он в моём теле, а я – в его. И мы движемся во дворец, чтобы Тимучин глянул на свою сестрёнку.

«Это же неправда!» – хмыкнул хан. Голос звучал насмешливо, но без злобы. Словно старый учитель, поймавший ученика на мелкой лжи, отчитывал пацана.

Умный… Не зря мы с ним общий язык нашли.

«Будь осторожен. Хоть ты защитил свою тело и душу, – тут же начал мне читать нравоучения старик. В голосе звучало неподдельное беспокойство. Не наигранное, не формальное, а искреннее волнение за союзника. – У тебя ещё мало опыта! Чем дольше ты от своего тела, тем сложнее будет вернуться».

«Буду иметь в виду! – поблагодарил. Забота неожиданная, но приятная. Странно было ощущать такое отношение от древнего духа, от бывшего врага. – Но по-другому нам никак».

Внутри кольца что-то дёрнулось – резкий импульс, будто удар тока. Я вздрогнул. Словно в моё настоящее тело кто-то воткнул иглу или… вырвали что-то.

Попытался сосредоточиться, потянулся к своему настоящему телу. Там что-то происходило, что-то неправильное. Сконцентрировался на ощущении связи, на тонкой нити, соединяющей меня с моей истинной оболочкой.

Молчание. Только слабое пульсирование кристаллов на пауке. Я инстинктивно сжал их. Твёрдые, прохладные под пальцами, они придавали уверенности, заземляли в реальности.

Хреново… Ладно, потом разберусь. Сейчас – Цэрэн. Вот же хан, прям под руку!.. Ускоряемся.

Дал приказ паучку: «Быстрее!» Мы заскользили по стенам домов, по крышам. Монстр двигался стремительно. Лапы цеплялись за малейшие выступы, тело балансировало на самых узких карнизах.

Ветер свистел в ушах, лапы паучка мелькали. Мы неслись мимо окон с занавесками, мимо дымоходов, извергающих дым, мимо спящих голубей на карнизах. Я загонял паучков, как лошадей. Они мчались на максимальной скорости, перепрыгивая с крыши на крышу, цепляясь за водостоки, скользя по стенам. Кристаллы, за которые держался, начали пульсировать слабее, подавая знак об усталости. Ничего, ребята, потерпите немного. Не хотелось бы потратить всю ночь на то, чтобы искать суку.

Мы уже приближались к нужному строению. Я глянул назад: моя страховка за мной. Массивный дворец – впереди. Прошли мимо закопчённой площади. Это было широкое пространство, вымощенное камнем, почерневшим от костров и факелов. Площадь большая – могла вместить несколько тысяч человек. Сейчас на ней лишь пара-тройка сотен слушателей.

Мужик в чёрном кричал присягу, толпа молчала. Его одежда выделялась на фоне традиционных монгольских нарядов – европейский крой, дорогая ткань, но без лишнего блеска.