Текст книги "Повелитель Аквы"

Автор книги: Артемис Мантикор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

8. Синхронизация душ

– ПОЗНАЙ ПОКОЙ! – что есть силы закричал я, ударив посохом о землю, и тот час же от каждого элемента ритуального круга полетели искорки божественной энергии, сковывая пустотников силой Нефтис.

Из глотки саарны вырвался одновременно рык, вой и плач. Сгустки фиолетовой силы слетели с неё вместе со шкурой животного, и спустя миг я увидел на земле девушку, закрывавшую руками зарёванное лицо.

– Ласка! – я устремился к подруге, на ходу призывая инфо. Хотелось убедиться, что с ней всё в порядке.

– Син… – тихо прошелестела она своим привычным полушёпотом. – Прости.. прости меня, Син…

– Тебе не за что извиняться, – ответил я. – Если бы не ты, мы бы оба погибли здесь. И не факт, что смогли бы возродиться после поглощения души этим монстром. Ритуал сработал благодаря тебе, Ласка.

Я перевёл взгляд на магистра. Древнее чудовище, заключённое в этом городе, могло доставить нам ещё немало хлопот. Теоретически.

Однако здесь всё вышло так, как не планировал никто из нас.

Безумный магистр смотрел перед собой единственным выпученным глазом. Три вечно мечущихся зрачка застыли, глядя в одну точку. И в этом его взгляде эмпатия тари прочитала… осознание.

Почувствовав моё внимание, Анкерий Безветренный повернулся ко мне. На его лице стояли слёзы. Настоящие слёзы, а не жуткая пустотная дрянь.

Магистр попытался открыть рот, но связать звуки в слова ему удалось далеко не сразу. Сорванный голос и сбоящая психика давали о себе знать:

– Я.. ты.. я.. как… не может… так не может… кто… но я… я же…

– Ты меня понимаешь? – задал вопрос я. Ответ на него я знал и сам, благодаря эмпатии, но ничего лучшего попросту не придумал.

– Да… – сейчас его голос был хриплым и мягким. Он совершенно не подходил его жуткому облику.

– Ты.. ээ, как? – задал я второй глупый вопрос. Ну а что мне ещё было спросить у подобного существа? Наверняка, многое, но не так же сразу. Я вообще не думал, что мне с ним придётся общаться.

– Я.. кажется, пустота отошла. Ты смог остановить пустоту… третьего ранга.. синхронизации. Как тебе это удалось?

Вот. Теперь это уже начинает походить на диалог.

– Я жрец Нефтис, – не стал скрывать я.

– Неф..тис? – магистр зашёлся в приступе кашля. – Что-то знакомое… Старшая сестра той, кто пожирает судьбы? Я слышал о ней, но.. она пала много тысяч лет назад. Задолго до основания Доминиона.

– У меня её посох, – я кивнул на артефакт. – Слушай.. я могу тебе ещё чем-то помочь?

– Помочь? – на лице магистра мелькнуло непонимание, которое тут же сменилось надеждой. – Да, можешь! Можешь!! Ты сделаешь это?!

– Для начала скажи, что. Может, и сделаю. Хочешь, чтобы я попробовал тебя освободить?

– Нет!!! – в ужасе отшатнулся пленник. – Не вздумай! Я сам заковал себя здесь!

– Ты сотворил это с собой сам?! Даже боюсь спросить, зачем?

– Он чувствовал приближение безумия, – тихо ответила за него Ласка. – Сейчас ты вытащил меня, но однажды я поступлю так же. Помнишь, я говорила, пустота не позволит нам покончить с собой? Она держит нас всех на очень короткой цепи.

– Я опасен, – подтвердил её слова магистр. – У меня уже третий ранг. Единение с пустотой… Сейчас проклятие отступило, но.. скоро она вернётся. Очень скоро. Я уже чувствую дыхание неназываемой… Сейчас, пока я еще в своём уме, ты должен убить меня.

– Убить? Уверен, это не единственный выход!

Ещё минуту назад я сам хотел его прикончить, но теперь во мне проснулась странная жалость. Настоящий злодей не стал бы сам делать с собой такое, чтобы защитить других от самого себя.

– Другого выхода нет! – отрезал магистр. – Поверьте, если бы он был, я бы знал об этом.

– Мы должны помочь ему, Син, – встала на его сторону Ласка. – Когда я достигну третьего ранга стихийной печати, я бы хотела, чтобы кто-то поступил со мной так же.

– Даже не думай! – обернулся я к подруге. – Есть же ещё сдерживающие печати, как у меня!

– О-о.. так ты тоже.. – слабо улыбнулся Анкерий. – Да, ей могло бы помочь. Но для меня уже поздно. Сделай, что я прошу, жрец. К чёрту гуманизм, когда имеешь дело со стихией бога-чудовища. Глянь на досуге историю ордена Тиши.

– Сколько у нас есть времени? – я сжал зубы.

– Не знаю. Может, минут пять, может, десять. Я постараюсь сдержаться сколько смогу. Чего ты от меня хочешь, жрец?

– Как покинуть это место и вернуться в Доминион? – спросил я.

– Боюсь, я не могу тебе с этим помочь… какой сейчас вообще год от основания?

– С войны одержимых прошло более пятиста лет, – ответила Ласка.

– Пять сотен лет… подумать только. А ведь кажется, что всё было вчера… И… кто победил?

– В войне одержимых? – удивилась тень. – Великий Ректор, конечно.

– А-арр! – вырвался гневный возглас пустотника, а в его единственном глазу вновь на миг вспыхнула стихийная ярость. Но он быстро совладал с собой и добавил. – Будь проклят тот день, когда я поверил этому ублюдку!

– Какому? – поймал я главное.

– Ректору! – с ненавистью выплюнул Анкерий. – Он предал нас. Он предал всех своих учеников!

Мы с Лаской не сговариваясь переглянулись, и я осторожно произнёс всего одно слово:

– Как?

– Вы же сказали, что знаете о войне одержимых? – непонимающе переспросил магистр.

– Мне говорили, что башня пустотников взбунтовалась… – сказала Ласка. – А затем хаоситы с демонистами, призраками и астральщиками присоединились к ним…

В ответ пещеру наполнил горький смех безумца:

– Ах. Ахах. Ахахахахаха! Значит, вот что он сделал! Выдумал очередную ложь!!

Я бросил новый взгляд в сторону Ласки, и та правильно поняла мой немой вопрос:

– Разве это не была вспышка стихийной одержимости? – спросила девушка.

– Что?! Боги! Давай, не жалей старика, девочка, что по-твоему было дальше? Что за лапшу он вам повесил?

На старика Анкерий походил мало, но если учесть, сколько времени он провел здесь…

– Ректор остановил анархию и ввёл новый порядок… – уже не столь уверенно закончила Ласка.

– Давай свою версию, – сказал я. – Это и будет платой за помощь.

– У нас нет на это времени, – горько усмехнулся магистр. – Так что скажу главное: не верьте ни единому слову этой твари! Ему плевать на тебя, меня, всех нас. Всё, чего он добивается – личная месть. Мы все для него – расходный материал, жрец!

Анкерий вновь зашёлся в приступе кашля, а троица зрачков начала опасно разъезжаться в разные стороны, пусть и не столь быстро, как во время боя.

– Это его поганые эксперименты породили одержимых. – продолжил он пару секунд спустя. – Из-за него вспыхнула бойня. А он только стоял и смотрел. Ему даже на собственный город плевать. И это не одержимые восстали. Это мы начали войну, жрец. Начали, чтобы выжить, когда этот ублюдок решил обратить в пустоту весь город!

– Чт-то…??! – дрожащим голосом переспросила Ласка.

– Да, да, девочка! Тысячи пустотников третьего ранга! Вот чего он хотел добиться. Тысячи пустотников, которых он планировал как-то перенести в мир-темницу и выбросить для геноцида местных. Этот ублюдок хуже любого из принцев безумия! Хуже ссаной Арахны с её божеством!

– А как же одержимые? Они ведь неуправляемы, – спросила тень.

– Ахахах! Так и есть, девочка. Только поэтому у нас появился шанс – многие одержимые не поддержали идеи этого выродка и просто творили что вздумается. Хаос и другие иномирные стихии ни за что не согласятся с этим. У них своя война. А настоящему пустотнику вообще ни до чего нет дела, кроме жратвы. И только поэтому Ректор в итоге их бросил, запершись в своей башне, пока мы сами друг друга не изведём. Понял, что из стада психопатов не выйдет нормальной армии.

– Но ведь в итоге город снова принадлежит Ректору, – заметил я.

– Понятно, – с горечью ответил магистр. – Этот тип никогда не отступит. Не удивлюсь, если под маской доброго дедушки прячется очередной фанатичный тари из Мертвокотья.

Слова о тари больно резанули слух. Похоже, с расой мне крупно не повезло. Но об этом будем думать чуть позже.

– Не верь ему. Не верь ни единому его слову, жрец! – повторил Анкерий. – Это он сделал из меня пустотника. И ещё многих обрёк на смерть. Впрочем, судя по тому, что ты сам пустоник, хоть и под печатью, и в компании пустотницы, город уже в руках одержимых.

Мда…

Его слова меняли всё, рубя на корню мои надежды на воскрешение близких. Но… что же тогда остаётся мне? Возможно ли вообще вернуть к жизни тех, кто погиб в реальном мире? Или Ректор врал с самого начала?

И если рассуждать так, то разве не было моей собственной целью, до того, как я услышал о возможности их возрождения, месть корпорации «подлунных миров»?

Впрочем, даже тогда, я не желал геноцида простых людей. Если есть способ провести Пустоту в мир-темницу, то тогда туда же перейдёт и неназываемое божество. О ней я пока ещё мало знаю, но все, что слышал, говорит о том, что это та ещё тварь, которая весь мир умоет в крови.

Или… старые планы Ректора остались в прошлом, вместе с неадекватностью пустотников?

А что, если…

– В этом ты ошибаешься, – зачем-то решил и я поделиться с принцем безумия, хотя новое знание ему уже ничем не поможет, если он унесёт информацию с собой на тот свет. – Пустотники больше не его главное орудие. В Мельхиоре появилась новая сила, способная пожирать даже силу бога-чудовища.

– Новая…? Неужели в мир призвали новую иномирную силу?

– Вроде бы третья стихия света. Её имя – фрактал.

На лице безумного магистра расплылась улыбка.

– Фрактал? Серьёзно? Ах. Ахах. Ахахахах. ААХАХАХАХ!!!

Проблески разума окончательно слетели с лица пленного магистра, а губы его расплылись в неестественной, жуткой, зловещей улыбке.

Он знает о нём? Но ведь фрактал появился совсем недавно, а не пять сотен лет назад!

– Ты знаешь эту стихию? – спросил я, но это было бесполезно.

– Старое оружие ордена Тиши в руках фанатика… Вы даже не представляете, что это такое.

– И что это? Чем это нам грозит?

– Стихия безумного тари, пытавшегося победить пустоту и обрекшего на смерть последний оплот месных в этом мире. Неписи с естественной эволюцией умеют удивлять, не так ли? – спокойствие начало постепенно оставлять магистра мёртвого домена. Сила проклятия рвалась наружу. – В своих попытках они зашли туда, куда даже создателям этого мира соваться не стоило… Никто, кроме Тиши не должен был знать о фрактале, никто! АХахах…кхе..кхе…

Мне под ноги упал сгусток чёрно-фиолетовой слизи.

– Чем это нам грозит? Почему никто не должен знать о фрактале?!

– Нет, жрец. Больше я тебе ничего не скажу. В темнице хрустальной башни раньше была темница. Проберись туда и найди то, что прячет Ректор. Самый страшный его секрет. У него ищи свои ответы. Теперь сделай что должен, пока я вновь не обратился принцем безумия и не сожрал вас обоих! Давай же!

– Постой… – начал было я.

– ДЕЛАЙ! – двоящимся голосом приказал магистр, давая понять, что пустота уже близко. А затем чуть спокойнее повторил, с заметным усилием сдерживая себя.

– Как нам выбраться отсюда, Анкерий? – покачал я головой. Приступы пустотной ярости с жуткими спецэффектами уже не вызывали у меня прежнего впечатления. Привыкаю, похоже.

– Ты уже спрашивал. Не знаю, жрец. Цепи судьбы оборвались, и мой домен рухнул под город. Мир Клеток.. он всё ещё работает?

– Нет, – покачала головой тень. – Давно нет. Остались лишь отдельные куски доменов и смещение.

– Мир Клеток? – не понял я. – О чём он?

– Это долго объяснять, – вздохнула Ласка.

– Тогда мне нечего тебе сказать, – нервно мотнул головой магистр. – Убей меня, жрец.

– В этом месте где-то есть нормальная магия? Или большой водоём? Хотя бы колодец? Воду то вы откуда-то брали? – настаивал я.

– Здесь нет магии? – безразлично спросил магистр. – Прости, жрец. Я не знаю, куда упал мой домен. Всё, что я могу тебе предложить за помощь – это крупицы силы. Да и та будет слишком слаба для тебя – ведь ни у кого из вас нет печати стихии ветра?

– Я водник, а у неё магия тьмы, – разочарованно ответил я.

– Тогда заберёшь мой кинжал. Когда-то с ним бегал один из легендарных героев тари, а эти шарили в артефактах. Хватит уже меня мучать, жрец. Я не знаю где мы, и как вам выбираться. Хотя постой.. ты спрашивал на счёт маны. – на миг в глазах безумца снова блеснул разум и он повернулся к Ласке. – Постой, девочка. У тебя ведь должен быть навык синхронизации душ? Почему ты не воспользуешься им? Сожри мою душу и дай маны своему другу…

– НЕТ! – оборвала его Ласка.

– О чём он говорит? – спросил я у подруги.

В этот момент падший магистр снова забился в конвульсиях и заметался, пытаясь вырваться из собственных пут. Огонёк разума в нём начал окончательно гаснуть. Эмпатия тари подсказывала, что ещё несколько секунд – и нам опять придётся иметь дело с принцем безумия.

– У нас нет выбора, Ласка. Если это вернёт магию – делай, как он сказал. Или это для тебя опасно?

– Нет.. для меня нет. Это опасно для тебя, Син. И.. я не хочу. Просто не хочу, понимаешь? Я.. не готова к такому.

– У нас нет выбора, Ласка, – повторил я. – Что такое синхронизация душ?

– Это нельзя объяснить, Син, – едва слышно уронила Ласка. – Можно лишь показать. Хотя.. ты уже видел, как это выглядит.

Её правая рука вдруг покрылась чёрно-лиловым пламенем. На миг некая сила собралась между головой пустотницы и падшего магистра, и нечто перетекло к девушке. А затем она быстрым движением оборвала жизнь магистра башни Воздуха. Скованный навеки собственной силой и силой проклятия мёртвый маг навеки заснул.

Доступно новое заклинание стихии воздуха: охрана ветра (редкое).

Блокирует 70% дистанционных физических атак.

Печать синхронизации со стихией воздуха отсутствует. Идёт поиск решений…

Заклинание модифицировано.

Доступно новое заклинание стихии воды: дождливый страж (эпическое).

Блокирует 35% дистанционных физических атак. Блокирует 65% дистанционных магических атак.

Получен предмет: шляпа искателей ветра.

Редкость: эпический.

Материал: мифрил, шкура пещерного урода.

+ 30% к эффективности защитной магии ветра.

+ 15% к эффективности защитной магии других стихий.

Бонус к скорости восполнения маны в зависимости от силы ветра вокруг заклинателя.

Получен предмет: слеза теней.

Редкость: легендарный.

Материал: белая китара, чёрная китара, еремеевит.

В случае метания – развеивает и блокирует всю магию в радиусе трёх метров.

В случае нанесения урона – разрушает наложенные чары. Игнорирует магические типы защит.

Получен новый уровень. Текущий уровень – 119.

Ух… Вот уж получили ништяков!

Хотя интересней всего выглядел, конечно же, легендарный кинжал. Металл лезвия был чуть светлее серебра и мифрила. Чёрная рукоять же напоминала адамант. Но оба материала, судя по описанию, были чем-то иным.

В сердце же сверкал аквамариново-голубой полупрозрачный камень.

Описанные свойства предмета тоже внушали уважение. Это было идеальным оружием для борьбы с магами и магическими существами. Жаль, мне от него проку будет немного – всё равно мои навыки владения холодным оружием сводятся к высокому навыку кулинарии. Но для нарезки хлеба не нужны легендарные артефакты.

Ласка стояла, будто застывшее изваяние, над телом мёртвого магистра. По её щекам капали чёрные слёзы, а эмпатия тари ощущала глубокую печаль девушки.

– Как ты?

– Он.. он был очень хорошим. Но пустота заставила его делать ужасные вещи. И он так и не смог себя простить, даже теперь, – Ласка обернулась ко мне, и видя непонимание на моём лице, пояснила. – Когда пустотник поглощает частицу души, он может видеть обрывки случайных воспоминаний.

– Ясно. Вот, держи, – протянул я легендарный кинжал девушке. – Считай, что это его подарок за последнюю милость.

Тень неуверенно взяла кинжал и принялась его разглядывать. Провела пальцем по камню в рукоятке и вновь посмотрела на меня.

– Ты уверен? Это же.. легендарный предмет, – неуверенно отозвалась девушка.

– Мне-то он к чему? Пользуйся.

– Я слышала об этом кинжале. Слеза теней… Когда-то он принадлежал герою тари. Во времена перед падением их вида от стихии бога-чудовища. Оружие убийцы магов…

Девушка восхищённо разглядывала оружие, даже чуть прикрыла глаза, словно пыталась его почувствовать.

– Так что там с синхронизацией? – напомнил я. – Как это может нам помочь выбраться?

– Ты уверен, что другого пути точно нет? – с надеждой ещё раз спросила Ласка. Эмпатия тари передала мне её сомнения и.. смущение?

– Что тебе так не нравится? Или после синхронизации полагается всегда убивать? – я кивнул в сторону Анкерия. Сейчас его тело само собой тлело и рассыпалось на пепел.

– Нет.. это сильно поднимит тебе связь с пустотой. Я ведь пустотник, не забыл? Если использовать эту способность на других, они тоже заразятся.

– Я и так пустотник. И не думаю, что печать Ректора так легко снять. Но если у тебя есть способ вернуться наверх получше, то я тебя слушаю. Или будем ждать, пока нас найдёт Танатос?

– Ладно… раз иного пути нет… – решилась Ласка, услышав имя мастера Смерти. – Хорошо, Син, посмотри мне в глаза. Надеюсь, мне хватит контроля удержать связь.

Сейчас она вновь была прежней Лаской. Ритуал Нефтис сразу вернул ей нормальный вид. Но следы драки остались на месте.

Большие круглые чёрные зрачки, будто маленькие чёрные дыры, притягивали к себе взгляд. Я вновь утонул в них, словно в бездонном космическом пространстве. И на этот раз, это была не просто фигура речи.

Девушка протянула ко мне руку и коснулась груди, прямо напротив сердца. Голова начала немного кружиться. Я вдруг понял, что мы дышим одновременно. Будто все ритмы наших тел настраивались друг на друга.

Та синхронизация, которую она использовала, чтобы вырвать крупицы маны из тела магистра Воздуха, была быстрой и грубой. Здесь же пустотная способность настраивала нас на одну волну, будто приёмник.

В тишине покинутого домена я услышал биение своего и её сердца, и их ритм постепенно выравнивался, становясь единым.

А затем, началось это…

Интерлюдия: Последняя Ласка

В разбитом зеркале отражался силуэт измождённой мрачной девушки в чёрном. Растрёпанные чёрные волосы и синяки под глазами были так близки и знакомы. Только глаза были иными. Светло-серыми, с капелькой синевы. Как мокрый белый камень под водами горного ручья.

Рука потянулась к зеркалу, но то вдруг треснуло и край обвалился, разбившись на множество мелких осколков и утекая в раковину.

Послышался громкий стук в дверь. Кто-то с той стороны не сильно деликатничал, и уже перешёл к обуви.

Девушка на цыпочках тихо, словно мышь, юркнула в коридор.

К тяжёлому аромату множества трав прибавился вязкий запах болезни.

Запущенная квартира, давно не знавшая уборки, представляла собой жалкое зрелище, но примерно так выглядели многие жилые ячейки в этом районе. Люди, которые работают на нескольких работах, чтобы как-то свести концы с концами, обычно редко находят время, чтобы налаживать быт.

Тем более тогда, когда снаружи свирепствует эпидемия.

Грубый стук раздался вновь, сопроводившись руганью.

– Выметайтесь отсюда, шарлатаны проклятые! Хреновы наркоманы! Чтобы духу вашего не было в нашем районе!

Нескончаемый кошмар, называемый жизнь, продолжался.

А ведь этот мужик даже сам обращался к матери, когда мучился от болей в спине. Обычному человеку нормальное лекарство не по карману, а то, что по карману – прямой путь к фармацевтической зависимости. Лечишь одно, потом вынужден лечить другое… Корпорпции нужно больше регулярных клиентов…

Ушёл.

Шаркающие шаги послышались дальше по коридору. Тонкие стены разносили любые звуки.

Всё хорошо. Теперь между ней и миром есть дверь. Это уже не школа. Слава всему доброму, что теперь она давно позади, а на фабрике никому до неё нет никакого дела.

Девушка зажгла свечи. Свет ей переключили снаружи ячейки, на распределителе. Чтобы вернуть домой электричество, нужно было выйти наружу. Туда, где её так легко подловить. Нет уж, сейчас это не так и важно.

Разве что, для лечебных растений под лампами плохо, но разве сейчас это так важно? Потерпят пару часов.

Девушка потянулась к небольшой домашней теплице, срывая листок мяты. Затем забросила в металлическую чашку немного сушёной ромашки, залила водой и поставила на портативную горелку. Запаса энергии в ней уже почти не осталось, но на последнюю чашку чая должно хватить.

Ромашка успокаивает нервы не так хорошо, как транквилизаторы от корпорации, зато не вызывают зависимости и не превращают тебя на ближайшие несколько часов в зомби.

Телефон молчал.

И пусть. Так лучше. Ещё часа полтора, и можно выдвигаться на ночную смену. Как можно сейчас работать, она представляла слабо, но пропущенный день мог грозить увольнением, а денег и так хватает со скрипом.

Сейчас дома была лишь она и бабушка. Из-за врачебной ошибки уже второй год как она не могла привычно ободрить свою внучку и сказать, что всё будет хорошо. Она до последнего была неисправимой оптимисткой. Даже мать, как бы не старалась, не могла так. Хоть и притворялась всем довольной ради единственной дочери.

Беспомощность…

Девушка уставилась на чашку чая, даже не замечая, что та давно вскипела и начала выкипать. Может, и выкипела бы до конца, если бы батарея не закончилась раньше. Лишь на прощанье устройство жалобно пискнуло и электронный экран погас.

Она вздрогнула, будто только сейчас осознала, где находится.

Взяла чашку, поднесла к лицу и сделала глоток, не обратив внимания на температуру, пока не обожгла горло.

И пусть. Боль прочищает мозги.

От неожиданности девушка выронила кружку, и та плеснула на лежащий в центре комнаты старый кпк.

Девушка тут же принялась отирать его, и в этот момент раздалась мелодичная песня. Когда-то любимая, а теперь вызывающая только страх.

– Да..? – сразу ответила она.

В ответ послышалось шипение. Видимо, жидкость всё таки забралась в микрофон.

Девушка встряхнула устройство и прислушалась изо всех сил. Голос на том конце был слишком тихим.

– …вы? Всё верно? Личный номер…

– Что? Простите, повторите, пожалуйста, – попросила девушка.

– Только что состояние резко ухудшилось. Вам стоит приехать и подписать бумаги в течении трёх дней. И забрать вещи.

– Постойте…. Что значит забрать вещи? З-зачем? – голос дрожал, а мозг отказывался верить в слова работника клиники. – Она ведь отлично себя чувствует. Ещё вчера…

– Сожалеем, – сухо ответили по ту сторону.

Девушка стремительно поднялась, уже не обращая внимания ни на что. Даже дослушивать ничего не стало. Что могло случиться за одну ночь?

«Завтра мне станет легче, это всего лишь кашель…»

Будь проклят тот, кто выпустил на свободу вирус клейнода!

Такое чувство, будто этот мир специально отнимает всё, что ей дорого и целенаправленно учит лишь ненавидеть мир вокруг и себя лично – за слабость.

Она сидела, смотрела на тело матери и не могла поверить, что это происходит на самом деле. Нет.. Этого просто не может быть. Безысходность, боль, отчаянье... Все эти чувства захватывали и не давали дышать.

Если бы она купила бы другое лекарство, заняла больше денег, обратилась в другую клинику…

Неестественный вирус не лечился простыми отварами трав.

В груди застрял комок рыданий. Она больше никогда не увидит её светлую улыбку, и никто больше не скажет ей таким родным голосом, что всё будет хорошо. А мама ведь так хотела внуков…

Больше в этом мире не осталось никого, кому бы она была нужна. И никого, кто был бы дорог ей самой. Она никогда не любила этот искусственный мир. Человеческая природа отказывается соглашаться с тем, что серый брикет может заменить пищу, что бы там не писали на пёстрой рекламной упаковке.

Искусственные концентраты, белковые сублиматы, витаминные комплексы серии Е, хлорированная обеззараженная вода. А если очень повезёт – дорогая и такая же ненастоящая модифицированная соя…

Серое мёртвое небо умирающего мира. На лице неудобная маска, фильтрующая отравленный воздух. Вокруг пёстрая реклама, контрастирующая с серостью жилых блоков. Древние, полуразрушенные хрущёвки соседствовали с серыми модульно-панельными домами из пластика.

Старый транспорт ещё прошлой эпохи. Мерцающий разбитый терминал на входе в вагон.

Серая толпа лишённых надежды людей, чья жизнь – один бесконечный день сурка. Единственная радость в котором – это близкие люди. Семья, которой у неё больше нет. Пьяный и обдолбанный какой-то дрянью мужик грубо приставал к какой-то блондинке.

Немолодая полная женщина отчитывала ребёнка. В его глазах ещё не успела погаснуть искра жизни, но то, что зовут «взрослой жизнью» очень скоро заставит эти глаза потускнеть, а улыбку спрятаться до следующей жизни.

Какие же они все глупые… разве для счастья мало просто того, что близкие живы? Что клейнод обошёл их дом стороной?

Раскрылась дверь, и девчушка спешно сбежала прочь. Глаза мужика медленно сместились в сторону, на миг остановившись на пропахшей травами, болезнями и пустотой девушку. Затем он скривился и отвернулся, выискивая жертву посимпатичней.

Но в этот момент древний роботизированный трамвай со скрипом остановился перед высоким зданием клиники корпорации.

– Вы сами подписывали договор! – послышался грубый мужской голос. – Корпорация «Надежда» выполнила все обязательства…

– Вы не спасли её!!

– В договоре чётко указано, что оплата…

– Вы обещали лучшего доктора!! Почему её оперировал какой-то тупой аспирант?!

– Поосторожнее со словами, юная леди. Вы сейчас говорите о сыне директора корпоративного госпиталя. Я сделаю вид, что не слышал…

– Да мне плевать!!! Она была почти здоровой!!

– Что ж, давайте я просто направлю счёт за лечение на вашу карту, – вздохнул мужчина, выпуская струйку пара через испорченный фильтр защитной маски…

Есть состояние, когда слёз уже нет. Они заканчиваются вместе с истериками и вообще любыми эмоциями, и ты сидишь, часами уставившись в одну точку.

Люди так быстро живут и так легко умирают. Когда-то давно она мечтала жить вечно рядом со своими близкими. Теперь же все близкие её ждут за гранью. Убитый кровожадным правительством, затеявшем очередную никому не нужную войну, отец. Мать, которую унес клейнод. Бабушка с дедом… когда-то у неё была большая семья.

Была.

Осталось только уйти вслед за родными.

И мир уже спешил выполнить это желание.

Уже на подходах к дому она ощутила, что что-то не так. Но не придала этому значения. Теперь всё стало совершенно не важным.

Она даже не заметила, когда её с силой толкнули в спину. Девушка упала, разбив нос счесав до крови кожу на руках о грубый грязный асфальт.

Послышался весёлый смех. Мимо пронеслась орава школьников.

– Ты сама нас вынудила. Вам сказано было убираться отсюда! Никому здесь не нужно ваше дерьмо!

Но она и этого не заметила, лишь встала и на негнущихся ногах, словно робот, пошла домой. Мозг давно отключился и работал автопилот, привыкший тащить уставшую после двух рабочих смен девушку.

Осталось только уйти…

– Остановитесь. Вход в здание воспрещён ввиду аварийной ситуации. Остановитесь. Вход в здание… – послышался механический голов.

Почему-то звенели сирены. Охрана правопорядка? Или опять очередная скорая пришла забирать заболевших клейнодом в лучшие миры.

Только непривычный запах гари и жженого пластика немного привёл её в чувства.

Не может быть… они бы не посмели… это же чересчур, они ведь не единственные жильцы на предпоследнем!

Девушка сломя голову рванула вверх по лестнице. Не обращая ни на жар, ни на усиливающийся дым, ни на языки пламени.

Спешно вскрыла дверь полного воспоминаний дома. О том, что в её трущёбы вовремя успеет пожарная, и что-то успеет сделать, она даже не думала. Тем более что на счета из пожарной ей не хватало.

Поздно.

Дом уже был полон едкого пластикового дыма. От вони и гари резало глаза.

Значит, было мало лишить её близких. Этот мир решил лишить её ещё и дома, оставив один на один с пустотой. Ничем, что поглотило всю её жизнь.

В комнате бабушки было тихо. Аппаратура поддержки уже отказала. Убивает в пожаре чаще вовсе не огонь, а угарный газ.

Значит, так будет лучше. Сегодня всё, что осталось от её семьи уйдёт в другой мир.

Любой мир будет лучше, чем этот. Даже если за чертой её будет ждать ад или вовсе, ничто. Вечный сон небытия не так плох.

– Будь проклят этот мир, – тихо сказала девушка, а затем на неё, наконец, накатило то, что спряталось куда-то вглубь сердца в клинике. Впервые мамину умницу никто не пожурит за плохие слова. – Будьте вы все прокляты!!!

Внезапно раздалась трель кпк. Лениво взглянув на экран, девушка привстала от неожиданности. Пришедшее сообщение было не очередной рекламой и даже не счётом, а посланием от… отца? Но ведь он умер почти восемь лет назад!

К тому же, мелодия на звонке была совсем иной. Той, которая стояла у неё на звонке, когда она был ещё школьницей. И только поэтому она с истеричным смешком взглянула на текст сообщения:

Если твоя жизнь тебе не нужна, отдай её мне. Взамен, я дам тебе шанс отомстить.

Ты согласна? Да/Нет.

В следующий миг старенькая капсула отца для работы, и её единственная отдушина в детстве – «Мир Лемурии» от корпорации «подлунных миров». Единственное место, где загнанная в угол серая мышь превращалась в сметоносную разбойницу с редкой расой нава и магией тьмы.

Она уже два года как не заходила в игру – после двух смен на фабрике и ухода за бабушкой времени уже не хватало, как и на любимое в школьные годы рисование.

Постойте.. свет. Она не включала переключатель на распределителе. Свет в её доме включил кто-то другой.

Языки пламени пробрались сквозь пол, и в центре комнаты начало расползаться пятно. Огонь жадно лизнул потолок, выдохнул новую порцию едкой химической гари и в этот момент пластиковое перекрытие не выдержало. Потолок провалился внутрь.

В лицо полетела струя расплавленного пластика, навеки выжигая на лице метку. Мир решил пометить напоследок надоевшую живую игрушку.

Девушка со свежим шрамом шагнула в капсулу. Конечно же, она ни на секунду не верила, что глупая жестокая шутка с сообщением могла быть правдой. Но в капсуле умирать совсем не больно. Если электричество продержится ещё минуты три, и ощущения переключатся на сенсоры виртуального тела.

По крайней мере, больше боли сегодня она уже не почувствует.