Текст книги "Приграничное владение 3 (СИ)"

Автор книги: Артем Матюшенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 32 страниц)

Тут же разместилось еще два десятка солдат, остальные спали в старой казарме, можно сказать, под открытым небом, так как от нее остались только каменные стены, а крыша отсутствовала вовсе. Но господин лейтенант объяснил парню, что это временные трудности, пока нанятая в Тихой гавани артель не приведет башню и казарму в надлежащий вид.

После обеда и размещения в замке, Якоб взял свою сумку и небольшой мешочек из неизвестного ему материала, в котором, как он понял, находилась тетрадь для переписи и писчие принадлежности, отданные ему лейтенантом. Еще не записанные мужики пока не подошли из лагеря для переселенцев, что находился на холмах, примерно в полутора-двух милях от старого замка, и Якоб устроился на чурбаке за сколоченным из досок столом и начал разглядывать выданное ему лейтенантом.

Большая толстая книга-тетрадь привела парня одновременно и в восторг и в ужас. Тонкие и гладкие листы, каких в этой тетрадке было, наверное, не меньше полусотни. Да нет, скорее всего больше – сотня! Уж больно тонюсенькие были в ней листы. А еще, наверное, для удобства написания, на каждом листе было начерчено много чуть видных синеватых линий. Даже на небольшом расстоянии от каждого края шла тоненькая красная полоска.

«Да кто же создал такое чудо? Явно без магии не обошлось. Скорее всего, это куплено у эльфаров. Но сколько может стоить такое – золотой, два? А если и того больше? Да если я испорчу эту замечательную тетрадку, то господин Александр прикажет казнить меня! Вот ей-ей!»

Парень бережно, словно какую драгоценность повернул тетрадку – гладкая, словно шелк, обложка зеленого цвета и маленькие непонятные буковки в надписи в нижнем правом углу.

«Точно вещь созданная при помощи эльфийской магии!» – Утвердился в своем мнении парень.

Он открыл первую страницу, исписанную больше чем на половину. Кривые печатные буквы, несколько клякс. Потом, после первых двух записанных переселенцев, почерк не изменился, но изменился цвет чернил – вместо черных они были синего цвета и отсутствовали кляксы, но зато ошибок и помарок хватало.

Якоб был в растерянности. С одной стороны – явно дорогая тетрадь, в которой он даже сам поначалу забоялся писать, с другой – такой корявый и неграмотный почерк лейтенанта Герхарда. Уж он-то сам ну всяко лучше бы написал. Парень даже обрадовался, когда к столу подошел бывший исполняющий обязанности писаря лейтенант.

– Ну что, уже готов к работе приступить? – Подмигнул он парню. – Только ты учти, это я только несколько семей переписал, еще три семьи сегодняшних и с десяток, что в первые три дня на остров прибыли. Осилишь? Хотя, сегодня кто вряд ли приплывет, так что за два дня всех перепишешь. – По простому почесал он затылок.

– Господин лейтенант, – робко начал парень, – у вас ошибок много и написано дюже неразборчиво. Может мне все начисто переписать?

– Да? Думаешь? – Озадачил он молодого человека своим предложением.

– Только как быть? Хорошо бы первый лист удалить и заново все переписать. Но боязно мне, вещь слишком дорогая. Будет ли его сиятельство доволен таким поступком?

– Да так-то, господин Александр разрешил мне листы вырывать. Так и сказал, что таких тетрадей у него много. А ты точно лучше сделаешь? Может, покажешь как сам пишешь?

Якоб достал, купленные им в лавке, листы пористой и грубой бумаги, что не шли ни в какое сравнение с гладкой бумагой чудесной тетради. Потом вынул свою самописку, тоже, кстати, эльфийского производства и поставил на стол бутылек с чернилами.

– Э, нет, парень. Я вот тоже по началу-то начал чернилами, да эльфийской самопиской писать, но маркграф, как увидал мои кляксы, так другую самописку принес. Вот! – Положил он перед Якобом небольшую синюю палочку, полую внутри и с острым кончиком. Якоб повертел новую самописку и так и эдак, не понимая, как на остром кончике будут держаться чернила, но пояснение Герхарда еще больше озадачило писаря. – Да ее в чернила обмакивать вовсе не нужно, так пиши.

И лейтенант, взяв синюю палочку, провел ей по листу плотной бумаги, оставляя ровную синюю линию. – Видал? – А потом командир гвардейцев провел еще несколько прямых и волнистых линий, совершенно не обмакивая самописку ни в какие чернила.

– Вот это да! – Выдохнул пораженно парень, не взирая на то, что лейтенант исчеркал его бумагу, лист которой между прочим, в лавке галантерейщика стоил три сантима. – Да как же такое может быть?

– У магов, парень, и не такое бывает, – с видом знатока ответил Герхард, – я тебе своего гвардейца в помощь оставлю, чтобы меж мужиков суеты не было. А лист? – на пару секунд задумался командир гвардейцев, когда парень показал, как он ровно и старательно выводит буквы, причем писал он прописью, а не печатными, как сам гвардеец, – да бесы с ним, с этим листом! – Махнул он рукой, – милорд разрешил мне парочку вроде как на черновики выдрать, так что дергай его, только аккуратно и все начисто перепиши обязательно.

Когда через три часа парень появился во дворе замка, лейтенант даже не поверил, что парень переписал всех.

Ха! Не просто переписал, как было – каждого мужчину Якоб отметил порядковым номером, указал его возраст и что умеет делать или куда был направлен работать уже на острове, затем снизу, в скобках приписал есть ли у него жена, есть ли дети и сколько им лет от роду. Потом подумал и на отчерченной красной линией, пустой полоске, дописал число когда на остров прибыл тот или иной поселенец. И господин Герхард и господин Ларс, который жил на втором этаже замка, остались довольны. Ну, еще бы! Был доволен и сам Якоб, он исписал полтора листа и не сделал ни одной помарки или описки. И очень хотелось бы надеяться, что и вернувшийся из поездки владетель будет доволен его работой.

* * *

Его путешествие из собственных земель до Руденбурга подходило к концу. Он даже успел воспользоваться переходом и посетить родной мир, встретившись со своими друзьями. И Серега, и Ромка были искренне рады его визиту, хвастались своими успехами в общем деле и сетовали, что Саня не останется побыть хоть пару деньков. Но Макаров, сославшись на неотложные дела, быстро слинял обратно.

Ну, как быстро? Часа три-то они проболтали, просто три часа в нашем мире, это меньше часа в Вэллоре. Саша даже успел покопаться в нете, выписав несколько позиций товаров и по-быстрому принять душ, смывая с себя дорожную пыль. Раз уж теперь и Ромка был в курсе магического перехода и существования иного мира, то давал задание обоим.

Отдал большой список инструментов и материалов, которые были нужны и даже необходимы для ремонта и строительства. Попросил покупать на два слитка больше, хотя об этом их уже предупреждал Клим. На два слитка в неделю, хотя в связи с разницей скорости течения времени, в Вэллоре как раз выходило почти раз в месяц. Еще добавил, что, если будет возможность, нужно прикупить несколько слитков лично для него, которые намеревался использовать сам, а также хотел пару отдать Ларсу для его экспериментов и изготовления разных магических артефактов. Написал письмо старшему брату Кириллу, в котором успокаивал его и писал, что с ним все хорошо.

За время, что Саша провел на острове, дома его больше никто не искал и не спрашивал. Может, все уже утихло с исчезновением судьи и можно возвращаться? Хотя, и друзья, и он сходились во мнении, что лучше еще немного выждать. Да и, по правде говоря, Сашу зацепила эпопея с собственным островом. Появился некий азарт, хотелось все сделать хорошо и наладить на острове жизнь многих поселенцев, да и Олаф должен был вернуться со дня на день. Как тут все бросить? Ведь все только начинается!

В Руденбурге Макаров решил пробыть день и уже на следующее утро отправится назад, он не сомневался, что уж за четыре дня, прошедших дома, его друзья успеют все купить по полученному от него списку.

Показались ворота города и замок Корвинусов, стоявший на озерном полуостровке.

– Ну наконец-то! – Даже воскликнул Саша.

Все-таки два с половиной дня пути, проведенные в седле лошади, не лучшее времяпровождение. Вот уж когда пожалеешь об отсутствии авто и поездов. По хорошей дороге, да на хорошем автомобиле, он бы расстояние от Тихой гавани до столицы за два часа мог долететь, ну хорошо – за три. А тут, два дня в седле зад плющить! Да уж…

Хотя, положа руку на сердце, он не сказал бы, что дорога была так уж неприятна. В том самом трактире, где они пару месяцев назад останавливались с Лаэртом, он снова увидел белокурую прелестницу Лизхен. Он даже втайне от всех мечтал, чтобы она была еще там, а не выскочила замуж, скопив себе на приданое.

Кстати, молодая девушка обрадовалась Александру нисколько не меньше. А после жаркой ночки Саша одарил ее полновесной серебряной кроной, за что был с восторгом вновь зацелован и задержался в номере еще на полчаса. В этот раз Лизхен уже не так робела при виде благородного господина, была более раскована, и в общении, и на ложе. Саша даже всерьез задумался, а не взять ли девушку с собой на остров. Вот только в каком качестве?

Пухленькая Марыся, которая осталась в каменном форте и прислуживала ему, прибирая в его покоях и готовя для него еду, тоже делала прямые намеки скрасить его досуг. Но она явно проигрывала по красоте этой девушке, хотя дело было в другом. Уж очень ушлым был вид ее папаши – пана Казимеша. Саша нисколько не сомневался – начни он спать с его дочкой, и этот пройдоха выжмет из этой ситуации все, что только сможет.

Уж лучше завести знакомство с какой миловидной вдовушкой из горожан, возможно, даже с дворянкой. Герхард уже намекал ему на такое развитие событий, уверяя, что такая дама будет рада принимать Сашу в гости пару раз в неделю, без каких либо претензий и ожиданий, за небольшие подарки с его стороны. Хотя, что тут удивительного? Что поменялось в его мире, и в его время?

В Лингорне – родовом замке Корвинусов, его ожидал приятный сюрприз, из поездки в империю вернулся лэр Вардис.

– Друг, мой, – воскликнул владетель Вэллора, приобняв Сашу как родного, – вы как никогда вовремя! Скажу прямо – император доволен нами и нашими быстрыми действиями на Ригене. Поздравляю, вы – маркграф! Ваше имя и ваш титул подтвердил Конрад и вас, мой друг, занесли в золотую книгу дворянства. Так что, даже будучи в империи, вы маркграф и владетель острова, никак иначе!

Вардис хитро подмигнул парню и кивнул Клименту, который, как и глава тайной канцелярии, рыцарь Урбан, присутствовал при этом. Через пару минут в зал вернулся Климент, держа в руках деревянный резной ларец.

– Это, мой друг Александр, вам передал сам император! – Лэр Вардис откинул крышку ларца и извлек золотую корону, – Это венец владетеля острова. Ах, какая красивая вещь, а какие сапфиры! – Расхваливал он дар императора, словно торговец на рынке. Потом сам водрузил венец-корону на голову Макарова, а Саша с удивлением подумал, что не хватает только напутственного восклицания – «носи с удовольствием!»

Ты уж, прости мой друг, что вручаю тебе маркграфский венец в таких, можно сказать, обычных условиях, – развел руками Вардис, – но, посовещавшись, мы решили, что так будет лучше. Сэр Урбан пустит слух среди наших дворян, что венец тебе вручил сам Конрад и ты уже прибыл в Вэллор с ним, меньше будет болтовни и пересудов на эту тему.

Вардис вручил Саше золотой кубок с красным вином и, тоже из золотого, выпил сам, все же остальные в зале замка пили из хрустальных фужеров, купленных Сашей для лэров в своем мире.

Когда эта небольшая церемония подошла к концу, Саша, зайдя в библиотеку замка, сел в кресло и стал разглядывать корону-венец, потом театрально отвел руку и произнес:

– Тяжела ты, шапка Мономаха! – Снова напялил венец на голову и покрасовался перед большим зеркалом.

Венец скорее напоминал широкий, в два пальца шириной, золотой обруч, с семью невысокими прямоугольными зубчиками, символизирующими семь воплощений единого. Украшен был венец двумя синими камушками размером с ноготь мизинца. Не сказать, что бы шикарно и дорого, венец самого Вардиса, что видел Саша на заседании большого совета, выглядел побогаче, да и четыре изумруда в его короне были намного крупнее. Но Саше корона понравилась, стильно, изящно и ничего лишнего. Весила она грамм сто пятьдесят – не больше, и на голове практически не чувствовалась, так что с шапкой Мономаха, он перегнул. Для удобства, по внутреннему ободу шла узкая полоска из синего бархата.

Еще в ларце лежал свернутый флаг. Или знамя? Прямоугольник ткани, который Саша определил, как цвет «морской волны». Такого цвета в советские времена шили особо парадную форму для участников парада, а также генералов и маршалов. На прямоугольнике этой плотной ткани был вышит герб острова – русалка с поднятым мечом, а в верхнем правом углу – небольшой имперский лев.

«Красиво! – восхитился Саша. – Вот подо львом, можно и герб Вэллора вышить, будет символично. Лев, а под ним у самого древка, дубовый венок с мечом, типа преемственность. Только надо у Вардиса спросить, делают так вообще, а то опять, по незнанию своему, буду глупо выглядеть. А можно еще по нижней кромке и девиз владения добавить – „враг не пройдет!“ Точно! Остров же теперь часть Вэллора, и девиз, значит, тот же. Тогда настоящий боевой стяг получится, будет в замке, как знамя части храниться. В тронном зале на втором этаже и часовой, в синем сюрко, рядом.

Надо только еще трон себе где заказать, ну или стул с высокой спинкой, чтобы от других отличался. Клим говорил, нужен такой обязательно, а то что за тронный зал, без трона, даже самого завалящего? А ведь я раньше думал, что трон только у короля и императора есть, а оказывается, даже у барона такое свое кресло имеется, для торжественных случаев или там дела своих подданных рассматривать, когда на прием к тебе пришли. В общем, как кресло чиновника в нашем мире – так тут трон.

Да и вообще, по большому счету, все эти дорогие бранзулетки с самоцветами, короны и троны за тем и нужны, чтобы другим показать, что ты не как все, а очень даже большой прыщ на ровном месте. То есть важная титулованная особа, феодал и сюзерен. Ну, а что делать? Пока не то что коммунизм не построили, а даже в нашем мире до развитого социализма как… ну в общем, далеко, придется по заведенным правилам жить, не лезть же со своим уставом, тут точно не поймут.»

– Вот ты где! – В библиотеку вошел Клим, оборвав мечты и фантазии новоиспеченного маркиза, – налюбоваться не можешь, нравится? – Лукаво усмехнулся он, подмигивая смутившемуся Александру, а потом махнул рукой, – да нормально все, просто подкалываю. Кстати, Лаэрт вернулся из рейда и отец твой вопрос решил положительно. Даже не одного твоего побратима к тебе отпустил, а еще пятерых с его отряда разведчиков. Будет тебе хорошее подспорье. Ты когда обратно?

– Завтра утром планировал.

– И что, даже чаю не попьете? – Усмехнулся Клим, потом снова махнул рукой, – да нормально, у самого дел выше крыши, завтра на строительство крепости отбываю. Ну, я тебе говорил, что у самих гномьих гор. Могу тебе сегодня с твоими помочь разобраться, если прикупить чего у нас надо. – На эти слова Саша отчаянно закивал, – мне бы под материалы разные три-четыре телеги купить, с лошадьми уже. И что там по моей карете, не хотелось бы снова два дня задницу в седле отбивать.

– Вроде готова, давай прямо сейчас до Петра Ивановича съездим, да посмотрим? Потом с гильдейскими, насчет телег переговорим – найдут, никуда не денутся! А вечером все вместе посидим, дела обсудим и вина выпьем, отец хочет послушать как у вас дела на острове и вообще… он тебе всегда рад. Лаэрт тоже будет и Руди, он, кстати, тобой и твоими подвигами просто восхищается, ты для него, словно герой из древних легенд. Так что, венец пока не уноси из замка, покажешь пареньку, пусть от восторга описается. – Хохотнул Климент, потом похлопал друга по плечу, – я тоже рад за тебя, брат, реально рад!

Глава 13

Лаэрт открыл глаза – среди деревьев еще стоял сумрак, а осеннее небо, видневшееся через прорехи в листве, только-только начало наливаться глубокой предрассветной синевой, и он вначале не понял, что его разбудило: утренний холод, роса, упавшая с листа на лицо или назойливый комар? Но потом осознал – причиной столь раннего пробуждения стала мертвая тишина, царившая в лагере.

Когда он засыпал, то справа и слева раздавалось сопение спящих разведчиков, потрескивали толстые сухие ветки в костре, дежуривший воин время от времени подкидывал новые и шурудил в костре длинной палкой угли, поднимая в воздух искорки, а поймавший днем в предплечье орочью стрелу Вельдир чуть постанывал во сне. Но вечная хвала Ллосс и всем сестрам хаоса, стрела не была отравлена ядом болотной гадюки и не заговорена шаманом. Сейчас же вокруг было тихо. Совсем тихо!

Лаэрт откинул подбитый козьим мехом плащ и тенью скользнул к раскидистому дубу, где должен был сидеть часовой. Старина Пауль лежал сейчас бездыханно, неестественно вывернув руку и смотрел куда-то вбок остекленевшим взглядом. Лаэрт ужом прополз в траве, огибая место стоянки. Второй часовой, что прятался в кроне дуба, сейчас лежал на толстых ветках, свесив вниз обе свои руки. Упасть с высоты ему не давал лишь крепкий широкий ремень, которым он пристегнул себя к толстой дубовой ветке.

«Он тоже мертв? Неужели они все мертвы?! – запаниковал дроу. – Но кто или что могло тихо убить девятерых опытных следопытов? Орки-ухорезы, с которыми они столкнулись вчера, выследили их? Но они перебили всех клыкастых. Или он ошибся и остался кто-то еще? Кто-то, кто выследил их и отомстил за смерть своих товарищей? Бред! Я ясно видел по следам, что орков было только пятеро и их тушки сейчас прикопаны и кормят червей на берегу небольшого озерца, в северной части Серебряного бора. Нет, выследить нас не могли, это точно! Да и кто смог бы в течение дня следовать за опытными следопытами, оставаясь незамеченным? Я сам несколько раз проверял окрестности, используя амулет и магическое зрение. Тогда как такое вообще возможно? Да, хаос меня раздери, почему все мои разведчики валяются бездыханными куклами, а я еще жив?»

Взгляд темного эльфа упал на подножие холма, где располагался их лагерь. Белый клубящийся туман, словно молоко, скрыл зеленый луг и теперь медленно наползал на пологий холм. Если бы не его кошачье зрение, он не смог бы разглядеть одинокую фигуру, стоящую на краю луга. Через пару мгновений этот кто-то медленно поплыл к стоянке разведчиков.

Лаэрт сбежал с холма и, стоя по колено в плотном тумане, взялся за рукояти своих парных мечей.

«Да будь ты хоть самим демоном из преисподней, тебе не взять меня без боя! А может и удастся отомстить за моих парней!» – вспомнил он про мифриловые кромки своих клинков, губительные для всякой нечисти.

Лаэрт сделал несколько шагов навстречу своему противнику. Темная фигура в длинном плаще, стальном шлеме на голове и с длинным мечом в руке, казалось, не шагала, а плыла по колено в этом молочном озере. Закрытый шлем незнакомца оканчивался острыми зубцами, создавая впечатление надетой сверху короны.

«Может и впрямь, сюда из самого пекла пожаловал один из принцев-демонов?»

При помощи магического зрения Лаэрт взглянул на приближающуюся фигуру, но не увидел ауры живого, ничего, кроме темных сполохов, расходившихся от его тела. Зато теперь он ясно разглядел в руке незнакомца колдовской посох с рогатым черепом в навершии, который он вначале принял за двуручный меч. Причем череп скалился клыками и имел форму отнюдь не животного.

«Неужели этот мертвец настолько силен и на его посохе черепушка настоящего демона? Какую нужно иметь силу, чтобы подчинить себе демона, пусть и самого низшего? Кто эта нежить? Лич-некромант?»

Вся фигура короля-лича была напитана такой мощью, что Лаэрт видел в магическом зрении как, время от времени, воздух вокруг фигуры мертвеца пронизывают десятки, а то и сотни маленьких изумрудных молний. Он впервые видел колдуна такой силы.

Тем временем колдун приблизился к дроу на бросок копья, вот только копья в руках у Лаэрта не было, но было кое-что получше и поубойнее, чем простое копье.

«Похоже, что это утро моего последнего дня и значит мой последний бой, – подумал дроу, – но видит дочь хаоса, что я без страха иду к своему отцу и пращурам моего рода. Хотя рано себя хоронить, у меня есть для тебя, падаль, смертоносный подарок!»

Лаэрт стал читать боевое заклинание, формируя его в своих руках и вливая в него почти всю энергию из своей маны. Казалось, теперь сама смерть клубилась в его когтистых пальцах. Когда до короля-лича осталось не больше трех десятков шагов темный эльф активировал мощнейшее заклинание темных эльфов и клубящаяся спираль тонкой иглой, сформированной из самой тьмы, устремилась к колдуну и, попав ему в грудь, прошила насквозь его мертвое сердце.

«Копье тьмы» отнимало львиную долю сил, но оно стоило того, еще ни разу он не слышал, чтобы кто-то выжил после этого заклинания. Мощным ударом колдуну разворотило грудину, кольчуга, показавшаяся под темной накидкой, осыпалась на землю ржавыми звеньями, а из зияющей дыры, образовавшейся в мертвой плоти, торчали обломки потемневших костей. Сам колун рухнул на колено, голова безвольно свесилась на грудь и только рука продолжала цепляться за стоявший вертикально посох.

Но через пару секунд Лаэрт не поверил своим глазам – мертвый колдун приподнял голову и из прорезей стального шлема полыхнул огненный взгляд. А потом он стал медленно вставать на ноги, опираясь на свой посох. Переломанные и развороченные страшным заклинанием ребра с противным хрустом и скрежетом стали срастаться в местах разломов и вставать на место, через несколько секунд и грудь колдуна вновь затянулась серой мертвой плотью. Даже темно-зеленый плотный плащ сам собой лишился полученной прорехи.

«Сколько же в нем силы?!» – заробев на мгновенье, подумал темный воин.

Лич поднялся с колена и выпрямился, вновь излучая всю мощь мертвеца-некроманта.

Лаэрт шагнул и покачнулся, сил осталось не так уж много, всю свою мощь он вложил в боевое заклинание.

«Ну что ж, сегодня и впрямь последний бой последнего кундо из клана „Черной луны“, да и самого клана через пару минут не станет! Как пафосно это звучит» – с горькой усмешкой потянул он к рукояти своих махайр. Но последнее, что он увидел до того, как в глазах потемнело и он полетел кубарем по траве, поднимая клочки тумана, это как лич стукнул по земле своим посохом. Земля вокруг вспучилась и пошла ломаной волной, выдирая кустики и пучки травы, опрокидывая и самого Лаэрта.

Когда дроу пришел в себя и смог сосредоточить расплывающийся взгляд, то увидел стоящего рядом с собой мертвеца.

– Очнулся? Неплохо для смугленького, совсем неплохо! Но ты глупец, Лаэрт, «копье смерти» не прикончит того, кто уже мертв несколько сотен лет. То, что мертво – заново умереть не может! – Казалось, сильный раскатистый и в то же время какой-то скрежетаще-каркающий голос колдуна раздавался со всех сторон. А может, он раздавался в самой голове у темного эльфа?

«Лаэрт? – дернулся эльф, – Откуда он знает мое имя? Он что, пришел именно за мной и мои товарищи стали случайной жертвой колдуна?»

– Знал бы я, что ты так не ласково встретишь своего врачевателя, я бы не лечил твою раненую ногу, а отрезал и вторую, сделав тебя никчемным уродцем. Хотя нет, – мотнул головой лич, – я бы пришил на место твоих ног ноги козла и посмотрел бы, как ты скачешь! – Над лугом загремел каркающий смех колдуна, самого себя развеселившего нехитрой шуткой.

– Мой врачеватель? – повторил вслух удивленный разведчик.

«Неужели это тот самый лич, что спас мою ногу от шаманского заговора и яда болотной гадюки? Как Александр не побоялся притащить меня к такому? Я бы скорее поверил, что этот колдун поработит твою душу, сделав себе новую игрушку – мертвого раба, чем в его добрые намерения.»

– Убери свои мечи, темный. Скажу без ложной скромности – я в несколько раз сильнее тебя. Хотел бы убить – ты давно был бы мертв! Я пришел с миром, не желая причинить вред тебе и твоим людям – простолюдинам вовсе не знающим магии.

– Смерть девятерых воинов, ты не посчитал за недобрые намерения? Таков твой мир, колдун?!

– Я никого не убивал, Лаэрт! Они, всего лишь впали в забытье. Их смертный сон пройдет, как только я уйду, они вновь сделают вдох.

– Я не верю тебе, колдун! – Заскрежетал эльф клыками. – Хотя некоторое время спустя понял, что в словах некроманта нет угрозы или вранья.

– Довольно препирательств! Разговор с глупым дроу начинает раздражать меня, а я бы не советовал этого делать. Просто заткнись и послушай. – вскинул он руку, останавливая эльфа. – Я хотел передать твоему другу Александру некоторые вещи.

В руках у лича появились бывшие сашины вещи – наручные механические часы и бинокль, которые он положил у своих ног.

– Маленький старый гоблин отдал концы и это ему больше не пригодится.

– Умер? – на автомате переспросил Лаэрт, хотя о старом гоблине слышал только из сашиного рассказа.

– Гм… умер, но не до конца. Слишком я привык к этому зеленому дурню, поэтому послужит мне еще какое-то время, но не о нем речь. Еще я хотел бы сделать подарок, чем-то мне стал симпатичен этот юноша.

– Я бы поостерегся принимать подарки от некроманта! – Выкрикнул дроу. – Что доброго может дать мертвец?

– Помолчи, дурак, мое терпение не безгранично. Да и кто тебя спрашивает, смуглый? Такой, как ты, скорее отрежет себе ухо и сожрет его, чем скажет кому-то слова благодарности. А впрочем, – махнул лич рукой в красной шелковой перчатке, – такой не только ты, такое все ваше паучье племя.

Лаэрт приложил немалые усилия, чтобы сдержаться и не ответить на такие оскорбления. Но он видел как после этих слов раздраженно полыхнул огнем взгляд некроманта и как загорелись кроваво-красные угольки в черных глазницах рогатого черепа на его посохе.

Лич помолчал еще пару секунд, видно не веря, что эльф не скажет вновь что-то дерзкое, а потом протянул руку, меж пальцев которой забегали изумрудные искорки магической энергии, и через мгновенье у него в руке оказался свиток, который он небрежно бросил темному эльфу.

– Вот, передашь это Александру. Это мой последний дар людям. В Серебряном бору стало слишком суетно – не люблю я этого. Поэтому ухожу на север, за самые дальние вершины Белого хребта, в земли снежных троллей. Прощай, смуглый, и поверь на слово, нам лучше не встречаться вновь.

Темная фигура некроманта пошла прочь, взметая ногами белесые клочки уже развеивающегося тумана, а первые лучи солнца, показавшиеся из-за снежных вершин Гномьих гор, огнем полыхнули на острых зубцах его шлема.

* * *

– Вот так, Саша, я с личем, что мне ногу вылечил и повстречался. – Посмотрел дроу куда-то вдаль из окна кареты. – И, скажу тебе, нам очень повезло, что этот мертвый колдун-некромант, если и не на нашей стороне, то хотя бы соблюдает нейтралитет. Будь он злобной тварью, душу и сердце которой хаос пожрал без остатка, нам бы пришлось плохо. Скорее всего, чтобы одолеть колдуна такой силы, Вардису пришлось бы обращаться к императору и имперскую академию. И хорошо, что он из Серебряного бора уходит, нам спокойнее будет, не может мертвая сущность долго сопротивляться силам, ее питающим, рано или поздно демоническая тьма без остатка пожрет душу этого колдуна. Ладно, – махнул он рукой, – все хорошо, что хорошо кончается.

Он заглянул через плечо своего побратима, – понимаешь что-нибудь из написанного?

– Гы! – показушно оскалился Саша, – я только по слогам читать учусь, а это вообще не общеимперский. Если уж ты не можешь прочитать, что с меня, малограмотного, взять можно? Значки какие-то странные, руны что ли?

– Староэльфийский. Говорят, на этом языке древние и общались. Но я не понимаю, у нас с эльфарами язык совсем разный. Да откровенно сказать, даже среди светляков мало найдется, кто это прочесть сможет, тысячи лет прошло, как этот язык мертв. Даже не знаю, что тебе с этим свитком делать, – пожал Лаэрт плечами. Может, в имперской академии помогут? Они, конечно, прочитают, спору нет, но я бы десять раз подумал, чтобы сам к этим интриганам явиться. Они так помогут, что век не расплатишься. Да и вдруг это тебе какое личное послание?

– Скажешь тоже, личное, нашел друганов! – Саша задумался на минуту и предположил, покачав головой своим мыслям. – Есть у меня один человек… новый человек, ты его еще не видел. Маг-не-маг, – усмехнулся Саша, – Но очень умный в теории магии, так, я думаю, он это прочитает.

– Не понял, как это маг-не-маг?

– Он артефактор отличный, все энергетические потоки видит и знаки наложенные, а сам заклинание активировать не может и даже амулет энергией зарядить не в состоянии. – Просветил Саша своего побратима. – Как, я понял, у него мана вообще отсутствует. Типа мага, но с детства ущербного. Но как человек – парень отличный, хоть под полтинник ему уже, а может и больше, я не спрашивал. – Пожал плечами Макаров.

– Хм… – задумался Лаэрт на несколько секунд, потом продолжил тряхнув своими платиновыми волосами, – не думал, что так бывает. Если, твой недомагик это прочитает, то отлично. Не думаю, что колдун такой силы решил тебе просто записку на староэльфийском черкнуть. Да и сказал он, что это тебе подарок.

– Ну да, – задумчиво кивнул Саша, – разглядывая свои часы и бинокль, – а мелкого гоблина все же жалко, забавный был зеленый старикан.

Клим надавил на гильдейских торговцев, и Саша без проблем купил за приемлемую цену повозки, которые использовали в караванах. В каждую большую телегу впрягалось по две лошади. Только вместо четырех Макаров выкупил сразу семь таких повозок, рассудив, что лишними точно не будут. Нужны и при перевозке камня с каменоломен и для пиломатериала из бухты, да и дровосекам нужно будет выделить, как минимум, две штуки.

Александр ехал с Лаэртом на мягких сидениях в своей новой карете. На стальных рессорах и оббитых резиной колесах ехать было не в пример комфортнее. Главный механик владения со своим помощником, как и обещали, сделали для Саши транспортное средство по специальному проекту.

Вардис выделил Саше на остров еще полсотни армейцев. Пришлось возницами на груженые разным строительным материалом и инструментом повозки и карету взять полдюжины солдат. Две повозки Саша выделил солдатам под обоз, ведь основная масса военных идет своим ходом и прибудет на Риген только дней через пять.

Оружие было в этом мире дорогим дефицитом, и солдаты были практически не вооружены, только у сержанта на перевязи висел короткий меч. У десятка солдат были короткие копья и у каждого третьего на поясе висел нож. Вот и все вооружение. Строй бредущих, по уже немного размытой дождем осенней дороге, больше напоминал солдат из штрафбата. Стеганки, похожие на ватники, войлочные шапки и единственный стальной шлем у сержанта. Саше даже пришлось немного поскандалить, прежде чем из арсенала военного лагеря для возниц привезли шесть арбалетов и по полдюжины болтов к ним. Еще из закупленного инструмента выдал шестерым возницам по небольшому топорику на время поездки.