Текст книги "Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Артём Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– Судя по тому, что вы, дорогой Валентин Сергеевич, уже, видимо, сыты, – сказал хриплым, прокуренным голосом Горелый. – Мы можем переходить к делам.

– Полагаю, можем, – ответил Кондратенко, пригладил и без того аккуратно зачесанные налево темно-каштановые волосы.

– В прошлую нашу с вами встречу я сделал вам некое предложение, – сказал Горелый. – Скажите, Валентин, еще кто-нибудь приходил к вам за это время по похожему делу?

– Пока нет, – сухо ответил Валентин Сергеевич.

– Очень хорошо. Я слышал от наших общих знакомых, что в следующий понедельник по железной дороге придет новая поставка стройматериалов для комбината. Дело движется, а?

– Движется, – согласился Кондратенко.

– Запуститесь в срок?

– Постараемся.

Горелый хмыкнул, потом закурил. Агарков при этом чуть было не поморщился от неприятного табачного запаха, но придержал свои эмоции, чувствуя на себе взгляды бандитов.

– Слышал я также, что на территории комбината размещение этих стройматериалов весьма затруднено. Вы арендуете под это дело склад на промзоне.

– Кажется, у нас с вами очень болтливые общие знакомые, – хмуро заметил Кондратенко.

Горелый не ответил, а только хрипло засмеялся. Потом закашлялся, харкнул в салфетку.

– Прошу прощения, – сказал Горелый таким тоном, будто сделал окружающим одолжение. – Так вот. Вы знаете, что город у нас сейчас неспокойный. Больно много в нем развилось всякой погони. Если вы примете мое предложение, я с радостью сделаю так, что ни одна поганая собака не коснется ни склада, ни вашего предприятия.

«Одна поганая старая псина уже хочет наложить лапу не только на склад, но и на весь комбинат», – подумал Агарков.

– В противном случае бог знает что может случиться, – пожал плечами Горелый.

С этими словами он показал в улыбке желтые зубы, слегка обернулся, посмотрев на одного из своих бугаев. Братки сдержанно засмеялись.

– Что же вас рассмешило? – Спросил Кондратенко.

Горелый тут же переменился в лице, помрачнел.

– Насколько я знаю, вы были бы рады оказаться среди учредителей комбината, – продолжал директор. – Верно?

– Кажется, у вас тоже есть болтливые общие со мной знакомые, – угрюмо и даже зловеще проговорил Горелый.

Кондратенко пожал плечами.

– Извините, но мы вынуждены вам отказать, – вздохнул он. – Холдинг у нас большой, серьезный. Работаем с иностранцами. И все только официально. Насколько я знаю, вы не являетесь владельцем официального, надлежащим образом зарегистрированного охранного предприятия. Так ведь?

Горелый молчал.

– Потому вашими услугами мы воспользоваться не сможем, если даже очень захотим. Тем более, ваша цена намного выше рыночной.

Горелый встал так, что большой и круглый стол вздрогнул. Зазвенела посуда. Немногочисленные посетители зала для особенных гостей обернулись, посмотреть, что же там зашумело.

Кондратенко же, опустил взгляд в тарелку, выбрал и отправил в рот самый большой кусок говядины.

– Жри, пока можешь, – прошипел Горелый. Потом посмотрел на своих озадаченных происходящим людей, добавил: – борщ тут – говно.

Не попрощавшись, бандиты быстро удалились.

– У нас будут проблемы, – вполголоса проговорил испуганный Агарков.

– У нас уже проблемы, Сережа, – выдохнул Кондратенко. Потом он снял дорогие очки, протер салфеткой. Тяжело вздохнул. – Охрану из Москвы могут прислать только через месяц. Мы можем столько не протянуть.

– Компании же нужен этот комбинат, – удивился Агарков. – Чего они так тянут с охраной?

– По стране полно подобных предприятий. И все нужны Холдингу. И самое обидное – все эти предприятия примерно в равных условиях. Братва разгулялась, делает что хочет. Короче, нужно нам как-то выйти из ситуации, Сергей. Правда, я пока не знаю как.

Кондратенко положил тяжелую голову в ладони, запустил пальцы в волосы.

– В Армавире нет, насколько мне известно, охранных контор, – задумался Агарков. – Но можем выяснить. Вдруг кто-то появился. Не думали мы, что Москва так затянет со всем этим.

– Сможешь выяснить? – Кондратенко поднял взгляд. – У меня щас дел выше крыши.

– Конечно, Валентин Сергеевич, – покивал он. – Я даже знаю, кому можно позвонить. А вот прямо сейчас и позвоню.

Агарков достал из кожаного портфеля пухлый сотовый телефон, выдвинул антенну, стал набирать номер, найденный в ежедневнике.

– Алло, – сказал он, когда на том конце взяли трубку. – Денис Евгеньевич? Вы это? Да-да! Это Агарков. Как у вас там, в разрешительной системе дела? Работаете?

Кондратенко с интересом посмотрел на своего зама. Тронул гладко выбритый подбородок.

– Очень хорошо, – продолжал Агарков. – Что звоню? Вопрос у меня к вам один есть, может, поможете?

Глава 22

– Витя, ну пожалуйста, – ныла Марина, сидя на пассажирском. – Ну можно я что-нибудь другое поставлю?

– А чем тебе Летов не нравится? – Спросил я, переходя на пониженную передачу.

Мы ехали в Новокубанск. Небольшой городок, протянувшийся в полутора десятках километров от Армавира, был, тем не менее, центром всего района. Именно в нем и располагался нужный мне завод керамических изделий.

Узкая двухполосная трасса тянулась от Армавира к Новокубанску, за окном мелькали стройные тополя. Было тепло. Небо сегодня разъяснилось, и солнце поднялось уже достаточно высоко.

– Он поет ужасно! Воет, как умалишенный, да еще и хрипит, – обиженно проговорила Марина.

– А ты слушай слова, – пожал я плечами, оглядывая низкорослые домишки Красной поляны – поселка, выросшего вдоль дороги.

– Да я пробовала, но ничего понять не могу. О чем он вообще хрипит?

Я хмыкнул.

– Вырастишь – поймешь.

– Ха-ха, – надулась она. – Ну давай включим радио, ну пожалуйста. Ну что тебе, сложно, что ли?

– Ладно, включай.

Девушка подалась к магнитоле, стала высматривать, какую кнопку нажать.

– А как тут? Как переключается?

Я молча щелкнул, включив радио. Попал на Европу Плюс и из колонок полился приятный голос Мегги Релли с ее Everytime We Touch.

– Ну вот, другое дело, – сказала довольная Марина.

– Чем бы дитя ни тешилось, – улыбнулся я.

Впрочем, улыбка быстро сошла с моих губ, когда я увидел гаишников. Экипаж дежурил у небольшого магазина – бывшего местного сельпо. Расположив свою девятку на нешироком гравийном пятачке перед сельпо, гаишники беззаботно стояли у машины. Потом один из них взял с капота и направил на нас радар. Похожий на большой побледневший фен для волос, это был Барьер М-2.

По этому поводу я не беспокоился, ведь скорость я не превышал. Однако я все равно напрягся. Мало ли что придет в голову гайцу. Возьмет да тормознет просто так. А тут уже могут быть проблемы с пассатом.

В этот же самый момент запищал сотовый, лежащий в ванночке торпеды, под пепельницей.

– Некстати, – буркнул я, но телефон взял. Осмотрел незнакомый номер.

– Алло, Летов? Это Сидоренко беспокоит, – отозвались в трубке, когда я ответил на звонок.

– Вы, Денис Евгеньевич, не вовремя, – сказал я, видя, как один из гайцов направился к обочине, протягивая свою полосатую палку. – Очень не вовремя.

– Да? А че такое?

– За рулем еду.

– Да я быстро, пять секунд. Хочу кое-что тебе сообщить.

– Ну вообще не вовремя, – покачал я головой, сворачивая на пятачок у дороги.

– О, – обрадовался почему-то Марина, видя, как молодой гаец, почти пацан, направляется к нам и обходит пассат сзади.

– Короче, – продолжал Сидоренко. – Знать мне надо, ты работаешь уже или нет. Тут серьезные люди интересуются. Нужна охрана. Срочно.

– К чему спешка? – Спросил я, опуская стекло своей двери.

– Да им нужно быстро ответ дать. Работа прям срочная.

– Здравия желаю, – суховато сказал гаец, глядя на меня как-то свысока. – Документики, пожалуйста.

– Подождите секунду, – сказал я, соображая как выкрутиться.

Гаишник от моих слов как-то посмурнел. Принялся внимательно меня рассматривать, думая, видать, что я этого не замечаю.

М-да. Права-то у меня с собой есть, а вот ни доверенности, ни документов на машину не было. Не сделали еще. Гаец же, заглянул в талон техосмотра, приклеенный на лобовое, перекинулся взглядами со своим коллегой, оставшимся у девятки.

Марина все это время странно всматривалась в гаишника, будто бы пыталась кого-то в нем узнать.

– А откуда у вас мой номер? – Спросил я Сидоренко, чтобы потянуть время.

– Да позвонил кое-кому из кулымовских, – сказал он, – я чуть-чуть в курсе, что у вас сейчас, скажем так, есть общие дела по поводу Марины. Ну там мне номер и дали.

– Угу, – протянул я медленно. – Ну… А что за работа?

– Степа? – Спросила вдруг Марина у гайца, – Степ, ты?

Инспектор насторожился, всмотрелся сквозь лобовое, потом опустился к открытому окошку.

– О! Марин⁈

– Степа! Привет!

– А это ты, что ли? Тебя везут? – Удивился мент.

– Угу! В Кубанке у меня дела, вот и поехала, – сказала сообразительная Марина. – Дедушка отправил.

Внимательно наблюдая за их разговором, я заметил, как гаишник немного побледнел.

– Торопишься, что ли? – Спросил он растерянно.

– Очень! Очень тороплюсь! – Марина подалась через мое место к окошку, – прям очень. Не успею – будет у меня беда.

Когда Марина приблизилась, я почувствовал ее приятный аромат: смесь духов и телесного запаха молодой девушки. Краем глаза заметил декольте на светлой блузке. От вида ее небольшой, но красивой груди, во рту начала скапливаться слюна. Выгнутая спинка девушки выглядела с этого ракурса не менее эффектно, чем грудь.

– Да мне зам с масложиркомбината звонил, – говорил в это время Сидоренко в трубке. – Им очень нужна охрана. Ну и попросил спросить, к кому можно обратиться. Конечно, я сразу рассказал им о тебе. Ну, заинтересовались. Там люди серьезные, только официально работают.

– Ну, я и не знал, что ты тут едешь, – растерялся гаишник, болтавший в это время с Мариной. – Вы превысили, конечно, но ладно. Для тебя, Марин, я сделаю исключение. Езжайте.

Услышав слова гаишника краем уха, я незаметно ухмыльнулся. Он брехал. Я знал, что мы ехали не больше шестидесяти и гаишники просто решили докопаться. Бабла срубить на взятках. Но просчитался. Видимо, гаец – знакомый Марины, причем достаточно хороший, чтобы понимать, чья она внучка.

– Прости за беспокойство, счастливого пути, – разулыбался инспектор, напрочь забыв про то, что минуту назад просил мои права.

Недолго думая, я поднял стекло и, не попрощавшись, тронул пассат, чтобы выехать на проезжую часть.

– Вот такая ситуевина у них, – закончил свой рассказ Сидоренко.

– Понял, – сказал я. – Передайте им, что мы работаем и готовы оказать комбинату свои услуги. Спасибо, Денис Евгеньевич.

– Да не за что! Тогда я скажу им твой номер телефона, ладно?

– Конечно, – согласился я. – Пусть звонят в любое время.

– Так вот, оказывается, куда Степа делся, – задумчиво сказала Марина, когда мы выехали из Красной поляны. – В милицию пошел работать.

– Кто это? – Спросил я.

– Да парень из моей школы. Учился на два класса старше меня. Когда я была в первом классе, мы дружили. А в восьмом он мне даже в любви признавался, – Марина кокетливо стрельнула в меня глазками.

– Вот как, – хмыкнул я.

– Угу. А кто звонил?

– От тебя очень приятно пахнет, Марина, – сказал я, посмотрев на нее с улыбкой.

– Что? – Девушка удивилась. Даже, я б сказал, изумилась внезапному моему комплименту.

Ее маленькое треугольное личико тут же зарумянилось и она поспешила спрятать взгляд своих больших глаз. Смутилась.

– Спасибо, Витя, – тихо ответила она.

Чтобы попасть на керамический завод, нужно было проехать весь Новокубанск. Малоэтажный город встретил нас почти что деревенской застройкой. Неширокая главная улица Мира повела нас напрямик, к противоположной окраине города.

Новокубанский завод керамических стеновых изделий встретил нас угловатым, похожим на кирпич корпусом своей конторы. Вход на его обширную территорию перекрывал большой КПП с красными распахнутыми воротами. У входа суетились люди. На большой открытой стоянке, закатанной в бетон, к въезду стояла длинная очередь грузовых машины, стремящихся попасть за ворота, чтобы скорее загрузиться.

– Не хило, – проговорил я, медленно проезжая вдоль очереди камазов, газов, зилов и прочих калхид.

– Чего тебе надо? Стой! Скоро заедешь! – Орал на водителя застывшей перед воротами машины какой-то маленький толстенький мужичок, одетый в пиджак на тельняшку. – Подготовят кирпич – запустим!

– Да у меня горит, понимаете⁈ У меня горит! – Кричал в ответ водила.

– У всех горит! Никуда твой кирпич не денется!

Как я и думал, со стройматериалами будет туго. Но, к слову, кирпича нам нужно было совсем немного. С учетом того, что потолки высокие, а стены будут класть в полкирпича, достаточно будет шестьсот-семьсот штук. Да еще и на новые порожки останется.

– Вон, смотри, Вить, – Марина указала на вход в красное кирпичное здание конторы. – Нам туда. Видать, там кирпич заказывают.

– Нет, – я покачал головой, открывая дверь. – Там тебе скажут приезжать где-нибудь в июне. Очередь большая.

– А что же делать?

– Сиди тут. Я щас.

Я вышел из машины, потопал к мужику в тельняшке.

– Здравствуйте, – сказал я ему.

– Здрасьте, – сухо ответил он, глядя куда-то вверх, вроде как на крышу КПП.

– Я за кирпичом.

– У вас готово или только заказывать будите?

– Заказывать.

– Ну тогда вам в контору.

– Не, – я покачал головой. – Так не покатит. Долго ждать. Нужно мне заказать побыстрее.

– Ну а что я могу сделать? – Развел он руками и снова уставился на свою крышу.

– Заработать, – я пожал плечами.

Мужик пристально посмотрел на меня. Я заметил на его крупном носу большую бородавку с тремя волосками, но виду не подал.

– Вон как.

– Ну да. Потому мне бы как-то побыстрее. Кирпича мне немного надо, всего семьсот штук. Думаю, это производство никак не затормозит.

– Ну лады, иди за мной, – согласился он.

Мы прошли через КПП и попали на широкий двор кирпичного завода. Вдали, за конторой, я видел длинные и высокие цеха по формовке и обжигу кирпича. На широченном дворе, там и тут стояли на деревянных палетах готовые изделия. Черновой кирпич, который не использовали для облицовочных работ, хранился сложенный в длинные и широкие стенки. Большие красные кучи осколков лежали вдали, у бетонного ограждения.

Завод кипел и работал: там пятьдесят третий газон, снабженный краном, грузил в камаз пачки кирпича; тут жилистые и голые по пояс работяги вручную закидывали в прицеп старинной Колхиды грубый черновой кирпич.

Предприятие оказалось на редкость активно функционирующим. А еще единственным на несколько районов. Отсюда и такой ажиотаж.

Мужик в тельняшке повел меня через двор, к большому крытому железом навесу, который стоял у сложенных в несколько длинных рядов пачек с красивым облицовочным кирпичом, необычного для этого времени, белого цвета.

Под навесом стоял мужичок в пыльноватом пиджаке и фуражке. Он разговаривал с еще одним, которого можно было бы охарактеризовать емким термином «новый русский». Высокий, пузатый лысоватый мужик, одетый в светло-серый деловой костюм с таким отливом, что на солнце, он, должно быть, отбрасывает блики, ругался, размахивая сотовым телефоном. Пыльный мужичок только разводил руками.

– Вон у тебя сколько лежит! – С не очень подходящей ему блатной интонацией кричал пузатый. – Бери да грузи! Я с твоим начальством договорился. Так чего ты тупишь⁈

– Я ж вам уже в десятый раз повторяю, – настаивал пыльный мужичок. – Вы договорились на изготовление. Тут вас вперед подвинули. Ваши четыре с половиной тысячи будут готовы через неделю. Тогда и заберете.

– Не, это ты не понял, – зажав под мышкой борсетку распальцованно жестикулировал толстяк. – Я обо всем договорился. Берешь вон тот кирпич и грузишь. Нахер его делать, если уже готовый есть? Машины щас, через пять минут подъедут. Я позвонил.

– Этот чужой. Уже оплачен, – нахмурил густые брови пыльный.

– Ага! Мной оплачен! Так что давай, дядя, не отсвечивай и делай, че говорят.

– Четыре тысячи! Так мне ж сегодня всем не хватит выдать! И че мне, людей, что по три месяца ждали назад разворачивать? Они ж вон они, за воротами!

– Стой, ща они разберутся там, – скромно остановился перед навесом тельняшка. – Тогда пойдем.

– Эт кто? – Спросил я.

– Который? Вон тот, в фуражке – Василь Иваныч. Бригадир смены наш. С ним поговорить можно. А этого пузатого я не знаю. Какой-то ненормальный. Чужой кирпич хочет забрать. Я слышал, к директору, как к себе домой зашел, чуть не с ноги. Ну и теперь пальцы веером, орет, вот. Никак не угомонится. Не поймет, что его только на изготовление подвинули, а на выдачу так просто не получится встать, всех перепрыгнуть. Он частник, а вперед него много предприятий идут.

– Ладно, щас глянем, что можно сделать, – сказал я, направляясь под навес.

– Э! Стой, парень! Ну не влезай! – Вполголоса попытался одернуть меня тельняшка.

– Здравствуйте, – обратился я к Василию Ивановичу, когда вошел под навес.

Тот в ответ торопливо кивнул, сказал неразборчивое:

– Здрсте.

– Кирпич мне нужен, срочно. Но немного. Сказали, можно с вами договориться, что б побыстрей.

Пузатый уставился на меня с открытым ртом, нахмурил реденькие бровки.

– Слышь, пацан, – потряс он большим золотым браслетом на запястье правой руки, – не видишь, я разговариваю? Ща мы за дела перетрем, а ты перекури пока мест где-нибудь.

– Через меня, – кивнул Василь Иваныч, проигнорировав слова пузатого. – Но смотря сколько попросите. Если много – и смысла вам нет. Заказы сейчас большие.

– Мне семьсот штук.

– Э, вы че? – Удивился толстый. – Але, дядя, я тут!

Он принялся размахивать перед лицом пыльного рукой.

– Але, гараж!

Василий Иванович отвернулся, опустив глаза в пол. Нервно поджал губы. Я же, хмуро посмотрел на толстого, а потом хлопком откинул его руку от лица бригадира.

– Ты че, офигел⁈ – Изумился толстый.

– Вежливей будь, – сказал я. – Ни то вылетишь отсюда как пробка.

– Слышь, олень! – Набычился толстый. – А ты не попутал? Щас, один звонок, и мои подъедут. Будешь себя по кусочкам собирать!

Я вздохнул. Оценил толстого. Был он высок почти как я, но дряблый, тяжелый. Ну ни че. Большой шкаф громче падает.

– Пшел отсюда, – сказал я и толкнул мужика из-под навеса.

– Ты че⁈ – Выронил тот борсетку, тут же за ней нагнулся. – Че творишь⁈

Голос его дрогнул, и блатная интонация куда-то улетучилась. Я молча схватил толстого за рукав, потащил к КПП.

– Руки убрал! Ты че⁈ – Вырывался он, но я уцепился еще и за ворот пиджака.

Мужик дернулся, попытался высвободиться. Видя, что он теряет равновесие, я отпустил. Толстяк грохнулся на землю, извалявшись в красной пыли. Он перекатился через спину, встал на четвереньки, потом на колени.

– Ну все, пацан, хана тебе! – Размазывая по лицу пыль, сказал мужик.

– Тебя до выхода до толкать, или сам дойдешь?

Работа вокруг будто бы приостановилась. Взгляды работяг были прикованы к нам. Тельняшка аж рот открыл. Василий Иваныч ухмылялся, сложив руки на груди.

– Все, сука… – Мужик достал телефон. – Ща мои подъедут, раскатают! – Заорал он.

– Ну, – я кивнул. – Давай-давай.

Толстый погрозил мне пальцем, приложил трубку сотового к уху.

– Ало, Сом? Здорова! Тут беспредел! Да фраер какой-то на меня наехал, дела вести не дает, избил, прикинь?

– Сом, говоришь? – Я хмыкнул. – Ну, передавай Сому привет от Вити Летова!

Эти слова я почти прокричал, чтобы было слышно на том конце провода.

Толстяк в лице переменился. Удивленно вскинул брови, слушая что-то в трубке.

– К-как вас, говорите, зовут? – Спросил он у меня уже вежливей.

– Виктор Летов.

– Виктор Летов, – передал он в трубку. – Да, Сом. Понял. Щас.

Толстяк сглотнул, поднял на меня свои маленькие, как бы щенячьи глазки.

– Извините, пожалуйста. Я ж не знал, кто вы такой. В-вас к телефону, – пролепетал он.

Я хмыкнул. Взял трубку из пыльных рук толстого, ответил:

– Здорова, Сом. Как жизнь?

Когда мы заказали кирпич, Василий Иванович сказал, что готов он будет через три дня. Пришлось оплатить товар через кассу ну и добавить кое-что за срочность. Правда, гораздо меньше, чем было принято. Иваныч постарался и сделал, так сказать, скидку. Поблагодарил, что я поставил назойливого «предпринимателя» на место.

В три часа дня мы были уже в Армавире. Сом, к слову, сказал, что Кулым как раз сейчас едет в город. Старик будет долечиваться дома. Пока он не встает с кровати, но, в целом чувствует себя гораздо лучше. Марина была рада слышать хоть какие-то новости о дедушке.

В четыре мне позвонил незнакомый номер и представился Сергеем Агарковым.

– Здравствуйте! Виктор Летов? Я в Оборону попал? – прозвучал в трубке довольно молодой мужской голос.

– Да, здравствуйте.

Мужчина сказал, что является замом директора масложиркомбината и хочет встретиться со мной, как можно быстрее. А ведь я даже не успел сообщить остальным из Обороны, что нам, возможно, подвернется работа.

– Как можно быстрее, это когда? – Спросил я.

– Если вы сможете, то прямо сегодня. А лучше часа через два. Устроит? У нас, правда, мало времени.

– Куда торопитесь? – Хмыкнул я.

– При встрече Валентин Сергеевич вам все расскажет.

– А кто это?

– Ну… Директор комбината, – Агарков почему-то удивился моему вопросу.

– Понял, добро. Давайте увидимся.

К назначенному времени я уже был в ресторане «У Сома», где Агарков забронировал нам столик. Ожидая на своем месте, я посматривал то на вход в зал для особых клиентов, то на свои часы.

Потом решил перекусить и заказал на ужин мясную тарелку с курицей и запеченной картошкой. Едва отпустил я официантку, как в зал вошли двое мужчин в деловых костюмах. По виду, довольно дорогих. Один из них – высокий и солидный, с каштановыми, зачесанными набок волосами и до синевы выбритыми щеками. Второй молодой худощавый и светло-русый носил на лице маленький, немного скошенный подбородок и от-то выглядел каким-то неуверенным.

Я быстро догадался, что это тот самый Валентин Сергеевич и его помощник Агарков.

Мужчины подошли, посмотрели на меня, но почему-то удивленно.

– Извините, но это наш столик, – строго сказал Валентин Сергеевич. – У нас тут деловая встреча. Вы, кажется, ошиблись местом. Вернитесь за свой стол, пожалуйста.

– Здравствуйте, – я встал, протянул Валентину Сергеевичу руку. – Валентин Сергеевич?

– Ну да, – нахмурил тот пушистые брови.

– Я Виктор Летов, и встреча у вас со мной.

Валентин Сергеевич сначала удивился, но быстро подавил в себе эту эмоцию. Снова нахмурился.

– Вы? Вы что ли начальник охранного агентства? – немного пренебрежительно бросил он. – Вы смеетесь, блин?