Текст книги "Мечты и свершения"

Автор книги: Арнольд Веймер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

На посту директора

В Институте экономики. – Основа всего – первичный материал. – Директор ремонтного завода. – Коммунисты – «за», министерство – «против». – Наши первые успехи. – За доброе имя завода.

Я продолжал работать в Совете Министров до марта 1951 года – до первой сессии Верховного Совета республики третьего созыва, на котором в соответствии с Конституцией было образовано новое правительство. Я подал заявление, в котором просил в связи с переходом на научную работу не выдвигать мою кандидатуру в члены нового правительства. Заявление было удовлетворено. ЦК КПЭ направил меня директором Института экономики Академии наук ЭССР.

Прежде в научном учреждении мне трудиться не приходилось, поэтому все здесь было для меня ново. Институт был небольшой, имел секторы экономики промышленности, экономики сельского хозяйства и политэкономии. Штаты были укомплектованы, как правило, довольно хорошо, хотя не у всех имелась соответствующая подготовка, особенно в секторе экономики сельского хозяйства, где были люди, пришедшие из других отраслей. Но все были молоды и полны желания работать. Первым делом надо было поставить работу всех сотрудников в методическом отношении на правильную основу. Я имею в виду в общем-то слабоватый контроль в научно-исследовательских учреждениях. Много времени расходовалось зря из-за того, что не обращалось достаточного внимания на первичный материал. И поэтому моей первой задачей было просмотреть, каков этот первичный материал при разработке той или другой темы. Вскоре выяснилось, что в этой области довольно много недостатков.

Помню хорошо работу товарища Хеленурм по анализу рентабельности совхозного производства. Обсуждая, какие материалы нам нужны, мы пришли к единодушному мнению, что следует уточнить прежде всего необходимые для анализа факторы, а также сделать соответствующие выписки из годовых отчетов совхозов. Мы получили по каждому совхозу на основе разработанной нами схемы соответствующие карты в разрезе по годам. Так у нас появился довольно основательный статистический материал по отдельным совхозам, который затем подвергся тщательному экономическому анализу. Дополнив статистический материал наблюдениями на месте, товарищ Хеленурм положила его в основу своей диссертации на соискание степени кандидата экономических наук. Методика, разработанная ею, успешно используется совхозами при оценке рентабельности их производства.

Наше внимание к первичному материалу себя оправдало. Когда руководство Академии наук ЭССР интересовалось итогами нашей работы, внимание действительного члена Академии наук Томпсона привлек как раз первичный материал, используемый нашими сотрудниками, и в частности товарищем Хеленурм. Думаю, что проанализированные им первичные карты со всеми показателями, составленными на основе годовых отчетов совхозов, должны были вызвать чувство удовлетворения.

Через некоторое время меня направили на работу директором нового Таллинского ремонтного завода, в системе Министерства сельского хозяйства. Атмосфера здесь была довольно благоприятная, коллектив подобрался неплохой, с ним вполне можно было работать.

Вместе с главным инженером Г. Мыттусом и партбюро завода мы внимательно пересмотрели план предприятия, обратив первоочередное внимание на выпуск станков для МТС. Мы с Мыттусом пришли к выводу, что целесообразно перевести изготовление станков на малое серийное производство. Это обеспечит непрерывное поступление денег на счет предприятия и даст возможность покрыть долги, регулярно выплачивать зарплату, поднимет материальную заинтересованность работников в расширении производства, укрепит их веру в свои силы.

Обсуждение вопроса вынесли на партийное собрание. Оно прошло очень активно. Наши планы строились на реальном расчете, поэтому вызвали всеобщее одобрение. Партийная организация подавляющим большинством голосов поддержала наше предложение, поручив партийному бюро и дирекции разработать меры по увеличению годового плана на 100 процентов. Неожиданно мы встретили возражение со стороны Министерства сельского хозяйства республики. Оно выступило против нашего плана, обвинив руководство завода в гигантомании и прочих грехах.

Но мы твердо стояли на своем. У нас была такая прочная опора, как коммунисты. Поддержал нас и Центральный райком партии, его секретарь Каркки. За разрешением спора пришлось поехать в Министерство сельского хозяйства Союза ССР. К нашей радости, Управление ремонтных предприятий министерства нас не только поддержало, но и выделило нужное количество металла и прочего сырья.

Теперь дело было за нами. «Взявшись за гуж, не говори, что не дюж». Работал коллектив с большим энтузиазмом. Уже к концу года завод превысил прежний план на 60 процентов. Это был результат перестройки всего технологического процесса.

Как и было намечено, производство станков перевели на малое серийное производство. Это резко повысило производительность труда. Были приняты меры к укреплению кадров. Бухгалтерский учет был поставлен слабо, особенно по складскому хозяйству. Никто толком не знал, что есть в наличии, чего не хватает. С большим опозданием выписывались счета за отгруженную продукцию, и деньги поступали очень нерегулярно. Пришлось заменить главного бухгалтера. К концу года завод избавился от задолженности, и коллектив впервые за многие месяцы стал регулярно получать заработную плату и даже премии.

Новый, 1952 год мы встречали в полной уверенности, что это только первые наши успехи. Теперь у нас имелась своя строительная бригада, правда немногочисленная, но все же достаточная для проведения на заводе внутреннего ремонта. Улучшили условия быта в общежитии. Завод испытывал острую нехватку жилья для своих работников. При поддержке Министерства сельского хозяйства Союза ССР были выделены капиталовложения на жилищное строительство. Ежемесячно на заводе проводился санитарный день. Теперь и территория его выглядела иначе. К нам потянулись люди, предлагавшие свои услуги. Пришли новые кадры, избавились от лодырей, которые больше кричали, чем делали. Все это способствовало сплочению коллектива. Так были преодолены основные трудности.

Еще более окрепла партийная организация. Регулярно с большой активностью проходили открытые партийные собрания. Вопросы обсуждались по-деловому, без длинных и пустых речей, принимали конкретные решения.

Решив основные проблемы, от которых зависело развитие производства, можно было вплотную подумать и об организации досуга рабочих и служащих. Весьма подходящей формой для этого явилась деятельность местной организации ДОСААФ. Для стрелкового спорта был приобретен соответствующий инвентарь; когда предприятие стало богаче, купили мотоциклы. Профком организовывал массовые поездки за город, в другие города.

Люди стали дорожить добрым именем своего завода. Раньше предприятию частенько предъявлялись претензии из-за плохого ремонта отдельных тракторных узлов, теперь упреки стали весьма редким явлением, да и не всегда обоснованными.

Люди менялись прямо на глазах. Работал у нас один молодой специалист. Бесспорно, он знал дело, технику, но с людьми не ладил. И не считал, что это нужно. Резкий в разговоре с людьми, нетерпимый к критике, даже тогда, когда она была совершенно справедливой, он очень быстро изолировал себя от коллектива и общался только с «избранными». Я поговорил с ним по душам. Он не скрыл, что не удовлетворен работой, что его тянет кабинетная должность, что не для того он оканчивал высшее учебное заведение, чтобы прозябать в роли рядового инженера. Да и зарплата его не устраивала, хотя она была совсем не плохая; а во втором полугодии, когда начали выплачиваться премии, заработок его был достаточно высок для молодого инженера. Когда ему предложили поехать в деревню на укрепление инженерно-технических кадров МТС, он начал выискивать всевозможные причины, чтобы избежать этого, но ни в одной инстанции поддержки не получил. Его поведение оттолкнуло от него даже его дружков. И так как срок его работы на предприятии после вуза (три года) не истек, то в соответствии с существующим положением он был обязан все же поехать.

Но большинство работников завода вспоминаю с симпатией. Появилась у нас как-то даже учительница-историк. Не поладила она с кем-то на своей прежней работе и просила взять ее учеником токаря. Работала она более чем старательно, но токарь из нее так и не получился. Никто в цехе не иронизировал по этому поводу, старались даже ей помочь. Позднее ее перевели на более подходящую работу, и она хорошо себя чувствовала в заводском коллективе.

Так один интеллигент оттолкнул от себя людей, а другой нашел себя среди них.

Единый производственно-территориальный

Назначение на пост председателя Совнархоза. – Что писал о сланцах В. И. Ленин. – Энергогигант, работающий на сланце. – Вот что такое сланцы! – Цемент, рыба и специализация.

В июне 1957 года Верховный Совет Эстонской ССР принял закон, по которому в республике создавался один административно-хозяйственный район под руководством Совета народного хозяйства. Возглавить его доверили мне.

Перед Совнархозом были поставлены задачи: рационально развивать производительные силы, эффективно использовать природные ресурсы республики, капиталовложения и материальные ценности, специализировать и кооперировать производство, внедрять новую технику, комплексную механизацию, обеспечивать материально-техническое оснащение предприятий. Уже этот перечень дает полное представление о широте проблем, которыми должен был заниматься аппарат Совнархоза.

Мне были знакомы до некоторой степени эти задачи (читатель помнит, что я был поставлен во главе промышленного наркомата в июле 1940 года). Но как вырос за эти годы масштаб всех отраслей хозяйства!

Аппарат Совнархоза был подобран из опытных работников промышленности и работал по принципу главков. Начальники главных управлений были на уровне своих задач, текучести кадров не наблюдалось. Функциональные отделы также были укомплектованы благодаря поддержке Центрального Комитета КП Эстонии достаточно компетентными сотрудниками.

Реорганизация руководства промышленностью и строительством по производственно-территориальному принципу дала некоторые результаты, о которых я скажу ниже. Но она таила в себе отрицательные тенденции, которые затем дали о себе знать.

После перехода на территориальный принцип руководства промышленностью с самого начала появились известные трудности. Дело в том, что планирование производства было сосредоточено в руках Госплана СССР, что было совершенно правильно. Но создание и внедрение новой техники было от Госплана отнято и передано заново созданным всесоюзным комитетам по новой технике (соответственно отраслям промышленности).

И здесь возникло существенное противоречие: поскольку комитеты не обладали реальными ресурсами, они должны были получать их от Госплана.

С самого начала у некоторых наших руководителей зародилось сомнение, насколько целесообразно подчинять совнархозам такие отрасли промышленности, как металлургия, черная и цветная, как угольная промышленность, тяжелое машиностроение, химия, энергетика и некоторые другие. Ведь совнархозы не в состоянии были руководить такими гигантами. Видимо, разумнее было бы сохранить для руководства ими отраслевые министерства.

Возникали и другие проблемы, которые приходилось решать по ходу дела. Основное внимание республика уделяла в то время вновь строящимся промышленным объектам – цементному заводу «Пунане Кунда», Прибалтийской ГРЭС, развитию химической промышленности, базирующейся на продуктах переработки сланца.

Для прибалтийских республик было крайне важно создание энергетической базы; в Белоруссии, Литве, Латвии, в Пскове и в других областях Северо-Запада база местного топлива была очень слабой, не хватало и водных ресурсов для строительства крупных гидроэлектростанций. И только в Эстонии имелись полезные ископаемые в виде горючих сланцев, на базе которых можно было широко развивать энергетику. Очень интересно заметить, что этими вопросами уже в то время глубоко интересовался Владимир Ильич Ленин.

Еще в декабре 1919 года В. И. Ленин писал председателю Петроградского Совета:

«Насчет сланцев раз Вы уже взялись, чудесно. Но меня удивило, что Вы пишете о транспорте сланцев. Транспорта (кроме как для газа: газа сланец дает-де больше, чем уголь) сланцы не выносят, надо-де электрифицировать на месте и на месте же перегонный завод поставить для получения нефти из сланца. Так мне здесь говорили. И я думал, что Питер при его ресурсах может и сладит с задачей электрификации и перегонки на нефть»[34]34
  В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 51, стр. 99.


[Закрыть]

Прозорливо предсказывая сланцевой промышленности большое будущее, В. И. Ленин обращает на нее внимание ВСНХ. В письме в президиум ВСНХ в октябре 1922 года Ленин пишет:

«Тов. Красин прислал мне письмо, в котором сообщает о крупнейших успехах группы инженеров во главе с тов. Губкиным, которая с упорством, приближающимся к героическому, и при ничтожной поддержке со стороны государственных органов, из ничего развила не только обстоятельное научное обследование горючих сланцев и сапропеля, но и научилась практически приготовлять из этих ископаемых различные полезные продукты, как-то: ихтиол, черный лак, различные мыла, парафины, сернокислый аммоний и т. д.

Ввиду того что эти работы, по свидетельству т. Красина, являются прочной основой промышленности, которая через десяток, другой лет будет давать России сотни миллионов, я предлагаю:

1. Немедленно обеспечить в финансовом отношении дальнейшее развитие этих работ.

2. Устранить и впредь устранять всяческие препятствия, тормозящие их, и

3. Наградить указанную группу инженеров трудовым орденом Красного Знамени и крупной денежной суммой.

О последующем прошу мне письменно сообщить через управделами СНК тов. Горбунова. В случае каких-либо препятствий немедленно сообщите мне через него же».[35]35
  В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 45, стр. 224.


[Закрыть]

Ленин уже в то время настоятельно рекомендует широкое использование горючего сланца. В середине 50-х годов было начато строительство Прибалтийской гидроэлектростанции – этого единственного в своем роде, уникального по технике энергогиганта. Прибалтийская ГРЭС пропускает через свои топки 10 миллионов тонн сланца и больше в год. В 1970 году Эстонская ССР дала свыше 11,5 миллиарда киловатт-часов электроэнергии. До 60 процентов ее отдается другим республикам и даже на экспорт. Вот как оправдались прогнозы Ленина о том, что это отрасль промышленности, которая через десяток-другой лет будет давать нам продукции на сотни миллионов рублей.

Прибалтийская ГРЭС – детище трудящихся – представителей всех республик. Большую научно-исследовательскую работу по усовершенствованию технологии использования сланца провели более полутора десятка союзных и республиканских институтов. Сланец надлежит сперва по принципу сухого теплоносителя превратить в жидкое топливо и в таком виде использовать для получения электроэнергии; при такой технологии электроэнергия обходится дешевле, кроме того, значительно сокращается потребность в металле для оборудования, удается использовать почти 100 процентов содержащихся в сланце органических веществ. Сланец дает много золы, которая после термической обработки идет в дело. И в этой области у нас были осуществлены теоретические изыскания и практические испытания.

Сланец служит и делу развития сельского хозяйства. Урожайность полей повысилась в республике более чем вдвое по сравнению с буржуазным периодом: в те годы 12 центнеров зерновых с гектара получали только немногие хозяйства, теперь же 24 и более центнеров – средний урожай по республике, а в лучших хозяйствах получают по 30–40 центнеров с гектара. Одним из важных компонентов, позволивших добиться этого, является известкование кислых почв. Сланцевая зола – одно из лучших средств для таких целей, ибо она состоит, по существу, из извести и некоторой части других микроэлементов (калий и другие минералы). Все они нужны для известкования кислых почв. В Эстонской ССР подвергается известкованию до 100 тысяч гектаров земли в год, что явно недостаточно. Между тем есть возможности для расширения этой площади, поскольку лишь одна Прибалтийская ГРЭС дает до 6 миллионов тонн золы в год. С вступлением в строй Эстонской ГРЭС это количество удвоится.

Сланцевая зола используется и в других отраслях. Так, в Нарве на базе зольных отходов Прибалтийской ГРЭС работает завод железобетонных конструкций, дающий до 300 тысяч квадратных метров железобетона в год, без добавления цемента. Сланцевая зола получила широкое применение в производстве панелей для сельскохозяйственных построек, а также жилых домов.

Вторая важная отрасль, которая находилась в центре нашего внимания, – это цементная промышленность. В годы царского самодержания в Эстонии производилось 120 тысяч тонн цемента, в буржуазный период – лишь половина этого количества: один из заводов был вообще закрыт. Производство цемента в ЭССР составляет около миллиона тонн в год и в дальнейшем значительно возрастет.

Предметом заботы Компартии и правительства Эстонии было в эти годы рыболовство. В Таллине построена новая рыбная гавань. Лов рыбы с каждым годом все более оживлялся, районы лова расширялись. Создан внушительный рыболовецкий флот, благодаря чему добыча рыбы увеличилась более чем в 10 раз. Создание широкой сети рыбообрабатывающих предприятий позволило резко повысить доходы от рыболовства.

Не могу не упомянуть в связи с этим бывшего начальника управления рыбной промышленности товарища Кулаженко. Сам он потомственный рыбак, работал прежде в больших бассейнах Дальнего Востока. Его опыт, умение выделять главное и сосредоточивать на нем все силы значительно способствовали успеху дела. Надо сказать, что именно благодаря ему мы смогли в столь короткий срок и без особенных «хождений по мукам» построить в Таллине новую рыбную гавань, а также рыбообрабатывающие комбинаты в Пярну и в других местах.

Не сразу было найдено единое решение относительно дальнейшего развития машиностроения. И Центральному Комитету КПЭ, и Совету Министров республики, и руководству Совнархоза было ясно, что развивать его нужно. Речь шла о том, чему отдать предпочтение. Общее мнение сводилось к тому, что в республике следует развивать неметаллоемкое производство – приборостроение, вести курс на значительное повышение технического уровня машиностроения, поскольку удельный вес ручного труда был в этой отрасли в то время довольно велик.

Решение проблемы мы видели в дальнейшей специализации и усилении кооперирования со своими соседями. Так, мы специализировали производство отдельных узлов и деталей. Наш крупный электротехнический завод «Вольта», например, специализировался на выпуске электромоторов пятого габарита, причем в их производство внедрены новейшая технология и широкая автоматизация. Таллинский машиностроительный завод почти полностью специализировался на изготовлении отдельных частей нефтяного и химического оборудования, а также на производстве нефтеаппаратуры. Завод «Ильмарине» выпускает отдельные агрегаты и узлы топливного оборудования для электростанций.

Единственное крупное предприятие в республике, которое дает в большом объеме окончательную продукцию, – это Таллинский экскаваторный завод, выпускающий экскаваторы исключительно для целей мелиорации и прокладки средств связи (большая часть продукции завода идет на экспорт). Тартуский завод «Выйт» в какой-то степени специализировался на производстве сельскохозяйственных машин, преимущественно для нужд северо-западного района. Приборостроение сравнительно хорошо развито на заводе имени Пегельмана (в его продукции довольно высок удельный вес полупроводников), а также на заводе имени Калинина.

Плюсы и минусы реорганизации

Как ликвидировать разрыв с потребителем? – Проблема централизованного руководства созданием новой техники. – С чем мы столкнулись в строительстве. – Несколько слов о стиле руководства. – «Без отрыва от производства».

Развитие промышленности, по возможности комплексное, с использованием всех местных ресурсов в общем происходило успешно. Это относится и к таким сложным предприятиям, как предприятия машиностроения. Картина была здесь довольно пестрой, поскольку машиностроение в течение предыдущих периодов было раздроблено между многими министерствами. Но появился такой крупный недостаток, как разрыв предприятия с потребителем. Совнархоз не сумел наладить достаточно тесного контакта с другими совнархозами Северо-Западного района и вместе с ними создать необходимое содружество предприятий, которое позволило бы теснее кооперировать и специализировать предприятия.

Особенно важно это было в приборостроении, где каждое предприятие имело свой профиль и все выпускавшиеся приборы снабжались в весьма значительной степени производимыми на месте деталями. В результате – высокая себестоимость приборов, трудоемкость и большой удельный вес ручного труда в их производстве.

В качестве одного из важнейших недостатков совнархозов впоследствии приводилось отсутствие единого централизованного руководства созданием новой техники и внедрением ее в экономическом районе. Это обвинение, несомненно, справедливо. И хотя нельзя сказать, что внедрение новой техники в промышленность не проводилось, но могло бы быть сделано значительно больше. Возможности для этого были: из братских республик Советского Союза, а также из других социалистических стран в республику поступало много оборудования.

На одном таллинском заводе нам удалось организовать в те годы общий централизованный ремонтный цех для ремонта металлорежущих станков. А для централизованного производства форм, деталей было создано самостоятельное предприятие «Пионер». Это имело большое значение, поскольку отсутствие местной ремонтной базы вызывало раньше большие расходы на транспортировку станков для ремонта в другие республики. Думаю, что отказ от такой централизации ремонта вследствие ликвидации Совнархоза не оправдан.

Совнархоз осуществил такие крупные мероприятия, как расширение Кундаского цементного завода, строительство Прибалтийской ГРЭС – она была пущена в тот период, – завершение восстановительных работ на Кренгольмской мануфактуре и начало строительства здесь отделочной фабрики. В результате Нарвская ордена Ленина Кренгольмская мануфактура имеет в настоящее время производственный процесс с завершенным циклом и дает свыше 200 миллионов квадратных метров хлопчатобумажных тканей. Это, несомненно, большое достижение нашей текстильной промышленности.

Не удалось добиться нам существенного расширения производства пластмасс, которое планировалось на те годы. Дело в том, что в Латвийской ССР намечалось строительство крупного предприятия, способного снабжать всю Прибалтику. К сожалению, это предприятие тогда осталось непостроенным, и поэтому мы были лишены базы для производства пластмассовых изделий, особенно в области промышленности стройматериалов. Мало что изменилось в годы Совнархоза в строительстве и руководстве им. В какой-то мере это было наследием буржуазной диктатуры. Совсем отсутствовали кадры, почти не было строительной базы. Совнархоз не принял эффективных мер, считая, что быстрое расширение производства стройматериалов одновременно решит и проблему строительной базы, что, конечно, было неверно.

Подчинение строительства Совнархозу, видимо, было не совсем правильным решением вопроса, поскольку он являлся центром управления прежде всего промышленным производством. Строительство же требует особого, повседневного внимания. В довершение всего практика планирования строительства также недостаточно учитывала конкретные интересы Совнархоза: планирующие органы, составляя план строительства, максимально учитывали потребности всей республики, и Совнархозу волей-неволей приходилось бросать все силы на выполнение строительной программы других отраслей народного хозяйства, а строительная деятельность в промышленности отодвигалась на второй план. Этим можно объяснить и то обстоятельство, что за семь лет существования Совнархоза так и не нашлось возможностей для строительства каких-либо объектов здравоохранения и культуры, предназначенных для рабочих системы Совнархоза. В Таллине до сих пор нет даже дома техники, равно как не было построено в те годы ни одного рабочего клуба, ни одного профилактория, санатория, дома отдыха или другого ведомственного учреждения здравоохранения для рабочих.

Единственным утешением, быть может, было закрытие в Таллине одной табачной фабрики. Ее помещение передали научно-исследовательскому учреждению.

Подводя итог, мы с удовлетворением констатировали, что почти все предприятия выполняли свой годовой план. Тех, кто с планом не справлялся, обсуждали на заседании коллегии главка или даже Совнархоза. Хорошим стимулом явилось решение Совнархоза и республиканского Центрального Совета Профессиональных Союзов о развитии соревнования и о премировании главков, предприятия которых выполняли годовой план по основным показателям. Фонд премирования не был превышен, а государственный бюджет выиграл.

Несколько слов о стиле руководства. Совершенно ясно, что готового стиля ни у кого из руководителей Совнархоза не было. Мы сразу же отрешились от обильного бумаготворчества, свойственного некоторым прежним министерствам. (Было решено, что оформляться письменно должно распределение материальных ценностей, определение ответственности отдельных звеньев аппарата за исполнение соответствующих функций, назначение и освобождение от занимаемой должности, ведение трудовых книжек и т. д.)

Особенно важно было четко распределить обязанности, определить меру ответственности каждого работника на своем участке. В первые месяцы все документы направлялись по общему адресу – в СНХ, о какой бы отрасли или группе промышленных предприятий ни шла речь. В каждом случае требовалось указание руководства СНХ начальнику того или иного главка, то есть снова неизбежна канцелярщина и волокита.

Со временем практика подсказала правильные методы организации и руководства. Работали мы с интересом, инициативно. Многое пришлось проанализировать, обобщить. Возникла мысль оформить это в научный труд, посвященный проблеме перспективного развития промышленности республики. На основе накопленного опыта я написал диссертацию, в которой широко использовал собранный мной огромный материал годовых отчетов СНХ на собраниях актива. Диссертация была пронизана идеями В. И. Ленина о предпосылках строительства социализма.

Жизнь ставила проблемы, которые требовали своего разрешения. Какие резервы таят в себе специализация и комплексное развитие производительных сил республики для интенсификации производства? Какие процессы происходят в народном хозяйстве по концентрации производства? Что требуется для повышения производительности труда, для интенсификации производства? Как добиться роста продукции в результате повышения производительности труда, без привлечения дополнительных рабочих?

Эти проблемы стали предметом моего дальнейшего изучения. В 1961 году в Таллине вышла моя книга «Комплексное развитие и специализация промышленности эстонского экономического административного района». В 1963 году ученый совет Таллинского политехнического института, где я защищал диссертацию, рекомендовал ВАК присудить мне звание доктора экономических наук.

Таков был итог моей научной работы, проведенной «без отрыва от производства».

Мне думается, что такой отход от «классической» формы научного поиска имеет ряд неоспоримых преимуществ. Предмет исследования подобран более квалифицированно, он ближе к жизни, выдвинут ее нуждами и помогает решать более актуальные, наболевшие проблемы. Материал для разработки подбирается более качественный, а само исследование производится глубже, целеустремленнее, результативнее.