Текст книги "Политическое завещание, или Принципы управления государством"
Автор книги: Арман Жан де Ришелье
Жанры:
Биографии и мемуары
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
в котором говорится о реформировании монастырей
После принятия описанных выше справедливых мер по упорядочению церковных дел от благочестия Вашего Величества зависит отдать распоряжение о реформировании монастырей, насколько это будет возможно сделать.
Прекрасно понимаю, что многие соображения внушают опасения по поводу того, что реформы, которые станут осуществляться в наше время, будут впоследствии не столь строго претворяться в жизнь, как вначале; однако следует их продолжать и поддерживать, ибо благо не перестаёт быть благом, а неизменно остаётся таковым, даже если существует недолго, и тот, кто ради благой цели разумно делает, что может, поступает как должно и исполняет то, чего требует от него Бог.
Истинная правда – я всегда считал, как продолжаю считать и сейчас, – что лучше проводить умеренные преобразования, чтобы при соблюдении новых правил тела и души чувствовали себя вполне удобно, нежели устанавливать такие строгие законы, суровость коих с трудом выдерживают даже самые сильные души и самые закалённые тела. Умеренность, как правило, обладает устойчивостью и постоянством, тогда как для того, чтобы обеспечить существование вещей, противных природе, нужна чрезвычайная благодать.
Надобно заметить ещё, что преобразования в наших монастырях должны отличаться от тех, что имели место в других государствах, которые, будучи свободны от ереси, требуют от монахов скорее глубокого смирения и образцовой простоты, чем образованности, совершенно необходимой во французском королевстве, где невежество самых добродетельных монахов на свете может быть столь же вредно для некоторых душ, имеющих нужду в их знаниях, сколь их рвение и добродетель полезны другим людям и им самим.
Мимоходом должен сказать по этому поводу, что при реформировании, например, женских монастырей, не всегда верным средством является восстановление выборов их настоятельниц, в частности, с периодичностью раз в три года, вместо королевского назначения.
Склонность к интригам и проискам, укоренившаяся у слабого пола, порой так велика, что становится невыносимой [433]433
Монахини сопротивлялись насаждению строгой дисциплины не менее рьяно, чем монахи. Пытаясь подчинить своей власти один из женских монастырей в Бордо, епископ Сурди однажды буквально подрался с тамошними монахинями.
[Закрыть], и я дважды видел, как Ваше Величество были вынуждены отменять свои предписания о выборах, дабы вернуть всё как было.
Если благочестие требует от Вашего Величества заняться наведением порядка в давно существующих монастырях, то благоразумие велит остановить появление чересчур большого количества новых обителей, которые растут как грибы.
При этом следует пренебречь мнением некоторых недалёких святош, которые проявляют больше рвения, чем благоразумия, и часто к вещам, от коих зависит спасение души и государства, причисляют те, что как раз способны причинить вред обоим.
Фронтиспис книги кардинала Ришельё «О совершенстве христианина» (Париж, ок. 1646)
К. Меллан (1598 – 1688)
Таким образом, надо быть злонравным или слепым, чтобы не видеть и не признавать, что монастыри не только полезны, но и необходимы, и надо быть преисполненным слишком безрассудного рвения, чтобы не видеть, что чрезмерное их количество причиняет неудобства и может дойти до такого предела, когда станет просто-таки разорительным.
То, что делается для государства, делается и для Бога, который есть его опора и основание. Провести преобразования в уже имеющихся обителях и остановить чрезмерный рост числа новых заведений – вот два дела, угодных Богу, который во всём диктует порядок.
О повиновении, каковое надлежит проявлять в отношении Папы [434]434
Проблема взаимоотношений двух верховных властей – светской и церковной – вызывала ожесточённые споры во Франции (в частности, на Генеральных штатах 1614 г.) в связи с популярностью доктрины галликанства и настойчивым стремлением пап утвердить свою власть во всех странах, где католичество было доминирующей религией. Для кардинала Ришельё эта тема была особенно деликатной, т.к. он одновременно являлся прелатом (т.е. одним из высших церковных иерархов и подданным Папы) и первым министром (т.е. высшим должностным лицом в государстве и подданным короля). Проявляя большое политическое мастерство и неизменную склонность к компромиссу, хотя и не объясняя, как его следует достигать, и в теории управления государством он придерживается той «золотой середины» между подчинением папам и соблюдением государственных интересов, которую ему нередко удавалось находить на практике.
[Закрыть]
Порядок, который Господь велит во всём соблюдать, даёт мне повод напомнить здесь Вашему Величеству, что государи обязаны признавать власть Церкви, подчиняться её святым уставам и оказывать ей полное повиновение в том, что касается духовной власти, коей Бог наделил её для спасения людей. И если оберегать и чтить пап как преемников св. Петра и наместников Иисуса Христа – долг государей, то это не значит, что они должны уступать папам в их необоснованных претензиях, когда те намереваются расширить свою власть за разумные пределы.
Короли обязаны не только уважать тиару первосвященников, но и сохранять могущество собственной короны.
Эта истина признана всеми богословами, однако представляется весьма затруднительным правильно определить, насколько далеко простираются эти две власти и кто кому подчиняется.
В подобном вопросе не следует верить ни придворным, обыкновенно измеряющим власть короля по форме его короны (которая, будучи круглой, не имеет конца), ни тем, кто проявляет излишне безрассудное рвение и открыто выказывает себя сторонником Рима.
Разум требует выслушать и одних и других, чтобы затем разрешить затруднение, прибегнув к помощи людей столь учёных, что они не способны заблуждаться по неведению, и столь правдивых, что ни интересы государства, ни интересы Рима не могут заставить их пойти наперекор разуму.
Могу доподлинно заявить: и богословы Парижского университета, и учёнейшие монахи из всех орденов всегда проявляли столько благоразумия в этом вопросе, что я никогда не видел никакой слабости, которая помешала бы им стремиться к защите справедливых прав королевства; и я никогда не замечал в них никакой чрезмерной привязанности к родине, которая бы заставляла их желать – вопреки истинному смыслу веры – умаления прав Церкви ради расширения прав государства.
В таких случаях мнение наших предков должно иметь большой вес, а к историкам и самым знаменитым и беспристрастным авторам, писавшим в разное время, надлежит с усердием обращаться в таких обстоятельствах, когда ничто не может быть нам так вредно, как слабость или невежество.
в котором объясняется, сколько внимания надобно уделять наукам, и показано, как им следует обучать во французском королевстве
Упоминание невежества, которое, как я отметил выше, иногда причиняет вред государству, даёт мне повод обратиться к наукам, являющимся одним из наилучших украшений государств, и сделать это надо именно в этом месте, поскольку владычество над ними по справедливости отдано Церкви, ибо всякие знания естественным образом связаны с той изначальной истиной, которой принадлежат священные таинства, хранителем коих Предвечная Премудрость благоволила сделать церковное сословие.
Хотя образованность совершенно необходима в любом государстве, однако, несомненно, не следует обучать всех без разбора.
Как было бы безобразно тело, имеющее глаза на всех своих частях, таким же было бы и государство, если бы все его жители стали учёными; ибо послушание в нём сделалось бы редкостью, а кичливость и чванство превратились в обычное явление. Занятие науками совсем вытеснило бы занятие торговлей, делающей государства богатыми, привело бы в упадок сельское хозяйство, истинную кормилицу народа, и в короткое время опустошило бы питомник воинства, которое взрастает скорее в грубости невежества, чем в утончённости знаний. Наконец, оно наводнило бы Францию крючкотворами, более способными разорять семейства и возмущать общественное спокойствие, нежели приносить какое-либо благо государству.
Если бы науки были осквернены тем, что им стали бы обучать всех подряд, то число сеющих сомнения превысило бы число способных их разрешать, и многие принялись бы опровергать истины, а не отстаивать их.
Ввиду этого политики [435]435
Как уже отмечалось во вступительной статье к наст. изд., под словом «политики» Ришельё имеет в виду авторов сочинений на политические или юридические темы.
[Закрыть]советуют иметь в хорошо устроенном государстве больше наставников технических дисциплин, чем свободных искусств.
Мне часто приходилось слышать, как по той же причине кардинал Дю Перрон выражал горячее пожелание упразднить часть существующих в королевстве коллежей [436]436
Коллежи поначалу были общежитиями для студентов, посещавших университеты. С середины XIII в. коллежи постепенно стали учебными заведениями, в них поначалу читались те курсы, которых не было в университетах, затем они приобрели самостоятельное значение и вступили в конкуренцию с университетами. Коллежи были широко распространены по всей Франции. Многие из них зависели от религиозных учреждений или организаций, в частности от иезуитов.
[Закрыть]и советовал оставить из них четыре-пять известных в Париже и по два в каждой из провинциальных столиц.
Ко всем высказанным мною соображениям он прибавлял, что невозможно найти в каждом веке достаточно учёных людей, чтобы обеспечить ими множество коллежей, тогда как если число последних сократить до умеренного, то можно будет дать им достойных людей, которые станут поддерживать огонь храма мудрости в его чистоте и постоянно передавать из поколения в поколение знания в их совершенстве.
Когда я думаю об огромном числе людей, сделавших преподавание наук своей профессией, и о множестве детей, коих отдают на обучение, мне представляется на самом деле, что я вижу бесконечную череду больных, которые, мечтая для исцеления напиться чистой и прозрачной воды, страдают от такой неуёмной жажды, что, употребляя без разбора всякую воду, какая им попадается, пьют по большей части грязную, а часто вообще из отравленных сосудов, что усугубляет их жажду и боль, вместо того чтобы унять и то и другое.
Наконец, из-за существования большого количества коллежей, созданных повсюду безо всякого порядка, возникают две проблемы: одна, как я только что описал, – из-за посредственных способностей тех, кому пришлось позволить преподавать вследствие нехватки достаточного числа выдающихся умов, чтобы снабдить кафедры; вторая – из-за недостатка природной склонности к учёбе многих из тех детей, которых родители заставляют учиться, потому что находят это полезным, но при том не удосуживаются сперва испытать силу их ума; это приводит к тому, что почти у всех учившихся остаются поверхностные знания – у одних потому, что они не способны на большее, у других – потому, что их плохо учили.
Хотя недуг сей весьма значителен, найти от него лекарство не составляет труда, ибо не нужно делать ничего, кроме как сократить до двух-трёх число классов в коллежах нестоличных городов: этого достаточно, чтобы вырвать подрастающее поколение из грубого невежества, вредного даже для тех, кто желает посвятить свою жизнь военной службе или заняться торговлей.
Таким образом, прежде чем дети будут определены к какому-либо роду деятельности, в течение двух-трёх лет они покажут, на что способны, после чего самые талантливые ученики, отправленные в крупные города, добьются больших успехов, поскольку их ум пригоден для занятия науками, да и наставники у них будут лучше.
Справившись с этой проблемой, которая куда значительнее, чем кажется, следует оградить себя и ещё от одной, с коей Франция, несомненно, столкнулась бы, если бы все созданные учебные заведения находились в одних руках.
Университеты [437]437
Первые школы, впоследствии преобразованные в университеты, возникли во Франции в ХII в. Парижский университет был основан в начале XIII в.: первая папская булла о нём датирована 1211 г., первый его устав появился в 1215 г., а автономия была признана Папой в 1231 г. Учреждение Сорбонны (в которой первоначально изучали только богословие) относится к 1253 – 1257 гг. Деление на факультеты (теологии, канонического права, медицины и свободных искусств) началось в университетах примерно в 1230-х годах.
[Закрыть]заявляют, что им наносят огромнейший вред [438]438
Возникновение с конце XVI в. большого числа коллежей, созданных иезуитами, действительно причинило ущерб университетам, претендовавшим на монополию в образовании и присвоении учёных степеней.
[Закрыть], когда не позволяют в одиночку заниматься обучением молодёжи, лишая этого права всех остальных.
С другой стороны, иезуиты [439]439
Иезуиты – члены Общества Иисуса (называемого также Орденом иезуитов), основанного в 1540 г. испанцем Игнатием Лойолой.
[Закрыть], может быть, также не стали бы возражать, если бы эти обязанности были возложены на них одних.
Разум, призванный разрешать всевозможные разногласия, не велит лишать прежнего владельца того, чем он по праву владеет, а общественные интересы не могут также допустить, чтобы Орден иезуитов, не только достойный уважения за своё благочестие, но и славящийся учёностью, был отстранён от обязанности, с коей он может справиться, принеся великую пользу обществу.
Фронтиспис книги кардинала Ришельё «Наставление христианина» (Париж, 1642)
Аноним
Гравюра изображает Богородицу (олицетворение Церкви), сидящую на троне и попирающую ногой дьявола в образе змия. От коленопреклонённого ангела она принимает книгу кардинала, открытую на титульном листе. Голубь над её головой – символ Св. Духа. На украшенной гербом кардинала каменной тумбе рядом с троном лежат папская тиара и ключи св. Петра. На основании колонны изображена сцена передачи Десяти заповедей Моисею.
Если бы образованием занимались одни университеты, то с течением времени пришлось бы опасаться возвращения присущей им раньше гордыне, которая могла бы в будущем стать столь же вредной, какой была в прошлом.
Если бы, напротив, иезуиты не имели напарников в наставлении юношества, то помимо того, что возникли бы такие же опасения, нашлось бы ещё больше оснований бояться и многих других неприятностей.
Орден, который управляется, как ни один прежде, законами разума и, посвящая себя Богу, но не гнушаясь при том изучения мирских вещей, живёт в таком совершенном согласии, что кажется, будто единый дух приводит в движение весь его организм, орден, который повинуется по обету слепого послушания бессменному руководителю, не должен по законам правильной политики получать слишком широкие полномочия в государстве, у коего любое сильное сообщество должно вызывать подозрения.
Ежели правда – а сие не подлежит сомнению, – что людям свойственно естественное желание продвигать тех, у кого они получили начальное образование, и что родители питают особую благосклонность к тем, кто оказал подобные услуги их отпрыскам, то так же истинно и то, что нельзя полностью препоручить образование молодёжи иезуитам, не опасаясь наделить их силой, которая внушила бы государству серьёзные подозрения, ибо все руководящие посты и ранги в нём оказались бы в конце концов заняты их учениками, а ведь те, кто рано приобрёл влияние на умы, иногда завладевают ими на всю жизнь [440]440
Возможно, кардинал имеет в виду императора Фердинанда II или его шурина герцога Максимилиана Баварского, которые учились у иезуитов, а затем наделили их в своих владениях не только религиозным, но и политическим влиянием.
[Закрыть].
Если прибавить, что отправление таинства исповеди даёт этому ордену ещё один, не менее весомый, рычаг влияния на лиц всякого положения [441]441
Явный намёк на королевских духовников, которыми по традиции были представители Ордена иезуитов. Они неоднократно пытались противостоять Ришельё, убеждая Людовика XIII изменить политический курс. Особенно серьёзными были конфликты кардинала с духовником Марии Медичи отцом Сюффреном в 1631 г. и с духовником короля отцом Коссеном в 1637 г. Оба завершились изгнанием святых отцов. Всего с 1617 по 1643 г. у короля сменилось восемь духовников, причём некоторые из них были удалены по настоянию кардинала, когда ему казалось, что они могут начать оказывать на короля не только духовное, но и политическое влияние.
[Закрыть], и если принять во внимание, что этими двумя путями его члены проникают в самые глубокие тайны сердец и семейств, то невозможно не заключить, что иезуиты не должны одни заниматься делом, о котором идёт речь.
Эти доводы оказались столь сильны во всех государствах, что до сих пор, как мы видим, ни одно из них не пожелало отдать науки и обучение своего молодого поколения целиком в распоряжение этого ордена.
Если Общество Иисуса, само по себе столь доброе и смиренное, возбудило такую ревность у одного из наиболее набожных принцев Австрийского дома, эрцгерцога Альбрехта, действовавшего исключительно по указке испанского Совета, что он не побоялся исключить присутствие иезуитов в нескольких университетах во Фландрии, где они к тому времени закрепились, и оказать сопротивление созданию ими новых заведений [442]442
Напротив, и эрцгерцог Альбрехт, и его супруга инфанта Изабелла с самого начала заявили о поддержке католической религии в своих владениях и затем всячески привечали иезуитов в Испанских Нидерландах, где те основали множество своих коллежей. В 1628 г. недовольство присутствием иезуитов и других иностранных монашеских орденов стали высказывать местные кюре и епископы, которые опасались утратить своё влияние и доходы.
[Закрыть]в Нидерландах; если это общество побудило некоторые государства совсем удалить его из своих владений [443]443
Из Франции иезуиты были изгнаны в 1595 г. по постановлению Парижского парламента от 29 декабря 1594 г., после того как один из их бывших учеников, Жан Шатель, совершил покушение на Генриха IV. Впрочем, в 1603 г. в обмен на полученное от Папы отпущение грехов Генрих позволил им вернуться с условием принесения присяги на верность королю. Что касается других государств, куда иезуиты не допускались, то это Англия, Россия, Голландия и Венеция.
[Закрыть], пусть и с чрезмерной суровостью, то самое меньшее, что можно сделать во французском государстве, – это несколько их сдерживать, ибо общество это не только подчинено бессменному руководителю из числа иностранцев, но к тому же постоянно зависимо от тех государей [444]444
От испанских королей.
[Закрыть], которые, как кажется, ничего так не жаждут, как унижения и падения французской короны.
Если в вопросах веры все католические государства на свете придерживаются одного учения, то по другим вопросам у них много разнообразных воззрений, из которых часто берут своё начало основополагающие правила их бытия. Это приводит к тому, что, когда возникает нужда в богословах, которые в известных обстоятельствах могли бы мужественно отстаивать мнения, издавна принятые в их стране и передававшиеся в ней из поколения в поколение, надобно, чтобы они были освобождены от всякого подозрительного влияния и не находились в зависимом положении, каковое лишает их свободы в таких делах, в коих вера дала её всем.
История повествует нам, что некогда Орден Святого Бенедикта [445]445
Орден Святого Бенедикта – объединение монашеских конгрегаций, придерживающихся устава, сформулированного св. Бенедиктом (ок. 480 – ок. 547). Строго говоря, до 1893 г. это объединение не являлось орденом, так как все монастыри существовали независимо друг от друга. Бенедиктинцы подчёркивали важность молитвы, физического труда и учёбы (в жаркое время года).
[Закрыть]был настолько полновластным хозяином в школах, что кроме как там обучаться было больше негде, но в X веке существования Церкви и учёность, и благочестие пришли в ордене в такой сильный упадок, что его поэтому назвали несчастным.
Ещё она учит нас, что затем доминиканцы [446]446
Доминиканцы. – Орден доминиканцев был основан св. Домиником (1170 – 1221) в 1215 г., а окончательно оформился в 1238 г. Доминиканцы основали при своих монастырях школы, где студенты изучали богословие и свободные искусства, а также получили кафедру на факультете богословия в Парижском университете.
[Закрыть]получили то же самое преимущество, коим ранее обладали упомянутые святые отцы-бенедиктинцы, но со временем и они лишились его, как и те, что причинило огромный вред Церкви, которая была тогда заражена многими ересями.
Точно так же история даёт нам знать, что науки похожи на перелётных птиц, которые не живут всё время в одной стране. А посему политическая мудрость велит попытаться предотвратить эту беду, ибо если она случалась дважды, то надобно обоснованно опасаться, что такое может произойти и в третий раз, но, надо думать, не произойдёт, если Орден иезуитов не будет в одиночку заправлять образованием.
В деле образования всякое предубеждение опасно, и нет ничего легче, чем приобрести оное под видом благочестия, когда какое-либо сообщество полагает, будто призвано к тому в интересах своего выживания.
История Папы Бенедикта XI, против которого кордельеры [447]447
Кордельеры. – т.е. францисканцы, или члены монашеского ордена, основанного в 1209 г. Франциском Ассизским (ок. 1182 – 1226), который позднее был канонизирован. Во Франции назывались «кордельерами» из-за обычая опоясываться верёвкой (от фр. corde – верёвка).
[Закрыть], уязвлённые нападками на совершенство нищеты, то есть на источник дохода Ордена Святого Франциска, оказались до такой степени враждебно настроены, что вступили с ним в открытую войну [448]448
На самом деле спор о «совершенстве нищеты», являвшейся источником дохода Ордена святого Франциска, случился не при Бенедикте XI (Папа Римский в 1303 – 1304 гг.), а при Иоанне ХХII, втором из авиньонских пап (1316 – 1334 гг.). В 1317 г. Иоанн осудил духовных францисканцев, отстаивавших принцип «евангелической нищеты». А после того как он поссорился с императором Людвигом Баварским, последний отверг право пап подтверждать избрание императора и обрушился на Иоанна с критикой за осуждение духовных францисканцев, которых приютил при своём дворе в Мюнхене.
[Закрыть]не только при помощи своих сочинений, но и, более того, при помощи императорских войск, под прикрытием коих возник антипапа [449]449
В 1328 г. францисканец Пьетро Райнальдуччи был провозглашён Папой под именем Николая V.
[Закрыть], что нанесло Церкви громадный вред, – слишком яркий пример, чтобы была нужда добавлять ещё что-то на сей счёт.
Чем преданнее какое-либо сообщество своему руководителю, тем большие опасения оно должно внушать в особенности тем, к кому не питает расположения.
Поскольку благоразумие обязывает препятствовать не только причинению вреда государству, но и возникновению самой возможности вредить, так как зачастую наличие оной рождает желание ею воспользоваться, и поскольку слабость нашей человеческой природы требует во всём равновесия, являющегося основой справедливости, то разумнее, чтобы университеты и иезуиты состязались между собой в обучении, дабы соперничество закаляло их добродетель, а науки надёжно закрепились в государстве, находясь в руках их хранителей, ибо если одни утратят сей священный залог, то он отыщется у других.
в котором предлагаются средства для устранения злоупотреблений, совершаемых обладателями учёных степеней [450]450
Теми, кто учился в университете и по его окончании получил степень бакалавра, лиценциата, магистра или доктора.
[Закрыть] при получении бенефициев
Как следует опасаться стремления всех подряд людей к образованию, так и надлежит желать привлечения к нему наиболее способных. Наилучшим образом Ваше Величество можете способствовать этому, поставив заслон злоупотреблениям, творящимся при распределении бенефициев, которые должны даваться тем, кто заслуживает их, в качестве вознаграждения за их труды.
Надо быть врагом наук и добродетели, чтобы подвергать это право сомнению. Базельский собор [451]451
Заседание 31. На Базельском соборе было определено, что треть бенефициев должна быть роздана магистрам наук, бакалаврам, лиценциатам и докторам медицины, права и богословия, которые некоторое время проучились в одном из привилегированных университетов. Согласно конкордату, заключённому затем на Латеранском соборе между Львом X и Франциском I, было решено, что лица, имеющие учёную степень, будут пользоваться свободными бенефициями третью часть года, а именно в январе, апреле, июле и октябре – примечание кардинала Ришельё.
[Закрыть]и конкордат между Папой Львом X и королём Франциском I, заключённый затем на Латеранском соборе [452]452
Речь идёт о 18-м Вселенском соборе Католической Церкви (1512 – 1517 гг.), проходившем в Латеранском дворце (в Риме), где 19 декабря 1516 г. был одобрен конкордат с Францией, заменивший Прагматическую санкцию 1438 г. Конкордат был заключён в Болонье между королём Франциском I и Папой Львом X (1516 г.). Он определил взаимоотношения короля и Папы с галликанской Церковью вплоть до времён Французской революции (1790 г.). Королевская власть сделала папству некоторые уступки, отказавшись от ряда положений Прагматической санкции (в частности, в конкордате не упоминалось о правах церковных соборов, восстанавливались аннаты, за папами сохранялось право быть высшей инстанцией церковного суда). Король приобрёл по конкордату право назначения на высшие церковные должности, т.е. получил возможность, распоряжаясь церковными доходами и бенефициями, вознаграждать дворянство (правда, надо оговориться, что кандидаты на получение кардинальского сана должны были всё-таки утверждаться Папой).
[Закрыть], слишком ясно устанавливают это право, чтобы такая мысль появилась. И надобно быть ярым противником справедливости и разума, чтобы не желать устранения столь значительных злоупотреблений, возникших из-за мошеннических обменов, подложных уступок, ухищрений раздатчиков бенефициев, более сильного влияния обладателей права индульта [453]453
Индульт – термин канонического права; здесь: привилегия жаловать вакантные бенефиции, предоставленная папской грамотой какому-либо органу или лицу. Окончательно утвердился во Франции в 1538 г., когда Папа Павел III издал по настоянию короля Франциска I буллу «Pauline». Право индульта было также предоставлено некоторым членам Парижского парламента, которые могли получить бенефиций для себя, если имели духовное звание, или же для представленного ими лица, если сами были людьми светскими. Каждый член парламента мог воспользоваться правом индульта только один раз за всю жизнь, однако на практике злоупотребления этим правом были весьма нередки. Распространялось оно как на светские, так и на духовные бенефиции. Кардинал пишет о праве индульта в разд. XII этой же главы.
[Закрыть]по сравнению с обладателями учёных степеней, изворотливости тех, кто получил учёные степени лишь благодаря своему кошельку; и ныне сия привилегия, вместо того чтобы быть наградой за добродетель, стала лишь наградой за хитрость и плутовство невежд, поднаторевших в крючкотворстве, но не в науках.
Истинное средство для избавления от этого недуга состоит в том, чтобы в соответствии со святыми канонами докторам и лиценциатам богословия отдавалось предпочтение по сравнению с лицами, получившими те же степени на других факультетах;
– чтобы из богословов, имеющих одинаковую степень, тех, кто в течение долгого времени проповедует Слово Божье или преподаёт богословие, одаривали раньше остальных;
– чтобы доктора и лиценциаты права пользовались таким же преимуществом перед обычными магистрами наук и чтобы среди последних предпочтение отдавалось тем, кто дольше всех занимается преподаванием;
– чтобы никто не мог получить грамоты о присвоении степени магистра наук или степень по гражданскому и каноническому праву нигде, кроме как в том университете, где проходил обучение;
– чтобы грамоты о присвоении степени магистра давались только тем, кто действительно прошёл полный курс философии, а степень по гражданскому или каноническому праву – лишь тем, кто три полных года проучился в школе права и публично продемонстрировал свои знания в положенные сроки [454]454
Кардинал имеет в виду, что студент не может просто числиться в учебном заведении, а потом сдать положенные экзамены сразу за все курсы. Их следовало сдавать с определённой периодичностью.
[Закрыть].
Если строго соблюдать этот порядок, то успехи в науках будут обязательно вознаграждены, а невежество не сможет больше прикрываться их мантией, чтобы под её сенью получать то, чего ей не полагается.
Если затем Ваше Величество избавит особо отличившихся в науках от гонений со стороны обладателей права индульта, то многие удвоят усилия, трудясь ради получения плодов, коих заслуживают.
Папа Римский Лев X
где говорится о праве индульта и предлагается справедливый порядок его использования
Поскольку право индульта берёт своё начало и силу от буллы Папы Евгения [455]455
Булла Папы Евгения IV, данная королю Карлу VIII – примечание кардинала Ришельё.
[Закрыть] [456]456
Право индульта возникло до Пап Евгения IV и Павла III. Кроме того, булла Папы Евгения IV, который находился на Святом Престоле с 1431 по 1447 г., никак не могла быть направлена королю Карлу VIII, ибо тот родился лишь в 1470 г.
[Закрыть], которая утрачена [457]457
Булла, которую кардинал полагает несуществующей, неоднократно воспроизводилась в трудах французских юристов.
[Закрыть], то всякий, кто пожелал бы пристально это право изучить, обнаружил бы, что основание его весьма шатко, ибо разум велит поместить в одну категорию как то, чему нельзя найти подтверждения, так и то, чего не существует вовсе.
Прекрасно знаю, что Павел III, желая оказать услугу президентам и советникам Парижского парламента [458]458
Булла была послана королю Франциску I в 1538 г. – примечание кардинала Ришельё.
[Закрыть], противившимся утверждению конкордатов, наделил их правом жаловать своим выдвиженцам как духовные, так и светские бенефиции.
И так же хорошо я знаю, что и канцлер Франции как глава этого судебного учреждения имеет по той же булле подобную привилегию. Однако если учесть, что булла эта, как в ней заявлено, получила свою силу от буллы предшественника понтифика, которая утрачена, то, стало быть, она недействительна, ибо правоведы ясно учат, что нельзя считать достоверным утверждение, когда в нём содержится ссылка на довод, не являющийся чётким и очевидным [459]459
Non creditor referenti, nisi constet de relato (лат.). – He верят рассказчику, если он путается в рассказе – примечание кардинала Ришельё.
[Закрыть].
Чем сильнее сомнения в основательности этой привилегии, тем невыносимее совершаемые из-за неё злоупотребления.
Хотя право это является персональным, то есть предоставляется только лично чиновникам, перечисленным в булле [460]460
Этими чиновниками были канцлер, президенты, докладчики, советники и секретари Парижского парламента.
[Закрыть]Папы Павла III, однако сейчас оно переходит к вдовам и наследникам, подобно мирскому наследству, и, хотя милость сия была оказана им только с тем условием, что они будут законно одаривать своих отпрысков, кого-либо из родственников или друзей, могущих занимать бенефиции, на которые будут назначены, часто вопреки законам божеским и человеческим они принуждают получателей бенефициев по праву индульта отказываться от них в пользу тех, кого им укажут, и злоупотребляют этой привилегией до такой степени, что нередко нежелающие управлять бенефициями по доверенности могут избежать этого преступления лишь посредством совершения другого, которое делает их перед Богом виновными в симонии [461]461
…виновными в симонии. – т.е. в купле-продаже церковных должностей, которую осуждали папы и Соборы, но которая была тем не менее широко распространена.
[Закрыть].
Шаткость основания данной привилегии и множество злоупотреблений ею дают Вашему Величеству законное право её отменить, и Вы могли бы сделать сие без особого труда, ибо для этой цели нужно всего-навсего отказывать впредь обладателям права индульта в грамотах на назначение, без коих они не могут жаловать никакие бенефиции. Однако поскольку опыт учит нас, что привычное зло часто бывает терпимее, чем доброе дело, новизна которого вызывает раздражение [462]462
Augustinus. Ipsa mutatio consuetudinis: etiam quae adjuvant utilitate novitas perturbat (лат.). – Августин: «Изменение обычая: даже полезные вещи могут не понравиться из-за новизны» (Святой Августин. Послания. 54. б). – примечание кардинала Ришельё
[Закрыть], то Вашему Величеству следует ограничиться установлением такого правильного порядка, чтобы те, кому положено пользоваться данной привилегией, не могли злоупотреблять ею в будущем так, как они делали это в прошлом.
Если Вы запретите чиновникам совершать назначение на несколько бенефициев;
– если сделаете так, чтобы любой представленный ими соискатель бенефиция мог получить назначение лишь после успешной сдачи экзамена на общих основаниях;
– если узаконите, чтобы в грамотах об их назначении было ясно указано, что бенефиции, на которые их определяют, действительно принадлежали им, что их нельзя принудить к отказу от них в пользу кого бы то ни было, а если обнаружится, что кто-то под их именем владеет бенефицием по доверенности, то за такое преступление эти лица будут не только навсегда лишены возможности получить бенефиций, но и могут подвергнуться наказанию;
– если затем запретите передавать наследникам это право, имеющее лишь персональный характер, то соблюдение подобного распорядка приведёт к тому, что и Ваши чиновники не будут лишены милости, коей Ваши предшественники их жаловали, и люди учёные окажутся в выигрыше при Вашем царствовании и будут избавлены от великих притеснений, которые от чиновников претерпевают [463]463
Можно было бы ещё запретить чиновникам, которые будут представлять кого-либо на владение бенефицием по праву индульта, замещать представленного другим лицом, если он умрёт до того, как займёт место – примечание кардинала Ришельё.
[Закрыть].
