Текст книги "Политическое завещание, или Принципы управления государством"

Автор книги: Арман Жан де Ришелье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Те, кто узнает из истории, какие превратности выпали на долю Вашего Величества при воплощении этих великих замыслов из-за зависти к Вашим богатствам и страха перед Вашей мощью со стороны многих иностранных государей, недостаточного усердия некоторых Ваших союзников, предательства неверных подданных, поведения Вашего брата, иной раз следовавшего дурным советам, поступков Вашей матери, постоянно находившейся под влиянием злонамеренных людей с тех пор, как она, отвергая советы Вашего Величества, стала отделять свои интересы от интересов государства, признают, что такие препятствия немало возвеличивают Вашу славу и что, взявшись за исполнение великих замыслов, великие сердца не могут быть поколеблены встреченными при этом трудностями.

А если они ещё сверх того примут во внимание природное легкомыслие нашей нации, нетерпеливость людей военных, непривычных к неизбежным тяготам воинской службы [340]340
  Кардинал следует в данном случае мнению Цезаря, который отмечал: «…насколько галлы бодро и решительно начинают войну, настолько же они слабохарактерны и нестойки в перенесении неудач» (Цезарь Гай Юлий. Галльская война. Кн. III. 19. Пер. М.М. Покровского. ).


[Закрыть], и, наконец, немощность орудий, коими нужда заставила Вас пользоваться в этих случаях и среди коих я нахожусь в первых рядах, то будут вынуждены согласиться, что восполнить недостатки инструментов могло только высокое искусство Вашего Величества, выступавшего в роли художника-творца.

Наконец, если они осознают, что, преодолев все эти преграды, Вы добились заключения мира [341]341
  Выше уже говорилось, что кардинал пишет о заключении мира в 1638 – 1639 гг. как о свершившемся факте, тогда как на самом деле война будет продолжаться ещё два десятилетия.


[Закрыть], при котором невыполнение обязательств некоторыми Вашими союзниками и Ваша к ним благосклонность побудили Вас к частичной уступке того, что Вы завоевали исключительно своими силами, то будет невозможно не признать, что Ваше великодушие равно Вашему могуществу и что благоразумие и благословение Божье равным образом содействовали Вашим поступкам.

Вот, Государь, каковы были доныне дела Вашего Величества [342]342
  Описанием событий 1638 г. (кроме рождения дофина 5 сентября и кончины отца Жозефа 18 декабря) заканчиваются все известные рукописи «Политического завещания». Странно, что кардинал не сказал ни слова о смерти императора Фердинанда II 15 февраля 1637 г. и восшествии на императорский престол Фердинанда III. Судя по всему, глава не была доработана до конца.


[Закрыть], которые я счёл бы благополучно оконченными, если за ними последует покой, дающий Вам возможность осуществить в Вашем государстве различные полезные преобразования.

Но для этого надобно рассмотреть различные сословия, существующие в Вашем королевстве, само государство, которое из них состоит, рассказать о Вашей особе, на которую возложено руководство оным, о тех средствах, что Вам надлежит употреблять, дабы достойно со всем справляться, – для чего, как правило, необходимо лишь иметь хороших и верных советников, принимать во внимание их мнения, следовать разуму, придерживаясь правил, предписанных им для управления государством.

Именно этому будет посвящена оставшаяся часть сего сочинения: эти вопросы будут в нём отдельно рассмотрены в особых главах, разбитых на несколько разделов, дабы осветить их как можно более методично.

О ПРЕОБРАЗОВАНИИ РАЗЛИЧНЫХ СОСЛОВИЙ ГОСУДАРСТВА

О различных сословиях королевства можно было бы написать целые тома, но моя цель отличается от цели многих других сочинений, довольствующихся детальным разговором обо всех составных частях государства и не принимающих в расчёт, может ли общество извлечь пользу из подобных рассуждений. Я ограничусь тем, что в нескольких словах представлю Вашему Величеству то самое главное, от чего выиграют все Ваши подданные сообразно их положению.

ГЛАВА II,
в которой идёт речь о реформе духовного сословияРаздел I,
где описано прискорбное положение, в коем находилась Церковь в начале царствования Короля, то, в каком она находится сейчас, и что надлежит делать, дабы привести её в такое состояние, в каком ей следует находиться

Когда я вспоминаю о том, что во времена моей молодости дворяне и другие светские люди владели по доверенности [343]343
  (фр. par confidence ) – т.е. в силу особого соглашения то или иное лицо получало в управление бенефиций (см. ниже примеч. О Бенефиции), а все доходы от него или их часть передавались другому лицу. Подобная практика была осуждена Тридентским собором в 1563 г.


[Закрыть]не только большей частью монастырей и аббатств, но и мирскими приходами и епископствами, и когда думаю о том, что в ранние мои годы распущенность нравов была так распространена [344]344
  Падение нравов внутри католической Церкви и как следствие её авторитета явилось одним из наиболее негативных последствий религиозных войн во Франции.


[Закрыть]в мужских и женских монастырях, что в те времена ничего, кроме грехов и дурных примеров, нельзя было найти в большинстве мест, где надлежало искать поучительные образцы, то, признаюсь, мне служит немалым утешением видеть совершенное искоренение этих безобразий [345]345
  В 1610 г. был издан, а в 1612 г. зарегистрирован парижским парламентом королевский эдикт, согласно которому бенефиции (см. след. примеч.), управлявшиеся по доверенности, считались вакантными и могли быть переданы в пользование другому лицу. В данном случае своим указом король обеспечил выполнение папских булл от 1564 и 1569 гг., осудивших злоупотребления при владении бенефициями.


[Закрыть]в Ваше царствование, так что ныне управление по доверенности и распутство в монастырях можно встретить гораздо реже, чем прежде законных владельцев и благочинно живущих монахов.

Дабы продолжить и укрепить это благолепие, Вашему Величеству нужно сделать только одно, по моему мнению, а именно: особенно тщательно подбирать в епископы достойных людей, ведущих образцовую жизнь; аббатства же и прочие простые бенефиции [346]346
  доходные церковные должности или владения; обычно предоставлялись в пожизненное пользование.


[Закрыть], находящиеся в Вашем распоряжении, передавать только людям подлинно добропорядочным, лишить лицезрения Вашей особы и Ваших милостей тех, кто, пребывая в священническом сане, ведёт слишком разгульный образ жизни, и примерно наказать таких, чьё поведение выходит за рамки приличий, ибо сан этот крепко привязывает человека к Богу.

Можно было бы предложить множество других способов для реформы духовенства, но если Ваше Величество пожелает выполнить эти четыре условия и проявит благосклонность к достойным людям из числа священников, то Вы исполните свой долг и добьётесь, чтобы в Вашем государстве служители Церкви либо сделались такими, какими они должны быть, либо по меньшей мере достигли такой степени благоразумия, что сами стали бы стремиться к этому.

Должен в связи с этим предупредить Ваше Величество о том, что надлежит остерегаться ошибок при оценке способностей епископов.

Иной по учёности своей может показаться достойным этого звания, а на самом деле для него совершенно непригоден, поскольку, помимо учёности, оно требует ещё и рвения, мужества, зоркости, благочестия, милосердия и трудолюбия.

Чтобы быть хорошим епископом, недостаточно самому по себе быть человеком порядочным, а надлежит ещё и на деле проявлять порядочность по отношению к другим.

Мне часто казалось, что отпрыскам знатных семейств тяжелее прочих людей исполнять свои обязанности по должности, да и жизнь их менее добропорядочна. Многие, кого посещало подобное опасение, считают, что богословы незнатного происхождения, ведущие приличный образ жизни, скорее подходят для такого рода занятий [347]347
  Речь идёт о тех, кто получил степень лиценциата богословия в одном из французских университетов. Такие лица имели привилегии при раздаче бенефициев, о чём кардинал пишет в разд. XI этой же главы. Серьёзно изучали теологию преимущественно выходцы из буржуазных семей, так как дворяне предпочитали не учиться, а рассчитывать на милость короля. Сам кардинал Ришельё, с увлечением занимавшийся богословием, является скорее исключением из общего правила.


[Закрыть], нежели особы, стоящие выше по рождению. Однако здесь надобно рассмотреть ряд обстоятельств.

Идеальный епископ должен быть учёным, преисполненным благочестия и рвения, и происходить из хорошей семьи, ибо обычно настоящим авторитетом, который требуется на таком месте, пользуются только лица благородного происхождения. Однако поскольку нелегко найти человека, обладающего всеми этими качествами, то скажу смело, что помимо обязательного наличия нравственности, которая, безусловно, должна почитаться более всех остальных добродетелей, знатное происхождение и авторитет, обыкновенно его сопровождающий, должны получать преимущество перед самой большой учёностью, ибо нередко приходилось мне видеть, как люди высокоучёные становились никудышными епископами – то ли из-за неспособности управлять по причине низкого происхождения, то ли из-за усвоенной с рождения привычки чересчур экономить, которая граничит со скупостью, тогда как дворянство, наделённое высоким благородством, часто имеет особое стремление к чести и славе, а оное производит то же действие, что и рвение, исходящее от самой любви к Богу, и дворянство, как правило, живёт в блеске и щедролюбии, как и положено епископам, и лучше знает, как именно надлежит поступать и обходиться с людьми.

В особенности важно, чтобы епископ отличался смирением и милосердием, учёностью и набожностью, стойкостью, горячей преданностью Церкви и неукротимым стремлением к спасению душ своей паствы.

Фронтиспис книги кардинала Ришельё «Основные положения католической веры…» (Париж, 1642)

К. Меллан (1598 – 1688)

Левой рукой аллегорическое изображение Веры, стоящее перед алтарём, опирается на плиту, на которой начертано название книги, а также изображены облатка и якорь надежды.

Тот, кто добивается места епископа из честолюбия или корысти, ради денег, обычно упражняется в ходьбе на поклоны, дабы своей назойливостью получить то, на что по заслугам он рассчитывать не может. Таких тоже не следует выбирать, а лишь тех, кто от Бога имеет призвание к данному роду деятельности; это можно понять по образу жизни, ибо церковным обязанностям они научаются в семинариях; [348]348
  Учреждение семинарий при кафедральных и других крупных соборах рекомендовал Тридентский собор, заседавший в 1545 – 1563 гг. (см.: Заседание 23. Гл. XVIII). Кардинал Ришельё в бытность свою епископом Люсонским одним из первых основал семинарии во Франции.


[Закрыть]и было бы весьма полезно, ежели бы Ваше Величество объявили, что станете назначать лишь тех, кто после учёбы посвятит значительное время этим обязанностям в семинариях, то есть в заведениях, предназначенных для обучения таковым. Ведь неразумно приниматься за самое трудное и важное дело на свете, прежде ему не научившись, ибо и самым простым и грубым ремеслом нельзя заниматься, не проведя до этого несколько лет в подмастерьях.

В конечном счёте лучше всего при таком отборе не иметь никакого общего правила, но выбирать то учёных мужей, то менее образованных, но более знатных, в иных случаях – молодых, в других – пожилых, лишь бы все эти различные люди оказались пригодны для руководящих должностей.

Эта мысль никогда не покидала меня, но, как ни старался я придерживаться описанного принципа, признаюсь, не раз обманывался, да и весьма трудно не ошибиться в таких весьма непростых оценках, ибо почти невозможно проникнуть в душу человека или добиться от него постоянства.

Со сменой положения люди часто тут же меняют и нравы или, говоря точнее, обнаруживают такие черты характера, которые они до тех пор скрывали, дабы достичь своих целей.

Некоторые, пока живут в нищете, пекутся только о том, чтобы изобразить присутствие у себя множества положительных качеств, коими не обладают; когда же обретают желаемое, то более не считают нужным прятать свои всегдашние пороки.

Однако же если при отборе соискателей принять предложенные мною меры предосторожности (пусть даже они не всегда сработают), то можно считать исполненным свой долг перед Господом, и я смело говорю, что Вашему Величеству нечего будет опасаться, ежели только, принудив лиц, отобранных с указанной осмотрительностью, пребывать в своих епархиях [349]349
  Вопрос о пребывании (residence) епископов в своей епархии был чрезвычайно болезненным. Согласно каноническому праву, епископы, кюре, каноники, т.е. все те, кто осуществлял духовное окормление прихожан, были обязаны проживать в непосредственной близости от них. Однако с течением времени многие священнослужители стали пренебрегать этим правилом, несмотря на предписания церковных соборов и королевские указы. Причиной тому было владение несколькими бенефициями, доход с которых позволял безбедно жить в Париже и при дворе. С другой стороны, многие священники, напротив, сталкивались в своих епархиях с самой жестокой нуждой, а потому также предпочитали жить от них вдали. Об этом кардинал пишет далее, в разд. IV.


[Закрыть], учреждать в них семинарии для наставления местных священников, посещать свою паству, как им предписывают каноны, Вы дадите этим лицам возможность плодотворно исполнять свои обязанности.

Говорю так, государь, потому что сейчас они не в состоянии этого делать из-за непрерывных покушений на их ведомство со стороны чиновников Вашего Величества.

Главным образом желательно выполнить шесть условий, дабы вверенные их попечению души могли получать всю помощь, которую вправе от них ожидать.

Три условия зависят от Вашей собственной власти, одно – только от Рима, а два других – и от Рима, и от Вашей власти одновременно.

Три первых условия – это упорядочение практики апелляций на неправосудные решения [350]350
  Первоначально под такой апелляцией подразумевалось обращение в светский суд в случае узурпации церковным судом прав, принадлежащих светскому правосудию; и наоборот, обращение в церковный суд в случае посягательства на церковную юрисдикцию со стороны светского суда. Впоследствии, когда священнослужители стали чаще обращаться в Королевский совет или светские суды с жалобами на вышестоящее церковное начальство и решения церковных судов, которые, как им представлялось, превысили свою власть, посягнули на светскую юрисдикцию, нарушили канонические установления, свободы галликанской Церкви или королевские указы, это привело к тому, что королевские чиновники и светские судьи начали вмешиваться в сугубо церковные дела и злоупотреблять своей властью, всеми силами стараясь ограничить, а затем и свести на нет юрисдикцию церковных судов. По утверждению французских юристов, защищавших стремление монархов ограничить юрисдикцию Церкви, обычай апелляций на неправосудные решения (appels comme d'abus) основан на трёх принципах: а) на праве короля обеспечивать исполнение священных канонов и выступать их покровителем; б) на его праве издавать законы, регулирующие деятельность Церкви в государстве; в) на его обязанности оказывать покровительство своим подданным и защищать их от всякого притеснения.


[Закрыть]и привилегированных дел, а также упразднение регалии, которую парижская Сент-Шапель якобы имеет в отношении большей части епископств королевства, пока они остаются вакантными до принесения присяги на верность новыми епископами, назначенными Вашим Величеством.

Четвёртое условие – это упорядочение практики, при которой для наказания священника за совершённое им преступление требуется по каноническому праву несколько приговоров; сие нужно для того, чтобы впредь виновные не могли избежать заслуженного наказания из-за излишней затянутости судебных процедур, как это происходит сейчас.

И два остальных, которые зависят одновременно от высшей власти Церкви и Вашей – это льготы капитулов [351]351
  Капитул – коллегия духовных лиц (каноников), исполнявшая при епископе функции Совета по управлению епархией.


[Закрыть]и право представлять священников для назначения в приходы, коим обладают некоторые аббаты и некоторые миряне.

Необходимо рассмотреть все эти вопросы по отдельности один за другим.

Раздел II,
в котором идёт речь об апелляциях на неправосудные решения и о способах приведения их в порядок

Я не стану рассказывать здесь о происхождении апелляций на неправосудные решения, ибо выяснение истины о нём не является совершенной необходимостью. Лишь бы нам удалось отыскать средство для борьбы с этим злом, а знать, когда оно возникло, не столь важно.

Мне прекрасно известно, что установить истинный источник этого обычая чрезвычайно затруднительно. Генеральный адвокат Сервен говаривал даже, что если бы он знал зачинателя столь славного установления, то приказал бы воздвигнуть ему памятник.

Однако есть много оснований полагать, что истоки этого обычая восходят к тем временам [352]352
  Эта практика гораздо древнее, так как и в более ранние времена, чем те, на которые ссылается кардинал, священнослужители обращались к королям с жалобами на церковные суды и их решения. Вероятно, возникновение обычая следует отнести к временам Франкфуртского собора (744 г.).


[Закрыть], когда священники впервые доверились королевской власти, подвергаясь гонениям со стороны антипап Климента VII, Бенедикта XIII и Иоанна ХХIII, укрывавшихся в Авиньоне [353]353
  Речь идёт об антипапах, обосновавшихся в Авиньоне во время Великого раскола (1378 – 1417 гг.), когда два, а позднее три папы оспаривали друг у друга верховную власть в Римско-католической Церкви. Однако Иоанн ХХIII в Авиньоне никогда не был, Ришельё ошибся.


[Закрыть]. Священники воззвали тогда к королю Карлу VI, находившемуся в то время на престоле, дабы освободиться от податей, налогов и чрезвычайных сборов, которые антипапы с них часто взимали [354]354
  Антипапы нуждались в крупных суммах денег, чтобы вести борьбу с влиянием пап Римских.


[Закрыть]. Жалобы французского духовенства побудили короля издать указ [355]355
  Имеется в виду ордонанс от 27 июля 1398 г.


[Закрыть], запрещавший исполнение рескриптов, мандатов и булл, которые могли быть в будущем изданы папами [356]356
  т.е. и папами тоже, а не только антипапами. Претендуя на верховную духовную и даже светскую власть в христианском мире, с давних времён папы провозглашали себя «вселенскими епископами», бесконтрольно облагали налогами Церкви и пытались распоряжаться всеми без исключения бенефициями. Они даже объявляли о том, что стоят выше светских государей, и вмешивались в их внутреннюю политику (особенно во Франции в период религиозных войн). Галликанская Церковь всячески сопротивлялась таким посягательствам.


[Закрыть]в ущерб привилегиям и свободам, коими пользовалась галликанская Церковь.

Этот указ стал поводом для первых наступлений на церковную юрисдикцию со стороны королевских чиновников.

Однако же едва только указ вышел, как опасение священников по поводу того, что он скорее причинит им вред, нежели предоставит преимущества, на которые они рассчитывали, заставило короля на несколько лет отложить его исполнение. Но, поскольку притеснение владельцев бенефициев продолжалось, указ вступил в силу и действовал на протяжении ряда лет, по истечении которых был наконец отменён королём Карлом VII в начале его правления из-за различных злоупотреблений, случавшихся при исполнении оного.

Неудачный опыт исполнения подобного указа заставил духовенство какое-то время терпеливо сносить дурное обращение со стороны представителей папского двора.

Однако в конце концов усиление давления на них вынудило священников в 1438 году собраться в Бурже [357]357
  7 июля 1438 года на большой ассамблее с участием прелатов и видных представителей других сословий Карл VII подписал так называемую Прагматическую санкцию, которая через 6 дней была зарегистрирована парламентом. В этом документе, определившем статус Церкви во Франции, были объединены решения заседавшего тогда Базельского собора: главенство церковных соборов над Папой, выборность епископов и аббатов капитулами и монастырскими общинами (при этом оговаривалось право короля и сеньоров рекомендовать своих кандидатов), отмена аннатов (см. след. примеч.) и раздачи папами церковных бенефициев, запрещение апелляции к папскому суду до рассмотрения дела во французских судебных инстанциях. Король предписал строгое соблюдение Прагматической санкции как одного из законов королевства. Она оставалась в силе до Болонского конкордата 1516 г.


[Закрыть], дабы обсудить способы избавления от него.

Сие собрание, прославившееся участием в нём многих достойных прелатов, подвергло тщательному изучению различные проблемы, беспокоившие Церковь, и рассудило, что наилучшим средством их разрешения будет принятие декретов Базельского собора [358]358
  Базельский собор, Вселенский собор Католической Церкви, был созван Папой Мартином V в 1431 г., закрылся в Лозанне в 1449 г. На нём развернулась борьба с папством сторонников соборного движения (отстаивавших идею верховенства Вселенских соборов над властью пап), которые поначалу добились некоторых успехов. Собор подтвердил решение Констанцского собора (1414 – 1418 гг.) о примате Вселенского собора над Папой, объявил об отмене ряда поборов в пользу папской курии (в частности, были отменены аннаты, т.е. единовременный сбор в пользу папской казны с лиц, получивших вакантный церковный бенефиций), о регулярном созыве провинциальных соборов и о свободе церковных выборов.


[Закрыть], которые, отдавая почти все вопросы на усмотрение общего и канонического права, лишили представителей папской курии всякой возможности предпринимать что-либо против духовенства.

Затем ассамблея объединила базельские постановления в Прагматическую санкцию, приняв решение о её исполнении, буде на то соизволение короля, к которому обратились с просьбой стать её покровителем.

Удовлетворяя прошение своего духовенства, король издал специальный указ, предписывающий королевским судьям [359]359
  Королевские судьи уже понемногу начали присваивать себе дела, относящиеся исключительно к ведению Церкви, под видом права епархии, которым их ведомство наделила изданная в 1439 г. булла Папы Мартина V – примечание кардинала Ришельё
  На самом деле указанная булла была издана Мартином V в 1431 г.


[Закрыть]скрупулёзное соблюдение утверждённой им Прагматической санкции. Именно с того момента с новой силой возобновилось ущемление прав нашей Церкви королевскими чиновниками, впервые случившееся во время царствования Карла VI. И тогда же воспользовались моментом парламенты и стали брать на себя разбор большей части дел, относящихся исключительно к компетенции церковного суда.

Им не составило труда отстранить младших судей от рассмотрения дел, которые ранее поручались только им, взять эти дела под своё начало и под этим предлогом расширить свои полномочия, выйдя за справедливые пределы, ибо в данном случае им противостояли всего-навсего подчинённые.

При издании первого указа, призванного загладить нарушения Прагматической санкции, апелляции не упоминались [360]360
  Этот первый указ (регламент) никогда ни по названию, ни по сути не имел отношения к апелляциям на неправосудные решения – примечание кардинала Ришельё


[Закрыть]. Наказывали же при этом только тех, кто добивался рескриптов или мандатов от римской курии вопреки общему праву, причём на основании одной лишь поданной и доказанной жалобы, но без изучения дела по существу.

С тех пор время, которое всё меняет, вместе с силой, которая, подобно огню, всё пожирает, сделали так, что от указа, изданного в целях соблюдения общего права и ограждения свобод галликанской Церкви от нападок Рима, перешли к учреждению института апелляций на неправосудные решения, хаос в котором полностью свёл на нет обычную юрисдикцию как французских прелатов, так и Святого Престола.

Мне, конечно, прекрасно известно, что наиболее изворотливые приверженцы парламентов могут сказать в оправдание их действий, что собравшиеся в Бурже прелаты, упросившие короля воспрепятствовать через своих чиновников попыткам Святого Престола нарушить Прагматическую санкцию, тем самым молчаливо предоставили ему право противостоять нарушениям, которые они сами могут допустить, а это даёт чиновникам повод рассматривать приговоры, ежедневно выносимые в самом церковном трибунале.

Однако в связи с этим можно привести верную пословицу, гласящую, что в уговор входит лишь то, что в него заложили изначально, и несомненно и очевидно, что пастыри галликанской Церкви, собравшись в Бурже, не помышляли о том, что приписывают им эти господа, и даже не имели причины это делать.

Они прибегли к королю для защиты от посягательств со стороны Рима, потому что раз Святой Престол никакого суда над собою на земле не имеет, то одни лишь светские государи как покровители Церкви могут обуздать дерзость представителей римской курии, тогда как нарушения со стороны епископов могут пресечь более высокие иерархи, к коим можно и должно обращаться.

В конце концов, если кто-то даёт своему другу оружие для самозащиты, то никак нельзя обвинить его в том, что он даёт ему оное для самоубийства. Парламенты не могут утверждать, что покровительство, коего ассамблея прелатов в Бурже добивалась у короля, наделяет его чиновников правом посягать на церковную юрисдикцию.

Однако поскольку недуги имеют свойство с течением времени возрастать [361]361
  Одна из многих медицинских метафор, весьма часто встречающихся в «Политическом завещании». Кардинал, как уже было сказано, имел чрезвычайно слабое здоровье и, разумеется, не мог об этом не думать.


[Закрыть], то вынашиваемый парламентами замысел, скрывавшийся одно время под разнообразными личинами, стал более чётко вырисовываться в прошлом веке, при короле Франциске I, который первым употребил выражение [362]362
  По мнению ряда церковных правоведов, термин «апелляции на неправосудные решения» появился раньше, чем утверждает кардинал, а именно в 1329 г., когда генеральный адвокат Пьер де Кюньер обратился к королю Филиппу Валуа с жалобой на то, что подданные игнорируют светские суды, предпочитая решать даже мирские дела в церковных судах, и предложил ввести юрисдикцию последних в законные рамки. Некоторые историки права считают, что название возникло ближе к концу царствования короля Людовика XII.


[Закрыть]«апелляция на неправосудное решение». Этот термин впервые возник в прокурорской и адвокатской практике; прокуроры и адвокаты, которые следовали предписанию об обращении в парламент с апелляциями, назвали тем же словом и ходатайства, подававшиеся туда священнослужителями, согласно королевским указам и, в частности, ордонансу 1539 года [363]363
  Был издан в Виллер-Котре. Запрещал церковным судам разбирать дела мирян под угрозой уплаты штрафа и аннулирования вынесенного решения; ввёл институт апелляций на неправосудные решения в отношении дел, касавшихся дисциплины; в случае необоснованности апелляции подавший её священник был обязан уплатить штраф. Духовенство тщетно пыталось протестовать против этих положений.


[Закрыть].

Многие, зная о шатком основании сего обычая, на который теперь жалуется Церковь, подумают, может быть, и о том, что если по справедливости его следовало бы отменить, то целесообразно так и поступить; однако я считаю, что подобная перемена причинит больше урона, чем позволит избежать, и что на самом деле вредно только превратное употребление такого института.

Каково бы ни было происхождение обычая, который сейчас находит применение, нет сомнений в том, что когда возникло намерение открыто его утвердить, то было заявлено, что вводят его лишь для того, чтобы не допустить возможного вмешательства церковных судов в королевскую юрисдикцию.

Король Карл IX

С тех пор не только не довольствовались применением этого обычая в случаях нарушений королевских указов, охватывающих множество областей, помимо юрисдикции, но и распространили его на вопросы, связанные со священным каноном и с декреталиями Церкви и Святого Престола, а на пике злоупотребления им – и вообще на все предметы, в коих миряне подозревают ущемление гражданской администрации, которая, как они утверждают, относится исключительно к ведению государевых чиновников.

Можно было бы с полным основанием потребовать, чтобы средство сие применялось лишь в первоначальных пределах, которые простирались не далее нарушений королевской юрисдикции и были в должной мере регламентированы первой статьёй ордонанса 1539 года. Но чтобы лишить королевских чиновников всякой возможности использовать в качестве предлога для посягательства на церковную юрисдикцию якобы имеющиеся случаи ущемления гражданской администрации и отнять у них все причины для выдвижения претензии, будто бы из-за вмешательства Церкви в гражданские дела они не в состоянии обеспечивать соблюдение королевских указов, полагаю, Церковь может согласиться на использование института апелляций на неправосудные решения, когда судьи вынесут какой-то приговор явно вопреки указам. И это единственный случай, когда такие апелляции могут допускаться, согласно воле Карла IX и Генриха III, выраженной в ст. 59 Блуасского ордонанса [364]364
  Издан в мае 1579 г. во время правления Генриха III (зарегистрирован в начале 1580 г.). В нём говорится о том, что апелляции на неправосудные решения могут иметь место в случае нарушения королевских указов, но не касаются канонических и папских декретов.


[Закрыть]. Главное, чтобы под этим предлогом апелляции не были распространены на нарушения канонов и декреталий в силу того факта, что многие указы, в частности капитулярии Карла Великого [365]365
  Капитулярии (от лат. capitularia – сборник статей) Карла Великого – указы, изданные императором Карлом Великим и его наследниками (VIII-IX вв.); обычно касались различных вопросов управления, королевских владений, правосудия и правопорядка, церковных проблем и др.


[Закрыть], часто имеют то же содержание, что и церковные постановления.

Мне хорошо известно, что для намеченных мною целей будет нелегко настолько чётко сформулировать указы, чтобы от введённых правил никогда не случалось отступлений; но в действительности, если помехой не станет сопротивление со стороны чиновников короля, коим будет поручено исполнять его повеления, тогда указ, который государь соблаговолит издать, окончательно разрешит проблему.

Попытки парламентов заявить, что в тех случаях, когда церковные судьи выносят решения вопреки канонам и декреталиям, исполнителями и покровителями коих являются короли, именно парламенты должны исправлять недостатки их приговоров, – на самом деле претензия, настолько лишённая какого-либо подобия справедливости, что сие делает её абсолютно нетерпимой.

Если бы вся Церковь выносила решения вопреки канонам и декреталиям, то можно было бы сказать, что король, их покровитель, должен был бы отстаивать их каким-то чрезвычайным способом, имеющимся в его власти; но когда один судья выносит приговор, вступающий в противоречие с оными, то этот приговор может быть отменён, а действия его самого – исправлены вышестоящим начальством; и государевы чиновники не могут, не коснувшись кадила [366]366
  т.е. не вмешиваясь в дела, относящиеся к исключительному ведению Церкви.


[Закрыть]и не совершив явного злоупотребления властью, посягать на то, что принадлежит только людям, особым образом посвятившим себя Богу. А когда они поступают так до того, как будет вынесен последний церковный приговор [367]367
  т.е. последний из трёх необходимых.


[Закрыть], то их поведение оказывается совершенно лишено не только справедливости, но даже и намёка на неё.

Намерение парламентов передать решение всех духовных и церковных вопросов в ведение королевских судов под предлогом осуществления светской власти также лишено всяких оснований. Между тем нет ни одного президиального суда [368]368
  Такие суды были созданы по указу короля Генриха II (1551 г.) в большинстве бальяжей и сенешальств французского королевства; занимались разбором гражданских дел.


[Закрыть]и ни одного королевского судьи, который бы не желал устанавливать сроки проведения процессий, час совершения соборной мессы и многих других церемоний, прикрываясь общественной пользой. Таким образом, второстепенные дела берут верх над главными, и, вместо того чтобы поставить служение Богу на принадлежащее ему первое место в качестве мерила для всех гражданских поступков, оно оказывается задействовано лишь в такой степени, в какой светские люди – государевы чиновники – соизволят сие допустить.

Прекрасно знаю, что отдельные случаи дурного отправления правосудия теми, кому принадлежит церковная юрисдикция, и чрезмерная затянутость процедуры, предписанной канонами, служат благовидным предлогом для посягательств со стороны королевских чиновников, но по праву они совершаться не могут, ибо один недостаток не извиняет другой, но заставляет исправлять оба, что я и собираюсь продемонстрировать ниже.

Я охотно умолчал бы о стремлении парламентов объявить неправосудным любое судебное решение, вынесенное вопреки их постановлениям, которым они тем самым стремятся придать такую же силу, какую имеют королевские указы, если бы не был вынужден показать, что этот обман совершенно неприемлем, поскольку, выдвигая подобное притязание, они равняют свою власть с властью их короля и повелителя.

Вред, причиняемый Церкви подобными посягательствами, сносить нельзя ни в коей мере, ибо из-за него прелаты оказываются абсолютно не в состоянии исполнять свои обязанности. Если какой-нибудь епископ пожелает наказать священнослужителя, тот мгновенно выходит из-под его юрисдикции посредством подачи апелляции на якобы неправосудное решение по его делу; а если во время своего пастырского визита епископ издаёт какие-либо постановления, то их вступлению в действие тотчас же чинятся препятствия, ибо хотя в делах, касающихся дисциплины, апелляции носят всего лишь передаточный характер, парламенты вопреки здравому смыслу приостанавливают с их помощью приведение приговоров в исполнение [369]369
  Подача апелляции (обжалование приговора) обычно производит двоякий эффект: во-первых, происходит передача дела в вышестоящую инстанцию, которую просят разобраться, правильно ли был вынесен приговор (effet devolutif), а во-вторых, исполнение приговора обычно приостанавливается в ожидании окончательного решения (effet suspensif). В делах дисциплинарных апелляция обычно не влекла за собой приостановки наказания, т.е. его следовало исполнять, не дожидаясь окончательного решения. Парламенты между тем пытались ограничить прямое действие апелляции, что, естественно, наносило урон авторитету церковных иерархов.


[Закрыть].

Одним словом, можно с полным основанием заявить, что Церковь закована в кандалы, и если глаза у её служителей открыты, то руки связаны так, что, видя скорби, они лишены возможностей их исцелять.

Одно меня утешает в такой тяжёлой ситуации: то, что не может сделать в этом отношении Церковь, Ваше Величество легко сумеет совершить, ибо только от Вашей воли зависит исправление подобных нарушений.

Для того чтобы оградиться от них, первым делом надобно приказать, чтобы в будущем апелляции на неправосудные решения более не принимались, за исключением случаев явного посягательства на королевскую юрисдикцию и очевидного нарушения постановлений, исходящих от светской власти королей, а не от духовной власти Церкви.

Для обеспечения скрупулёзного соблюдения этого указа после его выхода Вашему Величеству следует издать регламент, состоящий из шести глав. Тем самым Вы одновременно воспрепятствуете нарушениям как со стороны Церкви, так и со стороны парламентов.

Первая статья сего регламента должна предусматривать, чтобы в будущем все апелляции на неправосудные решения, коль скоро они направляются в Парижский парламент, скреплялись большой государственной печатью; [370]370
  Большая печать хранилась у канцлера Франции (хранителя печати), а малая использовалась парламентами и президиальными судами провинций. т.е. предлагается по сути передать правительству контроль за использованием института апелляций на неправосудные решения.


[Закрыть]а если в другие парламенты, которые удалённость от Вашего двора вынуждает пользоваться малой печатью, то они должны скрепляться ею лишь после того, как три адвоката подтвердят своей подписью, что неправосудное решение имело место, а ежели выяснится, что это не так, то их подвергнут штрафу.

Вторая статья должна объявлять, что всякая подача апелляции в дисциплинарных вопросах будет носить исключительно передаточный, но не приостанавливающий характер [371]371
  т.е. решение по делам о дисциплине среди духовенства может быть обжаловано в высшей инстанции, но при этом исполнение приговора не откладывается.


[Закрыть].

В третьей статье следует указать, что неправосудное решение, по поводу коего подаётся жалоба, должно быть описано и в уведомлении о принятии апелляции на рассмотрение, направленном тому, кто издал решение [372]372
  Такое уведомление по-французски называется relief d'appel.


[Закрыть], и в вердикте, который будет вынесен по её поводу. Это весьма необходимо, ибо в прошлом часто бывало так, что, хотя никакого нарушения нет, кроме процедурного, или же оно допущено, но лишь в одной статье приговора, содержащего несколько статей, парламент тем не менее приходит к выводу, что неправосудное решение имеет место, или объявляет этот приговор недействительным во всех статьях, хотя таковым его следует признать лишь в одном из его положений, причём, как правило, не имеющем значения.

Подобное средство применялось спустя 15 лет после принятия Прагматической санкции, дабы положить конец посягательствам на церковную юрисдикцию со стороны светских судей; было приказано, чтобы желающие получить из канцелярии охранительные грамоты для противостояния папским рескриптам и грамотам приводили неопровержимые доводы, доказывающие, что, по их мнению, Прагматическая санкция нарушена.

Четвёртая статья должна обязывать парламенты вносить дела о подаче апелляций на неправосудные решения в реестр дел, подлежащих слушанию, первыми среди прочих, рассматривать их и выносить по ним решения в приоритетном порядке, не требуя от сторон дополнительных письменных разъяснений по делу во избежание волокиты, к чему нередко стремятся те, кто, желая уклониться от наказания за свои преступления, лишь пытаются утомить судей в первой инстанции, против вердикта которых подают апелляцию; да и неразумно мешать обществу в отправлении церковного правосудия, превращая тех, на кого возложены основные обязанности в этом отношении, в обыкновенных просителей перед нижестоящим судом [373]373
  Подразумевается, что церковный суд выше светского.


[Закрыть].

Пятой статьёй следует обязать парламенты всегда присуждать к уплате денежного штрафа и возмещению судебных издержек тех, кто подаёт необоснованную апелляцию, без права освобождения от этих выплат по какой бы то ни было причине и под каким бы то ни было предлогом, и отсылать этих лиц назад к тем же судьям, на чьё решение они необоснованно жалуются. Это совершенно необходимо, ибо иначе всякий преступник сможет беспрепятственно избегать обычной юрисдикции путём подачи апелляции на неправосудное решение без всякой на то причины.

Поскольку наилучшие указы и самые справедливые регламенты всегда попираются теми, кому надлежит наиболее свято их соблюдать, и произвол верховных судов [374]374
  Верховные суды – т.е. собрания, решавшие вопросы государственной важности, на которых присутствовал или мог присутствовать сам король; постановления этих судов обычно составлялись от имени короля. К верховным королевским судам (cours souveraines) относились парламенты, счётные палаты, палаты косвенных сборов, Большой совет.


[Закрыть]доходит до того, что они начинают нарушать или исправлять Ваши указы по собственному усмотрению, то, чтобы добиться действительного исполнения Вашей воли и повиновения Вашему Величеству в столь важном вопросе, разумно было бы, ежели к пяти первым статьям Вы прибавили бы ещё и шестую, которая также обладала бы достаточной силой, дабы принудить Ваших чиновников к исполнению своего долга в этом отношении, подобно тому как апелляции на неправосудные решения являются отличным средством, не позволяющим церковным судьям пренебрегать своим долгом при отправлении правосудия в пределах своих полномочий.

Сие средство не требует ничего, кроме позволения, о котором просит всё Ваше духовенство, подавать апелляции на Ваши решения [375]375
  Верховные суды выносили решения властью короля и от его имени. См. предыдущ. примеч.


[Закрыть]Вам же и обращаться в Ваш Совет, когда парламенты не соблюдают Ваших указов и распоряжений.

Это совершенно разумно, так как если допущенные Церковью нарушения обжалуются в Ваших судах, представляющих собою суд иного рода и нижнюю инстанцию по существу, то обращение в Ваш Совет по поводу нарушений со стороны Ваших парламентов будет означать апелляцию к органу того же рода и бесспорно вышестоящему.

И даже те, кто порицает привилегии Церкви, не найдут здесь поводов для возражений, ибо, вместо того чтобы сделать её независимой от светского правосудия, эта мера увеличит степень её подчинения.

Одним словом, предлагаемое средство будет весьма выгодно для Вашего Величества [376]376
  В апреле 1695 г. (при Людовике XIV) был издан королевский эдикт, призванный упорядочить институт апелляций, в котором были учтены многие пожелания кардинала.


[Закрыть], ибо, удерживая власть Церкви в приемлемых рамках, оно ограничивает и полномочия парламентов до справедливых пределов, предписанных им разумом и Вашими законами.

Если помимо повеления, которое Ваше Величество отдаст своему Совету, чтобы он в этом вопросе пустил в ход свои полномочия и использовал Вашу власть для недопущения нарушений со стороны всех Ваших подданных, а особенно Ваших чиновников, отправляющих правосудие в государстве, Вы постараетесь назначить в Совет не таких людей, чьё самомнение и назойливость составляют их главные достоинства, при помощи которых они достигают своих целей, а таких, которые будут отобраны исключительно благодаря своим заслугам в результате поиска во всём королевстве, то Вы сможете с удовлетворением увидеть, как лица, преступающие границы своих обязанностей по неблагоразумию, будут принуждены вернуться к ним силой правосудия, и вскоре проявится со всей очевидностью, что действия, которые поначалу были вынужденными, станут наконец добровольными.