Текст книги "Антология сатиры и юмора России XX века. Том 24. Аркадий Инин"

Автор книги: Аркадий Инин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Глава 1

– Воскобойников Матвей Сергеевич – «отлично». Воскобойникова София Алексеевна – «отлично». Платова Лидия Викторовна – «отлично». Шанин Богдан Игоревич – «отлично».

Матвей чуть повернул голову и подмигнул Богдану. Фу, сдать такую сессию из пяти экзаменов надо уметь. И они смогли. Как сказала мама – новая программа преподавания в медвузе немного тяжелее, но тем и интереснее.

– Предлагаю сегодня пойти на каток, – тихо прошептала Лидочка, легко толкая Матвея в бок. – Соня, ты как?

– Сегодня свободна. – Соня Воскобойникова улыбнулась и кивнула в знак согласия. – Мне на дежурство только завтра. А тебе?

Лида тоже коротко кивнула и прошептала:

– Тоже завтра, я завтра дежурю с самим Игорем Александровичем. Завидуйте, салаги! Мальчишки, а вы?

– Мы через сутки. Сегодня и завтра выходные, – ответил Богдан за обоих, поправляя поясок на белом халате Сони. Третий курс, зимняя сессия. И месяц каникул! Можно гулять, ходить на каток, в клубы, ещё и дежурства поставили классно – сутки через трое; мечта, а не каникулы. – Предлагаю сейчас забуриться в кафе на чай-кофе-капучино, а вечером собираемся в парке. Лид, за тобой заехать? Эти двое-то всё равно вместе приедут, через забор же живут. Да, Сонь?

Соня улыбнулась и кивнула. Тихая, спокойная, с огромными синими мамиными глазами и необычного шоколадного цвета волосами. И в придачу ресницы, что, казалось, доставали до бровей. Мягкий голос и румянец на щеках. Оленёнок из сказки… М-да, и характер как у асфальтоукладочного катка! Когда папа спросил, уверена ли дочь, что справится с учёбой в медине, Соня так посмотрела на Алексея Викторовича, после чего отец, в кого, собственно, и пошла характером любимая единственная дочь, просто поднял руки и сделал невинное лицо – мол, я-то чего, так спросил просто.

– Лид, ты одна поедешь или квакалера своего пригласишь? – Матвей со смехом увернулся от подзатыльника и преданно уставился Платовой в глаза. – А чё ты дерёшься? Что я не так сказал?

– Сама пойду, кончился ка… как ты сказал? Квакалер? Квакалер Валера канул в Лету… Так, ребята, я побежала, мне надо ещё пижаму и халат на завтра приготовить.

Лида быстро натянула пуховик и выскочила на улицу.

– Что опять? – Соня спокойно посмотрела на Матвея. – Вроде бы всё было нормально.

– Ай, Сонюшка, ты же знаешь нашу Лидочку. Думала, что влюбилась, оказалось – тахикардия.

Соня пожала плечами и тихо вздохнула. Летом им всем исполнится по двадцать, а никто из них так и не встретил своего человека. Может, не везло? А может, просто времени не было. После окончания второго курса Матвей и Богдан устроились на работу в «скорую помощь», сначала их взяли санитарами, но уже через два месяца они носились по городу в машинах с красными крестами в составе медицинских бригад. И мама Аня, и мама Катя были категорически против такого развития событий, но тут на сторону сыновей встали отцы. А девчонки решили пойти работать в стационар. Лидочка в хирургию, в отделение Игоря Александровича Шанина, а Сонечка в педиатрическую клинику, потому что решила стать детским врачом. Жизнь била ключом, правда иногда попадала и по голове.

***

Вечером Матвей и Соня медленно скользили по льду, дожидаясь друзей детства.

– Сонь, а ты не боишься с детьми работать? Они же маленькие совсем, сказать ничего не могут, пожаловаться, только плачут и всё.

Соня сделала пируэт и пожала плечами:

– Но ты же не боишься с наркоманами дело иметь? А там пострашнее дела творятся. А если честно, то дети как раз не самое слабое звено в нашей работе. А вот мамы… Не все, конечно, но есть такие, что я бы с удовольствием изолировала бы их на время болезни ребёнка. У нас одна мама накормила своего шестимесячного малыша апельсином. На вопрос «зачем» ответила, что по её мнению малышу не хватает витамина С, да и её подруга так всегда делает. А ребёнок, кстати, поступил с непонятной сыпью. Вот так. А у вас много интересного?

Матвей остановился у высокого бортика и улыбнулся. Интересного… Каждое дежурство, каждый вызов как первый и последний. Им с Шаниным ещё повезло – врачи в бригадах им достались классные. Что Глеб Олегович у Богдана, что Алиса Дмитриевна у Матвея. Хотя, увидев свою докторицу впервые, Матвей Воскобойников усмехнулся. Правда про себя, слава богу, а то бы огрёб по самые помидоры. Хотя если быть совсем честным, то Алиса Дмитриевна была единственной, кто отреагировал на его появление на подстанции вполне адекватно – без ругани и долгого разглядывания. Первый вопрос, что задала ему Почаева, которую за глаза иногда называли Дмитрий Алисович, был: «вены колешь?» Когда увидела утвердительный кивок, коротко осведомилась о практике работы с кардиографом. Затем внимательно осмотрела своего нового фельдшера с ног до головы и тихо поинтересовалась:

– Спортом занимаешься?

– Сейчас не так часто, много времени забирает учёба, но стараюсь не пропускать занятия в бассейне.

– Значит руки сильные. Ну что ж, это радует. Потому как сила нам нужна и очень часто.

– Почему?

– Потому что, коллега, наркоманы – это наш профиль. Моя специальность токсикология. А потому готовься: вены, катетеры, желудочные зонды, антидоты – твой хлеб. А всему остальному я тебя научу.

И учила. Довольно своеобразно. Но очень доходчиво.

– Матвей, смотри, Богдан с Лидочкой приехали. Ребята, мы тут! – прокричала Соня и бросилась со всех ног навстречу друзьям. Через несколько секунд девушки радостно хохотали и кружились на льду, а их спутники ревностно охраняли их, ненавязчиво оттесняя чересчур активных молодых людей.

Собственно, как всегда.

***

– Семнадцатая бригада, на выезд!

Матвей легко поднялся, отложив в сторону учебник по оперативной хирургии. Сегодня было сумасшедшее дежурство, как сказал Богдан после двенадцатого вызова: «Учёные считают, что сотрудники нашей службы слово «бля» используют в качестве запятой уже после двадцатого вызова. Я, кажется, пойду против мнения именитых коллег и начну таким образом высказываться уже после десятого звонка».

– Воскобойников, вот лист. Мужчина, двадцать лет, боли в животе, тошнота. Да, не забудь подсадить Почаеву в машину, – со злорадством произнесла диспетчер Элла Станиславовна Подгорная.

– Вы не тревожьтесь, Эллочка, Алиса Дмитриевна у нас худенькая, маленькая, лёгонькая, такую поднять на руки сплошное удовольствие, – тут же ответил Матвей и рассмеялся, глядя в покрасневшее лицо диспетчера. Матвей понимал, что смеяться над излишней пухлостью молодой женщины некрасиво, но в последнее время эта Эллочка-людоедка так его достала, что у него иногда сами собой вырывались обидные слова.

Алиса Дмитриевна молча покачала головой и тихо сказала, легко забираясь на ступеньки, ведущие в салон машины:

– Матвей, дай слово, что ты больше не станешь спорить с ней. Не всё и не у всех в жизни складывается, как бы человеку хотелось. Мало ли, может, наша Эллочка грезила о модельной карьере или покорении космоса, а не вышло, вот она и бросается на всех, как голодная гиена. Да я на неё молюсь, если хочешь знать, ведь она так виртуозно сплетничает, что мы всегда в курсе новостей нашей с тобой жизни. Так что дай мне слово, что ты тоже будешь на неё молиться.

– Я и молился!

– Да, но не «Господи, дай этой дуре мозгов», а как-нибудь по-другому.

Они стремительно ехали по ночному городу, лениво переговариваясь через стекло с водителем дядей Пашей, коренастым пожилым мужчиной, который, казалось, знал город, как свой карман. Куда свернуть, где объехать, на какой улице ремонт и где не работают светофоры. Он был знаком чуть ли не со всеми полицейскими, которые всегда помогали и уважительно отдавали честь. Алиса открыла чемоданчик с кардиографом и вопросительно глянула на напарника.

– Каждая женщина злее чёрта, – быстро ответил Матвей, после чего Алиса Дмитриевна улыбнулась. Воскобойников посмотрел в окно и вспомнил, как на одном из первых вызовов немного растерялся и перепутал электроды. Алиса молча поменяли их местами на ногах пациентки, а потом в машине спокойно заметила:

– Запомни, ты всегда можешь обо всём меня спросить. Но бывают ситуации, когда каждый из нас должен работать автоматически. Пообещай, что ты будешь внимательно меня слушать и всегда будешь слушаться, тогда я научу тебя многому и важному. И совершенно бесплатно. Но это я так, шутки ради. Первое. Существует так называемая кривая забывания Эббингауза, согласно которой через шесть дней в памяти остаётся около 20 % изученного материала. Увы, наш мозг не всегда справляется с массой получаемой информации. Второе. Для запоминания большого объёма информации умные люди придумали мнемоники. Медицинские мнемоники помогут тебе увеличить процент запоминаемого минимум до 50 %. Они помогают запомнить не только анатомию, биохимию, фармакологию, но и болезни и синдромы, нормы анализов, даже оказание неотложной помощи и т. д. И третье, для начала запомни – для снятия кардиограммы наложение стандартных отведений начинают с правой руки по правилу «Каждая Женщина Злее Чёрта», т. е. красный-жёлтый-зелёный-чёрный. Запомнил? Молодец.

И таким способом Алиса учила и Матвея, и Богдана, помогая в работе и другим своим товарищам по профессии. И они учились легко, со смехом и огромной пользой. Вот и сейчас она сидела напротив и тихо что-то бурчала себе под нос.

– Алиса Дмитриевна, прибыли.

Матвей открыл дверь, выскочил из машины, схватив чемодан с лекарствами и кардиограф, Алиса быстро соскочила со ступенек и взглянула на серую многоэтажку:

– Какая квартира, Матвей?

– Тридцать вторая, Алиса Дмитриевна.

– Пошли, студент. Надеюсь, домофон и лифт работают.

Через время они вошли в ярко освещённую квартиру, дверь в которую им открыл слегка бледный, но абсолютно здоровый на первый взгляд молодой человек.

– Это вы нас вызывали?

– Да, у меня боли в животе и немного подташнивает.

– Давно? – Алиса прошла в комнату, огляделась. Диван, кресла, полки с книгами, в углу рабочий стол с огромным монитором, рядом с клавиатурой чашка с каким-то тёмным напитком, надкусанный бутерброд.

– Что давно? – Парень резко остановился и уставился на врача.

– Давно подташнивает, спрашиваю.

Молодой человек сел на краешек дивана, застеленного шёлковым покрывалом, и задумался. Затем глубоко вздохнул и совершенно спокойно заявил:

– Ну я обследовался в нашей поликлинике, мне назначили лечение и диету. Но я не имею времени на эти каши и всякую хрень, извините.

– А лекарства вы принимаете?

– Нет. Я прочитал инструкции и отзывы в интернете. Вот смотрите – написано «Эглонил» по одной таблетке один раз в день. А вы знаете, что это психотропный препарат? Я что по вашему шизофреник, что ли? Теперь «Омепразол». Он относится к противоязвенным препаратам. Но мне делали гастроскопию – у меня нет язвы! К тому же он может вызвать слабость, сыпь и анемию, а у меня и так показатели красной крови низковаты. Я уже не говорю про антибиотики! Назначать антибиотики при гастрите – это верх некомпетенции и невежества врача.

– Скажите, – перебила пациента Алиса Дмитриевна, – у вас брали анализы на бактериальную флору?

– Вы имеете в виду Helicobacter pylori? – спросил молодой человек с неким превосходством.

– Но если вы знаете название, то я могу сделать вывод, что у вас обнаружен данный микроорганизм, то есть вы полностью обследованы, врач назначил вам лечение, но вы при этом не соблюдаете диету и не принимаете лекарства… Позвольте, а зачем тогда вы вызвали нас?

– Как зачем? Чтобы вы сказали, что со мной.

– С вами тяжёлый гастрит, молодой человек. И если вы не будете лечиться, то язва вам обеспечена. Кстати, кофе вам нельзя. И бутерброд с копчённой колбасой тоже. Если у вас нашлось время на приготовление такого вида ужина, то думаю, что сварить гречневую кашу, которая не требует каких-либо физических затрат, вы в состоянии. А за ложный вызов в следующий раз вас оштрафуют.

Алиса гордо вышла из квартиры, за ней спокойно шагал Матвей.

– Так вы что? Вы даже не осмотрите меня?

– Вы когда в поликлинике-то были? – чуть обернувшись спросила Алиса.

– Вчера.

– Вас врач осматривал?

– Конечно, живот мял, бумажки читал.

– Вот и прекрасно. Осталось, чтобы и вы бумажки прочитали и начали выполнять данные вам рекомендации. Всего доброго. Будьте здоровы.

Алиса вышла из подъезда и подняла голову вверх, поёжившись от мороза. Небо было усеяно яркими звёздами. Матвей посмотрел на врача и тихо спросил:

– Вы расстроились из-за него? Пустяки, не обращайте внимания.

– Нет, Матвей, я в порядке, вот только он не будет лечиться. Из принципа. А через месяц-другой его привезут в больницу с кровотечением и не факт, что сумеют спасти. А виноваты будем мы, медики. Вот так. Ладно, дядя Паша, рация чего говорит?

Водитель приоткрыл дверцу машины и тихо ответил:

– Говорит, что это у меня сейчас тошнота начнётся, если не сожру пару бутеров. Давай в машину, стоит на холоде. И ты, каланча молодецкая, тоже в тепло. Не хватало ещё поморозить бригаду. Кто тогда работать будет?

Медики быстро погрузились в тёплый салон, машина медленно выехала со двора и помчалась по пустому городу домой. На подстанцию.

Глава 2

– Мам, мы ушли! – Матвей открыл дверь, пропуская Богдана и прислушиваясь к шагам матери. Екатерина Александровна вышла в коридор, вытирая руки цветным полотенцем. – Я всё помню, ма. Звонить вечером и утром, не ходить по улице без куртки и смотреть под ноги, потому что скользко, а человек очень легко ломается.

Катя улыбнулась и перекрестила вышедших мальчишек. Она закрыла дверь и проводила взглядом их до машины, подождала, пока за ними закроются автоматические ворота и вернулась на кухню.

Ира и Аня сидели у стола, сосредоточенно рассматривая что-то на экране ноутбука.

– Хочу, – Анна уверено ткнула пальцем в монитор. – Хочу это. И всё! И пусть только твой Серёжка, Катюша, попробует меня лишить такого платишка. Я ему нос откушу.

Ира внимательно посмотрела на выбранную модель платья, затем осмотрела подругу и с сомнением произнесла:

– Ты уверена? Ань, тебе уже как бы за пятьдесят… внук уже есть. А ты такое ничего себе платишко выбираешь!

Аня посмотрела на Иру и с улыбкой задрала нос кверху:

– Я недавно прочла одну фразочку, под которой готова подписаться. Внуки – это не причина, чтобы женщина чувствовала себя немолодой. А вот спящий рядом дед реально напрягает.

В глубине дома раздался приглушённый смех, а затем раздался голос Игоря Шанина:

– Аня, детка, я же всё слышу.

Анна испуганно прикусила губу и замахала руками, прося Катю закрыть дверь. Затем подруги сдавлено хихикнули, а Катя прошептала:

– Уже сколько в этом доме живём, а я до сих пор не привыкла, что так хорошо слышны наши разговоры.

– Это всё твой Алёшка виноват, – Аня толкнула Ирину плечом. – И зачем только так спроектировал ваши дома, а?

Катя виновато улыбнулась и пожала плечами:

– Это всё из-за меня, Анют. Чтобы слышно было, если грохнусь или позову на помощь. Ты же знаешь, что последние несколько лет я не очень-то прыгаю, всё больше ползаю, хотя так иногда хочется в операционную вернуться.

Она глубоко вздохнула и отвернулась к плите, на которой дымился огромный казан. Ира и Аня быстро переглянулись. Три года назад под свой пятый круглый юбилей Екатерина Александровна Воскобойникова перешла работать в поликлинику при Центре травмы в связи с ухудшающимся самочувствием – травмы и перенесенные операции напоминали о себе всё чаще и чаще. Сын к тому времени закончил школу и поступил в тот же медин, что когда-то закончила мама и её подруги. Катя очень надеялась, что Матвей останется и дальше с ней и Серёжей, но мужчины всё решили иначе. Заперевшись однажды в комнате сына, они долго о чём-то говорили, а потом Матвей, оглядываясь на отца, что в молчании ужинал и периодически кивал, поведал маме, что хотел бы пожить один. Бабушкина квартира, в которой когда-то жила сама Катя, пустовала, и Матвей решил попробовать пожить самостоятельно. Он прекрасно понимал, что в денежном отношении он оставался зависимым от родителей, но сумел убедить маму в правильности выбранного им решения. Катя тогда посмотрела на мужа, но Сергей сжал её ладонь и тихо попросил:

– Котёнок, пусть попробует. Мы всегда рядом, поможем, но наш сын уже взрослый.

И Катя согласилась.

С тех пор прошло уже больше года, Матвей так и жил в бабушкиной квартире, учился и уже официально работал. Вот и сегодня, когда в доме Воскобойниковых собрались старинные друзья, сыновья Матвей и Богдан уехали на ночное дежурство. Машину сыну купили по Катиной просьбе, потому что так было проще добираться до родительского дома, который находился за городом. В своё время братья Воскобойниковы долго и тщательно выбирали участки под строительство загородных домов и такое место нашлось – огромный участок земли, где свободно разместились бы два дома, при этом можно было разбить большой сад с бассейном на заднем дворе. Алексей со своими архитекторами спроектировал дома для себя и брата-близнеца, а Сергей помог оформить их внутреннее убранство. А потом они с усмешками слушали счастливые голоса и повизгивания своих жён Ириски и Катюши и их подруги Ани Шаниной. С тех пор прошло немало лет, выросли дети, повзрослели родители, но их дружба осталась неизменной.

– Вот поверь мне на слово: операционная в нашем возрасте тот ещё джекпот! —успокаивающе ответила Кате Анна Шанина. – После каждой операции, девочки, всё чаще и чаще вспоминается детство и юность.

– Чего вдруг? – тихо поинтересовалась Ирина.

– Потому что понимаешь, что самое радостное воспоминание моего беззаботного детства – это отсутствие болей в спине и суставах. А тут ещё нам закупили новые операционные костюмы. Что вам сказать… Я до некоторых пор наивно полагала, что некрасивых людей не бывает, пока сама не примерила одноразовый медицинский колпак! Блин, видели бы вы это рыжее чудовище, дамы!

Из угла кухни раздался тихий смешок, подруги обернулись и дружно уставились на Дашу Платову. Та зажала себе рот ладонью, едва сдерживая смех. Но такой нехитрый приём не помог, потому что Анна вытащила телефон и гордо показала подругам свою фотографию в том самом новом одноразовом колпаке. С экрана на них смотрела веснушчатая рожица с высунутым языком и закатившимися глазами, а венчало данную композицию нечто голубое с длинными верёвочками под подбородком и милыми округлыми ушками на голове.

– Это что?! – Катя стояла чуть изогнувшись и держась за живот от смеха.

– Нормально, да? Это потом выяснилось, что такие шапочки купили для волонтёров в детскую гематологию, – объяснила Анна, – а они по ошибке к нам попали. Но эффект был тот ещё, когда я в таком виде в операционную завалилась! Сан Саныч чуть со стула не упал, забыв про давление и пульс!

– Фу, Ань, ну рассмешила! – Ирина вытерла слёзы и сложила полотенце. – Всё, Катюш, бокалы готовы, вино я уже на стол отнесла, водка в холодильнике. А чего это наши мужики притихли?

– Сплетничают небось, – быстро ответила Анна и выдохнула: – Ой, так жрать охота.

– Анька, тебе крупно повезло, что ты в наше время родилась. Вот даю голову на отсечение, – Ира откинулась на спинку барного стула, – сожгли бы тебя на костре в Средние века. Ну как можно так жить, а? Ест как бегемот, ни в чём себе не отказывает, бабушка уже, а всё в прежний размер упаковывается! Ведьма, не иначе!

– Ой, девочки, сама себе завидую, верите? Вчера поздно пришла домой. Голодная, как стадо бизонов! Во мне боролись два человека, честно боролись. Один говорил «выпей стакан кефира и ложись спать», другой – «пожри нормально».

– Кто в итоге стал победителем?

– Победила дружба, я и выпила, и пожрала, – махнула рукой Шанина под взрыв смеха.

В этот момент дверь на кухню распахнулась и просторное помещение стало маленьким из-за появившихся мужчин. Если бы сейчас рядом с друзьями находился посторонний человек, он бы точно заметил счастливую улыбку на лице сидящей с книгой в углу Даши Платовой, абсолютное доверительное спокойствие Ирины, всё ту же страстную влюблённость Анны и нежный взгляд Кати. Будто не было лет, что минули с тех самых пор, когда они познакомились, полюбили и соединили свои судьбы; остались позади горе и страх потери, родились и выросли дети, появился первый внук – сын Инночки, хотя детей Лизы Тарасовой и Тийю Божневой они тоже считали своими внуками. Но в этот вечер, когда так получилось, что они смогли наконец-то собраться вместе, забылось всё дурное, осталась только радость от общения и счастье от любви, что не угасла в их сердцах.

– Даш, а Лидочка звонила? Как там они с Кирюшей? – Виктор Платов подсел к жене, закрыл книгу, что читала жена, прочёл название и тут же открыл её на той же странице. – Мужики, а ваши жёны что читают в свободное время, кроме теории квантовой физики?

– Матюки всякие на латыни, – тут же отозвался Алексей Воскобойников, обнимая свою Ириску за плечи.

– Книги не видел уже с месяц, наверное, а вот лекцию какую-то вчера ночью прослушал, – в тон ему сказал брат-близнец Сергей.

– Да ладно, я её через наушники слушала! – возмутилась Катя.

– Ага, и тихо повторяла всё сказанное, когда записывала в блокнот, – со смехом ответил муж, уворачиваясь от брошенного полотенца.

Игорь Шанин косо посмотрел на Анну и медленно потёр кончик носа пальцем.

– Даже не смей, – прошипела Анна в ответ на его кривоватую улыбку.

– Друзья мои, сдаю свою жену! Два дня назад она с упоением читала учебник по оперативной хирургии, что оставил на полу в гостиной наш сын Богдан. Надо было видеть! Лежала на животе на полу, болтая ногами и вздыхая над каждым рисунком и схемой, будто читала самый захватывающий любовный роман.

Анна скривилась и показала мужу язык:

– Знаете, как будто в первый раз! И треугольники шеи, и завороты коленного сустава, и брюхо! Да, кстати, Ванька наш тоже медиком будет, судя по всему. Лежу я на ковре, а этот морозовский шпиндюк проходит мимо и заявляет – «Бабушка, забери книгу, а то я сейчас на печень наступлю!» Ну? Ему только в первый класс в этом году, а он уже советы мне про печень даёт, засранец.

Катя грустно усмехнулась и отвернулась к плите. Сергей тут же шагнул к жене, стараясь отвлечь её от грустных мыслей:

– Давай я помогу. Мужики, забираем всё и тащим в комнату. Алёха, ты водочку из холодильника захвати. Игорь, Витька, мясо и сыр не забудьте. – Он проводил взглядом друзей, что с шутками и смехом дружно направились в большую гостиную, затем обнял жену и посмотрел ей в глаза: – Я знаю, о чём ты подумала, и я понимаю, что умерший Алёшка навсегда в твоём сердце, котёнок. Но прошлое не исправить.

Катя замерла в его руках, потёрлась носом о лёгкий свитер и тихо прошептала:

– Какое счастье, что ты тогда меня тогда не послушал, Серёжа. Какое это счастье, что ты оказался таким упрямым. Знаешь, столько всего уже случилось, а сколько ещё случится, но я так счастлива с тобой. – Она чуть отстранилась и посмотрела мужу в глаза: – Я редко говорю тебе это, но я так люблю тебя, что до сих пор не верю, что всё это случилось со мной. Спасибо тебе, за всё спасибо. Пошли? А то ребята о нас сейчас чёрт-те что надумают.

Воскобойников фыркнул и рывком притянул жену к себе:

– Плевать. Тем более что каждый из них, кажется, и сам не прочь заняться чем-то запрещённым! Пошли, выбрось всё из головы, просто отдохни. И я тоже люблю, Кать. До сих пор, всё крепче и, поверь, навсегда… Пошли. Пошли со мной.

________________________________________________________________

Приглашаю уважаемых читателей в группу авторов в ВК!

https://vk.com/club178764638