Текст книги "Не чужие (СИ)"
Автор книги: Арина Вильде
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Глава 6. Лера
Мы выбираем уютное кафе с панорамными окнами. Здесь подают отличные блюда национальной кухни, а еще очень вкусное вино.
Я сажусь рядом с Давидом. Наши бедра соприкасаются, и я чувствую, как внутри меня зарождается возбуждение. Хочется быть ближе к нему, а еще лучше – прикоснуться к его коже.
Напротив нас расположились Лида и Егор. Он смущен несмотря на то, что на пять лет старше нас и служит в ПВО. Почему-то мне казалось, что все военные обязательно должны быть брутальными серьезными мужчинами. Но этот скорее на комнатный цветок смахивает, чем на того, кто знает, как запускать ракеты в воздушного противника.
– Я сегодня не пью, после вчерашнего еще не отошла, – тяжело вздыхает Женя, которая наверняка чувствует себя здесь лишней.
– Я, наверное, возьму стейк семги на гриле, – быстро пробегаюсь взглядом по меню. – И бокал вина. – Решаю, что глоток алкоголя для смелости не помешает.
Я ненавижу себя за то, что с Давидом растеряла всю свою смелость. Обычно я бойкая девушка, которая любит шутить, а ещё огрызаться, но сейчас я полное отражение Егора. Интересно, со стороны я выгляжу так же, как и он? Заметно ли, что Давид мне нравится?
К нам подходит официант и принимает заказ. Благодаря Лиде за столом вместо гробового молчания не смолкают разговоры. Давид же сидит и взирает на всех с хмурым видом. “Ему здесь скучно и неинтересно”, – понимаю я. Он бы с удовольствием сейчас оказался в другом месте. Мне становится обидно от этого факта. Потому что это означает, что я ему абсолютно безразлична. Ни капельки не нравлюсь. На душе так горько становится, а горло сжимает спазм. Я чувствую, как к глазам подступают слёзы. Черт, не хватало ещё расплакаться за столом.
– Я отойду на минуту. – Поднимаюсь со своего места и иду в сторону уборной. Открываю кран с холодной водой и смотрю на своё отражение в зеркале. Черт, как только вернусь домой, сразу же пойду в салон и приведу в порядок волосы. И у косметолога уже полгода не была. На маникюр надо бы записаться. Чтобы при следующей встрече Давид обязательно посмотрел на меня как на женщину. А следующая встреча у нас, я уверена, обязательно случится. И очень скоро.
Лида уже успела расспросить, где служит Егор. А с Давидом они товарищи. Возможно, по возвращении домой подруга пойдёт на свидание, а там и друг подтянется. Как бы его номер телефона достать? Я привожу себя в порядок и возвращаюсь обратно. Наши с Давидом взгляды встречаются на мгновенье, и по спине проходит приятная дрожь. Я бы не прочь продолжения этого вечера, но слишком боюсь быть отвергнутой, чтобы предложить ему это.
Когда нам приносят счёт, Егор, как джентльмен, сразу же тянется за ним. Я точно знаю, что там должно быть порядка шестисот евро. И я прекрасно понимаю, что для него это слишком много за один ужин. – Так, – я тянусь через стол и вырываю из его рук чек, – у нас с девчонками есть негласное правило насчёт оплаты, так что сегодня вы, дорогие мужчины, отдыхаете, – хитро улыбаюсь я. – Итак, девочки, кто сегодня будет нашей счастливицей?
Мужчины смотрят на нас с недоумением.
– Не парься, Егор, – отмахивается на его возражения Лида. – Я сейчас очень надеюсь, что “счастливчиком” станет Лерка. Потому что за три месяца ее ни разу не выбирали.
Мы достаём из кошельков банковские карты и передаём их Жене. Потом подзываем официанта и пытаемся объяснить, что от него требуется. Он усмехается, с озорным блеском в глазах смотрит на пластиковые карты. Мы с девочками задерживаем дыхание, потому что ведём подсчёт весь год, кому сколько раз выпадет платить за наши посиделки. Официант вытягивает карту, на которой написано мое имя.
– Вот черт! – закатываю глаза, девочки же смеются.
Официант уходит за терминалом для оплаты, я же допиваю своё вино, не обращая никакого внимания на все ещё протестующего Егора.
– Я не могу позволить, чтобы за меня платила девушка, – с нажимом говорит он Лиде.
Мои губы растягиваются в легкой улыбке, когда я смотрю на эту парочку. Мне кажется, Лидке он тоже понравился. По-настоящему.
Я поворачиваю голову в сторону и вздрагиваю оттого, что натыкаюсь взглядом на пронзительные глаза Давида. Он смотрит прямо на меня. Пытливо. Изучающе. Пристально. Я с трудом глотаю напиток. Выгибаю бровь.
– Что? – задаю вопрос.
– Просто пытаюсь вспомнить тебя.
– Я выглядела далеко не так, как сейчас, так что можешь даже не пытаться.
– Ну да, зелёные волосы я бы точно не забыл, – усмехается он, вгоняя меня в краску. Мои кулаки с силой сжимаются под столом. Как же не вовремя я решила отцу устроить бойкот! Бесит.
К нашему столику возвращается официант, я протягиваю ему свою карту, но мою кисть внезапно обхватывают длинные мужские пальцы.
– Я заплачу, – раздаётся голос прямо над ухом.
– Нет, сегодня моя очередь, – возражаю я.
– Мне насрать, Лера, за ужин плачу я. Спрячь свою карту, – грубо произносит он, осаждая меня. От его тона настроение снижается ещё на полградуса ниже.
– Хорошо, – подчиняюсь ему и опускаю руку. – Я на улице, если что, отцу позвонить надо, – нарочито бодрым голосом говорю девочкам и спешу сбежать от Давида и от этого позора.
Глава 7. Лера
Такой отстойной недели у меня давно не было. Хотя нет, вру, вся моя жизнь – отстой. Иногда мне кажется, если я умру, всем станет легче. Отцу так точно. Не придется смотреть на живое напоминание трагедии всей его жизни. Ведь я та, кто убил его любимую женщину. Отец сам признался. Когда приехал к нам с бабушкой пьяный в хлам в мой десятый день рождения. Который совпадает с годовщиной смерти матери. Символично, не правда ли?
Я тогда случайно услышала их разговор. И с тех пор перестала ждать чуда, вместо этого почувствовала себя лишней. Убийцей. Ошибкой. Маме нельзя было беременеть, врачи предупреждали, но она никого не послушала. Теперь есть я, а ее нет. Несправедливо.
– Не против, если я закурю? – я вздрагиваю от глубокого голоса Давида. Он стоит прямо за моей спиной. Я не оглядываюсь, лишь сильнее сжимаю в руке сумочку.
– Нет. – Чиркает зажигалка, мужчина выдыхает сизый дым прямо на меня. Я прикрываю глаза, втягивая его в легкие. – Сигаретки не найдется? – все же оборачиваюсь, задерживая взгляд на его приоткрытых губах.
То, как он касается фильтра, как делает затяжку, как в этот момент смотрит на меня, прищурившись, вызывает в голове слишком порочные мысли. Во рту скапливается слюна, и я с трудом сглатываю ее. Сердце все еще тарабанит, словно сумасшедшее. То, что он вышел сразу же за мной, что-то должно означать.
– Тебе восемнадцать-то есть? – спрашивает надменно, окидывая меня с ног до головы изучающим взглядом. Только в этот раз на дне его зрачков клубится тьма, а не безразличие. Разгадать Давида безумно сложно.
Я никогда не имела дела со взрослыми мужчинами, а для меня он был именно взрослым, поэтому, как вести себя, не представляю.
– Мне, вообще-то, уже двадцать, – хмыкаю я и тянусь к сигарете, зажатой между его губами. Он недовольно смотрит на меня, когда я делаю глубокую затяжку. А у меня дрожь по всему телу от мысли о том, что его язык прикасался к этому самому фильтру.
Так и стоим, молча передавая друг другу сигарету, и затягиваемся, пока ждем друзей. Я молюсь, чтобы они не спешили. Хочу разделить это удовольствие с Давидом еще немного.
– Тебе стоит бросить курить, мужчины не любят спать с пепельницей, – как-то резко произносит он, и моя рука застывает в воздухе, не донеся до рта сигарету.
– Когда у меня появится мужчина, которому это не понравится, я сразу же брошу. – Я вновь чувствую раздражение, делаю последнюю затяжку и выбрасываю в мусорное ведро окурок.
Из двери вываливаются счастливые ребята. На мгновенье я даже завидую Лиде. Егору она определенно нравится, а вот Давид, похоже, недосягаем.
– Мы решили еще немного прогуляться, так что вы идите, девочки, я вернусь поздно, – подмигивает Лида, беря Егора за руку. Тот сразу же заливается краской. Ну почему с Давидом не может быть так просто?
– Я в торговый центр, хочу шмоток прикупить. Ты со мной, Лер? – спрашивает Женя.
– Нет, я устала, в отель пойду. – Качаю головой и выдавливаю из себя вымученную улыбку. – Рада была познакомиться, Егор.
Я отступаю на шаг, разворачиваюсь и иду вдоль тротуара. На Давида не смотрю. Отчего-то хочется, чтобы воспоминания о нем вообще стерлись из памяти. Только страданий от неразделенной любви мне не хватало.
– Я провожу. – Позади меня слышатся шаги, и мужчина равняется со мной.
– Здесь два квартала всего, не стоит, – произношу холодно и безразлично, хотя на самом деле испытываю удивление и детский восторг.
– И все же я провожу, – с нажимом произносит он.
Мы шагаем молча. Иногда я чувствую на себе его прожигающий взгляд. Я вся напряжена. Почему пошел за мной? Может, не все так плохо и я ему понравилась? Все же я красивая девушка. Немного странная, да, здесь не поспоришь, но красивая. Если привести в порядок волосы, конечно.
Я так нервничаю, что хочется потянуться за еще одной сигаретой. Но я сдерживаю в себе это желание. Давиду не понравится, я уже поняла это.
На самом деле курить я начала совсем недавно и как-то не ожидала, что к этой заразе настолько привыкаешь. Казалось, день-два – и с легкостью брошу, а сейчас чуть что – и сразу к пачке тянусь.
– Ты где-нибудь учишься? – спрашивает Давид, наверняка не из-за интереса, а чтобы развеять тягучее молчание.
– В юрке, на факультете прокуратуры и следствия. Вместе с Женей и Лидой.
– М-м-м, ничего себе. Ты у нас вроде как умная? Туда просто так не попасть.
Я фыркаю в ответ, теперь моя очередь улыбаться снисходительно.
– Нет, Давид, я вроде как со связями, и оценки мне в любом случае ставят хорошие. Правда, после нескольких жалоб отцу по телефону. – Я резко останавливаюсь перед входом в гостиницу. – Спасибо, что проводил.
– Доброй ночи, – смотрит он на меня не моргая, и ни капли тепла в его по-звериному хищных глазах.
Несколько мгновений я ласкаю взглядом лицо Давида, чтобы запомнить каждую черточку и нарисовать в деталях, потом нехотя поворачиваюсь к нему спиной и иду к двери. Шаг, два, три, останавливаюсь. Мужчина все еще не двигается с места. Смотрит на меня. Я чувствую его взгляд, прожигающий лопатки.
Оборачиваюсь.
– Может, зайдешь? – мой голос дрожит. И от волнения. И от страха. И от предвкушения. Провожу языком по пересохшим губам.
Я хочу его. До дрожи. Так сильно, что дышать становится больно. Буду корить себя всю жизнь, если просто так упущу этот шанс.
– Иди в номер, Лера, и постарайся по дороге больше никого не приглашать к себе. – Черты его лица становятся резче и грубее, он бросает в меня последний хищный взгляд и уходит. Быстрым шагом. Словно пытается сбежать как можно дальше от меня. Я от досады поджимаю губы. Что ж, если это и правда судьба, то мы обязательно ещё раз встретимся.
Глава 8. Давид
Неделю спустя
Заслуженный мною отпуск проходил отлично. Правда, я понял одну вещь: я давно отвык от обычной жизни. Забыл, как это – просыпаться не по команде, не по будильнику в пять утра, а в своей постели, когда солнце уже высоко в небе. Спокойно заварить чашку кофе, посидеть да столом, пялясь в окно. Не спеша принять душ и целый день маяться от чрезмерного количества свободного времени.
Я отвык от гражданской одежды, от кроссовок вместо тяжелых берцев и отдыха с родными вместо изнурительных тренировок. Жизнь обычного человека уже давно не для меня. Это я уяснил именно сейчас.
Я иду вдоль пляжа. Погода в этом году сыграла злую шутку со всеми нами. Должно было потеплеть, но вместо этого ударили сильные морозы. Хотя могу поспорить, что дня через три будет плюсовая температура. Эти колебания сводят суставы моей матери с ума.
В последний раз море покрывалось таким толстым слоем льда лет семь назад. Сейчас же все вокруг похоже на заледеневшее королевство. Я думал, что смогу уединиться здесь со своими мыслями, но, кажется, к морю съехались все кому не лень. Щелкают камерами, позируют. Слегка подбешивает эта толпа.
Я останавливаюсь рядом с пирсом, смотрю вдаль и недовольно хмурюсь. Снова какие-то полоумные решили испытать судьбу и отошли слишком далеко от берега по надежному на первый взгляд льду. С такого расстояния не разглядеть, к какому полу принадлежат три черные точки. Но в любом случае они идиоты.
Я отворачиваюсь и уже собираюсь вернуться к машине, но что-то заставляет меня взглянуть на нарушителей еще раз. Какое-то шестое чувство нашептывает изнутри, не даёт пройти мимо и забыть о них. Внутри меня медленно разгорается тревога. И именно в этот момент одна из точек отходит от остальных, а потом резко исчезает. Прямо на моих глазах. Я моргаю несколько раз, решая, что мне привиделось, а потом, ни о чем не думая, срываюсь с места и несусь в их сторону. Потому что без слов понимаю, что произошло.
Какой-то дурак только что провалился под лед.
– Не подходите ближе! – ору оставшимся двоим, которые бросились на помощь другу. Но с такого расстояния ни они меня не слышат, ни я их.
Я бегу быстро: хорошо, что снег от души припорошил все вокруг и ноги не скользят по льду. Когда приближаюсь, замечаю, что это девушки. Они бьются в истерике, орут. Разговаривать с ними нет времени. Как и рассматривать. Я лишь предупреждаю, чтобы отошли на безопасное расстояние, если не хотят искупаться на пару с подружкой.
И тело, и голова переключились в режим чрезвычайной ситуации. Счет на секунды. Хрупкими руками пострадавшая дура вцепилась в край льдины. Вода определенно ледяная. Девушка держится с трудом. Волнами ее откинуло в другую сторону, вместе с отколовшейся льдиной. Она находится в воде спиной ко мне.
Я на ходу сбрасываю куртку и расстегиваю пряжку. Достаю из петель ремень. Вот тебе и отпуск. Вот тебе и спокойный морозный день. Идеальный для прогулки. Просто зашибись.
– Слушай сюда, тебе нужно отцепиться от льдины и подплыть ко мне. Слышишь меня? – жестко спрашиваю у нее. Меня обдаёт потоком ледяного ветра, но я настолько сосредоточен на ситуации, что не чувствую холода.
Она в шоковом состоянии, не реагирует. Поэтому мне приходится ещё раз окликнуть ее, без твёрдых словечек не обходится. Сейчас ласковые уговоры не подействуют. К тому же я не настроен на милую беседу. Я зол. Безумно. Глупая дура. Отошли метров на сто – сто пятьдесят от берега. Куда шли, спрашивается? Чем вообще думали? Это не мелкая речушка. Это море, черт тебя подери.
– Я не могу, – едва слышно произносит девушка и поворачивает голову в мою сторону.
Меня словно бетонной плитой к земле привалило. В ее голубых, как небо, глазах безудержный страх. Обреченность. Смирение. Она понимает, в какой ситуации оказалась. И что вероятность того, что на помощь к ней кто-то бросился бы, равна тому, что море смогло бы вот так замёрзнуть в начале весны. С ее волос стекает вода. Кожа синяя. Но даже такой, словно ободранный, побитый, мокрый котёнок, не узнать ее просто невозможно.
– Лера? Какого хрена ты здесь делаешь? – пораженно спрашиваю я. Из груди словно весь воздух вышибло. Потому что это та самая девчонка из самолета, что так открыто сверлила меня своим взглядом. Ее интерес ко мне даже слепой бы заметил. В третий раз натыкаюсь на неё. Насмешка судьбы, не иначе.
На ее глазах выступают слезы, и я решаю, что не время для нравоучений. Неизвестно, сколько она сможет вот так продержаться, наверняка уже обморожение получила.
– Так, слушай меня и делай то, что говорю, ясно тебе? Нужно как можно быстрее достать тебя из воды.
– Здесь волны, если отпущу, то меня унесет, – говорит уже громче.
– Хорошо, давай так: я подползу к краю максимально близко, брошу тебе ремень, ты вцепишься в него одной рукой, тогда отпустишь вторую. Я тебя вытащу, поняла меня?
Другого варианта просто нет. Погибнуть ей здесь не позволю.
– Да, – я скорее читаю по губам, чем слышу ее, она вся дрожит от холода, говорить почти не может. Из последних сил цепляется пальцами за льдину, которую волнами то подбрасывает вверх, то опускает вниз.
– Все будет хорошо, Лер, – подбадриваю ее, а сам осторожно подползаю к краю. Лед толстый, но это с первого взгляда. Потому что стоит волне ударить по нему, как может отколоться еще один кусок, и тогда нас уже будет двое. Унесённых ветром. Как романтично, однако.
Я ложусь животом прямо в снег. Кожу обжигает холод и ледяной ветер. Мы с Лерой смотрим в глаза друг другу. От ее вида сердце в груди сжимается. А от понимания того, что я мог случайно не заметить, как она ушла в воду, сковывает все внутренности. Хочется наорать и на нее, и на ее безмозглых подруг.
– Давай, Лера, тянись и ухватись посильнее. Постарайся, девочка. – Бросаю в воду ремень, он приземляется в полуметре от девушки.
Она тянется к нему рукой, обхватывает слабо пальцами.
– Давид, я не могу. Не могу. Пальцы так замерзли. Не могу, – хнычет она. – Прости.
– Да что б тебя! – Очередная волна подхватывает льдину, и я понимаю, что Лера оказывается еще дальше, чем была.
Нет времени для раздумий. Я поднимаюсь на ноги и прыгаю прямо в воду. Меня окатывает ледяная вода. Ощущение, словно холод пробирается даже в кости. Не знаю, как Лера столько времени смогла продержаться здесь.
Я с детства закаляюсь, часто с братом зимой заходили в воду, но даже для меня это оказывается слишком. К счастью, адреналин в крови бурлит, подгоняя меня, и его хватает, чтобы за считаные секунды добраться до Леры.
– Держись, ещё немного. – Обхватываю ее за талию со спины, утягивая на себя, и тут случается то, что происходит почти каждый раз, когда спасаешь утопающего. Лера впадает в панику, разворачивается ко мне лицом и хватается за меня обеими руками, тем самым норовя угробить нас обоих. В глазах настоящий ужас, ее всю трясет, она жмётся ко мне все ближе и ближе.
– Если ты сейчас же не отцепишься от меня, я оглушу тебя. Поверь, я не шучу, – жестко произношу я, пытаясь отцепить ее от себя. – Убери руки, я держу тебя. Доверься мне.
На девушку действует мой тон. Я быстро плыву вместе с ней к краю льдины, замечаю, что вокруг уже собралась куча зевак.
– Отойдите от края, потому что я сегодня больше никого не намерен спасать! – ору, срывая горло.
Люди слушаются. Несколькими рывками я выталкиваю Леру из воды. Сам же хватаюсь за холодный лед, чтобы удержаться, когда в меня врезается очередная волна. К счастью, слабая.
– Не лежи здесь. Отползи на несколько шагов хотя бы, давай же, детка. Еще немного, – командую я, потому что Лера застыла прямо передо мной.
– А ты? – Она поворачивается ко мне. Ловит мой взгляд. Смотрит испуганно. Ее бьет крупная дрожь. С волос, с одежды стекает вода. Губы уже синего цвета.
Я отвожу от неё взгляд. Своё тело почти не чувствую от холода. Нужно как можно быстрее согреться.
– Эй, дружище, не мог бы ты убрать свою сраную камеру и вместо того, чтобы записывать очередной сторис, помочь мне выбраться? Возьми мою куртку, – кивком указываю ошарашенному парню на свою верхнюю одежду, брошенную в нескольких метрах, – и кинь один рукав мне. Давай пошевеливайся, я уже отморозил зад, – злюсь я, гневно поглядывая на этих зевак. Не побоялись и забрались так далеко. Только толку от них никакого.
Глава 9. Давид
– Боже, Лера, я так испугалась. Снимай куртку, я тебе свою шубу дам. Тебе надо согреться.
Я все еще стою на коленях, пытаясь отдышаться. Кажется, я только что отморозил себе яйца. Надеюсь, Лера того стоит.
В девушке, что бросилась к нам, я узнаю Лиду. Она быстро снимает с себя шубку, накидывает на плечи подруге, сама же ёжится под пронизывающим ветром. Я откашливаюсь и поднимаюсь на ноги.
– Идем, – хриплю я, подталкивая в спину девчонку, – первым делом нужно снять все мокрое, моя машина недалеко.
Леру бьет крупная дрожь. Меня тоже. Она с трудом перебирает ногами, подруги семенят рядом. Охают и ахают. В глазах неподдельный страх. Меня же все раздражает. Нужно было сидеть дома. Но тогда бы Лера наверняка утонула. Черт, ещё за неё не хватало волноваться. Вообще, все это похоже на насмешку судьбы. Раз за разом сталкиваемся с ней везде.
– Я отвезу ее в больницу, не волнуйтесь, поезжайте домой, с ней все будет хорошо.
– Не надо в больницу, – отрицательно машет головой Лера.
Я молчу, просто веду ее к тому месту, где оставил свой автомобиль.
– Снимай с себя все прямо здесь, – останавливаюсь рядом с машиной и командую я, все нужно делать быстро и оперативно, иначе обморожения не миновать, – я включу обогреватель и достану из багажника плед.
Она стоит, смотрит на меня и не двигается.
– Ты слышала? Избавься от промокшей одежды.
– Не могу, пальцы не слушают, – с трудом выдавливает из себя, и я замечаю, как на ее глазах появляется влага. И это не морская вода. Слезы.
– Черт, – бубню себе под нос, пока вставляю ключ в зажигание, включаю подогрев сидений и печку на максимум. – Сейчас помогу.
У меня и самого пальцы почти не сгибаются, а пуговицы на кофте Леры слишком маленькие, поэтому я просто одним рывком дергаю ткань от горловины книзу, оголяя упругую маленькую грудь в черном кружевном лифчике.
– Кажется, становится горячее, – усмехаюсь я и сглатываю собравшуюся во рту слюну.
На бледных щеках девушки появляется румянец. Я беру себя в руки и, стараясь не смотреть ей в глаза, стягиваю остатки одежды, потом расстегиваю пуговицу на джинсах. Замираю.
– Сядь. – Открываю перед ней переднюю дверцу своего автомобиля, и девушка послушно забирается в салон. Обнимает себя за плечи. Дрожит так, что зуб на зуб не попадает. – Сейчас согреешься, малышка. Давай ботинки еще и штаны стяну. Приподними бедра.
Лера быстро остается в одном нижнем белье, плоский живот и пупок с пирсингом находятся прямо перед моими глазами. А фигурка у неё ничего так.
– Сейчас дам полотенце и плед. Закрой дверцу, не выпускай тепло.
Я иду к багажнику, в спортивной сумке нахожу свою одежду для тренировок и полотенце. Быстро снимаю с себя мокрую одежду, вместо нее надеваю футболку и шорты, обуваю кроссовки.
– Молодой человек, вот возьмите, поможет отогреться немного. – Позади меня появляется женщина с термосом в руках. – Я видела, как вы девушку из воды вытащили. Как же хорошо, что все живы остались.
– Спасибо большое, это то, что сейчас нужно, – улыбаюсь ей, а сам нахожу среди хлама, что вожу с собой, початую бутылку конька, оставшуюся с рыбалки, на которой мы с братом были на прошлой неделе.
– Сейчас разведу, и точно не заболеем, – усмехаюсь я, когда подливаю в чай алкоголь.
– Только за рулем будьте осторожны.
– Конечно. Еще раз спасибо вам.
Я обхожу машину и сажусь на пассажирское сиденье. Лера обхватила коленки руками, дрожит, волосы мокрые. Смотрит в одну точку.
– Вот, вытрись, – протягиваю ей полотенце.
Она смотрит на меня со странным выражением лица, потом переводит взгляд на полотенце.
– Прости, но оно не первой свежести. Уж какое было.
Лера просто кивает, забирает у меня полотенце и быстро обтирает себя. После я укутываю ее в плед. Делаю несколько глотков из термоса и передаю ей.
– Пей, надо отогреться.
Сам же вместе с ней дрожу от холода, словно ненормальный. Ехать в таком состоянии пока не смогу. Надо хотя бы часик, чтобы отойти.
Наблюдаю за тем, как Лера подносит к губам термос, делает глоток, а потом начинает кашлять.
– Там коньяк. Пей. Чем больше, тем лучше. Алкоголь согреет твое тело изнутри, – поясняю я.
– Спасибо, – едва слышно произносит она.
Я откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза. С трудом сдерживаю себя, чтобы не наорать на девушку. А если бы меня рядом не было? Не выбралась бы сама, и не помог бы никто. Но решаю, что вбивать в ее мозг такую информацию должен не я, а ее родители.
– Куда тебя отвезти? – спрашиваю, не поворачивая головы.
– Палубная восемь.
– Хорошо. Сейчас немного отогреюсь и поедем.
– Спасибо, – произносит она, и я понимаю, что благодарит она меня вовсе не за бесплатный трансфер «пляж-дом».
– В следующий раз думай головой, прежде чем лезть хрен знает куда. – Все же не могу удержаться, перевожу на нее гневный взгляд. Лера отворачивается к окну.
– Я не специально, – всхлипывает она, и ее наконец-то прорывает. Она закрывает ладонями лицо, ее всю трясет, а из горла вырываются громкие рыдания.
Меня хватает на несколько минут, потом все же я оттаиваю. Девчонка молодая, несмышлёная, испугалась, пережила стресс. Нужно, наверное, поддержать ее, успокоить.
– Иди сюда, не плачь. – Наклоняюсь к ней и притягиваю к себе. В первое мгновенье все ее мышцы замирают под моими руками, а потом она вдруг разворачивается ко мне, обнимает, крепко прижимается, словно все ещё тонет в воде, а я ее спасение, кладет голову на грудь и затихает. Сердце от такого близкого контакта с этой дурехой отчего-то начинает биться гулко и быстро. Надо же.
Плед сползает с неё, оголяя плечи и немного грудь. Ее кожа уже не такая холодная, как полчаса назад. Это хорошо. – Папа убьёт меня, можно к тебе поехать? – внезапно спрашивает она. Замирает, ожидая ответа.
– Нет, отвезу тебя домой.
Не хватало еще тащить ее к себе в квартиру. Хватает тех кошек бездомных, что вечно на улице подбираю, а потом месяц-два они живут у меня, пока я пытаюсь пристроить их куда-нибудь.
– Тогда к подругам. Дашь телефон позвонить?
– Гадство, телефон. – Резко отстраняю от себя девушку и всматриваюсь в даль. Ключи из кармана куртки, что промокла, испортилась и осталась в снегу, забрал, а о телефоне я совсем забыл. – Жди здесь, сейчас приду.
Делаю несколько глотков из термоса и нехотя выхожу на холод. Черт бы побрал эту девчонку.
