Текст книги "Ложное соглашение (ЛП)"

Автор книги: Ари Мармелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– В ней что-то необычное, Ферранд. Я это чувствую.

Монах пожал плечами.

– Я не сомневаюсь, Ваше высокопреосвященство. Просто никто не заметил.

Сикар скривился на миг, перевел взгляд на маленькую люстру – словно искал ответы или вдохновение в единственном освещении комнаты в этот час – а потом на монаха.

– И этот отчет не мог подождать? – спросил он. – Уверен, все, что ты рассказал, не считается срочным.

– Я не это пришел рассказать, Ваше высокопреосвященство.

– О? Приступай!

– Похоже, было несколько смертей…

– Смерти?

Ферранд кивнул.

– Насчет вашего, кхм, текущего проекта.

– Пф, – Сикар вернулся к книге на столе, взял перо, чтобы сделать записи на полях. – И до меня доходили слухи. Бред. Такого преувеличения мы и ожидали от…

– При всем уважении, Ваше высокопреосвященство, но это не так. Я не о шепоте на улицах. Я говорил со стражами на месте. Они осматривали… тела.

Сикар выпрямился, перо опустилось на стол.

– Это невозможно, Ферранд.

– И все же…

– Мои указания были точными! – епископ медленно вставал. Кулаки на столе смяли бумаги, его щеки пылали над бородой – то ли от гнева, то ли от стыда, то ли от всего сразу. – Никого не убивать и даже не ранить! Никого! Пугать – да. Немного навредить для правдоподобности, боги простите, но не… Боги, что они…

– Все не так, как вы думаете, Ваше высокопреосвященство. Ваши, кхм, «помощники» не в ответе за это.

– Не понимаю.

– Двое мужчин в черном одеянии и масках на лицах были среди мертвых. Меня не было, когда вы договаривались, но они звучали, как вы описывали.

Сикар отклонился в кресле с тихим шорохом.

– Но… не понимаю. Кто…?

– Стражи расследуют это, – монах размял шею, пытаясь прогнать напряжение. – Среди стражи говорят, что в это была вовлечена юная воровка по имени Виддершинс, хоть у всех разные версии того, что она там делала.

– Виддершинс? Странно… Откуда я знаю это имя?

– Отчет брата Мориса, – тихо сказал Ферранд, – об убийстве Уильяма де Лорена.

Скрип зубов Сикара было хорошо слышно.

– Морис клялся, – продолжил Ферранд, – что эта Виддершинс дружила с архиепископом, помешала убить его. Но он признает, что мало знает о ней, Уильям прогнал его из комнаты на время разговора с девушкой.

– Она могла быть в ответе за случившееся?

– Не знаю, Ваше высокопреосвященство. Но если она вовлечена в это и в произошедшее с архиепископом в прошлом году… Сложно списать все на совпадение.

– Точно. Стража охотится на нее?

– Боюсь, я не смог узнать.

– Хорошо, – пальцы епископа снова застучали по столу, но быстро, словно сыпался град, или как выстрел из мушкетона. – Если она в ответе за произошедшее, то она или попробует использовать наш проект для своих целей, или она поняла, что мы задумали, и попробует помешать. Ей в любом случае нельзя продолжать.

– А если она не в ответе, но вовлечена в другое? – спросил Ферранд.

– Мы не можем позволить ей вмешиваться, пока не узнаем больше.

Ферранд кивнул и встал, поняв намек.

– Что мне делать, Ваше высокопреосвященство?

– Давиллон и матушка-церковь только начинают избавляться от проблем между собой, да? Нужно дать понять благородной страже, что им выгодно арестовать Виддершинс как можно скорее. Но им будет плохо, если они не справятся.

Лицо монаха дрогнуло на миг, и Сикар задумался, не хотел ли он спросить, необходимо ли так давить церковью. Но он пожал плечами, поклонился и ушел, оставив епископа наедине с мыслями, что были мрачнее, чем пару минут назад.

* * *

Ей снилась боль.

Она пронзала глубоко, зудела, жгла, как бы ее разум ни пытался сбежать. Ей снилась она в детстве, и боль была там. Переулки не кончались, она попадала в горы, в собор, что стал гильдией искателей, в «Дерзкую ведьму», что стала домом, она отчаянно искала горшок и уединение, она оказалась в объятиях мужчины, лицо которого не видела и не хотела видеть. Боль оставалась. Она не просыпалась, но ощущала, как ворочалась, ее кожа пылала от лихорадки, была липкой под мокрыми от пота простынями. Она пыталась устроиться удобнее, но боль оставалась.

А потом ее разум притих, и она ощутила спокойствие Ольгуна, его тревогу, его опеку. И боль осталась, но ее стало меньше.

Сознание было болезнью, паразитом, которого она хотела отогнать. Но после пары минут разум и тело смирились с мыслью, что пробуждение – не худшая судьба в истории, и туман сна пропал.

Виддершинс облизнула губы, сухие, как бумага, и открыла глаза, прищурилась от света.

Она поняла сразу три вещи. Во-первых, она была в незнакомой комнате, потолок из грубого дешевого камня она не знала. Это могла быть камера тюрьмы, но там было таких удобных матрасов, а еще там ужасно пахло.

Во-вторых, ее грудь и плечо сильно болели. Сильно. Было хуже, чем она ожидала, если Ольгун старался исцелить ее, хоть у других людей боли было бы куда больше.

В-третьих, ее левая ладонь болела сама по себе. Что она сделала со своей…?

Ох.

– Робин?

– Шинс! О боги, ты проснулась! – боль в руке стала хуже. – Она проснулась!

– Робин, ты ломаешь мне пальцы…

– О! – хватка девушки ослабла, к радости Виддершинс, но она не отпустила ее ладонь. – Прости.

– Ничего страшного. Где…? – она попыталась сесть, но упала, подавив стон, ее плечо вспыхнуло.

– Не шевелись, милая леди. Тебе нужно спать.

Это был не голос Робин, и она тут же встревожилась. Она снова села, игнорируя напряжение и боль, и оглядела комнату поверх плеча подруги.

Она увидела Джулиена – с ним она узнала и стены, и потертый ковер, означавшие, что она была в штаб-квартире стражи – но говорил не он. Так кто…?

Вот. Сидел на краю стола майора, словно владел им. Красивый (хоть и низковатый) юноша улыбнулся ей из-под темных усов и синих глаз. Его туника была такой яркой, что клумба постеснялась бы. Пряжки сапогов блестели, как зеркала, и он был с коротким лиловым плащом, драматично закинутым на одно плечо. Виддершинс увидела перо страуса за ним, знала, что он соединено со щегольской шляпой.

– Ренард?!

Ренард Ламберт, один из нескольких искателей, которым Виддершинс доверяла (хоть он часто раздражал ее), вскочил и поклонился так низко, что чуть не задел челкой пол.

– К вашим услугам, милейшая Виддершинс.

– Что, во имя богов и их питомцев, ты тут делаешь?

– Ты заметила, – фыркнул Ренард, – что ты всегда меня так приветствуешь? Не «Рада тебя видеть, Ренард», даже не простое «Привет», а сразу «Что ты тут делаешь?». Так джентльмен ощущает себя нежеланным.

– И ты тоже, – сказала она и невольно рассмеялась от его выражения лица.

Стало ясно, что Ренард не собирается объяснять, и она повернулась к остальным.

Джулиен лишь пожал плечами, уловив ее вопрос.

– Я послал за Робин. Я знал, что ты захочешь друга рядом, того, кто поддержит, пока лекарь работал, не думая о скромности, – он чуть покраснел, как и сама Виддершинс.

– Спасибо за догадливость, – сказала Виддершинс.

– Не за что. Но этот «джентльмен»… – он скривился, глядя на Ренарда. – Не знаю. Он сказал, что его «источники» сообщили ему, настоял, что он друг. Я не дал бы ему остаться, но Робин поручилась за него.

От растерянного вида Виддершинс другая девушка слабо улыбнулась.

– Я поняла, что в месте, где столько стражи, ищущей того фантома, и с занятым майором Бониардом, стоит иметь рядом того, кто защитит… – хоть ее голос утих, взгляд на раненое плечо Виддершинс – она только сейчас поняла, что рану перевязали – не оставил сомнений насчет значения ее слов.

– Источники? – спросила она у Ренарда, стараясь не улыбаться.

– Майор и его товарищи-офицеры не любят верить, что у искателей есть глаза и уши в их рядах, но от этого правда не меняется. Уши и глаза там, сколько есть стража.

– И ты так просто говоришь мне это в лицо? – рявкнул Джулиен.

– У тебя нет доказательств, что я совершил преступление, так что ты не можешь задержать или допросить меня, а я все равно не смогу опознать большую часть наших информантов. Так почему нет?

– Бониард, – перебила Виддершинс, пока ссора не стала неприятной, – что я тут делаю?

– Ты… Виддершинс, ты пришла сюда за помощью. Не помнишь?

– Помню, но я думала…

– Ты упала, – сказал он. – Было безопаснее помочь тебе тут, чем нести куда-то. И я могут тут скрыть твое присутствие, а не заставлять констеблей помогать с твоим перемещением. Я не был уверен, что все в страже поймут, почему я помогаю тебе. Ты в моем кабинете, Виддершинс. Почти день. Я попросил принести матрас и приказал не беспокоить, кроме экстренных случаев.

– Зачем все это делать?

Джулиен покраснел сильнее, заерзал, как школьник.

– Тебе это было нужно, – сказал он.

Виддершинс робко вытянула руку. Майор медленно подошел, чтобы обхватить ее ладонь.

– Спасибо, Джулиен, – она не могла вынести его взгляд, но и не могла отвести взгляд. Она улыбалась, купалась в улыбке, которую получила от него в ответ. Ее пальцы не ждали приказа от мозга, сжались на его ладони, и она на миг забыла о боли в ранах.

А потом сознание пробилось под стеной эмоций, и Виддершинс смогла думать лишь о своем состоянии. Она была ужасно ранена, пролежала почти весь день без сознания, но это не оправдывало ее поведение.

Ольгун – как всегда? – вернул ей равновесие. Его эмоция напомнила тихое покашливание, отвлекла ее. Она ощутила себя парящей в облаке спокойствия, и эмоции с болью остывали.

– Спасибо, – прошептала она слишком тихо для людских ушей в комнате, и Ольгун мог не сомневаться, что ее благодарность была для него.

Виддершинс глубоко вдохнула, ее сердце забилось почти в нормальном ритме, она отвернулась от Джулиена и попробовала оглядеться. Она узнала его кабинет, была тут пару раз. Те же скрипящие стулья, дешевый стол, готовый рухнуть под горой бумаг на поверхности. Та же масляная лампа, от которой едко пахло в воздухе, а стены были с серыми пятнами. Из нового был только матрас, на котором она лежала.

И те, кто собрался в кабинете.

Они… Виддершинс растерянно моргнула, может, она не так понимала то, что видела. Ренард и Робин смотрели на Джулиена Бониарда с гневом, а то и с ненавистью! С Ренардом Виддершинс не переживала. Вор изображал смелость, но ему точно было не по себе в сердце штаба врага. Но Робин? Чем Джулиен заслужил ее злость?

Может, ощутив смятение Виддершинс, хоть и не так поняв, Джулиен отпустил ее ладонь и отошел от нее.

– Лучше сосчитай пальцы, – предупредил Ренард, улыбаясь Виддершинс, но он почти рычал от искренней враждебности в словах.

– Ладно вам, – фыркнула Виддершинс. – Я не стала бы воровать у Бониарда, – ее улыбка была хитрой. – Пока я не могу сбежать.

Джулиен издал смешок.

– Хоть я против твоего друга, – сказал он, – он не покидал тебя с тех пор, как прибыл. Он сказал, что должен передать тебе что-то важное.

Три головы повернулись к Ренарду, тот моргнул, удивленно взглянул на Робин, а потом на девушку на матрасе.

– Я доверяю ей, – просто сказала Виддершинс.

– Уверен, – начал Ренард, – но…

– Я доверяю ей. Полностью. Выкладывай.

Робин просияла, нужно убрала прядь потных волос со лба Виддершинс.

– Ну… хорошо. Виддершинс, среди искателей ходят слухи.

– Да? Ого. Хорошо, что я уже лежу, а то упала бы…

– Слухи о тебе, шутница.

– Все еще не потрясена, Ренард.

– Говорят, ты убила пару искателей.

– Что?!

Спокойствие воцарилось не сразу. Виддершинс пару минут приходила в себя от вспышки боли в плече, ведь она попыталась вскочить на ноги. Бониарду пришлось уговорить стражей, что в стенах их штаба никого не убивают. К счастью, когда все это было сделано, Робин уже могла слышать правым ухом.

– Кем они себя возомнили?! – Виддершинс лежала, ее голос стал тише, но она все равно возмущалась. – Я – козел отпущения гильдии? «Что-то пошло не так, это точно вина Виддершинс!». «О, дождь пошел, точно из-за Виддершинс!». «Палец порезал! Чертова Виддершинс!».

– Шинс, – начала Робин. – Может…

– Все должно было стать лучше без Лизетты! Но не-е-ет, я все еще хожу с мишенью на спине!

– Виддершинс, – сказал Джулиен. – Думаю…

– Хорошо, я помешала миссии! Но это было глупо! Это все равно не сработало бы, и стража напала бы на нас! И…

– Виддершинс! – Робин и Джулиен.

– Ну… сколько они еще могут дуться? – она скрестила руки, фыркнув, словно бросала вызов. – Ладно. Я многое сделала. И меня есть за что винить, но почему на меня все время пытаются повесить то, что я не делала? Можно подумать, мне больше нечем заняться!

Робин, Джулиен и Ренард ждали, чтобы она закончила. Она вдохнула – явно собираясь продолжить – и ее товарищ-искатель заговорил, решив опередить ее очередную речь:

– Есть свидетель, – сказал он.

– Что? – уже не визг, а слабый писк, Виддершинс сдувалась, прижималась к матрасу.

– Симон Бопре.

Виддершинс смогла сдержаться, не села и не потревожила раны. Она зажмурилась, близилась головная боль.

– Белка.

– Белка? – спросили Робин и Джулиен.

– Это он, – сказал Ренард.

– Я убью его! – пообещала Виддершинс.

Ей ответил смех.

– Не лучший ответ, когда он обвиняет тебя в убийстве, – отметил Ренард.

– Или перед стражей, – добавил Джулиен.

– О, молчите, – а потом. – Ренард, я никого не убивала. Я не знаю, о чем говорит Белка, хоть я догадываюсь, почему он винит меня, – еще пауза, она ерзала под вопросами на лицах Джулиена и Робин. – Я, кхм, помешала его работе. Ты… – она слабо улыбнулась стражу, – немного успел увидеть.

Джулиен напрягся.

– Тебе лучше не уточнять, пока я не услышал то, что заставит меня действовать.

– Ага, я так и думала.

Робин посмотрела на нее, Джулиена и Ренарда.

– Думаю, воры не зря ничего не планируют со стражами? Эм… – она оказалась под тяжелыми взглядами. – Может, вам стоит говорить и дальше.

– Во что я ввязался? – спросил Джулиен у мира. Виддершинс знала, что тут едко говорить не стоит, и с сочувствием кивнула.

– Я и не верил, что ты – убийца, Виддершинс, – сказал Ренард, мелодраматично прижав ладонь к сердцу. – Что важнее, не верили и Скрытый лорд, и мастер заданий.

Виддершинс ощутила, как расслабился кулак на ее легких, она чуть не охнула.

– Искатели просят допросить тебя. Ты, скажем так, не популярна у некоторых…

– Вот как?

– …так что я не обещаю, что не будет последствий. И я бы на твоем месте ходил осторожно, если в одиночку. Я бы вообще не ходил один на твоем месте.

– Хочешь ходить везде за мной, Ренард?

– Если мадемуазель желает…

– Не вздумай.

Ренард рассмеялся.

– Думаю, это все же скоро утихнет. Даже те искатели, что верят, что ты можешь убить, но верят, что ты колдовала, так что…

– Стой. Погоди. Вернись назад. О чем ты?

– Тела. Те, кого ты якобы убила. Те смерти не были естественными.

Кулак сдавил грудь Виддершинс.

– Сухие? – спросила она. – Как старая кожа или пергамент?

Она уже была центром внимания в комнате, но, казалось, зрителей стало больше.

– Ты знаешь об этом? – осведомился Ренард.

– Сколько?

– Виддершинс…

– Ренард, прошу! Сколько?

Вор вздохнул.

– Четверо.

Виддершинс покачала головой. Волосы, которые Робин убирала, упали на ее лицо, но она едва заметила.

– Я знала только о двоих. Робин, прошу, помоги мне сесть.

Она устроилась за пару мгновений, ее спину подперли подушками, чтобы избежать давления на раны. Виддершинс пыталась размышлять обо всем сразу. Сколько сказать? От кого хранить тайны? Боги, было бы проще, если бы она не была против врать Джулиену, но…

Она моргнула. Когда она решила, что не хотела больше врать Джулиену?

Плохо дело…

– Я кое с чем столкнулась на улице прошлой ночью, – начала она. Лучше не упоминать, что два искателя играли фантома, при Джул… страже. – Не знаю, что это было, но… – она поежилась, но не для эффекта. Она сжала плечо правой рукой, хоть и не помнила, как двигалась. – Оно сделало это со мной и… сделало то с ними.

– Кое-что? – спросил Джулиен, присев рядом с ней. – Не кое-что?

– Поверь, Джулиен, я могу понять разницу.

Он кивнул, и если он сомневался в ее словах, но не показал этого на лице или в голосе.

– Ты можешь описать это?

– Оно… похоже на человека. Ужасно худое, как пугало, и с длинными конечностями. А пальцы длинные, как лапы паука или…

Робин охнула, словно сдавленно вскрикнула, отпрянула от матраса Виддершинс. Ее голос, вылетевший из-за дрожащих губ, был мрачным шепотом:

– Лапы паука, волосы из паутины…

– Что? – Виддершинс испугалась бледности подруги, игнорируя боль, коснулась руки Робин. – Милая, что такое?

– Не помнишь, Виддершинс? Ты должна была слышать это в детстве. Уверена, все в Галиции это слышали!

Воровка нахмурилась, она смутно припоминала что-то, как в тот раз, когда увидела существо.

– Не уверена, что…

Робин глубоко вдохнула и начала:

– Под солнцем дороги – для людей,

Как дом, город, работа и планы,

Но бойся тиканья часов,

Ведь ночью выйдет Ируок.

Виддершинс затаила дыхание, лапки покалывали ее спину и шею. Она помнила!

– В тени лесов, в далекой долине,

Под дождем летом или в зимнюю бурю,

Если решишь идти один,

Может явиться Ируок.

Детское стихотворение, глупая страшилка, одна из историй, которую рассказывали в темноте, когда пора было спать. Один из страшилищ Галиции.

Но он не был настоящим!

– Руки – лапы пауков, волосы из паутины,

Черный взгляд, он не моргает,

Тело пугала, шаги из танца,

Тебе не спутать Ируока.

Робин уже не могла остановиться, даже если бы хотела. С каждым словом она говорила все сильнее нараспев, ее голос становился выше, она словно становилась девочкой, какой была, когда впервые услышала эти слова. Она дрожала от веса детского кошмара, который оказался реальным, и Виддершинс могла лишь пытаться поддержать ее.

– И не отбиться, и не сбежать,

Твои мечты – пепел, а дни – сочтены.

Нет смысла кричать, рыдать, болтать,

Твои слова – пыль для Ируока.

Даже Джулиен и Ренард были очарованы, пытались коснуться Робин и утешить ее, хоть им было сложно поверить, что ее нужно утешать из-за простого стихотворения. И Виддершинс… Виддершинс вспомнила себя девочкой, и она повторила последний куплет с ней:

– Ни смертные, ни магия, ни меч и ни огонь.

Он боится лишь Священных имен.

Только прочная, как камень, вера

Может уберечь от Ируока.

Робин глубоко вдохнула, словно только смогла дышать, уткнулась головой в грудь Виддершинс и заплакала. Не зная, что делать, Виддершинс обняла ее, с тревогой посмотрела поверх головы Робин на остальных обитателей комнаты.

– Кхм… – она кашлянула и попробовала снова. – Робин, он выглядел не совсем так. Его волосы не были… – она пыталась пожать плечами, но лишь подтолкнула голову девушки. – Вряд ли это…

– Это он, – всхлипнула Робин и подняла голову. – Ируок пришел в Давиллон.

– Бред, – сказал Джулиен. – Это сказка. Детская страшилка.

– Глупость, милая, – согласился Ренард.

Виддершинс кивнула.

– Видишь, Робин? И в Галиции сотни лет нет никаких фей.

– И демонов не было, Шинс?

Воровка сжалась.

– Ольгун? – спросила она едва слышно. – Это не Ируок, да?

Молчание Ольгуна было хуже любого его ответа.

– Ох, – она сказала громче. – Ребята? Не знаю, права ли Робин насчет той штуки, но мы знаем, что она настоящая, и это магия, и это враг. Разве так важно его имя?

Они лишь согласно хмыкали, и она продолжила:

– Джул… кхм, Бониард, ты можешь сделать больше патрулей?

Джулиен улыбнулся.

– Виддершинс просит больше стражи на улице? Конец мира близко?

– Болтай, Бониард, и пожелаешь, чтобы он наступил.

Майор улыбнулся шире, и Виддершинс прикусила губу, чтобы не ответить тем же. Она постаралась придерживаться темы и сказала:

– Вряд ли кто-то из стражи сможет справиться с Ируоком – или кто это? – но на группы он может и не напасть.

– Стражи не смогут? У тебя ужасная оценка наших умений, – его улыбка увяла. – Мы уже усилили патрули, когда начался весь этот беспорядок. У нас больше нет свободных констеблей. Но я поговорю с управлением, постараюсь расставить их лучше.

– Хорошо. Ренард?

– Да, генерал Виддершинс?

– Хватит. Мне нужна встреча со Скрытым лордом. Или хоть с Реми.

Усы Ренарда дрогнули, он нахмурился.

– Я могу передать все…

– Нет. Мне… – она заставила себя не смотреть на Джулиена, – нужно поговорить с ними о другом.

Если страж и понял, что Виддершинс призналась, что скрыла от него детали, он не показал этого на лице.

– Ах. Хорошо. Я узнаю, что получится.

– А ты, – Джулиен выпрямился, – немного поспишь.

– Но я…

– Нет. Ты еще не выздоровела. И это не касается тебя, Виддершинс. Мне жаль, что ты столкнулась с Ир… той штукой, но ты не страж.

– И у тебя есть другие проблемы, – тихо напомнила Робин.

Эврард! Боги, она забыла! Она даже хотела обвинить Ольгуна, ведь он отвлек ее на другие дела, но знала, что сама тоже была виновата.

– Я хочу знать, что происходит, и что это за штука, – призналась она. И почему искатели нарядились как фантомы до появления этой штуки! – И все. Я попробую собрать информацию, но лезть никуда не буду. Обещаю.

Матрас точно прогнулся от их общего недоверия, но никто не высказал это вслух.

– Я останусь с тобой, – сказала Робин.

Виддершинс покачала головой.

– Мне нужно, чтобы ты управляла «Ведьмой», милая.

– Но…

– Прошу, Робин.

Робин посмотрела на пол, а потом встала.

– Хорошо, – она поцеловала подругу в щеку. – Поспеши, или я уведу всю таверну в безопасное место.

– Я запомню, – улыбнулась Виддершинс, но улыбка быстро увяла, ведь Робин в тот миг зло посмотрела на Джулиена Бониарда. Виддершинс не успела убедиться, что это ей не показалось, Джулиен не успел заметить, а девушка уже покинула комнату. Ренард еще раз низко поклонился, надел шляпу на голову, махнул рукой и ушел следом.

Дверь закрылась, и Виддершинс поняла, что осталась одна с Джулиеном – Ольгун не считался – и она уже хотела позвать Робин.

«Как глупо! Я уже была наедине с Джулиеном! Я…».

Он отодвинул стул от стола, развернул его, чтобы сесть лицом к ней. Тревога была заметна в его глазах, почти затмила их цвет.

Ох, беда…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Ренард Ламберт напрягся, туника натянулась, ведь его плечи поднялись к ушам, как ему казалось. Каждый шаг был испытанием, и он не знал, что одолеет его раньше: желание оглянуться через плечо до боли в шее или быстро бежать к двери.

Он не сделал ничего такого – ради Скрытого бога и всех из Священного соглашения, он спокойно вошёл в Гильдию и спокойно мог выйти! – но было близко.

Подозрительные взгляды на него от проходящих констеблей помогали успокоиться, а не тревожили ещё сильнее. Редкие знали его лицо, а если кто и узнавал, его не разыскивали. (Но он не был невинным). Они знали лишь, что это был яркий персонаж, бродящий по коридорам, и хотя это не было нормальным, это не было и поводом для тревоги. Он не собирался радовать их, показывая, как он нервничал в этом месте.

Он недовольно понял, что они могли принять его за аристократа, пришедшего выкупить дочь или кого-то из родни из беды. Но вся эта история с возрастом ему не нравилась.

Робин в теории могла быть его дочерью. Она шла впереди него, держала все мысли при себе. Но она шла напряженно, и Ренард не сомневался, что она встревожена, как и он, хоть и по другой причине.

Боги, его ждало столько дел! Он уловил намек Виддершинс, что она рассказала не все, не могла говорить о таком при майоре. (Вор невольно нахмурился, подумав о Джулиене Бониарде наедине с Виддершинс). Он легко мог устроить встречу со Скрытым лордом – и ему было интересно, разгадает ли Виддершинс его секрет, ведь из всех, кого он знал, это могла сделать лишь она – но он хотел пару дней изучить дело «Ируока» своими силами, а потом назначать встречу. И в гильдии были обычные ночные дела, проблема с Симоном Бопре, а еще…

«Черт, как я еще в туалет успеваю сходить? Будь это не Виддершинс, я бы…».

Они миновали стол с сержантом на посту, часовых у входа, и Робин открыла тяжелую дверь. Стало видно низкие небеса вечера. Она вышла и повернулась, и Ренард невольно заметил ее кислое выражение, направленное не на него, а мимо него, на коридор, откуда они пришли.

И он понимал, что сам злился на Бониарда из ревности, он мог это признать. Но из-за чего хмурилась она?

Он не мог спросить из-за вежливости, а она уже убежала по улице, так что его любопытство осталось неудовлетворенным.

* * *

Примерно 150 лет – может, чуть меньше, Виддершинс не знала – воры и стражи следили друг за другом. Но при этом они не желали смотреть друг другу в глаза дольше, чем на миг.

– Ох, – сказала, наконец, Виддершинс.

– Да? – Бониард выпрямился на стуле, почти встал.

– Ты, кхм, видел место? Где Ируок убил тех людей?

– Не я, но некоторые констебли побывали там, – он не возражал на использование имени Ируока, но не из-за своей веры, а потому что другого имени пока не было.

– Мой меч вряд ли нашли? – жалобно спросила она.

– Твой… – он покачал головой. – Я не слышал отчеты о найденном оружии. Кто-то мог забрать его до прибытия наших людей. Мне жаль.

– Если это был Белка, – мрачно пробормотала Виддершинс, – я убью его. А потом найду целителя, оживлю его и убью снова.

– Я тебя не слышал, – сухо сказал Джулиен. – Ты точно сказала, что найдешь его и вежливо спросишь, у него ли твой меч.

– Да. Так тоже.

Через пару секунд…

– Виддершинс, насчет прошлой недели…

Она моргнула. О чем он… а, это.

– Не знаю, о чем ты, – сладко сказала она.

– Угу. Поместье Дюкар?

– Ох. Это.

– Ты опять воруешь, – возмутился он.

– Что такое, Бониард? Боишься, что есть тот, кого ты не можешь поймать? Со мной слишком сложно?

– Я серьезно. Я не могу… не хочу…

– Чего не хочешь?

Джулиен пожал плечами и отвел взгляд.

Что она могла сказать ему? Что таверна не проживет без «внешнего дохода»? Что она лишь в этом была хороша? Что ей было скучно? Она была уверена, что все это ему не понравится.

«Почему я вообще должна оправдываться?!».

– Джулиен, обещаю, ты не поймаешь меня на чем-то незаконном, – это была их старая шутка, но в этот раз он не веселился.

– Я серьезно, Виддершинс, – повторил он.

– Думаю, это я уловила и с первого раза.

– Видимо, нет.

– Ох, ты же не обвинишь меня в том, что я украла твое настроение?

Он нахмурился и молчал. Тишину прервал шорох стула по ковру, Джулиен принялся расхаживать.

– Молчи, – выдохнула Виддершинс. Ольгун и не собирался ничего говорить, а теперь точно молчал. – Эм, Джулиен?

Он замер спиной к ней.

– Что?

– Я была без сознания почти день, а ты следишь за Давиллоном…

– Хмм?

– Может, ты знаешь, кто устраивает следующий бал? И когда?

Да, лучшее время для такого вопроса, Виддершинс! Изящная, как свинья с тремя пятаками на горе из черепах.

Он повернулся к ней с потрясенным видом, словно она при нем вытащила уличного мима из декольте.

– С ума сошла?! – майор едва сдерживал громкость вопля.

– Возможно? У меня есть варианты?

– Стоило арестовать тебя на прошлой неделе! Может, за пару месяцев в тюрьме ты чему-то научилась бы!

– С чего ты взял, что продержал бы меня так долго? В прошлый раз ты не смог!

Виддершинс невольно рассмеялась, когда Джулиен невольно сжал ключи на поясе – с ними она сбежала в прошлый раз.

Решив, что дразнить его не очень умно, да и не результативно, она сказала:

– Я не собираюсь воровать. Я же сказал, что хочу узнать больше о происходящем в городе и о своих проблемах. Никто не сплетничает лучше аристократов, и у них больше всех ушей в Давиллоне. Потому я и хочу пойти, а не ради кражи.

– И я должен поверить?

– Когда я врала…

– Ты точно, – прорычал он, – хочешь закончить это предложение?

– Ах, нет. Не думаю, Джулиен… – она вздохнула и посмотрела ему в глаза. – Что бы я ни сделала, что бы ни вытворила, я никогда не сделала бы тебя соучастником в том, что ты не одобряешь. Клянусь.

Его лицо застыло на миг, а потом смягчилось.

– Я тебе верю. Но это говорит не о твоей честности, а о проблемах с моей головой. Маркиза де Ламарр устраивает званый вечер завтра – она просила несколько стражей для ее безопасности – но это слишком скоро. На следующей неделе барон…

– Нет, завтра подойдет, – Виддершинс свесила ноги с матраса, кривясь, но борясь с болью. – Моя обувь тут?

– Виддершинс…

– Я точно была в обуви. Я редко хожу без нее…

– Виддершинс, ложись. Ты ранена. Отдохни пару дней!

– Я быстро исцеляюсь, Джулиен. Мы это проходили.

– Но не так быстро!

Это было правдой. Плечо и грудь Виддершинс горели, болели сильнее, чем она ожидала. Сила Ольгуна действовала хуже на неестественную рану? Возможно, но она все равно справлялась лучше любого в такой ситуации.

И она не собиралась еще ночь проводить в кабинете Джулиена! Эта мысль в чем-то пугала ее сильнее Ируока.

– Я буду в порядке, Джулиен. И я ухожу.

Он стоял перед ней, скрестив руки.

– А если я поставлю людей у всех входов с приказами не выпускать тебя?

– Сколько окон в этом здании? – спросила она. – Уверена, столько стражей у тебя нет.

– Тогда стражи у дверей кабинета.

– Конечно. А сначала ты объяснишь им, что продержал меня тут день. И все будет хорошо.

– Я могу тебя арестовать, – настаивал он, но она знала по его опущенным плечам, что он сдавался. – Я могу задержать тебя так, что никто не подумает о суде и обвинениях.

Виддершинс улыбнулась, встала – лишь раз скривившись от боли – и, не соображая, что делает, провела кончиками пальцев по его щеке.

– Но ты же так со мной не поступишь?

– Верно, – признался он, вздыхая. – Не поступлю. Просто… Будь осторожнее, Шинс.

– Я всегда осторожна, – Виддершинс встала на носочки и поцеловала Джулиена в уголок рта – не в губы, но и не совсем в щеку. Они не успели отреагировать на произошедшее, она оказалась за дверью и ушла.

Кстати, без обуви.

* * *

Джулиен еще стоял на том же месте, смотрел на пустой матрас и пытался вспомнить, как связно думать, и тут его дверь задрожала от стука.

– Ох… – он встряхнулся, желая выпить бренди или хотя бы окунуть голову в ведро ледяной воды. – Войдите!

Паскаль открыл дверь, отсалютовал (не той рукой, ведь нужная была ранена) и с интересом посмотрел на матрас.

Когда стало ясно, что никто не ответит на не заданный вопрос, он заговорил:

– Простите, что побеспокоил, сэр, но вы должны знать…

– Да, констебль?

– Воровка с прошлой недели? Виддершинс?

«Демас, весь город был против нее?!»

– Что насчет нее?

– Приказ немедленно арестовать, сэр.

Джулиен моргал так быстро, что Паскаль мог ощутить ветерок.

– Почему? В чем ее обвинили?

– Не уверен, сэр. Прошение из офиса епископа.

– Что?!

– Наверное, из-за слухов о ее участии в смерти архиепископа де Лорена…

– Она пыталась его спасти!

– Я читал в отчетах, сэр. И все же, учитывая неестественные обстоятельства той трагедии и ее близость к происходящему сейчас, они хотят поймать ее и решить, как она с этим всем связана.

– Священники теперь указывают нам, как хранить порядок?

Взгляд констебля выражал много того, что он не мог высказать, будучи в подчинении.

– Да, вы правы. Уверяю вас, что я не знаю, где сейчас Виддершинс.

«Хорошо, что ты не пришел пять минут назад. Виддершинс, твоя удача поразительна!».

– Но я буду следить, как и приказывали.