Текст книги "Как приручить полковника (СИ)"

Автор книги: Аня Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

15. Доброе утро

Я возмущена! До глубины души!

То и дело закатываю глаза и тяжело вздыхаю, вспоминая все, что произошло за день. Это ж надо быть… ТАКИМ! Наглый, циничный гад!

А сынишка какой у него прекрасный. Умненький и спокойный. И как вот из таких прекрасных деток вырастают разбалованные, вечно всем недовольные подростки?

Расплатившись с водителем, смотрю на окна своей квартиры. Оля дома.

Что я сделала не так? Где просчиталась? Почему единственная, залюбленная дочь сейчас ведет себя так, будто я – не та мамочка, которая ей сказки на ночь читала и делала все, чтобы ее девочка ни в чем не нуждалась, а какая-то злая ведьма, держащая ее в заточении?

Нет, я конечно знаю про переходный возраст, но иногда мне кажется, что мою настоящую Олю украли инопланетяне и подменили на жестокую язвительную копию.

Иногда даже домой идти не хочется.

Поднимаюсь на свой этаж и отмечаю, что в квартире у алкашей тишина. Захожу домой, включаю свет на кухне. Коты встречают меня воплями. Посуда как лежала в раковине, так и лежит горой.

– Оль, – захожу в комнату. – Неужели так трудно было посуду помыть?

Дочь нехотя отрывается от телефона и вытаскивает из уха наушник.

– А?

– Как дела в школе, говорю? – вздыхаю.

– Нормально.

– Ты ела что-нибудь? Меня пирогом угостили, на кухне в контейнере стоит.

– Мы с девочками в пиццерию ходили.

– Котов кормила?

– Они не просили.

– Помой посуду, пожалуйста.

– Попозже.

– Угу, – закатываю глаза и ухожу.

Переодевшись в халат, снимаю с себя надоевший за день ортез, закидываю вещи в стирку и возвращаюсь на кухню.

Коты орут и путаются под ногами.

– Все мать ждали? – вздыхаю и достаю корм, насыпаю в миски.

В два захода мою посуду, мыслями то и дело возвращаясь к Николаю. В раздумьях о нем, навожу чистоту на столах, раскладываю вещи по местам и спустя полчаса на кухне царит идеальный порядок. Вот что, так сложно? Наливаю кружку кофе и отрезаю себе кусок пирога с повидлом. Вкусно.

Листаю ленту новостей, когда приходит сообщение от незнакомого номера. “Ты дома?”. Замираю на мгновение, но потом понимаю, что да, если уж Николай узнал мой адрес, то и с телефончиком тоже проблем не возникло.

“Дома” – пишу в том же духе ответ и снова читаю новости и смотрю видосики. Но сама, нет-нет, да и ловлю себя на мысли, что жду новое сообщение.

Злюсь на себя. И на него тоже злюсь. На поцелуй его дурацкий, при воспоминании о котором низ живота сладко тянет.

Я – женщина. В самом соку. И кто бы только знал, как мне хочется горячего, страстного секса! Проблема лишь в том, что не с кем. И, на самом деле, не потому, что никто не клюет. Клюют. Но не те. А абы с кем… не хочется.

И сошлись же звезды на этом кобеле!

Поймав себя на том, что в который раз вожу пальцем по экрану в ожидании ответа, заставляю себя подняться, убрать пирог и пойти в душ.

Но после ванной неведомая сила все равно тянет меня к телефону, а сердце екает, когда я вижу новое входящее.

Открываю переписку и вижу, что было два сообщения. Первое удалено. Второе – “Доброй ночи”.

Ааааа!

Бросаю телефон на кровать и обиженно отворачиваюсь от него. Вот, что было в первом сообщении? Я же теперь от любопытства умру!

Бесит. Бесит то, что зацепил!

Переодеваюсь в домашнее платье-футболку, но перед этим кручусь перед зеркальным шкафом. Отражение меня не то, чтобы не радует. Для сорока я выгляжу просто отлично. В одежде так вообще красотка. Без одежды заметна парочка лишних килограмм.

Щипаю себя за живот и бочка, поворачиваюсь к зеркалу спиной.

Да, и задницу было бы неплохо подтянуть.

– Оль, – захожу к дочке в комнату и сажусь к ней на кровать.

Она закатывает глаза и вынимает наушник из уха.

– Оль, а какие сейчас популярные диеты есть? Или, может, упражнения эффективные.

Оля растерянно хлопает глазами, а потом хмурится.

– А тебе зачем?

– Ну, похудеть хочу. В порядок себя привести.

– У тебя появился кто-то? – приподнимает бровь.

– Нееет, – прикладываю ладонь к груди. – Просто весна скоро. А у меня бока выпирают.

– Ммм, – вздыхает. – Завтра спрошу у Янки, она у нас гуру по похудению.

– А сейчас можешь узнать? – нетерпеливо ерзаю на кровати.

– Попозже, я занята.

– А, ну да, я поняла. После того, как посуду помоешь. – усмехаюсь и встаю с кровати.

– Да помою я. – дочь раздраженно цокает языком.

– Да я уже сама справилась, спасибо, – бросаю на ходу.

Залезаю на кровать, включаю канал с романтическими сериалами и руки сами тянутся проверить, не написал ли еще чего виновник моего внепланового похудения.

С одной стороны, я понимаю, что мы не будем общаться, и отвечать я ему ничего не буду, но одновременно с этим моя бурная фантазия предлагает мне столько сюжетов развития событий, что в пору самой сценарий для сериала писать.

И ведь отмахиваюсь от этих мыслей, а они все равно упрямо в голову лезут. Бесит аж.

Что за сообщение удалил Николай? Это ж какое свинство! Нужно тоже ему что-нибудь написать в ответ и удалить тут же. Пусть мучается в догадках.

Вздохнув, набираю в поисковике “быстрые и эффективные диеты” и на пару часов выпадаю из жизни, изучая тонны информации. Прихожу в себя, когда часы уже показывают полночь. Откладываю телефон и выключаю телевизор. Нужно спать, но я еще долго ворочаюсь, прежде, чем провалиться в сон.

А утром глаза сами распахиваются в семь без будильника. И это не от того, что шумят соседи. А я просто выспалась.

Чувствую, что нахожусь на каком-то странном душевном подъеме. Распахиваю шторы и потягиваюсь так, что мышцы немного сводит. Впервые за несколько лет делаю зарядку, хотя с моей сидячей работой она необходима ежедневно.

Кормлю котов, щелкаю чайником и вместо того, чтобы сходить покурить, иду в душ и делаю себе массаж проблемных зон и масочку.

– Ох, Татьяна, – смотрю на себя в зеркало, массируя лицо. – Неспроста это все. Точно ранняя весна будет.

Сразу же крашусь и укладываюсь, забыв про кофе. Выбираю, что надеть. Взгляд падает на облегающее красное платье. Я его давно не носила, предпочитая более свободные фасоны из-за наросших боков. Но душа требует сочных красок и я вспоминаю, что есть у меня крайне нужная в женском гардеробе вещь, именуемая корректирующее белье.

Перерыв полку, нахожу утягивающие трусики и бюстик в тон. Попыхтев, впихиваюсь в утяжку и надеваю платье. Сидит как влитое, только на бедрах немного натянулось.

Пшикаюсь любимыми духами и подкрашиваю губы красной помадой. Всегда выгляжу хорошо, но сегодня прям вау! Будто у меня праздник.

Примеряю шубку из искусственного меха. Она не очень теплая, зато смотрится элегантно и дорого. Правда, тоже немного тесновата в плечах, что еще больше подстегивает похудеть на пяток килограмм.

Сбрасываю ее на кровать и вижу, что телефон мигает сообщением. Закусываю губу и читаю.

“Заеду в восемь за контейнером. Ставь чайник.”

Ах, он хитрый гад! “Положи в мой контейнер, он как раз по размеру”!

Смотрю на время, а уже восемь! Я возмущена такой наглостью, но почему-то внутри все трепещет от волнения.

Достаю пирог из холодильника и перекладываю в тарелку. Быстро мою тару и насухо вытираю полотенцем, убираю в пакет. Снова щелкаю остывший чайник, но не для того, чтобы поить Николая кофе. Не пущу его. Это для меня. А он пусть дома пьет.

Вздрагиваю от стука в дверь.

Судорожно выдохнув, беру в руки контейнер и иду открывать.

Полковник шагает внутрь едва я распахиваю ее. Я даже теряюсь от такой наглости и забываю всю заготовленную гневную речь.

– Доброе утро, – усмехается он и быстро пробегает по мне глазами.

Вижу, отчетливо вижу в его котовьем взгляде интерес. Надеюсь, он не думает, что я ради него так вырядилась?

– Еще недавно было добрым, – ехидно улыбаюсь и тяну ему контейнер. – Вас что, дома с утра не кормят?

– У меня утро с четырех, – хмыкает полковник, отставляя его на тумбочку, и вешает куртку. – С задержания ехал как раз мимо тебя.

– И почему вы, с таким высоким званием, сами на задержания мотаетесь? – охреневаю от того, как уверенно он идет на кухню.

– Хочешь сделать хорошо – сделай сам. – отзывается он, споласкивая руки. – Зато мой отдел лучший во всем городе.

– Зато вас семья не видит. Все ради звания лучшего отдела?

– Все ради того, чтобы мерзости всякой было поменьше, – усмехается Николай, вытирая руки о полотенце, а я вижу на его кулаках новые ссадины.

– Дать пластырь? – киваю на них.

– Да не, до свадьбы заживет, – отмахивается он.

Щелкает кнопка закипевшего чайника. Протискиваюсь между мойкой и мужчиной, тянусь за чашками.

Внезапно чувствую, как горячие ладони ложатся мне на талию и сжимают ее. Дергаюсь и покрываюсь мурашками, когда Николай прижимается ко мне всем телом и, уткнувшись носом в волосы, шумно втягивает воздух.

– Как ты вкусно пахнешь. – выдыхает он с наслаждением и я жмурюсь, потому что перед глазами все плывет.

Нет! Нет, нет и нет!

16. Акт

Нет! Между нами ничего не может быть! У него жена! А у меня – целлюлит и противозачаточные трусы до сисек.

Только вдыхаю полной грудью, чтобы отбрить наглеца, как он сам отстраняется и помогает мне достать чашки, будто это и было его целью.

Только и могу, что обернуться и ошарашенно посмотреть в широкую спину. Николай отлично запомнил, где что лежит. Сам достает кофе и чайную ложку. Охреневаю от такой самостоятельности.

– Название сказать? – фыркаю и сажусь за стол, чтобы нарезать пирог.

– Чего? – задумчиво уточняет полковник, открывая холодильник и наливая мне молока в кофе.

– Духов.

– Фотографию пришли. На подарок закажу. – Николай ставит передо мной чашку и садится напротив, с интересом глядя на то, как я орудую ножом. – Уверенно нож держишь.

– В смысле? – усмехаюсь, прекращая резать.

– Знаешь, наверное, что не каждый может убить человека? – хмыкает полковник и берет кусок пирога. – Не все даже замахнуться нормально могут. Рука слабеет от волнения и из-за этого удар получается поверхностным. А у тебя не дрогнет. Страшная женщина.

– Да тьфу на вас! – сердито откладываю нож в сторону и беру свой кофе. – Вы семью такими же рассказами развлекаете?

– Бывает, – усмехается Николай. – Профдеформация.

– Давайте лучше о чем-нибудь приятном, – со вздохом тоже беру кусок пирога.

Он такой вкусный, что невозможно устоять.

– Давай. Такая жесткая хватка хороша не только для убийства.

Закатываю глаза.

– А для чего же еще? – уточняю с интересом.

Полковник лишь усмехается в кружку, но ничего на это не отвечает.

– Тебе ко скольки на работу?

– К девяти.

– Я тебя подкину.

– Спасибо, не стоит. – едва сдерживаю смешок. – Вы меня уже вчера до травмпункта подкинули.

Теперь очередь Николая с тяжелым вздохом возводить глаза к потолку.

– Кстати, передайте Ирине большое спасибо за пирог. – смотрю на него пристально, но он невозмутимо кивает в ответ.

Ничем не проймешь гада этого! Хотя, о чём это я, если он преспокойно целуется под окнами своей квартиры? У него, наверное, и на работе в каждом кабинете по даме сердца. Котяра.

– Мне казалось, тебе нравится встревать в какие-то невероятные истории.

– О, нет. Это стечение обстоятельств. – усмехаюсь. – Я люблю тишину и сериальчики по вечерам.

– Как скучно мы живем! В нас пропал дух авантюризма! Мы перестали лазить в окна к любимым женщинам!.. – цитирует полковник фразу из моего любимого фильма, обреченно вздыхает и встает из-за стола. – Поехали, Татьяна. Обещаю грустно и уныло доставить тебя до места назначения. Мне все равно по пути.

Глаза снова закатываются сами собой. Почему-то на секунду мне представляется, что, знай мы друг друга в юности, мы могли бы быть или злейшими врагами, или лучшими друзьями. Но точно бы не остались равнодушными по отношению друг к другу.

Накидываю шубку и застегиваю высокие сапоги. Слышу, как в комнате дочери звонит будильник. Надеюсь, она не сидела до утра в интернете и не проспит в школу. Иногда ее практически невозможно растолкать на занятия. Но, после пары звонков классного руководителя, я пообещала, что отрублю интернет, если такое повторится. Поэтому принципиально не бужу.

Выходим с Николаем на улицу и я останавливаюсь.

– Ты чего? – оборачивается он.

– Контейнер забыли.

– Возвращаться плохая примета. Потом как-нибудь заберу. – отмахивается он. – Поехали.

Ты подумай! Я не удивлюсь, если он его и в следующий раз забудет. Проныра! Не зря мент.

– Я все-таки пешком прогуляюсь, – улыбаюсь и поправляю сумку на плече. – Погода хорошая, надо шубу выгулять. Всего вам доброго, Николай.

Отворачиваюсь и демонстративно ухожу прочь. Внезапно подскальзываюсь на ледяном бугорке, взвизгиваю и нелепо взмахиваю руками. Кажется, вот-вот грохнусь, но в эту же секунду оказываюсь в крепких объятиях.

Николай разворачивает меня к себе лицом и подхватывает одной рукой под бедра, держит, как знамя.

– У тебя еще рука не зажила, а ты уже ноги собралась ломать, модница. – усмехается он и тащит меня в сторону своего внедорожника, а я просто смотрю на него растерянно и даже слова против произнести не могу. – Что смотришь, как будто я тебе рубль должен?

Смущенно отвожу взгляд и ничего не отвечаю. А что я могу ответить, если у меня от его близости уже ежедневка промокла? Да я после парочки таких завтраков на столбы бросаться начну. Нужно срочно найти себе мужика для дружбы телами. Это уже ни в какие ворота не лезет!

Николай открывает дверь и сгружает меня на пассажирское кресло. Его рука будто случайно скользит по моим ягодицам и я ойкаю, подпрыгивая.

– Да сиди уже, недотрога. Я не специально. – отстраняется полковник и захлопывает дверь.

Ага, как же! Так я и поверила!

Он садится за руль и выезжает со двора моего дома.

– Адрес какой? – уточняет, сосредоточенно глядя на дорогу, потому что перестраивается на полосу с оживленным движением.

– Вы же сказали, нам по пути! – ахаю, скрестив руки на груди. – Я думала, вы знаете адрес.

– Нет. Я просто сказал, что нам по пути.

Называю адрес и всю оставшуюся дорогу едем молча под негромкую танцевальную музыку. Строю из себя немного обиженную. Неприятно, что он хитрит все время. Чувствую себя маленькой наивной девочкой.

Когда машина останавливается возле моей работы, оборачиваюсь к Николаю.

– Большое спасибо. Всего доброго. – коротко улыбаюсь ему и дергаю ручку двери, но замки щелкают и двери блокируются.

– Ты до скольки работаешь? – раздается усмешка за спиной.

– А вам зачем? – оборачиваюсь.

– Заеду.

– Да с чего бы это? – возмущаюсь, но в душе разливается странное чувство… азарта.

– По работе. Мне от тебя нужен акт.

– Какой? – хмурюсь.

– Половой.

17. Дурак

– Вы в курсе, что шрамы украшают мужчин? – усмехаюсь, глядя на полковника с вызовом.

Он лишь закатывает глаза и качает головой.

– Ты совсем не понимаешь шуток? – прикуривает и приоткрывает окно. – По работе, сказал же тебе. Ты так-то свидетель по одному очень важному делу. И не только свидетель.

– А кто же еще? – приоткрываю у себя окно тоже, потому что салон заполняет терпкий густой дым.

– Вредительница.

– Да с чего бы это?! – возмущенно вскидываюсь.

– Нападение на полковника полиции. Срыв операции по поимке преступника. Порча имущества. Продолжать список? – хмуро перечисляет Николай наши подвиги.

– Знаете, что? Если бы я в рацию сказала, что вы дурак и ваши бойцы умерли бы от смеха, вот это был бы срыв операции. А так – не считается.

– Я дурак? – переводит на меня удивленный взгляд полковник, не донеся сигарету до губ.

– Вы. Перепугали трех слабых женщин до усрачки и потом еще запугивали обезьянником.

– Ты… – вижу, как челюсть Николая сжимается и он резко подается ко мне. – Нарываешься.

Вжимаюсь в сидение, не моргая глядя на него. Взбесился ни с того, ни с сего. И взгляд такой кровожадный, будто в глубине огонь вспыхнул!

– На обезьянник? – усмехаюсь с упрямством барана и смелостью камикадзе.

– На ремень. Я заеду за тобой вечером, я сказал.

Замки на дверях щелкают, открываясь.

– Но не сказал во сколько, – шепчу, выбравшись из его машины, и захожу в здание нашего офиса. – А, значит, ждать я тебя не обязана, товарищ полковник. Акт ему половой подавай. Ага. Знаем мы такие шуточки. Пусть к Иришке своей шары подкатывает. Кобель!

– Таня, ты чего? – раздается голос из-за спины.

– А? – оборачиваюсь и вижу Зою.

– Ты сама с собой ругаешься? – улыбается она, догоняя меня. – Ты такая красивая сегодня! Что за повод?

– Без повода, – отмахиваюсь. – Похудеть хочу. Это для стимула.

– Как твои дела? Как рука?

– Обошлось вывихом, к счастью. Леопольд орал?

Леопольд – это Леонид Владимирович, наш начальник. Человек с неприятным характером и завышенным чувством собственной важности. Любит сваливать на сотрудников свою работу, а результаты выдавать за свои собственные.

Мало кому с ним нравится работать. Но в нашей аудиторской фирме неплохие зарплаты, вот и терпим этого “коронованного”. Да и безобидный он, в принципе. Только и может, что мозг выедать. Особенно, если ему отпор дать.

– Да не, – усмехается Зоя. – Побубнил только, что у нас сначала сотрудники ноги вывихивали по очереди, а теперь руки в ход пошли. Привык, наверное.

Улыбаюсь. Да, у нас на той неделе Настя ногу вывихнула, потом Юлька. Теперь вот до меня очередь дошла.

– Зой, ты это, руки береги, а то у нас и правда какая-то нездоровая тенденция. Может, сглазил кто? – усмехаюсь.

– Думаешь? – тут же напрягается она, а я закатываю глаза.

– Какая ж ты наивная, девочка моя. Я пошутила.

– Не наивная, а доверчивая, – обиженно надувает губы Зоя, но тут же взмахивает руками так, что я пугаюсь. – А как с мужиком-то этим? Который тебя в больницу возил?

– Тьфу на тебя, я думала, ты споткнулась! – ругаюсь, а она лишь виновато улыбается. – Как с мужиком? Отвёз в больницу, потом подкинул до дома. Все.

– Да? А разве не он тебя сейчас до работы довез? – хитро щурится она.

Вот все-то заметят! Ничего не утаишь!

– Он, – вздыхаю так, будто она меня утомила. – Я ему должна какую-то бумажку подписать.

– И все? И даже телефончик не попросил?

– Да с чего это, Зой? – повышаю голос.

– Ну, я заметила, что кольца у него на пальце нет. Да и мужик сам по себе такой… ничего.

– И?

– И все. – разочарованно вздыхает она и переводит разговор. – Мы с Настей созванивались, она сказала, чтобы мы не переживали, ее Степа все проблемы с разбитыми машинами уладит сам. А еще они заявление в ЗАГС подали.

– О как! Быстрые! Ну, совет да любовь. Все же, натерпелась она от бывшего. Дай бог, теперь все наладится.

– Его поймали, кстати.

Усмехаюсь. Знаем, видели. Участвовали. Но рассказывать не буду.

– Отлично! – делаю вид, что впервые слышу.

– Она на днях пригласительные и деньги, что мы ей собирали на побег, привезет. Ты бы слышала, какой у нее голос счастливый!

Улыбаюсь.

Господи, хоть кому-то повезло. Видано ли, ребенка у матери отобрать и шантажировать им? В такие моменты реально веришь в чудеса. Страшно представить, что было бы, если бы ей на пути не встретился настоящий мужик.

День пролетает незаметно, потому что я с головой погружаюсь в документы. Но фоном все равно бегут мысли о Николае.

Меня затягивает в общение с ним и я понимаю, что мне необходимо выбираться из этого омута.

“Напоминаю про акт” – приходит от него сообщение ближе к концу рабочего дня.

“Распишитесь за меня” – отправляю в ответ сообщение и под изумленные взгляды девчонок убегаю с работы на полчаса раньше.

Не хочу его видеть. Не могу. Задолбалась за день ежедневки менять. Кроет страшно. Надо на гормоны провериться, пока дел не наворотила.

Выхожу из здания и быстро направляюсь в сторону метро. Доберусь до дома, выключу везде свет и сделаю вид, что меня нет.

В кармане пищит сообщение.

“Все-таки ремень?”

Читаю, а у самой мурашки бегут по коже. Притормаживаю, чтобы ответить, как тут же подпрыгиваю и взвизгиваю от болезненного шлепка по жопе.

18. Крючок

Резко разворачиваюсь, чтобы отвесить обидчику оплеуху, но он коротким рывком за талию притягивает меня к себе. Выражение его лица выглядит достаточно свирепо.

– Вы преследуете меня? – выдыхаю обиженно, потому что кожа на ягодице пульсирует от тяжелой ладони.

– Не надейся. Приехал на полчаса раньше просто. А тут побег. – усмехается Николай, но в его взгляде нет ни намека на веселье.

– Потому что мне некогда с вами тут прохлаждаться, – упрямо вздергиваю подбородок и не отвожу глаз. – Давайте свой акт.

– И чем же ты таким важным занята вечерами? А, подожди, приключения на свою красивую задницу ищешь, я забыл.

У меня аж дыхание перехватывает.

Он назвал мою задницу красивой? То есть… ему нравится, как я выгляжу?

– А вы… – продолжаю держать оборону, но все же немного сдуваюсь. – Поменьше рассматривайте чужие задницы.

– Это моя работа, – усмехается Николай, склоняясь ниже, – подмечать все важные детали.

Его лицо сейчас так близко, что я чувствую теплое дыхание на своей щеке.

Чувствую будто легкий толчок ветра в спину и мы, едва качнувшись навстречу друг другу, прижимаемся щеками. Но ветра на улице нет. Это просто какое-то жуткое, непреодолимое магнитное притяжение наших тел.

Губы полковника обжигают мою кожу на щеке и через секунду уже скользят по моим губам невесомым прикосновением. Рвано выдыхаю от неожиданности.

А потом как вспышка.

Сталкиваемся в жадном поцелуе. Забываю про все на свете. Про оживленную вечернюю улицу и про то, что в этом мире существует еще хоть кто-то, кроме нас двоих.

Упиваюсь ароматом его дыхания, смешанного с привкусом табака и черного кофе. С удовольствием отвечаю на медленные, глубокие проникновения его языка и слабею.

Мои руки, еще пару секунд назад упрямо упирающиеся в его плечи, сейчас безвольно скользят вниз по широкой твердой груди. Я сдаюсь и капитулирую.

Не могу противостоять напору этого мужчины. Он подобен волку, загнавшему свою добычу в ловушку. Куда бы я ни пряталась, как бы ни убегала, он все равно находит меня снова и снова.

– Пошли, – интимным низким шепотом, от которого все волоски на теле встают дыбом, командует Николай и я с трудом разлепляю глаза.

Он берет меня за руку и ведет за собой, а я, как загипнотизированная, иду следом за ним на ватных ногах.

Подсадив меня под бедра на переднее сидение своей машины, полковник прыгает за руль и тут же притягивает меня к себе. Снова целуемся, забывая, что нужно дышать, поэтому когда отстраняемся, оба с жадностью хватаем воздух.

– Это тебе, – достает он с заднего сидения букет алых роз и я смущенно принимаю его.

Пока разглядываю огромные пышные бутоны размером с ладонь, мы уже трогаемся и куда-то едем.

– Куда мы? – отвисаю и начинаю приходить в себя.

Тело все еще бьет дрожью от рвущегося наружу желания, но мысли немного проясняются.

– Тут не далеко, – коротко бросает Николай.

Молчу, переваривая происходящее. Мы едем в ресторан? Или в отделение подписывать акт? Букет купил шикарный.

Довольно быстро останавливаемся возле большого бизнес-центра. Да, здесь есть рестораны, на сколько я знаю.

Николай подает руку и, подхватив за талию, ловко ставит меня на землю. Чувствую себя невесомой пушинкой в его объятиях.

Ладно, ресторан я переживу. Даже заплачу сама за себя, потому что те деньги, что мы собирали Насте на побег, она сегодня перевела обратно.

Как только мы заходим в лифт, я тут же оказываюсь прижатой к стене и мои губы вновь накрывает наглый поцелуй. Пытаюсь отстраниться, но ничего не выходит.

– Ты сводишь меня с ума, – рычит Николай сердито мне в рот и я чувствую, как его руки ловко забираются мне под платье и беспардонно скользят вверх по бедрам.

Даже не успеваю возмутиться, как они сжимают мои ягодицы и двигаются еще выше. Замирают примерно там, где должна быть резинка трусов. Потом двигаются еще немного выше, на уровень пупка, и снова замирают.

Николай немного отстраняется от моего лица и удивленно и немного растерянно смотрит на меня, ощупывая мою утяжку.

– Это какой-то пояс верности? Где вход?

– Прекратите, – возмущаюсь, отталкивая его руки, а лифт как раз останавливается.

Идем по коридору. Кручу головой в поисках ресторана, но пока вижу только ряд дверей.

– Нам сюда, – Николай касается карточкой электронного замка и пропускает меня внутрь.

Мы попадаем в номер и первое, что я вижу – шикарный вид на вечернюю Москву через огромное панорамное окно. Задыхаюсь сначала от восторга, а потом от негодования из-за того, что этот гад привез меня не на культурный ужин. Но мое тело все равно дрожит от предвкушения и возбуждения, которое я просто не могу контролировать.

– То есть, вы были уверены, что у нас будет секс? – оборачиваюсь к полковнику.

– Ты мне нравишься. Я хочу тебя. И ты меня тоже. Зачем терять время? – коротко улыбается он и подходит ближе.

Вот это цинизм! Я настолько возмущена, что не могу передать это словами. Но понимаю, что он прав и я уже вряд ли куда-то денусь сейчас. Однако, нужно слезать с этого крючка.

Ладно, попробуем иначе.

– У вас ребенок. – возмущаюсь.

– Чем тебе мешает ребенок? – щурится Николай.

– Всем! Если вы так хотите секса со мной – давайте, я согласна! Только с условием.

– Каким же? – он скрещивает руки на груди и приподнимает бровь.

– Перепихнулись и разбежались. После вы забываете про меня навсегда и едете к семье!

Николай молчит и сверлит меня взглядом. Усмехаюсь и кладу букет на кровать, поворачиваюсь к мужчине спиной.

– Помогите расстегнуть мне молнию, – прошу его и закрываю глаза.

Давай, полковник, ты сделаешь правильный выбор, я верю.