Текст книги "Как приручить полковника (СИ)"
Автор книги: Аня Истомина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
42. Настоящие мужчины
Дорогие, получилось много текста, для удобства разделила на три главы.
Дверь открывается, и в квартиру заходит дочь. Буркнув «здрасьте», демонстративно молча вешает куртку и уходит в комнату. Слышу, как за ней закрывается дверь, и вздыхаю.
– Ты уже ей сообщила? – смотрит на меня Николай.
– Нет. Но она же не ребёнок, – опускаю глаза. – Я сказала, что у нас гости. Когда рассказала, кто, она тут же начала строить догадки.
Николай задумчиво молчит, барабаня пальцами по столу.
– Она скучает по отцу? – снова смотрит на меня серьёзно.
– Мы… не обсуждали это, – смотрю на него, испытывая жгучее чувство стыда. – Я пыталась… но Оля отмахивалась, говорила, что всё нормально. И я отстала. Как-то у неё проскочило, что он обязательно пожалеет о своём решении.
– А он не пожалел, да? – усмехается Николай.
– И слава богу, – улыбаюсь смущённо и обнимаю его.
– Сделаешь кофе? – просит Николай, вставая. – А я Тимона проведаю.
Щёлкаю кнопкой чайника и встаю за чашками. Слышу, как Николай что-то спрашивает у сына, и тот ему отвечает. А затем вдруг раздаётся стук в дверь комнаты дочери.
По спине пробегает неприятный холодок, и я отставляю чашки в сторону, тихонько выглядываю в коридор. Слышу тихий бас полковника за дверью. Голос ровный, будто он просто что-то рассказывает Оле. Но я боюсь себе представить, что он может ей наговорить и как она отреагирует.
Забив на кофе, крадусь к комнате дочери, но, проходя мимо дверей в свою, тут же оказываюсь под вниманием сына Николая.
– Таня, смотри! – зовёт он меня, и я заворачиваю к нему.
Наблюдаю, как Тимон сидит на кровати, а рядом с ним лежит мой рыжий кот.
– Ого! – улыбаюсь и сажусь с другой стороны. – Ты понравился Рыжику. Он у нас самый прожорливый. Видимо, решил с тобой дружить, потому что ты его накормил.
Пытаюсь прислушиваться к тому, что творится в соседней комнате, но, конечно же, ничего не слышу.
– А ещё он мурлыкает, – улыбается Тимон и чешет Рыжика по шее.
Тот и рад стараться: развалившись на спине, жмурится от удовольствия и тарахтит, как трактор.
– У Иры нет котов? – облокачиваюсь на руку, устраиваюсь поудобнее и тоже начинаю чесать Рыжика, стараясь отвлечься.
– Нет. Братья часто ездят на соревнования, и Ира ездит с ними. Папа часто задерживается, и котов будет некому кормить.
– А ты с Ирой ездишь на соревнования?
– Бывает, – вздыхает Тимон. – А иногда остаюсь с папой на работе.
– А где же ты спишь у папы на работе? – хмурюсь.
– В «отдыхайке», – пожимает парень плечами так, будто всем детям известно, что это за комната.
– Понятно, – вздыхаю. – Тебе нравится у папы на работе?
– Скучновато, – снова пожимает Тимон плечами. – Но зато там можно разобрать и собрать пистолет.
– Отличная игра, – хмыкаю. – А помимо пистолета чем еще занимаешься?
– Мультики смотрю и рисую.
Подтягиваю к голове подушку и ложусь поудобнее, тяну руку к Тимону. Он быстренько перебирается ко мне и с удовольствием укладывается на неё.
– А чего тебе очень-очень хочется? – смотрю в потолок.
– Я хочу, как папа, играть в хоккей, – отвечает Тимон. – Но меня пока не берут, потому что я маленький. Сказали приходить через год.
– Ты, поди, и на коньках умеешь кататься? – улыбаюсь.
– Да, меня папа научил. А ты?
– И я умею. – смотрю на него. – Надо как-нибудь всем вместе сходить на каток, да?
– Ага. Если папа на выходных работать не будет. Он часто дежурит по выходным.
Замолкаю.
В этот раз в его дежурстве виновата я. И мне очень неловко из-за того, что я отняла у Тимофея время общения с и так занятым отцом. С другой стороны, надеюсь, теперь у нас в принципе будет больше возможностей проводить время вместе. Осталось дело за малым – привыкнуть друг к другу. А там, как-нибудь, и папу научимся выуживать на выходных с его любимой работы.
Слышу, как дверь комнаты дочери открывается. К нам заходит Николай и, усмехнувшись, направляется к кровати, ложится с другой стороны от Тимона. Мальчишка тут же перебирается к нему.
– Пап, а мы с Таней на выходных сходим на каток?
– Таня в таком состоянии – ещё на каток не хватало сходить, – бурчит полковник и зевает. – Я же говорил, что Таня болеет.
– Так я выздоровею до выходных, – улыбаюсь ему.
– Посмотрим, – ничего не обещает нам Николай.
Я пристально смотрю на него, потому что мне не терпится узнать, о чём он говорил с моей дочерью и чем всё закончилось. Но я не спешу спрашивать, чтобы не нарушать такие приятные мгновения.
То, что мы валяемся сейчас вместе на кровати с его сыном, вызывает у меня очень тёплые чувства. Так уютно и по-семейному… я уже давно себя не чувствовала.
– Так, ладно, – снова зевает Николай и внезапно садится. – Нам пора домой. А то завтра рано вставать. Спать хочу.
Сажусь следом за ними, и мне очень не хочется их отпускать, но я понимаю, что других вариантов пока нет.
Иду провожать своих гостей.
– Кофе так и не выпили, – смотрю на кухню, на чашки.
– Ничего, кофе на ночь вредно, – отмахивается Николай и начинает одеваться.
– А можно, мы ещё придём? – оборачивается ко мне Тим, поправляя ботинки.
– Конечно! – улыбаюсь ему. – Нужно!
Смотрю, как мужчины собираются, и с грустью вздыхаю.
Нарастает тревога, что Николай так быстро решил уйти, потому что у них с Олей не получилось разговора. Присаживаюсь на корточки перед Тимоном и помогаю ему завязать шарф.
– Я буду тебя ждать в гости, – негромко говорю и подмигиваю. – Я уже сто лет не была на катке и в кино с настоящими мужчинами.
Он заговорщицки подмигивает мне в ответ и во внезапном порыве подаётся навстречу.
43. Взрослая
Обнимаю его, глубоко вздохнув. Как мало маленькому человеку нужно для счастья? Моя дочь тоже раньше очень любила обниматься.
– Ой, ну всё, телячьи нежности начались, – усмехается Николай, но в его голосе отчётливо сквозит тепло.
– Товарищ полковник, хотите, мы вас обнимем, чтобы вам завидно не было? – поднимаюсь с корточек и шагаю к нему навстречу.
Мне сейчас очень хочется прижаться к нему как можно крепче, обнять со всей силы, глубоко вдохнуть аромат его древесного парфюма… Но я лишь робко касаюсь его плеч ладонями и на секундочку прислоняюсь щекой к груди. Всё же его сын пока ни о чём не догадывается, и сообщить о наших отношениях Николай должен сам.
– Да вы что, как маленькие! – смеётся Тимофей и тянет к отцу руки. – Смотрите, как надо!
Когда Николай подхватывает его, усаживая к себе на предплечье, мальчишка крепко обхватывает нас за шеи и с силой обнимает за шеи, кажется, поставив цель задушить в объятиях.
Ни я, ни полковник не можем сдержать смеха.
– Спасибо, что научил, малыш, – смущённо улыбаюсь. – А то до сорока лет дожила и не знала, как надо.
– До встречи, Танюш, – вздыхает Николай.
Я чувствую, как его рука медленно, будто нехотя, выпускает меня из объятий.
– Я буду очень ждать, – обещаю ему.
Провожаю их с Тимоном, до последнего не закрываю дверь, глядя, как они спускаются по лестнице. Потом наблюдаю в окно, как Николай усаживает сына в машину, прикуривает и достаёт телефон, набирая кому-то.
Чувствую, как в душе поднимается ревность. Вот кому он звонит на ночь глядя? Внезапно Николай оборачивается и смотрит на моё окно. Замечает меня, и мы сталкиваемся взглядами. Мой мобильник начинает звонить. Оборачиваюсь и хватаю его со стола.
– Да? – выдыхаю с облегчением и снова подхожу к окну.
– Я не поменял тебе петлю на дверце, – смотрит на меня полковник, и в свете фонарей я вижу, что он улыбается. – Оля до скольки учится?
– После двух домой приходит, – отвечаю негромко.
– Тогда я в обед зайду, починю.
– У вас что-то произошло с ней? – хмурюсь.
– Да нормально всё. Обычный подросток, – машет мне рукой Николай, выкидывает бычок в мусорку и направляется к водительской двери. – Тебе просто нужно научиться разговаривать с ней как со взрослой.
– Ты ей рассказал о нас? – застываю ошарашено.
– Нет. Просто объяснил, что тебя надо жалеть. Доброй ночи, Танюш.
Попрощавшись и посмотрев, как машина трогается, захожу в комнату к дочери.
– Оль, гости ушли. Но осталась пицца, если хочешь, – смотрю на неё и пытаюсь понять, какое у неё настроение.
– А почему ты мне не сказала, что у тебя сломаны рёбра, что на вас напали? – встаёт она с кровати и хмурится.
– Ну… – задумчиво развожу руками. – Не хотела тебя волновать.
– Я что, по-твоему, маленькая? – сердито смотрит она на меня и уходит на кухню.
Иду следом за ней и наблюдаю, как она начинает убирать со стола.
Интересно, что такого сказал Николай, что на мою дочь напала фея чистоты?
– Да нет, конечно, ты взрослая, – опускаюсь на стул и беру кусок пиццы. – Уже такая взрослая, что мне становится страшно.
– Почему? – оборачивается Оля, намыливая тарелки.
– Ну, потому что пройдёт ещё три года, и ты уже сможешь жить самостоятельно, а я останусь одна, – смотрю на неё задумчиво. – И мне не хочется ссориться с тобой из-за немытой посуды или неубранной комнаты. Ведь у меня осталось не так много времени, чтобы побыть с тобой рядом. У тебя уже, наверное, и мальчик есть?
– Нет у меня мальчика, – отворачивается Оля и рьяно намыливает следующую тарелку. – Не хочу я, чтобы у меня, как у вас с папой, получилось. Кстати, я ему написала сообщение, что из-за него нас чуть не убили.
– Зачем? – округляю глаза.
– Потому что пусть исправляет свои косяки! – повышает она голос.
– Да как он их исправит-то? – усмехаюсь.
– Не знаю, это его проблема! – зло выдыхает она.
Молчу. А что тут скажешь? Дочь проявила инициативу и сделала так, как посчитала нужным. Лишь бы теперь этот предприимчивый гад не припёрся квартиру делить.
Ложусь спать в смешанных чувствах.
Хотелось спросить у Оли, понравился ли ей Николай, но я так и не рискнула. Слишком быстро у нас развиваются отношения, и мне самой ещё до конца не верится, что они перешли на другой уровень.
Когда просыпаюсь, Оли уже нет дома, а на столе записка, что коты накормлены. Пью кофе и смотрю на часы. Николай обещал прийти в обед, и я надеюсь, что он немного задержится. Поэтому нужно приготовиться.
Приняв душ, делаю укладку и лёгкий макияж. Прибираюсь в квартире. Рёбра болят, но я не брезгую пить обезболивающее, и поэтому мой больничный больше похож на отпуск.
Когда в обед раздаётся стук в дверь, я гляжу в глазок и не могу сдержать счастливую улыбку.
Открываю, и, лишь только Николай переступает порог, как тут же бросаюсь к нему в объятия.
– Девочка моя, – улыбается он так довольно, как кот наевшийся сметаны. – Соскучилась?
– Очень, – шепчу в ответ и тянусь к его губам. – Будто сто лет не видела тебя.
Николай довольно рычит мне в губы, быстро стаскивает с себя куртку и подхватывает меня под бёдра.
– Как ты себя чувствуешь? – уточняет на ходу, пока несёт меня в комнату.
– Отлично, – жадно глажу его шею ладонями, взъерошиваю мягкие волосы и тянусь за новыми поцелуями.
Николай укладывает меня на кровать и пытается отстраниться, но я притягиваю его обратно, едва не роняя на себя.
– Дай хоть руки помыть, – смеётся он и вроде как отстраняется, но сам то и дело жадно нападает поцелуями на мои губы, едва сдерживаясь.
44. Любимка
Хнычу, когда он уходит. Встаю, иду следом за ним. Захожу в ванную и, пока Николай моет руки, крепче прижимаюсь грудью к его спине, тянусь рукой к ширинке. Чувствую под ней твёрдую выпуклость. Поглаживаю ладонью вверх-вниз, пытаюсь прощупать возбужденный ствол сквозь плотную ткань джинс.
– Танюша… – вдыхает полковник воздух сквозь зубы и быстро выключает воду.
Промакивает руки полотенцем, разворачивается ко мне, вжимает в себя. Его ладонь тут же скользит под полы халата, а пальцы медленно движутся по ластовице, вжимая ее между моих мокрых складочек.
Ахаю, расстёгиваю ремень на его джинсах, ныряю пальцами под пояс. Горячая головка упирается мне в ладонь, а член нетерпеливо вздрагивает, когда я провожу по нему ноготками.
– Искусительница, – рычит Николай сердито и стягивает с меня трусы.
Он подхватывает меня на руки, прижимает к стене, приспускает свои джинсы и одним движением входит в меня так, что я тихо стону.
– Я соскучился, – хрипло выдыхает он и тут же начинает вбиваться в меня с такой яростью, что я улетаю уже после нескольких движений.
Но практически сразу желание распаляется ещё сильнее.
– Я хочу сверху, – шепчу, прикусив его за губу.
Николай тут же несёт меня в комнату, а я продолжаю на ходу подаваться бёдрами навстречу его члену, поддразнивая и не давая войти глубоко.
Николай притормаживает лишь чтобы вытащить из кармана телефон и бросить его куда-то в сторону.
Падаем на кровать, и она так жалобно скрипит, что кажется – скоро придётся покупать новую.
Когда начинаю двигаться, сидя сверху на своём полковнике, как на породистом жеребце, он нетерпеливо сжимает мои бёдра и даже приподнимается от нетерпения.
– Ты с ума меня сводишь, – закрывает он глаза и выдыхает, будто едва сдерживается. – Скоро кончу с такими темпами.
Его слова как музыка для моих ушей, заставляют двигаться быстрее и требовательнее. Хочу, чтобы он кайфовал рядом со мной так, как я кайфую рядом с ним. Еще больше.
– Солнышко, – выдыхает Николай умоляюще и запрокидывает голову, сжимая зубы, будто держится из последних сил, – слезай.
Подскакиваю как ошпаренная, чтобы ничего не попало, куда не следует. Хочу слезть, но Николай придерживает меня, усаживая на свой живот. Довольно усмехается, приоткрывая глаза. Медленно проводит пальцами по моим соскам, опускается ниже, к талии, потом гладит бедра, колени и, внезапно поднырнув руками под мои ноги, сжимает ягодицы и двигает меня за задницу к своему лицу.
– Что ты делаешь? – смущенно пищу, потому что его голова оказывается между моими бедрами.
– Ты не кончила, – буркает он и заставляет меня присесть ниже.
Я никогда бы не подумала, что Николай захочет… Оооох!
Меня прогибает от первого же прикосновения его языка. Вздрагиваю, получая такие ласки, о которых только читала. С каждым теплым влажным прикосновением, я сжимаюсь и вздрагиваю все сильнее и продолжительнее. Не могу удержаться и нетерпеливо постанываю сквозь зубы. Жмурюсь до темноты и ярких пятен перед глазами, довожу себя короткими толчками навстречу его губам и даже привстаю от судороги, сковавшей мое тело на несколько мгновений, а затем без сил сползаю на кровать и тяжело дышу, пережидая остаточные сладкие конвульсии.
– Сладкая моя, – тут же нависает надо мной Николай, вытирая бороду. – Я в душ, а то не успею починить дверцу.
Хочется сказать, что да и фиг с ней, с этой дверцей, ведь главное – мою жизнь – он уже починил, но я послушно киваю, понимая, что он на обеде, и нужно бы мужика накормить не только эмоциями.
Николай уходит в ванную, а я разрешаю себе поваляться минутку, чтобы прийти в себя.
Вздрагиваю от громкого короткого сигнала над ухом. Поднимаю глаза и вижу прямо перед своим лицом между подушек телефон. На экране светится сообщение от контакта “Любимка–1”.
“Привет, милый, я соскучилась”.
Замираю и медитирую на темнеющее сообщение. Нет, ладно, “Любимка”... Почему один? Есть еще два и три? Десять?
Смысл самих слов доходит чуть позже. По телу пробегает неприятный озноб.
Телефон снова пищит, и я впиваюсь взглядом в экран.
“Буду ждать тебя в восемь в Перце”.
45. Червячок
Резко сажусь на кровати и ухожу на кухню. Дрожащими руками достаю из холодильника суп и второе, чтобы не впасть в истерику раньше времени.
Неужели у него хватает сил на нескольких женщин? Ну, нет! Скорее всего, это какая-нибудь дама из прошлого. Не будет Николай играть на несколько фронтов. Если только… не сомневается и не выбирает для Тимона маму получше. А я… ну, признаем честно, так себе вариант. Я даже в сексе куда успешнее, чем в родительстве, мне кажется… А Николай не из тех, кто будет строить свою личную жизнь в ущерб ребенку.
Дверь ванной хлопает и я вздрагиваю.
Что мне делать? Спросить напрямую? Так он и ответил! Если бы все мужики сознавались в своих похождениях, разводов было бы куда больше. Я бы на его месте не призналась.
И мне не хочется, чтобы из меня делали дуру, а спустя время бросили, как использованный материал. Или – еще хуже – я буду примерной женой, а он – гулять в свое удовольствие. Нет, спрашивать в лоб не вариант. Но выяснить нужно.
– Вот ты где? – заходит Николай на кухню в одном полотенце и тут же обнимает меня со спины, пока я нарезаю хлеб. – Неугомонная моя.
Он целует меня в шею, а я пытаюсь увернуться и отталкиваюсь от него лопатками.
– Ай, щекотно. На работу опоздаешь. – разворачиваюсь к нему и указываю ножом на стул. – Садись ешь.
– Я бы лучше тебя съел, – с ухмылкой мурлыкает он мне в ухо и отбирает нож, откладывая его на разделочный стол, пока я покрываюсь мурашками.
Смотрю на его широкую спину и хмурюсь.
А что, если он все-таки еще с кем-то шуры-муры крутит? Пихал, значит, свой “нефритовый стержень” в чью-то “пещеру божественного лотоса” без чехла, а я его потом… в рот?
Передергиваюсь, едва представив эту картину. Фу!
– Танюш, ты чего? – оборачивается Николай и его брови удивленно приподнимаются.
Он наклоняется меня поцеловать, а я представляю, где еще мог побывать его язык и отшатываюсь.
– Прости, ребра болят, – выдыхаю и подставляю щеку, чтобы хоть как-то увернуться.
– Бедная моя девочка, – шепчет полковник, аккуратно притягивая меня к себе в объятия.
Застываю в его руках, прижатая к влажной груди. А что, если я не права и все совсем не так, как мне кажется?
Несмело обнимаю его в ответ и глубоко вдыхаю свежий аромат его кожи.
– Ты заедешь вечером? – шепчу.
– А как же Оля? Не рановато ли ее в известность ставить?
– Можем в машине посидеть. Я скучаю очень. – мое предложение больше проверка.
– Если очень, тогда заеду после работы. – чувствую по голосу, что Николай улыбается и облегченно выдыхаю.
Все, я просто накрутила себя!
Пошлет он в жопу эту свою любимку и приедет ко мне. Может, это вообще какой-нибудь секретный позывной Иванова, а время и дата – пароль.
Да, возможно, мне нужно поменьше смотреть остросюжетные истории и детективы. Но это не значит, что такого не может быть в реальности.
– Коля, – поднимаю на него взгляд и закусываю дрожащую губу.
Он опускает на меня глаза и я вижу, что они лучатся теплом.
– Что? – шепчет он, зарываясь пальцами в мои волосы и аккуратно массируя мне затылок.
– Я тебя люблю, – выдыхаю, закрывая глаза.
Тут же получаю горячий поцелуй.
Не может он врать. Не из того теста! Вообще не из теста. Он из бронированной стали. С таким мужчиной, как за каменной стеной – и никак иначе!
– Девочка моя, – шипит как-то болезненно Николай, отстраняясь и поглаживая меня по щеке, – я тоже тебя люблю. Где тебя носило столько лет, скажи мне?
– Да где меня только не носило, – смущенно опускаю глаза, снова утыкаюсь носом в его грудь и облегченно выдыхаю.
Хочется расплакаться от переизбытка чувств.
Пообедав, Николай быстро меняет петлю на дверце и с чувством выполненного долга уходит обратно на работу, а я маюсь по квартире в тяжелом ожидании.
Когда он взял в руки свой телефон и мельком глянул на экран, на его лице не дрогнул ни один мускул и он не передумал приезжать ко мне, что еще немного укрепило меня в мысли, что я зря накрутила себя, и все же маленький червячок сомнения продолжал точить меня изнутри. Поэтому я ждала вечера, чтобы мой дорогой полковник приехал и развеял все мои сомнения.
Дальше еще глава 🙃
46. Невменяемая женщина
И он приехал.
Ближе к семи вечера я спускаюсь вниз, на улицу, где уже ждет Николай. Увидев меня, он тут же сгребает меня в объятия и жадно целует, помогает залезть на заднее сидение, а сам прыгает за руль.
– Куда мы? – удивленно смотрю на него.
– Да куда-нибудь в темный уголок, где потише, – улыбается он хитро. – Чувствую себя мальчишкой, который прячется от родителей. В роли родителей – Оля.
– Тебя это напрягает? – хмурюсь. – Пошли к нам, все равно Оля уже догадывается.
– Да нет, наоборот, весело. Тем более, я тебя потискать хочу, а наедине это сделать проще. – Николай делает музыку погромче и подмигивает мне в зеркало заднего вида.
По телу пробегает волна возбуждающего тепла. В его огромной машине можно с комфортом не только потискать друг друга.
Когда полковник паркуется в укромном местечке и перебирается ко мне на заднее сидение, я уже практически подпрыгиваю от нетерпения.
Он скидывает с себя куртку и тут же стягивает мой пуховик, усаживает меня к себе на колени.
– В платье было бы удобнее, – усмехается, расстегивая мне пуговицу на джинсах.
– Ну я же не знала, что ты будешь меня соблазнять, – шепчу, покусывая его губы и ахаю, когда его рука проникает под ткань.
Сдвинув трусы в сторону, Николай медленно раскрывает мои влажные складочки, а затем поглаживает чувствительный бугорок.
– Коля, – выдыхаю, обнимая его за шею и закатывая глаза от удовольствия.
– Руки мыл, если что, – шепчет он с улыбкой и толкается пальцами глубже, добывая из влагалища новую порцию смазки и снова растирая ее по слизистой неторопливо и сладко.
Думала ли я, что после сорока у меня будут такие горячие ласки на заднем сидении машины? Нет, но мне так нравится, что я понимаю, что мы еще не раз используем ее в качестве плацдарма для близости.
Толкаюсь бедрами навстречу крупным пальцам и не могу удержаться от того, чтобы не начать ласкать Николая в ответ. Торопливо расстегиваю ремень на его джинсах и молнию, освобождаю от ткани возбужденный до каменного состояния член и обхватываю ладонью. Скольжу по нему рукой, а сама смотрю в черные бездонные глаза любимого мужчины и впитываю все то, что они говорят мне без слов.
Вздрагиваю от первых предвестников приближающегося оргазма, но Николай внезапно убирает руку.
– Я еще не… – не успеваю договорить, как мои джинсы уже сползают с бедер, оголяя ягодицы.
– Повернись-ка, Танюш, – командует Николай и разворачивает меня к себе спиной. Опускает на свой член и стонет сквозь зубы, когда я прогибаюсь в спине. Сползает немного по сидению, чтобы вжаться плотнее. Забирается руками под кофту, лаская грудь. Потом спускается к бедрам и крепко сжимает их.
Хватаюсь за переднее кресло, когда чувствую первый мощный толчок, и жмурюсь, чтобы не застонать от удовольствия. Николай очень хорош в любовных делах.
Мелькает мысль, что, возможно, он такой умелый любовник, потому что никогда не был женат и успел нагуляться от души и поэкспериментировать. Но, с очередным толчком все мысли улетучиваются, оставляя только ощущения, прикосновения и звуки столкновения наших тел под ритмичную музыку.
Сжимаюсь от яркой вспышки, когда Николай накрывает мой лобок ладонью и ласкает пальцами клитор. Обмякаю в надежных объятиях. Николай нежно притягивает меня к себе, замедляясь, укладывает на свою грудь. Оборачиваюсь и тянусь к его губам за поцелуями.
– Я хочу в тебя, – рычит он мне в губы, толкаясь неторопливо, будто оттягивая момент своего оргазма.
– Нет, нет, – брыкаюсь испуганно и пытаюсь отстраниться.
– Чшш, я понял. Не буду. – придерживает он меня аккуратно и толкается чуть быстрее. Несколько раз пугающе долго замирает, а затем выходит из влагалища и кончает в ладонь.
Обессилено откинувшись на диване, смотрит на меня сквозь полуприкрытые веки и слабо улыбается.
– Знаешь, кто такая “невменяемая женщина”? Та, которая кричит: “Не в меня, не в меня”.
Усмехаюсь, натягивая штаны и поудобнее устраиваясь рядом с Николаем. Жмусь к нему.
Он сидит с закрытыми глазами.
– Устал? – шепчу, поглаживая его щеку.
– Угу…
– Хочешь, я тебе массаж сделаю? – льну еще ближе, но он со вздохом выпрямляется и тянется за салфетками.
– Хочу, но не могу. Надо ехать.
Взгляд непроизвольно падает на часы на магнитоле. Полчаса восьмого.
Хмурюсь, потому что опять по груди скребет неприятное предчувствие.
– Куда? – смотрю на Николая, стараясь не подать вида и в то же время не пропустить его реакцию.
– Домой, – вздыхает он, застегивая штаны, и виновато смотрит на меня. – Я вообще-то хотел просто посидеть, поболтать, помучить тебя немножко, но рядом с тобой голову сносит.
– Да рядом с тобой тоже, – усмехаюсь невесело. – Давай еще посидим минут двадцать?
Замираю с надеждой.
– Не обижайся, пожалуйста, но я правда не могу, Танюш. Нужно ехать.
– Домой или к Ире за Тимоном?
– Ну, сначала за Тимоном, потом домой, – кивает он и замирает с курткой в руках. – Ты что, ревнуешь?
– Нет, – щурюсь. – А есть повод?
– Да нет поводов, – улыбается Николай и, надев куртку, притягивает меня к себе. – Я тебя люблю.
Он коротко целует меня и пересаживается на водительское сидение, быстро возвращается к моему дому и тормозит на дороге возле подъезда.
Вижу, что реально торопится, то и дело бросая взгляд на часы. Как же мне сейчас хочется потянуть время, но что, если вдруг он на самом деле опаздывает к сыну?
Прощаемся по-быстрому. Желаем друг другу доброй ночи и я выхожу из машины.
Смотрю на машину Николая, но он не уезжает. Открывает окно.
– Я подожду, пока ты поднимешься и включишь свет на кухне, – сообщает мне. – Уже поздно.
Усмехаюсь и, махнув ему, поднимаюсь на свой этаж, щелкаю выключателем. Тут же слышу удаляющийся гул мотора и смотрю на часы. Без пятнадцати восемь.
Достаю из кармана пуховика телефон и гуглю, что это за “Перец” такой. К счастью, клуб под таким названием один. Есть еще сеть магазинов приправ, но что-то мне подсказывает, что это не оно. Вздохнув, вызываю такси и очень надеюсь, что я окажусь просто ревнивой дурой.
