Текст книги "Мой дикий сводный (СИ)"

Автор книги: Аня Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

46. Забава

Утро наступает поздно. В обед. И, раз уж мы обещали родителям зайти в гости, то быстро завтракаем с Мироном и начинаем собираться.

Одеваемся в спортивные костюмы, так как после запланировали поездку к друзьям Мирона за город. Но я всё равно делаю лёгкий макияж и укладываю волосы, чтобы выглядеть более нарядно.

Мирон пристально меня разглядывает, когда я выхожу из ванной.

– Что? – улыбаюсь ему, немного смущаясь.

– Да вот думаю, – вздыхает он, притягивая меня к себе. – Ты такая красивая, что мне придётся не отходить от тебя ни на шаг, чтобы никто не украл.

– Да ладно тебе, – улыбаюсь и тянусь к его губам, вставая на цыпочки. – Как бы это мне не пришлось охранять тебя, а то приедет какая-нибудь Крис.

Мирон цокает языком и закатывает глаза.

– Ребята сказали, что вроде как она не поедет, – смотрит на меня серьёзно. – Но если ты боишься, то мы можем не ехать.

Теперь уже я закатываю глаза.

– Да не боюсь я твою Крис, – усмехаюсь. – Просто она меня бесит.

– Там будет много классных ребят и их девчонок, – вздыхает Мирон. – Они реально хорошие.

– Ты про Крис тоже так говорил, – вздыхаю, но тут же целую его снова. – Ладно, я верю, что у тебя отличные друзья. Просто я не очень общительная и мне трудно заводить новые знакомства.

– Привыкла там у себя на работе общаться с людьми на уровне их пояса? – усмехается Мирон, а я щипаю его за бок.

Отчим устроил мне отпуск на все новогодние праздники. И я не могу сказать, что очень соскучилась по своей работе. Всё же я пошла по стопам матери лишь потому, что лечебное дело – это стабильность, а мне очень было нужно поддержать её и больную сестру. А теперь я часто думаю о том, что если бы всё вернуть обратно, я бы, наверное, выбрала что-то другое.

– Ладно, уже пора выходить, – вздыхает Мирон и отстраняется. – Если тебе не понравится на природе, то мы просто уедем. И мне всё равно, будет там Крис или нет.

Мирон решил быть за рулём, чтобы не суетиться в поисках такси. Поэтому мы садимся в машину и едем домой помогать накрывать на стол и провести время с семьёй.

Дом нас встречает музыкой и шумом. Кажется, мама решила провести генеральную уборку, потому что я слышу пылесос и громкие переговоры родителей.

– Я сказал – отдай! – раздаётся грозный голос Рэма Алиевича. – Совсем с ума сошла? Ещё роди мне на Новый год.

– Веселье начинается, – играет бровями Мирон, глядя на меня с усмешкой. – Пошли разнимать?

– О, Забава и Мирон! – улыбается Злата, выглядывая из комнаты.

– Что там мама с папой поделить не могут? – смотрю на неё.

– Кто шторы вешать будет, – усмехается она. – А я пылесошу.

– А мы тебе подарки принесли, – улыбаюсь, глядя на неё.

Вручаю сестре пакет, в котором лежит красивый домашний костюм, косметика и украшения. Купила все это, потому что вижу, как в ней просыпается женственность.

– Мы с Забавой сами повесим шторы, – слышу голос Мирона из комнаты.

Иду следом за ним. Смотрю на насупленных родителей и вздыхаю.

– Мам, ну вообще-то тебе на самом деле не стоит рисковать, – смотрю на нее строго и ловлю на себе благодарный взгляд отчима.

– Я беременная, а не больная, – фыркает она, складывая руки на груди.

– Я, помнится, на ОМОН нарвался, когда в твое отделение к просто беременным попал. – тут же хмурится отчим, зеркаля позу мамы.

– Они лежали на СОХРАНЕНИИ. – оборачивается к нему она.

– Все, хватит! – влезаю между ними. – Идите салаты делайте, мы сами справимся.

– Да он уже все готовое заказал и привез! – обиженно смотрит на меня мама. – Мне вообще делать ничего нельзя!

– Мам, извини, но тут я на стороне Рэма Алиевича, – глажу ее по животу. – Сложные вторые роды в анамнезе, Злата родилась раньше срока.

– В этот раз все будет хорошо, – отрезает она резко, и у меня складывается ощущение, что ведет так себя, потому что боится. Боится, что что-то пойдет не так опять и пытается отвлечься всеми силами.

– Надо бы вам с Рэмом Алиевичем съездить в какой-нибудь дом отдыха, вдвоем, на недельку. А мы бы со Златой посидели.

– Тимбилдинг, – добавляет Мирон и отчим с усмешкой фыркает. – Алиса Олеговна, а можно вас попросить приготовить омлет, как тогда, когда я гостил у вас? А то мы с Забавой не успели позавтракать. Вкусный такой был!

– Конечно, Мирош, – тут же реагирует мама на просьбу Мирона и уходит на кухню.

– Это, типа, я тебя не кормлю? – хмурюсь.

– Это, типа, развлечь Алису Олеговну, – сердито шепчет он и выходит из комнаты.

– Спасибо, – вздыхает отчим.

– Рэм Алиевич, не злитесь на нее, – оборачиваюсь к нему. – Она просто очень волнуется, я уверена.

– Да я все понимаю, – жалуется он шепотом, склоняясь ближе ко мне. – Но что делать-то? Я ж не могу разрешить ей вешать эти шторы! А мне она не дает вешать, потому что не так сделаю.

– Придумайте ей… хобби. – улыбаюсь ему. – Я как-то видела, что она увлекалась видео, где показывали роспись по ткани. А мама, кстати, очень неплохо рисует.

Отчим внезапно обнимает меня резко, порывисто, но тут же отстраняется, будто и сам не ожидал от себя подобного.

– Так, я в магазин на полчасика. Скажешь, что за мороженным пошел, если что?

Повесив шторы и позавтракав во второй раз, дарю маме подарок. Мирон тоже тянет большой пакет, от себя. Так уж получилось, что мы оба приготовились к новому году заранее. Забаве он подарил какую-то игру для приставки. Кажется, его подарку она рада не меньше, чем косметике. Тот самый возраст, когда уже начинают нравиться мальчишки, но в куклы поиграть тоже заходит неплохо.

– Как мило, – улыбается мама, доставая из пакета подушку для беременных. – Я как раз думала о такой.

Затем распаковывает мой. Там духи для нее и бежевый комплект для новорожденного.

– Какая прелесть, – восхищается она, разглядывая детские вещи и всхлипывает. – Это так трогательно. Мы вам позже подарим, когда Рэм вернется.

Мне непривычно видеть маму такой сентиментальной. Я помню ее во вторую беременность. Ничего подобного и близко не было. А сейчас, видимо, отчиму все же удалось ее расслабить. Ну, или гормончики пошаливают.

Когда возвращается Рэм Алиевич, мы накрываем на стол и сразу же садимся провожать старый год. Посиделки проходят довольно мирно. Отчим и мама первое время немного цепляют друг друга, но потом все потихоньку перерастает в шутку и новогоднее настроение начинает чувствоваться куда более ярко.

Выдыхаю с облегчением и смотрю на Мирона.

– Поехали? – уточняет он, глядя на часы. Киваю.

Простившись с родными и пообещав Злате взять ее к нам в гости и сходить вместе в кино на каникулах, забираем свои подарки и трогаемся к друзьям Мирона. Я немного волнуюсь, несмотря на то, что Мирон уже не первый раз убеждает меня, что все будет хорошо. Немного скребет по нутру.

Отъехав довольно далеко от города, мы сворачиваем в какой-то поселок и тормозим перед шлагбаумом на пропускном пункте. Проверив список, охранник пропускает нас внутрь и Мирон паркуется на большой стоянке.

– Все хорошо? – смотрит он на меня, заглушив двигатель. Киваю ему и с улыбкой достаю из кармана коробку с браслетом.

С замиранием сердца наблюдаю, как он нетерпеливо разрывает упаковку, достает свой подарок и, улыбаясь, сразу же надевает его на руку.

– Нравится? – смотрю на него.

– Офигенски! – притягивает он меня к себе. – Пошли, что покажу.

Выходим из машины и огибаем ее. Мирон открывает багажник и я вижу в нем приютившегося огромного белого медведя.

– Возьмешь с собой или пусть тут лежит?

– Пусть тут, но можно посмотрю? – улыбаюсь.

Достаю медведя и тискаю его. Мне никогда не дарили такие вещи мальчики. Не было у меня этих всех конфетно-букетных периодов и сейчас мне безумно приятно испытать то самое чувство романтики и эйфории от милого знака внимания.

– И еще, – Мирон достает из кармана золотую цепочку с кулоном в виде знака бесконечности, надевает мне на шею.

– Это же стоит как крыло от самолета! – выдыхаю растерянно.

– Я могу себе это позволить, – шепчет Мирон мне в губы и притягивает меня к себе рукой за талию, другой рукой запихивая медведя обратно в багажник. – Если захочешь крыло от самолета, тоже куплю.

– Как мило, – раздается возле соседней машины и мы одновременно оборачиваемся, потому что это голос Крис.

47. Забава

– Привет, – коротко и довольно равнодушно улыбается она, вылезая из соседней машины. – С наступающим.

Следом за ней с водительского сиденья вылезает парень. Судя по тому, что они с Мироном не здороваются, это не его друг. Крис демонстративно обнимает своего спутника, страстно целует, и они направляются в сторону домиков.

Несмотря на то, что она ведёт себя довольно сдержанно для обиженной, мне кажется, что её улыбка слишком наигранная.

– Вот видишь, всё нормально, – усмехается Мирон. – Уже переключилась.

– Тебе не показалось, что она назло тебе поцеловала этого парня? – поднимаю на него хмурый взгляд.

– Мне всё равно, – смотрит он на меня с улыбкой и надевает мне капюшон на голову, потому что на улице начинает идти снег. – Но даже если и так... Я тебя предупреждал, что Крис демонстративная.

Вздыхаю и киваю. Мирон берёт меня за руку, и мы, не торопясь, идём в поисках дома, который сняли друзья Мирона.

Крис и её новый жених идут уже далеко впереди.

– Здесь красиво, – оглядываюсь по сторонам.

База отдыха находится далеко от города. С одной стороны я вижу большой заледенелый водоём, а с другой её окружает густой хвойный лес. Сами домики, подсвеченные уличными гирляндами, стоят между высоких деревьев, утопая в снегах и создавая ощущение сказки.

– Ничего не сжимается внутри от воспоминаний? – усмехается Мирон.

– Знаешь, я не думала, что меня так быстро отпустит, но сейчас у меня только самые приятные воспоминания о деревне, – крепче сжимаю его руку.

Добравшись до нужного дома, Мирон открывает передо мной дверь и пропускает меня вперёд. Тут же слышится шум музыки и весёлый смех. Видимо, все уже отмечают праздник.

– О, ну наконец-то! – выходит к нам какой-то парень и пожимает Мирону ладонь, а затем с интересом смотрит на меня и протягивает руку. – Семён.

– Забава, – тяну руку ему в ответ, и он, вскинув брови в молчаливом удивлении, пожимает её.

– Какое редкое имя, – наконец находит что сказать и жестом приглашает меня проходить.

Несмело иду вперёд, пока Семён преграждает дорогу Мирону и что-то шёпотом спрашивает.

– Там больше нет, – слышу недовольный тихий голос Мирона и оборачиваюсь.

Он уже догоняет меня, отстранив друга и, обняв меня за плечи, заводит в комнату.

Это большое помещение, в котором стоят деревянные столы и лавки. Тут же находится кухня и холодильник с диваном. Этакая столовая-гостиная для большой компании.

– Мы сняли дом сразу с комнатами, – рассказывает Семён Мирону. – Хотели так изначально сделать, но не было вариантов, а потом кто-то отказался перед самым Новым годом. Так что можете проходить на второй этаж и занимать пустую комнату.

– Отлично, – кивает ему Мирон и ведёт меня знакомиться с остальными друзьями.

В принципе, для мажоров и деток богатых родителей ребята вполне сносные. Да, в них чуть больше пафоса, чем стоило бы, но они довольно приветливые и весёлые. Хотя шутки у них тоже своеобразные.

Я больше наблюдаю, чем общаюсь. Но меня то и дело втягивают в разговор.

– А чем ты занимаешься? – спрашивает меня платиновая блондинка с невероятно красивыми мелкими кудряшками. Кажется, её зовут Карина.

– Работаю в больнице, – пожимаю плечами.

– А кем?

– Медсестрой в гинекологическом отделении.

– Ого! – округляет она глаза. – Медиков у нас в компании пока не было.

– Теперь есть, – хмыкает Мирон довольно с гордостью в голосе.

Разговариваю с ребятами, но то и дело поглядываю на Крис. Стукнулась она в деревне сильно. Я думала, что синяк будет на всю щеку, но, видимо, она нанесла большой слой тонального средства, потому что ее лицо ровного светлого тона.

После пары бокалов шампанского я чувствую, как напряжение понемногу отпускает. Мы уже более раскрепощенно общаемся с друзьями Мирона. Разве что Крис будто бы ревнует повышенное внимание к моей персоне и то и дело вклинивается в наш диалог.

В очередной раз это происходит на улице, куда мы вышли всей гурьбой, чтобы пожарить шашлык.

– Она всегда такая активная и шумная или это на меня реакция? – тихо спрашиваю у Мирона, когда мы отходим к костру.

Он подкидывает дрова и косится в сторону громко хохочущей и подтанцовывающей девушки.

– Кажется, она просто уже поднакидалась, – выносит вердикт Мирон со вздохом и смотрит на меня. – Тебя это напрягает? Хочешь, пойдем погуляем? Или в номер?.. Или уедем.

– До нового года осталось совсем чуть-чуть, – усмехаюсь. – Что мы, не потерпим? Тем более, она вроде как нас игнорирует. А остальные ребята реально веселые.

– Я же говорил, что они тебе понравятся, – довольно улыбается Мирон и наливает нам в бокалы холодное шампанское. – С наступающим?

– С наступающим, – улыбаюсь ему в ответ и прижимаюсь к груди.

Слушаю спокойное, гулкое биение сердца возлюбленного и прикрываю глаза от удовольствия. Я встречаю новый год с самым лучшим мужчиной на свете. Моим будущим мужем.

– Здравствуйте, товарищи отдыхающие, – раздается голос с дороги и мы все, как по команде, оборачиваемся и замолкаем. Музыка, доносящаяся из дома, внезапно начинает казаться крайне неуместной, потому что на наш участок заходит трое полицейских.

В душе заново поднимается тревога. Пульс ударяет в виски.

– Володину где могу найти? – озирается тот, что вошел первым, а мое сердце ухает в пятки и замирает.

Потому что Володина – я.

48. Забава

– Это я, – отзываюсь в звенящей тишине, и полицейские направляются в мою сторону, а я сжимаю вмиг заледеневшие пальцы в замок.

– А что случилось? – хмурится Мирон и пытается задвинуть меня за себя.

В мыслях проносятся самые страшные варианты.

– Вы нанесли увечья гражданке Черновой Кристине Андреевне. Ушиб мягких тканей лица, сотрясение. – перечисляет полицейский, а у меня внутри будто разливается кипяток.

– Какое сотрясение?! – не сдержавшись, вскрикивает Мирон, оборачиваясь на Крис и показывая в её сторону рукой. – Вот она, ваша «пострадавшая» – шампанское бухает! Крис, ты вообще с катушек слетела?

– А не надо было за моей спиной с этой сукой встречаться! – взвизгивает она, бросаясь к нему.

– Мы с тобой не встречались! – повышает голос Мирон, делая к ней пару шагов навстречу и преграждая путь ко мне.

Крис врезается в его грудь кулаками.

– И никогда не стали бы встречаться, потому что ты назойливая, как репейник, – добивает он её жестоко. – И ведёшь себя как глупая, избалованная идиотка!

Пока я завороженно смотрю на этот неприятный концерт, пока к Крис и Мирону подбегают друзья, я вдруг чувствую, как по моему запястью скользит холод стали.

– Эй! – испуганно оборачиваюсь к полицейскому и смотрю на свою руку, на которой защёлкнулся наручник. – За что? Я же даже сопротивление не оказываю!

– Моё дело маленькое, – фыркает страж закона и тянется ко второй моей руке. Одёргиваю её.

– Вы охренели?

Мирон подбегает к нам и отталкивает от меня полицейского.

– Нападение на сотрудника! – рычит он, отшатнувшись, а двое других из патруля направляются к нам.

– Его не трогайте, он ни при чём! – кричит Крис, пытаясь вырваться из рук друзей. – Его нельзя забирать в участок!

Мирон смотрит на неё бешеными от ярости глазами, а потом внезапно защёлкивает свободный наручник на своей руке. Замираю растерянно.

– Да твою ж мать! – рычит главный и зло зыркает на всех нас, доставая ключ из нагрудного кармана.

Снова не успеваю ничего понять, как Мирон дерзко выхватывает у него ключ и с размаху бросает в сугроб.

Полицейские оборачиваются на траекторию, но в темноте увидеть, куда он приземлился, просто нереально.

– Я сейчас тебя пристрелю! – устало выдыхает один из них.

Друзья Мирона бросаются нам на помощь, пытаются как-то урегулировать конфликт, но полицейские остаются непреклонными.

– Да что вы, не понимаете, что это заказ? – усмехается Мирон, глядя на друзей, сжимает мою руку и тянет за собой в сторону выхода. – Пойдём. Лучше в КПЗ, чем с этой дурой в одной компании. До встречи в новом году, ребят!

– Прости, что втянул тебя в это, – вздыхает Мирон, когда мы садимся в машину полиции. – Честно, я не ожидал от неё такого.

– Не переживай, пожалуйста, – смотрю на него и свободной рукой глажу по щеке. – Главное, что мы вместе.

– Кстати, – усмехается Мирон, – теперь ты в нашей криминальной семейке. Боевое крещение, так сказать.

– Похоже, нам придётся свадьбу делать в гангстерском стиле, – улыбаюсь ему в ответ. – Только Крис звать не будем, ладно?

– Эй, голубки, хватит там ворковать! – сердито бросает полицейский, оборачиваясь.

– А то что? – тут же повышает голос Мирон. – Премию не дадут? Тебе и так не дадут. Скажи спасибо, если погоны не снимут.

– Блядь, как задолбали эти детки депутатов, – слышу тихий злой шёпот.

Устало закрываю глаза и жмусь к широкой груди Мирона.

– Я тебя люблю, – шепчу ему негромко. Чувствую, как он крепче сжимает меня в объятиях.

– Что, искать запасной ключ от наручников? – уточняет один из наших пленителей, когда мы входим в здание ОВД.

– Пусть так посидят, – отмахивается главный и кивает нам следовать за ним. – Новый год через час. Нужно ещё старый проводить. Чуть не пропустили из-за дочки Чернова. Потом расстегнём этих.

Оглядываюсь, когда нас заводят в камеру изолятора. Впервые попадаю в такое место. Выглядит не очень: маленькое узкое помещение с лавкой возле окна с решёткой и какая-то клетушка в центре – видимо, для особо буйных.

Железная дверь с гулким ударом закрывается за нашими спинами, и слышно, как со скрежетом поворачивается ключ в замке.

Мирон ведёт меня к окну, опускается на лавку и сажает меня на руки. Достаёт телефон, который у нас никто не забрал. Включает камеру и поднимает вверх наши руки с наручниками.

– Улыбайся, – командует он мне. – Менты нас окольцевали раньше, чем сотрудники ЗАГСа.

– Да, такие селфи детям и внукам не покажешь, – усмехаюсь, разглядывая наши фото.

– Зато твоё желание исполнилось. Ты встречаешь новый год с лучшим мужчиной на планете, – улыбается Мирон и достаёт из кармана... ключ от наручников и мандарин.

– Боже мой, – закатываю глаза. – Я выхожу замуж за шулера.

Мирон усмехается, молча расстёгивает железные браслеты на наших запястьях, откладывает их на подоконник, а затем невозмутимо чистит мандарин.

– Где они, я спрашиваю?! – раздаётся громкий рык, который слышно даже сквозь железную дверь, и мы с Мироном одновременно тяжело вздыхаем, потому что это голос Рэма Алиевича.

– Да мы же не знали! – оправдывается кто-то из наших узурпаторов. – Дочка депутата Чернова пострадала, он сказал наказать.

– А в итоге пострадали мои дети, да? Кто такой депутат Чернов? – хмыкает отчим и вальяжно заходит к нам в камеру, будто он тут главный начальник. – Кажется, с завтрашнего дня он бывший депутат.

Вижу в глазах полицейского панику, а во взгляде Рэма Алиевича – "Как вы все меня достали".

– А если я не успею встретить новый год с семьёй, а встречу его в дороге, – оборачивается он к полицейскому, – то ты тоже станешь бывшим полицейским. Что, без приключений никак нельзя было?

Так как последняя фраза относится уже к Мирону, то мы встаём и идём к нему.

– Да мы вообще тебе не звонили, чтобы не отвлекать, – хмурится он. – Посидели бы до утра.

– Зато друг твой позвонил, предупредил. Я из-за тебя из-за новогоднего стола сорвался.

– Это из-за меня, – виновато смотрю на него.

Отчим переводит на меня удивлённый взгляд, пристально смотрит в глаза, а затем со вздохом обреченно машет на нас рукой и кивает на выход.

– Два сапога пара.

Уже в машине он спрашивает, что случилось, и мы честно рассказываем ему всё, начиная с деревни.

– Завтра Чернов пришлёт свою дочурку извиниться, – кивает Рэм Алиевич, выслушав нас.

– А можно только без этого? – хмурится Мирон, а я согласно киваю. – Нахрен нам эти извинения не нужны. Лучше поспим подольше.

– Тогда придётся забетонировать ее и пустить в свободное плавание, – задумчиво вздыхает отчим и, с удовольствием поймав на себе наши ошалелые взгляды, подмигивает с улыбкой. – Да шучу я.

Так как времени в обрез, едем сразу к родителям. Забегаем домой без десяти минут полночь. Успеваем только скинуть куртки и помыть руки, как слышится речь президента.

Быстро разместившись за столом всей семьёй, слушаем пожелания. А после, под бой курантов, разливаем шампанское и загадываем желания.

А потом с криками "Ура!" начинаем поздравлять друг друга с наступившим новым годом, едим салаты и смотрим праздничную программу в кругу самых близких и родных людей. А потом мы идем с лучшим мужчиной на свете и младшей сестрой пускать салюты.

И я никому не расскажу, что загадала, потому что мои желания слишком детские и наивные. Просто новый год – это тот праздник, когда даже реалисты до мозга костей искренне верят в чудеса.