Текст книги "В походе с Фиделем. 1959"

Автор книги: Антонио Родригес Хименес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Глава XXII

«ЭТО БОРЬБА, А НЕ БУМАЖНАЯ КУТЕРЬМА»

После принятия закона об аграрной реформе становится ясно, что ИНРА должен располагать своим собственным зданием. Мы решили использовать здание, строительство которого почти закончилось еще во времена тирании. Здесь должен был размещаться гаванский муниципалитет.

В течение первых месяцев из-за нехватки мебели мы вынуждены были пользоваться даже ящиками, которые служили нам стульями и рабочими столами.

4 августа мы уже могли проводить в здании ИПРА наше первое Национальное совещание под председательством Фиделя Кастро.

Журналисты просят разрешения присутствовать на заседании, но Фидель считает, что лучше устроить для них пресс-конференцию, а затем уже за закрытыми дверями провести совещание с руководящим составом ИНРА, так как, по его словам, нам необходимо выработать стратегию, как «стукнуть по макушке латифундистов и подорвать основу капиталистического строя на Кубе».

Журналисты спрашивают, собирается ли Фидель принять участие в конференции американских министров иностранных дел, на что тот резко ответил: «Я целиком поглощен задачами аграрной реформы».

Накануне в Майами контрреволюционеры – безусловно, при поддержке ЦРУ – конфисковали несколько самолетов, которые задолго до этого были приобретены еще правительством Батисты. Журналисты интересуются, что Фидель думает о случившемся. Прежде чем ответить, Фидель совещается с майором Камило Сьенфуэгосом и майором Антонио Энрике Лусоном, а затем говорит, что телеграммы американских информационных агентств не соответствуют истине – прежде всего потому, что эти самолеты никогда не принадлежали Революционным военно-воздушным силам, так как янки продали их Батисте, а после победы революции отказались передать их Революционному правительству.

Ответив на многочисленные вопросы, Фидель прощается с журналистами. Надо было начинать совещание.

Пронзительный звонок призывает прекратить разговоры в большом зале, где проходит заседание. Фидель ждет, когда настанет тишина, чтобы обратиться со вступительным словом к уполномоченным ИНРА в провинциях и руководителям зон сельскохозяйственного развития, которые ждут его указаний, чтобы начать систематическую работу по ликвидации латифундизма на Кубе. Необходимо скоординировать действия, обобщить разрозненный опыт, накопившийся к этому времени.

В ходе совещания Фидель отмечает, что Повстанческая армия должна оказать свое содействие в решении сельскохозяйственных задач. Он говорит о нехватке трактористов, осложнившей первые шаги по механизации аграрного сектора экономики, и напоминает, что немало руководителей зон сельскохозяйственного развития вышли из партизанских рядов: шесть провинциальных руководителей ИНРА с гордостью носят форму оливкового цвета.

Фидель говорит о том, о чем до сегодняшнего дня умалчивалось:

– Руководители зон сельскохозяйственного развития должны назначаться президентом ИНРА. Это должны быть люди, умеющие даже воевать… Они должны стать оплотом революции каждый в своей зоне… Я не хочу сказать, что они должны быть профессиональными военными. Но они должны быть готовы, если потребуется, подняться на борьбу, защищать аграрную реформу.

Следует иметь в виду, товарищи, что сейчас руководители зон сельскохозяйственного развития представляют наивысшую власть в пределах своей территории. У них больше власти, чем у военных Комиссаров; и если необходимо отдать приказ о взятии под контроль какого-либо имения, то у них больше власти, чем у алькальдов и уполномоченных. Зона сельскохозяйственного развития важнее, чем пять муниципалитетов, вместе взятых. Учитывая ход развития событий, руководители зон значат для государства и для революции больше, чем все муниципалитеты, вместе взятые. Муниципалитеты погрязли в бюрократизме, и мы развернем настоящую битву за то, чтобы подобное не произошло в зонах развития.

Практически безграничная власть, имеющаяся у руководителей зон, требует, чтобы ее умели применять, и применять хорошо. Этот руководитель должен располагать всеми необходимыми качествами.

Далее Фидель поднимает другой наиважнейший вопрос: конечной целью должно быть проведение не реформы, а настоящей аграрной революции.

– Одно дело – закон, другое – аграрная реформа. Закон предусматривает выполнение определенной процедуры. Уважая законы, я уважаю даже светофор, но вместе с тем я совершенно убежден, что это сражение мы должны вести таким образом, чтобы латифундисты наконец-то поняли, к чему мы ведем. Тогда аграрная реформа будет уже свершившимся фактом.

Потому что наряду со всеми политическими и социальными проблемами мы имеем дело с еще незрелыми людьми, которые благодаря революционной действительности становятся зрелыми. Перед страной стоят неотложные проблемы, против нас разворачиваются враждебные кампании, поэтому действовать надо гибко. Имеется множество неучтенных факторов, а поэтому аграрная реформа должна проводиться быстрыми темпами. Другого не дано. Заверяю, что мы выкорчуем латифундизм. Это борьба, а не бумажная кутерьма. Сегодня надо идти в бой, а потом уже будем подсчитывать трофеи и потери. Латифундисты, узнав о законе, зафыркали и запротестовали, а мы им ответили полмиллионом крестьян в Гаване. Сейчас они несколько недель будут в нокдауне, но по ним еще можно нанести несколько ударов. Владельцы табачных плантаций остались без плантаций. Крупные скотоводы остались без ассоциации. Ассоциация плантаторов осталась без плантаторов. Таково на сегодняшний день положение с латифундизмом, но если мы будем заниматься бумажной кутерьмой, то аграрной реформы нам не провести… Если мы будем ждать экспроприации, то так нам никогда не кончить. Это вопрос жизни или смерти революции; надо идти вперед несмотря на экспроприации и впереди экспроприации. Надо брать под свой контроль имения – это наша задача на данном этапе.

Фидель на этом историческом совещании затронул и вопрос о ликвидации торговцев-посредников, «потому что посредник обогащается сам и наносит вред товаропроизводителю, наносит вред потребителю». Именно поэтому был создан торговый отдел ИНРА, первым детищем которого стали народные магазины.

Как из неиссякаемого источника практических советов Главнокомандующий дает одно указание за другим. Он советует сельскохозяйственным руководителям: решая, сколько кабальерий земли оставлять латифундисту, можно, конечно, придерживаться предела 100 кабальерий, установленного законом, если речь идет о хорошо обработанных землях, но лучше все-таки оставлять 50.

– Можете быть совершенно уверены, что этот латифундист станет нашим врагом и если мы оставим ему 100 кабальерий, и если оставим 50. Оставляя 50 вместо 100, мы сможем раздать эту землю от 15 до 25 гуахиро, которые станут сражаться не на жизнь, а на смерть, защищая дело революции, потому что мы решим для них вопрос земли, в которой они так нуждаются и которой у них нет. Поэтому не дело оставлять 100, ведь самое главное для нас – дать землю гуахиро. Не должно быть на Кубе ни одного крестьянина, который не получил бы всех благ от аграрной реформы. Следует найти такое решение, при котором у каждого гуахиро была бы земля.

В своем выступлении Главнокомандующий обращает внимание на то, что огромные площади в Камагуэе и Орьенте заросли кустарником марабу. Закладывается основа широкомасштабного плана возвращения в оборот неиспользуемых земель. Фидель говорит не только о необходимости выкорчевать заросли марабу, но и об освоении заболоченных земель, о проекте превращения «собачьих клыков»[16] в сельскохозяйственные угодья. Одним словом, осваивать, создавать новые угодья, чтобы иметь необходимые земельные площади не только для расширения сельскохозяйственного производства, но и для возделывания новых культур.

Таким образом революция вступает в этап целенаправленного преобразования кубинской природы. Из настоящего, заполненного опасностями и вражескими нападками, Фидель переходит в наступление, чтобы штурмом взять будущее.

Некоторые руководители зон сельскохозяйственного развития говорят о возможности занятия тростниковых хозяйств. Но Фидель встает на пути этого безумия, которое нанесло бы непоправимый удар по нашей экономике. Вождь революции говорит, что основные усилия нужно направить на районы с низкой культурой земледелия, чтобы не допустить хаоса в сахарной промышленности. Дается распоряжение до конца года не брать плантации сахарного тростника под контроль государства.

Фидель подчеркивает необходимость расширения производства риса, фасоли, продуктов животноводства; необходимость систематического проведения кампании под лозунгом «Потребляйте кубинские продукты».

– У нас дробленый рис, но это наш рис… Почему мы должны питаться персиками? Нас заставили поверить, что самая вкусная в мире вещь – это персики, вот почему в наших домах, принимая гостей, мы всегда ставили на стол персики. Поэтому все и думают, что персик вкуснее, чем папайя или ананас в сиропе. Папайя в сиропе гораздо вкуснее. Мы все думаем, что персик вкуснее манго, но персики дороги, и мы их ввозим из-за границы, а манго и слаще, и дешевле, и гораздо вкуснее. Ананас кусочками – это просто великолепно. Вспоминаю одну из своих первых поездок по стране после победы революции. Везде нас угощали грушевым, персиковым и другими соками, которые привозят из Калифорнии, и я сказал тогда: «Ну сколько можно пить грушевый сок?!»

И в следующий раз нас уже угощали соком из гуаябы, соком из тамариндо и соком из манго. Сок из тамариндо – это просто великолепно. В народных магазинах у нас будут кубинские продукты. В народных магазинах будет запрещена торговля ромом. Я не хотел бы, чтобы крестьяне тратили свои деньги на покупку рома. В народных магазинах не будет кредитов на ром, и если его там и будут продавать, то делать это надо по повышенным ценам. Я не хочу вводить «сухой закон», но не должно быть и кредитов на ром.

Фидель говорит без всяких записей. Он переходит к другому важнейшему вопросу – лесовосстановительным работам, которые он определил как «вопрос жизни или смерти революции». Главнокомандующий напоминает, что ежегодно мы затрачиваем 35 миллионов долларов на закупку лесоматериалов.

Фидель произносит слова, ставшие программой практической деятельности революции:

– Если мы не будем обращать внимания на все эти ограды вокруг латифундий, разбросанных по всей территории республики, и раздадим землю беднейшим крестьянам или создадим кооперативы, если у нас будут гуахиро с достаточным количеством земли и будут гуахиро, не страдающие от голода, и если у нас будут врачи и лекарства для гуахиро, а также все другие блага, то тогда мы сможем сказать, что аграрная реформа и революция окончательно победили на Кубе…

Более долгосрочной, но не менее важной целью является подъем животноводства, что возможно лишь в основном на базе развития хозяйств по выращиванию молодняка.

Он объясняет, что необходимо в широких масштабах применять искусственное осеменение, и подробно останавливается на необходимости создания новых центров по выращиванию молодняка.

Далее мы слышим:

– Нужно подготовить людей к восприятию идей коммунизма, хотя этот вопрос лишь затронут в законе об аграрной реформе.

Говоря об угольщиках, он утверждает:

– Видя их проблемы и нищету, мы можем сказать: здесь была республика наоборот.

Фидель поделился своими впечатлениями о болотах Сапата:

– Можете мне поверить, что я заметил, как за один только месяц поправились угольщики. Благодаря тем продуктам, которые реализуются через сеть народных магазинов, эти голодные угольщики стали угольщиками упитанными, у них изменилось даже выражение лица, они стали здоровее. Я сам тому свидетель. Раньше эти люди просто не ели.

Когда один из руководителей зон сельскохозяйственного развития сказал о необходимости строительства домов для крестьян, Фидель ответил ему:

– Для крестьян надо строить не отдельные дома, а поселки. Ради социальной, человеческой и, если хотите, политической справедливости мы должны строить дома для крестьян. Следует крепко вбить себе в голову, что новые поселки должны быть просторными, с функциональными домами, в которых всегда свежий воздух, солнце и свет; в них должны быть сады, деревья, мощеные улицы. Не стоит покрывать крыши домов оцинкованным железом, потому что от него очень жарко внутри, а алюминий мы вынуждены импортировать. Черепица дорога, но асбестоцемент с жаропрочной окраской недорог.

Фидель сообщает, что он перед группой преподавателей и студентов Школы архитектуры Гаванского университета поставил задачу изучить возможные варианты строительства новых крестьянских поселков, и спрашивает руководителя соответствующей зоны, начали ли архитекторы уже работать на его территории. Потом он зачитывает письмо, датированное 27 июля 1959 года.

В нем студенты обращаются к Фиделю Кастро с просьбой, чтобы в дополнение к чеку, выданному 3 июля, на пятьсот песо, которых хватило только до 25-го числа того же месяца, был бы выслан еще один чек на ту же сумму и чтобы через 15 дней денежный перевод был бы повторен.

– Даже в Париже ребенок не стоит так дорого, – говорит вождь революции, что вызывает взрыв смеха у всех присутствующих в зале.

Но вскоре улыбки исчезают, лица становятся серьезными. Фидель рассказывает об одном государственном служащем, возвратившем имение бывшему хозяину-латифундисту уже после того, как оно было взято под контроль государства. Он говорит, что подобные случаи не должны повториться, и приказывает вновь передать имение ИНРА.

В два часа дня, после четырех часов непрерывных заседаний, кто-то предлагает сделать перерыв на обед. Фидель, который обычно противится любым перерывам во время важных совещаний, на этот раз соглашается:

– А что, неплохая идея, потому что давненько я не ел трески по-бискайски, а матушка товарища директора ИНРА как раз обещала угостить меня этим блюдом.

В моем кабинете Селия уже расстелила белую скатерть на рабочем столе, а Лупе и моя мать расставляли тарелки и приборы.

Попробовав первый кусок, Фидель воскликнул:

– Чаро, вы скорее из Бискайи, а не из Пинар-дель-Рио, потому что эту треску вы сделали так, как делают только в Бискайе. Я давно хотел поесть трески – еще со времен боя при Уверо. Тогда мы заняли казармы, и я приказал забрать с собой в Сьерру треску, которую мы там нашли. Но попробовать ее нам так и не удалось, потому что мы отдали ее военнопленным.

Фидель Кастро и в середине 1959 года, шесть месяцев спустя после возвращения из Сьерры и находясь у власти, продолжал вести кочевую жизнь, переезжая с места на место. Ел он зачастую прямо на ходу или иногда в какой-нибудь сельской закусочной. Так возник лозунг, ставший всенародным: «Фидель, это твой дом».

Кубинские матери, к которым с победой революции пришла уверенность в том, что их дети не будут убиты, испытывают чувство особой любви к Фиделю. Поэтому легко представить себе, как гордилась моя мать, что смогла вкусно накормить Главнокомандующего за импровизированным столом в ИНРА.

Через час звонок исполнительного директора ИНРА возвестил о возобновлении работы нашего первого Национального сельскохозяйственного совещания. В 4 часа утра 4 августа завершился рабочий день, который мы начали накануне в 11 часов утра.

Глава XXIII

ПО СЬЕРРА-ДЕ-ЛОС-ОРГАНОС

Революция вызывает перемены не только в экономике, но и в привычках тех, кем управляют, и тех, кто управляет. Веками существовала у нас на родине традиция, согласно которой местные правители закрывались в своих удобных дворцах на пять дней в неделю, а субботу и воскресенье проводили в Варадеро или же в одном из своих роскошных имений, не интересуясь при этом жизнью народа, будучи далекими от него. Сегодня же у премьер-министра нет ни выходных дней, ни удобных апартаментов. Не отдыхает он и на знаменитых пляжах. Он едет в горы, на болота, поля, спускается в шахты и в пещеры, чтобы лучше узнать их, объезжает табачные плантации, делит свой стол с бедняком гуахиро, идет на плантации сахарного тростника, знакомясь с сельскохозяйственными рабочими сахарной отрасли промышленности, узнаёт их образ мыслей, надежды и чаяния.

Во время пашей поездки по Сьерра-де-лос-Органос Фидель произнес слова, имевшие огромное социально-экономическое значение, – «агротуристическая реформа на Кубе». Одновременно с проведением в жизнь аграрной реформы осуществлялся и ряд необходимых преобразований с целью расширения национального и международного туризма, потому что эти места всегда славились своей красотой и природными достопримечательностями.

29 августа 1959 года наш джип, оставив позади город Пинар-дель-Рио, берет курс на север. Через несколько километров долина уступила место сланцевым возвышенностям, на которых зеленеют боры Вуэльта-Абахо. Впереди виднелись отвесные скалы Сьерра-де-лос-Органос. Вскоре нашему взору открылась огромная котловина Валье-де-Виньялес. Фидель любовался этим необычным пейзажем, не имеющим равных себе, где холмы напоминают стадо окаменевших животных. Вождь революции приходит в восторг от открывшегося перед ним вида. Вместе со своими спутниками он углубляется в холмистую местность. Он говорит, что здесь надо построить несколько гостиниц, причем одну прямо на смотровой площадке Лома-де-лос-Хасминес, а другую в Ла-Эрмите, а также другие объекты туристического назначения.

Мы приближаемся к горам, и я рассказываю Фиделю о том, как раньше занимался геологическими изысканиями в этом районе; о наших находках доисторических животных, обитавших здесь по крайней мере 150 миллионов лет назад; о черепах плезиозавров, плававших в морях в юрский период, а также об аммонитах, прекраснейших окаменелых раковинах, вкраплеипых в черный мрамор скал, которые еще в незапамятные времена были дном исчезнувших морей; о не менее любопытных рыбках, тоже окаменелых, блеск чешуи которых не померк и ныне; о тригониях, представляющих собой самые древние формы жизни и превратившихся с течением времени в то, что сейчас известно как остров Куба; обо всех этих ископаемых, которые хранятся разрозненно в некоторых ганапских коллекциях.

В результате этой беседы Революционное правительство предложило построить на одном из холмов в Виньялес музей древнейшей истории, в экспозицию которого должны были войти уже упомянутые ископаемые. Частью музея станут огромные фрески, выполненные прямо на скале в Валье-де-Лас-Дос-Эрмаиас. Работу над фресками, где будет отражена вся геологическая история Кубы с зарождения острова до тех времен, когда в Валье-де-Виньялес пришли мирные индейские племена, будет выполнять художник-монументалист Леовихильдо Гонсалес. Музей древнейшей истории и его фрески, безусловно, станут одной из достопримечательностей, которая привлечет не только кубинских, но и иностранных туристов.

Уже на закате солнца мы выехали в поселок Сан-Висенте, расположенный в горах. Там построены две небольшие гостиницы неподалеку от источников сернистых вод. Здесь мы убедились в необходимости построить новые, более крупные отели, чтобы разместить всех желающих, потому что имеющиеся в наличии комнаты и коттеджи были забронированы. Мы видели, как подъезжали машины, но они вынуждены были следовать дальше, так как свободных мест в гостинице не было. Срочно разрабатываются проекты строительства новых туристических объектов в Валье-де-Сан-Висенте.

Убедились мы и в том, что в районе не хватает хороших дорог, поэтому туристы не могли увидеть эти настоящие географические жемчужины Кубы. В Валье-дель-Анкон, долине, зажатой между скалами Сьерра-де-Виньялес и холмами Галерас и Анкон, открывается редкий по красоте пейзаж: вокруг высятся крутые скалы, с которых водопадами обрушиваются прозрачные воды подземных рек. Здесь каждый холм, каждая скала таят в себе огромный интерес для туристов.

Мы летим на вертолете над горами Сьерра-де-лос-Органос, направляясь в Валье-дель-Анкон, о которой уже говорилось выше. Перед глазами путешественника эта горная цепь предстает как прочная крепостная стена, но сверху нам видны огромные кратеры или, лучше сказать, закрытые со всех сторон небольшие долины на вершинах гор. Это знаменитые «ямы» Вуэльта-Лбахо. Местные крестьяне часто используют их плодородпейшие земли для выращивания прекрасных сортов табака.

Мы подлетаем к котловине Валье-дель-Руисеньор, где живет всего лишь одна крестьянская семья. С вертолета нам хорошо виден вход в пещеру, через которую гуахиро попадают в долину Анкон. Мы пролетаем над этой долиной. По своей красоте с ней может сравниться лишь Валье-де-Виньялес. В цепи известняковых холмов выделяются небольшие пологие возвышенности, покрытые сосновыми лесами. Приземляемся перед огромным входом в пещеру, из которой вытекает подземная река Анкон. Отсюда мы направились в пещеру Сиклоп, расположенную у подножия гигантских скал, и по темным подземным коридорам проходим до прозрачных вод реки, текущей в пещере.

Пещера Сиклон (пещера Циклопов) получила свое название потому, что при приближении тропических ураганов жители долины покидали свои лачуги и укрывались под надежными сводами скалистых комнат, которые природа выстроила прямо в сердце горного хребта.

Пока мы занимались исследованием пещеры Спклоп, крестьяне долины собирались в первом подземном зале, чтобы встретить своего вождя. Завершив спелеологические изыскания, Фидель выходит из недр земли. Пещера становится местом проведения важного крестьянского митинга.

Ознакомившись с нуждами крестьян долины, вождь революции дает указание построить школу для детей из сорока крестьянских семей, проживающих в этом районе; дорогу, чтобы покончить с изолированностью Валье-дель-Анкон; народный магазин, что позволит сразу же повысить уровень жизни крестьян. Фидель распорядился, чтобы руководитель зоны сельскохозяйственного развития капитан Питуте Артеага направил сюда тракторы, благодаря чему, а также при помощи предоставляемых Институтом аграрной реформы кредитов станет возможным более быстрое экономическое развитие района.

Приближалось время обеда, и крестьянин Клементе Морехон предлагает нам закусить в его деревенском доме. Приглашение с благодарностью принимается. Наступили новые времена, и глава правительства республики садится за стол в крестьянской хижине, чтобы поговорить и обменяться впечатлениями с крестьянами, рассказать им о завтрашнем дне Кубы. Ради светлого завтра работает весь народ страны, уверенный в том, что настал наконец час освобождения.

Из Валье-дель-Анкон вылетаем в Эль-Росарио, чтобы познакомиться с успехами этого скотоводческого кооператива, расположенного между Сьерра-де-лос-Органос и Пуэрто-де-ла-Эсперанса. Сверху мы видим строительство нового поселка, место, где будет школа, медицинский пункт, как идет строительство домов членов кооператива. Видны и все 376 кабальерий земли этого хозяйства, на которых уже пасется около четырех тысяч голов крупного рогатого скота.

Мы приземляемся, и нас сразу же окружают крестьяне, которые горят желанием поприветствовать Фиделя. Завязывается оживленный разговор с членами кооператива. Они делают меткие замечания о проблемах своего нового поселка, о наиболее подходящих типах домов, о производственных делах и проблемах потребления, то есть обо всем, что составляет неоценимое богатство накопленного ими опыта.

Радостно видеть счастливые лица этих крестьян, а ведь в течение многих лет они подвергались постоянным преследованиям со стороны помещика, который при помощи правительственных войск согнал с этих земель свыше 70 крестьянских семей, чтобы разместить здесь свое стадо. Сегодня в поселке проживает более 300 крестьян, счастливых владельцев своей земли, хозяев своего будущего.

За несколько недель до этого в Эль-Росарио в порядке эксперимента были построены на месте крестьянских хижин дома из бетона. Фидель посоветовал инженерам строить дома не скученно, ибо крестьянам нравится жить в некотором отдалении друг от друга. Но сейчас крестьяне, видя перед собой уже практически построенный поселок, возмущаются, что архитекторы не выполнили своих обещаний и возвели дома рядом друг с другом.

Фидель прекрасно понимает необходимость уважать привычки и нравы крестьян.

Выслушав жалобы крестьян, Фидель резко отозвался о нечуткости архитекторов. Он приносит свои извинения и спрашивает, что можно сделать, чтобы исправить сложившееся положение.

Затем был получен еще один горький урок в результате строительства прекраснейшего поселка кооператива, названного именем Монкады и расположенного у подножия гор Сьерра-де-Кемадо, среди холмов и глинистых возвышенностей в небольшой живописной долине. Архитектор – потом он встанет на путь предательства и даже поднимет оружие против революции – построил дома на земельных участках, которые крестьяне использовали для возделывания кукурузы и табака. Это все равно что зарезать курицу, несущую золотые яйца. Когда мы узнали об этом, изменить что-либо уже было нельзя.

Как директору ИНРА Фидель дает мне указание встретиться с крестьянами и предложить им расширить земли кооператива за счет угодий, расположенных на востоке долины, где можно выращивать табак и фрукты, а на других землях, непригодных для земледелия, но расположенных рядом с домами, построить птичники. Крестьяне после длительного обсуждения соглашаются с предложением Фиделя.

На опыте кооперативов Эль-Росарио и Монкада революция училась тому, как и где вести строительство сотен новых поселков, разбросанных по всей территории Кубы.

Из Эль-Росарио выезжаем в прибрежный поселок Ла-Эсперанса, чтобы встретиться там с рыбаками. Их около двухсот человек, ведущих нищенскую жизнь с единственной целью – выжить. Крестьяне были лишены земли, а местные рыбаки все еще не имели собственных судов. Они вынуждены нанимать лодки. Налоги, взимаемые посредниками, – это одно из звеньев цепи, приковавшей местных жителей к невообразимой нищете. Глава правительства дает указание уполномоченному ИНРА в провинции капитану Сесару Альваресу заняться постройкой необходимых судов и передать их рыбакам Ла-Эсперансы. Также даны указания построить в рыбацком поселке медицинский пункт, холодильник, народный магазин и создать кооператив, чтобы положить конец традиционной системе посредников.

Конечный пункт нашей поездки – Валье-де-Санто-Томас, где месяц назад ИНРА предпринял первые шаги по осуществлению аграрной реформы. Прежде всего здесь нас интересовала Большая пещера, расположенная в горах Сьерра-де-Кемадо. Это самая крупная и одна из красивейших пещер Латинской Америки, а поэтому она должна стать одной из основных достопримечательностей для развития туризма в Пинар-дель-Рио. Ее подземные коридоры и реки протянулись на многие километры, образуя замысловатый лабиринт. Некоторые коридоры ведут к скрытым долинам, например к долине Фания, где в пещере Тамбор чернокожие рабы, привезенные сюда из Африки, устраивали свои ритуальные празднества.

Чтобы добраться до входа Большой пещеры, необходимо подняться на несколько метров по крутому склону холма. И вот мы под сводами первого зала. Это настоящий собор, построенный самой природой. Сталактиты и сталагмиты причудливой формы, разноцветные колонны будят воображение Главнокомандующего: один обломок скалы кажется ему похожим на лангуста, другой – на голову быка.

Проходим еще несколько сот метров в глубину мрачных коридоров пещеры. Подходим к тому месту, где стены покрыты загадочными наскальными рисунками, сохранившимися здесь еще с доколумбовых времен.

Вся пещера – своеобразный магнит для туристов.

В скальном ложе пещеры расположено обширное подземное озеро. Воды его прозрачны как стекло, а на дне видны обломки скал причудливой формы, похожие на цветы. Мы идем по берегу озера, держась за скалы, чтобы не потерять равновесие. Все охвачены жаждой исследований, и, несмотря на трудности, на наших лицах нет и следа усталости.

Продвигаемся вперед и попадаем в зал Каос. В самой высокой его части, среди пугающих расщелин и невообразимого хаоса, нашему взору открываются неисследованные галереи Большой пещеры. Столкнувшись с неизведанным, Фидель предлагает нам всем вместе в самом ближайшем будущем заняться изучением подземных тайн, до сих пор скрытых от глаз человека.

Разбиваем лагерь у входа в пещеру, откуда видна вся котловина Валье-де-Санто-Томас.

31 августа знакомлю Фиделя с крестьянином Леандро Малагоном, моим старым проводником и спутником но спелеологическим вылазкам. Премьер-министр выслушал рассказ Малагона о бесчинствах капрала Лары и его приспешников из контрреволюционных банд.

Бывший солдат армии Батисты Лара, приговоренный революционным трибуналом к смертной казни за убийство 20 человек, сумел бежать, и сейчас на бесчинства его вдохновляет радиостанция Трухильо, присвоившая ему звание «майора».

Коротко обменявшись мнениями, Фидель принимает решение, которому суждено приобрести важное значение, – подготовить и вооружить отряд крестьян под командованием Малагона. Так революция сформировала первый отряд крестьянского ополчения.

Через несколько недель «малагонскпе ополченцы», как их называли в народе, захватили капрала Лару и его банду убийц. С этого времени Сьерра-де-лос-Оргаиос навсегда стала несокрушимым оплотом революции.

После этой народной победы Фидель принял в ИНРА ополченцев.

– Сейчас надо увеличить численность ополчения. Но каждый, кто вступает в ваши ряды, должен быть таким же хорошим человеком, как и любой из вас, – говорит Фидель.

– Они будут, майор, обязательно будут, – отвечает Малагон от лица своих товарищей.

Майор Камило Сьенфуэгос дарит Леандро револьвер 45-го калибра и седло.

Министр Революционных вооруженных сил майор Рауль Кастро, вспоминая об успешно проведенной операции, говорит:

– После длительной перестрелки был захвачен капрал Лара, который спас свою жизнь, подставив под пули крестьянскую девочку. Он вынужден был сдаться отряду, который сформирован в селе. На этот отряд возложена высокая миссия защиты революции, защиты справедливости, защиты всего доброго и благородного; он должен осуществить все это.

Прошло несколько дней, и не только в сельской местности, но и в городах – повсюду стали слышны команды: «Раз, два, три…» Это маршировали сотни, тысячи, десятки тысяч мужчин и женщин – ополченцев из народа, защитников социализма. Сейчас, оглядываясь назад, с высоты исторического опыта, мы понимаем, что это были последователи тех первых 12 гуахиро, бойцов крестьянского ополчения, которые знаменовали собой начало одного из самых массовых вооруженных движений в истории Америки.