Текст книги "Последний путь (СИ)"

Автор книги: Антон Ярыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Глава 5

Пока ехали начал падать снег. И вот тут вспоминаю, что зимнюю одежду мы не предусмотрели. Вечно сидеть в машине или в кемпере не будет никто. Поэтому нужна одежда. Да и топливом неплохо бы разжиться.

– Ой, а что это? – воскликнула Катя.

– Ура, снег! – воскликнула мама

– «Плохо», – осеняет мысль меня. Потому как на снегу наши следы будут отчётливо видны.

Я почему-то был уверен, что за нами кого-то отправят. Поэтому пытаюсь уехать как можно дальше, дабы иметь хотя бы призрачную фору во времени.

– Колян, куда за зимними шмотками ехать? – спрашиваю его.

– Пока не вижу, – честно отвечает он.

– Сейчас, – сказала Катя и положила руки ему на голову.

Колян закрыл глаза и, зачем-то начал водить руками. Затем его рука замерла в одном положении. Он открыл глаза:

– Где-то там, через два-три часа, должны быть остатки поселения.

– А ближе? – с надеждой интересуюсь у него.

– Тоха, не тупи! – с лёгким раздражением отвечает он.

Эх, последние отголоски надежды вымерли. Хотя, в принципе, я знал. Ладно, едем дальше.

– А как вы думаете, что там сейчас в городе? – спросила тёща.

– Не знаю, – отвечаю я.

– Ничего хорошего, – говорит Колян.

– Почему? – спрашивает она.

– Город вымирает, – поясняет Колян.

Тут уже даже я гляжу на него с удивлением.

– Это как? – спрашиваю его.

– Смотри: помнишь жизнь до города? – начал он объяснять.

– Ну, – соглашаюсь с ним.

– Так вот: что было дороже – еда или одежда? – задаёт вопрос он.

– Хм, смотря что под одеждой понимать, – задумываюсь.

– Ну… – Колян завис.

– Короче, дабы ты не пытался что-то с чем-то сравнивать, еда по итогу выходит недешёвой, – говорю ему. – Что тогда, что сейчас. С той лишь разницей, что сейчас она стала ещё более недоступной ещё большему количеству людей. Ты это хотел сказать?

– Да. И не только, – Колян развис.

– Хм, продолжай, – возвращаю его обратно в тему.

– Так вот, даже после изобретения пищевого и одёжного принтеров ценники на них не особо упали, – говорит Колян.

– И ты, на основе этого, подумал, что город вымирает? – логика его какая-то хромая.

– Не только: сколько новых людей ты видел в городе? – он поворачивается ко мне.

А вот тут он прав: знакомых всё меньше, а новеньких – никого… В Трущобах, что тоже заставляет задуматься, численность населения практически одинаковая. В отличии от остальных районов…

– Хм, а ведь, получается, ты прав, – чешу подбородок, выслушивая его ответ.

– Дальше: на детей налог, – продолжает он. – Или в детдом. А где гарантия, что они доживут там до своего совершеннолетия?

И ведь правда – сколько их там? А сколько было? Сколько выпустится?

– И какой вывод? – спрашиваю его.

– Они что – детей убивают? – глаза у тёщи стали очень большими, и рукой она прикрыла рот.

– Не знаю, – ответил Колян.

– Это всё… – тёща часто говорила про наше правительство.

– Нет, мам, – перебиваю её, – этот товарищ по сравнению с ними – никто. Вернее чуть больше, чем мы. Но всё равно никто. Выражаясь шахматными терминами – он не пешка. Но и не король. Турка, максимум конь.

– Ага, конь, – то ли скептически, то ли поддержала Лена.

– Да? И кто же по твоему? – тёща продолжает гнуть свою линию.

– Банкиры, – отвечаю ей.

Тут уже и Колян оборачивается. В его глазах было удивление.

– Интересная мысль. И как банкиры, по твоему мнению, в этом виновны? – спрашивает он.

– Ну вот суди сам, – я снимаю правую руку с руля, дабы ею жестикулировать можно было. – Всё, абсолютно всё, стало возможно оценить деньгами.

– Да ну? – недоверчиво смотрит он.

– Давай по честному, – поднимаю правую руку ладонью вверх. В сочетании с пальцами выглядит как гнездо. – С чего всё начиналось? У меня появился джип, а у тебя внезапно раскрылся дар. В итоге мы наконец-то пришли к взаимовыгодному сотрудничеству. Не более. Сейчас – да, ты попал. Поэтому ты прекрасно понимаешь, что если не прикроешь мне спину – мне хана. Но и тебя в покое не оставят. Я не прикрою твою спину – будут те же Фаберже, но уже в профиль.

Колян молчит. Потому как вспомнил, какие у нас были разногласия. И о чём. Мне было не важно с кем работать. Тогда как он… Побывал со многими людьми. И, если где-то его «талант» не ценили, то «у тебя есть машина, и ты не боишься далеко уезжать».

– Ладно, оставим это, – делаю рукой сброс и возвращаю её на руль. – Так вот: по большому счёту деньги это инструмент. Для бартера. По идее. По факту стало так, что их возвели чуть ли не в ранг божественного дара. Есть – красавчик, нет – иди отсюда, ничтожество. Много денег – много возможностей. И так далее.

– И что? – решила поддержать разговор тёща.

– А то, что они их просто делают. Штампуют. То есть они управляют тем, что мы возвели в ранг божества, – отвечает моя мама.

– А зачем? – спрашивает тёща.

– Чтобы ломать людей, – глаза всех уставились на меня.

– Зачем? – Лена прерывает затянувшееся молчание.

– Для своего удовольствия, – пожимаю плечами.

– Какое-то извращённое удовольствие, – заметила тёща.

– А чему удивляться? – спокойно говорю. – У людей же как? Сначала необходимое, потом нужное, затем роскошное. А когда всё есть – безумное. И возмущаться, что хотели не этого.

– И пусть бы в своём кодляке бы творили безумие! – тёща весьма эмоционально реагирует на это.

– А так не интересно: когда ты стал как бы властелином мира, обычные радости тебе приедаются. Хочется что-то ещё. Поэтому и пошло-поехало: засилие разврата, войны. Потому что это по сути верх тщеславия: наслаждаться муками тех, кого ты сделал зависимым от себя. Или же сначала сделать зависимым от тебя, а потом смотреть, как он ломается и какие муки испытывает, – развиваю эту мысль.

– Фу! – Колян не выдержал. – Мы ведь не об этом вели речь.

– Ну почему же? – не отрывая правую руку от руля сделал жест открытой ладонью. – Ты сказал, что в городе всё ужасно, потому что он вымирает. Моя дорогая мама номер два, или по-русски – тёща, задала вопрос, а кто же в этом виноват. Я и ответил. И объяснил почему.

– Ну так-то да. И всё же? – с некоторой долей надежды спросил Колян.

– Ну, если вернуться в начало разговора, то да. Видите вот всю эту «густую растительность», как «трава зеленела» до прихода зимы? Нет? А знаете почему? – делаю театральную паузу. – А потому что почва и вода отравлены.

– Чем? И кто травил? – спросил Колян.

– Отравлена веществами, которые входят в состав атомной бомбы. Плутоний, уран. Они высокотоксичны. Конечно, не настолько, что прям возьмёшь без перчаток кусочек и ты труп. Примерно как ртуть, – говорю ему. – Или свинец. Одним словом – пока земля и вода самоочистятся, пройдёт ещё не один год. А может, и не один десяток лет. И неизвестно – останется ли семенной фонд. Хоть какой-нибудь.

В машине повисло тяжёлое молчание. Было слышно, как урчит дизель, шелестят шины, гудит активная противорадиационная защита и Мишкино посапывание.

– Кстати, вспомнил! – я не удержался и поднял вверх указательный палец правой руки. – В Трущобах пытались что-нибудь вырастить.

– И как? – сказал тесть, который до переселения в этот город жил в деревне.

– Безуспешно. Земля ничего не рождает, – делаю широкий жест вокруг себя.

И действительно – зимой это не так заметно, но летом – нет этих привычных зелёных красок. Всё серое. Деревья без листьев, без иголок. Зверей нет – кто-то погиб в первый год, кто-то позже от голода. В общем – всё агонизировало.

– Интересно, – задумался Колян, – и что же мы тогда жрём, что нам выдаёт принтер?

И тут меня пронзила страшная догадка. От которой меня начало крутить наизнанку. К нашему счастью попался небольшой оазис. Я остановился, выскочил и позвал Ихтиандра.

– Антоша, с тобой всё в порядке? – забеспокоилась мама.

– Ой, да, – перед глазами были зелёные пятна.

– Слушай, ты чего? – спрашивает Колян.

– Зря ты спросил про принтер, – оборачиваюсь и смотрю ему в глаза.

– Почему? – искренне удивляется Колян.

– А ты кладбище в городе видел? – смотрю ему в глаза.

Как спусковой крючок нажал. Из машины, с небольшой разницей во времени, вылезли все. Кроме Мишки – он слишком мал для этого. Ихтиандра звали все. Иногда в унисон. Но он не пришёл. Да и не нужен он нам – чай не Дед Мороз. Затем все, на трясущихся ногах залезли в машину. Дальше мы ехали молча.

* * *

Пономаренко осмотрел всех, кого Петренко отправил к нему в помощь. «Нда, с такими только в разведку идти». Парни крепкие, сильные. И от того их «незаметность» немного… преувеличена. Хотя с другой стороны Тарас понимал, что они едут в погоню. Просто машины, на которых они будут ехать, немного не соответствуют габаритам парней.

– Это ещё что за? – воскликнул один из них, увидев транспорт.

«Да, ребятки, а чего вы ждали?» – думает Тарас.

Перед взором ребят Васильева, Безрукова, Шестакова и Никитенко предстало несколько стареньких «Нив». Да, они бронированные, обслуженные. Но:

– А мы в них вместимся? И, кстати: почему у беглецов целый «Крузак» семидесятый, а у нас вот это? – опять тот же боец.

– Потому что это – то, что есть! – сказал, как отрезал, Пономаренко. – Ещё вопросы?

– Никак нет! – ответили хором все.

– А беглецам повезло – нашли! – возмущается недовольный. – А вы не конфисковали!

Безруков тихо хихикал над подчинённым Васильева, Шестаков инструктировал парней, а Никитенко с парнями уже грузился. Васильев, в конце концов, «объяснил» подчинённому его «неправоту». Далее они все расселись по машинам и поехали. Гаджиев с остальными в этот момент терпели фиаско в трущобах.

Светало. Однако тут же посерело – начался дождь. И притом такой, что преследователи очень быстро сбились с курса. Буквально потерялись в трёх соснах. Вернее – в трёх турелях: именно столько стоит турелей на втором периметре на каждый участок между двух турелей первого периметра. Долго они ехали или нет, но в конце концов решили встать – незачем попусту гонять машины. И где-то через пять минут дождь кончился. Преследователи сориентировались и поехали за беглецами.

Долго ли, коротко ли, но они приехали на ту площадку, на которой ночевал «табор» Мягкова. Следов не было – их смыло дождём. Да и, вдобавок, машины преследователей хорошо наследили.

«Ну что за дуболомы! Говорил же Петрову – не нужны мне твои ребята, сами справимся» – держался за голову Пономаренко, вспоминая Петренко.

– Ох, Ватсон, что скажете? – спрашивает сенса Пономаренко.

Из машины вылез щуплый парнишка с ангельским лицом. И он начал ходить по поляне. Затем натоптал контуры машины и прицепа:

– Тут они стояли ночь, – говорит он.

Далее он чего-то ради прошёлся в одну сторону, в другую, осмотрелся. Далее пошёл в строго определённую сторону, дошёл до края, где фон начинал расти.

– Они туда уехали. Где-то часа три назад, – показывает пальцем направление Ватсон.

– По машинам! – командует Пономаренко.

* * *

Его имя никто не помнил, кроме него самого. Его именем никто не заморачивался. Да и он сам уже привык быть тем, кем его зовут. До жизни в городе он рос хиленьким пареньком. И, дабы не быть затюканным сверстниками, он научился быть подлым.

Сначала он не сильно разбирался, и поэтому редко когда играл в долгую. Ему были интересны сиюминутные выгоды. Однако ему хотелось большего. И потихоньку у него стало получаться разбираться, где можно поиметь сиюминутную выгоду без последствий, где лучше играть в долгую, а куда лучше вообще не соваться. Ну или хотя бы попозже. Для него слова о совести, чести, достоинстве были лишь дополнительными рычагами, которыми он умело управлял другими. Он был чутким психологом, и даже специально получил специальность психолога для улучшения своих качеств. Били ли его в школе за его подлянки? Били, конечно. Вот только как это бывает часто – мимо проходит учительница, видит, что хулиганы бьют мальчика, без разбора обвиняет «хулиганов» в жестокости. А ангельское личико избиваемого только добавляет ему харизмы. Правда позже, гораздо позже, эти же учительницы были им же и обмануты. Потому что для него никого, кроме него, не существовало.

После атомной бомбардировки то ли от пережитого стресса, то ли же от того, что ему хорошо прилетело по голове, у него открылся экстрасенсорный дар – он видел ауру каждого. Либо же след этой ауры. Поэтому в городе, после того, как помог найти нескольких пострадавших под завалами, он ушёл в СБ союза глав. Его целью стало стать единственным главой города.

Он пытался и так, но там были акулы похлеще ангелоликого. Поэтому он решил пойти с другой стороны – предложил свои услуги СБшникам. Там его окрестили Ватсоном – в честь легендарного помощника легендарного сыщика. Ему удалось заставить всю службу безопасности работать на своё благо. И ему почти удалось довести свой план до конца, как вдруг:

– Ватсон, ты едешь с нами. Нужна твоя помощь, – заглянул к нему в кабинет Пономаренко, и тут же ушёл.

И вот он теперь, вместо постройки очередной козни, трясётся в маленькой машине. И более того – он, как какая-то собачка, ищет следы беглецов. «Будь они неладны!»

* * *

Прошло где-то два часа с момента последней нашей остановки. В машине было тихо. Только иногда Мишка требовал к себе внимания. Но Лена с Катей его успокаивали довольно быстро.

– Тоха, тут налево поворачивай, – командует Колян с закрытыми глазами.

Я кивнул и начал поворачивать в ту сторону. Чуть не забыл, что нам нужно заехать за тёплой одеждой. И тут у меня резко заболела голова. И так же резко отпустило. От этих весьма неприятных ощущений я поморщился.

– С тобой всё хорошо? – спрашивает Лена. После мама – тот же вопрос.

– Да какой-то спазм в голове, – отвечаю им.

И до кучи завопило чутьё: по нашим следам едут. Но пока далеко. Не, то, что за нами наверняка погоня, это понятно – и раньше люди убегали. Вот только без такого кортежа. И, возможно, если бы не вечер, они бы и дальше за нами ехали. А так – им было бы проблемно возвращаться под огнём турелей.

Где-то примерно через полчаса Колян сказал свернуть направо. И примерно через пятнадцать минут мы въехали на территорию какого-то посёлка. Хм… Довольно неплохо сохранился. Хотя не удивлюсь, если там ещё и люди есть.

Ещё пять минут катаний по посёлку и мы стоим возле добротного дома. Навигатор системы «Колян Красиков» работает безупречно. Едва мы зашли все в дом, как снегопад усилился.

– Нда, вовремя приехали, – замечает тесть.

– Согласен, – поддерживает его Колян.

Фон был, что удивительно, природный. То есть создалось ощущение, что здесь атомной войны как будто не было. Дома практически все целые. Аж как-то неуютно – как будто скоро хозяева придут.

– Антош, может, здесь останемся? – спрашивает мама. – Я уже устала ехать.

– Да, может, действительно, здесь обустроимся? – тёща решила её поддержать.

– Ну… – начал я, а потом – задумался.

Потому как стоило задуматься. С одной стороны – задерживаться не стоит. А с другой: люди устали. Я бы тоже не против отдохнуть. Пулемёт почистить – уже постреляли разок. Машину проверить – мало ли? Да и снегопад осложняет движение.

– Колян, отойдём? – бросаю своему напарнику.

– Ну пошли, – говорит он.

– Вы куда? – Лена.

– В туалет, – я.

– Аналогично, – Колян.

Мы вышли. Дошли до сарая, зашли в него – также холодно, но хотя бы без ветра.

– И чего ради вышли? – Колян подул в замёрзшие руки.

– Есть у меня подозрение, что за нами едут, – говорю ему, ёжась.

– Думаешь? – уже серьёзно замечает напарник.

– Сам подумай: и раньше люди бежали. Но не с таким кортежем. Поэтому рискну предположить, что за нами погоня, – мёрзну.

– Ты смотри, какая пурга! Наши следы замело! – показывает на снег Колян.

– Согласен. Если у них нет сенса, то нас долго, очень долго будут искать, – а ведь он в чём-то прав.

– Ну да. Вот только сенс у них, скорее всего, есть, – задумался Колян.

* * *

– Они здесь останавливались, ненадолго, – говорит Ватсон.

– Куда дальше, Ватсон? – спрашивает Пономаренко.

– Пожди, Тарас, ищу, – отвечает Ватсон.

Ватсону позволялось называть капитана Пономаренко по имени и обращаться к нему на ты. За его уникальный дар. Были ли в СБ ещё экстрасенсы – об этом знало лишь вышестоящее руководство.

– Туда! – указал поисковик.

– Принято! Стройся! – командует Пономаренко.

Тарас знал, на что способны их машины. Также он знал зиму в этих местах.

– Дальше места идут суровые. Поэтому машины цепляем в связки. Потому как если первый застрянет – остальные вытащат. В головную машину садятся самые тяжёлые. Следующая – те, кто полегче. Замыкающая машина – тоже тяжеловесы, мы со связью идём четвёртыми. Остальные – посередине. Вопросы? Вопросов нет. По машинам!

Они довольно шустро стропами соединили все машины в поезд. После распределились кто куда. Затем, довольно синхронно, поехали. Ехали неспеша. Ехали долго. Ещё по пути попали в пургу. Мудрый поступок Пономаренко не раз и не два их спасал – головная машина частенько садилась защитой. Но после них машины ехали без проблем.

Ехали долго. До посёлка добрались поздно ночью. Топлива сожгли довольно много – по пути им попался оазис, где им пришлось заправиться.

– Да, не по графику идём, господин капитан, – замечает один из бойцов.

– Отставить сопли! – говорит Пономаренко.

* * *

– Не, вы представляете? Здесь есть баня! – тесть, вошедший с мороза, прямо сиял.

Все посмотрели на меня. Типа «как командир решит». Ну что же?

– Если они сюда придут, то, значит, у них есть сенс, – говорю мысли вслух. – Поэтому немного маскировку можно нарушить. Тем более мы здесь остаёмся.

– Ура! – сказали хором все.

– Но! – подымаю вверх указательный палец. – Скорее всего – только до завтра.

– Жаль, – говорит мама.

– Я видел конечную цель. И нам туда в любом случае надо попасть, – говорю всем.

Все немного приуныли. Но недолго. Женщины ушли, а я, Колян и тесть остались. Тесть уже собрался колоть дрова для бани, но:

– Пап, Колян, надо поговорить, – говорю им.

– Тоха, что опять? – недовольно отвечает Колян.

– Смотрите, мужики, какова ситуация: если у них есть сенс, то он идёт по нашему следу. Снегопад ему не помеха, – объясняю им.

– И что ты предлагаешь? – тесть вникает в ситуацию поглубже.

– А не пошариться ли нам по всем домам? Вдруг где что полезного ещё ухватим? – слегка наклонив голову произношу им.

– Ты мне не доверяешь? – Коляна, видно, моё предложение покоробило.

– Зачем? – я искренне удивился его непониманию. – Я знаю, что ты обычно находишь самый богатый улов. А нам дорога предстоит не близкая. Даже мелочь какая-нибудь может оказаться полезной. Да и нашим преследователям меньше достанется.

Кажется до Коляна удалось достучаться – его ехидной улыбке позавидовал бы любой чеширский кот. Тесть тоже улыбнулся.

* * *

Дамы были не очень довольны: только осели и опять… Больше всех возмущался Мишка. Однако после всех манипуляций мы нашли более удобный дом. Да и припасов стало побольше. И, самое главное – нам удалось найти Мишке нормальный костюм. Потому что с первым:

– Колян, ты что тут надыбал? – с вытаращенными глазами глядя на то, что было в руках.

– Ну извини, какой был, – ответил он, разводя руки в стороны. – Всяко разно теплее, чем просто распашонки.

Тут с ним не поспоришь – далее возможно и не было бы ничего. Поэтому:

– {Принятие неизбежного}, ладно, – махнул рукой на него и отошёл.

Костюмчик был для девочки. Но за неимением лучшего… Однако после рейда по домам удалось найти другой: из разных комплектов и размеров. Но тут, совершенно случайно нашлась швейная машинка «Подольск» с ножным приводом. В сочетании с Лениными умелыми руками превратила его в то, что надо. Всё, укомплектованы все.

Женщины остались в доме, Мишка с ними, а мы поехали дальше – готовиться к встрече. Мы остановились возле самого высокого здания в посёлке – какая-то пятиэтажка. Самое главное, что было в ней – чердак, из которого можно было разглядеть весь посёлок. Я вылез из машины, забрал СВЛК, тепловизор, АК-107 и полюбившийся «Игл». За них отдельное спасибо Сивому и Желябову – как чувствовали, что понадобятся. Тесть сел за руль, Колян за управление пулемётом. Ну что же, будем надеяться на то, что план «А» сработает. Потому как план «Б» очень проблемный. И не хотелось бы к нему прибегать.

Поднимаясь наверх задавался вопросом: всё это оружие, оборудование – оно тяжёлое? Или же неудобное? Наверное всё-таки второе. И почему у героев компьютерных игр всё так легко и ловко? Так, спокойно! Ставим СВЛК на сошки, подключаем к ней тепловизор.

– Бум-Сове: на месте, пока тихо, – говорю в радиостанцию.

– Сова-Буму: понял, патрулируем дальше, – отвечает рация голосом Коляна.

На всякий случай возьму винтовку и осмотрюсь через тепловизор. Так, прекрасно: домик, где нас ждут, довольно тёплый: дымоход горячий, а вот стены снаружи холодные. О, вот и Колян с тестем катаются.

– Вы чего творите? – тесть зачем-то с заносом решает пройти очередной поворот.

– А-а-а-а! – затем чуть позже: – Это он проверяет всё, на что машина способна. Чуть не перевернулись!

– Понял… – положил рацию рядом.

Теперь точно, как минимум, надо будет протянуть все болты и гайки. Ой, ладно. Итак: надеюсь, мы достаточно наследили, чтобы ввести противника в замешательство. И, надеюсь, они приедут оттуда же, откуда приехали мы.

* * *

– Ватсон, долго ещё? Я уже реально устал! – ноет Пономаренко.

– Потерпи, Тарасик, скоро, – отвечает сенс.

Автопоезд, состоящий из пяти «Нив», ехал битых пять часов – настолько много выпало снега, что не только первая, но и вторая машины застревали. И вот, наконец-то, они доехали – уровень радиации начал падать. Все уже начали радоваться – если это не то место, где встали на отдых беглецы, то хотя бы сами передохнут. Как вдруг:

– Слышь, Тарас, что-то тут не так, – говорит Ватсон.

– Они Женю убили! – раздалось из рации

– У нас Ваню! – из другой машины.

* * *

– Вижу, пять, там, где и планировалось. Остановились, замешкались! Пора! – сообщаю по рации Коляну.

В чём плюс такой винтовки – её убойная дальность. И ещё, не менее приятный бонус от погоды – штиль. Поэтому беру на прицел первую машину, вернее её водителя – огонь! Есть, минус один! Далее – замыкающую. Всё, обе машины без водителей. Ой, а что это они так странно ездят? Вернее дёргаются? А, понял – они в связке! Да, мудрое решение – для преодоления снегов в условиях высокого фона. А теперь оно против вас.

* * *

– Ты куда дрыгаешь? Забыл, что мы в связке? – зарычал Пономаренко на своего водителя. Затем в рацию: – Отцепляйте машины!

Из каждой машины выпрыгнули все – смысл там находиться, если у снайпера – бронебойные? Поэтому они постарались перебраться за левый борт машин. Однако в данном случае откидные кресла сыграли злую шутку – пока откинул, вылез, не успел – пуля снайпера тебе окончила жизненный путь. Оставшиеся вояки попытались вычислить стрелка, как вдруг:

– Это что ещё за рёв?

Из-за угла, на высокой скорости, с заносом, поднимая снег как дополнительную завесу, вылетает «Крузер». С пулемётом на крыше. И этот пулемёт был повёрнут на них. А потом он выстрелил.

– Бежим!

Это была последняя фраза старшего сержанта Никитенко. Те, кто пытался убежать, ловили пулю от снайпера. Другие, кто пытался огрызаться, погибали под пулемётным огнём. План «А» беглецов сработал успешно.