Текст книги "Тайны затерянных звезд. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Антон Кун

Соавторы: Эл Лекс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Противник повалился на землю, и я едва удержался на ногах, чтобы не последовать за ним. Окончательно выведенная из строя рука повисла плетью, да так, что я вообще не мог ею пошевелить. В голове слегка гудело после пропущенного удара, а грудная плита брони почернела и наполовину высыпалась от прямого попадания.

Но это всё не так уж и важно. Намного важнее то, что за стенами больше не слышно топота множества ног, не слышно коротких команд и указаний, не слышно бряцания оружия и брони. Значит – отбился. Значит – противников на этаже больше нет.

По крайней мере, пока.

Я посмотрел на магазин «Аспида», снабжённый прозрачным окошком как раз на такой случай. Там оставалось ещё игр двадцать, что довольно неплохо – мне в пылу боя показалось, что я потратил намного больше боеприпасов. Очень уж сложно их считать из-за огромной скорострельности.

– А ты хорош… – снова раздалось под потолком, и я перевёл взгляд на бронестекло, за которым стоял Мартинес, снова держа в руках микрофон. – Нет, правда хорош! Я бы даже сказал – моё уважение, боец! Встреться мы в других условиях, я бы никаких денег не пожалел на то, чтобы ты стал на меня работать. Даже жалко будет уничтожать такой редкий кадр…

Я усмехнулся и подошёл поближе, встал почти вплотную к бронестеклу, и принялся внимательно осматривать бункер бывшего генерала, насколько вообще мог его рассмотреть со своего места.

– А ведь сейчас сюда подтянутся остальные мои ребята, – продолжал философствовать Мартинес, внимательно наблюдая за мной. – И тогда тебе конец, уже окончательный. И не смотри так на меня и на мой бункер, тебе сюда не забраться. Это полностью исключено, сюда и муха не проскочит без моего разрешения.

– А мне и не надо к тебе забираться. – усмехнулся я, заметив наконец то, что искал – короб вентиляции, который тянулся по дальней стене, втыкался в стену и выходил, судя по всему, в спальню где-то рядом с окном. Может, даже в само окно.

Прикинув его местоположение, я двинулся вдоль стены, внимательно глядя под потолок, и почти у самого окна действительно нашёл выход вентиляции, забранный белой решёткой со скошенными планками и вписанный в декоративный карниз так, что, не зная где искать, и не найдёшь ни хрена.

Мартинес всё это время внимательно наблюдал за мной. Ну пусть понаблюдает. Помешать мне он не сможет.

Пользуясь лишь одной рукой, я подтащил прикроватную тумбочку ближе, и залез на неё прямо ногами, прямо в грязных ботинках. Снова взял «Аспид» и потратил половину оставшегося боезапаса, чтобы перебить болты, держащие решётку вентиляции, и снять её.

– У-у-у, ну вот, – расстроился Мартинес в динамиках под потолком. – Ты меня расстраиваешь. Я только начал думать, что ты не такой, как все остальные, а ты такое творишь… Неужели ты думаешь, что я допущу глупую ошибку с вентиляцией? Что я позволю себя просто отравить? Нет, друг мой, ты ошибаешься! У меня тут стоит самая современная система очистки, которая не просто фильтрует всё на свете, всё, о чём только знает человечество, она ещё и озонирует воздух, придавая ему приятный аромат свежести!

– Да? – усмехнулся я, хотя и не было уверенности, что он меня слышит. – Ну что ж, я очень рад за тебя.

Я достал из кармана чудом уцелевшие во всей этой канители пробирки с антидотом для субмиссиона и вырвал из них пробки.

– Ну значит тебе и волноваться в твоём бункере не о чем… Не так ли? – риторически спросил я.

И, широко размахнувшись, забросил откупоренные пробирки в вентиляционный канал так далеко, как только получилось!

Глава 27

Мартинес действительно не верил, что я смогу его достать через вентиляцию. Не верил целую минуту, или, может, даже полторы минуты. И всё это время он продолжал насмехаться над моими мыслительными способностями, а я, вернувшись обратно к бронированному стеклу, молча наблюдал за тем, как бездарно он проводит свои последние секунды жизни.

А потом антидот, проигнорировав все фильтры и очистители, как и обещала Пиявка, заполнил внутренний объем бункера, и бывшему генералу резко поплохело.

Сперва он отчётливо принюхался, словно не мог понять, почему вдруг ему стало дурно. Судя по выражению лица, которое сменилось на глубокую задумчивость, он ничего не почувствовал, и только почесал голову, и торжествующе посмотрел на меня:

– Я же говорил, что ни хрена у тебя не выйдет. Слушать старших надо, малыш, дольше проживе…

А вот договорить уже он не смог. Глаза его внезапно выпучились, как у лягушки, выброшенной в открытой космос, и буквально за секунду покраснели до такой степени, что, казалось, ещё чуть-чуть – и они просто лопнут, забрызгивая всё вокруг кровью!

– Это… – пробормотал Мартинес, глядя куда-то мимо меня. – Это… Зачем… Почему…

Не знаю, что именно имела в виду Пиявка, когда говорила про «расплавление мозга», но Мартинес сейчас явно испытывал именно его. Выражение его лица сменилось с торжествующего на растерянное, как будто он забыл, где и почему находится, а пальцы рук начали дрожать, как у больного Паркинсоном.

– Четыре… Четыре… – бессвязно лепетал Мартинес. – Надо четыре…

Постепенно дрожь перекинулась на всё его тело, ещё немного – и его начнёт колбасить в самых настоящих судорогах! Перегруженный мозг Мартинеса, не понимая, что с ним происходит, панически рассылал все возможные команды во всех возможных направлениях, и его организм сейчас должен был напоминать вышедший из-под контроля механизм, который разрушает сам себя нагрузками, на которые он не был рассчитан.

– Нет!!! – внезапно заорал Мартинес во всё горло, так, что я даже без микрофона его услышал через стекло. – Пожалуйста, нет!!!

Через силу, сопротивляясь судорогам, он поднял руку и мазнул по стене справа от себя. Ещё раз, ещё раз…

На четвёртый раз он наконец попал, и бронированное стекло, разделяющее нас, уехало вверх.

Мартинес выпал из загазованного помещения, как сломанный манекен. Повалился на пол, попытался отползти подальше, но из-за бьющих тело судорог лишь крутнулся на месте на четверть оборота.

– Нет… Нет! – бессвязно шептал он. – Четыре! Восемь!.. Пятнадцать!..

Я присел рядом с ним, и попытался поймать безэмоциональный взгляд генерала, упёртый в потолок. Поймал – и он тут же зафиксировался на мне, словно я был единственным важным объектом здесь и сейчас.

В общем-то, так оно и было.

– Если ты меня слышишь, то я предлагаю тебе сделку, – негромко начал я. – Ты говоришь мне как отключить зенитные батареи, а я прерву твою агонию.

– Четыре! Четыре!!! – бессвязно заорал Мартинес, не сводя с меня взгляда. – Восемь!

– Видимо, не слышишь… – вздохнул я, поднимаясь на ноги.

– Код!!! – ещё громче завопил Мартинес, тело которого уже начало крутить судорогами в разные стороны под треск растягивающихся связок. – Код! Четыре! Восемь! Пятнадцать! Шестнадцать! Двадцать… Три! Сорок… Два!

– Четыре восемь пятнадцать шестнадцать двадцать три сорок два? – уточнил я.

– Да!!! Надо! Надо!..

– Где управление?

– Четвёртый! Этаж!.. Надо!..

Мартинеса снова выгнуло судорогой, да так, что я отчётливо услышал треск ломающейся кости.

А потом сразу же согнуло обратно.

– Надо!!! – заорал он, сгибаясь туда-обратно так же легко и быстро, как лист бумаги.

Вряд ли он назвал код, чтобы я отключил зенитки. Скорее всего хотел ликвидировать нас. Но это уже не имело значения. Код был у меня, а как с ним распорядиться, я решу сам.

Что ж, обещания надо выполнять.

Я прижал ногой шею генерала, чтобы голова не дрыгалась, приставил «Аспид» и выпустил весь оставшийся запас игл, дёрнув при этом ствол так, чтобы поразить как можно больший объём.

Бывший генерал ещё несколько раз дёрнулся, и наконец затих. Мозг окончательно умер, и оставил в покое многострадальное тело.

Будь моя воля, я бы оставил его один на один с этими страданиями. Он их заслужил. Несколько раз заслужил.

Но обещания надо выполнять.

Когда бывший генерал окончательно упокоился, я отбросил опустевший «Аспид», перешагнул через тело и вошёл в бункер.

Наверняка в нём можно было бы найти много всякого интересного, но оно всё сейчас не нужно. Сейчас мне нужно кое-что вполне конкретное, а поисками займёмся потом.

Если выживем…

Я протянул руку и взял микрофон, в который Мартинес так лихо вещал на всё здание.

– Эй, вы, – даже не пытаясь придать своему голосу несуществующей бодрости, начал я. – Мартинес мёртв. Кто сомневается, может зайти к нему в спальню и посмотреть своими глазами. Также сюда может подняться любой, кому взбредёт в голову продолжать сопротивление даже несмотря на то, что защищать больше некого. Но предупреждаю сразу – здесь уже лежит почти десяток тех, кто тоже посчитал себя самыми умными и сильными. И ещё один десяток остался в городке около посадочной площадки. Если вам и этого мало для того, чтобы понять, что происходит, милости прошу сюда. Только, пока будете подниматься, помните – Мартинес вас обманул. Это не я оказался заперт с вами. Это вас заперли со мной.

И я отпустил микрофон, позволяя ему упасть на пол.

По зданию разнёсся оглушительный скрежет, ставящий точку в моих словах, и я вышел из бункера. Нагнулся, подхватывая один из десятка лежащих вокруг бластеров, убедился, что он тоже с биометрической защитой и толку от него не будет. Обхлопав несколько трупов подряд, нащупал под тряпьём очередного гвардейца ещё один «Аспид» и забрал его себе вместе с дополнительным магазином. Снова вооружившись таким образом, я вышел из спальни и, уже не скрываясь, пошёл вперёд, к двери на лестницу, через которую совсем недавно попал сюда.

Я шёл, не скрываясь и не прячась – уже не было смысла. В опалённом тряпье, с разбитой броней, я бы не смог сойти за своего даже будь я профессиональным актёром, а я им не был. Можно было бы попытаться переодеться в спальне Мартинеса, сняв одежду с трупа, но с одной рабочей рукой это затянулось бы на неделю. Да и смысла в этом особенного не было – я ясно дал понять, что их командира больше нет, иначе бы я никак не смог попасть в его бункер и добраться до его специальной связи на всё здание разом. Любые солдаты теряются, когда узнают, что лишились командования.

А гвардейцы Мартинеса – это, в первую очередь, солдаты.

И лишь во вторую – уроды, упивающиеся своим превосходством над другими.

До двери на лестницу я добрался, никого не встретив по пути. Всю дорогу я старался не думать о том, как сейчас буду пролезать обратно на лестницу через крошечную дыру, пользуясь всего одной рукой, но всё оказалось намного проще – дверь была открыта. Видимо, гвардейцы, которые остались лежать в спальне, так спешили на помощь Мартинесу, что просто не закрыли её за собой.

Я вышел на лестницу и начал подниматься на четвёртый этаж, как вдруг внезапно сверху раздались торопливые шаги и мне навстречу сбежал ещё один боец бывшего генерала. В форме, с бластером, и даже дыхательная маска болталась на шее, словно он что-то подозревал заранее.

Мы столкнулись буквально нос к носу, и замерли. Гвардеец медленно обвёл взглядом меня с головы до ног и так же медленно потянул ствол бластера вверх. Я неторопливо покачал головой и указал глазами на «Аспид» в руке.

Гвардеец замер, так и не подняв ствол. Долгую секунду он стоял, не двигаясь, и только бегая глазами с моего лица на «Аспид» и обратно. Он явно слышал моё сообщение и теперь в нём боролись два совершенно понятных желания. Или, вернее, желание и нежелание.

Наконец инстинкт самосохранения пересилил, и гвардеец так же медленно, как и поднимал, опустил бластер. И тут же отвёл взгляд в сторону, словно и не видел меня вовсе. Неторопливо, бочком, проскользнул мимо меня, и поспешил дальше вниз по лестнице, в итоге скрывшись за дверью третьего этажа.

Я же проводил его взглядом и поднялся наконец на четвёртый.

Он разительно отличался от третьего, оно и понятно – тут главнюки не жили. Тут, судя по всему, вообще никто не жил, и этаж был чисто техническим. На это намекало практически полное отсутствие какой-либо отделки и голый, хоть и гладкий бетон на полу. Даже двери тут были не в пример проще, чем этажом ниже… И тоже без каких-либо подписей.

Я потянул ручку ближайшей двери, и она послушно подалась. Заглянув в комнату, я очередной раз уверился, что этот этаж предполагался как технический – тут стояла система очистки и нагрева воды, снабжающая весь дворец. Фильтры, бойлеры, какие-то краны, что-то ещё, с чем я был знаком крайне поверхностно…

Я закрыл дверь, прошёл к следующей и дёрнул её тоже.

И обнаружил за ней то, что и искал.

В небольшой комнате только и хватало места, что на единый пульт управления ПВО, занявший собой целых три стены, и одного оператора. Прямо напротив двери висел добрый десяток дисплеев, отображающих данные и изображение с соответствующих батарей, и ещё один дисплей, судя по его пустоте, использовался для введения общих команд. Справа и слева от оператора, одетого не в лохмотья со скрытой броней, а в кои-то веки в обычный рабочий комбинезон, располагалось отдельное управления для каждой батареи, дополненное экраном с выведенной на него радарной сеткой.

Оператор, сидящий в центре всего этого, нервно обернулся, когда я открыл дверь, а, завидев меня, вообще вскочил, закрываясь руками:

– Стойте! Я безоружен!

– Зато я – нет, – хмыкнул я, входя внутрь. – Отключай систему.

– Я не могу! – оператор страдальчески заломил руки. – Я не знаю кода отключения! Его знает только главный!

– Не только, – я указал глазами на клавиатуру прямо перед оператором. – Садись и вводи код.

Оператор послушно плюхнулся обратно в кресло и придвинул к себе клавиатуру.

Я продиктовал код, простучали клавиши, запечатляя волшебные числа на экране, и следом, громко ставя точку, подобно упавшему микрофону, громко клацнула клавиша ввода.

Мартинес не обманул. Его пылающий в агонии мозг, скорее всего, и не в состоянии был обмануть хоть кого-то – слишком плохо ему было. Но так или иначе, радарные сетки на экранах погасли, а изображение с каждой из зенитных батарей перечеркнулось красной яркой надписью «Отключено». Они всё ещё работали как камеры, но не более того.

– Молодец, – констатировал я, отходя на шаг. – А теперь встал и вышел отсюда.

– Но… – оператор обернулся.

– Без «но», – я покачал головой. – Или ты остаёшься здесь навечно, или уходишь.

Повторять не пришлось – оператор вскочил и, как ошпаренный, выскочил вон. Я проводил его взглядом, а потом поднял «Аспид» и зажал спусковой крючок.

Поток игл ударил в дисплеи батарей, разбивая их, заставляя пойти разноцветными ломаными кляксами, погаснуть, или даже треснуть электрическим разрядом и задымиться! Я повёл иглострел в сторону, зацепляя соседние экраны, включая и те, что отвечали за вывод показаний радио-локационных систем, приводя в негодность и их тоже.

И только когда «Аспид» вхолостую щёлкнул, и отбросил пустой диск, я остановился. Остановился и с удовольствием оглядел итоги своей работы.

Ни один дисплей не остался целым. Ни на одном дисплее теперь нельзя было ничего прочитать, все превратились в мешанину ярких пятен. Теперь, даже если кому-то придёт в голову перезапустить систему ПВО, даже если у кого-то будет достаточный для этого допуск, даже если кто-то будет знать нужный код… Управлять ею всё равно не получится. Задать цели – не получится. А, значит, мой корабль наконец-то в безопасности.

Я ещё раз оглядел дымящиеся и полосящие экраны, положил «Аспид» на ближайший пульт, достал новый диск с иглами, и вставил в оружие.

– Кар экипажу! – произнёс я в комлинк, покончив с перезарядкой. – Миссия выполнена.

– Наконец-то! – раздался в комлинке голос Кори, полный облегчения. – Ты куда так надолго пропадал⁈ Мы уже думали!..

– Ты думала! – внезапно вмешалась Пиявка. – Кар, дорогой, ты там как?

– Хреново! – против воли улыбнулся я. – Ты будешь довольна.

– О, не сомневаюсь! – проворковала Пиявка, но её тоже перебили, на сей раз капитан:

– Что за «миссия выполнена», Кар?

– Я отключил зенитки, – ответил я. – Вы можете спокойно подниматься выше уровня домов. И забрать наконец меня отсюда…

– Отличные новости, дружище! – облегчённо рассмеялся капитан. – Нам там есть куда сесть?

– Боюсь, нет, – я покачал головой, и только потом сообразил, что они всё равно не видят жеста. – Но это не проблема. Заберёте меня с крыши.

– Опять крыши? – ужаснулась Кори, но капитан перебил и её тоже:

– Хорошо, Кар! Крыша так крыша! Будем через пять минут! Держись там!

Я бросил последний взгляд на дело рук своих, взял с пульта «Аспид» и пошёл обратно к лестнице.

По пути на пятый этаж мне никто не попался. Снизу раздавались крики и глухие удары, словно кого-то били головой о стену, но то, что происходило внизу, меня интересовало мало.

Намного больше меня интересовало, как мне выбраться на крышу. И выведет ли эта лестница меня туда.

Ответ я получил через тридцать секунд – нет, не выведет. Лестница вывела меня только на последний, пятый этаж. Видимо, где-то в недрах его помещений должен располагаться выход на крышу, иначе как ещё это может быть устроено? Выход на крышу должен быть в обязательном порядке, как минимум, чтобы можно было её починить в случае чего.

Но, когда я открыл дверь на пятый этаж, я понял, что здесь располагается нечто намного более важное и нужное, чем просто выход на крышу.

На пятом этаже не было коридора с дверями, как на двух предыдущих. Тут вообще ничего не было, кроме одного огромного зала, потолок которого местами подпирали грубые бетонные колонны. А все потому, что здесь располагался Агрегат – по-другому, его и не назвать.

Огромные цилиндры, похожие на гигантские лёгкие, ритмично сжимались и разжимались, выталкивая в прозрачные и непрозрачные трубы смеси газов. На одной из стен, покрытой сложными схемами и графиками, мигали цифры, отображая параметры: уровень кислорода, углекислого газа, влажности.

Я шагнул ближе, и окунулся в океан звуков: гудение, шипение, и время от времени – резкие щелчки, как будто сам агрегат разговаривал со мной. Некоторые трубы Агрегата соединялись с большими резервуарами, наполненными прозрачной жидкостью, а другие вели вверх, к потолку, и исчезали в нём, явно выходя наружу, в атмосферу.

Или, говоря точнее – создавая эту атмосферу.

Действительно, где ещё расположить атмосферный процессор, как не максимально близко к той самой атмосфере?

Я осторожно обследовал помещение в поисках хоть кого-то, но так никого и не нашёл. То ли здешний оператор оказался трусливее зенитчика, и уже сбежал, то ли его тут не предполагалось в принципе…

Единственное, что привлекло моё внимание в этом царстве цилиндров и поршней – это спрятанный в глубине механизмов компьютер, монитор которого светился постоянно сменяющимися зелёными строчками какого-то кода. От него тянулось множество проводов, и один из них заканчивался в небольшой пластиковой капсуле с откидной крышкой, явно самодельной. Капсула была врезана в одну из труб процессора, причём тоже явно не в заводских условиях, а через матовый пластик едва заметно просвечивались контуры того, что в этой капсуле лежит. Очень знакомые контуры…

И, когда я потянул за ручку и открыл капсулу, оказалось, что я не ошибся.

Я хмыкнул и снова вызвал корабль по комлинку:

– Эй, народ. Планы немного меняются. Или, вернее сказать, дополняются.

Глава 28

– Что значит «ещё одну»⁈ – взвизгнула Пиявка, когда я изложил свой план. – А сколько ты уже стащил⁈

– Не верещи, – я поморщился. – Не так важно, сколько я стащил, намного важнее, сколько нужно, чтобы вернуть атмосферу на Проксоне в норму. Если для этого хватит одной пробирки, вышлите одну. Если надо больше – вышлите больше.

– Да как их тебе вышлют? – продолжала истерить Пиявка. – На парашютике скинут⁈ Напоминаю – мы все ещё не можем…

– Есть способ, – внезапно прервал её вопли Кайто. – Если будет не сильно много, конечно… Сколько надо перенести?

– Одну, – слегка успокоившись, буркнула Пиявка. – Надо всего одну.

– Тогда это несложно. Кар, у тебя там есть рядом окна?

– Есть, и даже не одно!

– Открой любое из них и жди посылку.

Я подошёл к ближайшему окну, немного повоевал одной рукой с тугой ручкой стеклопакета, которая никак не хотела открываться, и открыл створку.

Посылка не заставила себя ждать. Буквально через минуту снаружи раздалось тихое, но очень быстро нарастающее жужжание. В конце концов, оно превратилось из просто раздражающего фактора в натуральную пилу для мозгов, и в окно влетел дрон Кайто. Всё тот же плоский, словно составленный из подвижных треугольничков, дрон завис прямо передо мной, поблескивая в лучах местной звезды пробиркой под своим «брюхом». Держали пробирку всё те же треугольнички, из которых состояло вообще всё в этом диковинном механизме – они как-то хитро сложились так, что образовали настоящие петли, в которых надёжно фиксировался антидот.

Дрон завис на одном месте, как приклеенный и безэмоционально уставился на меня крошечным глазом камеры – наверное, единственным узлом, который не состоял из треугольников.

Не вполне понимая, что делать дальше, я подставил руку под пробирку, и треугольнички тут же зашевелились, складываясь один на другой, как будто их грани соединяли невидимые шарниры.

Пробирка выскользнула из захватов, и упала в подставленную ладонь, дрон тут же взвизгнул винтами, исполнив хитрый кульбит, моментально развернувший его практически на одном месте, увалился на нос, и вылетел обратно в окно.

По-моему, я никогда не привыкну к этому чуду техники… Надо будет обязательно выяснить, где Кайто его раздобыл. Мне бы такую игрушку в то время, когда я был командиром отряда… А лучше – десяток таких игрушек. Тактические дроны, встроенные в броню, это, конечно, хорошо, но их возврат не подразумевался даже разработчиками. Одноразовая хрень.

Да и брони той у меня уже давно нет…

Проводив взглядом улетевший дрон, я принялся за дело, ради которого всё это затевалось. Открыл самодельную капсулу, вытащил из неё пустую пробирку из-под субмиссиона, и поставил на её место антидот. Закрыл крышку и пробежался взглядом по трубе в поисках какой-нибудь заслонки, задвижки или клапана, которые могли бы помешать противоядию поступить в атмосферу.

Ничего из перечисленного я не нашёл, а значит, антидот начал делать своё дело… По крайней мере, я на это надеюсь. В общем-то, с учётом того, что субмиссион должен был присутствовать в атмосфере на постоянной основе, было бы глупо городить поверх и так кустарной врезки с капсулой ещё какие-то задвижки и закрывашки. Сунул пробирку, закрыл крышку – и пошла веселуха.

– Всё готово, – доложил я в комлинк. – Антидот поступает в атмосферу Проксона.

– Ты просто псих! – восхищённо прошептал Кайто. – Ты просто чёртов псих!

– А теперь заберите меня, наконец, отсюда! Сейчас, только найду выход на крышу…

Выход на крышу я нашёл. Это оказалась ещё одна лестница, только на сей раз – вертикальная, по которой подниматься лишь с одной рабочей рукой было крайне неудобно. Но даже это проблема померкла перед вопросом, как поднять тяжёлый люк, закрывающий выход на крышу, имея всё ту же всего лишь одну рабочую руку. Пришлось натурально цепляться за ступеньку зубами, чтобы оставить конечность свободной для такого важного занятия.

Когда я высунул голову из люка, первое, что почувствовал – ветер. Или, вернее, реактивный поток от атмосферных двигателей корабля, зависшего буквально в двух метрах от крыши. Лобовик отблескивал лучами местного светила, название которого я даже не сподобился выяснить, но я был уверен – Кори уже меня заметила.

Так оно и было – едва только я по пояс высунулся из люка, как корабль резко прыгнул вперёд и вверх, чтобы через секунду упасть практически мне на голову, тормозя в каком-то полуметре от макушки.

Я с трудом выбрался на крышу и задрал голову, прикидывая, как бы мне попасть в открывшийся шлюз.

Проблема решилась сама собой, когда в поле зрения появилась длинная башка Жи, и вниз свесилась железная рука, удлинившаяся чуть ли не вдвое.

– Человек, назвавшийся Каром, держись! – серьёзно сказал Жи.

– А в твоей базе данных содержится информация о механической прочности объектов типа «человек»? – крикнул я в ответ, ехидно улыбаясь.

– В нескольких вариациях, – само собой, не поняв сарказма, ответил Жи. – В данный момент выбрана модель «здоровый мужчина средних лет крепкого телосложения»

Я махнул рукой, и её же вложил в железную ладонь Жи. Пальцы робота сжались вокруг моего запястья, я честно попытался обхватить своими пальцами его «запястье», но у меня ни хрена не вышло – очень уж толстым было это сочленение.

Но это совершенно не помешало Жи. Он легко поднял меня на уровень корабля, после чего так же легко поднялся на ноги и поставил меня рядом с собой.

Ещё бы – при конструировании в него заложили возможность поднимать и убирать в сторону валуны до полутонны весом. Я для него вообще как ничего.

– Спасибо, – я хлопнул Жи по корпусу, куда смог дотянуться. – Ты настоящий друг.

– Концепция дружбы мне не известна, – констатировал Жи. – Как и благодарности. Но мне известно, что на такие слова надо отвечать «На здоровье». Кстати, о здоровье. Тебе необходима медицинская помощь.

– Обязательно, – вздохнул я. – Но сначала надо кое-что сделать.

Я хлопнул по кнопке закрытия шлюза, и прошёл на мостик, где меня уже ждал весь экипаж. Даже Магнус сидел за своим постом, хоть и по лицу было видно, что он от этого не в восторге.

– Мать твою! – ахнула Пиявка, завидев меня. – Что с тобой⁈ В чём ты⁈ Что с тобой⁈ – От волнения она даже не заметила, что дважды задала один и тот же вопрос. – Срочно в лазарет!

– Стоять! – я поднял единственную рабочую руку в останавливающем жесте. – Сначала дела.

– Какие, интересно? – фыркнула Кори, которая, к счастью, пока ещё не спешила уводить корабль от планетоида.

– О, тебе понравится! – улыбнулся я.

Подчиняясь моим указаниям, Кори аккуратно облетела дворец и зашла с той стороны, где у него располагался главный вход. Гравикар уже потушили, но всё ещё не убрали, и горелый остов весьма живописно дополнял атмосферу всеобщей разрухи.

– Это тоже ты? – недоверчиво спросил Магнус, глядя на гравикар.

Я не стал отвечать, и вместо этого взглядом попросил Кори включить внешнее вещание через громкоговоритель.

– Эй, вы! – начал я, когда она показала мне большой палец. – Это снова я. И на сей раз не один, как видите. Это, так сказать, плохие новости. Но есть и хорошие – вы все можете выжить. Все, кто остался. Если прямо сейчас выйдете во двор с поднятыми руками и без оружия, само собой. На зенитки не надейтесь – они вам не помогут. Я жду пять минут, а после этого мы разнесём эту халупу из всех бортовых стволов. Время пошло. – Я кивнул Кори, она закрыла канал связи, и я вздохнул, переводя взгляд на Пиявку: – Ну, а теперь можно и в лазарет. У тебя есть пять минут.

– Я успею, – хищно улыбнулась Пиявка, схватила меня за здоровую руку и потащила за собой.

Ну, что-то она действительно успела. Вколола обезболивающее, наложила шину на сломанное плечо, обработала все мелкие порезы, ссадины и ожоги, существование которых я даже не замечал, и сделала ещё кучу мелких действий.

– Жить будешь, – констатировала она, когда заведённый на пять минут таймер дотикал последние секунды. – А попозже я тебя нормально подлатаю, как положено.

– Только этой надеждой и живу, – съязвил я, на что Пиявка скорчила недовольную рожицу.

– Кар! – внезапно прорезался в комлинке голос Кори. – У нас тут…

– Что опять? – вздохнул я, спрыгивая с операционного стола, на котором Пиявка меня латала.

– Я не знаю… Корабли! У нас тут корабли недалеко от Проксона!

– Чего⁈ Много⁈

– Пять! Небольшие, кажется, атмосферные!

– Ты не уверена? – это я уже на бегу спросил, на обратном пути на мостик.

– У них отключены транспондеры! Только по радарам ориентируемся!

Я выругался и прибавил скорости – уж ноги-то у меня, к счастью, уцелели.

Ворвавшись на мостик, я первым делом подбежал к Магнусу и глянул на радар – и действительно, к нам приближалась целая пятёрка неопознанных кораблей небольшого размера. Не просто к Проксону, а именно к нам – то есть, к резиденции Мартинеса.

А когда Кори, подчиняясь указанию, развернула корабль носом туда, откуда они летели, то оказалось, что их уже и невооружённым взглядом видно. Пока ещё в виде крошечных точек, но они стремительно увеличивались в размерах, явно следуя сюда на максимальной скорости.

– У нас проблемы? – спокойно спросил капитан, словно знал ответ на этот вопрос, и что ответ этот – отрицательный.

– Вряд ли, – я ответил то, что думаю. – Мартинес не успел вызвать никакое подкрепление… А даже если бы и успел – они бы не смогли прибыть сюда так быстро.

– Значит, эти корабли нам не враги?

– Такого я не говорил, – я покачал головой. – Так что на всякий случай будьте готовы ко всему.

Через тридцать секунд корабли приблизились настолько, что их стало возможно разглядеть невооружённым глазом. И можно было с уверенностью сказать – это не Администрация. Потому что никогда в жизни Администрация не позволила бы себе явиться… Так.

Все корабли были разные. «Мантикора», «Арес», «Грифон», «Мираж» и «Эндер» – пять небольших атмосферников, один другого старее. Выглядели они соответственно своему возрасту – угрюмые, побитые, местами даже тронутые ржавчиной…

Но при этом летели они с такой скоростью, что, казалось, сейчас развалятся прямо в воздухе. То ли пилоты их совершенно не жалели (и себя заодно, что вряд ли), то ли наоборот – отлично знали пределы возможностей своих кораблей.

Идущий самым первым корабль моргнул яркими прожекторами, установленными на носу, и резко клюнул вниз, идя на посадку перед забором резиденции Мартинеса. За ним пошёл второй, третий, и так далее, по списку.

– По-моему, это приглашение, – задумчиво выдал капитан, и перевёл взгляд на экипаж. – Как считаете?

– Однозначно, да! – я кивнул. – То, что они не стали стрелять сразу же – уже приглашение само по себе. Так не будем же заставлять их ждать.

– А если!.. – вскинулась Кори, но так и не придумала, что сказать, и махнула рукой. – Хрен с вами!

И повела корабль на посадку к остальным пяти.

Пока она аккуратно сажала корабль, руководствуясь указаниями Кайто, все остальные через лобовик наблюдали, как из древних драндулетов выбегают люди с оружием. По-разному одетые, по-разному экипированные, даже оружие у них было далеко от однообразия – местами мелькали чуть ли не древние однозарядные гладкоствольные ружья. Лично мне при взгляде на этот сброд, по-другому их не назвать, приходила в голову только одна организация, которую все они могли представлять… И, поймав задумчивый взгляд капитана, я понял, что не мне одному так кажется.

Мы кивнули друг другу и пошли к шлюзу. Пока шли, корабль уже прочно утвердился на поверхности планетоида, и даже успел несколько секунд постоять на ней.