Текст книги "Неутолимый Голод: Тупиковая ветвь (СИ)"

Автор книги: Антон Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Предыдущие попытки вскрыть щиты серых приводили только к тому, что боевые заклятья ударялись в следующие, ещё целые слои, и пропадали втуне. Но в этот раз то ли группа магов замешкалась, то ли легионеры накачали свои заклинания таким количеством энергии, что её просто хватило, – никто не понял. Увидели только, что все атаки разбились в метре от цели, не причинив вреда, поглощённые защитой, но вот излюбленный Очищающий хлыст Самуила внезапно не встретил сопротивления.

Полноватый, крупный парень в мешковатой серой одежде даже не успел испугаться. Тонкая, светящаяся белым змейка прошла сквозь него, словно сквозь бестелесный дух, черкнув ещё кого-то за спиной. А в следующий миг этот кто-то, оказавшийся миниатюрной девушкой, вдруг вспыхнул зелёным пламенем и в беззвучном крике за мгновение выгорел в пепел.

Самуил лишь злорадно улыбнулся, не теряя сосредоточения. А вот со стороны стоявшего рядом Отряда одиннадцать раздался ликующий крик:

– Получили, уроды!

По голосу жандарм сразу понял – это была Эсси. И улыбнулся ещё раз.

Понёсшая первые потери группа магов выглядела испуганно, но сразу же восстановила щиты. Их осталось уже пятеро. И они сдали позицию – атак стало сыпаться меньше, а сами серые «закрылись». Выбрали тактику выжидания под щитами – легионеры всё равно должны были рано или поздно иссякнуть. А у них самих энергии было достаточно.

На скошенном поле в это время бушевала магическая буря. Самуил коротко кинул взгляд в сторону и понял, что не всем сопутствовала такая удача, как им. Несколько отрядов Легиона уже потрепало – единожды не удержав щиты, они сразу теряли нескольких магов. Жандарм даже не стал удивляться тому, каким должен быть удар, чтобы пробить щиты «сотника», вкладывающего всю энергию лишь в них и ни во что больше. Только бы Борис с Дотраентис справились…

Несмотря на потери, Легиону удалось поразить ещё как минимум троих магов в сером. Небольшой, но всё-таки успех! Они не неуязвимы!

И всё-таки бой шёл не так хорошо, как надеялись легионеры. Их запасы энергии начинали подходить к критической отметке. А серые держались.

Борис Барши, стоявший перед Самуилом, вдруг залил мощную порцию силы в их всё ещё державшуюся молодцом защиту и резко обернулся.

– Половина! – крикнул он, сощуренно глядя сквозь жандарма. – Давай, Тис!

Самуил знал, что это значит. «Стремительная атака», раунд первый. То, что каждый отряд по поручению Луатариан готовил отдельно. Непредсказуемое и быстрое. И настолько смертоносное, насколько возможно.

Паучиха издала короткую трель на своём языке, и внезапно так стремительно прыгнула высоко вверх, что это выглядело почти телепортацией. В тот же самый момент «вскрыватели» и двое «разрушителей» отряда грохнули по щитам закрывшейся пятёрки серых, да так, что прошили их почти полностью.

Перед глазами Самуила поплыло, а его самого вдруг потянуло туда, вверх, вслед за Дотраентис. Ему вдруг привиделось, будто паучиха сжалась в воздухе в точку, но лишь на короткое мгновение – через долю секунды она уже оказалась возле не успевших ничего понять серых.

Похоже, что она обернула в какое-то проламывавшее щиты заклинание саму себя. По крайней мере, защита магов в сером разлетелась в лоскуты. А дальше паучиха-«сотник», вместо того, чтобы ударить заклинанием, просто выбросила вперёд пять из восьми хитиновых ног.

Острые и зазубренные, бронированные концы её лап прошили четверых из пяти – на молниеносный паучий бросок те не успели даже повернуться. Но вот пятый умудрился заметить её прыжок долей секунды раньше и сделал почти невозможное – переместился подальше. И его грубое, наскоро слепленное заклинание телепортации, выхватив из земли под ногами прямоугольник с идеально ровными краями, срезало нацеленную магу в сердце пятую хитиновую ногу Дотраентис под корень.

Паучиха закричала. Её булькающая трель была пронизана болью и ужасом настолько, что пробрало даже Самуила. Дотраентис крупно задрожала, приседая на задние ноги и стала заваливаться на бок. Кнекайлянские членистоногие, теряя конечность, лишались координации в пространстве и не могли больше двигаться, становясь совершенно беспомощными. И выглядело это жутко.

Отряд семнадцать застыл, вытаращив глаза на кричащую паучиху, чувствуя наползавшую прохладную и вязкую панику. Два соседних отряда Легиона уже помогали им со щитами и темпоральным синхроном, но и они отвлеклись на беспомощного «сотника», одного из двадцати девяти магов высшей касты, беззащитного и слабого…

Борис среагировал первым.

– Тридцать процентов! Все – Гестерианский щит! – заорал он. – Слияние с Отрядом одиннадцать!

Это значило только одно: они её оставляют – Дотраентис уже не жилец…

Шеренги мгновенно выполнили приказ. Почти полный, но по силе – обескровленный, Отряд семнадцать обернулся хитрой защитой от великой Луатариан и уже было кинулся к стоявшему невдалеке отряду Эсси…

Но в этот момент в головах всех магов Легиона словно лопнул пузырь с тошнотой – она навалилась так, что едва можно было терпеть. А потом всех окатило отдачей от сильного выброса силы – и паучиху вдруг словно раздавил исполинский каблук. Её панцирь хрустнул, оставшиеся ноги подломились, а из трещин в броне брызнула густая коричневая паучья кровь.

Но не на потерянную Дотраентис смотрели все легионеры, а за спины серым. Туда, где между домов появилась тонкая светловолосая женщина с грустными глазами.

Замешательство длилось всего мгновение, потому что больше, чем это мгновение, женщина магам не дала. Она распахнула объятия – и на щит Самуила обрушился поток белой, светящейся смерти такой силы, что он не смог устоять на ногах.

* * *

Гестерианский щит сработал ровно так, как от него ждали – как только его продавили наполовину, он просто дёрнул Самуила в сторону от слепящего смертоносного луча и отбросил назад.

То же самое произошло и с остальными магами Отряда семнадцать – они разлетелись в стороны, и боевая формация была сломана. Двое из них почувствовали, что энергии почти не осталось, отпустили щит, пытаясь на последние её крохи телепортироваться восвояси, но в долю секунды сгорели под белыми лучами.

Светловолосая и её маги в сером прижали Легион с новой силой – щиты лопались, отряды кидало в стороны, истощённые маги вскрикивали перед тем, как превратиться в пепел… Строй Легиона превратился в хаос.

Мятежные маги воспряли духом и теперь, пусть и с меньшей интенсивностью, осыпали легионеров заклятиями, а те только и могли, что пытаться держать щиты и стараться снова разобраться по отрядам.

«Сотники», тем не менее, держались почти все. Ключевое – темпоральный синхрон – нельзя было отпускать ни при каких обстоятельствах. Двум отрядам это не удалось, они словно застыли, провалившись в обычное течение времени – и моментально были уничтожены полностью.

Серые медленно выстроились перед Легионом тремя оставшимися группами и крушили, крошили и жгли.

И, войдя в яростный раж, пропустили короткий, неслышный в шипении и рёве, шорох.

Одному Великому Космосу ведомо, как в этом хаосе Аль-Атраш не только выжил и остался невредимым, но и сумел собрать неровный, но рабочий обратный клин в несколько десятков магов. Возможно, не без помощи Луатариан, не отходившей от него ни на шаг всю битву.

Великий Фахри, вдобавок, сохранил достаточно энергии и выждал идеальный момент, когда противник оказался поглощён успешной, сокрушительной атакой.

И только тогда ответил тем, что было припасено на крайний случай.

Коротким движением он развернул перед собой ладонь и выдохнул на неё.

От магов из клина, который он замыкал, протянулись тонкие светящиеся нити силы, быстро набухая и пульсируя. С тем самым лёгким шорохом пространство над его пальцами зашевелилось, дрогнуло – и вдруг, набирая скорость, прокатилось вперёд плотным серым облаком.

Хеверуанский лев вышел на жатву.

Самуил, только что с облегчением нашедший глазами ещё живую и не истощённую Эсси, резко обернулся и широко распахнул глаза. Время будто замедлилось ещё больше, но жандарм поспел за ним лишь глазами, не в силах двинуться.

Сизое облако поглощало пространство перед собой, игнорируя магическую защиту и вообще все, что стояло на пути.

Оно перемололо в плотный серый газ нескольких попавших под удар легионеров. Потом сожрало, даже не заметив, пару дюжин вложивших всё что было в щиты магов в сером. И всё быстрее и быстрее, расширяясь конусом, устремилось дальше, к стоящей посреди лагеря светловолосой.

Своих соратников непобедимая магиня поддержать не успела – от трёх десятков выживших в битве в один миг осталось лишь восемь тех, кто стоял по краям строя и теперь отпрыгнул что было силы в сторону от сизой смерти. И она попыталась защитить лагерь.

Действуя с совершенно невозможной для и так замороженного течения времени скоростью, светловолосая выставила мощнейшие щиты из когда-либо виденных Самуилом. Безрезультатно – серое облако прошло сквозь них, ускоряя бег.

И тогда она, расплываясь в воздухе от быстроты движений, вдруг свела вместе и резко раскрыла руки в новом магическом «объятии».

Отдачей жандарма приложило так, что его сразу же стошнило и едва не отправило в нокаут. Тонкий силуэт предводительницы серых мелко замигал белым, словно потеряв чёткость, а посередине между остатками Легиона и лагерем мятежных магов на мгновение зажёгся метровый оранжевый шар.

В следующую секунду раздался отвратительный всасывающий звук – и сфера материи добрых полкилометра в диаметре вокруг шара схлопнулась в точку, поглотив и Хеверуанского льва, и десятки оказавшихся в зоне поражения магов Легиона вместе с ним.

Стало непривычно тихо.

Чёрная дыра. Уровень неизвестен. Законом Конфедерации теоретическая возможность не признаётся…

Таких размеров гравитационная аномалия высосала бы всех магов Гильдии до дна и попросила ещё. Светловолосая сотворила её в одиночку. Но и для неё это не прошло бесследно. Теперь она словно бы светилась ярким, пульсирующим белым светом изнутри и тяжело дышала.

Брошенный могучим порывом воздуха, пытавшегося заполнить внезапно возникший вакуум, Самуил больно ударился лицом о землю и почувствовал тёплый солёный привкус разбитых в кровь губ.

Сознание плыло, конечности стали ватными, тело не слушалось, но он всё равно попытался привстать на руках, чтобы посмотреть вперёд.

Ему показалось, что… нет, чушь, не может этого быть! Нет!!!

Жандарм судорожно задёргался, поднимаясь на ноги и пошатнулся.

Она же была прямо здесь…

Перед ним лежали, еле двигаясь, несколько обессилевших магов Легиона. Кто-то из «сотников» устоял на ногах и всё ещё держал темпоральный синхрон для выживших.

А в нескольких метрах, там, где только что стояла, держа над собой щиты, самая красивая женщина Галактики, маг-учёный Эсмеральда Торрес, идеальной дугой шёл ровный край исполинского кратера.

Глава 13. Минута триумфа жандарма Ренцини (часть 2)

Иногда, когда неожиданное, ужасающее, но неизбежное уже произошло, разум встаёт в позу и отказывается это принять. Мозг придумывает случившемуся причины, никак не зависящие от тебя самого. Он изобретает способы посмотреть на прошедшие секунды, минуты и часы под таким углом, что кажется, будто бы всё не так и плохо, будто бы и это – один из вариантов успеха…

Но где-то внутри, в глубине твоей потрескавшейся от этого удара души, сидит твёрдая и непоколебимая уверенность в том, что всё, на самом деле, просто.

Что катастрофа случилась. И это ты, именно ты и никто другой, не продумал, что нужно было делать. Это ты принял пусть даже лишь одно неверное решение и привёл события в эту точку. В точку, где всё начинает рушиться. И до начала конца подать рукой.

Великая Сайя никак не могла отдышаться и вывести сердце из безумного галопа.

Она почти физически чувствовала, как встала на тонкую, незримую грань поражения и едва не сорвалась.

Сайя знала, что Маги Новой Эры – не бойцы. Но ещё она знала, что равных по силе большинству из тех, кто встал сегодня на защиту лагеря, у Гильдии не было и нет. Особенно здесь, в лагере, возле самого Узла Силы, где проходили инициации… Когда он был так близко – черпать энергию было куда легче.

За последние недели тренировок мощь её сестёр и братьев по Силе выросла многократно. И теперь им нужно было одно – уверенность в собственных силах. Не могло, не должно было всё быть завязано на неё, Сайю, и только на неё одну. Птенцов пора было отпускать из гнезда, она это точно знала.

Маги Гильдии будут спасать свою собственную шкуру, думала она. Они будут разобщены и слабы. А слежку Великая Сайя заметила уже давно. И потому те, кто придёт, не будут неожиданными гостями и не смогут сделать ничего существенного сорока двум небывало сильным Магам Новой Эры, решила она. И осталась защищать лагерь с двумя десятками тех, кто ещё был слаб или не инициирован.

Но просчиталась.

Маги Гильдии были не только эгоистами. Они были ещё и трусами. И хитрый, дьявольски хитрый Аль-Атраш использовал это. Он их запугал.

На бой возле лагеря вышло вдвое больше магов, чем думала Сайя. И у почти трёх сотен этих чёртовых магов-одиночек была тактика! Серьёзная боевая тактика!

Великий Легион, о котором скупо писали учебники и не любили упоминать ни маги, ни инерты, возродили, поняла Сайя. И он стал сильнее прежнего.

Но нельзя было отказываться от первоначального плана. Маги Новой Эры вышли на бой на пике сил и возможностей. Их энергия была почти неисчерпаема. Их сердца горели огнём и яростью после нескольких речей самой Великой Сайи о том, как сама реальность сопротивляется изменениям, и как только они, Маги Новой Эры, могут заставить неизбежную эволюцию случиться.

И сначала всё шло хорошо. Несколько групп бойцов Аль-Атраша её доблестные сёстры и братья проредили так, что в душе Великой Сайи проснулись гордость и надежда на лучшее. На то, что несмотря на её просчёт, план сработает, пусть и с минимальными потерями…

Но нет. Когда Магов Новой Эры стало меньше на десять, она поняла, что нужно вмешаться. И раскрыла себя, просчитавшись второй раз.

Легион устал. И даже две с половиной сотни легионеров не были ровней Сайе. И она решила сэкономить силы. Да, её предел лежал очень и очень далеко, но и вся огромная зона темпоральной заморозки лагеря была на ней. Она же держала своими заклятиями Магов Новой Эры в замедленном времени. И решила ударить не в полную силу. Мало ли что…

Вложи она хотя бы вдвое больше энергии – возможно, бойцов Аль-Атраша стёрло бы в пыль сразу же. Но вместо этого их просто раскидало в стороны, а Великий Фахри, отец… вынул из рукава козырь.

Что это был за сизый ужас, Сайя не знала. Но увидев, как он несётся на лагерь, не замечая щиты и сжирая лучших её магов, она даже не успела испугаться.

Инстинктивно поставив два мощных экрана, которые никак не помогли, Сайя доверилась чутью. И в этот раз оно не подвело.

Чёрная дыра понадобилась таких размеров, что Силу Источника пришлось черпать с полсотни раз. Это происходило мгновенно, поэтому заклинание сотворилось в доли секунды. Но оно бросило Сайю к тому пределу, за которым её тело уже не смогло бы сдерживать пылающий поток энергии и сгорело бы… Всё же не дойдя полшага до грани. Зато подействовало так, как должно было.

И облако сизого хаоса, и добрую половину выживших сил Легиона сжало в плотный шар материи размером с кулак, а потом отпустило и разбросало крупицами однородной, очень плотной массы по дну большого кратера, образовавшегося на месте Дыры.

Восьмерых оставшихся в живых Магов Новой Эры Сайя откинула в стороны, за зону действия заклятия.

А те легионеры отца, которые остались, были настолько истощены, что не могли атаковать.

Сама же Великая Сайя стояла и ждала, пока её тело перестанет рвать изнутри жаркая энергетическая буря. Пятнадцать, ещё всего лишь пятнадцать секунд – и она довершит дело.

С большим облегчением она заметила, что среди восьмерых выживших был и Давид. Умница, опытный, изворотливый Давид умел остаться у поверхности при любом шторме. Сейчас, ещё немного, десять секунд – и она даст ему восстановить силы, попросит помощи добить последние беспомощные остатки Легиона, а потом они начнут всё с того, с чем остались. И всё будет так, как они задумали. Никак иначе.

Но когда секунд оставалось только семь, в магическом фоне вдруг что-то резко изменилось. Сайя настороженно напряглась, не понимая, откуда идёт опасность. И в следующий миг пространство вокруг неё заполнилось яростным и голодным магическим огнём.

* * *

В душе Самуила Ренцини, Устранителя, официального палача и следователя Магической жандармерии по особым делам, зияла огромная, гулкая пустота.

От Эсси не осталось совсем ничего, кроме ярких воспоминаний и тяжёлой пыли, развеянной по дну кратера. Вообще ничего.

На несколько мгновений он замер, покачиваясь и медленно моргая, а потом его рука сама потянулась к левому плечу. Там, в четырёх слотах его левого инфузора таился выход. План «Б». На случай безвыходного, безнадёжного положения.

Как раз такого, как сейчас.

Вокруг жандарма тут и там раздавались хлопки телепортаций – выжившие и не опустевшие маги Легиона спешили убраться с поля боя, пока доставало энергии. Аль-Атраша и Луатариан среди них не было. То ли гигантская Чёрная дыра поглотила и их, то ли командование протрубило отступление самым первым…

Ричард Хорски сказал, что «супербуст» подействует за секунды. Суперэкстракт – тоже. Удобно. Больше этого у Самуила времени не было точно. Он, как во сне, проверил, что слоты заполнены тем, чем надо, и решительно надавил кнопку инъекции. В последний раз.

Жандарм не ожидал, что ощущения будут именно такими. Его пронзило судорогой, всё тело словно вмиг стало куском льда, и лишь в самом центре, вокруг сердца, набух сгусток нестерпимого жара.

Двести шестьдесят восьмой уровень, значит? Хорски утверждал, что это будет именно он. А дальше останется не больше минуты. Но опытному Устранителю редко нужно было больше.

Силу он почувствовал сразу. Она будто стекала с кончиков пальцев. Так много, что, казалось, можно запросто слепить из этой Вселенной другую, идеальную, прекрасную, если захочется. Или повернуть время вспять, вернув туда, где всё ещё было хорошо. Где Эсси была жива, а чёртовы маги в сером оставались просто слабаками-отшельниками. Жаль, он не знал такого заклинания…

В этот момент четверо серых, пришедших в себя на краю кратера поодаль, заметили его, и один из них, единственный, кто не светился изнутри белым, бросил в Самуила простую Световую стрелу.

Жандарм, зло улыбнувшись, отбил её в сторону экраном и проверил свои силы – набросил на место, где стояли маги, Измельчитель.

Обычно маленький, не больше полуметра в диаметре, и затратный, шар измельчения использовали, чтобы растереть в мелкую крошку небольшой кусок твёрдого материала, который не берёт никакая техника. Сейчас Самуил с лёгкостью растянул многометровую зону Измельчителя во мгновение ока, даже не моргнув.

Слабый щит вокруг четверых лопнул сразу – и не успевших ничего понять серых за доли секунды измололо в кровавую труху.

Безумно ощерясь, жандарм уже переместился к светловолосой.

Не долго думая, он залил все деревянные избы и палатки лагеря, большой шатёр в центре и саму светловолосую всесильную магиню Жидким огнём.

И когда магическое пламя в момент заплясало на всём, что было вокруг, всё ещё мигавшая белым свечением женщина закричала. Но не от того, что пламя попало и на неё – вокруг неё вдруг оказался щит, не пропускавший огонь. Она закричала от бессильной ярости.

Из палаток и изб врассыпную кинулись маги. Слабые и бесполезные человеческие маги. Самуилу на один зуб. Они выбегали в пламя и загорались. Но жандарму некогда было ждать их неминуемой смерти.

За секунды он перебил всех десятком Очищающих хлыстов, выросших из его пальцев. И тут вдруг почувствовал, как в его собственный щит сзади бьются заклятия. Слишком слабые, чтобы пробить, но кто-то имел смелость…

Самуил не глядя ударил за спину Карающим клинком, любимым оружием палача, – и атаки прекратились. Он бросил за спину короткий взгляд – и ухмыльнулся ещё шире.

Давид Бетеш, который перебил его команду и едва не прикончил его самого на Земле, стоял, покачиваясь, и какой-то очень сложной магией пытался зарастить дыру в груди. Но нет, было поздно. Его глаза уже смотрели в пустоту, он уже стоял на грани и начинал понимать, что не успеет. Что сил больше нет и жизнь покидает его тело.

Самуил милосердно бросил в него Измельчитель, и облако красных брызг, оставшееся от Бетеша, окатило его и светловолосую.

Наконец, пришёл её черёд. Щита вокруг неё уже не было – его, судя по всему, поддерживал Бетеш. И она больше не кричала, лишь прожигая Жандарма взглядом ненавидящих глаз. Но всё ещё мигала белым.

Устранитель удовлетворённо улыбнулся. Возможно, хотя бы на эти короткие секунды женщина-монстр, стоявшая перед ним, почувствовала толику того, что чувствовал он, Самуил, все эти безумные дни и недели. Может быть, теперь она умрёт, приняв хотя бы минимально достаточную порцию мучений, положенную за её прегрешения… И жандарм вскинул в её направлении прямую ладонь, из которой выросло узкое, ярко-белое десятиметровое лезвие.

Но что-то произошло.

Самуил почувствовал, как притупленная лошадиной дозой «буста» тошнота подступила к горлу. И не просто тошнота, а та самая тошнота.

Сильный маг рядом!

Карающий клинок, который должен был пронзить светловолосую, не нанёс ей совершенно никакого вреда. Потому что он заканчивался в полуметре от ладони жандарма, упираясь в непрозрачный, переливавшийся тёмно-синими мутными разводами купол, невесть откуда взявшийся над ним.

Самуил моргнул, пытаясь уместить в голове, что только что был остановлен в секунде от того, чтобы самолично уничтожить угрозу Вселенной. В секунде от того, чтобы спасти всех и стать героем Конфедерации, хотя бы оставшись в веках, если не в живых. В секунде от того, чтобы отомстить за Эсси…

Его ноздри расширились в гневе – и он что было силы всадил в переливающийся купол Дьявольскую спираль. Заклинание, ломавшее любые известные щиты минимальными затратами энергии. Купол просто поглотил удар, словно не заметив.

Жандарм зарычал и одно за другим воткнул в купол все таранные заклятья, которые знал, щедро накачав их силой, а потом попробовал и телепортацию. И ничего не сработало… Его время утекало секунда за секундой, а он так и оставался заперт в этом…

Снаружи послышался низкий женский голос:

– Ты едва не сожгла своё тело, Сайя.

Голос словно наполнял всё пространство вокруг вибрацией. И звучал без единой интонации. Он просто констатировал факт.

– Это было необходимо… – второй голос, уставший, но уверенный – светловолосая. – И оно уже восстановилось.

– Эти трое – все твои оставшиеся сторонники? – даже вопрос был задан так, словно ответ в принципе ничего не мог бы изменить.

– Да… – светловолосая запнулась. – Я просчиталась, Бави… Это моя вина… – она издала сдавленный звук, словно проглотила комок в горле. – Но я всё исправлю. Всё будет так, как оговорено. Мне лишь нужно будет немногим больше времени.

– Времени, – эхом отозвалась обладательница низкого голоса. – Нам понадобится немало усилий, чтобы его получить, Сайя. Что ты хочешь делать с ним? – спросила она, и Самуил понял, что речь идёт о нём.

– Убить! – коротко, со смесью ненависти и отвращения бросила светловолосая.

Если бы не непрозрачная стена, она бы стёрла Самуила в порошок ещё несколько секунд назад.

Но рядом вдруг снова хлопнуло – и на жандарма навалилась новая мощная волна тошноты, теперь с другой стороны…

Всё ясно.

Вокруг собрались маги, которым он даже после «супербуста» был не ровня. А значит момент уже упущен… Ни спасение Вселенной, ни месть уже не состоятся. Его время в этом мире сочтено. А раз так – существовало лишь одно место, где он хотел бы провести свои последние секунды. И он приготовился.

Когда через секунду переливающийся купол всё же исчез, под ним вмиг оказался лишь тихий звук сворачивающегося пространства. Самуила там уже не было.

* * *

Лёгкий шёпот предгрозового прибоя нежно поглаживал слух. Вдалеке, у горизонта, уже виднелись тяжёлые, налитые влагой, почти чёрные тучи. Они изредка втыкали в морскую гладь ветвистые яркие разряды, звук которых пока не докатывался до берега.

Невдалеке от воды стояла группа приземистых зданий, собранных из жилых кубических модулей, словно небрежно и неровно сложенных в трёх– и четырёхэтажные постройки. Их балконы, выступавшие на разное расстояние от стены, смотрели пустыми тёмными окнами на белые барашки водной поверхности.

Когда-то давно они принадлежали дорогим апартаментам, одной стороной выходившим к морю, а другой – к высокому, завораживающе тихому и уютному лесу. Но сейчас от леса остался лишь бескрайний мёртвый пустырь, по которому гуляла уже тяжелевшая в предгрозовой сырости пыль.

Узкая полоска песчаного пляжа между пустырём и водой тянулась вправо и влево насколько хватало глаз. А у восточного горизонта она упиралась в высокую, скрывавшуюся в низко нависших облаках тёмно-коричневую стену.

Жандарм появился прямо на кромке прибоя. Накатившая холодная волна осторожно намочила ему ноги, и он грустно улыбнулся ей в ответ.

Так хорошо, как на Лерниане, Самуилу не было в жизни никогда и нигде. До самой катастрофы он планировал дослужиться до высоких чинов, заработать достаточно – и рано выйти на пенсию, осев здесь, в апартаментах у воды, обнимаемых лесом и морем. Прожить здесь ещё с полвека и счастливо, в покое, умереть под шёпот волн.

После того, что случилось с планетой, он долго не мог оправиться. Катастрофа забрала у него треть жизни. Самую главную, будущую, последнюю треть. И по сей день он так и не нашёл для этой трети замену.

Когда жандарм понял, что может погибнуть, идея пришла мгновенно. Дожить до пенсии на Лерниане он уже не сможет. Но как минимум волны шепчут здесь так же, как и прежде.

Самуил медленно лёг на мелкий прохладный песок так, чтобы его ноги по колено омывал нежный прибой, блаженно прикрыл глаза и улыбнулся.

Не хватало одного – запаха моря. Но каменная саранча уничтожила всю органику, не пожалев даже мельчайших её частиц. А значит море пахнуть почти перестало ещё десять лет тому назад.

Тёмно-коричневая стена у горизонта пришла в движение в ту же секунду, как жандарм, разбросав по песку комья инопланетной земли, вдруг возник у края прибоя. Стена изогнулась, словно в медленном прыжке, и двинулась в его сторону.

После всех дней бессилия, недель сосущей неопределённости, после минут надежды и секунд разгрома и душевной пустоты он наконец-то был… Покоен. Счастлив.

Уже чувствуя, как тело слабеет и то там, то тут вздрагивает в судорогах, Самуил втянул носом пресный и незнакомый, но такой свежий воздух.

«Я – маленький маг в большой игре за судьбы Вселенной. Я ничего в ней не решаю, – с улыбкой признался он себе. – Но то, как мне умереть, я заслужил выбрать сам, Великий Космос тому свидетель».

Гудение надвигающейся тёмно-коричневой стены уже пробивалось через мерный шум волн. До слуха долетел от горизонта первый раскат грома.

Жандарм лежал, дыша ровно и расслабленно, игнорируя даже странную пустоту, ощущавшуюся в том месте, где обычно теплилась магическая энергия. Голова начинала кружиться и глаза открывать не хотелось. Вязкая, тягучая сонливость навалилась и вдавила его в мягкий мокрый песок.

«Как же хорошо… – мелькнула тускнеющая мысль. – Умирать под шёпот волн я готов хоть каждый день…»

Гул приближавшегося коричневого фронта перекрыл шёпот моря и ветра. Теперь в мире звуков он властвовал безраздельно, вытеснив всё остальное на границы слышимости.

Но Самуилу было уже всё равно. Он сделал глубокий вдох, задержал воздух, вдруг едва заметно вздрогнул – и замер, безжизненно уткнув щёку в забежавшую далеко на песок любопытную волну.