Текст книги "Сложности паучьей жизни(СИ)"

Автор книги: Аноним Тахион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 40 страниц)

– А где мне отрабатывать новые заклинания и навыки?– мой вопрос был жестом отчаянья, такие резкие изменения ничего хорошего не сулили.

– Ануб-Хадах научит тебя всему необходимому. Гордись, не многие нерубы получают личного учителя,– Сах-Тхемар сказал это таким тоном, что возражать сразу перехотелось.

Путь в пещеру моего личного учителя я запомнил прекрасно, поэтому добраться до нее было несложно. Зодчий Пустоты был на месте и выглядел все также нездорово. Я все-таки надеялся, что он просто стар и это не последствия общения камнями-вампирами.

– Я смотрю ты не торопился,– недовольно проскрипел мой личный учитель,– Не будем терять времени и начнем с основ.

Ануб-Хадах оказался требовательной сволочью, не знающей пощады, чем подтвердил мои ранее сделанные выводы. В общении он был язвителен и его лексикон содержал немалое количество оскорбительных нерубских сравнений. Не трудно догадаться, что предметом сравнений служил один недальновидный паук. Благодаря Зодчему Пустоты я сам того не желая детально ознакомился с флорой и фауной Нордскола. Такой разительный контраст сначала меня обрадовал. Я подумал, вот оно почти нормальное человеческое общение начальника и подчиненного, но со временем это стало утомительным. Если послушать Ануб-Хадаха, то такой никчемный неруб просто не смог бы выбраться из яйца. Говорить насколько он был близок к истине, мне показалось не лучшей идей.

Первым делом Зодчий заставил меня модернизировать глиф магического зрения, улучшив детализацию за счет урезания дальности. Необходимость подобных изменений он объяснил в присущей ему манере.

– Таким слепым личинкам йормуттара, как ты, только дерьмо за кормовыми жуками убирать, поэтому делай, как я сказал.

Когда я впервые хотел возмутиться такому хамскому поведению, Ануб-Хадах уставился на меня и предвкушающе зашевелил хелицерами. Вся его поза в этот момент ясно давала понять, никаких извинений ждать не стоит, а вот наказание за ничем не обоснованную строптивость последует незамедлительно. Возможностей и полномочий у моего учителя для этого было предостаточно, и отращивать оторванные конечности мне не хотелось. Теперь все его оскорбления я спокойно пропускал мимо ушей, которых у меня все равно не было.

Как только модернизированное заклинание стало работать без всяких сбоев, Ануб-Хадах продемонстрировал около двух тысяч глифов используемых в обелисках. На память я не жаловался и запомнить их труда не оставило, но вот понимание логики их состыковки и принципов взаимодействия потребовали серьезных усилий. Паучья логика, по крайней мере, в этих обелисках была, мягко говоря, странной. Не было единого шаблона, по которому соединялись глифы в готовую конструкцию. Одинаковых камней-вампиров не было вообще, поэтому обслуживание подобных заклинаний требовало понимания назначения и правильной взаимосвязи всех элементов. Сложно? Я бы сказал, что весьма непросто, но это были только основы.

Пока Ануб-Хадах давал только теорию и заставлял внимательно следить за его манипуляциями при настройке обелисков, которая проводилось регулярно через каждые сто семьдесят три скарабея. Это был эмпирически выверенный промежуток времени, который позволял обеспечивать стабильную работу всей системы. Все эти камни были соединены в единую сеть энергоснабжения. В детали Ануб-Хадах почему-то не вдавался. Все свои действия он старался комментировать, но для меня все пока было слишком сложно и непонятно.

Удивительным был сам процесс создания новых обелисков. В нем принимали участие нерубы из трех каст. Сначала Вязальщики ткали сложную сеть из особой паутины, которая под действием их особого яда превращалась в кристалл. Провидцы одномоментно накладывали комплекс глифов на кристаллическую основу, только их резерва маны хватало на это действо и то требовалось от трех до пяти Провидцев. Каменные Ткачи из касты Рабочих скрепляли такую конструкцию специально разработанным для обелисков камнем и обрабатывали грани до практически зеркального блеска. На полированную поверхность Провидцы наносили знаки управления и подключали обелиск к общей сети энергоснабжения. Это если вкратце. Звучит не так уж просто, но на деле все может быть намного сложнее.

Через несколько недель, когда я немного начал понимать суть работы Зодчих Пустоты, Ануб-Хадах решил закрепить теорию практикой.

– Давай Хар, попробуй провести диагностику этого обелиска, – сказал он и повелительно указал лапой на предмет разговора.

Когда-нибудь это должно было случиться, но в этот момент я несколько растерялся и нерешительно топтался у обелиска несколько мгновений, что моему учителю совсем не понравилось.

– Что ты застыл, как протодракон при виде самки? Действуй,– дополнительно простимулировал меня нетерпеливый Зодчий.

Для диагностики требовался плотный контакт с камнем, желательно всеми конечностями. Приходилось как бы обнимать жадный до чужой жизненной силы камень. Я все сделал, как показывал Ануб-Хадах, но обелиск продолжал высасывать силы и осмотреть систему в целом не удалось. Максимум, что я смог оценить, так это треть. Без общей картины и внимательного осмотра каждого знака такой результат был полностью бесполезен. На большее моих сил не хватило, и я отвалился от обелиска вампира с практически полным истощением.

– Не думал, что ты такой слабак, Хар. С этого момента испытываемое чувство станет твоим постоянным спутником,– сказал мой мучитель, презрительно поджав хелицеры.

– Мне придётся чаще отдавать обелискам энергию?– я задал вопрос в надежде на иное развитие событий.

– Чаще, намного чаще,– ответил Ануб-Хадах, продолжая источать презрение,– С таким резервом источника для меня ты также бесполезен, как и отравленное мясо нежити.

Обещание мой учитель сдержал. Иначе и быть не могло, нерубы слов на ветер не бросают. Следующие полгода моя жизнь смазалась в непрекращающийся марафон экономии сил и энергии. После слишком частого общения с обелисками сознание стало ограниченным. Мысли текли только в строго необходимых направлениях, никаких лишних раздумий, мечтаний и планов на будущее. Я жил только одним днем, если так можно выразиться от заката до рассвета. Тренировки и занятия с нерубами сменялись общением с камнями-вампирами, и все заканчивалось внезапно наступавшим сном. Эмоции становились все более блеклыми и начинали преобладать чисто нерубские инстинкты. Желания умирали, так и не сформировавшись в сознании. У меня не было сил удивляться таким изменениям.

В один прекрасный день Ануб-Хадах остановил меня и сказал.

– Достаточно Хар. Тебе нужна передышка, иначе перегоришь.

Тело отреагировало без вмешательства разума, просто вернулось в пещеру и заснуло. В себя я приходил дней десять, и это было непростым занятием. Нерубское тело само рвалось к злополучным обелискам отдать часть жизненных сил. Приходилось бороться с собственными привычками, которые для проснувшегося сознания были в новинку. В неподвижной глади подземного водоема можно было заметить, как посерел хитин и потускнели глаза. Внешним видом я стал немного похож на своего личного учителя. Конечно, до его серости было далеко, но начало положено и не сказать, что изменения пришлись мне по душе.

Оценить полный объем резерва не представлялось возможным, так как Ануб-Хадах вплотную занялся практическими занятиями. Много усилий уходило на поддержание глифов в своей матрице в рабочем состоянии, постоянный контакт с обелисками их постоянно разрушал. О новых глифах пока даже не приходилось задумываться. Резерв не успевал восстановиться во время сна, из-за чего меня постоянно терзал голод. В моих мыслях царили злость и раздражение на неугомонного Зодчего Пустоты, которые невольно проскакивали в общении, что только забавляло Ануб-Хадаха и служило вдохновением для новых оскорблений.

С обелисками особых подвижек не было. Все что я мог, это осмотреть не слишком большой обелиск в полном объеме. Да, камни-вампиры были разных размеров и сложности, что чаще всего было взаимосвязано. Зодчий говорил о моей полной бездарности и глупости, но продолжал учить, даже не заикаясь о переводе на другую специальность.

Мои соседи по пещере уже прилично обогнали меня в магических дисциплинах и оттачивали навыки и заклинания до совершенства, пока я зубрил специализированные глифы и качал резерв. Что вышло из моей затеи наверстать сородичей, пока было неясно, но от рядовых нерубов я серьезно отстал.

"Если все зря, то намертво примотаю Ануб-Хадаха к обелиску паутиной и буду счастливо наблюдать, как он медленно загибается от энергетического истощения".

Снова мечтать и строить планы было так волнующе и приятно, что на миг я даже забыл про голод. Эта жизнь продолжает давать возможность в полной мере осознавать прописные истины.

Глава 24.

Страдания не напрасны.

Имея неплохой опыт паучьей голодовки, к новой градации этого ощущения я адаптировался в считаные недели. А то, что сквозь усилившуюся малоэмоциональность теперь все чаще прорывалось желание кого-нибудь прибить, так это издержки сомнительных экспериментов наставника. Ментальные тренинги сглаживали такие порывы, но они все равно периодически проявлялись. В этом я винил проклятые камни, которые приходилось обнимать, как лучших друзей. Не было никаких сомнений в том, что свою будущую профессию я буду истово ненавидеть.

С новыми глифами, которые мы изучали на занятиях Ануб-Хагала, проблем не возникало. Несложные и разнообразные заклинания давались в приличных количествах и легко запоминались. Я, конечно, за разнообразие всеми восемью лапами, но зачем может понадобиться заклинание, собирающее кучку пыли из мусора вокруг? И это в исполнении Ануб-Хагала. У меня и сородичей видимого эффекта вообще не было, просто часть резерва улетала в никуда. Собрать мусор можно намного более простым способом. И не нужно рассказывать мне о бросание этой пыли в глаза и ослеплении противника. Вы просто не видели время работы этого глифа.

Сородичи выбирали несколько типов магических конструкций, чтобы перекрыть некий виртуальный спектр воздействий. Например, управление твердой материей. Кто-то концентрировался на использование льда, кто-то камня. Мгновенно наморозить сосульку из воздуха мог далеко не каждый паук и буду откровенным – это был просто хрупкий лед, который мог только бесславно рассыпаться от удара о хитин любого неруба, кроме только что вылупившегося из яйца. С камнем тоже было не просто. Единственный паук, достигшим каких-либо успехов в этом направлении имел врожденное сродство с этим элементом. Остальные просто совершили бесполезную трату своей энергии и с удивлением покосились на единственного счастливчика. Если суммировать мои впечатления, большая часть заклинаний была пригодна только для тренировок, а в повседневной жизни малополезна, но это было только мое мнение, кардинально расходящееся с позицией нашего наставника.

Ануб-Хагал не переставал повторять, что подобное разнообразие способностей жизненно необходимо.

– Для любого неруба из касты Рабочих в первую очередь важна универсальность и широкий спектр возможностей. Чем меньше может отдельный неруб, тем меньше его ценность для Королевства.

Эти слова мне ничего конкретно не объясняли. Сородичи же согласно заскрипели хелицерами, один я пытался найти некий скрытый смысл в этом утверждении. Никому не нравится ощущать собственную глупость и непонимание происходящего, моя персона не была исключением.

Еще одним незапланированным последствием моих мучений стало притупление инстинкта самосохранения, иначе, зачем я задал следующий вопрос.

– А можно поконкретнее? Зачем каждому из нас столько разнонаправленных магических умений? Не проще сфокусироваться на одном направление, к которому есть способности?

– Ты ведь выбрал путь Зодчего Пустоты, Хар? – спросил Ануб-Хагал без всяких загадочных пауз.

Вопрос заставил меня немного замяться, ведь свой выбор я больше не считал удачным и он был мне практически навязан Сах-Тхемаром. Поэтому ответ мой был краток.

– Да.

– Тогда объяснение получишь от своего наставника. Он донесет важность разнообразия лучше, чем кто-либо и на практике,– ответил наш учитель.

То, что Ануб-Хадах превратит ответ в изысканное издевательство, я даже не сомневался. Этот кадр был тем еще затейником в плане обучения, да и не только.

Как ни посмотри, но магические тренировки и результаты подобных занятий были очень далеки от волшебных. Вкалывать сто лет ради какого-нибудь слабенького заклинания, которое твой противник и не заметить вовсе? Где, черт возьми, великое прозрение или скрытый потенциал? Обычно во всех книгах о магах они уже охрененно могущественные чародеи и мельком упоминается о нескольких десятилетиях саморазвития. Вот только саморазвитие опускается за ненадобностью. Неудивительно, что все эти волшебники уже в пенсионном возрасте.

Похоже, настало время забацать себе могущественный артефакт или найти таковой. Амулетостроение, или как оно называется у нерубов, станет следующим моим хобби после ненавистных камней вампиров. Осталось только добраться до библиотеки.

Результатом выматывающего марафона с Ануб-Хадахом стало неплохое увеличение резерва. Да, у меня получилось полностью заполнить ядро источника и оценить, наконец, свой прогресс в этом направлении. На момент вступления в эпоху измывательств язвительного Зодчего, я был счастливым обладателем не слишком выдающегося резерва в сто один эрг, плюс незначительное количество примерно на треть эрга. Как по мне, с таким резервом только варгов ловить в подготовленные ловушки в надежде, что все пойдет по плану. Но не буем отвлекаться. За посерение хитина и более тусклый взгляд я получил награду в размере ста тридцати эргов. Немного простейшей арифметики и мы получаем внушительную цифру в двести тридцать один эрг и совсем немодное изменение внешнего вида, более подходящее больному нерубу. Много это или мало? Нужно сравнить свои достижения с результатами других пауков и только потом радоваться или горевать.

Где там мой добрый сосед Тхан, который просветит меня на счет своего резерва? Думаю, что моя неадекватность в последнее время послужит неплохим объяснением такой бестактности.

Тхан спокойно доедал свой ужин, даже не подозревая, что его ожидает беседа не тему развития магического ядра. Отвлекать от принятия пищи своего знакомого показалось мне не лучшей идей. Уж некоторые элементы своеобразного паучьего этикета я усвоил. Когда он закончил и уже собирался погрузиться в сон, тогда и настало самое время начать беседу.

– Скажи-ка Тхан, ты ведь уже выбрал свое направление в развитии?

Задавать вопрос в лоб все еще казалось мне не совсем правильным решением. Надо же было с чего-то начать. Вопросы "как дела?" или "как жизнь?" могли вызвать у неруба только недоумение и скорейшее окончание разговора, чего хотелось бы избежать. Ну не о погоде же говорить, в конце концов.

– А, Хар, ты снова стал странным,– утоливший голод сородич был благодушен и чуточку сонлив,– Я пока остановился на равномерном и разностороннем развитии.

Какие же нерубы все-таки черствые создания. Пока я был с полупарализованным сознанием, то был нормальным, а сейчас стал странным? Такого от соседа я не ожидал. Не то чтобы я был особо злопамятным, но подобное отношение моему соседу так просто с рук не сойдет. Ну, ничего сейчас выясним, сколько у него резерва, а возможную месть отложим на будущее. Честно говоря, я даже не представлял, как можно отомстить нерубу и не быть отправленным на удобрения. Своими комментариями Тхан сразу укоротил извилистый путь нашей беседы.

– Какое же количество эргов у тебя в магическом ядре? – после вопроса я замер в ожидании.

– Пока что чуть больше девяноста пяти эргов,– ответ Тхана был приправлен нотками превосходства. Совсем немного, но я это заметил.

В своем воображении я, можно сказать, танцевал победный танец и кричал – "Выкуси паучье отродье". Оповещать о своем превосходстве соседа и хвалиться намного большим резервом в мои планы не входило. Пусть это только Тхан, но я не зря страдал от издевательств Ануб-Хадаха и проклятых обелисков. С души свалился тяжкий груз беспросветности, и мечты о всемогуществе воскресли из пепла надежд и чаяний.

Тхан был сразу забыт, а мой разум погрузился в видения своего бесспорно великого будущего. Пусть это была пустая трата времени, но я ничего не мог с собой поделать.

Последняя мысль перед сном была следующая: "Период превозмогания моей паучьей жизни наконец-то закончен".

Нордскол. Королевство Азжол-Неруб.

Сфера влияния Королевы Талиан-Схилаг-Шах .

Ануб-Хадах, Зодчий Пустоты.

Несмотря на сравнительно небольшой срок существования, опытный Зодчий уже устал от жизни. С каждым новым днем все труднее и труднее становилось заставлять себя выполнять свои обязанности. Равнодушие уверенно поселилось в разуме еще совсем не старого паука. Равнодушие ко всему. Эти признаки были давно ожидаемым событием, но все равно всколыхнули пелену безразличия. Даже новый ученик не смог оттянуть неизбежное. Ануб-Хадах старался вызывать в себе разные эмоции, но результат этих попыток был весьма далек от требуемого.

Обелиски, собирающие энергию для всего Королевства, были гениальным творением для всей расы нерубов и одновременно приговором для таких пауков, как он. Зодчие Пустоты. Он далеко не сразу понял истинное значение его призвания. Каждый Зодчий рано или поздно обнаруживает у себя в ментальном пространстве пустоту, постепенно разъедающую эмоциональную сферу, ответственную за спонтанные желания и самое главное за желание жить. О, пустота коварна. Сначала она помогает быть более собранным, целеустремленным и иметь всегда холодный разум, свободный от паники и страхов, но со временем приходится платить за эти дары. Тогда всякий неруб старается избавиться от такого опасного подарка, но этого сделать никак не получается и тогда Зодчие начинают гранить пустоту в попытках оттянуть бесславный конец.

Ануб-Хадах, как и тысячи его предшественников, искал выход, пока не смирился со своей судьбой. Книги нерубов не лгут и ничего не утаивают от упорного искателя. История Зодчих Пустоты содержит немало попыток изменить неизбежное, но ни одна из них не увенчалась успехом, что не останавливает неопытных сородичей. Методики продления времени существования Зодчих весьма разнообразны и достаточно эффективны, вот только никак не меняют конечного результата. Ануб-Хадах знал и использовал их все. Единственное, что ему оставалось это стимулировать свои эмоции за счет молодых сородичей. Именно с этим был связан его характер общения с единственным учеником. Собственно, из-за повышенной эмоциональности Хара и подтолкнули в нужном направлении. Как показывал опыт, именно такие нерубы дольше всего могли выполнять обязанности Зодчих Пустоты.

Единственным выходом для Ануб-Хадаха было сменить поле деятельности, но кто же ему это позволит. Длительность обучения и необходимость набора специфического опыта делают из каждого Зодчего уникального специалиста, которого нельзя просто направить на обучение подрастающего поколения сородичей. Крупные обелиски тоже нужно обслуживать, а делать это могут только опытные пауки. Кратковременные перерывы никак не меняли общую ситуацию.

Долг перед сородичами всегда был важнее собственной жизни, поэтому Ануб-Хадах никогда не сомневался в правильности и необходимости своего предназначения. Ему оставалось только подготовить себе достойную смену. Пусть Хар ленив и откровенно слаб, н о жажда жизни в нем превосходила все, что доводилось видеть уставшему пауку, если не считать редких гостей с поверхности. Ученику еще не скоро придется бороться с пустотой за свою жизнь.

Глава 25.

На подхвате у наставника.

Мой личный наставник продолжал обучение в своем неповторимом стиле, периодически предоставляя мне возможность попрактиковаться на небольших обелисках. Увеличившийся резерв реально помогал в этом деле. Выжимая себя до нескольких последних эргов, мне удалось просканировать маленький обелиск в требуемом объеме и последовательности. И это был ожидаемый прорыв. Уверенность в собственных способностях была изрядно приправлена замечаниями моего шефа. Когда я закончил высказываться по поводу полученных данных, Ануб-Хадах опустил меня с небес на землю.

– Хар, ты глуп, как марал. Какая еще деформация глифов третьего порядка в шестом витке? Ты что ничего не запоминаешь? – возмущенно скрипел хелицерами мой наставник.

– Я точно видел деформацию,– уверенности в моем ответе было не так уж много,– Чем иначе можно объяснить такую конфигурацию глифов?

– Глупец. Сколько можно объяснять тебе о таких элементарных вещах? Эта деформация обусловлена нормальным функционированием всей системы и не требует никакой коррекции,– на объяснения и оскорбления мой наставник никогда не скупился, отдавая предпочтение последним. Если бы не Ануб-Хадах, то разобраться в принципах работы обелисков я бы, наверное, не смог никогда. Дело было, конечно же, не в моей памяти, а в самой взаимосвязи символов. Она подчинялась некой трудноуловимой смеси интуиции и паучьей логики, которую просто нельзя было получить в готовом виде, только наработать в процессе обслуживания камней-вампиров. Скупое одобрение в общении с наставником наталкивало на мысли, что в этом направлении дела у меня идут не плохо.

Сопровождая Ануб-Хадаха, я стал намного лучше представлять себе размеры королевства нерубов и разнообразие их цивилизации. Это обычному Рабочему самой судьбой предназначено всю жизнь находится в однообразных тоннелях, а на самом деле Азжол-Неруб таит немало удивительного и необычного. Где мне только не довелось побывать за последние несколько месяцев.

Например, покои Провидцев были наполнены загадочными приборами и кристаллами всех расцветок и форм. В качестве рабочих поверхностей, подобиями столов и полок служил камень, искусно доработанный до нужной формы. На стенах пещер были закреплены целые грозди коконов из паутины разной величины и оттенка. Их предназначение невольно раскрыл один из нерубов, бережно распутывающий один из таких свертков. Коконы служили обычными контейнерами для хранения предметов или какой-нибудь еще дряни, которая могла представлять ценность только для пауков. Тут строго запрещалось колдовать или прикасаться к вещам хозяев. Обиталища Провидцев никак нельзя было назвать пустынными или незапоминающимися. Это место напоминало биолабораторию высокоразвитых пришельцев из фантастических фильмов моего прошлого мира. В магическом зрении все выглядело еще более непонятным и сложным, даже по ощущениям все было иначе. Я не сразу понял, в чем дело. Только сейчас ко мне пришло осознание, что магические течения и всплески мировых потоков рождали привычный "белый шум", который отсеивался сознанием. Каста мыслителей и магов каким-то образом создавала для себя практически полный "штиль", только редкая рябь особо сильных колебаний магического фона проскальзывала в этом месте, просто подтверждая, что я все еще на той же самой планете. Я даже смог заметить, как созданный одним из Провидцев глиф спокойно висел в воздухе и не торопился растворяться под действием бушующих магических потоков. Идеальная среда для разработки новых и оптимизации уже известных заклинаний. Вот где двигают магическую науку вперед. Я-то думал тут все несколько проще, вот только сородичи не спешили подтверждать мои представления о путях магического прогресса в Королевстве Азжол-Неруб.

Просто стоять и наблюдать за экспериментами волшебников не давал спешащий наставник. Все ранее знакомые представители этой касты не отличались от привычных нерубов слишком уж кардинально Ануб-Хагал, Ануб-Невах и другие, виденные мной Провидцы, служили тому подтверждением. На самом же деле разнообразие внешнего вида превышало даже мои самые смелые представления. Некоторые из Провидцев имели порой весьма странный вид, который был очень далек от канонического неруба. Нам даже встретился неруб больше похожий на человека, которому ниже пояса добавили четыре длинные суставчатые лапы. Его можно было назвать прямоходящим при хорошем воображении. У этого представителя касты Провидцев было подобие одежды из паутины, скрывающее его недостатки. Я таращился на него, как идиот, пока Ануб-Хагал не вернул меня к действительности.

– Хар, что ты замер, как дварф при виде золота?– недовольно отчитывал меня наставник.

– Я не думал, что Провидцы могут так далеко зайти в своих поисках новых знаний,– свои слова я сопровождал выразительным движением хелицеров в сторону неруба приковавшего мое внимание.

– У Провидцев свое понимание целесообразности,– осуждения в голосе Ануб-Хадаха я не услышал.

– Зачем может понадобиться такая форма тела?– я был все еще обескуражен внешним видом этого неруба. К сородичам то я уже привык, а такие оригиналы мне пока не встречались. Что еще может скрывать это паучье гнездо? А что собой представляет Королева, я даже подумать боюсь.

– Тебе незачем это знать, ведь ты из касты Рабочих,– строго сказал мой шеф.

– Ведь можно сменить касту и стать Провидцем? Разве нет?

– И начинать свой путь заново? К чему эти странные вопросы?– подозрительно сказал Ануб-Хадах,– Первичная трансформа изменит как матрицу, так и магическое ядро. Все твои достижения в магических и не только дисциплинах будут утеряны, сохранятся только знания. Очень немногие решились на такой поступок. Сейчас в живых только несколько таких смельчаков.

Продолжить увлекательную беседу помешал обелиск, служивший целью нашего пути, да и наставник не был расположен к дальнейшему разговору на эту тему. Обелиск в этих покоях значительно превосходил все виденные мной ранее. Я бы назвал его четырехгранной стелой в четыре моих роста. Ануб-Хадах занимался этим камнем намного дольше, чем обычно и совершал совершенно незнакомые манипуляции. Со стороны можно было подумать, что идет настройка сложного музыкального инструмента квалифицированным специалистом. Моя роль заключалась в наблюдении за действиями наставника и запоминании новых приемов оперирования с глифами. В это раз Ануб-Хадах показал немало нового и потратил много сил, так как выглядел сильно уставшим и голодным. Желание подкрепиться у сородичей я научился определять с весьма высокой долей вероятности.

– Здесь я закончил, пойдем дальше,– устало сказал мой наставник, уловив мой невысказанный вопрос.

– Этот обелиск намного больше и сложнее тех, что доводилось мне видеть. Я бы, наверное, не смог просканировать и его десятой части,– камешек и впрямь был примечательный.

– Это один из центральных узлов и он бы тебя просто убил. Так что не вздумай даже пробовать касаться похожих обелисков без моего разрешения,– серьезным тоном сказал мой наставник и не теряя времени направился к ближайшей "ферме" жуков. Да, Ануб-Хадаху дозволялось питаться в любое удобное для него время и в неограниченных количествах. Когда я об этом узнал, то зависть к привилегиям моего наставника вспыхнула жарким пламенем. Особенно неприятно было наблюдать своим голодным взглядом, как не спеша насыщается Зодчий Пустоты, источая вокруг феромоны полного превосходства. Зачем Ануб-Хадах постоянно пытается вывести меня из себя, я просто не понимал, но игнорировать его издевательства получалось далеко не всегда.

Посещение покоев Провидцев запомнилось мне надолго. Мысль о смене касты как-то отступила на четвертый-пятый план. Еще раз изменять свое тело и снова привыкать ко всем сопутствующим изменениям? К такому я пока не готов. Может быть лет через пятьдесят, но не раньше, даже несмотря на манящий блеск вершин волшебства. Да и кто сказал, что меня сразу допустят ко всем тайнам и знаниям? Если Рабочим нужно заниматься тренировками так много времени, то Провидцам сами боги велят вкалывать в несколько раз больше.

Пока что никакой великий архимаг не горел желанием взять такого умного и красивого меня в личные ученики и выпестовать из непримечательного неруба волшебника божественной силы. Если что, то я всегда готов. Ищи меня в Королевстве Азжол-Неруб, где-то в технических тоннелях, щедрый незнакомец. Помечтали и хватит. Вместо доброго белобородого архимага мне достался желчный Ануб-Хадах, а это совершенно не то, на что я рассчитывал, когда начинал разговор с Сах-Тхемаром.

Пещеры Вязальщиков отличались большим количеством паутины, хотя казалось, куда уж больше, но в их пещерах она покрывала все поверхности в несколько слоев и это только то, что я смог определить на глаз. В просветах между нитями нельзя было рассмотреть ни кусочка камня пещеры. Впервые попавшему сюда существу могло показаться, что оно находится в каком-то коконе или мешке из паутины. Мерцание разноцветных нитей создавало иллюзию, что по стенам потолку и полу что-то постоянно двигается. Пусть в магическом спектре все было не так необычно, как у Провидцев, но свои особенности были и здесь. На первый взгляд странные хаотичные энергетические плетения встраивались в тонкие прозрачные тенета, полностью перекрывавшие тоннели или отгораживавшие участки пещеры от остального пространства. Похожие конструкции я видел, когда ходил на охоту. Суть этих преград была аналогичной – они поддерживали определенную температуру, а может и еще какие-нибудь параметры, например влажность или содержание кислорода. Такой вывод напрашивался в связи с более сложной структурой этих сетей. Логично было предполагать, что определенные показатели среды важны для создания некоторых видов паутины. Я, конечно, мог и ошибаться, ведь таких тонкостей по долгу службы мне знать не требовалось.

Если Провидцы постоянно что-то колдовали, то Вязальщики беспрестанно что-то ткали, и их мастерству можно было только завидовать. Не то чтобы они просто сидели в своих пещерах и ткали паутину. Нет. Самих вязальщиков было немного, бездельничать в королевстве нерубов не может никто. Своим видом немногие встреченные тут Вязальщики меня не шокировали, в общем, укладываясь в образ неруба с небольшими особенностями. Никаких мутантов, как в пещерах Провидцев, тут не было. С местными обелисками проблем не возникло, своими размерами они от обычных камней-вампиров мало чем отличались. Мне даже удалось справиться с самым мелким из них и без огрехов поправить несколько покореженных глифов. Мой успех остался незамеченным или просто проигнорированным Ануб-Хадахом. Я и понял-то, что все сделал правильно, только когда никаких комментариев от наставника не последовало.

Никаких скоплений нерубов из касты Воинов мне заметить так и не удалось. Может мы там просто еще не были, либо подобий казарм у пауков просто не существовало.