Текст книги "Цветы для Риты (СИ)"

Автор книги: Анна Филатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Глава 29. Такая работа

Там, на дне, было хорошо и спокойно. Там у Ярослава было ощущение, что он понял про этот мир, себя и магию нечто чрезвычайно важное, и в рамках этого же понимания ему очевидно было, что едва вода выпустит его куда-то, он это понимание потеряет. Но может быть, сумеет запомнить хоть что-нибудь? Без понимания, просто на чистом упрямстве и вере. Ярослав очень на это надеялся.

Внутри него что-то происходило. Вода, которая была снаружи, проникла в него, не под кожу в буквальном смысле, но под кожу его мыслей и чувств, и оттуда будто бы смыло… многое. Какие-то давно устаревшие идеи, надуманные страхи и даже страхи самые настоящие; болезненные воспоминания, древнейшие обиды – он сам не представлял, сколько всего в нем накопилось такого, что давно стоило вымыть из головы водяным потоком. Все это утекало из него, поэтапно, с каждым новым прибоем, с наплывом и уходом внутренней волны. И под это биение постепенно отмывалось основное. Важное.

Среди важного почему-то была Рита. Ярослав мысленно поморщился, но и эту реакцию смыло новой волной: Рита действительно была важна. Она нравилась ему, как неразгаданный ребус, как иллюзия, под которую хочется проникнуть и понять, как она устроена. Рита была важна еще потому что он многое пообещал ей, хоть и не всегда понимал, что именно делает и что обещает. Теперь он обязан был если не выполнить обещания, то хотя бы попытаться. Приходить, быть рядом, давать ей шанс стать кем-то другим. Он не мог представить, как его присутствие может заставить кого-то измениться, но понимал, что ему и не надо ничего представлять. Ему нужно просто делать то, что он считает нужным. Рита нужна, значит, он должен быть рядом.

Примерно в этот момент он и услышал голоса.

– Я собираюсь разрушить «Магию»…

– Большая часть твоей силы – от Него…

– Он будет меня по-настоящему ненавидеть… Сделка?

– Мне надо подумать.

Эдакое краткое содержание предыдущих серий. «Вот за это – спасибо, – думал Ярослав, волевым усилием удерживая себя в спокойном безмятежном состоянии. – Спасибо за возможность обдумать это без эмоций. Я не хочу отдавать этому человеку ни крошки своей силы. Самому мало. А мне, похоже, пригодится все, что есть. И далась же этому бедняге «Магия»!»

Это тоже был не совсем грамотный ход. Привычка жалеть противника приводит к недооценке его, а оттуда до поражения остается уже буквально пара неверных шагов. Но надо же было Ярославу хоть как-то примирить себя с новой ситуацией. Вода почувствовала, что он готов. Вода вытолкнула его, против его ожиданий, не на восьмом этаже, а прямо на диванчике в ритином кафе.

«И за джинсы тоже спасибо. Без них эта сцена была бы смешнее, но нет, не нужен Рите в кафе абсолютно голый мужчина. Перебор».

Рита убежала на кухню, повозилась там и через некоторое время явилась с пиццей и кофе. Пока Ярослав приканчивал их, она снова сбегала на кухню и вернулась, на этот раз с рубашкой в руках.

– Оказалось, моя кухня может выдать по заказу не только еду. Примерь, это твой размер?

Ярослав встал, подошел к Рите. Сейчас, когда первый шок прошел, он снова начал замечать «глюки», как он упорно именовал то, чего в реальной жизни быть не должно. Например, алое марево вокруг Риты, ало-золотое сияние внутри, золотые светящиеся браслеты на руках, а на шее что-то вроде ошейника, такого же золотого. Если убрать эти детали на руках и шее и не задумываться об их смысле, она выглядела… ну да, красиво. Даже интереснее, чем драконы. И крылья у нее тоже были. Какие у нее были крылья!

– Ты чего так смотришь? – растерянно спросила она, продолжая держать на вытянутой руке рубашку.

– Ничего. Ты очень красивая, – Ярослав отмер и взял у нее рубашку. Накинул, застегнул. – Действительно, мой размер. Спасибо тебе огромное! Я твой должник.

– Да, – подтвердила Рита. – Ты точно мой должник. Еще и за то, что не пришел на той неделе. У тебя сейчас наверняка куча дел, да?

– Скорее уж, гора, – мрачно усмехнулся Ярослав. Его эта гора одновременно пугала и радовала. Он уже предвкушал, как сроет ее до основания и еще на три километра вглубь. – Но вечером я обязательно приду.

– Именно об этом я и хотела сказать. Вечером ты обязательно придешь. Возражения не принимаются.

– Договорились, – сказал Ярослав, не удержался и обхватил пальцами браслет на ритином запястье. Кандалы, значит. Но почему-то они не ощущались злом, ограничением или чем-то в этом духе. Обычно, чтобы освободить кого-то, с него снимают оковы. Но эти снимать не хотелось. Да и оковы ли это? Рита накрыла его руку своей.

– Ты что-то видишь, да?

– Да, вижу.

– Может быть, ты их еще и снять можешь?

– Не знаю, вряд ли, – честно сказал Ярослав. Посмотрел в разочарованное лицо Риты и добавил: – Мне кажется, с ними нужно как-то иначе. Не снимать. Не знаю, что именно делать. Надеюсь, скоро пойму.

– Попробуй понять побыстрее, – сказала Рита. «Пока я не решила, что предложение о силе и свободе мне нравится больше». Этого она не сказала, конечно. Но Ярослав все равно услышал.

* * *

Разгребать бардак можно было бесконечно, но Ярослав сумел остановиться в девятом часу вечера, чтобы пойти в «Каприччо». Потому что с этого дня «Каприччо» и добрые отношения с Ритой он тоже определял как рабочую задачу. Вы тоже находите это забавным? Ну, тот факт, что Ярослав понял это именно тогда, когда Рита усомнилась, что он ей так уж необходим, и нашла альтернативу (плохую, конечно, но альтернативу).

Чтобы не идти с пустыми руками, Ярослав зашел в местный, «Маги»-ческий цветочный магазин и взял еще одну белую розу. Глупо, конечно, пытаться раз за разом выплыть за счет одного и того же приема, но что же поделать, если он работает? И в этот раз тоже должен сработать. Просто обязан. Теперь Ярослав понимал, почему.

В «Каприччо» его поджидал сюрприз: стоило ему войти, как от Риты в его сторону устремилось красное марево. Вот, значит, как выглядят ее чары для того, кто видит. Красный свет обнимал его со всех сторон, а Ярослав стоял и ждал очередного помутнения, но оно так и не наступило.

– Знаешь, это очень приятно, – сказал он, протягивая руку к красному свету. – Очень красиво. То есть, я не возражаю, если ты и дальше будешь так делать. Но наверное, тебе стоит знать, что мое отношение к тебе от этого не изменилось. Ты и без того очень красивая.

– «Очень красивая», – проворчала Рита. – У тебя, что ли, один комплимент на все случаи жизни? А как же «богиня», «ангел», «единственный смысл моей жизни», «прекраснейший цветок в пустыне»? Не поэтичный ты, Ярослав.

– Зато честный, – пожал плечами он. – А ты бы предпочла, чтобы я просто говорил много слов? Я могу в следующий раз взять с собой словарь. Или томик стихов. Что скажешь, то и будет.

– На самом деле, я просто проверяла, – вздохнула она. – Что за жизнь такая пошла! Вокруг меня все меньше мужчин, которых я могу нормально очаровать. Это, между прочим, обидно!

Красное сияние сгустилось и отправилось обратно к Рите.

– А можешь его не убирать? – попросил Ярослав. Рита вопросительно подняла бровь. – Ну, просто оно мне действительно очень нравится.

– С ума сойти можно. Ты хоть понимаешь, что это, вообще-то, мое оружие?

– Понимаю. А еще у тебя, кажется, когти есть?

– И даже зубы.

– Ну и зачем мне тогда бояться твоего света?

– А когтей моих ты боишься? – вкрадчиво спросила Рита, поднимая руку и демонстрируя те самые когти: длинные, острые, блестящие.

Это называется: почувствуй себя драконом. Дорогая «Магия», за что? Ярослав никогда не хотел подобных нездоровых отношений. Ему бы чего попроще: девушку хорошую, умную-красивую, да чтобы проблем поменьше. Можно, а? Нельзя? Ну ладно. Значит, такая у него сегодня работа: суккубов убалтывать. Теоретически, суккуб не страшнее санинспекции, а с тамошними служащими он неоднократно пил по долгу службы, и ничего, выжил. А Рита, кроме прочего, гораздо симпатичнее. И очень трогательная в этом своем желании казаться сильнее него.

Его вдруг осенило, что все эти ее угрозы вызваны страхом: она не привыкла иметь дело с теми, на кого не действуют ее чары. Точнее, привыкла, что этих существ мало и она им подчиняется. И теперь она боится его, чувствует обязанной подчиниться, но подчиняться не хочет.

– Конечно, боюсь, Рита, – сказал он и сделал шаг вперед. – Ты вообще довольно пугающая, но это и притягивает тоже.

Шаг за шагом вслед за красным светящимся шлейфом Ярослав подходил к Рите, пока не уперся грудью прямо в указательный… коготь.

– Тебе очень идет эта рубашка, – задумчиво сказала Рита.

– Спасибо тебе за нее.

– Пожалуй, мне жаль ее портить.

Прикосновение острого когтя сменилось теплом женской ладони. Ярослав обнял Риту за талию и притянул поближе к себе. Теоретически, сейчас он должен был ее поцеловать. Должен был, если он хочет хороших отношений с Ритой. А раз должен… ну… для этого его сюда и взяли, верно? Помогать Ему и «Магии». А Рита, кроме прочего, по-прежнему самая красивая девушка, которую он когда-либо видел.

Он наклонился и осторожно коснулся губами ее губ, еще раз и еще. А потом Рита подалась вперед, прижалась к нему всем телом и ответила на его поцелуй. И мир исчез, остался только Ярослав, Рита в его объятиях и ослепительный красный свет вокруг них. Свет лился и лился со всех сторон, и ни Ярослав, ни Рита, увлеченные друг другом, не видели, как менялся оттенок красного, как будто кто-то неведомый разбавлял кровь молоком.

Забытая белая роза так и осталась лежать на столике около входа.

Глава 30. Не отпущу

Это просто такая работа – обнимать самую красивую девушку в мире. Просто работа – чувствовать, как доверчиво она прижалась к нему, как мягки ее пальцы, скользящие по его спине – пальцы, которые могли бы разорвать в клочья и его рубашку, и спину. Просто работа – чувствовать, как быстро бьется ее сердце, как прерывисто она дышит, как все, что происходит между ними, волнует ее.

Волнует. Суккуба. Ну конечно. Можно подумать, в ее жизни не было поцелуев более приятных и умелых. Наверное, для нее это тоже просто работа: выглядеть влюбленной, взволнованной, выглядеть так, будто именно этот мужчина для тебя – единственный, ни с кем так не теряла голову, только с ним. Иллюзия эксклюзивности.

Ярослав вдохнул, выдохнул, в мозгу немного прояснилось, и он постарался начать мысль заново, но больше себе не врать.

Разумеется, для него это не работа. Разумеется, это личное. Он об этом мечтал с тех пор, как увидел Риту, просто потом наслоилось столько всего. Всё оказалось так непросто. И он не мог просто прийти к ней и поддаться ее очарованию – нет, не мог, потому что это значило бы оказаться жертвой суккуба. Он искал повод, чтобы поцеловать ее и не разочароваться в себе, и в итоге уцепился за первый попавшийся. Например, за работу. И да, теоретически, его работе действительно может быть какой-то прок от того, что они с Ритой станут ближе друг к другу. Может быть. Но будь это другая девушка, разве он стал бы это делать ради «Магии»? Ну разумеется, нет. Он просто уже давно очень хотел поцеловать Риту. Ну и вот, свершилось. И да, это было примерно так прекрасно, как он себе представлял.

Тем обиднее было понимать, что для Риты, скорее всего, это действительно было проходное событие. Сколько таких поцелуев было в ее жизни? Знает ли он вообще такие большие числа? А все эти сердцебиения и вздохи – это просто естественная часть ее устройства. Кого заинтересует равнодушная девушка? Девушка должна отвечать взаимностью – пусть скрывать ее, пусть говорить совсем другое, но по ней должно быть видно, что она очарована. По Рите – видно. Рита – вполне опытный суккуб. И таких, как Ярослав, ест на завтрак. А также на обед и ужин. Буквально.

И самое печальное, понял он, заключается в том, что даже если вдруг ритина реакция – настоящая, искренняя, он все равно не сможет в это поверить. Потому что ну как в это поверить? Что можно счесть признаком неравнодушия девушки, которой изобразить любой такой признак – легко и естественно? Вот именно. Ничего. И как он может ей верить?

Это напоминало волны, продолжающие биться в его голове даже после того, как он вернулся с речного дна. Мысль, потом другая, потом третья… Потом еще одна.

А зачем, собственно, он должен ей верить? Разве недостаточно того, что она хочет показать ему именно такую реакцию? Она могла бы оттолкнуть его, но не оттолкнула. Могла бы остаться безучастной, но не осталась. Так какая разница, была ли она поражена этим поцелуем до глубины души или просто доброжелательно его приняла? Ее реакция – то, что она ему показывает. Не надо верить. Не надо обманываться. Надо просто видеть, что именно она хочет до него донести, слушать биение ритиного сердца и делать то, что подсказывает сердце собственное.

– Я не отпущу тебя к нему, Рита, – тихо шепнул он ей на ухо. – Ни за что не отпущу.

Рита слегка откинула голову, подставляя шею для поцелуя, и рассеянно спросила:

– Да? Почему?

– Да. Потому что он тебя не стоит.

Рита слегка отстранилась, испытующе глядя ему в лицо:

– Думаешь? А кто же тогда меня стоит? Может быть, ты? Ты что, лучше него?

– Лучше, – уверенно сказал Ярослав. – Для тебя – точно лучше. Ему всегда будет нужна твоя сила. Он всегда будет ждать момента, когда ты привяжешься к нему, чтобы ударить по-настоящему больно.

– А ты нет?

– А я нет.

– Это потому что ты не умеешь так, как он.

– Если бы и умел, не стал бы.

– Это ты сейчас так говоришь, – вздохнула она. – А вот если я попрошу тебя поклясться…

– Клянусь, что никогда не стану посягать на твою силу и действовать тебе во вред, – твердо сказал Ярослав.

– Хитрый такой. А с чьей точки зрения вред – не уточнил.

– С моей, разумеется. Поэтому я не стану спокойно стоять и смотреть, если вдруг ты всерьез соберешься связаться с этим типом. Это и есть вред, самый настоящий. Но про силу-то никаких оговорок быть не может.

– Только это и утешает, – рассмеялась Рита и снова прильнула к нему.

* * *

– В каком смысле «Николаю нужен кабинет»? – ошарашенно переспросил Адам. – Он же в «Айс дриме» сидит.

– Больше не сидит, – торжествующе заявила Лара. – Он теперь… ну, не то чтобы прямо свободен, ему еще ученицу обучать, но хотя бы материален. И наотрез отказывается иметь дело с «Айс дримом», говорит, надоел хуже горькой редьки. Честно говоря, я считаю, что он имеет полное на то право.

– Ну ни фига себе сходил в поход. Такие перемены и без меня! Ладно, сейчас что-нибудь соображу. Критерии-то какие? Ему там кого попало принимать или только осведомленных? На пятом этаже пойдет или только в видимом здании?

– Ну, я же не жалуюсь, что ты уходил с работы в пятницу человеком, а вернулся драконом, такие перемены, и без меня, – пожала плечами Лара. – Пятый этаж отлично подойдет, все визиты будут проходить исключительно во сне, как и раньше. Просто кафе для этого больше не нужно, а специалисту полагается кабинет.

– Медаль за занудство ему полагается, – с чувством сказал Адам. – А еще он проставляется в эту пятницу, так ему и передай. Ужасно рад за него! Неужто он наконец-то нашел достаточно золотого мальчика, чтобы решиться его учить?

– Не-а. Он девочку нашел, – хихикнула Лара. – И сам от этого в шоке, хотя, конечно, мастерски скрывает. Сама Надя, по крайней мере, уверена, что все происходит по его личному плану.

– Если девочку, значит, и вовсе бриллиантовую, – изумился Адам. – А сколько зароков-то было, сколько громких слов!

– Ладно тебе, а то ты сам не знаешь, сколько стоят громкие слова. И кстати о бриллиантовых девочках, как Алла? И куда ты ее дел?

– Алла у меня дома. Обнимается поочередно с ноутбуком, холодильником и кофеваркой. В перерывах пытается разнести то квартиру, то меня. Но бытовую технику не трогает, из чего я делаю вывод, что она куда более вменяема, чем стремится мне показать.

– Как у вас всё… непросто, – озадачилась Лара. – Ты ее с мамой уже познакомил?

– Нет, жду, пока у Аллы задор все громить закончится. Пока что рекламирую заочно.

– Интересно, что именно. По твоим же словам, рекламировать особенно нечего пока что. Ну, кроме ее драконьей сущности, но ты же, наверное, и о своей-то маме не раскололся?

– Нет, конечно, хотя чую, что придется, против ее проницательности я долго не продержусь. А вот с рекламой гораздо проще. Можно подумать, ты сама этого никогда не слышала в моем исполнении: «С тех пор, как она появилась, мой дом просто не узнать, даже не думал, что он может так выглядеть» – ну, и все в таком духе.

– Что будешь делать, когда придется демонстрировать ей изменившийся дом?

– Что-что… ремонт. Его так и так делать придется. Алла довольно разрушительна. Пока что.

– Слушай, Адам… – Лара замялась, не зная, как бы повежливее сформулировать. – А ты уверен, что тебе стоит вот так держать ее при себе? Мне показалось, она была не очень рада тому, что ты ее вообще притащил наверх. И твоей компании. И всем перспективам, которые ты ей расписывал.

– Конечно. Она сейчас ничему не рада. Она привыкла жить в страхе за свою жизнь и всего бояться. И теперь ее ужасно бесит, что оказывается, можно было не шариться по подвалу все эти годы, а нормально жить наверху, даже интереснее, чем до перерождения. Но она, конечно, в этом не признается никому, даже себе. Поэтому официально она очень недовольна мной и моими действиями. Но я-то знаю, как все обстоит на самом деле. Я ее кровь пил.

– Высокие драконьи отношения, – содрогнулась Лара. – Не уверена, что я хотела это знать.

– Ой, да ладно тебе, не уверена она. Можно подумать, я первый день тебя знаю. Конечно, тебе любопытно до чертиков. И еще девочку жалко, вдруг я ее обижаю и принуждаю. Но поверь мне, если эта девочка не захочет, никто ее не принудит и не обидит. Если бы она действительно хотела, она бы сбежала так, чтобы я ее не нашел. Потому что почувствовал бы, что она не хочет, чтобы я ее нашел. И тогда не стал бы. Но она на самом-то деле хочет. Просто проверяет меня. Ну и пусть проверяет, а я буду снова бегать, искать, ловить и возвращать. И никогда ее не отпущу. Зато скучно мне теперь не будет точно. Вообще никогда.

– А то до этого у тебя была такая скучная-прескучная, практически беспросветная жизнь, – с сарказмом протянула Лара.

– Это звучит очень странно, но да, так и было. Сам дурак, конечно, но что уж теперь… Возвращаясь к Николаю. Передай ему или этой его ученице ключ от пятьсот десятого кабинета, пусть располагаются. И в пятницу мы все дружно заваливаемся к нему, обмывать кабинет, его самого, его ученицу… спиртное по его выбору. Пусть запасается. Закуска, так и быть, с меня.

* * *

– Тебе обязательно надо побывать со мной там, на подземных этажах. – они сидели рядом на диванчике в глубине зала «Каприччо», держались за руки, обнимались, но дальше не заходили, потому что – подумать только! – поговорить оказалось интереснее. – Некоторые из них вполне обычные, но на некоторых такая красота!

Рита скептически хмыкнула, намекая, что она в своей жизни каких только потусторонних красот не видела. Впрочем, память о тех видениях была не очень твердой: она тогда была слишком уж другой, и ее зрение было другим, и мышление. И на самом деле ей было ужасно интересно. А вот показывать свой интерес не хотелось: вдруг Ярослав еще возомнит, что она просит взять ее с собой. Нет уж.

– Уйти на пару часов, вернуться через пять дней и голой? Не уверена, что именно этого хочу. Кстати, ты, получается, потерял там эту свою закаленную драконами отвертку, которую мне расписывал?

– Представляешь, нет. Все мои вещи, включая отвертку, спокойно дожидались меня на восьмом этаже. То есть вот в чем угодно можно «Магию» обвинять, но она ужасно обязательная. Даже доставку мне организовала.

– Да, услужливости и некоторой обходительности у «Магии» не отнять, – рассеянно согласилась Рита.

– Лично мне было бы жаль, если бы «Магии» не стало.

– Ого! Это ты так тонко намекаешь на то, что тебя волнует на самом деле?

– Я не намекаю, Р-рит. Я прямо говорю. Намеки – это вообще не мой конек. И вот что я могу поделать, если меня волнует и твоя судьба, и «Магии»? Причем и то, и другое, зависит от тебя. Думаешь, было бы лучше, если бы я не говорил с тобой об этом? Более романтично, что ли?

– А романтика – это тоже не к тебе, я поняла. Ты меня переоцениваешь, Ярослав. Ничего не зависит от меня. Серж – сам по себе. Сделает, что захочет, а меня не спросит.

– Но ты можешь хотя бы не помогать ему? – Рита промолчала. – Не помогай ему, просто откажи, пожалуйста. Ни о чем другом я тебя не прошу. Ни о дезинформации, ни о том, чтобы ты помогла нам с ним справиться. Только это. Не подвергай себя и «Магию» опасности, не связывайся с ним.

– Ты, похоже, забываешь, что я-то в «Магии» не по своей воле. Меня не так уж сильно опечалит, если ее не станет.

На самом деле, Рита лукавила. Обдумав этот вопрос со всех сторон, она неожиданно поняла, что не знает, куда ей идти и что делать, если «Магии» вдруг не станет. До этого она всегда рассчитывала, что если станет свободной, то здешние же обитатели помогут ей наладить дальнейшую жизнь, они-то знают, как это делается. А вот если она останется одна? Серж не в счет, понятно, что он вряд ли захочет ей помогать, что бы ни плел сейчас по этому поводу.

– Я ни минуты об этом не забываю, – сказал Ярослав, обхватив ладонями ее запястья, прямо поверх браслетов. – Но мы это исправим. И этот твой огненный маг для этого совершенно не нужен.

– Не мой, не огненный и не маг, – задумчиво поправила Рита.

– Так не помогай ему.

– А что ты можешь предложить мне за это?

– А что ты хочешь, Рита?

– Пожалуй, я хочу тебя, – сказала она. На самом деле она, конечно, на это не рассчитывала. Просто думала, что после такого ему не захочется продолжать эту тему, и ей не придется давать обещаний по поводу Сергея. Но Ярослав этого не знал.

– Давай уточним, – сказал он. – Ты голодная? И хочешь меня именно в этом смысле?

– Для меня другого смысла нет, – улыбнулась она. Это была не совсем правда. Именно этим вечером, именно с ним ей вдруг показалось, что в простом соприкосновении рук, губ и тел может быть заключено что-то еще, кроме утоления голода чужой страстью. Что-то другое. Будто кроме голода в ней самой есть что-то еще, что можно утолить, и утолить иначе…

– Хорошо, – сказал Ярослав. – Тебе же не обязательно спать со мной для этого?

– Не обязательно. Это просто что-то вроде компенсации или ритуала…

Он слегка поморщился:

– Извини, но лучше не продолжай. Главное я узнал, ничего другого я знать об этом не хочу. Ни о каких твоих… мужчинах, жертвах или как там их назвать. Итак, Рита, у нас сделка? Я кормлю тебя собой, а ты больше не помогаешь этому… Сергею, правильно?

– Правильно?

– Договорились.

Ярослав скользнул по ее руке от запястья к ладони и пожал ладонь Риты, скрепляя договор.

– Клятв просить не буду. Я тебе верю.

Он прижал руку к груди, и растерянная Рита, все еще не понимавшая, что он собирается делать дальше, увидела, как без всякой ее помощи в его руках соткался цветок. Фиолетовый, желтый, синий, переливающийся, одновременно ослепительно белый и цветной. Он вырос не так, как росли цветы, кормящие собой Риту. Те сначала завязывались в бутоны, потом распускались, а эта радужная белая роза просто появилась, уже раскрытая. Всё было неправильно. Всё было не так. Но Рита чувствовала, что этот цветок действительно был подходящей для нее едой, самой вкусной, самой странной за всю ее жизнь.

Ярослав с усилием оторвал цветок от своей груди и вручил его Рите:

– Вот. Приятного аппетита.

Потом он поднялся и вышел из «Каприччо». Рита хотела было догнать его, но не стала. В ее руках был самый вкусный в мире цветок, а в голове – сумбур, замешанный на уверенности, что она умудрилась испортить свои отношения с Ярославом, и больше он не придет к ней никогда.

Она мысленно пометалась, пытаясь понять, что делать дальше, и решила сначала поесть.