Текст книги "Травница (СИ)"
Автор книги: Анна Йоль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
– А мне некомфортно. – Призналась я, но голову все же повернула и перевела взгляд где-то на его переносицу.
– Почему?
Я не захотела отвечать, а храбро пришпорила Одуванчика и даже несколько минут проехалась рысью, но нас быстро нагнали. Мужчина молчал, а я «любовалась видами»: какая красивая пустынная дорога, травка зелененькая, кустики, камни и больше ничего примечательного.
– Почему, Лена? – Тихо, но требовательно попросил Хеллпей низким голосом, ну я и сдалась. Раз хочет мужчина услышать – пусть услышит.
– Ты здоровый, опасный мужик, а я слабая и хилая. – Я гулко втянула воздух. – А мне хватило приключений и до этого.
Несколько минут мы ехали лишь под топот лошадей и шелест ветра. Мне было тягостно от того, что впервые в этом мире высказала кому-то свои страхи. И теперь было не по себе, а не использует ли он это против меня?
– Это случилось перед Лесом Мальв? – Низкий голос альта разрезал тишину.
– Что? – Задумавшись о своей уязвимости и былых бедах, я не сразу уловила, о чем он спрашивал.
– Твои раны на лице и ушибы – на тебя напали? – Хеллпей говорил напряженно и держал голову прямо, несмотря на меня, как будто специально давая мне некое неуловимое чувство комфорта. Ведь под пристальным взглядом, я бы вряд ли, что ответила.
– Да. – Я тряхнула головой, отгоняя воспоминания, мне их хватает и в кошмарах.
– Что произошло?
Я промолчала, не в силах выдавить из себя и слова. О том что со мной чуть не стало, я не признавалась даже себе.
– А с рукой это тоже он сделал?
Посмотрев на руку, до меня только дошло, что я перестала обращать на нее внимание, даже шрамы стали для моего взора не заметными.
– Нет не они. – Сдавленно поправила я, а мужчина резко повернулся ко мне. – Их было двое.
– И что с ними… – Альт прочистил горло и отвел взгляд. – Что с ними случилось?
Боль, крики и кровь. Кровь. Кровь. Кровь. Кровь.
– Я не хочу об этом говорить. – Отрезала я и твердо посмотрела на Хеллпея, наши взгляды встретились. Он, прожигая меня своими медовыми глазами, медленно кивнул.
– Но мы вернемся к этому позже. – Ответил он и тут же перевел разговор. – Я хочу, что бы ты иногда помогала мне в лечении.
Я вопросительно посмотрела на него.
– Операции, передавать инструменты, содействовать с больными.
– Все, кроме операций.
– Почему?
– Я не выношу вида крови. Для меня проблема даже Одуванчика покормить. – Я погладила маару, а он заурчал. – Я просто кидаю ему крольчатину или курицу, и почти с визгом убегаю.
Хеллпей засмеялся.
– Так, а зачем ты тогда маару покупала?
– Тут, скорее меня купили. – Одуванчик, словно почувствовал, что говорят про него, встряхнул головой. – Я кстати надеялась, что когда мы немного разобщаемся, и ты попадешь под мои чары, скинуть его кормежку на тебя.
Я шуткой пыталась окончательно разрядить серьезную атмосферу и вернуть общение на прежний ненапряжный лад.
– Считай я уже под твоими чарами. – Он галантно мне улыбнулся. – Но ты тогда чистишь и Одуванчика, и Мясника.
Возмутиться у меня не получилось, так как спереди раздался срывающийся крик:
– Эй! Помогите! – Вдалеке я увидела мужчину, который хаотично размахивал руками. – Прошу!
Хеллпей жестом остановил меня:
– Притормози. – Он натянул поводья. – Я поеду вперед осмотрюсь, это может быть ловушка.
В эту минуту от его силы и мужественности, у меня бы, наверное, подкосились коленки, не будь я верхом на Одуванчике.
– Как скажешь.
Хеллпей отцепил со своего седла сумку и передал мне, и как только, я взяла её, погнал лошадь в сторону кричащего мужчины. Он, притормозив, внимательно выслушал испуганного человека, тот что-то в спешке объяснив ему, повел его за поворот.
Несколько минут в неведенье заставили мурашки пробежаться по телу. Все нормально? Или вновь судьба приготовила очередную подножку. Но тут на горизонте появился Хеллпей:
– Лена! Сюда! – Он кричал и его голос был напряжен.
Я моментально соскочила с седла, так как дело явно срочное, а погнать маару в галоп опасно для моей сохранности, и бегом направилась к нему. Одуванчик бежал за мной, счастливый, что он наконец может нормально размяться.
– Нужно наша помощь. – Альт выхватил у меня свою сумку и ничего не объясняя, развернул лошадь. Мне оставалось лишь бежать за ним.
Сразу за поворотом я увидела перевернутую крытую телегу, а рядом отлетевшее колесо, возле нее в полном ужасе бегал мужчина: он хватался то за голову, то за сердце и издавал нечленораздельные звуки. Хеллпей спешился у него и что-то ему скомандовал, тот моментально побежал за чем-то к телеге.
– Хеллпей, что происходит? – Спросила я, почти нагнав его, и тут же в поле моего зрения попалась женщина. Она была совсем молодой и изможденной, облокотившись о телегу и сидя на земле: она стонала, и её лицо искажала гримаса боли. И наконец, я заметила её большой живот.
– У женщины воды отошли, а до города еще несколько часов. – Подтвердил мои догадки альт. – Лена, у тебя обеззараживающее?
– Спирт. – По команде ответила я, но в голове моментально загудело.
– Отлично, доставай! – Он развернулся ко мне и схватил меня за плечи. – Сейчас ты должна мне помочь.
– Хорошо… – Тихо проблеяла я.
– Будешь делать то, что я скажу? – Я кивнула головой, и он вкрадчиво продолжил: – Делай все, что я говорю, и будь молодцом.
– Д-да.
– Я иду к роженице, а ты достань: мыло, ножницы, бинты, вату, нитки, раствор дойа.
Дождавшись моего утвердительного жеста, альт поспешно направился к девушке, а я кинулась к его сумке. В голове крутилось: «Рииг, за что?». Мне не хватало только роды принять для полного счастья. По малолетству я думала, что дети появляются как в фильмах: кто-то как Хеллпей, а чаще профессиональные повитухи, строгим голосом просят согреть воды и принести чистое белье, затем они закрывали большую деревянную дверь и после короткого периода громких криков и переживаний будущего отца, на экране появлялась счастливая мать и румяный младенчик. А то, что женщины кричат, я честно до четырнадцати лет верила, что это от удивления. В том же году мои радужные представления развеялись, когда у одной из подружек мы увидели обучающее видео о родах. После этого мы не разговаривали с друг другом пару дней, а увиденное не обсуждали до конца учебного года. Вот тогда я и осознала, что все кто говорят, что роды чудесное и прекрасное событие, как минимум наглые лжецы. Возможно, для рожающей – это замечательно: наконец она увидит своего долгожданного малыша, но для неподготовленного зрителя это выглядит, как сцена из фильма «Чужой». Хорошо, что потом, в университете на уроке ОБЖД нам объясняли все это на не очень подробных картинках советских лет.
И вот сейчас мне представилась возможность принять участие в этом событии. Ноги тряслись от нетерпения.
– Хеллпей, я достала. – Я бочком подошла к альту и его пациентке. Она была красивой и приятной, но синяки под глазами и испарина, говорили, что ей конкретно не по себе. Её настроение в момент передалось мне, и почувствовала себя на месте безумного отца. Что делать?
– Обработай все инструменты и нитки спиртом, лучше несколько раз. – Скомандовал Хеллпей, устраивая будущую мать удобнее.
– Хорошо.
– Разведешь дойа: десять капель на литр кипяченной воды.
– А где воду взять? – Тут как по щучьему веленью, появился будущий отец с безумными видом. Он нес дымящийся котел, стараясь не расплескать кипяток на окружающих.
– Вот господин, я принес. – Севшим голосом, обратился он к альту. Русоволосый мужчина, казалось, поседеет.
– Молодец, а теперь иди кипяти еще воду, её понадобиться много.
– Но как же, моя Виитала? – Обескуражено спросил мужчину, со слезами в глазах смотря на свою женщину.
– Иди, Черий, дорогой. – Простонала женщина. – Тут и без тебя справятся.
– Но? Но?!
– Иди. – Отрезал Хеллпей. – Мы с моей помощницей без тебя справимся.
Я почти выкрикнула: «Я готова поменяться местами!», но прожигающий взгляд жёлтоглазого заставил выдавить улыбку:
– Все будет хорошо. – Я говорила деланно бодро.
И Черий, с тревогой в сердце, все же подчинился.
– Лена, ты обработала инструменты?
– Да! – Я отвечала, как солдат на построении, настолько Хеллпей был сейчас сосредоточен и собран. От былого шутника не осталось и следа. Прям так и хочется восхищенно присвистнуть.
– Молодец, а теперь разложи все на расстоянии вытянутой руки от меня и дай чистые полотенца.
Я молниеносно выполнила его указания и приготовилась к очередным. Альт достал часы и, положив руку на живот женщине, начал что-то подсчитывать, она же начала стонать чаще.
– Так, хорошо. – Подытожил Хеллпей и отложив часы, начал обрабатывать руки спиртом. – Лена, твоя задача сейчас, сидеть и помогать Виитале.
– Как?
Мужчина посмотрел на меня раздраженно:
– Ты же женщина!
Я обиженно глянула на него и подсела ближе к роженице, радует, что я не буду смотреть ТУДА. Виитала не растерялась, а быстро схватила и сжала мою ладонь, настолько сильно, что у меня искры из глаз посыпались.
– Так, хорошо. – Простонала я и начала припоминать, что говорят в фильмах. – Главное правильно дышать!
Девушка бросила на меня шальной взгляд.
– Так легче будет в схватках. – Промямлила я. – Вдох выдох. Вдох выдох. Вдох выдох.
На самом деле, это было больше для меня, так как не ровен час, как я потеряю сознание. Ну слабачка я и хиляк, что с этим делать?
Дальше роды прошли как в тумане: стоны Вииталы, комментарии с командами Хеллпея, которые я выполняла на автомате, и мои вдох-выдох.
– Лена, обработай руки и быстро ко мне.
С пеленой перед глазами я несколько раз прошлась спиртом по рукам и придвинулась к мужчине:
– Ч-что?
– Ребенок «в рубашке»! Дай сюда нож. – Я так и представила младенца в маленькой опрятной рубашке и почему Хеллпей беспокоится?
Я протянула альту отдаленно напоминающий скальпель, нож и нечаянно посмотрела ТУДА. Сознание моментально помутнело: ребенок был в каком-то странном коконе, а закромки сознания напомнили, что это, скорее всего, плодная оболочка. Так вот, что он имел ввиду под «в рубашке»…
Черт, меня сейчас стошнит. Поэтому, когда Хеллпей перерезал кричащему малышу пуповину и передавал матери, я сидя рядом на коленях, смотрела в небо, но радовалось, что все обошлось.
– Как ты? – Уже не строго, но мягко обратился ко мне жёлтоглазый. Я посмотрела на его уставшее, но довольное лицо и отметила, что сейчас он выглядит чертовски привлекательно.
Я хотела сказать, что была почти на грани, но тут он сказал:
– О, пуповину забыл! – Рефлекторно посмотрев на «это», я потеряла сознание.
Но в этот раз без возражений.
* * *
Приходила в себя я в этот раз быстро, но с неохотой. Скрип дерева, топот колес и мелодичный нежный голос, напевающий колыбельную. Все еще с закрытыми глазами, я чувствовала спокойствие и умиротворение, жаль лежу на чем-то твердом. Со скрипом в сердце пришлось открыть глаза и моментально утонуть в прожигающих золотых кострах. Хеллпей жестом показал мне быть тише.
– Очнулась? – Его голос был тихим, и нежно обволакивал меня. Вместо ответа я несколько медленно моргнула глазами. – Как себя чувствуешь?
– Почему новорожденные дети похожи на картошку? – Сипло прошептала я, а альт, закрыв себе рот, затрясся от смеха.
– Это все что ты можешь сказать? – Спросил он, широко улыбаясь.
– Где мы? – Я осторожно повертела головой, рассматривая окружения: по-моему мы ехали в телеге, новоиспеченных родителей. Да, в противоположном углу от нас лежала Виитала и с любовь смотрела на сверток в своих руках. – С Картошечкой все хорошо?
– Да, здоровый мальчуган. – Хеллпей, убрал мешающие пряди кирпичных волос с моего лица. – Так, как ты себя чувствуешь?
– Сонно и лениво. – Призналась я. Все происходящее ощущалось отдаленно и призрачно, будто не со мной. Но нужно ловить момент и наслаждаться, когда еще я смогу насладится полным релаксом?
– Хорошо, так уж и быть одолжу тебе свои чудесные мягкие колени еще на пару часов. – Мужчина размял шею. – Раз ночью ты не поспала.
– Скала мягче твоих коленей.
– Сколько комплиментов и все мне! – Жёлтоглазый развел руками, а я ему подмигнула.
Так мы и доехали до городка Дхарни.
* * *
Я вприпрыжку по брусчатке следовала за Хеллпеем, ведь его один шаг – это несколько моих. Погода была чудесной: солнце обдавало теплотой, а не жаром, легкий ветерок нес свежесть воды и красивые сахарные облака, плывущие по небу, приносили покой.
Восемнадцать дней мы с альтом находимся в Дхарни, а я всё продолжаю разглядывать город с открытым ртом и подмечать все новые особенности. Речной Край – для меня страна контрастов: простенький небольшой, но опрятный приграничный Воврисий, гончарный и захудалый, но веселый Ведьмин Яр, и пропитанный своей особенной атмосферой Дхарни. Все три города настолько отличались, что в голове не укладывается.
Дхарни располагался у одноименной реки, поэтому самая низкая часть города была заполнена ароматом тины и рыбы, но чем выше ты поднимаешься, тем больше разнообразный букет наполняют воздух. В противовес резкому и неприятному запаху речных обитателей, центр города благоухал выпечкой и духами. Это до сих пор поражает меня, как ты идешь, прикрывая нос и глаза от удушливого амбре, а через всего шагов шесть ты удивленно отмечаешь, что можешь дышать полной грудью.
Маленькие деревянные домики, покрашенные в голубые и серые тона, расположенные в шахматном порядке, были похожи на вырезанные фигурки. Выходя в центр города, тебя начинают окружать со всех сторон питейные стойки с кричащими названиями, например, «Пьяная Шишига» и «Утренний Хохолек», лавки с товарами всех мастей у дверей и окон. Все это многообразие заставляет вертеть головой, чтобы охватить взором все мельчайшие подробности и навсегда отпечатать в памяти.
Но у этого манящего и разношерстного города, жители были угрюмы и мрачны, от каждого прохожего веяло меланхолией и грустью. Редко когда можно было встретить улыбающегося прохожего или веселые разговоры.
Мы с Хеллпеем были как яркие краски на сером фоне с нашими вечными пререканиями и шутками. Мы могли, маневрируя между узкими проулками, громко смеяться, дразня друг друга, шуметь обсуждая что-то или бурно спорить. Но особенно выделялся альт, прохожие при виде него почти сворачивали головы, это помогало выхватить себе задорных барышень на ночь. Я так думаю, хоть и не видела больше «открытых приглашений».
С Хеллпеем, мы отлично сладили, словно нашли тот баланс, который позволит нам мирно сосуществовать и даже получаться удовольствие от общения. Иногда, я позволяла себе подкалывать его первой, он лишь улыбался и качал головой. Порой вечерами, мы заседали с ним за картами в Простофилю (аналог нашего Дурака), в одном из трактиров попивая и поедая сласти. Альт всячески пытался уговорить меня сыграть на желание, но я была неприступна, как крепость. Знаю я его желания…
То, что я отметила почти сразу – люди здешние совершенно не отличаются от людей моего мира, сколько не пройдет лет, а все остается прежним…
Через день Хеллпей брал меня с собой, как «медсестру», то в один конец города, то в другой. Видя его за работой, я начала проникаться к нему все большим уважение и странным чувством трепета. Альт в секунду менялся, становясь незнакомцем, от которого невозможно отвести взгляд.
Все новые грани его личности представали передо мной, один случай мне особенно хорошо въелся в память.
Около пяти дней назад, Хеллпею в постоялый двор передали записку о том, что одной из жительниц Дхарни требуется помощь с её ребенком.
Все было описано красочно и в деталях, наибольшая часть была уделена характеристикиместного лекаря: шарлатан, бездарь, полудорок, хохолековское отродье и так далее.
С Пархом, здешним врачом, альт познакомился в первый же день, чтобы не возникло конфликтов на почве больных. После встречи Хеллпей описывал мужчину, как умельца и мастера своего дела и вообще приятного собеседника. Так что, вздернув брови от прочитанного, альт в полной растерянности схватил меня в охапку, и сразу же отправился к той женщине.
Я видела, что он глубоко озадачен, а у меня закрались смутные сомнения…
Они подтвердились, когда не дойдя метров трех до порога непримечательного и неухоженного домика, к нам на встречу выбежала обеспокоенная тучная рыжеволосая дама:
– Слава Богам, вы пришли! – Прежде чем схватить Хеллпея за рукав рубахи, она демонстративно поправила свое полное декольте. – Поспешите, а то моей деточке совсем худо.
Она силой втащила альта в дом, почти хлопнув дверью перед моих носом, благо мужчина придержал её. Зайдя внутрь, меня моментально атаковал едкий запах трав и настоек, ароматов было множественное количество, и даже я смогла различить из этой каши лишь перечную мяту. Глаза заслезились, и дико захотелось чихать. В комнате царил беспорядок: раскиданная одежда, обувь, банки из-под масел…
– Старуха, принеси детку! – Рявкнула рыжеволосая, все еще не отпуская альта. Она кинула меня едким взглядом. – А ты кто?
– Моя помощница. – Вежливо улыбаясь, ответил Хеллпей.
– А-а-а, понятно. – Протянула женщина медовой интонацией. – Может вам чего?
– Нет, спасибо. – Закашлявшись, ответил жёлтоглазый и посмотрел на меня многозначительно. Я уже успела выучить почти все его невербальные знаки и именно этот, означал, что будет не просто, и я должна собраться.
Из противоположной комнаты, пошатываясь, вышла пожилая женщина с малышкой на руках. Губы у неё дрожали, а с глаз вот-вот покатятся слёзы, выдавая её переживания.
– Что так долго? – Отозвалась тучная женщина и рывком выхватила ребенка. – Она плачет не переставая, не кушает, и зажимает уши.
Я поджала губы при виде маленькой, лет четырех девочки: бледненькая, с распухшими глазами и синяками под ними, от нехватки сил, она молча плакала, постанывая. Я втянула удушливый воздух глубже в легкие, чтобы самой не зарыдать от такого зрелища.
– Посадите её куда-то, чтобы я смог осмотреть. – Скомандовал Хеллпей. Рыжеволосая неохотно скинула со стола какие-то тряпки, и пожилая женщина осторожно посадила ребенка. Малышка вся сжалась и опасливо посмотрела на альта.
После непродолжительного обследования, Хеллпей потер лоб и напряженно спросил у матери девочки, – что сказал лекарь Пархом?
Рыжеволосая скривилась и сложила руки в замок, показывая свое недовольство.
– Он сказал, что нужно резать ухо, видите ли, воспалилось. Да еще и цену заломил.
– А что вы хотите от меня? – Я заметила, что альт начал закипать, он стиснул челюсти и размял плечи, словно пытаясь сдержаться.
– Как что? – Возмутила женщина. – Конечно мазь или припарку какую, они дешевые! Она же мучается.
Последнее она добавила как-то неохотно.
– Все что я могу, так согласиться с лекарем Пархомом. – Отчеканил Хеллпей. – Вы затянули, ребенок может слух потерять или не дожить до утра.
– Что вы такое говорите?! – Закричала рыжеволосая, размахивая руками. – Что за лекари такие пошли! Дайте мне мазь и все!
– Сейчас мазь ничем не поможет, я вам советую прислушаться к лекарю Пархому. – Терпеливо, но уже с нотками агрессии повторил альт. Он начал сжимать и разжимать кулаки. Дело плохо.
Девочка тяжко вздохнула и захныкала, на сердце, даже у равнодушного уже бы появился камень. Что за женщина…
– Может, послушаешь, доча? – Тихо вклинилась в беседу старушка. Её голос был сух, но полный скорби. – Два лекаря тебе уже сказали, а деньги можно с отложенных взять…
– Это мой ребёнок и я буду лечить его, как захочу! – Прогорланила тучная особа женского пола и закинула руку как для удара.
Между ней и её матерью встал Хеллпей, а меня передернуло от его вида: кровь сошла с лица, желваки заходили и убивающий взгляд. Он был в бешенстве.
– Слушайте меня. – Альт сорвался на крик, а я отошла подальше, наблюдая со стороны. Женщина же в момент притихла. – Если не резать, то девочка будет калекой или умрет! Я сделаю все бесплатно.
Рыжеволосая задумалась! Ох Рииг, преврати эту идиотку в шишигу.
– Ты, еще думаешь, дура набитая? – Сорвался Хеллпей и резко замолчал.
Он сделал глубокий вдох-выдох, возвращая себе равновесие, и тут он посмотрел на меня:
– Выйди. – Процедил он сквозь зубы, а я даже не подумала ослушаться и в секунду оказалась на улице.
Свежий прохладный воздух ласково окутал меня, и отдышавшись, я медленно опустилась у порога на землю, чтобы дождаться мужчину.
На душе скребли кошки, а в голове вихрились мысли о том, что как же меня поражают такие люди: они обычно ходят до последнего, затягивая свою болезнь, а потом с пеной у рта кричат о том, что не хотят никакой операции, а подавай им волшебных таблеток. Или потом везде проклинают врачей, что как они такие сволочи, им бы только резать, а то, что лечить людей – это титанический труд, никто и не вспомнит. Хотя и врачей калечащих больных, тоже хватает…
А тут еще хуже – мать, которая не хочет тратиться на здоровье своей малышки. И зачем такие вообще рожают…
Тогда, почти два часа, из дома ничего не было слышно, казалось, там стояла гробовая тишина. Мысли были разными и плохими и хорошими. Но я верила, что Хеллпей справится и поможет девочке, он же вроде из таких…
В унынии я разглядывала свои руки, которые необходимо было привести в порядок: все в ссадинах, шелушениях, въевшемся соком травы и розовый шрам на одной из них. Сколько времени прошло, как я ушла с Лесной Долины? Все воспоминания так поблекли из-за того случая с выскорем? Или из-за того, что сейчас мне спокойно и хорошо? Притупилось даже ненависть к Змее, но только неоправданное и тупое чувство вины продолжает сжигать меня…
Хеллпей тогда выскочил безумным и рассерженным, он ничего мне не сказал, а взяв за локоть, отвёл в гостиницу, но к вечеру он уже пришёл в себя:
– С ребёнком все хорошо. – Альт тяжко вздохнул и улыбнулся. – Но вот почему я не люблю лечить детей…
* * *
Вспоминая тот день, в вприпрыжку, по брусчатке, следую за Хеллпеем, ведь его один шаг – это несколько моих. Я смотрю на его широкую спину, а он ярко жестикулируя что-то рассказывает мне, но я не понимаю что.
– Лена? – Он обернулся и недовольно прищурился. – Ты меня слушаешь?
Я помедлила, разглядывая его, а потом облегченно вздохнула и улыбнулась.
– Что это с тобой? – Подойдя и обняв меня за плечи одной рукой, подозрительно спросил Хеллпей. – Пошли, я угощу нас чем-то вкусным?
Альт повел меня через улочку, он, хоть и пригнувшись, нависал надо мной как гора.
– Ты молодец, правда. – Мне захотелось похвалить его, мне было важно сказать ему это.
Я не смотрела на него, но услышала, что Хеллпей усмехнулся и положил свою голову на мою и прижал меня к себе сильнее.
– Спасибо. – Мягко сказал он. – Но ты странная, может у тебя температура?
– Иди к шишиге! Я тут пытаюсь быть искренней!
Хеллпей закинув голову, засмеялся.
* * *
Кто ты такая… Могла спасти…
Я схожу сума от страха? Почему все это происходит со мной? Я хочу кричать, но из горла вылетает только хрип. Они все ближе и ближе, восстают из сырой земли, чтобы заполучить меня. Хруст ломающихся костей и звук рвущейся плоти, звенят в ушах. Я пячусь, но спотыкаясь падаю на землю и тут рука хватает меня за ногу. Она сжимает мою лодыжку, теперь раздается треск моих костей, но я все еще не могу издать ни звука.
Ломая, стирая ногти до крови, я отдираю руку от своей ноги и через ад боли пытаюсь сбежать. Но где мое спасение? Существует ли оно?
Я слышу топот сзади меня, звуки преследования и запах гнили.
Это все ты… Ты виновата…
Это дьявол пытается сдержать меня? Затащить к себе? Наказать? Холодные слезы текут по щека и я, почти не видя ничего, убегаю. От чего? От кого?
Возле уха раздается клацанье челюсти, а мои ноги, словно покалено в воде: тяжелые, не поворотливые. Удар в спину и я на земле…
Я подорвалась как от удара хлыстом и падаю с кровати. Жадно хватая воздух ртом, пытаюсь отдышаться, опять эти кошмары! Где моя фляга?
Все еще ощущая ужас сна, как будто мертвецы вот-вот восстанут из мертвых и схватят меня, я подползла к своей сумке и в спешке начала рыться в ней.
Черт! Черт! Черт! Почему все нужное на самом дне?! В истерике, не замечая насколько это громко, я начинаю вышвыривать вещи, сзади слышались глухие удары и треск. Плевать! Мне кажется, что я не доживу до рассвета.
Вот она! Я хватаю флягу дрожащими руками и приложилась, как к спасению. Давай, помоги же мне, спаси меня.
Почти выпив весь «чай», я облокотилась к стене и прикрыла глаза. Моя грудь вздымалась в такт вдохам, а сердце успокаивалось. Сон вновь начал вступать в свои владения, но на этот раз без кошмаров.
* * *
– Лена… – Низкий голос тихо меня позвал, а его обладатель аккуратно потряс меня за плечо.
Я медленно открыла глаза и посмотрела на Хеллпея, я так привыкла к его голосу, что узнаю его сквозь сон.
– Лена, все в порядке? – Альт обеспокоенно осмотрел меня своими жёлтыми очами.
Вместо ответа я отрицательно покачала головой. Ощущения были, словно я вообще не спала, а только на секунду сомкнула веки. Во рту пересохло, голова кружилась, желудок был пуст, но меня тошнило.
– Что-то болит? – Хеллпей был напряжен и все еще держал меня за плечи. – Мне сказали, что из твоей комнаты раздавался шум…
Он присел на колени и подвинулся ближе, я почти ощущала его дыхание на своей коже.
Как то слишком близко! В момент осознав, что мы сейчас в моей комнате, а я сижу придавленная им, у стены в одной полупрозрачной кофте, уставилась на него шальным взглядом. Одной рукой я уперлась ему в грудь, а другой прикрылась.
Хеллпей сначала не понял моей реакции, но спустя секунду нарочито медленно осмотрел меня и по-чеширски улыбнулся.
– Лена, я же лекарь! – Он не шелохнулся, а говорил так обижено, что нимб сейчас над ним засветиться. – Как ты можешь?
Ну прямо оскорбленная Викторианская дева.
– Лекари, обычно, не засматриваются на мою задницу. – Охрипшим голосом напомнила я ему, пытаясь отпихнуть его.
– А вот и зря. – Ничуть не смущенно ответил он. – Так что ночью было?
– Ты отодвинешься от меня, если скажу? – Возмутилась я, когда он взял мою упирающуюся руку и попытался отвести её, чтобы подвинуться ближе. Знает же, как надавить на меня! Чёртов амбал.
– Я подумаю. – Фальшиво задумчиво ответил альт, но руку убрал, но и, не сдвинувшись ни на миллиметр.
Опустив голову вниз, чтобы спрятаться от внимательных медовых глаз, я на выдохе произнесла:
– Кошмар, просто кошмар. – Я рефлекторно сжала руку на груди альта, тем самым захватив его рубашку в кулак. Воспоминания начали захватывать меня, сердце стучать в висках, а истерика поднималась новой волной. Нет, я не хочу второй раз за сутки это переживать! Хватит с меня!
Я резко отпустила Хеллпея, и начала, словно безумная оглядываться в поисках сосуда с отваром. Вот она! Моля Рииг, чтобы остался хоть глоток, я медленно открутила крышку. Немного осталось – повезло. Отпивала я под буравящим взглядом Хеллпея, он отодвинулся и поджал губы.
– Это вторая фляга за эту неделю. – Его голос вибрировал, как будто он сдерживался.
Я пожала плечами. Что будут нравоучения, чувствую я, юный падаван.
– Ты, понимаешь, что трясет тебя именно от него?
– Да.
– Ты не можешь справиться с нормальными эмоциями.
– Вот как.
– Это может плохо закончится.
– Я понимаю.
– Ты должна прекратить!
– Точно.
– Ты издеваешься?
– Да, ой, нет! – Я уставилась на него, как пойманный за провинностью щенок, но он… Зарычал?
Хеллпей вскочил, собираясь уйти, но спохватился, и с высоты своего роста, процедил:
– Приводи себя в порядок, жду тебя в столовой, я заказал обед. – И больше ничего не говоря, он выскочил из комнаты, хлопнув дверью.
Лена, ты его взбесила. Молодец, самосохранение отключилось? Но какого он командует мной? Я не его рабыня.
Словно старая бабка, чертыхаясь от боли, я пошла одеваться, а то ж придет: на плечо закинет и начнет с ложечки кормить.
* * *
Спускалась в столовую я неохотно, чувствуя, что Хеллпей продолжит мою дрессировку. Ох, уж эти властные мужчины, такие прохожих воспитывать будут.
Настроение было хуже не куда, помимо кошмара и сцены альта, еще и из-за погоды. На улице шел ужасный ливень, казалось, что окна потрескаются, настолько сильно вода колошматила по стеклу, да еще и туман густой такой, что его можно в узел связать. Ничего не видно, да и страшно выйти наружу, а я так хотела заскочить к заезжему торговцу и купить набор инструментов для травничества. Он, в аккуратном кожаном черном чехле, вышитый красной нитью, с серебренными инструментами в цветочный узор, красивыми и качественными, моментально влюбил меня в себя и я проканючила весь вечер об этом Хеллпею. Жаль, что я вчера забыла деньги и не смогла купить, так как набора мне этого больше не видать – торговец уезжает сегодня вечером.
И вообще день обещал не задаться и быть длинным: ни выйти из постоялого двора, а здесь скучно – ни кремов наделать, ибо поразбивала все склянки и бутыльки в ночной истерике, ни альта подразнить ибо жить ещё охота.
Даже столовая меня сегодня не вдохновляла, а еще вчера я не переставала умиляться её интерьеру. Тут все выдержанно в одном «речном стиле»: посуда и стаканы, искусно стилизованные под рыбок, рисунки тины, русалка выложенная ракушками, сети на стенах и чучела рыб и рисунок моего любимого Пьяного Матроса.
У дальнего столика, у стены, с скрещенными руками на груди восседал Хеллпей. Он при виде меня свел брови и поджал губы, захотелось убежать и спрятаться под кроватью, но он меня и там найдет…
Подойдя к столику черепашьим чадо и каким-то чувством провинности, молча села напротив альта. Я тут же, почувствовала, как меня буквально прожигают взглядом, я поежилась и опустила голову, словно виноватый ребенок. Боковым зрением отметила, как он позвал «официантку» и та, улыбаясь от уха до уха начала раскладывать тарелки с едой.
– Что-то еще? – Девушка пожирала взглядом Хеллпея и вот-вот прыгнет ему на колени. С этим я уже свыклась, но до сих пор не могу понять, почему он действует на девушек, как корень валерьяны на кошек?
– Нет, спасибо. – Сухо ответил альт, продолжая держать меня под прицелом.
– У нас тут отличную медовуху привезли… – Лукаво проворковала официантка и прижалась своей грудью теснее. И почему в постоялых постоянно берут грудастых девушек? Неровен час, как комплексовать начну.
– Ты меня не слышала? – Неожиданно даже для меня гаркнул Хеллпей, а девушка обиженно надув губы испарилась.
Да, он действительно в бешенстве.
– Ешь, тебе нужны силы. – Приказал он, а я, закатив глаза, потянулась за вилкой. Меня начинало напрягать его поведение, я же толком ничего не сделала, чтобы он себя так вел. – И завтра ты прекратишь пить этот дерьмовый отвар!
Я стиснула зубы и уставилась на него, во мне начало просыпаться негодование и стервозность.
– Это еще почему? – Натянуто спросила я, откидываясь на стул, чтобы создать больше пространства между нами. Если он не приведет нормальных аргументов – будет скандал.
