Текст книги "Проклятые ключи (СИ)"
Автор книги: Анна Ведышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Милая скромная девушка превратилась в озлобленного призрака, который охвачен жаждой смерти.
Моргнула, и меня снова затянуло в прошлое, я увидела последние минуты жизни Марты.
Густой черный туман клубился у стройных ног в высоких сапогах. Он родился из яркой вспышки света и набирал силу. Серые языки лизали кожу и пряжки сапог, заставляя Марту вздрагивать. Ужас наполнял тело девушки. Глазами, полными слез, она посмотрела с надеждой на Демида. Но он схватился за горло, жадно глотая воздух, и потерял сознание. Девушка попыталась двинуться в его сторону, но не могла и шагу ступить. Отчаянный крик заполнил комнату, в которой происходил безумный обряд. Волнение за возлюбленного резко угасло, сменившись невыносимой болью.
Но вдруг время остановилось. Тьма, окутавшая ноги, замерла, став нарисованным завитком на страшной картине. Грудная клетка, лежавшего на полу мага, прекратила движение на полу вздохе. Перед девушкой возник бестелесный дух больше походивший на тень, который обошел вокруг жертвы и облизнулся. Провалы глаз сияли красным светом, а на месте рта красовалась огненная воронка. Ни рук, ни ног создание не имело.
– Вы нарушили основной закон магии. Вершитель пришел наказать совершивших преступление, – голос древней сущности звучал, как крик небесных птиц в горной местности, когда звук отражается от снежных вершин и возвращается с эхом. Чувство страха и безысходности наполнило комнату. Стены и потолок словно уменьшились в размерах, приблизившись к Марте.
– Каждому смертному дано последнее слово. Что ты желаешь, дитя? – Голос смягчился. Сущность играла с девушкой, задавая обычные вопросы.
Марта перевела взгляд на Горского и сказала то, о чем мечтало ее сердце:
– Сохрани ему жизнь! – Голос дрожал, а душа трепетала.
Искреннее чувство заставило вершителя улыбнуться. Впервые за долгие годы он встретил создание, что не попросило спасения для себя, а беспокоилось за любимого. Божество повернулось к Демиду, но, не узрев ответных чувств, разозлилось.
– Слова сказаны и должны быть исполнены. Твоя воля сохранит жизнь человека. Я пошлю служителя моего храма.
Стоило Вершителю исчезнуть, как одинокая слеза скатилась по щеке девушки.
Тьма медленно поднималась, выпивая жизненную энергию Марты. От холодных прикосновений части тела трескались и осыпались пеплом. В последнем порыве девушка выкрикнула имя брата:
– Ростислав! – Она звала его и билась в агонии, но он не пришел на помощь.
Марта бросила взгляд на Демида, печально улыбнулась и приняла свою участь.
Вместо Ростислава дверь ногою выбил Дарк в храмовых одеждах красного цвета, которые говорили о высоком статусе служителя. Первым делом черноволосый мужчина, так похожий на обычного колдуна, направился к Демиду. Но заметив мечущийся дух девушки, решил помочь ей отправится в мир мертвых, тем самым нарушив волю бога.
Марта растворялась во тьме, не чувствуя боли. Постепенно мгла поглотила сознание, награждая спокойствием. Но прибывший служитель нарушил тонкую связь, из-за чего душа девушки заметалась, испугавшись за Демида.
Дарк выполнил предназначение, когда понял, что создал озлобленный дух своими неумелыми действиями. Ведь в тот момент, когда служитель попытался открыть врата мертвых, Марта смогла заглянуть в расчетливую душу Горского и понять, насколько безразлична ему была.
Служителю понадобились все его силы, дабы очистить тело Демида от тьмы, а душу от скверны. Ярко-голубые нити заворачивали мужчину, как в кокон, превращая в подобие личинки. При этом вытягивая жизненные потоки из Даркирия. Постепенно магия впитывалась. Дыхание мага восстанавливалось, цвет лица от белого перешел к бледно-розовому, лишь губы оставались синими.
Служитель стоял, наклонившись над телом Горского, не в силах подняться и разорвать губительную для себя связь. Даркирий застонал, взял Демида на руки и вынес из комнаты. Дух Марты продолжал висеть в воздухе, навсегда привязанный к проклятому медальону.
Когда в комнату ворвался Ростислав, пепел окончательно осел на пол. Образ мужчины пылал гневным огнем, в котором невозможно разобрать ни цвета волос, ни глаз, ни статной мужской фигуры, только алое пламя, полное ненависти, боли и отчаяния.
Красный вихрь заметался в поисках Марты, но на месте, где недавно стояла девушка, остался один пепел да кулон с волшебным камнем.
– Марта! – позвал Ростислав, но не смог уловить ответ души. А ведь она стояла за спиною ревущего огня. Маг перевел взгляд на выжженное место на полу.
Комок огня взметнулся вверх, грязь с пеплом разметались по сторонам. Марта, висевшая над головой брата, пыталась докричаться до него, но призраку не доступно общение с живыми. Жаль, служитель, что мог передать ее волю Ростиславу, покинул проклятое место.
Бушующее пламя покружилось по комнате, зарево. До ушей донеслась знакомая интонация, которая ложилась на следы, оставленные Демидом и Дарком.
– Вечность проведешь в поисках!
Приблизившись, смогла разобрать только последнее предложение.
Вынырнув из пелены чужой боли, расплакалась не в силах сдерживаться. Я ощутила переживания, страх и безграничное чувство любви, что испытывала Марта. Оно заполнило каждую клеточку тела. Но с появлением Дарка эмоции девушки поменялись. Один взгляд в душу Демида и Марта не смогла уйти за грань. У нее появилась цель – отомстить человеку, который жестоко играл ее сердцем.
Одного понять не могла, зачем Дарк обманывает Демида и молчит о призраке Марты? Неужели переживает за друга и боится, что тот зачахнет без цели в жизни?! И слова Ростислава, как обещание, что настанет время, и маг отомстить за страдания Марты.
Я почувствовала тошноту и усталость. Тело просило воды, но разомкнуть связь с ключом не получалось. Главная тайна, о которой желал сообщить магический предмет, оставалась недоступна.
– Пошла вон, нечисть! – Озаряя трижды священным знаком вокруг себя, громко произнес Дарк. При этом от рук не исходило ни одной магической нити. Пустая оболочка мужчины бесполезно использовала специальные знаки.
Демид подскочил (мужчина уснул за то время, что я провела в чужих воспоминаниях), не понимая спросонья с каким врагом борется служитель. Но, не узрев опасности, улегся обратно.
Призрак замер на мгновение. Если бы Марта могла дышать, то не смела бы сделать вздох, глядя на спину человека, что некогда заставлял трепетать сердце.
– Ты повинен! – Девушка указала на Дарка.
– Он повинен! – Повторила жест в сторону Демида.
– Она повинна! – Страшный взгляд заставил вздрогнуть. Да, я виновата, но за смерть Ростислава расплачиваюсь проклятием своим и тем, что лежит на плечах Владлены.
– Вас ждет страшная участь! – Разозлившись, сказала девушка и исчезла, оставив меня наблюдать за служителем. Сейчас он повесил голову и прошептал под нос, словно молитву слова:
– Вершитель покарал своего сына за непослушание. Отобрал возможность ступать в лоно храма, разве это не самое страшное наказание?! – Оправдался Дарк, при этом не испытывая ни капли раскаяния. Одно сожаление чувствовалось в сказанных словах.
– Откуда ты приносил священные писания, если не может войти в храм? – Пробурчал, засыпая Горский. Его светлые волосы белым пятном лежали на земле, вызывая желание взять кисть и раскрасить бесцветную точку.
Дарк вздрогнул, возвращаясь в реальность и ответил:
– Лоно храма – это та часть, в которой служители напитываются божественной силой и могут нести свой крест. Книги находятся в хранилище, это подземелье.
Но друг не слышал произнесенных слов, сладко посапывая на левом боку. А Даркирий не стал уточнять, что позаимствовал книги без разрешения.
Последняя теплая летняя ночь подарила магу и служителю несколько часов спокойного сна. Пока под утро не налетел северный ветер, принося из-за гор дожди и туманы.
Я оставалась возле мужчин, не в состоянии вернуться в собственное тело. Демид ругался, проклиная погоду, льющуюся за шиворот воду и двух неугомонных девиц, которые не вытерпели и ушли в горы, затерявшись среди каменных глыб.
Лошади, что на ночь привязали к раскидистому дереву возле пещер, оказались умнее хозяев и прятались под сухим сводом.
– Не вижу! – Повторил Дарк на сотый вопрос Горского о нашем местонахождении. Его странная магия не работала, так как не имела источника силы. Но становится духом, и путешествовать на дальние расстояния он как-то умудрялся. Природный дар помогал служителю храма мертвых.
Дар, который не зависит от магических способностей. У Владлены особыми способностями являлись видения. У Агафьи – черная душа, что выпивала чужую молодость, добавляя себе годы жизни. Про дар Ростислава слышала украдкой.
Агафья стояла на пороге, покуривая трубку, а маг по привычки чесал языком, да так ладно, что я чуть не вывалилась из тайного укрытия – высокого куста шиповника возле забора. Аромат наполнял легкие, слегка дурманя голову. Жар дня отступил, уступая место вечерней прохладе. Темнело быстро, как и холодало. Подергиваясь, упрямо продолжала подслушивать неспешную речь Ростислава да тетушки.
Мужчина щелкнул пальцами, и в ладони родился огонек, который использовала Агафья закуривая новую порцию табака.
– Ох, будь осторожнее с огнем, Ростик! Дар твой силушкой неумеренной плещет, как бы не сгореть нам в пламени!
Слова черного мага рассмешили. Улыбка до ушей сделала черты лица мягче и приятнее глазу, а взгляд теплее. В волосах играл теплый ветер, трепля выбившиеся из колдовского плетения волосы. А полумесяц освещал крепкий стан мужчины. Я залюбовалась и, не удержавшись на корточках, выкатилась, словно мяч, из кустов.
– А мы думаем, как долго ты просидишь, молча?! – Спросила Агафья, поднимая меня на смех. Ростислав разразился хохотом.
Жаркая волна стыда поглотила с головой. Не оглядываясь, я бросилась в избу и не выходила из комнаты, покуда маг не покинул компанию Агафьи.
Возвращение в собственное тело стало тяжелым. Сделала несколько попыток встать, но поняла, что не в состоянии подняться самостоятельно. Позвала на помощь, но никто не откликнулся. В отчаянии закричала, спугнув с ближайшего дерева пару птиц. Пернатые зачирикали недовольно, сделали круг над моей головой и унеслись в голубое небо.
Ползти долго не получилось. Руки быстро ослабли, а ноги отказывались им помогать. Хотелось плакать, трястись в истерики, но даже на это у меня не было сил.
Поняв, что дальше перемещаться не смогу, припала к земле и перевернулась. Небо хмурилось. Дождь, который рассердил Демида с Дарком скоро посетит и эту часть Весенних гор. Облака волновались, гонимые северным ветром. Земля, казавшаяся теплой, после каменной подложки, начинала потихоньку забить жар моего тела.
Первые капли робко упали на лицо, но порыв воздуха унес прочь тучу, что родила малюток. Я жадно слизала с губ сладкую воду и надеялась, что холодный поток позволит сереющему небу одарить меня парой глотков. Так и случилось. Напилась вдоволь. Одежда мокра и пачкалась в земле. А я словно оживала.
Перевернувшись, и встав на четвереньки, доползла до дерева, под которым лежали упавшие яблоки. Первое оказалось червивое и с гнилым боком. Второе поели слизни. А вот третьим, четвертым и пятым насытилась сполна.
Сколько же времени я пребывала в воспоминаниях Марты, если организм так сильно ослаб без еды и питья?!
– Ты здесь? – Спросила призрака. Тишина стала ответом.
Порыв ветра стряхнул воду с листьев, которая попала мне за шиворот и заставила поежиться. Я начала замерзать. Возвращаться в пещеру, где можно было развести огонь, было боязно. Отсюда видела, что внутри лежат сухие ветки, а уж выбить искру двумя камнями не составит труда. Полной уверенности, что мне хватит сил преодолеть расстояние в сотню метров, не было.
Раскат грома заставил подскочить. Подрагивая, стояла на ногах. Одной рукой коснулась дерева, благодаря за волшебные яблоки, которые восстановили потерянные силы.
Первый шаг оказался самым трудным. Словно подвыпивший мельник, заклятый родственник, шатаясь, добралась до пещеры. Быстро развела огонь и разделась. Одежду разбросала на теплый камень.
До бури снаружи стояла жара. Часть солнечного света проникала в пещеру и нагревала камни. Сейчас они отдавали тепло.
Расслабившись, начала обдумывать увиденное. Ключи, всегда давали нам подсказку, куда двигаться дальше. Первый ключ привел к утопленнице Кассандре, которая спасла из рук Агафьи и белого праведника Дарена. Второй помог сбежать от дядюшки Сандера и привел к таверне без названия. Третий ждал в избушке, в которой лежал загадочный кулон и познакомил с Демидом и Дарком. Четвертый открыл воспоминания Марты, сестры черного мага. Каждый из ключей, так или иначе, связан с Ростиславом.
Вопросы в голове множились. Почему Ростислав сразу не отомстил Горскому, если пылал ненавистью? А только наградил проклятием? Неужели хотел посмотреть на его страдания?
Я закрыла глаза и вспомнила песенку, что так часто напевала Владлена в детстве.
В голове море дурмана.
В сердце пустошь живет.
Прочь от черного мага
В ночь дорога зовет.
Коли проклятье ляжет,
Болью укроет стан,
Семь ключей волшебных
Вас исцелит от ран
Сестра увидела задолго до встречи с магом, свою судьбу, оттого частенько проводила время с мальчишками и играла в салки вместо кукол и вышивки.
Семь ключей – семь испытаний. Смогу ли я найти Влади и освободиться от проклятия.
Глава 4 Дорога к Верховной ведьме
На рассвете, когда огонь от костра затух, и почернели угли, вместе с холодом ощутила присутствие второго живого создания в пещере. Медленно повернув голову, узрела медведицу, которая никак не ожидала увидеть в своих владениях нежданного гостя, оттого выпучила черные глаза в недоумении. Где шаталась всю ночь бурая красавица, осталось загадкой.
Я медленно отступала назад, стараясь не показывать страха, пока не уперлась в стену. Проход, по которому вышла к пещере, исчез, будто его и не бывало. Сглотнула, с виска стекала струйка пота. Ноги подкосились и дрожали.
О встречи с лесной хозяйкой рассказывали много небылиц. Но самой верной была та, у которой печальный исход.
Дед Камнур бывалый охотник решился раздобыть к первой капели подарок для Милки – женушки. Баба скверная и ворчливая. Порадовать ее целая наука, которую старик более пятидесяти лет учил исправно. Весна – время опасное. Лесное зверье пробуждается после зимней спячки и активно ищет пропитание. Такого голодного медведя и встретил на дороге Камнур. Нашли растерзанное тело через пару дней. Привезли на телеги, чтобы всей детворе было видно и понятно, что бывает с самоуверенными охотниками. Я успела увидеть шрамы на спине, а потом Агафья рукою глаза закрыла.
Милка в горе замкнулась да язык прикусила, а люди уважать начали. Вот и наука с горем помешанная.
Медведица изучала пристально, опасаясь меня не меньше, чем я ее. Но в отличие от зверя, понимала, что сила на стороне животного.
Неосторожный шаг в сторону, и ветка хрустнула под ногами. Еще вчера вечером эта кучка сухостоя подарила яркое пламя и спасла озябшее тело от холода. Сейчас она стала причиной агрессии лесной хозяйки. Медведица бросилась вперед. А я закрыла лицо руками, не в силах видеть, в последние минуты жизни, оскаленные зубы.
Минуту ничего не происходило. А потом послышались слова, с томным придыханием:
– А без одежды ты выглядишь прекрасней!
Оборотень облизнул губы, не двусмысленно намекая на то, что замершая в броске под действием магического заклинания медведица – меньшее из бед. Я ринулась к одежде. На ходу натягивая рубашку, но все остальное уже находилось в руках незваного гостя.
В голове родилась страшная мысль о спасении. Горячая каша и соль на пороге по сравнению с ней являлись цветочками. Еще один грех на душу ради спасения.
Улыбнувшись оборотню, приблизилась. Мужчина замер не в силах сопротивляться красоте целой деревни, а я ненароком потянула вещи из его рук. Резкий толчок. Я бросилась к выходу, попутно касаясь рукой медведицы. Заклинание слетело, и зверь ожил, закончив свой полет на теле оборотня.
Не оглядываясь, бежала так далеко, как хватило сил. Пока ужасные крики мужчины, которого терзала медведица, не умолкли. Остановившись под дубовой веткой, упала на колени на сырую землю и расплакалась. Руки дрожали, а душа болела. Как бы не был плох оборотень и его поступки, такой страшной смерти не заслужил.
Быстро одевшись, обнаружила, что амулет Марты потерялся. То ли в пещере остался на забаву грозному животному, то ли обронила, когда ноги уносила.
После вчерашней бури трава и листва деревьев наполнились влаги. Каждая ветка дарила чистую холодную воду. Солнце не пробивалось сквозь тучи, отчего лес казался мрачным и серым.
Прислонилась спиной к березе, спрашивая совета, куда двигаться дальше. В незнакомом лесу совсем потерялась и устала. В ответ раздалось ауканье совы. Я встрепенулась. Зверь это ночной, потому услышать его голос днем редкость. Приняв птицу за знак, последовала в сторону ее зова.
Чем ближе подходила, тем сильнее билось сердце. Голос пернатой становился отчетливее. Я начинала убеждаться, что лесному зверю он никак не принадлежит, скорее ребенок балуется.
Обоз размеренно катился по дороге. Две повозки с двумя клетками: одна пустая; в другой сидела Владлена и аукала, как сова. На козлах первой расположился с поникшей головой Лис. Он периодически подгонял лениво шагающую лошадь, поднимая карие глаза полные грусти.
Я так обрадовалась встречи, что, совершенно не таясь и не думая о последствиях (возможное путешествие в клетке), выскочила вслед удаляющимся повозкам.
Влади взвизгнула от радости. Забилась в клетке, словно плененная птица. А Михай дернулся, сильно натягивая вожжи, отчего лошадка закричала, встала на дыбы. Пришлось успокаивать кобылу добрым словом.
– Кати! – Одновременно проговорили маг с Влади.
Из уст сестры лилось радостное приветствие, а от Лиса исходила агрессия. Насколько мне известно, Верховная ведьма и таверна без названия находятся по ту сторону Весенних гор, где река Теплая протекает. Я же пересекла горный хребет и оказалась в той части, которая ближе к Соленому морю. Неужели заколдованный лес вывел к дорогому человеку, дорогу назад повернув?!
Сопровождающие Михая посмеялись, что потеря нашлась и ведьме будет, чем поживиться. На пугающие слова рыжеволосый мужчина злобно прошипел. Рты закрывались, рожденный страх холодною волною обдал. Но стоило Михаю с козел спрыгнуть и в мою сторону двинуться, лиходеи завели обычный разговор.
Гомон голосов и легкая грусть в глазах сестры привели в чувства. Вместо того чтобы попытаться устроить ловушку или собрать наемников на украденные у Агафьи золотые да освободить пленницу, я вышла догонять обозы. Лет прожила достаточно, а ума, как у шестнадцатилетней импульсивной девчонки, не нажила.
Тяжело вздыхала, когда Михай с ненавистным взглядом застегивал оковы на моих тонких запястьях. Последние события не добавили красоты и изящества телу, а принесли больную худобу и бледность коже.
Мужчина еле сдерживался от желания ударить беглянку. Он даже зубами поскрипывал. Я не удержалась и спросила, что так злит пособника ведьмы?
– Молчи! – Звучным голосом произнес Лис, а я вздрогнула. Интонация и тембр показались такими родными и знакомыми. Словно теплая вода в Черемоновом болоте у дома Агафьи.
– Как ты посмела сбежать?! – Выплескивал негативные эмоции словами мужчина. Теперь тональность изменилась. Голос окрасился в ярко-красную палитру гнева.
Показалось. Я помнила, что Ростислав мертв, но желание отыскать его заставляло видеть облик колдуна в каждом встречном мужчине.
– Меня похитил твой напарник оборотень! – Попыталась оправдаться, но коллеги Лиса подняли на смех. Они наперебой говорили о том, что оборотень отправился по ту сторону гор, а я здесь, рядом.
– Связалась, значит, с кем-то из наемников, чтобы меня обмануть, – сделал вывод Михай, отворачиваясь.
А я задохнулась от возмущения, но оправдываться не имело смысла. Не послушает маг, да и какой мне прок от его настроения, если в клетку сажает?!
Влади в попытке защитить честь старшей сестры взъерепенилась, запела соловьем. Да так складно, что я заслушалась.
Ох, ругала она Лиса за бессовестные обвинения да пустые наговоры, утверждая, что времени на сговор с наемником у меня не было. И к словам стали прислушиваться, как только первый напарник Михая произнес:
– А ведь верно мальчишка говорит!
Лис взорвался, вспыхнул словно свеча. И волосы будто светиться стали. Небо затянуло черными тучами. Ветер от ног мужчины поднялся и метнулся вместе с вырванным дерном в лицо говорящему. А вокруг Михая словно воронка образовалась, закрутилась смерчем, завертелась. Вскинул мужчина руки, отпуская колдовство, а оно по лесу пошло, сваливая деревья да пугая лесное зверье. Лиходеи вздрогнули от силы опасной и от слов полных негодования и притихли.
– Красота Катерины мой разум затуманила, – рявкнул маг. – Что уж говорить о не сведущем в магии мужике! Таких много в таверне имелось…
На том и разговоры прекратились, да небо прояснилось. Дальше повозки двигались в полном молчании, которое разбавляли шум леса да стук колес.
Я украдкой посматривала на Лиса, который горел злобой. Огонь тот душу разъедает да шрамы оставляет. А силой маг обладает черной недоброй. Раньше не видела, хорошо скрывал, а теперь весь показался, каков есть с гнилым колдовским нутром. Одно понять не могла, почему знаков отличия не носит? А пылает ярко-рыжей головой.
Словно прочитав мои мысли, Михай повернул голову в мою сторону и спросил:
– Спрашивай, что интересно, а то дырку в теле прожжешь!
Я хмыкнула с досадой, что заметил он. Но отказываться утолить любопытство не стала:
– Отчего волос не черен от колдовских сил?
Маг рассмеялся! И не ответил. Но настроение его улучшилось. Стегнул хворостиной коня и умчался вперед дорогу разведать, а к клетке подъехал жилистый мужичок лет пятидесяти с усами, редкой седой бородой и щербатыми зубами. Широко улыбаясь, он поведал о том, что брат Верховной ведьмы обладает природным даром черной магии и способен на разное темное колдовство.
– Вон, оно как! И такое бывает! – Подивилась сказанному, качая головой.
Старик хотел добавить еще что-то, но рот ему заткнул напарник, обещанием рассказать Лису о болтливости мужчины. Усатый прикусил язык и отъехал, но посматривал по-отечески на обоз, который тащил клетку со мной.
– Звать тебя как? – Спросила мужчину, в надежде расположить того к себе. Мало ли какая помощь понадобиться в будущем.
– Прохорович, красавица! – Ответил с очередной улыбкой мужик, не слушая рычание другого наемника.
– Ты похожа на дочь мою Настасью! Такие же золотые блестящие на солнце волосы и голубые глаза, круглое румяное лицо и длинные коричневые ресницы. – Вздохнул старик печально. – Восемнадцать весен было, когда ее забрала болезнь осенняя.
Посочувствовала мужчине и поняла, что любую просьбу мою выполнит, коли искренне попрошу. Но не позволила совесть толкнуть наемника на преступление против своих собратьев по ремеслу. Промолчала. На душе горечь и боль чужая снова поселились.
Михай вернулся с плохими вестями. Дорогу деревьями перегородило, которые после ночной бури повалило. А он силы истратил на глупость и злость, оттого привал до завтрашнего утра приказал делать. Наемники спешились, и лагерь стали разбивать, словно позабыв о двух пленниках.
В животе громко заурчало. Влади давно поглаживал несостоявшийся живот, тонко намекая похитителям о голоде.
– Лис, – обратилась к Михаю по тому имени, которое он использовал в компании оборотня, – не мешало бы накормить пленников!
Мужчина поднял голову, округляя карие глаза и изгибая вверх рыжую бровь, и снова промолчал. В досаде аж топнула ногой. Он специально изводил, не обращая внимания.
Михай подошел к Прохоровичу и шепнул несколько слов, после которых нас угостили пресным обедом. Вода да хлеб – вот скудная подачка от рыжего мага.
Я заскрежетала зубами, негодуя. Хотя, чего сердиться, если на расправу Верховной ведьме везут. Не посмотрит, что тетка, оторвет голову или того хуже, на костер отправит.
Запахло жареным мясом, которое наемники готовили на разведенном одним щелчком мага костре. Пламя плясало, изгибалось волнами то синего, то красного цвета. Магический огонь прожорлив, как бы не утащил в нутро освежеванного кабанчика.
Стоило мужикам рассесться, как я попросилась в туалет. Глупая, но вполне приятная месть, отвлечь настроенные животы от аппетитного жареного мяса. Сопровождать отправился предводитель лиходеев, а остальные без него не отваживались первыми вкусить ароматный кусок.
– Что же ты, Михай, к знакомой ведьме лечить меня отправил? – Спросила мага, раздвигая перед собой ветки и совершенно не заботясь о идущем сзади. Поначалу деревья, хлестка, вознаграждали Лиса за непотребное отношение к девушке, а потом он приноровился к моему шагу и движению рук.
– Ты, Катерина, не по делу словоохотлива стала, – бесцветным голосом ответил маг, присутствие за спиной которого, вызывало дрожь по спине. Недобрая сила в теле его протекает. К беде приведет рано или поздно.
– Так я всегда такою была. Тебе ли не знать. Всю душу испил с воспоминаниями, – упрек мага обидел. Потянул за рукав, к себе спиной прижимая, да шепнул в ухо полушепотом:
– Воспоминаний не касался, речь твою слушал. Правда то или нет, Марьяне доказывать будешь!
И отпустил, слегка вперед толкая. Я не удержалась и рухнула на землю, руки испачкав и злостью душу наполняя. А магу смех да веселье.
Кинулась на мужчину с кулаками, словно он во всех бедах моих виноват. Остановилась, когда кровь из губ разбитых хлынула. Ни от одного удара Лис не закрылся, будто винился за ошибки прошлые.
Но то показалось, взгляд налился красным пламенем, которое пожирает на пути своем все живое, обхватил стан девичий и в самые губы выдохнул:
– Будь ты проклята, Катерина!
А потом в губы впился поцелуем, руки заламывая и не позволяя сопротивляться. Трепыхалась в сильных руках, как птица, но тщетно. Во рту почувствовала вкус крови.
Из жадного болезненного прикосновения Михай делал нежное и страстное. В какой-то момент я замерла бессильно, закрыла глаза и позволила в черный омут себя затянуть. Очнулась, а руки мага за шею обнимают. Его одна ладонь на талии лежит, другая в волосы зарылась. А глаза смотрят с насмешкой, как Ростислав когда-то смотрел.
Отстранилась, рот рукою прикрыла и бросилась наутек, позабыв о том, что от колдуна не убежать. А уж коли поцелуй подарила, пиши, пропало! Ох, неспроста он так щедр на ласки был.
Ветки хлестали по лицу, тянули золотые пряди, причиняя боль. Птицы срывались с насиженных мест, испугавшись растрепанной девушки, и взлетали в небеса. Я остановилась дыхание выровнять, бешено стучащее сердце успокоить, да оглянуться, не идет ли рыжий маг по следу, но никого на расстоянии пятидесяти шагов не увидела, по кругу осмотрелась. А как повернулась Лис передо мною стоит. В глаза смотрит, пугает до дрожи. Напряжение нарастало, а с ним и тьма начала сгущаться. А может, просто вечер приближался. Сколько времени от мага по лесу бегала не считала.
– Пошли! – Хватая за руку, пробурчал Михай, словно и не было никакого поцелуя.
Я подчинилась, боясь разозлить колдуна и спровоцировать снова.
Наемники расположились вокруг костра, не попробовав мяса. За костром присматривал Прохорович. Старик подмигнул мне незаметно для Лиса и улыбнулся. Будет лиходеем наука, как девиц голодом морить.
– Здесь ложись! – Приказал рыжий маг, кривясь и указывая на небольшое ловко сооруженное укрытие из толстых палок и еловых веток. А вот внутри убранство удивило. Настоящая комната с несколькими широкими лавками, огороженными занавесями. Стены на вид из красного камня, потолок из белого, а вот пол земля родная. Посредине стол с парой свечей создавал приятный полумрак.
На дальнем ложе расположилась Влади, которая сладко посапывала, видя десятый сон. А растерялась, не зная, какую лавочку предпочесть.
– Это моя постель! – Прогнал от выбора, что расположился около сестры.
Я засопела и отправилась спать с другой стороны. Забралась с ногами и уселась, сон не шел. После происшествия в лесу в дрему не клонило. А вот на разговор тянуло.
– Зачем поцеловал? – Спросила напрямую. Несколько минут было тихо, потом Михай поднялся с кровати и к моей ширме приблизился. От того на ткани мужской силуэт нарисовался. Я тряхнула головой, себя успокаивая, от мыслей странных и неправильных избавляя. Манил Лис, как любой колдун, силой великой и тайной, как магию такую получил. А в рассказ наемников не верила. Не бывает черная сила даром природным.
– Сам не знаю, – честно поведал мужчина, – сначала хотел привязку поставить, а потом, как в воду окунулся. Водоворот ледяной, что смертельной опасностью грозит. Не велено Марьяной твоих рук касаться, а про губы ничего не сказано было. Так почему бы не насладиться девичьей прелестью.
Закрыла лицо руками и голову повесила, не зная, куда от стыда деваться. А Михай продолжал топить в “красной краске”.
– Сладки уста и стан упругий. Да честью не озабочена. Что же время…
Дальше слушать не стала, толкнула нахала, слезами заливаясь. Сердце защемило от обиды. Простыня, что разделяла нас, упала. Лис без рубашки в одних брюках стоял. А на теле письмена, как у Ростислава.
Я задохнулась, задрожала, не веря увиденному, но стоило глаза на секунду прикрыть, как исчезли надписи, словно и не бывало их. А ведь выбиты на теле иглою, рукою не смахнешь, как каплю воды.
– Тебе плохо? – Взволновано спросил мужчина, меняя и настроение, и тон свой.
– Уйди! – Качая головой, попросила Михая. А сама предалась рассуждениям.
Как только о даре темном узнала начала сравнивать рыжего мага и колдуна. Внешне не похожи. Волосы одного черные, как клюв вороний; другого, словно огонь новорожденный. И глаза у Ростислава серые пустые, а у Лиса карие живые и озорные. Телосложение, похоже, но за десять лет и позабыть можно было. Не он!
“Сердце подскажет!” – Жестами сказала Кассандра, но оно молчало.
Так до утра и просидела на лавке, глаз не сомкнув. Но судя по вздохам и тому, как часто Михай вертелся, бессонная ночь была не у меня одной.
Помятый и хмурый рыжий маг щелкал пальцами, пытаясь вызвать то ли пламя, то ли смерч, чтобы преграду для обозов убрать. Около получаса темная магия не приходила на зов. Отсутствие полноценного отдыха давало о себе знать. Темная магия Лису не подчинялась, крутилась ужами у ног, манила огненной мощью, а в разговор не вступала.
Я хмыкнула, дивясь, как маг обессилел. Он заметил, разозлился. А вместе с гневом и черное нутро оживилось, вкусило раздражения да досады и вылилось в огненный вихрь. От преграды и щепки не осталось, все пламя поглотило. Не расти на месте этот больше не травинки, ни дереву.
