Текст книги "Путь колючей Искры (СИ)"
Автор книги: Анна Пожарская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
Отал отчаянно, даже больше чем в деньгах, нуждался в новом домашнем маге, взамен почившего в прошлом году. В союзнике, обладающем силой, чтобы выглядеть солиднее в глазах избирателей председателя Совета земель. Но нанять мага или колдуна было не так-то просто. Все они жили припеваючи и без какого-либо значительного дохода, все блага можно было создать с помощью искусства. А служение господину, напротив, требовало больших сил, которые мало того что были в достаточном количестве не у всех, но и восстанавливались медленно. Посему все, кто хотел, уже были при деле, достучаться до остальных не помогли бы ни деньги, ни посулы славы, ни угрозы. К тому же, Отал давно прослыл таким деспотом, что к нему не только мага, кухарку нанять было непросто.
Элла, конечно, – другое дело. Отала знает давно, и идти ей особо некуда. Силы достаточно, знаний маловато, но за этим, Васку готов был руку дать на отсечение, дело не станет. Воспитанница всегда отличалась пытливым умом, завидным упорством и жаждой нового. Жаль, с Туром неувязочка вышла, и замужеством ее уже не поманишь, просто не пойдет, но еще можно воззвать к теплым чувствам к младшим братьям и воспоминаниям о матери. Васку ухмыльнулся. Только нужно найти воспитанницу, для начала.
На горизонте замаячила фигура. Васку присмотрелся: навстречу двигалась женщина верхом на осле. Мужчина улыбнулся удаче. Места вокруг дикие и заехать сюда можно только специально. Значит женщина, скорее всего, служит колдуну. А если так, то он, Васку, знает тьму способов развязать ей язык. Он дал знак своим людям вести себя потише и направился навстречу путнице.
ОБИЛИЯ возвращалась с покупками из города. Осел тащил тяжелую поклажу и не слишком радовался, когда она забралась в седло. Тем не менее, он покорно вез ее по равнине. Когда женщина разглядела вдали всадников, она первым делом подумала, не напугают ли они животное, а потом испугалась за себя. Гербов и флагов не видно, кто знает, что им взбредет в голову. Сворачивать было поздно, ее уже заметили. ОБИЛИЯ осторожно погладила на правом запястье оберег, подаренный колдуном, и продолжила свой путь.
Васку подъехал совсем близко, и ОБИЛИИ пришлось остановиться. Она не знала этого мужчину, но угрозы от него не чувствовала. Подручный Отала спешился и улыбнулся:
– Здравствуй красавица! Подскажи, ты не у Кнута в доме работаешь?
– А твоя какая печаль? – привычно огрызнулась ОБИЛИЯ. – Даже если так, какой прок?
Васку подмигнул, и в его руке мелькнула золотая монета.
– Хотел узнать кое-что, – он подкинул монету и схватил ее снова, как птица муху. ОБИЛИЯ тяжело сглотнула.
– Спрашивай, чего уж там. Только деньги вперед.
Мужчина кинул ей монетку.
– Я ищу Эллу, долговязую рыжую девушку. Мне говорили, что она была у колдуна, но ушла, не скажешь куда?
– Никуда она не уходила, – ОБИЛИЯ спрятала монету в кошелек, окончательно осмелела и улыбнулась Васку. – Она все еще торчит у колдуна. Только превратилась в непонятную зверюгу.
Васку кивнул. Поманил одного из всадников, остановившихся неподалеку. Из клетки прикрепленной к его седлу, вынул связанного голубя с красной лентой на лапе, и протянул его женщине.
– Сделай одолжение, когда придешь к колдуну отпусти птичку. Только если девчонки нет – ленточку оставь, а если есть – сними.
ОБИЛИЯ взяла голубя и бесцеремонно запихала его в корзину с фруктами.
– Хорошо. Только это отдельный золотой стоит.
– Держи, умница! – Васку ухмыльнулся и протянул женщине еще монету. ОБИЛИЯ опустила ее в кошелек к золотой подружке и кивнула.
Подручный Отала поклонился на прощанье и двинулся в путь, отряд шумно последовал за ним. Осел ОБИЛИИ все-таки испугался и застыл как вкопанный, отказываясь двигаться с места. Проклиная свою непредусмотрительность – за хлопоты с ослом, надо было просить еще золотой, женщина полезла в корзину за морковкой, подвязала ее веревкой к палке и стала приманивать животное. Осел поупрямился немного, но, в конце концов, пошел в нужную сторону. ОБИЛИЯ улыбнулась: Элла с самого начала ей не нравилась, и теперь она сможет избавиться от этой несносной зануды.
Когда ОБИЛИЯ подъехала к дому колдуна, Элла сидела в тени строения на стуле, притащенном изнутри и читала книгу. Служанка усмехнулась: один в один ученый медведь. Достала голубя из корзины, отвязала ленту и, освободив птице крылья, выпустила на свободу. Повертела в руках атласную красную полоску. Хороша! Не у всякой модницы есть такая. Пожалуй, сойдет вместо недостающего золотого. Зверюга заметила вновь прибывшую, осклабилась и помахала рукой. Женщина кивнула в ответ и пошла в дом.
Колдун пропадал в своем кабинете. Авар и Герт хлопотали над трапезой, никто не ждал служанку так рано Пахло рыбой, петрушкой и древесным дымом. ОБИЛИЯ принялась помогать мужчинам и, пока они возились с едой, тараторила без умолку. Она обрадовалась Герту, до появления Авара, блондин был здесь частым гостем, и вниманием ее не обделял. Вот и сейчас, он изо всех сил старался угодить, смеялся и сыпал комплиментами. А когда ужин был готов, он вызвался позвать Эллу и колдуна.
Кнут к себе Герта не пустил и есть отказался. Элла, напротив, с радостью откликнулась на зов. Девушка знала, Герт сердится из-за перстня, не смотря на то, что она снова его вернула, и ей хотелось хоть как-то задобрить блондина. Авар и ОБИЛИЯ над чем-то весело смеялись, когда зверюга со спутником пришли ужинать. Глядя на излучающие задорные искорки звериные глаза сына Эскала, Элла поймала себя на мысли, что ее злит и расстраивает эта милая дружба. Ей вдруг захотелось задушить служанку, хотя никаких прав ревновать к ней Авара не было. Авар, конечно, всегда был любезен с Эллой, время от времени он проявлял к ней дружеское участие, но поводов рассчитывать на большее не давал. Да и сама ученица колдуна, и не заметила бы насколько хорош желтоглазый, если бы не ОБИЛИЯ. Сделав глубокий вдох, ученица Кнута постаралась выкинуть глупости из головы и села за стол. Ужин радовал, мужчины умудрились не спалить рыбу, принесенные овощи излучали свежесть и, постепенно, чувства успокоились, гнев ушел. К моменту, когда настала очередь киселя, Элла уже и не понимала, что это на нее нашло.
ОБИЛИЯ разлила напиток по чашкам, поставила кувшин на стол, кухня наполнилась ароматом смородины. Еле слышно начала позвякивать посуда, стол затрясся мелкой дрожью, а подвешенное к потолку украшение, разноцветный стеклянный шар с медными прожилками между стекол, закачалось из стороны в сторону. Заскрипел дверной косяк. Сотрапезники замерли, пытаясь сообразить, какой силы оказалось землетрясение на этот раз. Толчок все никак не унимался, и Эллу захватила легкая паника, в замке отчима дрожь земли ощущалась по-другому, слабее и предсказуемее. Наверху послышались торопливые шаги и еще до того, как все успокоилось, на кухню вошел сияющий, как начищенная сковорода, Кнут. Он дождался нужного знака! Колдун окинул присутствующих насмешливым взглядом и широко улыбнулся:
– Авар, Герт, завтра на рассвете выступаем. Нечего прохлаждаться, сразу после ужина, отправляйтесь собирать вещи. А ты, – он подошел к ученице. – Пойдем со мной. Сейчас же.
Элла повиновалась. Они поднялись по лестнице и вошли в кабинет. Кнут вручил ученице небольшой томик с вытертой до дыр кожаной обложкой и странно пахнущий посох из совершенно черного дерева.
– Откуда у тебя этот посох, колдун? – поинтересовалась Элла, с трепетом поглаживая отполированную поверхность.
Колдун подмигнул. Землетрясение явно привело его в хорошее расположение духа.
– Отличный помощник, поверь. Немного строптивый, но если сумеешь с ним сладить, горы свернешь. Я сделал его из дерева, срубленного в Мире мертвых, – тут колдун ухмыльнулся. – Я спускался туда, попросить у кое-кого прощения. Напрасно – почившие не милосерднее живых. Зато нашел черный вяз. Он связан с душами мертвых и обладает огромной силой.
Элла посмотрела колдуну в глаза, уж не ради ли той женщины на портрете, он спускался туда, куда в здравом уме никто не войдет, но вслух поинтересовалась:
– А книга?
– Постарайся просмотреть ее до завтра, и обязательно возьми с собой. Пока мы тут, ее заклинания без надобности, но в путешествии она пригодится.
Элла кивнула.
Новый подземный толчок потревожил дом. В кабинете снова заходил ходуном стол, послышалось звяканье склянок на стеллаже. Природа давала колдуну еще один знак.
Глава шестая
К обеду пятого дня пути колдун и его спутники вошли в южные крепостные ворота города Хлом. Воин, сидящий на посту у ворот, лениво кивнул им, разрешая пройти, и снова вернулся к разыгрываемой с самим собой шахматной партии.
Некогда Хлом был первой крепостью, которую встречали на своем пути враги из-за Темных гор. Двадцать лет назад случилось сильное землетрясение, и Темные горы, и без того труднопроходимые, превратились в стену, обойти которую невозможно. Враг приходить перестал, а город расслабился, захирел и нынче напоминал престарелого полководца – он если и был велик когда – то, то сейчас от былой славы осталось только парадное платье. Солдаты по-прежнему несли боевые дежурства, на башне красовались дрова для сигнального костра, в случае надобности мосты поднимались почти мгновенно, но настоящей битвы город не видел давно. Зато он кишел нечестными торговцами, предсказателями, разбойниками, игроками, убийцами и прочим сбродом всех мастей. Власти сюда не добирались, а для обычного жителя каждый день напоминал поле боя, прожить тут без потерь можно было, только обладая недюжинной смелостью и быстрым разумом.
Цель похода лежала у подножия начинающихся за Хломом Темных гор. Длинный переход утомил всех, включая колдуна, и путники решили отдохнуть и переночевать в городе. Кнут вел всех по одному ему знакомому пути. Они прошли сквозь многолюдный рынок, мимо торговых рядов с тканями и одеждой для знати. Элла чуть не отстала, она засмотрелась на пеструю торбу из плотной бежевой ткани, с вышитыми зелеными листьями. Листья манили знакомым холодком по телу и дрожью в руках. Торговец заметил, что проходящий путник заинтересовался товаром и поспешил назвать цену. Зверюга только пожала плечами, таких денег у нее не было. Продавец решил, клиент торгуется, и собрался просить назвать приемлемую стоимость, когда Авар окликнул незадачливую покупательницу, и она поторопилась нагнать остальных. Следуя за колдуном, они очутились на узкой улочке среди трехэтажных домов. Солнечный свет почти не попадал на дорогу, балконы закрывали небо не хуже крыши. Спертый воздух пах сыростью и плесенью.
Кнут решительно прошел мимо пятерых мужчин лихого вида к последнему дому на улице. Головорезы встрепенулись было, но, заметив два посоха, нападать поостереглись. Колдун подошел к крепкой двери красного дерева, взялся за колотушку в виде совы и громко постучал. Несколько минут спустя дверь открыла женщина в летах. Высокая, худая, в шелковом платье, расшитом искусно и дорого. Лицо ее хранило остатки былой красоты, осанку не испортили годы, а глаза смотрели с соколиным прищуром. Заметив колдуна, она наморщила нос и ухмыльнулась:
– Не ждала тебя в наших краях, Кнут.
– Со мной трое спутников, мы хотим есть и где-нибудь переночевать. В твоем вертепе найдется нам место, Тума?
Женщина сделала шаг назад, и пропуская гостей в дом, казалось, изучила каждого вошедшего внутрь.
– Сколько раз просила тебя не называть мой постоялый двор вертепом! – Тума посмотрела на Кнута укоризненно, и деловито продолжила: – Свободно три комнаты, кому-то придется потесниться.
– Ничего, мы как-нибудь, – улыбнулся Кнут.
В душном предбаннике их встретила фривольного вида девица, ярко накрашенная, в сильно декольтированном драпированном платье из тонкой материи. Она улыбнулась и подмигнула. Тума буркнула ей что-то, девица почтительно поклонилась, придерживая визитерам дверь.
– Хороша, – подмигнул Туме колдун. – Ух я бы… Но у тебя приличное заведение.
Женщина хмыкнула:
– Выбирай любую, но помни – для тебя две цены.
– За что это? – удивился Кнут.
– За выслушивание причитаний о морали, – отрезала хозяйка.
Тума отвела гостей на третий этаж, показала комнаты. Все они были маленькие, душные, насквозь пропахшие смесью муската и жасмина. Авару с Гертом достались одни хоромы на двоих, Эллу и Кнута разместили по-королевски. Специально для вновь прибывших накрыли стол в небольшом кабинете тут же. На ужин подали говядину с овощами, запеченные яблоки и горячий шоколад. Элла отрезала кусок мяса, отправила его в рот и в этот миг поняла, как ей надоела рыба. Говядину приготовили без изысков, но после морской диеты в доме колдуна, мясо казалось даром богов. А уж когда дело дошло до горячего шоколада, жизнь заиграла всеми цветами радуги.
После еды Кнут позвал ученицу к себе, долго и нудно разбирал с ней заклятия из книги с истертой обложкой. Эллу раздражала излишняя щепетильность учителя: во-первых, она не очень понимала, какая польза от объяснений, как найти путь в лабиринте без силы, от заклинаний поиска этого самого пути или управления блуждающими огоньками. Во-вторых, если написанное на желтых страницах так важно, почему старик дал ей книгу, только когда начали собираться в дорогу. Колдун не обращал на ворчание ученицы никакого внимания, все, что он хотел – твердое знание и точное понимание слов. В конце концов, он отпустил совершенно измотанную Эллу к себе. В комнате девушке было нечем дышать, и она вынесла огромное мягкое кресло на балкон, устроилась в нем и сама не заметила, как заснула.
Проснулась она, когда на небе появились первые звезды. Ночь подарила приятную прохладу. Стояла тишина, люди на улицах, вероятно, попрятались кто куда, лишь на балконе этажом ниже слышалась какая-то возня. Элла захотела свеситься вниз и посмотреть, что там происходит, но услышала голоса и предпочла затаиться.
– Поделишься, зачем пожаловал ко мне или дождешься, пока я умру от любопытства? – Тума говорила в полголоса, но ученица Кнута слышала ее превосходно, – ты ведь не думаешь, что поверю в случайный визит?
– Откуда такие мысли? Почему я не могу навестить давнюю подругу? – голос колдуна звучал необычно, немного покровительственно и вместе с тем вкрадчиво и заискивающе.
Руки Эллы впились в пушистые подлокотники кресла, ей безумно захотелось посмотреть, что происходит этажом ниже. Она перебрала все известные способы остаться незамеченной и нашла подходящий. Ее, конечно, ждет кара, если учитель поймает за шпионажем, но есть надежда, что он слишком занят своей собеседницей. Ученица Кнута потянулась сознанием к полу, и разум ее распался на тысячи частей, а потом тонкими нитями просочился сквозь дерево. Тело осталось на балконе, а сама она наблюдала за собеседниками с потолка. Шершавое дерево перекрытий пахло высохшей сосной и не давало свалиться вниз.
Комната оказалась большой и не такой душной, как остальные. Прямо под Эллой стоял стол с парочкой канделябров на шесть свечей, вином, двумя кубками и закусками. Хозяйка и гость расположились в больших креслах друг напротив друга. Тума насмешливо смотрела на колдуна.
– Давнюю подругу? – губы ее исказила ухмылка. – Последний раз ты навещал меня лет пятнадцать назад, когда шел под Темные горы просить прощения у Тайлы.
Кнут опустил глаза.
– Она не простила.
– Я поняла, – хозяйка кивнула. – Было бы чем похвастаться, ты бы заглянул на обратном пути. Что тебе нужно сегодня?
Колдун пристально посмотрел на собеседницу.
– Помнишь, вы с твоим отцом сделали сосуд для удержания демонов. Я чувствую, что он еще в твоих руках.
– Он у меня, – женщина в который раз ухмыльнулась. – Только тебе он вряд ли сослужит службу. Чтобы поместить туда пленника, нужна его кровь, а те демоны, что живут под Темными горами, не имеют нужного тебе тела.
– Я помню, – Кнут наклонил голову влево, пригубил вина и съел кубик пахучего сыра. – Мне нужен сосуд, все остальное тебе лучше не знать. Что ты хочешь за него?
Женщина молча постучала холеными пальцами по гладкой поверхности стола. Колдун терпеливо ждал ее решения. Она сделала глоток вина и посмотрела собеседнику в глаза:
– Я бы отдала тебе его просто так, но у меня есть одно желание.
– Говори, – нетерпеливо прошептал Кнут.
– Я стара, мне все чаще кажется, что моя нить вот-вот кончится. Я немного жалею о том, что много лет назад была чересчур рассудительной, и напоследок, я бы покуролесила, – Тума улыбнулась и залпом допила вино. – Я хочу вернуть молодость. С тебя только заклинание, силу можешь взять из моего источника.
Колдун погладил кулаком подбородок и потянул сам себя за бороду. Налил вина в опустевший кубок женщины.
– Ты, думаю, понимаешь, что это значит? Ты можешь прожить еще долго, но если твое желание исполнится, ты умрешь сразу, как твой источник опустеет. Мне заклинание тоже обойдется дорого.
Тума ухмыльнулась и подняла лицо к потолку. Элла отчетливо увидела, насколько хозяйка дома все еще красива несмотря на возраст.
– Я не могу воспользоваться силой, но насколько полноводен мой источник представляю, – тут женщина подмигнула колдуну. – Пусть мне будет не двадцать, меня устроят и тридцать пять лет. Я буду молода, а сила будет расходоваться медленнее. Идет, Кнут?
– Хорошо, только с условием. Я хочу попасть в твою постель сразу после превращения.
Тума сдвинула брови.
– И что ты там будешь делать? Держать меня за руку? Не к чему это…
– Как знаешь, я условия озвучил, – колдун махнул рукой.
– Хорошо, – смягчилась собеседница. – Не скрою, я бы предпочла желтоглазого, что пришел с тобой, хоть меня и пугает его истинная ипостась, но если ты поклянешься, что не умрешь прямо на мне, я согласна.
Кнут засмеялся. Громко и раскатисто:
– Твой отец пожелал мне, умереть как зверь, мучительной медленной смертью. Даже боюсь представить, что творится в твоей постели, если я могу умереть там. А уж на что был похож твой брак с Фору, и предположить страшно.
– Оставь Фору в покое, – отрезала Тума. – Он правильно жил и достойно умер. А отец мой, так тебя любил, что и проклясть как следует не сумел. Что он пожелал тебе? Одиночество и мучительную смерть? И все это до двенадцатого колена? Нет смысла проклинать потомков и насылать одиночество одновременно. Никого не трогает смерть тех, кого не знал и не любил, – тут женщина улыбнулась. – Я бы наказала тебя по-другому. Ты бы видел смерть всех своих детей и ничем бы не мог им помочь.
Колдун закрыл глаза, тяжело проглотил слюну.
– Но ведь так и было, Тума. Одна из вас, не спросив меня, родила от меня ребенка, который мало того, что умер сам, так еще унес с собой мать. А другая просто избавилась от моего сына, не пожелав даже сообщить мне о своей беременности.
– Пятьдесят лет прошло, Кнут, – женщина тронула колдуна за руку. – Я все тебе простила, и ты меня прости. Ты прыгал то в мою постель, то в постель Тайлы, а тут Фору сделал предложение. Он знал, что я люблю другого, и готов был ждать, но подсовывать ему чужого ребенка в качестве первенца – это было слишком.
– Тайла использовала заклятие, которое я не сразу разгадал, но любил я тебя.
– А я тебя, но выбрала Фору. И заметь, обошлась без заклятий. Жаль, отец не сдержал гнева. Не тебя жаль, его. Боги жестоко карают такие вещи, – Тума сжала ладонь колдуна. – Мне не нравятся твои идеи, Кнут. Боги придут защитить Мир мертвых. А после будут только разрушения и пустота. Подумай, стоит ли оно того?
– Стоит. Чтобы ты ни говорила, проклятье действует, и я не хочу мучиться еще и после смерти. Там муки серьезнее будут. Я все предусмотрел. Я предпочту просто не умирать, – колдун хмыкнул. – Начнем, пока ты не передумала.
Женщина кивнула. Кнут поднялся на ноги и почти мгновенно вошел в транс. Глаза колдуна закатились, шея выгнулась, а руки повисли будто веревки. Хозяйка дома откинулась в кресле и прошептала нескольколь слов на древнем наречии.
Элла затаила дыхание и вжалась в потолок. Тума лежала, словно фарфоровая кукла: пустая, холодная, мертвая. Взгляд старика стал осмысленным и он начал читать заклинание, беспорядочно размахивая не принадлежащими ему руками. Тело женщины несколько раз дернулось в такт словам. Вокруг забегали нити света. Ученица Кнута зажмурилась и вернулась в свое тело.
Она открыла глаза и посмотрела вокруг. Внизу по-прежнему, слышалась возня, но ничто не выдавало происходящих событий. Стало не по себе. Захотелось поговорить хоть с кем-то. Элла вышла в коридор и подошла к двери комнаты Авара. Сложила когтистую лапу в кулак, чтобы постучать, но в последний момент передумала. Из-за двери раздавались характерные звуки: сын Эскала явно был не один и на разговор с Эллой отвлекаться бы не стал.
Девушка глубоко вдохнула. От Авара она подобного не ожидала. Она думала, впрочем, какая разница, что кто думал? Да и он не давал никаких поводов. С каких это пор дружеское участие можно трактовать как симпатию? Подступили предательские слезы, Элла шмыгнула носом и бросилась вниз по лестнице. Она бегом пролетела три этажа, пронеслась по краю гигантской гостиной, выбежала в предбанник и налетела на чью-то широкую грудь. Извинилась и собралась бежать дальше, но знакомые руки крепко схватили ее за плечи.
– Золотая чешуя, ночь на дворе! Ты куда собралась?
Элла подняла заплаканное лицо. Желтые глаза Авара смотрели с нескрываемой тревогой. Девушка шмыгнула носом и смахнула слезинку с шерстяной щеки.
– Где ты был? И кто в комнате?
Сын Эскала удивленно приподнял бровь.
– Вероятно Герт, мы же там вдвоем. Что-то случилось?
– Ничего, – Элла затрясла головой. – Нет, случилось. Мне поговорить надо, хоть с кем-нибудь. Авар хмыкнул. Потрепал зверюгу за гриву.
– Сейчас царапину промою и поговорим.
Сын Эскала дотронулся до плеча, и Элла заметила небольшое ярко рыжее пятно.
– Это кровь? Что случилось?
– Ничего особенного, – Авар скорчил рожу. – Я вернулся на рынок, хотел купить одну вещицу, что присмотрел по пути. Торговец уже ушел, но какой-то молодчик решил, что может безнаказанно позаимствовать мой кошелек. Терпеть не могу воришек! В общем, когда я поймал его, нашлись заступники. Я-то, конечно, справился, но шкуру попортили. Пойдем.
Авар миновал предбанник и вошел в гостиную. Элла последовала за ним.
– Ты что – убил их?
Сын Эскала хихикнул:
– За кого ты меня держишь? Всех четверых я привязал к ярмарочному столбу. Завтра какая-нибудь добрая душа их отвяжет. Если с узлами сладит.
Они поднялись по лестнице. Он помялся у двери своей с Тертом комнаты, послушал немного, понимающе улыбнулся чему-то и обернулся к Элле:
– Мы можем пойти к тебе?
У девушки руки затряслись мелкой дрожью, лицо кинуло в жар, а по спине пробежал холодок.
– Нет, – она опустила глаза. – Прости, но нет. Последний раз, когда я хотела помочь человеку в своей комнате – это плохо закончилось.
Сын Эскала только плечами пожал: "Нет, так нет". Удивился, да и только. Пока они жили у колдуна, подобного не случалось. Там вообще ни одна дверь не запиралась. Он заходил в ее комнату запросто, разве что стучался для порядка.
– Пойдем тогда на крышу, я видел там скамью.
Элла кивнула, и они бодро зашагали вверх по лестнице.
Ночь вступила в свои права. На темном небе сияли звезды, прохладный воздух давал отдохнуть от дневных забот. Месяц подмигивал левым глазом. Пахло шиповником.
Они уселись на еще не остывшую после дневного зноя деревянную скамейку, Элла обработала рану Авара, а потом принялась пересказывать ему подслушанный разговор. Когда она оказалась в его объятиях, она не заметила, но закончила свой рассказ в кольце мужских рук, прижимаясь спиной к его груди и опираясь затылком на плечо как на подушку. Авар пах корицей, и этот запах в купе с прохладой его тела пьянил похлеще ягодной браги. Сын Эскала дразнил подругу, задавая вопросы исключительно на ухо, и каждый раз, когда его губы приближались к ее виску, Элла жалела, что клыки и шерсть мешают поцеловать его. Она сильнее вжалась в его плечо и закрыла глаза. Уверившись в полной своей безнаказанности, Авар бесстыдно нежил ее тело, скользя настойчивыми пальцами, где по ткани, где по шерсти, пока Элла не взмолилась:
– Пожалуйста, не заставляй меня думать, что я нравлюсь тебе, я и так с ума от ревности схожу.
Сын Эскала снова наклонился к ее уху:
– Напрасно. Если ты еще не моя, то только потому, что вижу, ты не готова. Все прочие мне сейчас не интересны, Элла-Вилатта.
Девушка закрыла глаза. Облизнула губы. Авар уткнулся носом ей в гриву.
– Пообещай мне вести себя благоразумно. Мне очень не нравится задумка колдуна.
– Чем же? – Элла снова потерлась затылком о плечо мужчины. – Меня настораживает лишь мысль о крови демона, подозреваю, речь идет моей крови, а остальное…. Шут его знает.
– Твоя кровь – меньшее из зол. Попасть в Обитель нитей можно, лишь пройдя насквозь Мир мертвых. Его границы охраняют пять демонов, и даже колдуну с ними не справиться. Возможно, он нашел тайный ход, но после него придется столкнуться с Теоном. Теон – самый опасный из стражей, и если он действительно твой отец, способ придуманный колдуном – единственный. Подействует или нет – неизвестно. А еще где-то там бродит шестиглавый волк. Его можно победить, но сколько сил уйдет, чешуя знает. Саму Ткань мирозданья и Нити сущего охраняет Тел-ар-Керрин, он проклят, но непобедим. И всех этих существ Кнут хочет потревожить одновременно. Мне не дает покоя один вопрос – насколько реален план отступления? – Авар вздохнул. – Это я еще не вспомнил легенду о том, что боги придут на помощь Тел-ар-Керрину, если он сам не справится с возмутителями спокойствия.
Я читала в книге колдуна, если не брать в руки свой клубок, Тел-ар-Керрин не пойдет за тобой за пределы Мира мертвых. Боги обещали простить.
Авар хмыкнул.
– Чешуя знает, что в этих книгах правда, а что выдумки. Я встречал разные варианты.
Ученица Кнута повернулась к сыну Эскала, запустила свою когтистую лапу ему в прическу, мужчина закрыл глаза. Она прижалась щекой к его щеке и прошептала:
– Колдун – не дурак, рисковать жизнью не будет.
Авар чмокнул ее ухо.
– Своей да. А насчет твоей ничего не сказано.
– Это уже не важно, Авар, – Элла покачала головой. – С каждым днем в моем теле остается все меньше человеческого, изменения мелкие, но заметные. Я не могу ничего с этим поделать. Боюсь, и Кнут не сможет мне помочь. Возможно, скоро, все станет настолько плохо, что мне и жить-то не очень захочется.
Мужчина усмехнулся и снова заключил ее в объятия.
– Если соберешься умирать – дай знать. Тебе уже будет все равно, а у меня никогда такой пушистой женщины не было, обидно было бы не попробовать.
Элла засмеялась и нежностью посмотрела на сына Эскала. Налетевшее облако спрятало месяц.
