Текст книги "Иллюзия свободы (СИ)"
Автор книги: Анна Нил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Глава 13
– Да, – не вижу смысла врать.
– Понятно.
Она замолкает, и, кажется, снова дремлет. Вдавливаю педаль газа в пол. В порядке она, твою мать! А у самой вон, глаза закрываются.
До дома я доезжаю в рекордно короткие сроки и глажу девушку по щеке, краем сознания отмечая, что это, кажется, входит в привычку. А еще – что пора с этой привычкой завязывать.
– Кэтрин, вставай.
А она, еще окончательно не проснувшись, льнет к моей руке, и чтобы не притянуть её к себе, такую сонную, приходится призвать всю свою выдержку.
– Давай быстрее.
– Какой ты придурок, Рони.
Провожаю её до квартиры и уже в дверях предупреждаю – Дверь не открывай. Никому.
– Как в той сказке, док? – хмыкает Кэт.
– Спать ложись, сказочница, – вздыхаю я. – Постараюсь побыстрее.
– Домой пьяным не впущу! – и захлопывает перед моим носом дверь.
– Фостер, доиграешься, – а в ответ мне тишина.
Слежу, чтобы она заперла дверь и кубарем скатываюсь по лестнице. Что мог узнать Монтгомери? К чему такая спешка? Впрочем, долго гадать мне не приходится – благо, живет Патрик через два квартала. Молча открывает дверь и также молча приглашает войти.
– Рассказывай.
– Где девчонка?
– А что такое? – моментально напрягаюсь я.
– Где. Девчонка? – раздельно интересуется друг.
– Спит. У меня дома.
У Патрика вытягивается лицо.
– Просто – спит?
– Черт возьми, да! Не тяни ты! Монтгомери тянется за сигаретой и только потом продолжает.
– Они мертвы. Все шестеро. Передозировка.
– Откуда ты знаешь, что это они? – холодею. Патрик затягивается:
– Их нашли недалеко от здания издательства этой твоей Фостер. Копов не особенно заинтересовали шесть торчков, у них такое чуть ли не каждый день, поэтому моему человеку никто не помешал осмотреть тела и личные вещи.
– И? – тороплю я.
– Они снимали это на камеру, – ровно и спокойно говорит Монтгомери. Меня продирает морозом.
– Где запись?
–У меня, но…
– Что?
– Аарон, если эта девушка хоть что-то для тебя значит – не смотри.
– Дай сюда.
– Ар…
– Дай сюда, я сказал! – Похолодевшими пальцами сжимаю телефон и открываю последнее снятое видео. Пустынный двор, освещенный единственным фонарем, и пока – не души. А потом появляется Фостер и крутит головой, выискивая кого-то. Беги, хочется заорать мне, черт возьми, Кэт, беги оттуда немедленно!
Само собой, не ору, потому что это бессмысленно, а к ней подходят сразу трое, и, не говоря ни слова, бьют по голове. Она тут же отскакивает, пытается ударить в ответ, но её хватают под локти и зажимают ладонью рот. Их уже пятеро, и они обрушивают удары на девушку один за другим.
Кэтрин падает, и её просто пинают ногами – ребра, голова. Кажется, она теряет сознание, и я облегченно выдыхаю. Но ровно до того момента, пока её с силой не бьют по щекам, возвращая в реальность. А потом издевательски смеются и бьют снова. Господи. Ты все это время была в сознании.
Она пытается подняться, кашляет кровью, и её пинают ногой по животу. Не понимаю, почему до сих пор это смотрю. Просто не могу отвести помертвевшего взгляда от того, как её раз за разом бьют и не дают отключаться. Делают разрез на животе и издевательски смеются в лицо. Снова пинают по ребрам. Она плачет от боли, кажется, пытается кричать, но ей снова зажимают ладонью рот.
А потом Патрик выхватывает у меня телефон.
– Хватит. Смотрю в одну точку и пока просто пытаюсь дышать. Получается так себе. – Потому я и удивился, что она вообще в сознании.
– Поезжай к Ветте, – хрипло говорю я. – И все расскажи.
Он, к счастью, не пытается спорить.
– Доберешься до дома? – Машинально киваю, а, оказавшись в машине, скрещиваю руки на руле и упираюсь в них лбом.
Кэт… Я не знал. Не думал, что – так. Сердце колотится через раз, и в груди больно почти физически, но мне плевать. Выруливаю на оживленный проспект и очень сильно стараюсь сосредоточиться на машинах. На полпути сворачиваю к магазину.
Она хотела чай с печеньем.
Как добираюсь до подъезда, уже не помню. Знаю только одно – мне необходимо как можно скорее её увидеть. Может быть, после этого проклятая боль в груди если не отпустит, то хотя бы станет чуточку меньше.
Она выбегает навстречу и уже наверняка собирается завалить сотней вопросов, но этого сделать я не даю – сгребаю в охапку, притягиваю к себе и обнимаю что есть сил.
Кэтрин сдавленно охает, но мне плевать.
– Что случилось? – тихо спрашивает.
– Заткнись, Фостер, – обнимаю еще сильнее, хотя это, кажется, уже невозможно. – Просто помолчи.
Она послушно затихает, и вот теперь обнимает в ответ. Осторожно, почти бережно.
– Рони, тебя трясет, – шепчет она.
– Пройдет, – также тихо отвечаю я.
Теплая, почти горячая, а сердце бьется заполошно. Только теперь понимаю, что ни за кого так сильно не боялся.
К горлу подступает ком. Хочу спросить – как она вообще согласилась остаться одна ещё тогда, после того, что было? Как может теперь доверять хоть кому-то? Как умудряется улыбаться, пусть даже и через раз? Ничего не спрашиваю. Голоса нет. А она зарывается носом в воротник моего пальто и глубоко, длинно, вдыхает. А потом обнимает сильнее, почти также крепко, как я её.
Кэтрин…
Хочу отстраниться, но она не дает. Хочу оттолкнуть её, но не могу сам.
– Я… – шепчет она.
И касается носом щеки. Ведет линию от челюсти к уху. Вцепляется ладонью в плечо.
–Что ты делаешь? – выходит хрипло и очень тихо.
– А ты? – она не прекращает своего занятия, и я только теперь понимаю, что уже глажу девушку по спине, а второй рукой притягиваю за затылок. Господи. Её губы мягкие, чуть обветренные. Прижимаюсь к ним едва заметным касанием, и они, дрогнув, раскрываются навстречу. Перехватывают мои, приглашают, откровенно зовут, и я сдаюсь, посылая к чертям все свои мысли и принципы. Плевать. Потому что с ней так хорошо.
Кэтрин Фостер.
Запах хвойного леса повсюду. У меня кружится голова, и, кажется, подгибаются ноги, но сильные руки обхватывают поперек талии, не давая упасть.
А потом губы раздвигает горячий язык. Господи. Он неторопливо исследует мой рот, касается, ласкает, сводит с ума.
А руки уже под футболкой, оглаживают бока, сжимают, ласкают – откуда он узнал? – чувствительное место на спине, скользят по каждому позвонку. А. День рожденье. Запомнил гад.
Только теперь понимаю, что он до сих пор в пальто. Хорошо, что оно расстегнуто. Спускаю с плеч толстую ткань, и горячие прикосновения тут же исчезают.
Возмущенно всхлипываю в поцелуй, и до меня не сразу доходит, что ему нужно выпутаться из рукавов. Быстрее, ну же… Наконец-то!
Поспешно притягиваю к себе и тащу вверх рубашку. Поцелуй становится еще жарче, и я не успеваю опомниться, как губы оказываются уже на моей шее.
Не могу сдержаться – вскрикиваю от удовольствия, и жаркие прикосновения тут же прекращаются.
– Все хорошо? – Дыхание сбитое, а глаза хоть и совершенно сумасшедшие, смотрят с беспокойством.
– Да… идиот, ещё спрашивает…
Кожей чувствую его улыбку, а потом не могу сдержать стон, потому что это горячо, и жарко, и так хорошо – в тысячу, в миллион раз лучше, чем с кем-либо другим.
– Кэтрин…
Коротко, рвано, на выдохе.
Глава 14
Кэтрин Фостер.
После очень долгой ночи, утро наступило невыносимо быстро. Как бы мне не хотелось продолжать нежиться в постели, позволить я себе больше этого не могу.
Не знаю, сколько держу его в объятиях, не знаю, сколько пытаюсь не думать. Мне хорошо до жжения в глазах, но нельзя, чтобы он увидел, иначе ведь может понять совершенно не так.
– Отпусти уже, несчастье, – меня целуют в кончик носа. – Мотаю головой, но руки неохотно разжимаю, а он тянется к отброшенной рубашке, но я хочу чтобы это утро длилось как можно дольше. Торопливо обнимаю, когда перехватила и повалила назад, зарываюсь куда-то ему в шею.
Знать бы, что сказать. А лучше, как выразить все, что внутри. А потом меня прошибает воспоминанием и едва не подкидывает на кровати.
– Деймон… Так что случилось? – Тело, только что бывшее расслабленным, тут же каменеет, и мне становится по-настоящему страшно. Он выбирается из моих рук, садится спиной на кровати и накидывает на себя одеяло.
– Не забивай себе голову.
Он серьезно?!
– Ты идиот? – спрашиваю я вслух, придвигаюсь ближе и обнимаю его со спины.
– Фостер…
Не обращаю внимания на обращение по фамилии, не обращаю внимание вообще ни на что, просто прижимаюсь губами к затылку.
– Расскажи. Пожалуйста.
Молчит. Обнимаю крепко-крепко, шепчу ту же просьбу на ухо и обещаю:
– Знаешь ведь, что не отстану.
Невесело усмехается, но я уже знаю, что почти победила.
– Их нашли, – А вот теперь каменею уже я, и он это чувствует, не может не чувствовать, потому что поворачивается ко мне и осторожно обнимает, впрочем, почти тут же стискивая до боли.
– Расскажи.
– Наркоманы, – он гладит меня по голове, а голос вибрирует у самого уха. – Все шестеро. Мертвы.
– Мертвы?
– Передозировка, – целует в висок. – И больше об этом не будем.
Но меня не так просто сбить с толку. Даже сейчас.
– На тебе лица не было. Уж точно не от мысли, что эти твари сдохли.
Он снова молчит, перебирает мои волосы, а я терпеливо жду.
– Они снимали на камеру.
Издаю удивленный вздох, меня не пугает кошмарность ситуации, но …
– Зачем ты это смотрел? – спрашиваю тихо. Вот от чего тело пробивает дрожь.
– Не знаю, Фостер, – Ну, ответ в стиле Деймона, что тут поделать.
Ничего не говорю, просто чуть запрокидываю голову и целую его. Мне больно за него почти физически, за то, что он это видел, за то, что это настолько выбило из колеи, за то, что в противном случае он так и держал бы дистанцию. Не буду об этом думать.
Сейчас – не буду.
– Хочу чай, – мечтательно вздыхаю я. – И печенье…
– Ну что за женщина?! – тяжело вздыхает он, а потом начал заливисто смеяться.
Знаете, отбросьте всё, что я сказала. Хохочущий Деймон пугает больше. Я сломала мужчину… И куда звонить?
Подрываюсь и неверующими глазами пялюсь на восьмое чудо света, упавшее назад на подушки.
– Купил. В сумке. В постель не потащу, – тут же информирует он. Тихо фыркаю, целую его еще раз и признаюсь.
– Никак не могу от вас оторваться, док.
– Живи с этим, Фостер.
Вот таким – не в меру язвительным, он мне нравится гораздо больше. Улыбаюсь, трусь щекой о его плечо, натягиваю растянутую мужскую футболку на голое тело и иду в душ.
Аарон Деймон.
Не сказать, что я был рад новости о возращении Кэтрин на работу. Точнее, был категорически против. Но за последнее время Фостер раскисла до неузнаваемости, поэтому, под свой страх и риск, отпустил.
Ну, раз до бара дойти смогла, значит смену отработает. Надеюсь.
***
Девушка утром отправлялась на такси, так что решил заехать за ней вечером.
Время приближалось к началу десятого, что она делает в этом офисе весь день, остаётся загадкой.
На заправке отравил Фостер короткое сообщение, чтобы та не вызывала авто, так как заберу ее самолично. В ответ получил ещё короче.
– О’кей.
Что ж этого вполне хватило. Оставалось примерно десять минут езды.
***
В приемной оказалось пусто, что в принципе и понятно, ведь рабочий день давно закончился и секретарь Фостер отправился домой, оставив после себя безупречно чистую стойку и роскошный шлейф каких-то безумных духов. Аромат дал помять, что помощником Кэт являлась девушка.
Зайдя в кабинет, в глаза бросилась необъятная охапка темно-красных роз, что лежала на столе Фостер, распространяя густой маслянистый аромат. Сама хозяйка кабинета обнаружилась у панорамного окна на диване. По привычке забравшись на него с ногами, Кэтрин с дичайшим аппетитом уплетала китайскую лапшу из одной коробки, тут же подхватывала палочками куски мяса из другой и, закатывая глаза от удовольствия, жевала так, что я невольно улыбнулся.
Впрочем, улыбка быстро сошла на «нет», стоило только взгляду скользнуть в сторону кресла, в котором развалился источник третьей составляющей учуянного запаха. Кёртис Мёрфи.
Как всегда гладкий и как всегда холеный, смотрящий на жующую Кэт почти с животной жадностью. Он, закинув ногу на ногу, с видом победителя лениво гонял в широком бокале остатки коньяка и время от времени алчно облизывал полные губы.
Ладаном и самодовольством от него разило так, что глаза разве что не слезились. На звук распахнувшейся двери он едва повел головой, словно его это не касалось. Вот теперь до меня в полной мере дошел смысл брошенных Кэт слов. Обучал меня базовым знаниям, после шестого сломанного ноутбука.
– Уже? – стремительно проглотив то, что было во рту, спросила Кэтрин и уставилась на меня. Выпростав из-под себя ноги, поставила коробку с недоеденной лапшой на низкий столик, одним махом осушила тут же стоявшую чашку с неизменным чаем.
– У меня смена заканчивается в девять, если ты не забыла конечно, – машинально ответил. – Не думал, что у тебя… гости.
Со стороны кресла послышался выразительный смешок. Я невольно вздрогнул и подался вперед, движимый скорее инстинктами, чем здравым смыслом, но замер, запнувшись о прозрачный взгляд и невозмутимое выражение лица девушки.
Взяв себя в руки, глубоко вздохнул, переводя дыхание и усмиряя вскипевшую кровь, и шагнул к Фостер. Скользнул ладонью вдоль впалой щеки, большим пальцем чуть задевая краешек рта, и едва коснулся губами теплого виска.
– Поехали домой? – выдохнул, затылком ощущая полный ненависти взгляд Мёрфи. – Сейчас.
Кэт прильнула на мгновение, тут же выскользнула, и я успел заметить недовольно поджатые губы, но не придал значения. Какой-то зверь внутри меня довольно урчал, утерев нос сопернику, а опасный прищур девушки был той мелочью, что волновала в такой момент меньше всего.
– Пять минут и мы едем. Нужно, обсудить один момент с репортёром, – бросила Фостер и вышла из кабинета.
Еще раз взболтал остатки коньяка в бокале, парень понюхал и довольно прикрыл глаза.
– Жаль, – произнес тихо.
– Чего жаль? – мгновенно подобравшись, прищурился я.
– Что она держит возле себя такого скота, как ты.
– Что ты имеешь ввиду? – цежу сквозь зубы.
– Остынь Патрик, или Аарон? – Я опешил. Да, знаю, что перед мной друг Кэт, но девушка не могла же выдать такую личную информацию. – Сколько не пытался тебя пробить, получаю ноль информации. Хорошие у тебя связи, Деймон. Вот только, чтобы так чётко скрываться нужен повод.
– Не твоё дело, сопляк.
– Как раз моё, – перед тем как выйти восвояси, Мёрфи прыснул. – Я выкопаю истину. И поверь, она же тебя и посадит.
Я знал, что речь о Кэт, но промолчал, смотря на спину уходящего.
***
Молчали мы всю дорогу до машины, но шли не отставая друг от друга. Порой взгляд падал на девушку, которая зарывалась носом в проклятый букет, вдыхая аромат роз.
Своего апогея молчание достигло, когда машина выбралась с парковки и, вырулив на знакомый проспект, понеслась навстречу почти угаснувшему закату.
Правда, прежде мне пришлось пережить несколько далеко не волшебных секунд, когда, уже открыв дверцу для Фостер, ждал, пока та уложит треклятый букет на заднее сиденье.
Ну хоть спасибо, что не потащила его с собой на переднее, рядом со мной. И вот сейчас, в полнейшей тишине, разбавляемой только ворчанием мощного движка, напряжение достигло предела, хоть ножом режь.
– Давай говори.
Я чуть вздрогнул и сильнее сжал ладонь на руле.
– О чем?
– Ну не знаю, тебе виднее, отчего у тебя физиономия с отвисшей губой, – пожала плечами, удобнее устраиваясь на сиденье.
– А сама не догадываешься? – вышло немного агрессивнее, чем хотелось.
– Хочу услышать от тебя, – невозмутимо отозвалась Фостер.
– Не вижу смысла озвучивать очевидные вещи, – произнес я, тряхнув головой. Ревность и необъяснимая досада терзали сознание, но в слова складываться не желали.
– Тогда скажу я, – убийственно спокойно и устало произнесла она. – Я не приз «самому афигеному мужчине», усек? И мне плевать, что Мёрфи тебя провоцирует. Да, я стояла на входе и всё слышала. И не желаю, чтобы ты велся на его мелочные колкости и выставлял наши отношения напоказ.
Я открыл было рот, чтобы возмутиться, что такого не делал, и тут же в памяти всплыл гадостный смешок и собственное необдуманное желание поставить соперника на место, приласкав девушку на его глазах. Вспомнилось и то, как Кэт в ответ поджала губы и как вывернулась из объятий, хотя обычно млела от этой ласки.
– Прости, – тихо пробормотал и взглянул на бесстрастный профиль рядом, затем взъерошил волосы.
– Твою мать, при чем здесь «прости», – девушка досадливо поморщилась. – Это для двоих, Аарон, понимаешь? Не для Кёртиса или для кого-то еще. Только для нас. Наше прошлое, твоё и моё, наши проблемы – это всё только для нас.
На ощупь нашел изящную, холодную кисть и сжал в своей ладони, ощущая, как тонкие пальцы сплетаются с моими.
– Просто когда я тебе написал, ты не сказала, что не одна, – извиняясь, мазнул губами по острым костяшкам. – И я не ожидал увидеть и его, и… цветы. Которые ты приняла.
– Останови, – внезапно произнесла Фостер, высвобождая руку.
– Что прости?
– Останови, говорю, – спокойно повторила она, отстегивая ремень безопасности. Не представляя, что она задумала, я послушно притормозил около автобусной остановки, настороженно глядя на то, как Кэт выбралась из машины, открыла заднюю дверцу и вытащила лежавший на сиденье букет. Оставив его на скамье и даже не оглянувшись, вернулась.
– Ты… так просто оставишь их? – запнувшись, спросил я, во все глаза глядя, как Фостер устраивается на сиденье рядом и пристегивается.
– Почему нет? Они ничего не значат для меня, – пожав плечами, отозвалась она и наградила его уже до боли знакомым взглядом «ты идиот, Деймон». – Не смей унижать своей ревностью ни меня, ни себя,
Она произнесла это очень тихо и уже совсем другим тоном, от которого ком встал в горле.
– Никогда, Аарон. Если бы я хотела быть с Кёртом, то была бы с ним. Но я с тобой. А теперь поехали, бесишь меня.
Перехватив руку Кэтрин, поцеловал холодную ладошку, медленно спускаясь губами на оголившееся запястье.
– Деймон, чёрт возьми, ну давай не в машине, а? – фыркнула Фостер, когда рука скользнула по её затянутому в черную джинсу бедру и замерла, – Предупреждаю, оно такое себе.
Я рассмеялся, пряча улыбку на её коже, поцеловал еще раз и, выпрямившись, тронулся с места. Кроссовер быстро вернулся в поток машин и, набирая скорость, вновь помчался к дому.
– Личный опыт? – продолжая тему, усмехнулся и включил музыку. Разговор, а главное, поступок Кэтрин, вернул душевное равновесие и хорошее настроение.
– Судя по тебе, опыта не было в принципе, – и что это сейчас было? Отошла от вчерашней ночи, что ж малышка, напросилась.
– Ох Фостер, вот доедем мы до дома…
– Хер тебе, наказан! – Ну, это мы ещё посмотрим, дорогая.
Глава 15
Кэтрин Фостер.
Тогда на кухне Кэтрин сказала Аарону правду – она не умела готовить и есть предпочитала вне дома.
Тогда чего ради мракобесие в виде телячьей вырезки, вручную приготовленной моцареллы и свежайшего базилика? Это тот самый пресловутый неизвестный инстинкт – накормить своего хирурга и «путь к сердцу мужчины лежит через желудок»?
Я презрительно фыркнула. И без этого знала более короткий и верный путь, но что-то подсказывает, что пора освоить кулинарию.
– Нужно ведь находить плюсы? – сказала сама себе, кидая в переполненную корзину любимую дрянь Деймона, в виде кофе. – Не нужно дегустировать и травиться.
Аарон Деймон.
Наблюдая за Кэтрин, которая вот уже третий блинчик отправляла в помойку, я виновато закусил губу. Но лежащий рядом телефон взял и даже открыл недавние контакты, без труда находя номер Патрика. Нужно узнать, куда должно было улететь эта видеозапись.
– Может, переедешь ко мне? – резко спросил я.
– Не дури, Деймон, – отозвалась Фостер, наконец-то водружая напротив меня тарелку со стопкой блинчиков, бутылку с кленовым сиропом, апельсиновый джем и кофе. – За качество не ручаюсь, – напоследок кивнула в сторону результата своих усилий.
– Вкусно! – уже с набитым ртом тут же отрапортовал, активно намазывая следующий блинчик джемом. Хоть чуть-чуть, но съесть я это должен.
– Не ври, – фыркнула Кэт, но тень улыбки все же скользнула по бледным губам.
– Честно! – возмущенно воскликнул и запихнул в рот приличный кусок.
– Тогда, я попробую, – девушка уже потянулась за блинчиком, а я резко дёрнул это творение на себя.
– Это очень вкусно, настолько вкусно, что не хочу делиться! – С момента нашей совместной жизни, я понял, что если сильно накосячил, как тогда с Мёрфи, нужно просто заварить чай и принести миску с печеньем. Накрыть пледом и смотреть фильм.
Всё!
Я тоже удивлён этому. Фостер никогда не выглядела, как девушка нуждающаяся в таких вещах. Но это стало и моим козырем.
– Ну а пока я уплетаю твои блинчики, можешь взять печенье в ящике, ну если ты хочешь блины, то конечно, можешь отказаться. – наиграно вздохнул. – Жаль если пропадут…
– Хорошо сработано, Аарон Деймон, – девчонка сразу потянулась к нужному ящику и ахнула. Не знаю, что меня дёрнуло, но не думая скупил все виды и вкусы в магазине. И теперь этот ящик только для сладостей Фостер. – Это…что?
– Точно уверена на счёт отказа переехать? – пролепетал я, чувствуя победу.
– Хер с тобой. Заеду за вещами после работы.
– Окей. Но у меня ночная смена сегодня.
– Если я что-то заподозрю, то ты станешь импотентом, – так невзначай бросила моё несчастье, выуживая пачку печенья.
– Кто-то, что-то говорил про ревность, – напомнил я.
– Я не ревную, – Фостер пожала плечами. – Я констатирую факт.
Кэтрин Фостер.
После поездок по разным концам города, я жутко устала. Два интервью! Два! И ни одного скандального! Скукота…
– Сегодня меня ни для кого нет, – предупредила я Саманту.
– Я уже отменила все ваши встречи, – коротко кивнула Сэм. – На вашем рабочем столе перечень дел по важности. Еженедельные отчеты по проектам там же, как обычно. Через полторы недели у вас интервью в «Архитектуре и дизайне», вы просили напомнить. Чай будет готов через десять минут, а мистер Хардмон… – взглянула на часы, – задерживается.
Я, уже сделавшая пару шагов к своему кабинету, резко обернулась.
– Уильям? – это заставило скривился, как от зубной боли. – Ты же сказала, что отменила все встречи.
– Но ведь это никогда не касалось мистера Хардмона, – с секундной заминкой ответила Уокер, в замешательстве глядя на меня.
Правильно, не касалось. Хардмон всегда пользовался почти безграничным доверием и возможностью входить в мой кабинет в любое время. Я сама дала ему это право, а теперь настал момент жалеть об этом. Прикрыв глаза, сжимая переносицу.
– Ладно, хрен с ним в этот раз, – недовольно произнесла ещё и с кислым выражением лица, – но на будущее…
– На будущее делай физиономию попроще, – бодро раздалось от дверей приемной, – а то я подумаю, что ты не рада меня видеть.
– Лёгок как на помине. Проходи, – Уильям заходит за мной следом, и этим же следом, видимо, уходит вся его невозмутимость, превращаясь в испепеляющую злость. – Как отпуск?
– Не хочешь объясниться?! – рыкнул парень. Вот почему я не хотела видеть ни его, ни Флетчер. Нотации, беспокойство, отчитывание. Бесит. Словно родители, а не друзья.
– Имею право этого не делать. И не ори, голова болит.
– Ты… в чём? – спросил он, выгнув бровь, смотря на мою, вернее Аарона, чёрную рубашку, которая откровенно говоря висела, но приятно отдавала запахом хвойного леса.
– Спасибо, что напомнил. Нужно заехать за своими вещами, а то бедная Ветта запарилась наверно их привозить.
– Куда привозить? – с нажимом спросил друг.
– Я живу с Деймоном, – буднично ответила я, начиная редактировать интервью.
– Что?! – на его крики не обращаю внимание, вклиниваюсь в работу, но разгребание бумажек прерывает оповещение об СМС.
Сообщения:
– Привет. Я ушёл, приготовил телятину в вином соусе. Подумал, что тебе понравится.
Телятина в вином соусе? Выпендрёжник хренов. Но мысль о том, что ему нужно торчать там сутки, заставило беспокоиться о том, есть ли у него еда. Конечно она была, это же больница. Но почему-то эти мысли в голову не лезли, нужно ведь ему что-то завести из еды, да? Нет? Да твою мать, состоять в отношениях так сложно!
– А ты что-то хочешь?
– Мм…Тебя.
– А на тему еды?
– Тебя.
Это заставило фыркнуть, но закипающий Хардмон раздражал больше.
– У тебя голова на плечах? – вскинул руки, привлекая внимание.
–Охренеть, и как я справлялась без тебя все тридцать лет, – скривилась я. – Хватит херней страдать. Мне работать надо. Заеду и расскажу вам с Флетчер всё в подробностях.
Уильям вымучено вздохнул, не став больше спорить, встал, поцеловал мою светлую головушку и вышел.
Сообщения:
– Я голодный. Не представляешь насколько. Накормишь?
– Приедешь. Сделаю своё фирменное рагу;)
– Ты прекрасно поняла, о чём я.
– Придурок. Тебя суток мало?
– Мне тебя мало.
– Посмотрим.
