355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анна Нил » Иллюзия свободы (СИ) » Текст книги (страница 9)
Иллюзия свободы (СИ)
  • Текст добавлен: 5 декабря 2021, 17:32

Текст книги "Иллюзия свободы (СИ)"


Автор книги: Анна Нил



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 26

Аарон Деймон.

После душа девушка первым делом отзванивается Александре, заливает про высокую температуру, весьма натурально кашляя в трубку, а, когда разговор заканчивается, виновато вздыхает.

– Как же я ненавижу врать..

– Даже не знаю, чем подколоть. Тем, что ты работаешь на журналиста, или же… Что ты, мать его за ногу, агент ФБР? – она подходит и ударяет каким-то журналом по голове.

– Придурок! Они мне не чужие люди.

– Да, я заметил, – фыркаю я, и на мою голову вновь обрушился удар посильнее.

– Одевайся. Бегом, – порой, я забываю роли в наших отношениях.

***

– Ты напряжён. Волнуешься?

Киваю, не зная, как перевести тему. К счастью, очень вовремя раздается звонок телефона. Гляжу на экран – рыжая.

– Здравствуй, – с набитым ртом приветствует она. – Не разбудила?

– Завтракаем.

– Приятного, – Ив перестает жевать и шелестит какими-то бумагами. – Про конференцию не забыл?

– С тобой забудешь.

– Ты выступаешь вторым. Презентацию до пяти вышли на почту организаторам, адрес сейчас скину. Начало в девять тридцать, вечером банкет, но ты, – тут ее голос начинает сочиться ехидством, – можешь на него не ходить.

– Как там дела? – ее подколки привычно игнорирую.

– На тебе свет клином не сошелся, – фыркает она. – Справляемся.

И отсоединяется.

– Все в порядке? – уминая вафлю с сиропом, интересуется Фостер. Почему вафлю? Потому, что в меню не было, слава богу, ничего со словом «печенье».

Объясняю про презентацию, и девушка клятвенно заверяет, что как только вернемся в номер, так сразу сядет ее заканчивать. Однако за то, что Кэт про нервозность забывает начисто, Ветте можно сказать «спасибо».

Она поспешно запихивает в себя остатки еды, чуть не несется в номер, и, вытащив из сумки ноутбук, устраивается на кровати.

– Расслабься, – треплю её по макушке и фыркаю. – До пяти еще куча времени.

– Ты думаешь, – Фостер поднимает на меня взгляд, – я хочу потратить его на презентацию?

От её откровенности в горле пересыхает. После прачечной, куда я заодно оттащил и шмотки Кэтрин, погружаюсь в текст выступления, в который раз мысленно благодаря рыжею. Для нее и в самом деле важно мое участие, и на секунду становится стыдно, что на конференцию мне плевать, и согласился я только из-за подвернувшейся возможности здесь оказаться.

– Эй, иди сюда.

Кэт перебирается ко мне в кресло, и презентацию мы заканчиваем вместе, а потом долго целуемся, не потрудившись даже вернуться на кровать.

Она сидит у меня на коленях, податливо раскрывается навстречу ласкам, а я, то выглаживая спину, то пробегая пальцами по животу и ребрам, очень, очень сильно стараюсь не думать, чего вздумает потребовать Максвелл. Потому что от этого зависит практически все.

Глава 27

Кэтрин Фостёр.

Ближе к обеду Аарон все-таки вытаскивает меня гулять. Иду рядом с ним, откровенно пьяная от ласк и поцелуев. Жадно вслушиваюсь в негромкий низкий голос, но слов почти не улавливаю, а просто смотрю на его губы, очень стараясь не прижаться к ним прямо сейчас. А вокруг красиво, очень. Заснеженные, будто из сказки, домики, брусчатка под ногами, удивительная архитектура. Кажется, я никогда не была так счастлива.

– Странно, – сболтнула я, не думая.

– О чём ты?

– Чего они все так пялятся? – бурчу, вертя головой.

– Никак не могут понять, каким образом такой угрюмый тип как я, подцепил твою смазливую физиономию.

Я расплываюсь в улыбке:

– Ты старше на год!

Хмыкает:

– Сойдет, – кивнул, будто соглашаясь сам с собой.

Смеюсь и, а он, пользуясь тем, что в проходе никого, прижимает к стене, быстро целуя в губы.

– Давай всем говорить, что ты жутко богатый тип, – фыркает мне на ухо. – И я прибилась к тебе именно по этой причине.

– Ребёнок…

Аарон Деймон.

Гуляли мы пока на улице окончательно не стемнело. Пользуясь местонахождением, я привёл Фостер обратно в отельный ресторан, нужно накормить её ужином.

– Спасибо, – она навалила на тарелку всего, что может туда поместиться. – Было здорово.

Ничего не говорю, просто киваю и рассматриваю ее, такую красивую.

– Я могу пойти на эту твою конференцию завтра?

– Не самая лучшая идея, – совершенно честно отвечаю я. И хоть взять её с собой совсем не сложно, сразу после нее мне необходимо повидаться с Бекером. Усыплять ее еще и сегодня я не собираюсь.

– Ладно, – вздыхает Кэт. – А это надолго?

– Постараюсь свалить оттуда, как только смогу, – обещаю я, и она, наконец-то, улыбается. Забывая жевать, вываливает на меня впечатления от прогулки, потом переключается на редакцию, друзей, рассказывает даже что-то о своей семье, а я ловлю себя на мысли, что готов слушать ее болтовню бесконечно.

– Патрик Деймон? – Резко разворачиваюсь и, очень стараясь не выдать изумления, сухо киваю подошедшему.

– Чем обязан? – Чертов ты сукин сын. Тот, кто ни разу не видел Максвелла Бекера, сейчас может принять его не за матерого гангстера, а за доктора наук или профессора. Идеально подогнанный костюм-тройка, очки, завязанные в хвост волосы, до блеска начищенные ботинки, обручальное кольцо на левой руке и толстая папка с документами в правой.

Судя по всему, именно такое впечатление у Кэтрин и складывается, потому что смотрит она на моего единственного родственника с любопытством, но без настороженности.

– Мэтью Винсет, – с идеальным американским акцентом «представляется» дядюшка. – Западная Вирджиния, Хантингтон. Имею удовольствие принимать участие в завтрашней конференции. Позволите присесть?

Киваю, и, очень стараясь не скрипеть зубами, представляю девушку:

– Кэтрин Фостер.

–Весьма, весьма приятно, – кивает старый ублюдок. – Мистер Деймон, ваш доклад и мастерки сделанная презентация производят неизгладимое впечатление. А поскольку тема моего выступления косвенно связана с вашей, не затруднит вас до начала конференции обсудить некоторые моменты? Нет, конечно, если вы заняты очень сильно…

– Я подожду в номере, – поднимается на ноги Фостер, кивает нам обоим, едва заметно касается моего плеча и уходит.

– Потрудись объяснить этот цирк, – выдавливаю я сквозь зубы.

– Нужно поговорить, – пожимает плечами Максвелл. – Или ты собрался вторую ночь поить её снотворным?

– Ты вроде как говорил про отсутствие камер, – еще тяжелее цежу я.

– Да нет там камер, – благодушно усмехается дядя. – Успокойся, Рон. Просто я тебя знаю.

Я сам себя иногда не могу понять, а человек, который не видел меня почти тринадцать лет… Ладно, неважно.

– Давай, – барабаню пальцами по столу. – Выкладывай.

– Не здесь, – Бекер поднимается на ноги. – Идем в переговорную. Она свободна.

– И сколько ты заплатил, чтобы тебе ее предоставили?

– Ни фунта, – дядя снова пожимает плечами. – Это мой отель.

Нет, я все-таки убью Иветту. Впрочем, откуда ей было знать. В переговорной он запирает дверь, усаживается на ближайший стул и плюхает на стол ту самую папку.

– Здесь все, что моим людям удалось нарыть по «Чёрным Лотосам».

– То есть, ты согласен? – осторожно спрашиваю я.

– Я – да, – Максвелл смотрит на меня пристально и очень, очень внимательно. – Теперь дело за тобой.

Пытаюсь усмирить зашедшееся рваным ритмом сердце.

– Чего ты хочешь?

Дядя отвечает не сразу, но, когда раскрывает рот, понимаю – лучше бы молчал.

– Того, что хотел тринадцать лет назад, Рон.

Голову сдавливает тисками, и последние слова я слышу словно сквозь толщу воды.

– Ты вернешься и станешь моей правой рукой.

Нет. Чертов ублюдок.

– Нет! – рявкаю я, стукнув кулаком по столу.

– Ты обидел меня тогда, – ровным тоном отвечает он. – Очень сильно обидел. И очень сильно подвел.

Злость, ярость, отчаяние – все это смешивается в единый клубок, ногти впиваются в ладони до боли, и я очень сильно стараюсь хотя бы дышать. Расчетливый мудак. Он ждал столько лет. И, когда подвернулся случай – использовал его, чтобы ударить по самому больному.

По Кэтрин.

Потому что согласиться – значит, навсегда вернуться в Лондон. Бросить работу в больнице. Бросить привычную жизнь. И больше никогда не увидеть её.

– Да не убивайся так, Рон, – словно читает мои мысли Максвелл. – Бери её к нам. Судя по её «подработке», девчонка далеко пойдет.

А вот теперь я его бью. С размаху, в челюсть. Точнее, почти бью. Потому что дядя всегда был быстрее.

– Проваливай, – рычу я, вырывая перехваченную руку. – Проваливай отсюда!

– Ты знаешь, где меня найти, Рон.

Подхватывает папку и выходит, аккуратно прикрыв дверь. А я не знаю, сколько сижу, уткнувшись лбом в перекрещенные на столешнице руки. И что делать дальше – не знаю тоже. В конце концов нечеловеческими усилиями заставляю себя встать и возвращаюсь в номер.

Потому что с Фостер вполне станется начать меня разыскивать.

– Еще пять минут – и я бы пошла присоединяться к вашей беседе, – сообщает она с порога. – Потому что, ну черт возьми, наболтаетесь завтра на конференции.

И потрясено замирает.

– Что случилось, Аарон?

Хреново я умею держать перед ней лицо.

– Иди сюда, – дергаю её на себя и крепко обнимаю. Наверное, сжимаю слишком сильно, потому что Кэт вздрагивает, но прижимается крепче и тихо просит:

– Расскажи.

– Общался с Монтгомери, – ненавижу себя за очередную ложь. – Обстоятельства изменились.

– У него… не получится, да? – еще тише спрашивает Кэтрин. Киваю, а она вдруг утягивает меня на постель, до боли стискивает пальцы и смотрит в глаза. – Давай уедем. Куда угодно, где нас не найдут эти «Лотосы», не найдет никто.

– Рехнулась? – надеюсь, выходит не очень злобно. – А как же Александра? Уильям? Сопляк? Работа?

Кэт отвечает не сразу.

– Я буду скучать по ним. Очень. Но, Аарон… Если с тобой что-то случится…

Девушка сглатывает и сдавленно продолжает:

– То, что я сказала вчера… Это было всерьез, – опускает голову и совсем тихо произносит: – Не смогу без тебя…

Боль рвет на куски, когда стираю с её щек влажные дорожки.

– Эй, ну что такое. Тише… Все хорошо…

– Я люблю тебя, Аарон.

Признание выбивает почву из-под ног, я не выдерживаю, сгребаю в охапку, и вот теперь девушка плачет, уткнувшись мне в плечо. Обнимаю сильнее, тихо укачиваю.

– Я что-нибудь придумаю.

Глажу её по спине, целую макушку, терпеливо жду, пока успокоится, но и после этого не отпускаю, продолжая крепко прижимать к себе.

Я что-нибудь придумаю, Кэтрин. Обещаю. Потому что мне без тебя теперь тоже никак.

Глава 28

– Погоди, ты тогда напился? – не веря в историю спрашивает Кэт.

– Да, Монтгомери меня тащили до дома тогда.

– Поверить не могу, что они женаты, – ерзает, вытаскивая из-под бока наверняка онемевшую руку, и я подтягиваю её повыше, зарываясь носом в макушку. Молчит, прижимаясь теснее, а вскоре засыпает прямо у меня на груди.

Стараясь не потревожить, едва заметными движениями ерошу волосы и не могу перестать думать.

В Монреаль, не решив проблем с «Чёрным Лотосом», возвращаться бессмысленно. Круглосуточную охрану к ней я не приставлю. Лично не спускать с неё глаз очень хочется, но тоже не получится. К тому же, кто знает, какие карты припасены у них в рукаве. А мой главный козырь внезапно оказался мелкой разменной картой.

Хотя почему внезапно? Признай, ты все это время знал. Знал, что лично для тебя Бекер выставит условия поистине невыполнимые. Знал, и все равно надеялся, что дядя окажется чуть меньшим невыносимым ублюдком, чем ты его запомнил. Идти и просить еще раз – бессмысленно. Он не изменит своего решения и не отступит. Пойти на поводу у собственного желания и увезти девушку как можно дальше? Кэтрин сама теперь хочет того же.

Где нас не будут искать? Эмираты? Австралия? Южная Америка? Но, черти меня дери, это же Фостер! Жизнь взаперти в первые же дни встанет ей поперек горла. Она возненавидит постоянные переезды и поддельные документы, а страх быть обнаруженной намертво въестся в подкорку. А еще она слишком привязана к Александре и лучшему другу. Кем нужно быть, чтобы отнять их у неё? Человеком, вдруг полюбившим её больше жизни?

Горько усмехаюсь внезапно проснувшейся сентиментальности, осторожно устраиваю Кэтрин на кровати, укрываю одеялом, а сам еще долго сижу, не сводя взгляда с её лица.

Прости. Я эгоист. Так сильно люблю тебя, что не готов отпустить. Но и увезти на край света – тоже не могу себе позволить. Что мне делать, Кэт?

***

Конференция проходит словно в тумане. Собственное выступление, ответы на вопросы и беседы во время перерыва я не запоминаю. Помню лишь отчетливое желание свалить отсюда, вернуться в отель и забраться к девушке под одеяло. А потом звонит рыжая.

– Не забыл! – рявкаю я, принимая вызов. – И уже выступил!

– Аарон, – ее голос тихий, напряженный, и я сразу понимаю – что-то случилось. Холодею, потому что отчетливо осознаю и еще одно – это связано с Кэтрин.

– Говори.

– Приходил человек. Представился отцом Кэтрин, – твою мать, почему девчонка? Им же нужен я. Настраиваю слушать дальше, хоть и сложно. – Я отказала в том, чтобы показывать анализ крови без удостоверения личности и он ушёл.

– Хорошо. Я тебя понял.

– Это ещё не всё. Я долго думала, почему именно этот анализ и…

– Говори, – я уже не чувствую, как дышу.

– Кровь, которую взяла, я ее исследовала. Повторно…

– И? – голос внезапно садится почти до хрипа.

– На первый взгляд ничего странного, – Делаж сглатывает. – Но потом я сравнила результат с предыдущим анализом. – Она делает паузу, будто подбирая слова. – Ей что-то вкололи и скрыли, из-за многочисленных травм и введённого промедола, мы не рассматривали этого… Эта дрянь внутри… Она меняет её, Аарон.

Пальцы до боли стискивают трубку.

– Меняет?

– Структура её крови стала иной.

– Это смертельно?

– Не знаю.

Сердце колотится где-то в горле, когда задаю следующий вопрос:

– Ты можешь что-то сделать?

Молчание, а потом:

– Нет.

На секунду зажмуриваюсь и сжимаю зубы. И хоть на следующий вопрос ответ уже знаю, все равно его задаю.

– А кто может?

– Те, кто это провернул. «Чёрный Лотос».

Она говорит что-то еще, но я уже не слышу. А потом и вовсе нажимаю отбой. Потому что теперь – все это уже неважно. Утром, смотря на спящую девушку, я почти смирился с мыслью, что нам придется уехать. И главным желанием на тот момент было сделать её жизнь в бегах как можно менее невыносимой.

Я не смогу. Прости.

Как добираюсь до «Золотой фишки», не помню. Максвелл не смеется и набившего оскомину «что я говорил» – тоже не произносит. Он просто смотрит. Очень долго и очень внимательно.

– Здравствуй, Рон.

– У меня встречное условие.

– Говори.

– Ты не вырежешь «Чёрный Лотос» сразу. Все, кто любым образом замешан в восстании, должны остаться в живых. И быть очень, очень разговорчивыми.

Бекер поднимается, достает из сейфа ту самую папку, раскрывает на столе и выкладывает передо мной несколько листков.

– Марк Хейли, Томас Миллер – хирурги. Лиа Сандерс – бактериолог и вирусолог. Мия и Заклай Милпорт – генетики. Марсель Пенбрук и все его ребята – обычные бандиты, но хорошо владеют оружием…

Он называет еще с десяток имен, но их я не запоминаю. Половина из них учёные и врачи, та дрянь, скорее всего, их изобретение.

– Кто стоит во главе?

– Кевин Марли.

Смотрю на фотографию и пытаюсь понять, кого же ненавижу больше – его или все-таки дядюшку.

– Сколько времени тебе нужно?

– Сутки. Может, чуть больше, – на скептический взгляд дядя пожимает плечами: —Ты многое забыл, малец. Мои люди вылетают сегодня. Я вместе с ними. Послезавтра можешь отправлять девушку в Канаду.

Чувствуя, как внутри все сжимается, произношу:

– Я могу вернуться с ней и закончить дела?

– У тебя неделя, – отвечает Максвелл, а потом ставит передо мной исходящую паром чашку. Машинально делаю глоток, и с трудом удерживаюсь, чтоб не зайтись кашлем. – Привыкай, Рон.

Ничего не говорю и просто глотаю горький черный чай.

– Патрик Монтгомери, – меж тем произносит дядя. – Он не будет мешать?

– Я с ним говорил. Нет.

Бекер снова смотрит долгим пристальным взглядом.

– Мне жаль, что все так складывается, Рон.

– Не ври, – выплевываю я. – Ты сейчас просто счастлив.

Отставляю недопитую чашку с чаем, разворачиваюсь и ухожу. Знаете, я почти начал думать, что у меня появился шанс оставить позади все, что складывало жизнь в слово «дерьмо». Но, видимо, убийце и сыну шлюхи нечего и надеяться на милости. Но рядом с ней – так хотелось.

Когда возвращаюсь в номер, обнаруживаю девушку свернувшийся на кровати поверх покрывала и крепко обнявшим мою подушку. Присаживаюсь рядом и замечаю, что она нацепила мою футболку.

Хмуриться во сне, а между бровями залегла скорбная складка. Хочу разгладить ее поцелуем. Мне этого делать уже нельзя, но чего не позволено еще больше – за те несколько дней, что нам осталось вдвоем, хоть как-то себя выдать. Поэтому наклоняюсь и осторожно касаюсь ее губами.

Ты будешь злиться. Ведь это же ты. Может, даже возненавидишь. И так будет лучше всего.

Вспоминаю её признание, и, чувствуя, как умирает что-то внутри, прохожу поцелуями от носа к виску.

Прости за всю боль, что скоро причиню.

Она сильная, а значит – справиться. Друзья будут рядом, на то они и друзья, а её просто замечательные. А я – как когда-то и Максвелл – буду наблюдать издалека. Помогать и направлять. Решать проблемы и разделять радости. Вот только она об этом не узнает. Скольжу по щеке и прижимаюсь к губам.

Я люблю тебя, Кэтрин Натали Фостер.

Глава 29

Кэтрин Фостер.

Сквозь полудрему чувствую горячие губы. Толком не проснувшись, отвечаю на поцелуй, закидываю руки на шею, притягиваю к себе.

– Ты вернулся…

И пусть в груди все еще больно, когда Рони рядом – мне так спокойно… Отрываемся друг от друга, когда воздуха не остается совсем. Сажусь на кровати и только теперь открываю глаза.

Ох, черт. Я думала, что лучшее, что видела на нем – это зеленая форма хирурга. Однако теперь смотрю на него, одетого в черный строгий костюм и понимаю, что та безнадежно проигрывает.

– Привет.

– Задремала? – привлекает меня в объятия.

– Ждала тебя и заснула, – трусь носом о ткань пиджака и замираю от следующих слов:

– Снова говорил с Патриком.

– И?

Мне так непривычно страшно, что боюсь поднять взгляд, поэтому просто вжимаюсь сильнее, и, кажется, начинаю дрожать.

– У него все получится.

А вот теперь я вскидываю голову, ошарашенно смотрю на Аарона, словно не веря, и вдруг совершенно по-детски переспрашиваю:

– Правда?

Кивает, почему-то смотря в сторону, а не в глаза, но эйфория накатывает с головой, а давящий на плечи со вчера груз уходит без остатка, и я не сразу осознаю, что эта самая эйфория сводит с ума, заставляет торопливо стаскивать с его плеч пиджак, путаясь в узле, стягивать через голову галстук, и, то и дело сбиваясь – расстегивать крошечные пуговицы на чёрной рубашке.

И Аарон отвечает не менее жадно. Отстраниться он пытается только тогда, когда одежды на нас не остается совсем. Торопливо обхватываю руками и ногами, мотаю головой.

– Нет. Сегодня замечательный день, – он устало улыбается и ничего не отвечает.

***

– Прости, – хрипло говорит Аарон, когда все заканчивается, и он – вечность спустя – поднимает голову, большим пальцем стирая с щеки влажную дорожку.

– Шутишь? – выходит также хрипло, но за слезы не стыдно. – Не затыкай ты мне рот, я бы кричала от удовольствия.

Улыбается краем губ.

– Ты сумасшедшая, Фостер.

– И кто в этом виноват? – Стараясь не морщиться, устраиваюсь рядом, закидываю ногу на его бедро и тянусь к губам. – Даже не пытайся прямо сейчас оттащить меня в душ.

Он отвечает на поцелуй и вдруг сгребает в охапку, крепко-крепко обнимая:

– Не буду.

Аарон Деймон.

Время бежит слишком быстро, и остановить его – не получается. Чувствую себя лицемером и предателем всякий раз, когда касаюсь её губ. Когда пробираюсь руками под одежду. Когда вжимаю спиной в поверхность кровати. Как получается держать лицо – не имею понятия.

Видимо, дядина школа не прошла даром. Бекер звонит всего раз – сообщить, что начал зачистку «Чёрного Лотоса». Все эти дни внимательно присматриваюсь к Кэт – мысли о том, что дрянь в её крови оказывает воздействие на организм, не идут из головы.

Но изменений не замечаю. Фостер продолжает врать Флетчер и писать короткие сообщения Мёрфи. А потом чаще всего отшвыривает телефон и забирается ко мне на колени. Или обнимает со спины. Или вытягивается рядом. Или встает вместе со мной под струи душа. А я никак не могу насытиться.

Завожу по ночам привычку неотрывно смотреть на её лицо, словно пытаясь запомнить до последней черточки. Потому что скоро буду видеть только в прикрепленных к отчетам фотографиях, а такой безмятежно спящей – уже никогда.

– Ты не спишь? Поздно ведь.

Глажу Кэтрин по щеке.

– Уже ложусь.

Засыпай.

Но Фостер поднимается на локте и смотрит в глаза.

– Что с тобой, Аарон?

Все эти два дня… Все-таки заметила.

– Волнуюсь, как со всем этим справится Монтомери, – снова ложь, за которую хочется себя убить.

– Знаешь, – возвращается на мое плечо и негромко признается, – а я выбросила это из головы. Это неправильно, понимаю, ведь меня это тоже касается. Просто… когда ты рядом, все остальное…

Не выдерживаю и сгребаю в охапку. Как же сильно ты скоро возненавидишь меня, Кэтрин?

Губы, прижавшиеся к моим, лишают способности думать. А потом её ладонь скользит вниз по телу, и мыслей не остается совсем.

***

А утром телефон коротким писком извещает об СМС от Максвелла.

– Дело сделано.

И – короткая строчка с адресом.

***

Монреаль встречает нас метелью.

– Твою же мать, – ругается Фостер, вываливаясь из здания аэропорта и тут же стряхивая снег с волос.

– В такси, быстро.

Заталкиваю её в машину и устраиваюсь рядом.

– Куда сейчас?

– Домой, забросим вещи. А потом мне нужно к Патрику.

– Можно с тобой? – тихо спрашивает Кэт. Качаю головой, и девушка, хвала богам, не пытается спорить. – Хорошо. Меня ждут Хардмоны, а потом заехать к тебе в больницу?

– Валяй. Встретимся там.

Если Бекер сказал, что опасности больше нет, значит, это и в самом деле так. Потому что дядя, черти его дери, всегда знал, что делает. И работал на совесть.

Переступаем порог квартиры, и Кэтрин тут же прижимает меня к стене.

– Знаю, что ты торопишься, – шепчет на ухо. – Просто хотела сказать «спасибо». Это…

Сглатывает и продолжает.

– …Это были лучшие три дня в моей жизни.

Серьезно. Она специально это делает? Что-то почувствовала, и теперь старается сделать так, чтобы мысль вот-вот оттолкнуть её стала невозможной, а не просто невыносимой?

Мягко целую в губы и совершенно честно отвечаю:

– Для меня тоже.

Метель расходится вконец, поэтому в её квартиру отвожу лично и долго не могу оторваться от неё на прощание. Не знаю, зачем Флетчер решила устроить ужен здесь, а не у себя, но мне как-то на это плевать.

– Смотри по сторонам и под ноги.

– Так точно, – она целует меня напоследок и почти бегом устремляется в сторону здания. Соскучилась. И по Александре, и по Уильяму. Хорошо, что так привязана. С ними ей будет проще.

Забиваю в навигатор присланный Максвеллом адрес, и, стараясь разглядеть в кромешной метели хоть что-то, медленно ползу в указанном направлении.

Нужно связаться с Монтгомери и спросить, не задели ли дядины зачистки и его тоже. Нужно зайти к рыжей и сказать, что увольняюсь. Нужно как-то объяснить все это им обоим. Но сначала – разобраться с теми, кто посмел навредить Кэтрин.

И я им не завидую.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю