Текст книги "Быть женой чудища закатного (СИ)"
Автор книги: Анна Лерой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)
Глава 36
Геспер почти сразу ушел прощаться с Менандром или обсуждать какие-то стражнические дела. Я не особо в это вникала, все-таки мы не настолько друг друга знаем, хотя и женаты. Ничего, успеется.
А я тоже не стала тратить время зря: собрала свежую одежду и спустилась в термы. Как только узнала, что они здесь есть, все мысли были об этом – скорее бы опуститься в горячую воду и расслабиться. Путешествия не совсем то, от чего я была в восторге. И как люди готовы каждый месяц ездить туда-сюда?
Пробираться по коридорам гостевого дома было немного неуютно: чужое место. Сейчас я фактически оказалась без дома. До родного далеко, а кто же знает, что меня ждет в Абендштерне? Беспокойство было, и немалое. Оно копилось, пусть я и не давала ему возможности проявиться. Ну, все-таки проще думать в позитивном ключе. Видеть положительные стороны. Быть уверенной, что все наладится! Эх, еще бы точно знать все переменные этого уравнения под названием моя жизнь!..
В термах было тихо, это меня очень обрадовало. А еще помещение было разделено на мужскую и женскую сторону, так что можно было особо не оглядываться по сторонам. Сначала шла маленькая предбанная комната, где можно оставить вещи и взять свежие полотенца. В следующей комнате уже более просторной я со вздохом расслабилась: здесь было приятно тепло. Камни пола грели босые ноги, пахло травами, а вокруг были расставлены кушетки для отдыха. В одной из стен был замаскирован душ, ручка переключения оказалась в виде хвоста какого-то диковинного животного. Оно было слишком милым на вид, чтобы быть сумеречной тварью. Да и не стал бы никто украшать место, куда все приходят расслабиться, ужасами.
Вода мягко скользила по коже, убаюкивала, очаровывала, отсекала меня от окружающего мира стеной.
Однажды бабушка вывезла меня в термы. Не в Аполис, а к своей подруге в первой синикии. У нее был большой богатый дом и собственный горячий источник. И я даже сожалела, что и в нашем доме нельзя устроить подобное. А если взяться за это сейчас? Переодоборудовать умывальные, расширить залы… Тетушка и сама жаловалась, что для такого большого дома помещения для мытья слишком малы. Я бы сейчас могла… Но планировать что-то в данный момент было глупо, да и не поверну же я на полпути назад? Настроилась уже на переезд!
После душа я обернула волосы в полотенце и заглянула в соседнее крошечное помещение – жаркое, душное и вместе с этим головокружительно восхитительное. Горячий воздух, казалось, проникает внутрь, выбивая из меня все тяготы последних недель, переживания и волнения. Было просто хорошо. Беспокойство выступало каплями на коже и стекало на деревянные полки и полы, так что я поспешила опустить в горячую воду бассейна и замереть в ней. Поверхность воды едва заметно бурлила, убаюкивая.
Травяной запах здесь был гуще и приятнее, вдыхать бы его бесконечно, прогреваясь изнутри, но, увы, сидеть долго в жаре было нельзя.
После зноя воздух соседней комнаты показался прохладным, и заходить в помещение с бассейнами для омовения не хотелось – там-то вода была еще холоднее.
Или рискнуть один раз?
Долго размышлять я не стала, заглянула во вторую комнату, нашла взглядом переключатель душа и бегом рванула в ту сторону. Сердце на мгновение замерло от ледяной воды, хлынувшей потоком сверху. Я распахнула рот и беззвучно взвизгнула, а потом сразу же выбежала из прохлады в более теплую общую комнату. Хорошо, что до сих пор я была в одиночестве. Никто не встретил меня укоризненным взглядом и не покосился в мою сторону из-за шума. Мы приехали днем, а в термы другие жители гостевого дома спускались, скорее всего, ближе к вечеру. Так что, удобно устроившись на кушетке возле теплой стены, я в одиночестве спокойно пила травяной настой, который здесь предлагали для гостей, и раздумывала.
Не о Геспере. С ним, как мне показалось, у нас что-то наладилось. Какое-то странное, пока непонятное, но наладилось. Симпатия это или, может, согласие со сложившейся ситуацией – да кто ж его знает? Но не стоило заглядывать человеку в голову во время путешествия. Доберемся до крепости, я осмотрюсь, сделаю выводы и уже тогда спрошу все, что меня заинтересует. Все просто! Наверное… Все-таки я не знала, какой прием меня ждет. Это нервировало. Правда, сейчас не стоило моего внимания.
Сумеречные твари… Вот что беспокоило. Я привыкла жить в тишине и спокойствии. Наша синикия находилась близко от Аполиса и от Авгериноса, если кто и попадался из подобных чудищ людям, то об этом быстро становилось известно. И прилетали рассветные стражи. Но сами случаи были редкими. Я лично только истории слышала. А за последние дни видела тварей уже больше, чем за всю предыдущую жизнь.
Чуть дальше в глубь удела – и оказалось, что все не так и хорошо. Здесь меньше света и больше теней. Смерти бывают, ужасы бывают. Хотя чему я удивляюсь? Одна из версий, из-за чего охима моих родителей разбилась, это как раз из-за нападения Сумеречных тварей. Просто бабушка долго скрывала от меня какие-либо упоминания об этом. Чтобы мне кошмары не снились.
Одно стоило сделать сразу же – переместить метатель ближе к себе. Да, неповоротливое оружие, недоделанное, но все-таки оружие. Раз мой муж – чудище… точнее, закатный страж, то и мне нужно соответствовать. Научиться себя защищать. Ведь, скорее всего, чем дальше мы будем ехать вглубь Закатного удела, тем больше Сумеречных тварей будет.
Как только я услышала какой-то шум в предбанной комнате, мне сразу же стало неуютно, хотелось сильнее спрятаться. Что-то внутри меня протестовало, чтобы другие люди ходили рядом, издавали звуки и, не дай Эос, пытались со мной поговорить. В принципе уходить и правда было пора. Я чувствовала, что меня клонило в сон. И как только незнакомые мне нэары вошли в комнату, я шмыгнула из нее. Как раз появилась возможность переодеться в одиночестве.
За окнами уже сгустилась синеватая тьма, видимо, я немало просидела в терме. Но Геспер так и не вернулся в нашу комнату. Я даже немного вздохнула с облегчением. Говорить сейчас не хотелось. Пусть Геспер и сам не из болтливых, но наверное, он захочет меня спросить о самочувствии или еще о чем… А у меня нет сил ни на ответы, ни на то, чтобы держать глаза открытыми.
На столике возле кровати внезапно обнаружился то ли обед, то ли ужин, накрытый белой тканью. Жевать не хотелось, хотя еще пару часов назад я была не против бы поесть. Кровать же манила сильнее еды: я поддалась ей и почти сразу заснула. А у Геспера, если что, был ключ.
Просыпалась я со стойким ощущением, что залезла под охиму, чтобы уточнить повреждения ходовой части, а та возьми и придави меня. Не до смерти, конечно, но выпутаться было тяжело. А еще механизм отчего-то был такой горячий, не обжигающий, но очень хотелось вытянуть хотя бы ногу из этого кокона тепла.
Я недовольно мугукнула, не открывая глаз, попыталась отстранить от себя эту тяжесть, но пальцы вместо твердой поверхности металла вдруг коснулись очень горячей кожи. Человеческой. Конечно, я сразу открыла глаза. А в следующий миг уже возмущенно зафырчала.
Нет, спать мы вместе не будем! Вот не будем!
Геспер положил на меня не только руку – а уже она была тяжелой, но еще и ногой обхватил. Я тоже любила в жаркое время скатать одеяло в этакий рулет и спать, обняв его руками и ногами. Но сама в роли этого «рулета» выступала впервые!
– Геспер, – тихо прошептала я, но муж продолжил безмятежно сопеть в мою макушку. А на постукивание по груди и на щипки он не реагировал!
– Ну, Геспер, погоди!.. – увы, своим шевелением я добилась усиленной хватки: меня буквально вжали в чужое тело. Зато мне удалось высунуть одну ногу на волю. В комнате было прохладно, и вылезать из-под одеяла почти мгновенно перехотелось. К тому же сонное дыхание Геспера и меня убаюкивало.
Нет, спать мы с ним будем только на отдельных кроватях! Да, так и сделаю. В следующий раз…
Глава 37
Я проснулась в неожиданно отличном настроении. Никто сверху не придавливал, было приятно тепло, а кокон из одеяла принадлежал только мне. Свободного места хватило, чтобы потянуться во все стороны и даже немного раскинуть руки. И как раз тогда я только поняла, что все-таки не одна в кровати. Просто одеяло, наверченное на меня, перекрывало обзор.
Геспер спал, вытянувшись на краю, ничком, лицом почти полностью в подушке. Мне было видно лишь край щеки. Неужели это я его так выпихнула? Из одеяла ему достался только один угол, все остальное я тщательно подгребла под себя. И нет, стыдно мне не было, уж что, а замерзшим Геспер не выглядел. На всякий случай я потрогала ладонью его голое плечо и убедилась, что оно очень даже горячее. К тому же спал он в мягких штанах, так что все, что ниже спины, замерзнуть тоже не должно было. Так что я успокоилась.
Утро было ранним, сонным и приятным. Я села на кровати, зевнула и наконец смогла осмотреть комнату гостевого дома более внимательно. Простая мебель, приятные картины на стенах, и на светильниках не экономили. А занавеси на окнах пропускали солнечные лучи, осыпая все вокруг теплыми яркими вспышками.
Мой взгляд на пару мгновений остановился на столе, где под белой тканью, кажется, ждала еда, а потом все-таки вернулся к Гесперу. И как он только на кровати поместился? Мне казалось, что его ноги должны свисать, но нет. Кровать может особенная – широкая и длинная?
И спина такая… ого-ого! И тоже в крапинку. Рыженькие пятнышки покрывали еще и плечи. Я даже потрогала парочку, сначала осторожненько, а потом уже и всей ладонью. Муж-то мой, почему бы не потрогать? Там, где на спине у закатного стража появлялись крылья, я нащупала две тонкие бороздки. На белой коже их почти что не было видно. Интересно, это связано с превращением или боевые шрамы? И остаются ли вообще шрамы на теле человека, если он получил ранения в образе стража? Вопросов становилось все больше.
Но тут Геспер шумно выдохнул в подушку и заворочался. Я сразу же убрала руки. Будить его я не собиралась. Пусть спит, все-таки дорога была беспокойной, да и потом, я не знала, во сколько Геспер вернулся в комнату. Может, он до рассвета с Менандром общался? Одно хорошо – запаха алкоголя не было. Дядюшка Одиссеус, бывало, наливался вином – и тогда по всем коридорам дома плыли ароматы перегара. А Геспер пах все так же приятно.
Вылезать из-под одеяла оказалось не так и комфортно, в комнате было прохладнее, чем я ожидала. Но если сразу же натянуть на себя какую-то одежду, то и проблемы не будет. Я прокралась в ванную комнату, чтобы умыться, а потом также осторожно отбросила ткань на столе. Под ней действительно оказался не то завтрак, не то вчерашний ужин. Шуметь мне и правда не хотелось, так что я собрала с собой пару лепешек и сыр, накинула на плечи еще и кофту и вышла из комнаты. Правда, будучи уже почти на пороге, я вернулась обратно и накрыла Геспера одеялом. Так он точно не замерзнет. А если будет жарко, выпутается.
На первом этаже гостевого дома заметно было шевеление: понемногу постояльцы просыпались и расходились по своим делам. Но до шумной деятельности, видимо, было еще время. Ни с кем заговаривать не хотелось, я только кивнула работнику возле приемной и попросила ключ от помещения с нашей охимой. Мне его выдали сразу, стоило только показать ключи с номером комнаты. Наверное, у них было записано, где расположились владельцы.
Почему я направилась к охиме? Да и сама не знала. Скорее всего, потому что бродить по незнакомому городу в одиночку было не по себе. Да и утром рано, что мне делать на улицах? Лучше уж посмотреть, что там с вещами. И с самой охимой. Нам же дальше ехать. А смысл платить за ремонт, если я вполне способна сама его сделать? По крайней мере, я считала, что способна. До сих пор не так и часто мне удавалось поковыряться в охимах. Тетушка вот мне не доверяла в таких вещах. Хотя оно и правильно, уж я бы не удержалась и какую-нибудь шутку с кем сыграла.
Рядом с пристройками снова кто-то странно вопил, животное какое-то, определенно! Но не заглядывать же в соседние пристройки, не высматривать… Вдруг хозяева пожалуются!
Чтобы странного шума не было слышно, я двери в нашу пристройку прикрыла и потерла руки, осматривая охиму. С чего бы мне начать? Внутри была тройка светильников. Но первым делом я поменяла камни в них на более мощные. Пришлось, конечно, поискать необходимое в горе моих вещей, но с ярким светом дело сразу же стало более простым и ясным.
Охима выглядела так, как будто сейчас развалится на части. Но это только для непрофессионалов. Я-то понимала, что просто так отпасть могли только борта или часть грузовой платформы, а еще двери, стекла и остальные мелкие запчасти. Движитель обычно зафиксирован хорошо, а камни, его питающие, и вовсе выковырять без нужных инструментов невозможно.
Но если основа охимы и механизм были надежными, то все движущиеся части страдали в первую очередь. Совсем как у нас. И обычно для таких аварий не нужно даже влетать в Великий мост на полной скорости, достаточно неудачно проехаться вне нормальной дороги.
Чтобы охима никуда не упала и не укатилась, стражи поставили ее на специальную платформу, укрепив подпорками под днище, чуть приподняли над полом. Так что ходовая часть была полностью в моем распоряжении, а еще можно было без опасений взбираться на саму охиму. Чем я и занялась.
Пришлось переодеться и разыскать инструменты, разложить диагностические щупы и свинтить треногу, на которой можно было закрепить дополнительный свет. Перчатки были мне немного большеваты, но я не променяла бы их на другие. Эти достались мне от деда, пусть и пришлось их немного ушить. Буквально полчаса упражнений – залезть в грузовую часть, найти нужное, слезть, как мне стало жарко в кофте. Я сменила ее на рабочий фартук со специальными кармашками и приступила.
Сначала разобраться с движителем. Проверить, все ли работает нормально, может ли он выдержать дальнейший переезд. Щупы показывали, что в целом механизм перегрелся, нуждается в прочистке, но не пострадал. Я закончила с тонкой работой и со вздохом достала смазку. Потом же все перчатки грязные… А она еще и через ткань проникать может, так что и кончики пальцев черные бывали!
– И чего ты жалуешься? – спросила я саму себя. И тут же ответила. – А ну да, тетушка постоянно повторяла, что я с такими пальцами выгляжу дикой. Но теперь-то чего мяться? Все же знают, что я механикос…
Мой голос в тишине звучал странно и гулко. Так что я договаривала уже шепотом. Раньше я часто вслух разговаривала, а из-за того, что кто-то постоянно рядом – тот же Геспер – перестала. Так не принято же.
– Но сейчас-то можно, ты же одна, – подбодрила я себя и хлопнула крышкой движителя. Запах смазки забивал нос, но я сдержалась, не чихнула – а то еще с подножки слечу на пол! А мне ведь еще на крышу залезть надо было. Сумеречные твари здорово поцарапали метал, да и на дереве были длинные следы. Даже страшно представить, что было если бы Геспер взял охиму не для путешествий, а обычную простецкую с открытым верхом и практически без бортов. Нас бы разорвали за полминуты!
Потом дошла очередь до рычагов управления, пришлось подтянуть то, что Менандр почти что вырвал с корнем. Сидя на водительском месте, я дожевала остатки завтрака – все-таки силы уже потратила, а после приступила к самым большим повреждениям.
Подлезть под охиму не было проблемой, скорее, сложно было крутить сочленения самым большим из моих гаечных ключей. Затянули на славу, и грязь постаралась! Хорошо, что соломы и ветоши в пристройке было в достатке. А потом и смазка помогла, правда, она усиленно пыталась капнуть мне на лицо.
– Так, – пробурчала я себе под нос, сосредоточившись на ремонте, – с передней все еще неплохо, но вот заднюю полуоторванную часть надо бы приварить… Мне бы в мастерскую…
И тут дверь как лязгнет, открываясь. Я от неожиданности дернулась – и капля смазки, конечно же, ляпнула мне на лоб, растекаясь в стороны.
– О, Сумрак его побери, – простонала я, срочно пытаясь оттереть грязь, но кажется делая только хуже. И кого там так неожиданно принесло? Кто-то быстро вошел в пристройку, но я не могла так же быстро выползти из-под охимы.
А следом за первыми шагами послышались еще.
– Как это ты потерял жену? – возмутился женский голос, в котором я узнала Палладу.
Значит, тяжелый вздох принадлежал Гесперу? Первым порывом было подать знак, что искать меня надо под охимой, а потом я передумала и притаилась. Ну интересно же!
Глава 38
Лежать под охимой было не особо приятно, холодновато и запах тот еще, но любопытство было сильнее.
– В комнате нет, у выхода ее видели, а дальше – только здесь проверить, – услышала я голос Геспера уже в следующую секунду.
– А ты что делал, когда она из комнаты уходила? – требовательно вопрошала, иначе и не скажешь, Паллада.
– Спал, – признал Геспера. И мне его как-то даже жалко стало и неудобно, что я его не разбудила, когда уходила. А с другой стороны, что же, человеку поспать дать нельзя? Просто надо было хотя бы записку какую оставить…
– Как спал? – охнула Паллада. – Я тебе что сказала сделать?
– Цветы на подушку, завтрак в постель, – пробубнил Геспер. А я фыркнула от неожиданности – ого, какие были планы! – и едва успела заглушить лишний звук, закрыв себе рот. А, Сумрак! Перчатка же в смазке! Фу, какая гадость! Отплевываться пришлось беззвучно, очень уж нравился мне подслушанный разговор.
– Во-о-от, а ты все проспал! А девочка в первый раз, может, за пределы дома выбралась! А ты со своим дружком ни толком объяснить, ни места показать, ни красиво поухаживать. И где это я упустила это в вашем-то воспитании?!
– Гм… Ты нас не воспитывала…
– А надо было! – ворчала Паллада. – И как она от тебя не сбежала еще?
– Уже сбегала, – признался Геспер и получил в ответ:
– И почему я не удивлена?
– Но она не сама сбежала, – понизил голос Геспер, и я почти что видела, как он хмурится и становится еще серьезнее. – Всему виной недопонимание между родственниками. И ехать в Абендштерн она сама согласилась. Я не давил.
– Ага, не давил, – фыркнула Паллада. – Навис, небось, над девочкой своей страшнючей мордой, крылья растопырил и грустные глаза сделал. Вот она и слов не нашла, как тебя послать по Сумраку гулять!
– Все не так было!..
Тут уж даже я зашевелилась под охимой. Все же действительно совершенно не так было! Чего она наговаривала? И морда у Геспера вовсе не страшнючая, а вполне приличная, два ряда зубов, и он же даже не ядовитый!
– Ага, не так. Только потом что? Пока в голову не клюнешь, вы ж не соображаете. Цветы где? Платья? Ну или штаны, что ей нравится… Пирожные? Книги…
– Библиотеку предложил…
– Ага, ту самую, которая под боком, – вздохнула Паллада. – Оно-то, конечно, хорошо, что вы вроде как поладили… Не спорь, я уже из Менандра подробности вытрясла, ему-то, кстати, виднее со стороны. Но это же не приятель, а жена… Ни на свидания не сводил, ни цветов не подарил…
– Дарю, – вставил свое слово Геспер, но его тут же перебили.
– А может, уже поздно? Разобиделась, что ты на нее внимания не обращаешь, и ушла! – в голосе Паллады была какая-то хитринка. Но мне сложно было понять, о чем это она… Но вот, значит, как оно как было?.. Она их с Менандром знает давно. Хотя это и неудивительно, пришла я к такому выводу достаточно быстро. Не так и много стражей, друг друга, скорее всего, так или иначе все видели.
– Не ушла, – стоял на своем Геспер. – Клио не такая…
– А какая? Геспер, – вздохнула она. – Ты – мальчик, конечно, хороший, но по сторонам-то оборачивайся. Кормить, поить, одевать – это замечательно, но иногда недостаточно, да? Неужели сам не помнишь, как это оказаться в чужой стороне и когда не на кого положиться?..
Я замерла, даже дышать перестала. Сначала хотелось выползти и вскрикнуть, что нет, что я совсем не чувствую себя одинокой. Что мне ничего не страшно, и все волнения быстро исчезают… Но внутри что-то скреблось, не сильно, но все-таки. То самое странное чувство, которое, как его ни заглушай, как ни сосредотачивайся на работе или книгах, как ни уходи головой в эксперименты и чертежи, а оно скребется. И немного холодит изнутри. Одиночество ли? Жажда тепла?
Я не помню, было ли это чувство, когда я жила с родителями… Те времена для меня всего лишь вспышки радостных воспоминаний. Оно появилось позже.
Когда была жива бабушка, я могла прийти к ней и просто прижаться лбом к ее щеке. Или сидеть с дедом плечом к плечу и слушать его рассказы. Немного касаний, живого тепла и внимания – нечасто, но я нуждалась в этом. Несмотря на то, что любила сидеть в своей комнате и в принципе не особо жаловала общение с другими.
Но что же делать теперь? Пока я довольно свободно касалась Геспера, но можно ли? А если можно, то когда?..
– Я понял тебя, – после долгого молчания произнес Геспер. – Но она не ушла. Она бы сказала.
– Уверен? – давила на него Паллада, но потом вдруг ее голос стал мягче: – Вижу, что ты меня понял. И да, она не ушла. И я даже знаю, где она. Свет горит, не заметил?
– Заметил, но… – многозначительно замолчал Геспер. Наверное, он осматривал помещение. В принципе там и осматривать было нечего.
– Не туда смотришь, – хохотнула стражница. – У охимы-то проблема не там.
И она гулко хлопнула по днищу платформы, да так резко, что я ойкнула.
– Клио, девонька, ты там себе ничего не отморозила? В Закатном уделе холоднее земля, чем у тебя на родине, – тоном заботливой тетушки – не такой, как моя – позвала Паллада. И мне ничего не оставалось, как выползти из-под охимы.
Первым, что я увидела, были мужские ноги. Длиннющие. Хм-м, это ж какая у него длина стопы-то? А стоило поднять голову, как мой взгляд наткнулся вовсе не на Геспера, а на цветы. Нежные бутоны, белые и желтые, в обрамлении темной зелени. Ласковые даже на вид лепестки, были плотно сжаты, но уже готовы распуститься. Я даже моргнула несколько раз, но букет оказался реальным.
– Тебе, – протянул его мне Геспер, стоило мне разогнуться.
– А, да, – растерялась я. Было неуютно из-за того, что я подслушивала разговор. Когда за тетушкой и родственничками следила, то такого чувства не было. А тут… И взять цветы как такими грязными руками? Пришлось вытереть их о тунику. Все равно грязная…
О, Эос! Грязные же не только руки! И мое лицо…
– Держи, – Паллада что-то вложила Гесперу в руку, подмигнула мне и вышла на улицу. Я вопросительно посмотрела на мужа, но он был настолько сосредоточенным, что можно было заподозрить, что он решает как минимум судьбу мира.
– Закрой глаза, – сказал он. Мне было интересно, так что я послушалась. Правда, не подглядывать же меня никто не просил. Но подглядывать было не на что. Геспер аккуратно взялся за мой подбородок, а потом я почувствовала прикосновение мягкой ткани к щекам.
Что-что?
Я была ошарашена, поэтому даже не вырывалась. Так вот что отдала Паллада Гесперу! Отрез ткани, полотенце. А он вместо того, чтобы дать мне самой вытереться, решил все взять в свои руки. Это такое проявление заботы? Он так решил проявить себя?
Впрочем, когда процесс оттирания смазки с лица закончился, и Геспер поцеловал меня в уже чистые губы, я решила, что такая забота мне тоже нравится. И цветы! Тем более они так тонко и приятно пахли!
– Пойдешь на свидание? – вдруг спросил он.
– Что? – я даже растерялась. Разве супруги ходят на свидания? Они же живут в одном доме, так что видятся каждый день, зачем свидания-то? Но с другой стороны, я слишком мало знала об этой стороне жизни, так что после раздумий кивнула. – Да, давай!
И взяла Геспера за руку. Ведь можно?
Он почему-то стал еще более серьезным, даже нахмурился. Не понравилось? Но когда я попыталась разжать пальцы, не пустил, сам крепко сцепил нас друг с другом. То есть ему все-таки понравилось? Но почему тогда он нахмурился? Не найдя ответа, я отложила букет на борт охимы, потянулась к лицу Геспера и разгладила эту напряженную складку на лбу.
– Хм? – он будто удивился, что это напряжение было.
– Ты хмуришься, – объяснила я.
– Хочу сделать все верно.
– Все сразу и верно не бывает, – рассмеялась я. – Поверь механикосу! Иначе не было бы так много опытных образцов и учеба не длилась бы годы!
– Тогда как не сделать ошибку? – задал вопрос Геспер, даже не мне, а себе, по всей видимости, и сам же на него ответил: – Никак…
– Ага, никак, но положительного результата все равно можно достигнуть, – здесь я чувствовала, что могу похвастаться своими знаниями. Внимательный слушатель-то имелся. – Есть верный метод!
– Какой? – наклонился ко мне Геспер.
– Метод научного тыка! – радостно объявила я, правда, тут же поняла, что в плане отношений между супругами такой метод звучал как-то странновато, и поспешила исправиться. – Точнее, метод проб и ошибок.
– Метод тыка мне больше нравится, – усмехнулся Геспер и вдруг поцеловал меня в запястье. И не дождавшись моей реакции, потянул за собой. – Свидание, да.
