Текст книги "Наказание для продюсера (СИ)"

Автор книги: Анна Леманн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

Влад

Неделя до конкурса

– Привет, – приветствую Кирилла и, пожав ему руку, сажусь напротив.

Пройдясь глазами по итальянскому ресторанчику, замечаю, что он выбрал самое безлюдное место, где нас не услышат. Значит, разговор конфиденциален и его не должны слышать другие. Только о чем он хочет поговорить? Какие у него могут быть секреты и причем тут я? Да и зачем? У меня и своих проблем навалом!

Сложный развод с женой, которая пытается отобрать у меня дочь. Инна объединилась со своим отцом, который не раз пытался войти в дом и без разрешения забрать Алису. Мне даже пришлось переехать в центр и усилить охрану.

Головная боль с этим конкурсом и его конкурсантками.

– Привет, – отвечает Кирилл. – Как Алиса? Слышал, вы с Инной разводитесь?

– Да. Алиса в порядке. Спасибо.

А вдруг его Инна подослала и пока я тут, она похищает мою девочку? Зря! Зря я пошел на эту встречу. Надо было сразу договариваться встретиться в центре.

– Не буду юлить, – говорит Кирилл. – Инна просит выступить меня в суде в ее пользу.

Чего и следовало ожидать. Попросить помощи у бывших соседей и друзей, что обязаны тебе.

– И что ты? – напряженно спрашиваю его.

– Ты же знаешь, что я не могу ей отказать после того, что она сделала для нас с Евой.

Когда еще Ева и Кирилл жили по соседству с нами, то Инна вовремя вызвала скорую Еве. У женщины был выкидыш и если бы не Инна, то Ева могла и сама с жизнью попрощаться.

– Кирилл, ей не нужна Алиса! – срываюсь на крик. – Ей нужен рычаг управления мной и мои деньги! Я готов ей отдать все, только не центр и не дочь!

– Это я знаю, – печально произносил Кирилл и отводит взгляд.

– Откажи ей! Прошу тебя! Откажи! Проси, что хочешь, только откажи. Алиса останется со мной, и точка!

Одно его слово в суде и девочку отдадут Инне. Этого нельзя допустить. Одним своим появлением в суде он может сломать всю нашу тактику. Всю линию защиты, что мои адвокаты так долго строили

– Предлагаю сделку, – произносит он медленно. – Я тебе помогаю оставить дочь, но и ты мне тоже окажешь мне услугу.

Заручиться помощью Воронцова? А ведь это будет правильным шагом. Инна может лишиться хорошего свидетеля, а я наоборот обзаведусь. А главное, каким свидетелем…

– В чем заключается моя помощь?

– Мне нужно место на твоем конкурсе.

– Ты хочешь петь? – выгибаю бровь, глядя на него. – Или Ева?

Хотя, я слышал, как поет Ева и тут есть с чем поработать. Но вот Воронцов… нет! Из этого певец не получится.

– Нет, – улыбнувшись, отвечает он. – Место нужно одной хорошей… девушке.

Любовница… И это не идеален! Вроде и жена – красавица, умница, а он все туда же – налево.

– Я не могу взять ее. В конкурсе участвуют лишь те, у кого есть талант и те, кто прошел первый этап конкурса на определение этого самого таланта.

– Талант… На счет таланта – не знаю, видео с собой тоже нет, но она занимается с Риммой Андреевной не первый год, – откидывается Кирилл на спинку дивана.

– С Риммой Никитиной?

– Да, – кивает головой. – Несколько лет с ней занимается, а теперь на сцену хочет.

Если с ней сама Римма занимается, значит, девочка хорошая. Вот только принцип у меня: любовниц всяких богатеев не брать. Но тут дело обстоит немного иначе. На кону моя дочь.

– Предположим место у нее есть, – я вынужден согласиться, ожидая услышать, что еще от меня требуется. Просто взять ее в конкурс или довести до конца: – Что дальше?

– Мне нужна ее победа. Впоследствии, ты или твоя напарница, не помню, как ее там… станете ее продюсерами.

Черт! Черт!! Черт!!! Так и знал! Как же я не люблю это все. В конкурсе должен победить талант, а не деньги.

Влад, помни об Алисе. Наиграется девочка в певичку и бросит, а ты с дочерью останешься.

Надо прогнуться.

– Моя дочь в обмен на победу, – произношу вслух, размышляя, что важнее дочь или принципы.

– Верно, – серьёзно посмотрев на меня, соглашается Кирилл. – Ты прав, Инне не нужна Алиса, но она нужна тебе. Понимаю, что моя просьба выглядит, как шантаж, но у меня нет другого пути. Я не могу позволить, чтобы она…

– Другие продюсеры не устраивают? Либо я, либо Лайм?

– Да! Либо ты, либо Лаура.

– Не боишься, что потом она переобуется? – ехидно спрашиваю его.

– Не понял вопроса, – нахмурено произносит.

– Забудь, – отмахиваюсь я, не желая развивать скользкую тему.

– Но с ней не надо как с избранной. Ошибается – шпыняй! Мне не нужна просто ее победа. Она должна хотя бы на пару процентов заслужить ее сама.

А вот это немного странно. Обычно папики просят, чтобы к их девочкам, как к королевам относились, чуть ли не попку целовали. А тут… Ну, ладно. Так даже проще.

– Я понял! У меня нет билета с собой, но его тебе завтра на дом доставит курьер. Сойдет? Будет номером семнадцать.

Может быть, я делаю сейчас ошибку, но у каждого шага есть свои плюсы. И в этот раз плюс – моя дочь.

– Сойдет, – произносит он и протягивает руку. – Твоя дочь в обмен на ее победу.

Мои принципы в обмен на дочь! Да уж… Во что я лезу? Надеюсь, я выйду целым из этой битвы, и все обойдется для меня малой кровью. Соглашаясь на просьбу Воронцова, я еще не знал, что потеряю все, когда встречу Её…

Глава 11

Влад

– Правильно! Ты молодец! – хвалит меня Лайм. – Она станет любимицей многих телезрителей! Правильно, что вернул ее.

Коллеги считающие, что возвращение Роксен полностью их заслуга, все никак не могут прекратить обсуждать девицу.

Да, что в ней, черт возьми, особенного? Милая мордашка? Так у всех есть! Голос? Так мы еще даже не слышали ее вокала! Чем она их зацепила?

– Она с характером и не сбежит, как предыдущая, после атаки журналистов, – поддерживает ее Цветков. – Да, и из себя ничего, – поигрывая бровями, очерчивает руками в воздухе ее миниатюрную фигурку.

Роксен в действительности, не такая, какой я ее ожидал увидеть. Маленькая, худенькая куколка, а не роскошная женщина, из-за которой Воронцов мог потерять голову и изменить своей умнице-жене. И почему она? Где ноги от ушей? Бюст, как минимум, четвертого размера? Хотя, вид сзади у нее ничего такой! Но не стал бы Воронцов любовницу только из-за зада заводить… Тут есть что-то еще. Может, в постели настолько хороша, что Кирилл обезумел? Или его просто на молодую потянуло?

Рокси на вид не больше восемнадцати. Длинные волосы, цвета шоколада, огромные во все лицо глаза, слегка пухлые щечки, делали ее больше похожей на ребенка, чем на взрослую самостоятельную женщину, крадущую мужей из семьи. Но она именно такая – любовница, иными словами. Хотя, было что-то в ней взрослое, осознанный взгляд карих глазах и уверенность, с которой она говорила.

– Дайте мне анкету этой Роксен? – прошу коллег, щелкая пальцами над своим ухом, будто бы это может их ускорить.

– Так ты её принимал. Анкета должна быть у тебя, – напоминает Дима.

– Да. Черт!

Надо дать ей заполнить анкету, которую она до сих пор не заполнила. Все конкурсантки их при поступлении заполняли, а эта… из постели вылезла. Причем даже не из моей… Бред! О чем я думаю? Просто дам ей вечером заполнить эту анкету и дело с концом!

– Можно? – спрашивает Роксен, открыв дверь и появившись в зале во всей своей красе.

Платье, что было на ней во время первого собеседования, исчезло. Ему на смену пришел джинсовый костюм. Волосы были собраны в высокий конский хвост. Признаю, в платье она выглядела взрослее.

– Да, Рокси, конечно! – Цветков разулыбался так, словно выиграл в лотерею. Рот себе сейчас порвет!

А она… она улыбается ему в ответ. Теперь ищет себе папика-продюсера? Ну, конечно, зачем через состоятельного любовника путь к сцене пробивать, когда тут рядом прямой вариант?! Интересно, как Воронцов к этому отнесется? В каком лесочке ее бездыханное тельце потом найдут? И найдут ли вообще…

– Роксен, садитесь! – вмешиваюсь в их гляделки и улыбашки, слегка взбесившись от того, что она обращает внимание только на Лауру и Диму, избегая меня.

Я же извинился! Что за фокусы? Почему она даже не смотрит на меня?

– Или ты еще не наулыбалась всем? – вопрос вырывается сам собой. Я мысленно чертыхаюсь и пытаюсь выглядеть приветливым.

– Наулыбалась всем! – отвечает язва, скривив чувственные губы в улыбке.

– Тогда садись и приступим! Я не хочу терять с тобой время, – я беру в руки какие-то бумаги со стола и делаю вид, что мне срочно нужно их просмотреть, но лишь для того, чтобы занять себя хоть чем-то. Куда-то деть глаза, но только не смотреть на эту бессовестно красивую особу.

И лишь спустя пару секунд понимаю, что взял чистые листы. Идиот! Главное, чтобы этого никто не заметил.

Возвращаю бумаги на прежнее место и поднимаю взгляд на нее, видя, что она так и стоит на прежнем месте, мысленно принося меня в жертву богу Удачи. Глазами спрашиваю ее «Долго ли нам ее еще ждать?». Закатив глаза и послав мне убийственный взгляд, она направилась к стулу и села, глядя мне прямо в лицо, улыбаясь так, будто продумывает план моего убийства.

Хотя, это не исключено… Тут у нас взаимная любовь!

– Цель вашего пребывания на конкурсе? – задаю ей первый вопрос и, сложив руки на груди, откидываюсь на спинку стула.

– Победа! – четко произносит Рокси, отзеркалившая меня своим поведением.

Рокси тоже скрещивает руки на полной груди, но спину держит ровно. Слишком ровно! Словно кол проглотила. Напряжена или боится? А мы, оказывается, не такие уж и бесстрашные, какими хотим казаться…

Интересно! А что будет, если мы немного надавим?

– Рокси, расскажи нам немного о себе и о своих увлечениях, – ласково просит Лаура.

– Я занимаюсь вокалом с семи лет. Хореографией с пяти. Участвовала во множественных конкурсах и фестивалях, но не было ничего масштабного. С детства играю на пианино, гитаре и скрипке. Говорю свободно на четырех языках, – закончив список своих заслуг, широко улыбается, глядя на моих коллег.

Хвастунья. И на шпагат наверно садится, и волонтером работает, и по воде ходит… Ангел во плоти!

– Что толкнуло стать участником этого проекта? – спрашивает ее Дима, включив взгляд продюсера.

Хоть Цветков тот еще бабник и ходок, но продюсер из него что надо! Видит и слышит талант за километр. Эти беседы в основном для него, так как он психолог в прошлом и часто с помощью обыкновенных вопросов может составить характеристику участника. Каждый из нас анализирует участника, а потом мы вместе с продюсерами обсуждаем их, делясь своими наблюдениями. Я молча анализирую поведение, так как именно его считаю самым честным в участниках. Лаура больше по внешности судит, решая, кто будет выгоднее смотреться на сцене, Дима же вопросами строит портрет. Вместе у нас получается чуть ли не полное досье на участника.

– Мне… – начинает она, но отводит взгляд.

Стыдно признаться? Ну что ты девочка? Давай, иди до конца, если ступила на эту тропу. Подними мне настроение!

– Что тебе? – подталкиваю ее, придвинувшись вперед с дьявольским выражением лица.

– Мне подсказали прийти сюда, – уклончиво отвечает она.

– Кто подсказал? – продолжаю расспрос, пытаясь заставить ее смутиться, покраснеть, устыдиться хоть на каплю.

– Друг, – отвечает она.

Знаем мы таких друзей! И таких подруг, как ты тоже знаем!

– Хорошие друзья у тебя, Роксен, – не скрываю своего разочарования. – Заботливые. Познакомишь? Тоже хочу таких друзей.

– Чего вы добиваетесь? Задайте вопрос прямо и я на него отвечу, – девица начинает злиться. – Зачем крутиться вокруг да около?

– Хочешь прямой вопрос? – спрашиваю, выгнув бровь.

– Да!

Но что спрашивать, если все и так понятно? Спала ли с мужиком ради этого места? Да! Честно ли попала на этот конкурс? Нет!

– Насколько далеко ты готова пойти ради победы? – задаю, по моему мнению нейтральный вопрос, который заставит ее открыть свою личность чуть лучше.

– В рамках закона – на все! – твердо произносит и склоняет голову набок, глядя на меня с вызовом.

А ведь она играет со мной. Сумасшедшая! Я сильнее и опытнее ее. Даже имея смазливую мордочку и точеную фигурку, ей не тягаться со мной, как бы не тужилась.

– То есть и на…

– Нет! – прерывает она меня торопливо. – Я никогда не буду ни с кем спать ради того, чтобы выступать! Я и без постели талантлива, и вы скоро в этом убедитесь.

Самоуверенная, однако! Посмотрим завтра, как ты запоешь – во всех смыслах этого слова.

– Так уж и ни с кем? – во мне просыпается ехидна, что норовит уколоть нахалку.

– Ни с кем! – зло отвечает и смотрит на меня, как на врага народа. – Не спала и не буду!

– Занятно, – увы, но сдержать смешок не получается.

Не спала она… Ну, конечно. И ведь мои коллеги ведутся.

– Влад, прекрати! – недовольно произносит Лаура. – Что с тобой?

– Со мной все нормально, – отвечаю ей и, поднявшись со стула, направляюсь к выходу. – Дальше без меня! Не хочу в спектакле одной актрисы участвовать. Особенно, когда игра бездарна и не уместна.

– Это вы про меня? – спрашивает глупышка, догадавшись, что намекаю именно на нее.

Я уже говорил, что иногда она не глупышка? Если нет, то вот вам доказательство!

– А на кого еще, Роксен? – обернувшись с улыбкой, спрашиваю ее.

– На себя! – встав, произносит она. – Плохо играете нормального человека! Очень плохо! На единицу! Советую еще потренироваться.

– Ну, куда уж мне до твоей игры, о, Великая Рокси!

Ее глаза мгновенно наполняются гневом, буквально загораясь огнем. Маленькие ладошки сжимаются в кулачки, а пухлые губки превращаются в тонкую полоску, насколько это позволяет их объем.

Мягкие такие… Розовые… Интересно, сладкие?

Влад, черт, о чем ты думаешь? Она – любовница Воронцова. Он тебе ноги переломает за одни лишь эти мысли, если узнает о них. Дочь отберет! Центр отберет! Думай о ней, как о конкурсантке. А лучше – вообще не думай. Сейчас уместнее сконцентрироваться на Алиске, которая ждет тебя наверху.

– А мне до вашего высокомерия! Шишки себе смотрите не набейте, – ехидно отвечает, продолжая зловредно улыбаться.

– А ты у нас такая заботливая?

– Очень! Мы, девушки, любим заботиться о несчастных, одиноких и глупых!

– Ну да! Ну да! – откровенно рассмеявшись, соглашаюсь с ней. – Позаботилась уже об одном, – произношу напоследок и выхожу из зала.

Да, скучно не будет. Мне, по крайней мере. Я нашел себе занятие на время всего конкурса. Буду ее злить, наблюдая, как загораются пламенем эти карие глазки. И это рождает во мне ответный отклик, который заставляет присмотреться к ней внимательнее. Зрители любят горячих, эмоциональных певиц и в скором времени они получат одну такую. Главное, не позволять ей выводить меня из себя, а то еще непонятно будет, кто с кем играет. Но раз она хочет играть в игру «Я в конкурс попала честно», то я подыграю.

Глава 12

Ксюша

– Да, я его… – стараясь восстановить сбившееся дыхание, я замолкаю, чтобы потом снова начать плеваться негодованием, – ножом для рыбы разделаю! Самым большим! Разделаю, как селедку! Выпотрошу, а потом вновь нафарширую, только добавлю кое-что в начинку: толерантность, доброту, любовь к котикам.

– Любовь к котикам – нужная вещь, – хихикает Таша, что ждала меня после собеседования, а затем вместе со мной направились в мою комнату.

Всю дорогу до номера я злилась на этого самовлюбленного продюсера, считающего, что он – король мира. Король туалетных кабинок – и это максимум! Идущая рядом Таша отчаянно пыталась сдержать смех, слушая мое ворчание, но удавалось ей это плохо. Я понимала, что со стороны это и правда смешно, потому не злилась. И вообще, вся моя злость была направлена на Златогорского, а не на эту милую девчонку, которая обещала помочь спрятать труп сноба, если понадобится.

– Вытащу каждую косточку, рассмотрю… Узнаю, какая из них отвечает за высокомерие и…

– Кости отвечают за черты характера? – спустя какое-то время, новая подруга уже катается от смеха по моей кровати, после того, как мы пришли в номер.

– А я знаю? – задаю ей вопрос, недовольно посмотрев на нее. – Ты бы лучше помогала, а не ржала.

– Чем помочь? – тут же откликается Таня.

– Придумать, как отомстить.

– Не хочу, – пожав плечами, отвечает она. – Златогорский показался мне довольно милым и приятным мужчиной. Серьезным, собранным, но не ханжой. Убивай его сама, я алиби и прикрытие обеспечу.

– Милый и приятный? – во все глаза смотрю на одну из моих соперниц, но ведь победителя может быть три, поэтому не вижу особого повода конкурировать прямо со всеми. – Да, он исчадие ада! Незаконнорожденный сын Дьявола, превзошедший собственного отца в злости, высокомерии и мерзости!

– Ксюш, прекрати! – смеясь и параллельно вытирая слезы, просит Таша. – У меня уже весь макияж поплыл.

– Ты сюда смеяться пришла? Помогай, как и обещала.

– Ну, ладно-ладно! – успокоившись, произносит она, а затем задумчиво добавляет: – Так кровожадно, мы поступать не будем. Предлагаю, соблазнить его.

– Ты чего, совсем? – кручу пальцем у виска.

– Ну, нет, так нет…

– Ты не понимаешь, я не могу этого делать, не потому что не хочу, а потому что нельзя мне, – сажусь рядом с Ташей на кровать и, вдохнув, продолжаю: – Я бы с радостью на его нервах поиграла, позаигрывала бы с ним. Обожаю так официантов в мамином ресторане мучать, но тут нельзя.

Тут папы нет. Никто не спасет. Да, и сама я тут никто. В ресторанах, я – будущая хозяйка, а тут плешь болотная, да и только.

– В ресторанах мамы? – переспрашивает Таша. – Ты из богатеньких?

– Тань, давай оставим эту тем. Богаты мои родители, а не я.

Я не считаю себя богатой. Да, у меня есть все, что бы я не пожелала – так всегда было. Однако, у меня есть четкое убеждение, что деньги – это не богатство, а ключ к нему.

– То есть, ты из богатенькой семьи, – закатив глаза и перефразировав собственные слова, заключает Таша.

– Не люблю это определение, но да. Таш, я не собираюсь хвастаться и рассказывать всем на каждом углу, что мои родители состоятельные люди. Их деньги – это их деньги, а я свои еще не заработала, поэтому давай не будем об этом всем рассказывать. Хочу маму и папу оставить в графе «личное».

– Поняла. Я молчу! – пообещала Таша, жестом изображая, как закрывает рот на замок. – У меня только отчим остался, – печально делится своими жизненными обстоятельствами.

А я ведь так ничего и не узнала о ней. Пусть мы и болтали в то время, когда другие проходили собеседование, но это было так – поверхностно. Сейчас же я могу больше узнать, по-видимому, о подруге по проекту. А почему бы и нет? Таша – приятная девушка, смешная и веселая, хотя я не всегда так думала. Она не сразу мне понравилась. Изначально, я посчитала, что передо мной типичный представитель легкомысленного вида – голубоглазая блондинка. Чего ждать от такой? Конечно, с того момента, как мы познакомились, я не перестала её считать такой, но, определенно, девушка стала нравиться мне больше. Особенно, после того, как весьма талантливо изобразила выходящего из зала Злаготорского, который покинул нас во время моего собеседования.

Если верить Татьяне, Нарцисс вышел с высоко поднятой головой и победоносной улыбкой. Посмотрим еще, кто кого, голубчик! И не таких на землю опускали. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

– Почему ты живешь с отчимом? Не обижает? Где твоя мама? Ладите с ним? – тут же закидываю ее вопросами, стремясь узнать о ней что-то новое.

– Мама умерла при родах, а меня воспитывал папа и его новый парень, пока год назад папа не погиб в аварии, – как ни в чем не бывало, рассказывает Таша.

Папа и его парень… Ох, ты ж батюшки!

– Ого, – произношу, хлопая ресницами. – То есть твой папа… гей?

– Ну да! – пожимает плечами. – Оба моих отца, если быть точнее.

– Я не знаю, что сказать…

То, что рассказала Таня, поставило меня в тупик. Я впервые встретила того, кто так лояльно относился к «голубоватым» слоям населения. Кроме того, она была настолько близка к ним, что я и правда не знала, как реагировать на сложившуюся ситуацию.

– А давай Златогорскому приглашение в гей-клуб пришлем? А потом пофоткаем его там? – вдруг предлагает подруга.

– Ты сможешь достать пригласительные? – с энтузиазмом спрашиваю, представляя, как он войдет в зал, а там куча извращенцев. Владислав внешне очень красив, значит, многие обратят на него внимание.

Ох, как потом продюсер бежать будет оттуда сломя голову! Надо охранникам приплатить, чтобы не выпускали. О, да! Срочно мне билетик…

– Пфф, мой отчим владеет одним из таких заведений.

– Таша, думаю мы подружимся, – заключаю я, потирая руки, как делают это злодеи в фильмах.

– Конечно! – подтверждает она, хитро улыбаясь. – Среди всех этих сучек, ты самая нормальная. Предлагаю объединить наши усилия на время конкурса. Ну, и после него тоже.

– А как же конкуренция?

– Какая конкуренция, Ксюша? Мы уже выиграли! – восклицает она, словно я сказала какую-то глупость. – Будем тоже потом ходить, как Златогорский, и всем свое «фе» высказывать.

– Я не хочу участвовать в спектакле одной актрисы! – манерно изобразила я Нарцисса. – Глупышка!

– Он в тебя влюбился! Точно говорю.

– Конечно! – отвечаю ей и, откинувшись на постель, тихо смеюсь. – Интересно, он дома тоже такой или все же другой?

– Другой! Ходит в белом халате… с полотенцем на голове и в розовых меховых тапочках, – произносит Таша и заливается звонким смехом, присоединившись к моему валянию на кровати.

– С патчами под глазами, – дополняю ее портрет.

– И с собачкой йорком!

– С длинной сигаретой!

– И танцует под шансон! – закатываюсь диким хохотом, не в силах справиться с нахлынувшими образами.

В этот момент в номере раздается звучное покашливание. Мгновенно замолчав, мы с Таней садимся на кровати и обращаем слезящиеся от смеха глаза на того, кто нарушил наше уединение.

Ну, ешкин кот! Я что, дверь не закрыла? А этот ввалился без стука. Как-то не скромно. Хотя, это все мелочи по сравнению с тем, что мог услышать продюсер. А если он давно тут стоит? Ох, плохо мне придется. Златогорский и так зуб на меня точит. Мало того, что сама влипла, так еще и Ташу втянула в это. Надо срочно исправлять положение.

– Владислав, еще раз здравствуйте, – виновато улыбаясь, здоровается моя напарница по пакостям.

– Здравствуй, Таша, – тянет он, не отрывая взгляда от меня. – И тебе, Роксен…

– Какими судьбами, господин продюсер? – бесцеремонно интересуюсь, слезая с кровати.

И чего я всполошилась? Даже если и слышал что-то – все равно! Ксения Демидова держит позиции до конца. Нас так просто не возьмешь.

– Анкету надо заполнить, – произносит он, переводя взгляд то на меня, то на Ташу. – А вы тут…

– А мы тут целовались, – отвечаю ему. – Хотите с нами? Таша, ты не против? – ласково дотрагиваюсь до ее плеча, изображая флирт.

Ну, я же актриса! Вы что, забыли, господин Златогорский? Нужно соответствовать.

– Я… – пытается что-то сказать Таша.

– Я все поняла, любимая! – прерываю ее, переведя взгляд на продюсера. – Таша против! Она дикая собственница. К сожалению, ничего не могу сделать!

– То есть вы тут… вместе… – начинает Златогорский, пытаясь собрать слова в одно предложение. – Тут… того…

– Ну да! Если бы вы не помешали, то мы бы… ух! – с улыбкой отвечаю ему и в конце фразы глазами круг в воздухе рисую.

Главное, не расхохотаться сейчас. Соберись, тряпка! Боже, его выражение лица бесподобно. Смешнее, чем у папы, когда я однажды сказала, что завтра иду в брачное агентство. Тот тогда подумал, что я жениха решила искать, а мне нужно было обсудить детали заказа хозяйки агентства на свадебное торжество, которое должно было пройти в ресторане мамы.

– В стенах центра запрещены сексуальные отношения, – сглотнув, произносит он. – Прощу отныне таким не заниматься, а если уж очень хочется, то закрывайтесь! Оставлю анкету тут, – растерянно говорит, положив несколько листов формата А4 на комод около двери. – Заполни и принеси мне ее в номер тридцать один, Роксен! – развернувшись, он за секунду испаряется, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Как только дверь за ним закрывается мы с Ташей начинаем дико ржать. Не смеяться, не хихикать, а именно – ржать. Уткнувшись головой в подушку, пытаюсь хоть немного успокоиться. Таша так и вовсе катается по полу.

– Ты сумасшедшая, Ксюш! Ты видела его это «Вы тут… вместе… Тут… того…», а твоё «Хотите к нам присоединиться?». Кажется, мы только что его шокировали и теперь он спать не будет всю ночь. Ты просто сломала психику мужику.

– Ну и пусть не спит! Мне-то что?

– А то, что он себе это в голове представлять будет! Мужчины такое любят…

– Пусть представляет! – пожимаю плечами, думая о том, что совсем не против такого расклада. – Я буду его преследовать днем в живую, а по ночам в эротических фантазиях – идеальная месть! Но про билеты не забудь.

– Сегодня же позвоню папе Вадиму! – обещает новая лучшая подруга.