Текст книги "Наказание для продюсера (СИ)"

Автор книги: Анна Леманн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 47

Ксюша

Думай, Ксюша! Думай, что делать! Они убьют и тебя, и Влада, и водителя. Думай, Ксюша! Думай! Может закричать? Но нас могут не услышать. Может, попробовать бежать и позвать помощь? Но вряд ли я со связанными ногами далеко смогу уйти. А, может, изобразить приступ эпилепсии? Выиграю пару секунд для Владислава, и он сможет хотя бы отдышаться? Нет! Нет! Нет! Это ситуацию не изменит.

– Отпусти ее, – рычит Златогорский, когда этот урод хватает меня под руку, чтобы поднять с пола и поставить на ноги. Всего на секунду задержал взгляд на моих ногах, которые теперь из-за рваного платья были оголены. – Не трогай ее!

– Иначе что? – беззаботно спрашивает продюсера мужчина, развернув меня к себе спиной, берет за талию и несет к Владиславу.

– Иначе, клянусь, я убью тебя! – шипит продюсер таким голосом, которого я раньше и не слышала. – Это наши проблемы. Не вмешивай Ксюшу. Она даже не знает, что происходит и не надо. Отпусти ее, пусть идет своей дорогой! Она тут ни при чём.

– А ты у нас, Владик, благородный рыцарь? Просишь девчонку не трогать? Зачем мне это? – издевательски улыбаясь, интересуется урод и опускает меня на землю.

Сделав шаг назад, дает мне возможность рассмотреть окровавленное лицо Златогорского. Его глаза горели ненавистью и желанием убивать. Раздувающиеся ноздри, сжатые губы и вздымающая грудь пугали даже меня, но все это было направлено на его мучителя.

– Просто отпусти ее!

– Не хочу, – ухмыляясь, заявляет амбал. – Красивая куколка. Твоя? – проигнорировав вопрос Владислава, задает очередной вопрос урод, который, дабы поиздеваться над Златогорским, сделал шаг ко мне и прошелся рукой по моей голове. – Хороша.

– Она – моя протеже.

– И только? Ты конкретный олух, Владик. Рядом такая, а ты ее ни разу не того?

Это мой шанс! Я могу спасти нас! Надо встать на сторону этого отброса общества и тогда у меня будет мизерный, но все же шанс.

– Я не даю! – хмыкнув, заявляю я.

– Не нравится? – попавшись на мою уловку, спрашивает мужчина и встает передо мной.

– А что с него взять? Ну, имущество вы у него скоро отберете, оставите без гроша… зачем мне бедный продюсер с дочкой на руках?

– А ты сечешь, – довольно произносит и опускает взгляд на мою грудь.

– А то, – отвечаю.

– Не хочешь как-нибудь пересечься?

– Если только… – начинаю я, но слышу вдалеке звонок рингтона своего телефона. – Мой телефон!

– Да, он наверно в твоей сумочке. Так и знали, что ты захочешь припудрить носик. Захватили.

– Мой телефон звонит, – тихо произношу. – Можно я подниму трубку? – робко интересуюсь.

– Издеваешься? – спрашивает урод и начинает ржать во все горло.

– Это, наверно, мой дедушка, – произношу я жалостливо, схватив его за руку. – Позволь ответить. Прошу. Он старенький и, не дождавшись меня домой, набрал, потому что беспокоится. Прошу! У меня остался только он… И он сейчас волнуется за меня. Переживает. Не дай бог сердце заболит. Я что-нибудь ему совру и скажу, что со мной все в порядке. Прошу!

Как там говорил продюсер? Я прекрасная актриса? Наверно, он прав, потому что этот урод поверил.

– Хорошо, – соглашается он. – Ответишь, только если это звонит твой дедушка. Любите вы бабы на жалость давить, а у меня ведь тоже дед живой. Один он у меня. Контуженый слегка, но старость – она такая. Принесите сумку девчонки! – кричит он одному из своих псов, который тут же приносит мой клатч и передает его амбалу.

Открыв и достав из сумочки телефон, урод читает имя и передает мне телефон.

– Только без фокусов, иначе так ударю, что точно парочку переломов получишь.

– Конечно, – отвечаю, приняв телефон и сразу же отвечаю. – Дедушка!

– Ксюша? Ты в порядке?

Ну, что же! Начинаем игру!

– Да, дедушка! Все хорошо! – восклицаю я, включив в себе импульсивность влюбленной девчонки. – Не жди меня сегодня домой! Я не приду! Я останусь с ним! Я люблю его, дедушка! И хочу быть только с ним! Он – любовь всей моей жизни. Я больше такого не встречу. Я жить без него не могу.

«– Ксюшенька, когда-нибудь ты влюбишься и… – начинается дедушка, решив начать разговор о том чем мальчики от девочек отличаются. Но он немного опоздал, потому что мне уже четырнадцать, и я это уже все знаю.

– Да? И буду, как все эти влюбленные дурочки: Я не могу без него! Он свет моих очей, моя радость и смысл жизни? – выгнув бровь, спрашиваю дедушку. – Ну, уж нет! Это не про меня. Я такое только под дулом пистолета скажу или если моей жизни будет угрожать опасность. Кстати, если твоя дочь будет меня обижать, я позвоню тебе и пожалуюсь именно таким образом.

– Я запомню, не влюбчивая ты наша…»

– Ксюша, ты… – начинает дедушка, но я его прерываю, потому что он может испортить мой план и тогда не будет нам спасения.

– Да, дедушка! Да, я люблю его до бабочек в голове, до головокружения. Он, как змей, оплел мое сознание. Привязал меня к себе, – продолжаю я, зашифровывав в своих словах тайное послание.

«У меня кружится голова. Я связана.»

– Ксюшенька, я…

– Ты! Ты, дедулечка мой, самый хороший и любимый, но я не могу оставить его!

«Я не могу уйти. Не могу выбраться.»

– Ну, раз любишь, то так уж и быть, – соглашается дедушка, явно уловивший мой сигнал SOS. – Но будь аккуратна, я не хочу потом лечить твое разбитое сердце.

«Будь аккуратна. Не провоцируй никого».

– Люблю тебя, дедуля.

– А я тебя, – отвечает он и первым разъединяет звонок.

Глава 48

Ксюша

– Я же говорила, что все будет в порядке, – улыбаюсь я, обернувшись к амбалу. – Все в порядке. Теперь дедушка спокоен.

…но уже вычисляет мое местоположение и едет сюда устраивать фейерверки из выстрелов и крови. И только пусть попробует не замочить эту с?ку, что посмела лицо моего вредного продюсера превратить в это месиво. А если не будет знать, что с ним делать, то я подскажу. У меня столько занимательных идей в голове. Отморозить червячка на холоде. Покатать его на мотоцикле… пешком. В пустыне его выкинуть. Ну, или просто мне отдать…

Я никогда у дедушки не выпрашивала ничего на день рождения, но в этот раз я попрошу разрешения лично избить эту мразоту. Буду его бить, пинать, электрошокером угощать… а еще я давно хотела научиться делать татуировки. На этой восьмидесятикилограммовой тушке полно чистой нетронутой кожи. Закончиться на руках, ногах, спине, животе, перейдем на голову и плевать, что придется лишить парня отличной шевелюры. А если и тогда места не хватит, то превратим урода в черную кляксу, закрасив абсолютно все тело.

– Куколка, ты отдохни немного, – произносит моя будущая жертва, опустив руку на мою ногу, которая оголена из-за порванного платья. – Хочешь, мальчики тебя на улицу отнесут подышать? Я пока с Владиком поговорю.

– Нее, – отрицательно мотаю головой. – Я тут посижу, – заявляю ему и сажусь на пол, устремив взгляд на продюсера, который хмуро и недовольно смотрел на меня.

– Зачем? – спрашивает урод.

– Может, поболтаем? Ты такой интересный собеседник, – натянув улыбку и обернувшись к нему, говорю я и смотрю в его глаза с максимальным интересом.

Интересно, сколько дней он вытерпит мои издевательства. Или «разговоры» с моим дедушкой. Надо тянуть время. Нельзя позволить, чтобы побои продолжились.

– Решила своего рыцаря защитить? – задает он вопрос, раскусив мои намеренья.

– Нет, что ты! Он же уже почти труп, – максимально натурально восклицаю я. – Просто с тобой очень хочется пообщаться. Расскажешь о себе? Как тебя зовут?

– Называй меня Мачо, – спустя пару секунд, отвечает он, делая акцент на «О»

Мачо? Он себя видел? Симпатичный – возможно, но я бы на такого никогда не посмотрела. Этот Мачо – от силы «ма» – без «чо».

– Хорошо, Мачо. Поболтаем? – делаю еще одну попытку, подняв вверх свои связанные руки.

– Нет, куколка, – отвечает он и поднимает взгляд на своих шестерок. – Пацаны, заберите девчонку и оттащите обратно, – а затем возвращает взгляд на меня. – Не переживай, куколка, потом мы обязательно поговорим, пообщаемся и даже ближе, чем ты думаешь, – подмигнув, он облизывает свои губы и меня чуть ли не выворачивает от его «сексуальности».

Меня хватают чьи-то руки и, подняв в воздух, несут в сторону, где валяется водитель.

– Ну что? Продолжим? – спрашивает урод Владислава и наносит очередной удар.

Каждый удар, сопровождаемый отрицательным ответом продюсера, заставляет шестеркам мразоты затыкать мне рот, удерживать на месте, потому что я кричу, пытаюсь встать, чтобы помочь, но не могу. Знаю, что скоро придет помощь, но если так продолжиться и дальше, то Влад просто не дождется. Эта тварь его убьет.

Он не может умереть, потому что я его люблю! Кто меня будет бесить, если не он? Кого я буду бесить? Он должен жить, иначе… иначе я не смогу. Я не смогу без него. Без его подколов, приставаний, улыбки, без его манеры «я суперумный психолог и знаю все про всех». Никогда не думала и верила в такие чувства. Думала, что все это выдумки писателей, сценаристов, но сейчас я чувствую все это. Я привязалась к вредному Владиславу и его придиркам. Впервые за всю свою жизнь я поняла, что имеет значение в этой жизни: чувства. Мечты, желания, цели – это пыль, когда у тебя появляются чувства, и ты понимаешь, что влюблен. Пусть и не в самого идеального человека, но кому нужны идеалы, когда с чудиками веселее?

Слезы катятся по моим щекам, а вопли наверно слышны даже в соседнем городе. Голос хрипнет с каждым криком все сильнее и сильнее.

«Дедушка, быстрее! Прошу!»

– Повторяю последний раз! Подписывай! – орет урод.

– Нет, – хрипит продюсер.

Удар – и Влад вырубается.

– Нет! – кричу я во все горло в диком ужасе.

Он жив! Он жив… Он должен жить!

Глава 49

Ксюша

«– Мам, а ты, когда папу первый раз увидела, сразу поняла, что любишь его?

– Когда я первый раз увидела твоего отца, я мечтала его придушить, – с улыбкой глядя на папу, рассказывает мама. – Он был красив, умен и таким важный, что тошно. Постоянно его это «Воронцова, к доске!», когда я его слегка много злила. Он был для меня всего лишь очередным вредным преподавателем и не более.

– Ты и слегка? – с сомнением переспрашиваю. – Мне кажется, ты преуменьшаешь свои возможности. А потом? Что ты чувствовала к папе, когда разглядела в нем не преподавателя?

– Даже не знаю. Понимаешь, мои чувства родились незаметно, и я даже не сразу поняла, что люблю его. Мне было хорошо с ним, тепло. Постоянно интересно с кем он, где он. Помню, как Тим уехал с дядей Димой и пропал на два дня. Боже, как же я переживала. Волновалась больше, чем за себя.

– То есть, любовь – значит, лишние волнения?

– Нет, что ты.

– Нет-нет! Не надо уже оправдываться. Я все поняла. От нервов появляются морщинки, а мне нельзя портить личико, потому я не влюблюсь.

– Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, – деловито произносит мама. – Сама и не заметишь.

– В отличие от тебя, мамочка, я умею контролировать свои эмоции и чувства.»

Да, мама была права. Чувства приходят неожиданно, незаметно, как хищник, тихой походкой подступают. Меняет предыдущие цели на новые. Заставляет переживать и волноваться о человеке, которого ты некоторое время назад даже не знал. Чувствовать боль, видя на кровь на его лице, слыша его болезненные хрипы, смотря на него, теряясь в догадках: жив ли он?

Я никогда не пользовалась всеми достоинствами, которыми награждена внучка криминального авторитета. Не понтовалась этим ни разу, потому что это глупо и бессмысленно. Я вообще относилась к делам дедушки с некоторой осторожностью, понимая какой беспредел он может творить. Но сейчас я бы отдала все, чтобы он скорее пришел и помог Владу. Я готова даже вернуться домой и поступить, куда мне скажут, лишь бы Владислав был жив, потому что без него уже невозможно.

Променять мечту на жизнь дорогого сердцу человека. По-моему, достойный обмен.

От созерцания собственной боли меня отвлек резкий шум, луч света и вбегающая толпа мужчин. Вслед за остальными появился он – мой дедушка. Как всегда, с гордой осанкой, зачесанными назад седыми волосами, и неизменным черным стилем в одежде. Плавные, но уже не такие устрашающие шаги моего любимого дедушки, который для всех грозный Ворон, а для меня – дедуля, который ради хорошего настроения внучки и в костюм клоуна нарядиться может и в принца превратится.

Мужчины, что все время держали меня, тоже отвлеклись и ослабили свою хватку. Этого хватило людям моего дедушки, чтобы схватить их, повалить и прижать лицом к полу. Двое мужчин, стоящие рядом с дедушкой, направили дула пистолетов в сторону мучителя Влада, а правая рука дедушки – Илья, уже был около меня, поднимая на ноги.

– Ксения Тимофеевна, – ласково произносит он. – Стоите и не падайте, я разрежу веревку, – оповещает он и сразу же опускается к моим ногам, чтобы освободить их от оков.

Но мне было плевать на его слова, потому что мой взгляд был прикован к мерзавцу, который с наступлением моего дедушки на него, пятился назад со страхом глядя на пистолеты.

– Кто вы такие? – кричит урод. – Кто вас прислал?

– Мы сами пришли, – спокойно отвечает дедушка. – Соскучился по внучке.

– Она? – ревет мерзавец, бросив взгляд на меня.

– Она, – подтверждает дедушка. – Ксюшенька, с тобой все хорошо? – спрашивает дед, обернувшись ко мне.

– Да, дедушка! – отвечаю ему и срываюсь бежать к Владу, но меня останавливает Илья, схватив за руку. – Но Влад… Ему нужна помощь. Ему надо в больницу!

Дедушка оборачивается к Владиславу и пару секунд смотрит на него, затем, подойдя ближе, берет за руку и щупает пульс.

– Хорошо. Он еще жив, – говорит дедушка, не оборачиваясь, а я, как дурочка со слезами на глазах улыбаюсь, потому что Влад жив. Жив.. – Илья, возьми еще кого-нибудь и отвезите Ксюшу и этого мужчину, куда она скажет, – обращается дедушка к своему помощнику, который сразу же выполняет приказ начальника, направившись к Владу. – С тобой точно все в порядке? Этот муд… плохой мужчина тебя не трогал?

– Нет, ему нужен был только он, – рассказываю дедушке, указав на Влада, которого Илья вместе с еще одним парнем аккуратно берут под руки.

– Это тот, без кого ты жить не можешь? – спрашивает дедушка, пытаясь перевести все в шутку, напомнив мои слова.

– Ага, – печально улыбаюсь в ответ. – Дедушка, мне теперь придется поехать домой? Ты меня не оставишь в шоу?

– А ты хочешь?

– Нет, – отрицательно качаю головой.

– Тогда оставайся пока, но рядом с тобой будут мои люди. Завтра я приеду, и мы поговорим, хорошо?

– Да.

– А теперь иди, у меня тут серьёзный разговор намечается, – со вздохом говорит дедушка, доставая что-то из кармана.

– Спасибо, дедуль, – со слезами на глазах, благодарю его, понимая, что только он мог нас спасти. Только он мог понять мой шифр. Дед всегда был и останется моим героем.

Возможно, все это эмоции и мои мысли продиктованы тем, что дедушка спас Влада, но мой дедушка самый лучший и плевать, что иногда он плохиш, но не для меня.

Глава 50

Влад

– Да, мам, – звучит где-то вдалеке тихий женский голос, – я помню, что послезавтра последний день конкурса, но у меня еще есть время, – пауза. – Нет! Сдаваться я не намерена, – тишина. – И я тебя, мам. Папу, дедулю и бабулю поцелуй за меня.

Ксюша…

Резко поднимаю веки в попытке найти девушку. В тот же момент по глазам бьет свет и накрывает волна головокружения. Прикрыв глаза, пытаюсь справиться с последним, но продолжаю слушать, что происходит вокруг меня.

Одно я понял отчетливо – мы в моем номере. Хотя последние мои воспоминания о том, как любовник Инны бьет меня в попытке добиться от меня подписи в документе, по которому центр и все мое имущество будет принадлежать Инне.

Скрип дивана… Что-то опускается на стеклянную поверхность… Стон Ксюши… И, видимо, девушка садится в кресло.

– Выиграю, если Влад очнется… Ну, когда он уже в себя придет? – жалобно спрашивает Ксюша. – До конца меня решил из себя вывести. В начале его характер мне мешал выиграть, а теперь его бессознательное состояние. Вот все сделает, чтобы я не победила. Какой же он вредный… и красивый. Придушила бы гада! Сложно было подписать все что нужно? Заставляет меня переживать за его миленькую попу. Может, хватит уже отдыхать? Не на курорте так-то. Работа не стоит!

Края губ сами по себе ползут вверх, не в силах сдержаться от ее милого ворчания, которое я, пожалуй, послушал бы и дальше.

– Влад! – восклицает она и тотчас оказывается рядом со мной. – Очнулся!

– Очнулся, – хриплым и сухим голосом, отвечаю я, покашляв и медленно разлепив глаза, чтобы увидеть перед собой взволнованное личико моей Рокси.

– Сейчас-сейчас, – шепчет Ксюша и подносит к моим губам что-то холодное. – Это вода.

Пока за мной ухаживали, я молча наблюдал и наслаждался этим.

Не ворчит, не язвит, не кричит, а заботится. Подменили мою Ксюшу? Нет. Моя девочка просто переживает и это так приятно, что скулы сводит.

– Я буду ложкой вас поить, – говорит она, и раз за разом подносит к моим губам капли воды, набирая их ложкой из кружки. – Все трубочки ваша дочь куда-то спрятала.

– Трубочки – ее страсть, – тихо произношу в перерыве между очередной порцией воды. – Почему ты меня поишь, я сам не могу?

Мне по-прежнему было приятно, но все же я мужчина и не должен строить из себя инвалида. По ощущениям все конечности рабочие и ничего не сломано, значит, сам могу о себе позаботиться.

– Ой, – улыбается она. – Я привыкла за эти четыре дня. И вообще, может быть, я хочу поухаживать.

– Просто так?

– Что ты! Ради победы, – хохоча, шутит девушка.

– Ах, точно! – отвечаю ей, а затем до меня доходит смысл ее слов. – Четыре дня?

– Да, – подтверждает она и, отложив кружку с ложкой в сторону, садится рядом со мной, начинает рассказывать. – Когда нас спасли, то нас с вами сразу же привезли в центр. Тут я вызвала вам знакомого врача в свою комнату, решив, что вашей дочери не понравится вид избитого окровавленного тела ее папы. Миха сказал, что с тобой все нормально. Переломов нет. Только ушибы, ссадины, синяки, ну и разбитая губа. Вам ооочень повезло.

– А кто нас спас?

– А? Да, там прохожие проходили, услышали шум и помогли нам, – рассказывает она и отводит глаза в сторону, якобы рассматривая картину на стене.

– Просто прохожие? Надо будет отблагодарить их. Ты запомнила их?

– Нет. Я была слегка в шоке и ничего не помню.

– Ладно, сам позже их найду – все же это не столь важно. Ты сама как? Цела?

– Со мной все в полном порядке. Отделалась испугом.

– Мне очень жаль, что я втянул тебя во все это, – начинаю и, протянув руку, беру ладошку Ксюши в свою. – Правда, жаль. Я не хотел, чтобы ты как-нибудь пострадала. Рад, что с тобой все в порядке.

– Успокойтесь, – просит Рокси, закатив глаза. – Было даже весело в начале.

– Я слышал, как ты кричала, – признаюсь, посмотрев ей в глаза.

– Просто разрабатывала голос.

– Криком ты его только уничтожала.

– Ну, я не виновата, что человек, который должен меня всему этому учить был занят, – возмущается девушка, натянув улыбку.

Глава 51

Влад

– А центр? Конкурс? – вспомнив, спрашиваю Ксюшу, приподнявшись на диване, почувствовав адскую боль в ребрах.

– Конкурс сместили на один день, якобы технические неполадки. Поэтому финал не завтра, а послезавтра. Пока вас не было, решения принимали Дима и Лаура. Многие участницы уже вылетели.

– Тебя оставили? – задаю вопрос, улыбнувшись.

Если бы выгнали. Вернул бы. Не отпустил бы. Уже не отпущу. Никогда. Никуда. Моя и все! Точка!

Понял это в тот момент, когда она пыталась спасти меня, затевая разговор с любовником Инны. Когда кричала. Сейчас, когда поила меня, шутила и была рядом.

Инна для меня никогда такого не делала. Когда у меня была простуда, Инна уезжала к отцу, оставив Алису со мной и няней. Когда пару лет назад сломал ногу, Инна уехала с подругами на отдых. Она всегда оставляла меня одного справляться с моими проблемами. А Ксюша рядом даже после того ужаса, что был четыре дня назад. Тут. Со мной. С кружкой воды и улыбкой, потому что ей явно сказали что-то врачи, которые явно верят, что положительные эмоции помогают человеку вылечиться быстрее.

– Еще бы они меня выгнали. Они у меня все вот тут, – возбужденно говорит она и затем показывает кулак. – Они без меня никуда. Кстати, готова совмещать работу певицы с работой вашей помощницы по управлению центра.

– Управлению центра? – переспрашиваю, выбитый из колеи ее словами.

– Ну да. Вы вообще знали, что половина персонала центра просто проф-непригодны? Я разложила на вашем столе все анкеты работников на три стопочки. Тех, кого мы оставляем, тех, кого стоит заменить и те, кто, если подучатся, могут продолжить работу. Потом на столе еще счет за замену видеонаблюдения в центре, счета на оплату еще чего-то там. Я уже и не помню.

– Это все? – переспрашиваю, выгнув бровь, представляя сколько времени заняло у нее пересмотреть все анкеты сотрудников центра.

– Нет, я сейчас занимаюсь вопросами безопасности центра и мои люди сейчас проверяют что да как, – беззаботно отвечает.

– Твои люди? – вновь переспрашиваю, не понимая, что происходит.

– Да… друзья, – смутившись, поясняет. – Ой, и самое главное, ваша дочь в полном порядке. Накормлена и счастлива.

– Она меня видела? – тихо спрашиваю, понимая, что сейчас чувствует моя дочь, которая несколько дней была без отца и лишь видела его лежащим на кровати.

– Да. Она часто рядом с вами сидела, держала за ручку и разговаривала. Милая девчушка.

– А где она сейчас?

– С няней и охранной где-то в центре.

– Охрана в центре? Внутри?

– У вашей дочери теперь личная охрана. Няня рассказала мне все, и я решила, что так будет лучше.

– У моей дочери и до этого была охрана, – говорю ей, нахмурившись.

– Была, но она… слишком правильная, что ли.

– В смысле? – спрашиваю, но получить ответ на мой вопрос мне не удается, потому что на стеклянном столике, начинает звонить телефон и Рокси, сразу же тянется к нему.

– Секунду, – произносит она и поднимает трубку звонящего телефона. – Алло… да. Конечно… Да-да… Хорошо, – отключив звонок, возвращается ко мне и одаряет улыбкой. – С ресепшн звонили.

– Зачем?

– Рабочие приехали. Администратор спрашивал пустить или нет, – объясняет девушка.

– Зачем рабочие? – интересуюсь, вспоминая, что не нанимал рабочих и вообще не собирался этого делать.

– В центре столько бесхозных комнат, я решила, что некоторые стоит разобрать и обустроить в доп. комнаты. Например, комнаты на четвёртом этаже в конце коридора отлично подойдут для репетиций и даже для комнат звукозаписи. Мы уже шесть комнат разобрали.

– Сколько ты говоришь, я тут валялся?

– Четыре дня.

– И ты все это сделала сама за четыре дня?

– Ну, да.

– И все тебя слушаются? И повинуются?

– Еще бы они меня не слушали, – усмехнувшись, произносит Ксюша и в этот момент в дверь стучатся. – Открыто!

Весь смысл слов Ксюши «еще бы они меня не слушались» доходит в тот момент, когда в комнату входят три здоровенных мускулистых мужика и с уважением обращаются к Ксюше. При том, что моя дочь сидит у одного из них на плечах и беззаботно хохочет.

– Ксения Тимофеевна, мы провели эксперимент. Сигнализация в центре никакая. Я смог взломать все замки за минуту и лишь с замком в главный офис повозился полторы, – докладывает темноволосый «друг» Ксюши, который как раз и держит Алису.

– Новый обзор камер фиксирует всю территорию, но замки, сигнализацию и охрану стоит сменить, – докладывает второй.

– Есть предложения по персоналу? – деловито интересуется Ксюша таким тоном, будто не я тут владею центром, а она.

Моя Рокси – бизнес-леди. Никогда не подумал бы, но ей идет. Очень идет. Думаю, я не против такой помощницы… или даже делового партнера.

– Папа! – кричит Алиса, увидев, что я в сознании и буквально прыгает вниз с широких плеч мужчины, благо он успевает ее вовремя подхватить и мягко спустить на землю. – Папулечка! – продолжает она, подбежав ко мне и обхватив за руку. – Я юбью тебя сина-сина! – отпустив меня, хватает Ксюшу за руку и подносит ее руку к моей. – И Ксю юбью.