Текст книги "Новый Рим. Железная Агнесс (СИ)"

Автор книги: Анна Кольт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Вот и теперь, когда Агнесс вернулась от Яннике спустя целый час, Том смотрел на нее хмуро. Агнесс нравилось с ним работать еще и потому, что сам Том казался ей не менее любопытным, чем его товары. Сейчас он стоял, прислонившись к стене таверны. Он был не только тощим, но и высоким. На голове у него была желтая шляпа с красной лентой, за которую был заткнут блокнот, куда Том записывал заказы на технику и детали. На нем был побитый жизнью клетчатый костюм песочного цвета, а на пыльной дороге у его длинных ног валялся неизменный рюкзак, набитый железками. Агнесс вообще не представляла, как у Тома хватает сил его таскать.

– Ну и чего опять так долго? – спросил Том. Он отлепился от стены и полез в карман за деньгами. В его движениях была своеобразная неловкая грация.

– Заболталась со Старушкой Яннике, – Агнесс старалась говорить небрежно, чтобы не выдать, насколько ей было интересно в мастерской. Она боялась, что Том будет смеяться.

– Брр! – Том передернул плечами. – Я бы ни за какие деньги с ней болтать не стал. Она же вечно начинает про свою технику да про заводы, скука смертная. А потом еще ругаться начинает…

– И дерется, ага, – Агнесс многозначительно протянула руку. Том выдал ей обещанные три руба.

– Ты поаккуратней там с ней, – серьезно сказал Том. – Старушка Яннике вспыльчивая. Мало ли, что выкинуть может…

***

В следующий раз Агнесс постучала в дверь дома-мастерской Старушки Яннике уже на следующий день.

– Кого там принесло?! – крикнула Яннике из глубины дома.

Агнесс приоткрыла дверь и заглянула внутрь:

– Это опять я.

– Че надо?

Агнесс стала потихоньку пробираться к столу. Велосипедной рамы на середине пути уже не было.

– Да я так просто. Поболтать, – ответила она.

– Поболтать, ага, – Яннике хрипло усмехнулась. – За печеньем пришла, так и скажи.

Агнесс хотела было ответить, что да, от печенья она бы не отказалась, но тут она увидела на рабочем столе Яннике коробку размером с книгу. Крышки на ней не было, и можно было увидеть, что внутри у коробки полно проводов, катушек и лампочек. Но больше всего внимание Агнесс привлек полупрозрачный золотистый камушек, размером с четверть спичечного коробка. Он был в самой середине коробки, и к нему было подсоединено несколько проводов. Агнесс почему-то показалось, что у этого камушка возможностей еще больше, чем у ручного фрезера.

– А что это такое? – спросила Агнесс, совершенно позабыв про печенье. Она забралась на табуретку со своей стороны стола, чтобы поближе рассмотреть золотистый камушек.

– Видеофон чиню, – сказала Яннике и глянула на девочку, будто стараясь понять, правда ли ей интересно.

– А это что? – Агнесс указала на камушек, и, поднеся палец слишком близко, получила еще один шлепок по руке.

– Истоковик. Ты чего, не знаешь, че такое истоковики?

– Не-а.

Яннике закатила глаза:

– А я говорила, что мы с Греем опять в Темные времена скатимся! Взрослая девка ведь уже, и не знает, что такое истоковик! Чему вас только в школе учат?!

Агнесс нахмурилась и сложила руки на груди. Яннике жаловалась на жизнь точно так же, как другие трущобники!

– А я в школу не хожу! – ответила Агнесс.

– Вот и я о том! Дети по улицам шляются, вместо того чтобы учиться! При Кейвсоне такого не было!

– Да что такого крутого в этом Кейвсоне-то? – спросила Агнесс.

– Ты еще и про Кейвсона не знаешь?!

– Ну, я имя вроде слышала, но не очень поняла, – Агнесс все-таки смутилась, почувствовав себя совсем глупой.

– Это великий человек, который построил весь Новый Рим! Лидер, который был до Филиппа Грея, – сказала Яннике. – Все развалил, слизень…

– Грей слизень?

– Ну не Кейвсон же!

Агнесс подумала, что Грей на фотографиях в газетах правда похож на слизняка. Потом хихикнула, представив слизняка в очках и костюме как у Грея.

– Смех без причины – признак дурачины.

Агнесс уже успела смириться с тем, что она «дурачина», потому просто спросила:

– Что Грей развалил-то?

– Заводы! Стройки! Когда Кейвсон только начинал, Новый Рим даже Новым Римом-то не назывался.

– А как назывался?

– Поселение. Как после Катастрофы назвали, так и было…

– О, это я знаю! – оживилась Агнесс. – Про Катастрофу нам в школе рассказывали!

– Да неужели! И что же вам рассказывали?

Агнесс расправила плечи, набрала в легкие побольше воздуха и начала рассказ:

– Раньше на этой планете жила другая цивилизация. Они отличались от нас тем, что активно использовали магию…

– И что же такое магия? – Яннике сложила руки в замок, устроила на них подбородок и улыбнулась тонкой кривоватой улыбкой.

– Вы же знаете! – Агнесс решила, что старушка над ней издевается.

– Я-то знаю. Мне интересно, знаешь ли ты.

Агнесс шумно выдохнула через нос, но ответила:

– Вот есть Энергия, да? От нее работают всякие приборы, типа лампочек, радио, видеофонов вот… – Агнесс кивнула на коробку на столе и продолжила уже заученным определением, которое знал каждый житель Нового Рима и окрестностей: – Когда от Энергии работают приборы – это технологии. Когда человек пропускает Энергию через себя, преобразуя ее силой своей воли – это магия. Магия опасна и запрещена законом… – тут Агнесс снова перескочила с размеренно-уверенного тона, которым повторяла вызубренный текст, на свой обычный любопытный: – А почему она опасна? Нам говорили, что Катастрофа случилась именно из-за магии, но больше ничего не рассказывали!

– А больше ничего и не известно. Огромный выплеск Энергии, волной прокатившийся по всему миру, убивший большинство людей и разрушивший города…

– Да! И только Башня Виктории выстояла, потому что у нее был защитный купол… Нет! Там еще башни были! В том городе, что был тут раньше! Это были огромные магические артефакты! – Агнесс вскинула руки вверх и едва не упала с табуретки.

– Семь башен держали защитный купол. Шесть не выдержали и рухнули, а Башня Виктории пострадала, но выстояла. Кстати, ее тогда так не называли даже. Ее называли Башней Защиты. Говорят, до Катастрофы там был университет магии.

– Ого! – таких подробностей Агнесс не знала, но своими знаниями ей блеснуть тоже хотелось. – И случилось это тысячу девяносто восемь лет назад, да?

– Если бы ты не знала, что у нас летоисчисление от Катастрофы идет, я бы тебя пинком под зад выгнала. Так что нечего тут хвалиться ерундой. Давай, вспоминай что-нибудь стоящее!

Агнесс призадумалась. Вообще про историю Нового Рима им в школе рассказывали мало и скучно.

– После Катастрофы были Темные времена, – сказала она. – По всей планете были землетрясения и… и… еще всякое.

– Цунами и извержения вулканов, – подсказала Яннике уже более терпеливо. Видимо ответ «землетрясения и всякое» ее устроил.

– А Косой Джар еще рассказывал, что там были чудища и живые мертвецы, но я ему не поверила, – Агнесс посмотрела на Яннике с сомнением. Та зловеще усмехнулась:

– Были, были. Чудища – это животные, которые мутировали… – Яннике заметила непонимающий взгляд Агнесс и пояснила: – Изменившиеся из-за выплеска Энергии. Некоторые увеличились в размерах, какие-то виды поменяли цвет, обзавелись новыми частями тела и возможностями… При Кейвсоне ученые пытались соотнести новые виды с докатастрофическими по редким уцелевшим энциклопедиям, но потом бросили это дело. Проще и эффективнее было составить новую классификацию и каталоги.

– Эти чудища и сейчас есть?

– Не в Новом Риме, конечно. Они ушли в леса. В окрестностях Нового Рима опасных зверей почти нет.

– А мертвецы?

– Что мертвецы?

– Ну, живые мертвецы. Они тоже были?

– О, да, – ответила Яннике. – И это было действительно жутко. В телах магов, погибших во время Катастрофы, сохранилась Энергия. Она заставляла их двигаться чисто механически.

Агнесс представила это, и ей стало жутко. Тело мертвого человека, которое ходит как заводная кукла.

– Самое ужасное, – продолжала Яннике, – что они пытались восполнить Энергию. И иногда бросались на людей, потому что в теле каждого человека содержится небольшое количество Энергии.

– И в моем? – Агнесс почему-то оживилась от этой мысли.

– И в твоем, – ответила Яннике и нахмурилась. – Только знаешь, мелкая, самым ужасным в Темных временах были не чудища и мертвецы.

– А что?

– То, что люди были настолько заняты выживанием, что утратили почти все знания докатастрофической цивилизации.

– Как это «утратили»?

– Потеряли, – Яннике с досадой вздохнула. – Магические носители были уничтожены выбросом Энергии. Остались бумажные. Книги, карты… Часть была брошена в покинутых зданиях, и со временем бумагу сожрала плесень, сырость, насекомые… Часть вообще пошла на растопку, когда люди замерзали. Мы не в праве их судить.

– Но это грустно, да? Мы не узнаем, как жили люди до Катастрофы…

– Почему же не узнаем? Не зря Кейвсон устанавливал памятники историкам-энтузиастам! Эти люди в Темные времена, рискуя жизнью, спасали книги. Благодаря им у нас есть хоть какие-то представления о докатастрофической эпохе. Благодаря им, и отважным исследователям из Новоримского воздушного флота!

Тут глаза у Агнесс загорелись. Она вспомнила о белых сияющих дирижаблях, на которые ей так нравилось смотреть.

– Они летают на дирижаблях, да? – спросила Агнесс.

– Да. На Европейских островах часто удается найти руины докатастрофической эпохи. При Кейвсоне мы получали много знаний оттуда. Но на главный вопрос ответа пока так и не получили.

– Что за главный вопрос?

– Причина Катастрофы. Где это началось? Как произошло? Те, кто находился ближе всего к эпицентру, и знал ответы, погибли первыми. Ученые пока сошлись на том, что причиной была магия. Магия опасна, потому что человек берет огромную силу под контроль своего разума, и одна случайная мысль может сделать эту силу разрушительной. Чтобы безопасно пользоваться магией, человек должен обладать чистым разумом, быть полностью сосредоточен. К сожалению, человек по своей природе существо слишком хаотичное, подверженное внезапным эмоциям и сопутствующим импульсам. Например, вот колдуешь ты заклятье, чтобы исцелить человека. А этот человек тебя ненавидит. Лежит и матом тебя кроет. И вот ты поддалась на провокацию, разозлилась, и вместо того, чтобы человека вылечить, взорвала ему голову.

Агнесс было рассмеялась, но поймала строгий взгляд Яннике и затихла.

– Мы остановились на Темных временах, – напомнила Агнесс. – Там были землетрясения, вулканы и эти…

– Цунами. Такие сильные, что изменили географию.

– Ага. И еще чудища и мертвецы. А люди от всего этого прятались в Поселении, которое образовалось вокруг Башни Виктории. Туда приходили выжившие со всего мира.

– Да, – сказала Яннике. – Говорят, до Катастрофы было много разных стран, и люди говорили на разных языках, и отличались по цвету кожи и форме глаз.

– Это как у нас, что бедные не видят солнца, потому бледные, а богатые загорелые?

Яннике задумалась, почесала подбородок черными от масла ногтями, и ответила:

– Не. Там как-то по-другому было. Черт теперь знает, как именно. Суть в том, что, когда выжившие собрались в Поселении, их языки смешались. И культуры разных стран тоже. И прятались они в Поселении пятьсот лет.

– Ага! А потом все ужасы кончились, и началось Время покоя. Но там ничего интересного не было.

– Здрасьте! – всплеснула руками Яннике. – А Королевства?!

– А что Королевства? – Агнесс слышала о каких-то Суверенных Королевствах, что располагались в окрестностях Нового Рима, но ничего толком о них не знала.

– О, мне нравится эта история! – усмехнулась Яннике. – Давай-ка я сделаю нам чай, и расскажу тебе.

Через несколько минут перед Агнесс стояла чашка чая и коробка с ароматным печеньем. Девочка устроилась поудобнее на табуретке, а Яннике начала свой рассказ про Королевства:

– Темные времена закончились через пятьсот лет после Катастрофы, тогда выжившие все еще прятались в Поселении. Стихийные бедствия закончились, но люди все еще боялись опасных животных и живых мертвецов. Это были голодные времена. Охотиться было не на кого, выращивать ничего не получалось: земля была недостаточно плодородной в этих местах. И вот несколько смельчаков решили исследовать территории за пределами Поселения. Сначала они делали короткие вылазки. Не больше дня пути туда и обратно. К своему удивлению они обнаружили, что там почти безопасно. Животные, конечно, встречались, но от них вполне можно было отбиться. А живые мертвецы израсходовали всю свою остаточную Энергию и превратились в обыкновенные трупы. Смельчаки рассказали об этом в Поселении, собрали несколько групп и отправились на более масштабные поиски плодородных земель и ресурсов. Многие в Поселении смеялись над ними: «Вот куда они лезут? Либо сдохнут там, либо перепугаются и прибегут обратно!»

Агнесс догадалась, к чему идет эта история:

– Но они же не погибли и не вернулись ни с чем? Они нашли, что искали, и основали Королевства, да?

– Верно, – Яннике сделала глоток чая. – Они стали возделывать землю, охотиться, ловить рыбу, добывать металлы и другие ресурсы и продавать все это жителям Поселения. Основатели Королевств нанимали людей, чтобы защищать свои владения от разбойников…

– А чем Поселение платило Королевствам? Раз у них тут даже не росло ничего, – Агнесс сунула в рот печеньку почти целиком.

– Жуй как следует! – строго сказала Яннике. – Тогда уже вернулись в оборот деньги, но ты права, Поселение мало что могло предложить Королевствам, но со временем ситуация изменилась. Жители Поселения сосредоточились на науке и технике. Таким образом мы пришли к той системе отношений с Королевствами, которую мы имеем сейчас: Суверенные Королевства дают Новому Риму ресурсы, а взамен получают технику и знания. Вся знать Королевств училась в новоримских университетах. Некоторые вовсе остаются тут. Идут в науку или вот флот… – Яннике задумчиво отхлебнула еще чаю.

– А что значит «Суверенные»? – спросила Агнесс.

– Независимые. Они не подчиняются Новому Риму, у них свои законы. У них там вообще весело, – Яннике усмехнулась.

– Почему?

– Ну так Королевства же! У них там лидера не Совет выбирает, как у нас. У них там короли и королевы. Вот правит, например, королева. Умирает, и новой королевой становится ее дочь. Ну или сын. Смотря, кто старше из детей.

– Ой, а еще у них там платья смешные! – вспомнила Агнесс. – Я видела в газете фотографию королевы Дивлэнда. У нее юбка была во-от такая! – она широко развела руки, насколько хватило. – Как в такой вообще ходить можно?

– Понятия не имею, – сказала Яннике. – Говорю же, весело у них.

– А что было дальше? Ну после того, как основали Королевства?

– В Поселение люди потихоньку занимались наукой, но очень вяло. В основном они продолжали бояться. Не верили даже, что Королевства продержаться долго. С исторической точки зрения Темные времена закончились через пятьсот лет после Катастрофы, но в сердцах людей они жили вплоть до тысяча десятого года. А потом пришел Джон Кейвсон и сказал: «Хватит!» – когда Яннике говорила о Кейвсоне, ее темные глаза загорались, как будто в их глубине вспыхивало пламя. – Он сказал: «Мы – люди, которые пережили Катастрофу и Темные времена! Мы сохранили человеческий облик! Мы – победители!» В честь победы людей он отремонтировал Башню Защиты, переименовал ее в Башню Виктории и установил на вершине статую…

– Это вот та крылатая баба, да?

– Сама ты крылатая баба! Это Виктория – богиня победы из докатастрофических легенд.

Агнесс многозначительно кивнула.

– И Кейвсон сказал, – продолжала Яннике, – что нам пора прекратить выживать. Мы должны жить и развиваться! Смотреть вперед! Он обратился за вдохновляющими символами к древней докатастрофической мифологии, переименовал Поселение в Новый Рим, и город стал расти… Вот тут, кстати, и возникли трущобы. Это вышло стихийно. Как-то само по себе. Те, кто участвовали в развитии Нового Рима, поднимались вместе с ним. Становились богаче, переезжали на более высокие этажи… Причем для этого не нужно было даже быть особенно умным или талантливым, достаточно было просто включиться в процесс. Люди шли на стройки, на заводы. Они любили Новый Рим, и Новый Рим отвечал им взаимностью. А те, кто ленился или сомневался остались внизу.

– Так им и надо! – сказала Агнесс. Она всегда предполагала, что трущобники сами виноваты в том, что у них все так плохо.

Яннике покачала головой:

– Так было при Кейвсоне. Сейчас в трущобах может оказаться кто угодно. Вот ты, например. Ты здесь родилась. Вместо того, чтобы нормально учиться, ты помогаешь местным бандитам проворачивать их сомнительные дела, чтобы заработать на кусок хлеба.

– Эй! Ничего я не помогаю бандитам! – возмутилась Агнесс. «Гробовщика» она теперь сторонилась. Иногда даже пряталась от него.

– Когда к власти пришел Грей, многие с заводов повылетали, – продолжила Яннике. – Когда мы при Кейвсоне на заводы устраивались, мы работали для развития Нового Рима. Считай, для развития человечества! А теперь на заводах только верхушка наживается, – Яннике сделала глоток чая, и поморщилась, как будто тот был горьким. – Я потому и ушла. Противно мне было вместо дирижаблей машины для богачей делать.

Агнесс не нравилось, что Яннике так поникла, и она решила вернуть разговор в более приятное для старушки русло:

– А дирижабли ведь Кейвсон придумал, да?

– Ну не то, чтобы он… Кейвсон нашел древние чертежи воздушных кораблей. Тогда он понял, что их можно использовать, чтобы узнать, что находится дальше… За Новым Римом, за Королевствами… Там, куда со времен Катастрофы не ступала нога человека… Тогда Кейвсон собрал самых талантливых механиков, чтобы они исследовали древние чертежи и построили дирижабли…

– И вы были среди них?!

– О нет. Я тогда была ребенком, как ты сейчас. Я присоединилась к славному делу дирижаблестроения позже, но именно я придумала ту модель дирижаблей, на которых путешествуют сейчас, – Яннике расправила плечи и будто бы даже стала моложе.

– Кру-уто! И на них исследуют дальние страны?

– Отдаленные земли, да. Хотя я сомневаюсь, что за последние годы они провели хоть одну стоящую экспедицию… Но в былые времена они постоянно открывали новые острова, летали к северным морям и на восток. Каждый раз, отправляясь в экспедицию, исследователи понятия не имели, что их ждет. Там могли быть любые опасности: дикие звери, ледяные пустыни, проклятые руины.

Агнесс слушала завороженно. Ей тоже хотелось отправиться в путешествие и посмотреть на все эти опасности.

– Эти люди на дирижаблях, наверное, были очень смелыми.

– О, да. Пожалуй, даже смелее основателей Королевств. Да, это очень красиво звучит. Давай на этом закончим, а то мне еще работать нужно. Да и тебя там наверняка где-нибудь заждались.

– Как это закончим?! – Агнесс сделала большие глаза. Разговор ее так увлек, что ей вообще не хотелось уходить. – Вы же про истоковики так и не рассказали! С чего мы начали то!

– Ах, точно. Истоковики, – Яннике постучала ногтем по золотистому полупрозрачному камушку в середине разобранного видеофона. – Истоковики дают Энергию, на которой работает вся наша техника. Видеофон вот. Лампочки. Автомобили. Даже дирижабли. Смотри, здесь вот проводок сгоревший был, – Яннике взяла лежавший на столе пинцет и указала на один из подсоединенных к истоковику проводов. – Я его заменила. Теперь все должно работать. Давай-ка проверим! – Яннике перевернула видеофон, и Агнесс увидела выпуклый экран и ряд кнопок внизу: кнопка со схематичным изображением молнии, потом цифры от нуля до девятки и еще две – зеленая и красная. Сбоку от экрана был динамик. Яннике своим узловатым пальцем ткнула в кнопку с изображением молнии. Экран засветился золотистым светом и по нему побежали помехи. Агнесс приподнялась, опираясь на стол, чтобы лучше видеть, а Яннике стала нажимать на кнопку с цифрами, потом нажала на зеленую кнопку. Из динамика послышались гудки. Агнесс никогда раньше не видела, как люди пользуются видеофонами, и происходящее казалось ей очень странным и любопытным. А потом на экране появилось изображение. Агнесс даже вздрогнула от неожиданности. Это был Том, и его голос послышался из динамика:

– О. Починила, да?

– Починила, раз с тобой говорю! – ответила Яннике. – Сейчас вот с мелкой тебе и отправлю, – она кивнула на Агнесс, которая перегнулась через стол и, склонив голову, разглядывала изображение на экране. Цвета видеофон не передавал, все изображение было в оттенках золотого, цвета истоковика и Энергии. Том рассмеялся, должно быть, увидев любопытную мордаху Агнесс, и та быстро села обратно на табуретку. Ей стало стыдно за свое дурацкое любопытство.

Яннике выключила видеофон, снова перевернула его, пристроила сверху крышку и стала прикручивать ее винтиками по углам. Агнесс наблюдала за ней с таким интересом, что Яннике позволила ей самой попробовать закрутить последний винтик. Получалось плохо и медленно. Отвертка все время соскакивала, винт не закручивался, и в итоге Яннике все равно пришлось доделывать работу самой. Но когда Агнесс потом несла этот видеофон Тому, чувство причастности к тому, что этот прибор снова работает, делало ее счастливой. Агнесс шла почти вприпрыжку и думала о том, что завтра снова придет к Яннике и попробует еще что-нибудь прикрутить.