Текст книги "Возмездие (ЛП)"

Автор книги: Анна Карвен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Кайм резко выдыхает, его ноздри слегка раздуваются. Он странно смотрит на меня. Его пристальный взгляд подобен медленно горящему огню. Я хочу этой пытки. Вытащить это наружу. Все тело пылает. Что это за чувство?

– Почему ты на меня так смотришь?

– Ты находишь мою Метку отталкивающей? – тихо спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.

Я хочу услышать это из его уст.

Кайм медленно качает головой.

– Нет, Амали. Это просто естественный след на коже. Я не верю ни в богов, ни в демонов, ни в какую-нибудь мидрийскую суеверную чушь. Садись на лошадь. Больше никаких бессмысленных вопросов. Я снисходителен к тебе, потому что до сих пор ты была разумна. Не заставляй меня перебрасывать тебя через спину Облака.

Лошадь согласно фыркает.

– Я иду, – ворчу я, хотя мысль о том, что Кайм хватает меня, не кажется такой ужасной, как я когда-то думала.

Кайм соединяет ладони, чтобы сделать стремя из своих рук.

– Залезай.

Я провожу босой ногой по его сцепленным пальцам. К моему удивлению, его кожа теплая. Он почти чувствуется… человеком.

Облако терпеливо наклоняет голову, когда я перекидываю ногу через него, Кайм легко принимает мой вес. Мой зад все еще болит после вчерашней тяжелой поездки, и я болезненно вспоминаю об этом, когда пытаюсь принять более удобное положение.

О, это будет весело. Я боюсь того, что принесет конец дня. Подозреваю, что едва смогу ходить. Кайму не нужно заковывать меня в кандалы, все, что ему нужно сделать, это обезопасить меня ездой верхом.

Демон легко садится в седло позади и берет поводья, его мощные руки окружают меня. Он издает мягкий щелкающий звук языком. Облако переходит на тихую рысь, шелестя осенними листьями под массивными копытами.

И мы двинулись.

– Венасе? – спрашиваю я.

– Венасе, – соглашается Кайм.

– Моя деревня находится глубоко в Комори. Чтобы добраться туда на карете из…

– Я знаю, где Венасе.

– З-знаешь? Не многие знают, где это. Ты бывал раньше в Тигландс?

– Однажды, – холодно говорит он.

– Никто не приходит в Комори, кроме солдат и тигов. По какой причине ты приходил туда?

Какое-то время он молчит. Разозлила ли я его? С Каймом трудно сказать. Его чертовски сложно прочитать.

– Я искал свою мать, – говорит он наконец.

Я замираю. Значит, в нем действительно течет кровь тигов. Мои мысли пускаются вскачь.

– Т-ты ее нашел?

– Нет. – На этот раз его голос настолько холодный и категоричный, что я не смею расспрашивать дальше.

Когда мы поднимаемся по каменистому склону, все, что я слышу, это ровный стук копыт Облака и бесконечная песня леса. В воздухе остаются остатки утреннего тумана.

Меня пробирает дрожь.

Кайм – наполовину тиг. Осознание этого лишает меня дара речи.

Если он наполовину тиг…

Тогда кто его вторая половина?

Глава 15

Кайм

Я перевожу Облако на плавную рысь, когда мы покидаем поляну. Он легко перемещается по неровной местности, его мощные ноги быстро преодолевают каменистый склон.

Мы проезжаем небольшую, с серебристыми стволами, рощу Эльдарвуд. В этой роще два тела. Мидрийские разведчики. Я убил их, пока Амали спала. Я бы спрятал тела, но мне не хотелось отлучаться от нее слишком на долго.

Она застывает, когда мельком видит их безжизненные тела. – Ты убил их?

– Они схватили бы нас и выдали палачу. – Я не жду, что она поймет. Ее руки могут быть запятнаны кровью императора, но она не прирожденный убийца. Женские руки мягкие и невинные. Ее тело мягкое во всех нужных местах. Она не привыкла к такому насилию.

Амали замолкает и неуклюже ерзает на спине лошади. Она ужасная наездница. Ясно, что я заставляю ее чувствовать дискомфорт, но, по крайней мере, она содействует.

Она не дура. И знает, что не сравнится со мной.

Тем не менее я ожидаю, что в какой-то момент она попытается сбежать. Я не жду ничего меньшего от женщины, убившей императора Мидрии. Она просто ждет подходящего момента, пытаясь узнать обо мне побольше. Понятно, что ей любопытно. Я вижу вопросы, горящие в ее голове.

Как мне объяснить ей то, что я даже не знаю, кем являюсь?

Эти мелкие детали, что я раскрываю ей… не знаю, зачем это делаю. Я не привык так близко общаться с другими. На этом континенте есть только одно существо, отдаленно напоминающее мне друга. Это Гемели, слепой портной Бельхенны.

Амали застывает, когда мы поднимаемся по небольшой насыпи. Я могу сказать, что ей уже больно. Целый день такой езды навредит ей. Нужно научить ее правильно ездить прямо сейчас.

– Ты должна двигаться вместе с лошадью, – советую я. – Вверх и вниз. Как это делаю я.

– Как это? – Она подпрыгивает вверх и вниз, ее ритм совершенно не синхронизируется с ритмом лошади. К счастью, Облако умен. Он знает, что должен реагировать только на мои движения, мои команды, мои указания. Он очень терпимо относится к Амали.

– Не совсем. Будет проще, если я просто покажу. – Все еще держа поводья, я опускаю их и кладу руки ей на бедра, прижимая ее тело к себе. Я замедляю шаг Облака. – Вверх и вниз. Двигайся в его ритме. Вот так.

Сначала она замирает.

Затем немного расслабляется.

Я управляю ее бедрами.

– Вот так. Вверх и вниз.

Она начинает нормально двигаться. Ветерок ловит несколько завитков ее длинных рыжих волос, швыряя их мне в лицо.

Ее запах окружает меня.

Это дикий женский запах с оттенком сладости. Как холодный лесной ручей и солнечный свет.

Все, что мне чуждо.

Ее тело прижато к моему, и я чувствую гибкие изгибы ее спины, когда она движется вверх и вниз, приноравливаясь к шагу лошади.

– Уже лучше, – бормочу я, чувствуя странную гордость. Она быстро учится. Неудивительно, что она смогла придумать способ убить Хоргуса.

Возможно, теперь она пытается придумать способ убить меня.

Как ни странно, это меня заводит.

Ее тепло просачивается сквозь тонкую ткань ее топа, смешиваясь с моим. Я больше не страдаю от побочных эффектов использования своих способностей. Мое тело сильно нагрелось с прошлой ночи, и когда сегодня утром отправился на разведку, я полностью вспотел.

Я трижды обходил наш лагерю. И убил пятнадцать мидрианцев, но Амали не нужно этого знать.

– Думаю, теперь я уже разобралась, – сухо говорит она.

– Действительно. – Я убираю руки с ее бедер.

Она изгибается, пытаясь оставить между нами немного дистанции.

Это бессмысленно. Седло не рассчитано на двоих. Оно прижимает нас друг к другу, и она ничего не может с этим поделать. Мы останемся так, пока не достигнем Мертвого леса, оставив позади территории Даймара.

Я снова возбужден. Моя эрекция давит на ее поясницу. Амали явно осознает это, но ничего не говорит.

Я мельком вижу ее тонкую шею, и внезапно мне хочется убрать эти растрепанные волосы и прижаться губами к ее гладкой золотистой коже.

Она привлекательная женщина. Я не могу этого отрицать. Мидриане были дураками, пытаясь приписать ей всю эту суеверную чепуху. Ее Метка и то, что она тиг, меня не беспокоит.

Она меня искушает.

И возможно, я поддамся искушению. За последние несколько дней уже достаточно нарушил свои собственные правила. Какая разница, если добавится еще одно?

– Тебе теперь удобнее? – Я шепчу ей на ухо просто потому, что могу. Мое вознаграждение – легкая рябь мурашек на ее шее.

– Это мучительно, – ворчит она.

– Ах, но если для тебя это пытка, то представь, как это должно быть для меня.

Она напрягается, на мгновение теряя ритм езды.

– Я отмечена. Ты не можешь меня трогать.

С моих губ срывается мягкий смех.

– Я говорил тебе, Амали, что не верю в богов. Локи не властен надо мной.

– Небольшая ирония в том, что это говорит тот, кто имеет более чем значительное сходство с повелителем Преисподней.

– Совпадение, – рычу я. Как всегда, сравнение меня раздражает. Я очень хорошо знаю, как выгляжу. – Я не всегда был таким.

– Да?

– Когда-то у меня была загорелая кожа, такая же, как у тебя. Волосы были каштановыми, а глаза – серо-зеленого оттенка. Это… состояние развивалось со временем.

– Я не понимаю. – Она качает головой, глядя на мои руки. Я без перчаток. Темные чешуйки татуировок Преподобных выглядывают из-под моих длинных рукавов.

Если бы я мог, то стер бы эти проклятые отметины.

– Могу заверить тебя, Амали, что я родился обычным человеком, как и ты. Это изменение вызвано подростковым переходом. Оно доказывает, что у меня нет ничего общего с богом.

– Ну если ты так говоришь, – с сомнением говорит она. – Но ты не сможешь убедить меня, что полностью человек.

– Хм. – Я расслабляюсь, так как моя эрекция становится почти болезненной. Конечно же, богам не нужно мириться с такой адской пыткой.

Попытка понять, почему я такой, как есть, вызывает слабую пульсирующую боль в висках. Эта чушь про Лока… она всегда задевает меня.

Почему? Да потому что темный, который посещает вас во сне, более чем мимолетно похож на…

Мои поиски ответов ни к чему не привели.

Если я стану слишком много думать об этом, то сойду с ума, поэтому не буду.

Прямо шило в жопе.

Теперь у меня болит и голова, и член.

Клянусь Локом, эта женщина убьет меня. Рано или поздно мне придется что-то делать с этой… ситуацией, но пока мы должны двигатся дальше.

Мы не можем больше терять время. Остановка на отдых уже дорого обошлась нам, но она была необходима.

Я похлопываю Облако по шее.

– Хороший мальчик, – шепчу я, говоря на иони, языке горцев. Почему-то животные лучше реагируют на иони. – Мне нужно, чтобы ты побежал для меня, мхуррин. Помоги мне сейчас, и я дам тебе то, что ты всегда хотел.

Облако фыркает и дергает за повод, желая, чтобы я дал ему полную свободу.

– Держись крепче, – шепчу я Амали на ухо, когда холодный утренний ветер кружится вокруг нас, теребя ее великолепные огненные волосы.

Моя эрекция – это приятная заноза в боку. Ее теплое, земное присутствие угрожает вытащить меня из холодной оболочки.

Я рискую нарушить все правила, которые когда-либо устанавливал для себя.

Я ослабляю контроль над Облаком и слегка толкаю его ногами.

Большего и не нужно.

И вдруг мы летим. Амали задыхается и наклоняется вперед, теряя равновесие. Я обнимаю ее за талию и притягиваю к себе, оценивая, насколько хорошо она мне подходит.

На этот раз она не протестует. Просто напугана внезапной скоростью Облака. Кто-то может обвинить меня в том, что воспользовался ситуацией, но на самом деле я этого еще не сделал.

Глава 16

Амали

Мы едем, кажется, целую вечность, летим через осенний лес, пересекаем ручьи и овраги, несемся через рощи и заросли. Не знаю, как это делают Кайм и Облако, но каким-то образом человеку и лошади удается проложить путь, на котором я не вижу ничего, кроме препятствий.

Несмотря на то, что он мне говорит, Кайм не человек.

Чем больше узнаю его, тем больше уверена в этом.

Хотя сейчас ему тепло и его рука обнимает меня за талию, и я чувствую себя превосходно, но не могу не ощущать, что меня держит существо, которое представляет собой нечто большее, чем просто плоть и кости.

Я напрягаюсь, когда Облако поднимается по небольшой насыпи. Кайм крепче сжимает меня, напоминая мне расслабиться и по-настоящему оседлать лошадь, а не превращаться в жесткое бревно. Мы взбираемся на небольшой гребень, и внезапно местность меняется.

Мы на равнине. Широкие ровные луга простираются, насколько хватает глаз, наполненные морем розового ковыля, который колышется под шепот ветра. Полуденное солнце освещает землю золотым светом, превращая ее в сказочный пейзаж.

Я никогда раньше не видела так много открытого пространства. Голубое небо кажется огромным и немного устрашающим, и когда я смотрю вверх и вижу летящих над головой гусей, меня поражает безбрежность всего этого.

Я простая лесная девушка. И не привыкла к этому большому голубому небу, где не видно ни единой кроны дерева.

Я начинаю терять равновесие, но Кайм рядом, держит меня крепко, прижимает к своему стройному твердому телу, пока Облако набирает скорость.

У лошади невероятная выносливость.

У Кайма невозможный самоконтроль.

Я чувствовала настойчивое давление его эрекции, пока мы ехали. Она то появляется, то исчезает. Иногда она бывает настолько сильной, что вызывает волну желания, которая течет от кончиков пальцев по всему моему телу, повышая чувствительность проколотых сосков и клитора.

Проклятые металлические штуки.

Как только вернусь домой, сниму их.

Это сделала со мной хозяйка гарема. Она хотела, чтобы я обезумела от похоти. И заставляла меня пить зелья и есть странные фрукты, которые усиливали мое желание.

Затем она заставляла меня смотреть на бесконечные фотографии Хоргуса, пока я не уставала от высокомерного лица этого ублюдка.

Меня пытались заставить почувствовать влечение к нему.

Это не сработало. Чем больше я его видела, тем сильнее росла моя ненависть и тем решительнее я хотела его убить.

С Каймом все по-другому.

Эта близость… она отличается.

Унижение, которое я испытала во дворце… все тает, когда я с ним.

Я закрываю глаза и позволяю ветру ласкать мое лицо. Он треплет мои волосы и поет в ушах.

Вот на что это похоже.

Я свободна… почти.

Во мне открывается тоска, и ветер в ушах превращается в мрачный соблазнительный шепот.

Отпусти.

Я представляю себе жизнь без мидрийской оккупации, когда мы, тиги, могли свободно бродить по Комори, как мы это делали тысячи зим. Время, когда мы могли отправиться куда угодно на континенте Разлома, не опасаясь, что нас продадут в рабство или отрубят головы.

Я пытаюсь представить себе встречу с Каймом в другой жизни.

Что, если бы я не была его пленницей?

Что, если бы ему не пришлось убивать практически всех встречных людей?

Что, если он был смертным?

Отпусти.

Что-то внутри меня поддается, и я откидываюсь назад, позволяя своему телу слиться с его.

Его рука сжимается, пальцы обхватывают мою талию. Другой рукой он держит поводья, мастерски управляя Облаком.

Есть ли что-нибудь, в чем он не слишком разбирается?

И хотя знаю, что не должна, но упиваюсь его близостью. Ощущение сильного, смертоносного воина за спиной, особенно когда он обвивает рукой твое тело самым собственническим образом…

Я никогда не испытывала ничего подобного.

Он головокружительный и дурманящий. Я в реальной опасности попасть под его чары.

Я улавливаю его запах на ветру. Он холодный, свежий, древесный и, несомненно, мужской. Слабый трепет моего возбуждения усиливается, и давление проклятого седла ничуть не помогает.

Некоторое время я молчу, пытаясь сосредоточиться на удержании ритма в седле.

Кайм так и не отпускает мою талию, даже когда шаги Облака становятся неровными, а холодный поток воздуха бьет меня в лицо.

Я открываю глаза… и замираю.

Где мы?

Местность изменилась

Над головой тянутся безлистные деревья, их серые ветви тонкие, словно скелет. С деревьев свисают странные перистые лозы, больше похожие на пучки волос цвета слоновой кости, чем на растения.

Здесь намного холоднее, чем на равнине. Здесь золотое солнце скрыто тонкой пеленой серого тумана.

Облако замедляет шаг, почти не решаясь идти дальше.

Мне тоже непросто. Этот лес совсем не похож на густой зеленый лес вокруг моего дома.

Это безмолвный лес.

Нет птичьего пения и заметно отсутствуют звуки жужжания насекомых.

Я смотрю вниз. Земля черная и покрытая шрамами, сквозь твердый плотный грунт торчат массивные валуны. Не видно ни травинки, ни сорняков, ни цветов. Только скалы, покрытые тусклым серебристо-зеленым лишайником. Похоже, он был там сотни, если не тысячи лет.

– Ч-что это за место?

– Мидрианцы называют его Мертвым лесом. На иони это называется Таламурана – Место, Близкое к Другому.

– Ты говоришь на иони? – Мой голос слишком резок. На этом языке говорят только древние горные племена Северо-Запада. Укрывшись в нашем священном лесу, мы, тиги, не решаемся пересечь хребет Таламасса. Ходят слухи, что люди, живущие за горами, такие же жестокие и безжалостные, как и их окружение.

– Я говорю на нескольких языках, – тихо говорит Кайм, как всегда загадочно. Конечно, он говорит на нескольких языках.

– Что значит, Место, Близкое к Другому? – Я дико оглядываюсь, когда туман становится все гуще, окутывая призрачные стволы деревьев. Мое возбуждение улетучивается, когда Кайм уводит нас глубже в жуткий лес.

Это неестественное место его, похоже, не беспокоит. Кажется, ему совершенно комфортно в ледяном холодном тумане.

– В Срединном Разломе есть несколько таких мест. Иони верят, что Таламурана – это продолжение подземного мира Лока и что можно действительно путешествовать в загробную жизнь и обратно, если достаточно глубоко погрузиться в туман. – В его голосе звучит глубокая нотка презрения. Почему он так категорически отрицает какое-либо отношение к Локу? Если бы он не был таким пугающим, это выглядело бы почти комично.

– Может быть, это правда. – Мой голос становится благоговейным шепотом, когда мы проходим лужу с водой. Поверхность такая неподвижная, что отражает нас, как зеркало. Сквозь туман я вижу наше отражение. На поразительном черно-белом теле Облака Кайм выглядит как властная фигура из потустороннего мира, его алебастровая кожа выделяется, словно маяк.

Я же…

Я выгляжу странно.

С трудом узнаю женщину с широко раскрытыми глазами с темными кругами под глазами и испуганным выражением лица. Ее кожа стала пепельно-коричневой из-за того, что она слишком много времени проводила в помещении, а волосы спутаны.

– На Комори есть места, куда запрещено ходить, – говорю я мягко, мой голос едва ли не шепотом перекрывает стук копыт Облака. – Те немногие, кому посчастливилось вернуться из этих мест, рассказывают о самых странных вещах… как будто они умерли и возвратились. Может, они такие как… эта Тала…

– Таламурана, – говорит Кайм холодным и жестким голосом, поправляя мое неловкое произношение. – Или могло быть просто потому, что у них были галлюцинации от недостатка воды или еды. В лесах происходят странные вещи.

Для того, чье существование противоречит всякой логике, он слишком уверен, что умеет находить логические объяснения вещам.

Я затихаю, пока мы проходим под массой колючих безлистных лиан, которые настолько плотные, что, кажется, образуют туннель вокруг нас. Тут и там можно увидеть одинокий круглый блестящий красный плод размером с мой кулак. Никто в здравом уме не посмеет прикоснуться к этим фруктам. Бьюсь об заклад, они чертовски ядовиты.

Подходим к небольшому оврагу. Вода устремляется через отверстие в скале, образуя узкую струю. Кайм ведет нас вниз по ущелью, деликатно направляя Облако вдоль кромки воды. Некоторое время мы идем вдоль берега, пока овраг не становится глубоким, а ручей – широким и темным.

Затем Кайм напрягается позади меня.

Это плохой знак, особенно в этой части леса. Он что-то услышал?

Демон полностью останавливает коня.

– Тихо, – шепчет он, прежде чем я успеваю открыть рот. Его рука скользит по моей пояснице в успокаивающей ласке. Этот жест вызывает приятные мурашки по моей шее и голове. – Я должен пойти и кое-что сделать. Жди здесь. Если время начнет казаться… странным, или если я на мгновение исчезну, не бойся. Это все еще буду я.

Прежде чем успеваю спросить, что, черт возьми, он имеет в виду, Кайм выскальзывает из седла, вытаскивая свой длинный изогнутый меч из ножен за спиной.

Он идет вперед – одетый в темное хищник. Его шаги легки и до невозможности бесшумны, затем он исчезает в тумане.

– Похоже, остались только ты и я, Облако, – шепчу я себе под нос, и лошадь раздраженно фыркает, как бы говоря мне заткнуться.

Ветер кружит вокруг нас, на мгновение отделяя туман. Я не вижу никаких признаков Кайма.

Злобный вой разрывает воздух, замораживая кровь в моих жилах. За ним следуют еще и еще. Лошадь в панике встает на дыбы, и я отчаянно хватаю ее за поводья, натягивая их так, как это делал Кайм.

Вместо успокоения Облака это дает обратный эффект.

Конь срывается с места.

Я хватаю его за гриву и держусь, опасаясь за свою жизнь, пока он бежит по ущелью, уводя нас все глубже в тени.

– Стой, Облако, – с шипением прошу я, паника охватывает каждую частичку моей души. Я отчаянно натягиваю поводья и сжимаю ноги, неуклюже имитируя движения Кайма, но лошадь не отвечает.

Я сильно ругаюсь на своем родном тиге, когда мы проходим сквозь облако тумана, такое густое, что едва могу различить свои пальцы.

Что, если мы заблудимся в этом месте? Что, если мы отдалимся от Кайма и больше не сможем его найти?

По крайней мере, я с Облаком. Эта проклятая лошадь может бегать, как ветер.

Еще один леденящий кровь вой раскалывает воздух, и неприятный мускусный запах проникает в мои ноздри.

Мимо нас проносится темная тень, за ней другая и еще одна. Я задыхаюсь, когда мерзкая вонь становится сильнее.

Внезапно Облако резко останавливается, чуть не сбрасывая меня с седла. Тени возвращаются, материализуются из тумана, приобретая тощие, выпуклые формы.

Я замираю.

Это волки.

Их трое, они злобно скалятся, обнажая ужасно острые зубы.

Они начинают кружить вокруг нас. Один из них бросается вперед и кусает Облако за ноги.

Конь отступает, поднимаясь на задние ноги, и на этот раз я теряю равновесие и падаю на твердые камни внизу.

Боль пронзает мое тело. Я закрываю глаза и перекатываюсь, отчаянно пытаясь уйти от мельтешащих копыт Облака. Лошадь легко может убить меня.

– Кайм! – кричу я грубым и отчаянным голосом. Я поднимаюсь на ноги и отступаю, когда рычащий волк приближается ко мне. Пронзительное от страха ржание Облака оглушает меня.

Охваченная страхом, я смотрю на волка.

Он огромный, намного крупнее волков, которые бродят по лесу вокруг моего дома. Его мех темно-серый с черными прожилками, а глаза…

Они красные.

Красные глаза?

Это необычный волк.

Его стая наступает позади него, тихо рыча.

Я не могу пошевелиться.

Я добыча. Они собираются меня сожрать.

– Кайм, – шепчу я, зная, что он – моя единственная надежда уйти отсюда живой. – Где ты?

Я выхожу из заторможенного ступора и начинаю медленно отступать. Ручей позади меня течет по нагромождению серых камней.

Главный волк опускает голову, прижимая уши. Я оглядываюсь вокруг, лихорадочно пытаясь найти что-нибудь, что могу использовать для защиты. Камень, палка, что угодно.

Волк становится темно-серым пятном. Зловоние невыносимо. Это напоминает мне смерть – это гнилостный запах разлагающихся тел, которые слишком долго находились на солнце.

Я отшатываюсь, спотыкаюсь об острый камень и падаю в мелкий ручей. Холодная вода окружает меня, брызги летят в в глаза, заставляя меня яростно моргать.

Последнее, что я вижу, – это блестящие сквозь туман острые зубы волка, когда он бросается на меня.

Потом все становится черным, и меня охватывает холодная ярость зимней бури.

Меня омывает вода.

Я все еще здесь.

Затем я вижу вспышку белого цвета и знаю, что все будет хорошо.

Он пришел.

Сильные руки окружают меня, вытаскивая из ледяной воды. Он снова похолодел, но я не против. Зловоние смерти смешивается с едким запахом свежей крови, и я сразу понимаю, что волки мертвы. Ужасное ржание Облака переходит в мягкое нервное фырканье.

Он убил их всех в мгновение ока.

– Извини, Амали, – хрипло шепчет Кайм, поднимая меня на руки. – Мне очень жаль.

Он тихо ругается на этом странном древнем горном языке – иони. Кажется, он зол на себя.

Мой страх уходит, сменяясь чувством сильного облегчения. Я открываю глаза и в шоке смотрю на Кайма.

Его извинения такие неожиданные. Я никогда не ожидала услышать их от такого человека как он. Это странно, но прекрасно. Тепло наполняет мою грудь.

– За что простить?

– Я не должен был тебя бросать. Думал, что смогу убить их всех, прежде чем они доберутся до тебя. Я не привык защищать… – он явно в раздражении качает головой.

– Не будь так строг к себе. Теперь ты здесь, а волки мертвы, и я в порядке.

– Да. – Это нотка облегчения в его голосе? Он ставит меня на ноги, и я не хочу терять его прикосновение, хотя он холоден, как лед. Я начинаю дрожать. Моя шерстяная одежда промокла насквозь.

Но сейчас все это не имеет значения. Я смотрю на лицо Кайма, вглядываясь в его потустороннюю красоту. Теперь я понимаю, что он красивый. С клубящимся вокруг нас туманом и совершенно серыми скалами и скелетоподобными деревьями на заднем плане он выглядит идеально, как в своей стихии.

И его глаза совсем не темно-карие. Это чистый обсидан, и когда я смотрю в них, у меня начинает кружиться голова.

Я теряю всякое ощущение окружающего.

Тьма грозит поглотить меня. В его глазах появляются тысячи крошечных серебряных осколков. Это как смотреть на звезды в таинственном черном ночном небе.

Его кожа стала на оттенок белее, имитируя цвет первого зимнего снега.

Что происходит?

Знает ли он о том, какое влияние на меня оказывает?

– Т-ты…

– Пойдем, – рявкнул Кайм, выводя меня из транса. Его голос такой же холодный, как и все вокруг, но меня это больше не беспокоит.

Кайм подходит к Облаку, который в отчаянии мотает головой и отступает. Кайм берет поводья и говорит что-то тихое и успокаивающее лошади на этом странном горном языке.

Почти сразу конь успокаивается. Это впечатляющее зрелище.

Часть меня хочет, чтобы Кайм говорил со мной тем же низким успокаивающим тоном, который использует для лошади.

Разве это не глупо?

Пока я стою на камнях, мокрая и дрожащая, Кайм подводит Облако.

– Полезай.

Не говоря ни слова, я подхожу к Облаку, и Кайм кладет руки мне на талию, поднимая меня, когда я вставляю ногу в стремя.

Я перекидываю ногу и внезапно снова в седле. Это агония. Моя задница ноет и вся задубела.

Но я не жалуюсь.

После того, как тебя спасли от верной смерти, не на что жаловаться.

Кайм садится в седло позади меня, и хотя сейчас он холодный, его тело идеально сочетается с моим.

Слишком идеально.

Он ласково шепчет Облаку команду, и мы снова уходим, оставляя за собой след мертвых трупов демонов-волков, пока продвигаемся все глубже в темнеющий туман.