Текст книги "Драконья соседка, или (не) тихие провинциальные будни (СИ)"

Автор книги: Анна Калина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Глава 16

Вокзал в Сигерии уже успело припорошить снегом, а на вокзальных часах выросла небольшая снежная шапка. Дворник с грозным видом уже спешил сметать снег с перрона. Унылый женский голос из громкоговорителя сообщил название станции и время отбытия следующего поезда.

Сигрия был городом чуть больше Мироквоса. Тут была церковь и ратуша, было больше лавочек, салон модной одежды, цирюльня, шляпный магазинчик. Я развернула карту и принялась петлять по узким улочкам старого города, то и дело натыкаясь на тупики.

И главное ни одного ориентира, все дома как один – стены из красного кирпича, крыши под черепицей. Одинаковые мощенные улочки с узкими тротуарами и подобием клумбы возле входа в домики. В городах земля стоила баснословных денег, а потому высаживать скверы возле домов было делом дорогим. Неоправданно дорогим. Горожани, жаждавшие „озеленения“ нашли выход. Они высаживали возле домов кусты роз и обносии их кованными решетками, или же садили особые сорта плетущихся роз, которые превращали стены домов в сплошные клумбы. Там где хозяева были более ленивыми, сажали плющь. Сейчас все это многообразие флоры только выпускало зеленые листочки. Потому город был особенно однообразно кипичный.

Библиотеку я нашла спустя час, с самого начала я приняла это здание со шпилем на крыше за церковь, но карта упорно вела меня к этому строению и я решила присмотреться к табличке на стене. Библиотека была огромной снаружи и бесконечной внутри. У меня сложилось ощущение что эти лестницы и полки не имеют конца. Читальный зал располагался на первом этаже строения, а потом две каменные лестницы поднимались к этажам где размещались книжные полки.

За столом у входа в читальный зал сидела очень хмурая и очень пожилая нэтти. Честно, когда она встрепенулась при моем появлении, я искренне была уверена, что из дамы посыплется песок. Или дама сама развалится на части при неосторожном движении. Настолько субтильной она казалась. Седые волосы старушки были собраны в пышную прическу с пучком на самой макушке, от чего голова женщина напоминала комок сахарной ваты. А еще очки в тяжелой роговой оправе! Огромные с толстыми линзами.

– Мне бы книгу о магических существах, – понизив голос, попросила я.

Нэтти за столом сурово глянула на меня, сдвинув на нос свои огромные очки. Я непроизвольно втянула голову в плечи.

– Магические книги только по удостоверению магакадемии, – заявила нэтти.

Мне стало неловко, будто я просила даму о какой-то противозаконной деятельности. Или сама ее затевала.

– Не магическую книгу, а что-то простое, – смущенно переспросила я, – энциклопедию, спавочник или чо-то в этом роде…

Естественно, что магическую книгу мне бы никто не дал, был определенный закон и нарушать я его даже не думала. Но нэтти в очках продолжала сверлить меня пронзительным взглядом опытного дознавателя.

– Для общего развития, – пискнула я.

Старушка продолжала сверлить меня взглядом, я продолжала робеть и неловко улыбаться. От чего-то именно они, властительницы архивов и повелительницы чистоты (с вениками наперевес) умели внушать окружающим неподдельный трепет. Перед ними как-то моментально смирели все от проказников детишек до почтенных нэйтов.

Старушка опустила вгзляд, покрутила едва заметный тумблер на своем столике и из столешницы тут же выдвинулся механизм с клавишами, довольно резво дама набрала нужные слова и уже спустя миг мне вручили чек с указанием этажа, ряда и полок. Я чек приняла и тут же поспешила в указанном направлении, стараясь топать как можно тише. В библиотеке даже соственное дыхание мне казалось святотацтвенно громким.

Потянулись шеренги книжных полок, с разноцветными корешками книг. Новые, потрепанные. И я в полной растерянности принялась блуждать среди ужных мне полок, без малейшего понимания что именно мне нужно. Поэтому брала боле менее подходящие книги. Хоть что-то где мне будет приоткры завеса магической тайны. Больш всего в моих руках оказались кнги с легендами и сказками.

А дальше был непростой путь вниз по лестнице со стопкой книг в руках. На последней ступене я все же споткнулась, покачнулась и в нелепой попытке удржатьравноевесие схватилась за поручень… Книги естественно с грохотом шлепнулись а пол. Мне показалось что на меня с укором взглянули все! От немногочисенных посетителей итальнго зала до философов и писателей с кртин, что висели на стенах.

– Осторожнее, – как-то печальнопрошептал кто-то.

Меня придержали за локоть. Потом в руки сунули пару книг. Это был молодой человек. Не больше восемнадцати лет, а может быть и моложе. Усталое, даже изможденное лицо, круги вокруг глаз. Он выпрямился и протянул мне остаток оброненных книг. Нервно дернул уголком рта.

– Спасибо, – забирая книги, шепнула я.

Юноша кинул и, обойдя меня, поспешил ввер по ступеням. А я добралась до лижайшего стола и включила настольну лампу. В огромном окне библиотеки было видно как снегом засыпает город. Снег кружился и таял, не долетая до земли, а я с головой ушла в найденные книги.

Час спустя я поняла, что мало что могу здесь узнать. Ни в справочнике, ни в сборнике легенд существ в черных одеждах я не увеидела. Как и не нашла ответа на вопрос имеет ко всему этому отношение моя травма. Пришлось опять подниматься вверх и блуждать среди книг. Только в этот раз я пошла к конкретной полке с легендами… Легендами о смерти.

Книг оказалось не много, все они были по большей степени из разряда сказок, но попалось и несколько старых томиков с обтрепанными корешками. Были здесь и философско– религиозные трактаты. Я хватала все подряд и волокла к столу, где уже громоздилась целая крепость из книг, за окном все усиливалась и усиливалась метель, а солнце медленно катилось к закату. Вспыхнули лампы под потолком, заполняя помещение ярким искуственным светом.

Я одну за другой отбрасывала книги, где все так же ничего нужного не было кроме религиозных рассуждений о жизни и смерти. Все как везде легенда о Жнеце и о том как он ведет ушедшие души через пограничье, чтобы те не поерялись и вышли к свету. Как он собирает их в свою колесницу. Я устало потерла переносицу и отложила еще одну ненужную книгу в стопку. Религия давно утратила силу в мире где наука и магия играли первую скрипку.

Следующий увесистый трактат я листала уже из чистого упрямства. Я почти засыпала и без особого интереса всматривалась в старинные гравюры и тексты написанные древними шрифами. Знаете все эти загогулинки и завитки от которых чтение превращается в расшифровку смысла текста.

И вдруг взгляд зацепился на скопление фигур в углу одной из гравюр. Оскаленные, жуткие суества с серпами в костлявых руках. Черные одежды и капюшоны… Они стояли над телами солдатов полегших в бою. И я тут же принялась вчитываться в текст того трактата, который илюстрировала гравюра. Это было рассуждение на тему того, как история и мифология исказила облик тех существ, которые сейчас редко упоминаются.

Примером были Жнецы, которых спустя столетия стали упоминать в единичном числе – „Жнец“, да и изображали иначе. Чаще всего это делали для привлечения людей в храмы (маги прекрасно знали правду, но клятва о неразлашении сдерживала их от чтения лекций кому попало). Жуткий вид Жнецов пугал смертных и этот образ заменили на более романтический, где полускелет в лахмотьях заменили образом юноши в белых одеждах, а серп и вовсе убрали.

– Так я видела Жнеца? – непонимающе произнесла я.

Это многое объясняло. Я побывала на том свете, я стояла на границе с вечностью… Так вот чьи тени метались над погибшими! Так вот кто стоял за спиной Каспера… Теперь я отчасти понимала почему я могла видеть этих существ. Неужели я просто могу видеть вестников гибели, которым суждено уйти? Но почему заранее? Вдь Жнецы приходят в момент смерти, они не преследуют жертву… Они лишь сопровождают дух в момент перехода.

На вокзал я выбралась уже в темноте, когда сквозь метель едва просматривались размытые огоньки уличных фонарей. В вогоне пасажиров было не много, когда двери вагона почти закрылись, в него заскочил какой-то всклокоченный юноша с книгой. Я сонно отметила что это тот самый молодой человек, который помог мне собрать книги в библиотеке. Подумала и закуталась в шаль плотнее, а потом и вовсе заснула, убаюканная стуком колес. Теперь я знала, что не сошла с ума. Оставался еще вопрос зачем в дом Каспера приезжал Касо, но не на все вопросы можно было найти ответы в один миг. Ощущение путеводной нити, зажатой в руке, меня не отпускало. Рано или поздно клубок распутается, главное не торопиться, чтобы не запутаться еще сильнее.

* * *

– Я чуть с ума не сошла! Как вам не стыдно?!

Когда на тебя орут в собственном доме да еще и с самого утра, то ни одной внятной реплики выдавить из себя не получается. Совершенно. Вот и я только и нашла в себе силы на вопросительный взгляд. Пэркинс стояла на пороге кухни с грозным видом потрясая половником. Половник был под стать медведице, внушающих страх габаритов. Что она им колотить собралась? Или кого? Я на всякий случай сделала шаг назад.

– Лиза, а что такого я сделала? – осторожно уточнила я.

И все же закончила спуск по лестнице.

– Я вчера чуть с ума не сошла! Где вас носило до поздна?!

Нет, все же сложные мыслительные процессы по утрам это задача не для слабых духом. Я и вправду явилась домой поздно, Лиза и дети спали. Я тихонько разделась и тоже завалилась в кровать, стуча зубами от холода. А утром меня сначала поднял с постели орущий под окном Гуляш, а потом орущая из кухни Лиза. Распевка у них, видимо, такая.

– Тоесть как я в лес гулять ухожу, – нашла я логическое оправдание, – все хорошо, а как в городе задержалась…

– В городе швали всякой полно! – грозно изрекла Пэркинс и потрясла в воздухе половником.

Логика заблудилась где-то далеко в болотах и принять участие в нашей с Лизой беседе не успевала. Я уже тоже начинала тряться в сути нашего утреннего разговора. Про шваль лесную я решила не упоминать.

– Лиза, я жила в Столице и там тоже было полно швали.

Я гордо вздернула подбородок и плотнее запахнула халат на груди. В доме было ощутимо холодно и у меня опять начинали сучать зубы.

– То были свои, привычные душегубы, – добила меня воими рассуждениями медведица, – Мы их повадки изучили, а тут поди знай какого они мышления?!

Не чем было крыть. Я терялась что ответить Лизе и во избежание скандала, просто сала глядеть в окошко. Тюль на окнах скрывал от меня то, что творилось на улице. Нельзя было разобрать какая там погода. Светило солнце, где-то белел снег. Судя по всему погода была не лучше вчерашней.

– Там снег! Выпал снег!

Этот вопль издала Зои, сбегая по лестнице. Девочка хихикала и радостно хлопала в ладоши, где-то наверху слышалось хлопанье дверей. Зои спрыгнула на следующую ступеньку, потом по лестнице затопали четыре лисьи лапки. Девочка радостно фыркнула и затормозила прямо напртив меня.

– Ай! Ай! Можно погулять перед завтраком? – преданно глядя на меня, заявила Зои.

Лисенок радостно вилял хвостом и переминался с лапки на лапку, явно изнывая от нетерпения побегать по снегу.

– Сне-е-е-ег! – Завопила Кира и тоже в облике лисицы сбежала по ступенькам.

Дин явился бз спецэффектов. Просто съехал по перилам лестницы издавая вопль похожий на брачный рев оленя.

– Там грязь, – хмуро заявила Лиза.

Дин тоже перекинулся лисом и с воплями „О! Да!“ уже крутился под дверью. В Столице пушистый белый снег был редкостью, чаще это был мокрый снег, который уже миг спустя превращался в кашу под ногами. Зимы в той области были теплыми, так что лепить снеговиков и играть в снежки детям приходилось крайне редко.

В богатых домах в каждом дворе была своя пора года, можно было магией в середине лета устроить локальный снегопад, или жару под моросящим дождем. Остальным горожанам была доступна только та погода, которую посылали небеса. А небеса нас не баловали.

– Я вымою полы, – шепнула я Лизе и распахнула дверь.

С крыши тут же с шелестом съехал слой снега и рухнул белым сугробом на порог. Снег таял, слышна была капель. Тратить время на споры было пустым занятием, а потому я тоже обратилась, выскакивая наулицу. За мной с визгом неслась ребятня.

Пахло мокрой землей и морозом. Мокрый снег лип к лапам, мы скакали по лужам, разбрызгивая вокруг себя воду и грязь. Лиза ворчала, стоя на пороге. Дин принялся хватать мня зубами за хвост и я с хохотом побежала прочь, прячась от брата. Кира и Зои тоже примкнули к игре в догонялки и как-то незаметно для себя мы выскочили за пределы двора. С хохотом пронеслись по улице и обратно, рыча и покусывая зруг друга для забавы.

– А куда подевалась старая нэтти? – произнесла Кира, загладывая через забор соседнего дома.

Девочка уперлась лапами на низенький заборчик и сунула голову в зеленеюший куст. Потянула носом воздух. Я тоже остановилась возле домика, вспоминая, что любопытной нэтти у окна не было ни вчера утром, когда я шла в город, ни когда я из города вернулась. Ни когда я шла на вокзал. А до этого наша соседка зорко следила за всем происходящим в окно. Нехорошо это…

– Ты куда? – прорычала я, заметив, что Дин уже пытается протиснуться через щель в заборе.

– На разведку, – шепнул мне брат и с грустом полез дальше чнрез кусты.

– Дин! – шепотом заорала я и принялась воровато оглядываться.

– Та мы только глянем, – заявила Зои…

Их с Кирой рыжие хвосты уж виднелись на соседском участке. Я закатила глаза и принялась ждать детвору, клятвенно пообещав себе дать по шее каждой любопытной лисьей особи. Если этого не сделают соседи с вилами…

Глава 17

– Ай! Ай! – спустя время услышала я взволнованный голос Дина.

Из кустов за оградой показались сначала черный нос моего братца, а потом и рыжие ушки. Дин высунулся по плечи и громко чихнул. Потом потряс гоовой, стряхивая с ушй капли воды.

– Вылезайте немедленно, – рявкнула я, чувствуя себя лисой в курянике, за которой скоро погонится дворовой пес.

Дин опять нервно чихнул и наморщил нос, шевеля усами. Под ногами талый снег превратился в грязь, которая скользила и неприятно чавкала. С деревьев текло и капало, тысячи ручейков заструились по улицам.

– Ай, старая нэти похоже того, – заявил Дин.

– Чего? – не поняла я.

Меня больше волновало то, что мы отирались возле чужого дома, что могли не правильно истолковать соседи. Мне бы не хотелось потом ходить и оправдываться…

– Померла, – прокряхтела Зои, высовывая мордочку рядом с Дином, – лежит посреди комнаты и не шевелится.

Первой моей реакцией был… ступор. Потом я принялась метаться по дорожке, пытаясь понять как поступить. Бежать к страже? К соседям?

– Все домой, живо! – скомандовала я и бросилась к дому.

Дети что-то выкрикивали, но я пару раз громко тявкнула, что значило крайнюю степень тревоги. Детвора моментально успокоилась и припустила следом за мной. Пэркинс развесила нашу одежду в гостиной на стульях, и я схватив свое платье в зубы, понеслась вверх по ступням в спальню. Грязные ступени протру после.

Наспех оделась и тут же снова сбежала вниз, прыгая на одной ноге, пытаясь натянуть ботинки. Дина и девочек в гостиной не было, а вот ошалевшая от грязных разводов на полу Пэркинс была…

– Лиза, все потом, – обронила я на бегу.

И выскочила во двор. Все же резкий выход из трансформы это мерзкая штука, ноги то и дело разьезжались, и в глазах двоилось. Тело пыталось перестроиться из четырехлапого положения в двуногое. До домика старушки я доковыляла будто пьяная. Попыталась позвать соседа напротив, но из дома никто не вышел. Для начала мне нужно ыло проверить слова детей, а уж потом бежать к страже. Но в лисьей шкуре это делать глупо.

В один прыжок перемахнув через низенькую оградку, я оказалась в соседском саду. Пробежалась по тропинке к дому, с прыжка залетела на крыльцо. Припала ухом к дверной скважине… Тишина. Пробежалась вдоль дома, заглядывая в окна. Сарушка и вправду нашлась на полу кухни, рядом с женщиной валялась металическая кружка. Бабуся была одета в ночную сорочку, один тапочек с ноги нэтти слетел и валялся в стороне, второй остался верен хозяйке.

– Черт! – вырвалось у меня.

Дети не заметили того, что увидела я. Бабуся явно не была мертва. Она дышала. Едва-едва вздымалась грудь. Глаза закрыты, рот приоткрыт. Инульт? Инфаркт? Перелом? Я с новой силой начала носиться вокруг дома, дергая то одно окно, то другое. Конструкция здешних рам была одинаковой почти во всех домах, окно состояло из двух больших распашных частей, и узкой горизонтальной части, которую использовали для проветривания.

– Ай! Помочь?

От голоса Дина за спиной я едва снова не перекинулась. Все же испортила меня городская жизнь, я разучилась принюхиваться и прислушиваться. Позволяю подходить к себе со спины… Зои и Кира уже продирались во двор через кусты. Я проворонила троих особей, которые подошли ко мне вплотную. В кочевой жизни это ы означало смерть.

– Нужно в дом попасть, старушка жива, – пробормотала я и толкнула очередную раму.

– Так бы и сказала, – пожал плечами Дин и…

Звон стекла был не очень громким, но вздрогнуть меня заставил, Дин не смутился ни на минуту, размотал со своей руки куртку, которой защитился от осколков и снова оделся. Отряхнулся. Улыбнулся. Приглашающим жестом указал мне на разбитое им окно.

– Прошу, – заявил мне братец.

– Дин!

– Там человеку плохо, – фыркнул мальчишка, – а тебе окно важнее?

Что с ним спорить? Я молча помолилась небесам чтобы не случилось беды и влезла в окно. Дин сиганул следом за мной, а вот девочки остались „на стреме“. Иногда мне страшно от того в какой компании в приюте нахдились мои крошки.

Старушка все так же лежала без сознания, но когда мы с Дином подошли ближе, смогли расслышать едва слышный стон. Старушка лежала на спине, и я смогла заметить небольшую лужукрови вокруг ее головы. Рядом валялась перевернутая табуретка. Чуь дальше трость.

– Попить ночью встала и споткнулась о табурет, – подытожила я, – хоть бы ничего не сломала.

Я осторожно приподняла голову женщины, осматривая рану. Потом прощупала шею, позвонки. Дин поднял табурет, поставил на место. Поднял трость, на время задержался, разглядывая ее. Потом принялся шататься по комнате разглядывая статуэтки на полках серванта и портреты на стенах

– Дин, поищи чистую кань, – осматривая старушку, пробормотала я, – наволочку, полотенце. Нужно рану перевязать.

Мойсообразительный братишка тут же кивнул и потопал к комоду. Принялся шуршать постельным ельем. В доме был сильный запах старости, лежалых вещей. Ощущался недостаток свежего воздуха. Но вдруг к этому примешался запах древсины, который заставил меня тут же вскочить на ноги.

– Немедленно отойди от нэтти Контри!

Мужчина в рабочем комбинезоне стоял на пороге дома. Тень от полей соломенной шляпы скрывали его лицо. А вот дробовик, который был направлен на меня я могла разглядеть во всех подробностях. И запах пороха улавливался отчетливо… Пугать меня холостыми патронами сосед из соседнего дома не собирался. Дин уже поднял руки вверх, медленно отходя от комода.

– Вы не так все поняли, – попыталась оправдаться я.

– Руки! – рявкнул мужчина, – страже будешь плакать как ты сюда случайно попала.

– Мы не грабители! – зло произнес Дин.

Мужчина злобно расхохотался.

– А окно само разбилось, да?

Я оглянулась на брата, Дин ответил мне своим привычным взглядом из серии „Сам знаю что дурак, но смысл эо обсуждать?“ Когда нас выводили из дома ни Киры ни Зои во дворе не было. Хоть кому-то из нас хватило ума не нарываться на неприятности… А нам с Дином еще предстояло долго и нуднооправдываться… И молиться чтобы нам поверили.

* * *

– Ваш чай, – церемонно признес Хуго, заходя в кабинет.

Эльг угрюмо кивнул и снова перевел взгляд на письмо, что пришло из Столицы. Да, отправив письмо с отчетом вчера, нэйр Касо совршенн не ожидал получить ответ уже сегодня после обеда. И не от ловчей службы… Нэйру земель отписались из самого дворца Верховных. Отписалась какая-то канцелярская крыса из высших, кому посчасливилось примазаться к непыльной и денежной должности контролера. В письме было все то, чего нэйр от послания и ожидал. Надеялся на лучшее, но, будучи реалистом, ничего хорошего не ждал. И ожидания его не подвели. Зачем отсылать ловчих туда где нэйром является бывший ловчий? Это же логично!

Касо тихо зарычал, перечитывая послание. Хуго тут же напрягся и поспешил отойти от стола. Бывалый слуга отскочил от господина с достоинством, после поклона и расшаркивания. Отбежал к двери и замер в ожидании дальнйших приказов. Эльг скомкал послание и начертил в воздухе руну разрушения. Деформированный лист бумаги поднялся в возду и вспыхнул синим пламенем, осыпаясь на сол искрами магичесого пепела. Миг и от письма не осталось и следа.

– Плохие новости? – нервным фальцетом уточнл старик Хуго.

Эльг кивнул и залпом отпил из чашки половину горячего как лава чая.

– Плевать на нас в Столице, – прорычал высший, – какая-то штабная крыса экономит казенные денежки. Этот идиот решил что для расследования хватит и одного ловчего…

– Так это же хорошо, – отозвался Хуго, – этого мы и добивались. Один ловчий нас устроит.

– Этот ловчий я, – невесело произнес Эльг.

Хуго чуть подался вперед, пиподнимая брови. Потом откашлялся и одернул рукава на форменном сюртуке.

– Помнится вы не вели полевых вылазок, – удивился слуга, – вашим делом была аналитика…

Эльг криво улыбнулся и нова отпил чаю. Гнев удалось затолкать поглубже, так что вреда преслуге он уже нанести не боялся. Даже простой человек понимал всю разницу ловчего аналитика, дознавателя, следопыта и прочих подчинов. Для изнеженного столичного олуха все ловчие были сплошной серой массой. Кто чем занимался его не заботило. А деньги сэкономленные на делегаци ловчих можно было выписать себе как премию… Эльг слишком хорошо знал высших, чтобы надеятся на чудо.

– Видимо, придется переходть от аналитики к полевой работе, – вздохнул Касо, – я разошлю еще письа, но вряд ли они дойдут до высших чинов во дворце. А пока отслеживаем все происходящее в городе.

Хуго опять приблизился к столу господина, достал из кармана блокнот. Откашлялся. Обеденные отчеты от Хуго стали для Эльга уже привычными, наравне с утренними и вечерними. Старый слуга удивительным образом умел собирать новости из Мироквоса и окрестных деревень. Это помогало Эльгу быть в курсе жизни горожан, улучшало контроль за землями, давало ощущение стабильности. Эти сводки были короткими и простыми, Хуго заменял Эльгу городскую газету– молнию.

– Из новостей ничего интересного, – пробубнел Хуго, листая блокнот, – разве что лисы все же попались.

– Куда? – не понял растерявшийся нэйр.

– На краже попались, – охотно пояснил слуга, – из отчета стражи следует, что нэтти Фойсен и ее малолетний подельник были пойманы споличным в доме соседки. Вот.

Эльг снова потянулся к чашке с чаем, но спасительного кипятка в ней уже не осталось, пришлось зажевывать потрясение принесенными к обеду бутербродами. В то, что дерзкая, но воспитанная Айрис Фойсен решилась на кражу у Эльга никак не укладывалось в голове. Тем более, что эта девица потянула бы с собой малолетнего брата… Не ведут себя так женщины, которые удочеряют чужих детей, до кровавых мозолей натирают полы в разваливающемся доме. И пекут самые вкусные в мире плюшки…

Конечно, симпатичная мордашка и тихий голосок не были гарантией порядочности. И более невинные с виду существа оказывались чудовищами. Но думать про Айрис плохо Эльг не хотел. Не плучалось. Она опять снилась ему, теперь уже в отблесках света от маяка. Одержимость высшего простой рыжехвостой лисой уже походила на помешательство. Как не старался Эльг, а не думать про нэтти Фойсен у него не получалось. Она без спросу ломилась в его сны, а реальность то и дело сталкивала их между собой.

Вот и сейчас вместо того, чтобы фыркнуть и забыть, он вскакивал на ноги и направлялся к двери. Проклинал себя за дурацкое, мальчишеское поведение, но шел проверить что случилось с Айрис Фойсен. Скорее всего она опять не будет рада его появлению, но так был повод ее увидеть. Был повод ей помочь.

– Кто дал вам право так себя вести?

Эльг как раз сбегал по лестнице и голос матери еще больше испортил ему и без того хмурое настроение. А потом слуха высшего донесся звук пощечины. Мимо Эльга пробежала перепуганная и заплаканная служанка с ведром в руках. Озадаченный и уже порядком взбешенный Эльг прошел к гостиной где, судя по всему, находилась его блестательная матушка.

– Что тут случилось? – поинтересовался Касо, уже понимая чем занималась его мать.

Нэйри Касо как всегда была при полном параде, сверкала от каменьев и шуршала перьями на необъятной шляпе. Сегодня у матушки цвет настроения был желтый… У Эльга сложилось ощущение, что с ним в комнате заперт огромный попугай. Нэйри Касо картинно забросила на плечо пушисое боа и грозно глянула на сына.

– Элли, ты ужасно распустил преслугу, – жеманно заявила дама и присела в кресло.

Эльг остался стоять у входа в гостиную, только закрыл за собой дверь, чтобы не было свидетелей его с матушкой разговора. Назревал скандал, а в исериках нэйри Касо была невыносимо громкой.

– Эта нахалка облила грязной водой мое новое платье, раскорячилась с этим проклятым ведром у самого входа в гостиную – продолжала вещать матушка, – и все что я услышала от нее это „простите“!

Эльг скептически оценил масштаб нанесенного „урона“. Да, на шелковом платье нэйри Касо виднелись следы грязных разводов. А еще виднелся чистый пол в гостиной, вытертая пыль и зеркально натертые стекла в окнах. Эльг ценил прислугу, что беззвучно и безшумно передвигалась по дому и делала свою работу.

– А что она должна была сделать? – вздохнул Эльг, – случаются накладки в работе. Человек мыл полы, а ты могла бы и под ноги смотреть.

Нэйри Касо несколько минут открывала и закрывала рот, глупо хлопая глазами. Эльг сунул руки в карманы брюк и прислонился спиной к закрытой двери. Кричать на мать очень не хотелось, но и позволять бить слуг он не собирался. Эльгу претила мысл о телесных наказаниях, что были нормой для прислуги в домах высших.

– Ее нужно научить поведению в доме высших! – рявкнула нэйри и вскочила на ноги, – ты позволяешь им вести себя как равных нам!

– Да, – согласился Эльг, – почму тебя это удивляет? Это нормально уважать людей которые на тебя работают…

– Что? Что за глупости ты говоришь? Как можно считать равными их? Кто они такие?

Голос матери напоминал Эльгу крик чаек над морем. Далекий, противный… Неизбежный. Именно сейчас, разряженная как кукла, его мать взывала в нем только усталость и тупое раздражение. Даже не гнев. Что она могла знать о жизни, если жила в ином мире?

– А кто ты? – устало обронил Эльг.

– В смысле? – нэйи Касо прервала свой истеричный монолог и удивленно глянула на сына, – что ты имеешь ввиду?

– То и имею, – пожал плечами высший, – ты так смело развешиваешь ярлыки на окружющих, кто чего достоин… Вот я и спросил „кто ты?“. Служанка которую ты унизила, честно выполняет свою работу. Уют и чистота в моем доме зависит от этих простых людй, что тебе не ровня. Выпечка на твоем столе зависит от пекаря, что тебе не ровня. Рыба к ужину выловлена не равными тебе рыбаками. Платье, за которое ты готова убить сшила портниха, которую ты призераешь… А кто ты? Чем ты заслужила особого к себе отношения? Тем что твои предки когда-то совершили подвиг и спасли мир? Так это в прошлом… Пора бы и новые заслуги приобщить к делу! Это безостановочное величие з прошлого уже утомило! Величие нужно заслужиь, а не эксплуатировать заслуги прошлых поколений!

В комнате повисла тяжелая, звенящая тишина. Выговорившись, Эльг испытал стыд за то что сорвался. Лучше бы просто рявкнул на мать и отправился по делам. Но сейчас от чего-то старые детские обиды перехваывали управление над разумом.

– Для тебя я тоже был не достойным, – чуть тише произнес Эльг, – но что будет с высшими, если от них отвернутся все недостойные?

Нэйри Касо пораженно глазела на сына, а Эльг просто развернулся и открыл дверь. Уже на пороге болеежестко произнес:

– И я запрещаю бить мою прислугу!

Хлопком двери нэйр земель поставил точку в их с матерью споре. Настроение было как раз таким, чтобы наведаться в упавление городской стражи. Вот лучше и не придумаешь.