Текст книги "Отважная бродяжка"
Автор книги: Анна Грейси
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Глава 11
Однажды в полдень на исходе февраля, в пору ясных погожих деньков – вестников того, что зима неумолимо сдает свои права, перед парадным входом Севеноукса остановился изящный парный двухколесный каррикл [44] [44]Каррикл (curricle) – модный, спортивный, очень легкий, двухколесный экипаж, запряженный парой лошадей.
Среди высшего общества времен регентства Георга IV популярным был двухколесный экипаж каррикл – своего рода «Ягуар» на конной тяге. Легкий и скоростной, к тому же как нельзя лучше подходящий для того, чтобы продемонстрировать свое умение обращаться с вожжами, он быстро вошел в моду в качестве городского экипажа для молодого джентльмена. Однако в викторианскую эпоху его вытеснил более экономичный кабриолет – в отличие от пароконного каррикла, в него запрягалась только одна лошадь.
[Закрыть]. Немного погодя появился еще один, по изяществу даже превосходящий первый, а следом – элегантный фаэтон и несколько грумов, ведущих под уздцы великолепных лошадей. Очевидно, что подобного спортивного вида экипажами правили молодые, состоятельные щеголи. Из этих, таких разных, экипажей вышли трое джентльменов и, весело выкрикивая «Безумный Джек!» и обмениваясь добродушными выпадами по поводу мастерской езды друг друга или отсутствия таковой, поднялись на крыльцо.
Кейт открыла парадную дверь и замерла. Она не ждала посетителей, особенно таких франтов, как эти. Девушка стояла, словно статуя, едва замечая их довольно восторженное настроение. Низкорослый, круглолицый мужчина стремительно прошел мимо нее, на ходу бросая ей тяжелое, со множеством пелерин пальто [45] [45]Вероятно, речь идет о каррике.
Каррик (гаррик) – carrick (англ.) – пальто со множеством воротников-пелерин (порой до 16 шт.). Получило свое название не то от ирландского города, не то от имени знаменитого в свое время английского актера Гаррика, который первым отважился надеть одежду такого фасона. В XVIII веке каррик часто использовался для езды верхом или в экипаже. Распространенная одежда кучеров.
[Закрыть]и шляпу с высокими бортами. Посмотрев наверх лестницы, он выкрикнул:
– Эй, Джек! Безумный Джек Карстерз. Выходи, хватит прятаться, парень, и дай нам выпить!
Высокий худощавый молодой человек передал ей еще одно теплое, с пелеринами дорожное пальто и касторовую шляпу [46] [46]Касторовая шляпа (англ. beaver hat) (лат. castor – бобер) – из высококачественного сукна очень тонкой выработки, для ее изготовления применялся бобровый или козий пух.
[Закрыть]с загнутыми полями и, смеясь, последовал за другом. Последний из гостей вручил ей тяжелую, отделанную шнуром шинель[4], и спокойно произнес:
– Сэр Тоби Фенвик, мистер Леннокс и полковник Френсис Мастертон к мистеру Карстерзу.
Полковник Мастертон? Военный? С Пиренейского полуострова? Она отчаянно боролась с паникой. Разглядеть-то как следует он ее не мог: Кейт почти скрылась под грудой тяжелой верхней одежды.
– Пожалуйста, подождите в гостиной слева от вас, сэр, а я постараюсь найти мистера Карстерза.
Джентльмен поднес монокль к глазам. Кейт сильнее съежилась за кучей одежды в руках. Закончив осмотр, полковник слегка улыбнулся и лениво проследовал в комнату, указанную Кейт. Выйдя из холла, она бросила все пальто на стул и рухнула поверх них, сердце бешено колотилось в груди.
Переполошилась почем зря, строго отчитывала она себя. С какой стати он ее узнает? Только потому, что полковник? Да, скорее всего, сотни полковников даже и не бывали на Пиренеях. А сотни других слыхом не слыхивали о Кейт Фарли. Какая нелепость думать, что именно этот мог ее узнать. Она-то уж точно не узнала ни его, ни остальных.
Приходя в себя от страха, Кейт отправила Милли разыскивать Джека, пока сама раскладывала простую закуску – хлеб, масло, вино и бренди. Потом послала Флоренс в гостиную, чтобы разжечь камин. Флоренс вернулась очень быстро, румяная и хихикающая. Кейт сжала губы – ведет себя, как трусиха, заставляя девушек терпеть все это. Когда-то же ей все равно придется встретиться с гостями Джека.
Внезапно Кейт кое-что вспомнила. Она взлетела вверх по ступенькам и помчалась к себе в комнату. Усердно порывшись в большом дубовом сундуке, Кейт выпрямилась, ликующе размахивая белым чепцом, какой носят старые девы и который заприметила пару недель назад. Она надела убор, тщательно заправив торчащие завитки волос, и крепко завязала его под подбородком. Потом посмотрелась в зеркало. Замечательно. Чепец был уродлив до безобразия и слишком велик для нее. На нем красовались кружева, банты из лент и оборка, свисающая почти до ресниц. В таком она могла встречать любых гостей-военных, не страшась быть раскрытой. Кейт еще раз глянула на себя в зеркало и захихикала: она едва узнавала саму себя.
Она поспешила вниз и, не обращая внимания на изумленные взгляды Милли и Флоренс, а также на испуганный вздох Марты, забрала поднос с закусками и вошла в гостиную с высоко поднятой головой. Только так: иначе из-под оборок ничего не было видно.
– Бренди – вот это уже другое дело.
К Кейт, покинув теплое местечко у камина, подскочил самый высокий из джентльменов и забрал с подноса графин с бокалом.
– Эй, негодяй! – воскликнул щекастый молодой человек. – Удрать тебе с этим не удастся, даже не думай. А ну-ка, налей и мне!
Он тоже схватил бокал и кинулся вслед за другом. Кейт осенило: эти двое уже успели где-то – как говаривали ее братья – хватить лишнего.
К ней неторопливо подошел третий джентльмен. Кейт затаила дыхание.
– Позвольте мне, – предложил он, забирая поднос из ее рук и ставя его на ближайший столик.
Выпрямляясь, мужчина мельком глянул на чепец и проследил за глазами Кейт, направленными в сторону двух молодых людей, которые небрежно наполняли свои бокалы, проливая бренди на стол, только сегодня утром отполированный Кейт самым тщательным образом.
– Вы совершенно правы, мэм, – сказал он, замечая ее недовольно поджатые губы. – Боюсь, мы чересчур засиделись в отменной пивной неподалеку отсюда. Мои друзья и в самом деле слегка… э… перебрали.
– Да, я уж вижу, – сухо произнесла Кейт.
– А с вами, мэм, мы еще не имели удовольствия познакомиться. Полковник Френсис Мастертон в отставке, Девяносто пятый стрелковый полк, к вашим услугам. – Он поклонился. – А вы?…
Он выдержал паузу.
– Э… Кейт Фарли, – пробормотала Кейт.
Его легко произнесенные слова не на шутку встревожили ее. Девяносто пятый стрелковый полк? Выходит, полковник служилна Пиренейском полуострове.
«Дай Бог, чтобы он ничего обо мне не слышал, – лихорадочно взмолилась она. – О, небеса! Зачем я назвала свое имя? Мне следовало изменить его. О Господи!»
Она машинально протянула руку, а затем, опомнившись, неуклюже отдернула ее. Прислуга не обменивается рукопожатием с гостями хозяина дома.
– Я экономка.
– Неужели? – изумленно протянул Мастертон. Кейт глянула на него из-под оборок. В нее проницательно всматривались серые, под отяжелевшими веками, глаза. – Вы меня удивили, мэм, – произнес полковник и ошеломил Кейт тем, что взял ее кисть и учтиво над ней склонился, проворно поднося к своим губам.
Кейт покраснела и выдернула руку.
– Я… я посмотрю, не занят ли мистер Карстерз.
О Боже, как прикажете понимать этот его жест с поцелуем? Может, Мастертон смеялся на ней? Может, намекал, что узнал ее. Разумеется, он предположил, что она вовсе не служанка. Неужели подумал, что перед ним содержанка Джека?
– Мистер Карстерз действительно не занят, – послышался глубокий голос от дверей.
Джек вошел, и по блеску его ясных синих глаз Кейт поняла, что он видел, как полковник Мастертон целовал ей руку. Кейт повернулась с намерением уйти. Но Джек задержал ее.
– Не оставляйте нас пока, мисс Фарли, – попросил он, неодобрительно глядя на ее чепец. – Я хотел бы представить вас моим гостям, которые недавно вернулись после баталий с войсками Бони на Пиренейском полуострове.
«О Всевышний, – подумала Кейт, – все трое? Не только полковник?»
Джек развернул ее лицом к приятелям. Побледневшая Кейт стояла, словно кол проглотив.
Джек заговорил с холодной учтивостью:
– Это сэр Тоби Фенвик и мистер Эндрю Леннокс, оба служили в Четырнадцатом полку – личном полку легких драгун ее высочества герцогини Йоркской, и, как я понял, вы только что познакомились с полковником Френсисом Мастертоном, который, полагаю, недавно ушел в отставку из Девяносто пятого стрелкового полка.
Двое молодых джентльменов удивленно воззрились на него.
– Брось, Джек, – заговорил щекастый сэр Тоби, – к чему такая формальность? Или теперь принято представляться прислуге? – Он засмеялся и поднес бокал к губам. – Тогда представь меня той, другой, невысокой блондиночке…
Кейт, оскорбленная, постаралась вырваться из хватки Джека.
Но тот, не обращая на нее внимания, продолжал с парализующей настойчивостью:
– Мисс Кэтрин Фарли – подопечная моей бабушки по материнской линии, леди Кейхилл. Мисс Фарли и ее компаньонка, миссис Беттс, заехали сюда, следуя к моей бабушке в Лондон, но сжалились над бедным холостяком и великодушно предложили помочь привести в порядок этот дом. Вы даже представить не можете, в каком огромном долгу я перед этой леди.
Полковник Мастертон в ответ на тираду Джека лишь слегка повел бровью. Двое остальных робко подошли под суровым взглядом Джека и протянули свои руки.
– Простите, мэм, – произнес долговязый Эндрю Леннокс, – что приняли вас за одну из служанок.
– Э… да, черто… извиняюсь, – пробормотал сэр Тоби. – Э… вы должны простить нас… э… слегка перебрали… Рад встрече, мэм.
Красный от смущения он взял руку Кейт повлажневшими ладонями и горячо потряс.
От страха в Кейт взыграл ее пылкий нрав. Джек не имел права ставить ни ее, ни своих друзей в столь неловкое положение этакой шарадой, представляя экономку как подопечную своей бабушки. Джек намеренно схитрил, вынуждая ее играть роль, от которой она, как ему известно, открещивалась уже тысячу раз. И он нарочно привел в замешательство гостей, чтобы заявить о ее неприкосновенности.
Но Джек? сам того не ведая, играет с огнем. Если позднее кто-то из этих джентльменов ее все-таки узнает, то они придут в ярость, поняв, что их обманным путем заставили принести извинения опозоренной женщине. И обвинят во всем Джека. Им ведь не будет известно, что он сам ничего не знал, поэтому ей необходимо опровергнуть его слова и внести ясность насчет своего положения.
– Не стоит извиняться, сэр, – решительно заявила Кейт, – ибо мистер Карстерз преувеличивает. На самом деле я и есть экономка, получившая сию должность от леди Кейхилл, чьей подопечной вовсе не являюсь. Она была крестной моей покойной матушки, вот и вся связь.
– Черт возьми, женщина, не перечьте мне. Вы моя гостья, – проорал Джек, взбешенный тем, как она себя унижает.
Мистер Леннокс и сэр Тоби отпрянули, напуганные его тоном. Нрав Джека был известен им не понаслышке. Полковник Мастертон снова повел бровью.
– Говорю же, довольно, старина, – начал мистер Леннокс, осторожно положив ладонь Джеку на плечо.
Тот, однако, пропустил слова приятеля мимо ушей. Тряхнув Кейт за руку, он посмотрел на ее чепец.
– Вы здесь неслужанка, черт побери! Вы – моя гостья!
Его друзья с опаской поглядывали на Кейт, словно ожидая, что она вот-вот расплачется. Но Кейт была крепким орешком. Яростно взвизгнув, она вывернулась из его хватки и расправила юбку.
– Вы только что орали на меня, мистер Карстерз, – елейно пропела она. – Ни один джентльмен не станет кричать на гостя– особенно перед прочими гостями. Подобное поведение всегда приберегают для простых слуг, которые не смеют перечить по причине своего положения.
Она победоносно выплыла из комнаты, оставив позади ошеломленную и затаившую дыхание публику.
– Не смеют перечить! – фыркнул Джек. – За этой маленькой мегерой неизменно остается последнее слово.
И он повернулся к своим друзьям.
Полковник Мастертон беззвучно сотрясался от смеха. Мистер Леннокс с восторгом взирал на закрывшуюся дверь, а сэр Тоби Фенвик стоял с открытым от изумления ртом. Он повернулся к Ленноксу:
– Ты видел, Леннокс, дружище?
Леннокс ухмыльнулся:
– Ага. Женщина, росточком с твой мизинец, только что лихо отчитала Безумного Джека Карстерза как никто и никогда раньше.
Сэр Тоби горячо закивал головой:
– Именно. Вот уж не думал, что доживу до такого. Удивительная девчонка! Говоришь, твоя экономка?
– Нет, дурья твоя башка, я же сказал вам… о, ну и черт с этим! – сердито отрезал Джек. – Лучше ответь, какого черта ты здесь делаешь, Табби?
Сэр Тоби смутился:
– О, ну… прошел слух… что ты отдал Богу душу или весьма к тому близок.
– Итак, вы решили приехать и удостовериться – мертв я или нет.
Приятели выглядели слегка сконфуженными.
– Рад, что вы так поступили, – неожиданно для себя произнес Джек, осознав, что впервые за несколько месяцев перспектива принимать посетителей не вызывает у него отвращения. – Разумеется, – добавил он, – должен вас предупредить: уровень гостеприимства здесь не тот, каким вы наслаждались в моем обществе прежде. Условия в Севеноуксе довольно спартанские.
Он криво усмехнулся и смерил приятелей взглядом.
– Я, право, сомневаюсь, что трое таких непревзойденных щеголей смогут вынести отсутствие удобств в этом доме.
Подобное заявление вызвало волну жаркого отрицания и добродушных подтруниваний.
– Черт подери, парень, мы разбивали биваки в гораздо худших условиях, ютились в грязных лачужках по всему Пиренейскому полуострову, и если ты имеешь в виду, что больше мне этого не вынести, можешь преспокойненько забрать свои слова обратно, – заявил сэр Тоби.
Он обвел хмельным взором комнату, отмечая сверкающую мебель, бушующее в камине пламя, блеклые, выцветшие краски.
– И место вовсе не столь захудалое, как нас хотели уверить. Должен признать, черт возьми, выглядит оно поистине приятным. И уж точно уютнее, чем тот проклятый холодный сарай, что сочли нужным построить мои предки в мрачные стародавние времена.
Со вздохом удовлетворения он опустился в кресло и щедро отпил из бокала.
Кейт, дрожа, удалилась на кухню. Она не намеревалась привлекать к себе внимание таким образом. Отрицать положение подопечной его бабушки – да. Но втягиваться в перепалку – по-другому это и не назовешь – с Джеком! Да еще на глазах у его друзей! О, это все ее ужасный, ужасный нрав! Такие господа, как приятели Джека, как правило, не замечают слуг. Только это обстоятельство да чепец защищали ее от разоблачения. Но сейчас она позволила своему нраву все испортить. Настоящий слуга не посмел бы дерзить хозяину в ответ. Отнюдь не являясь незаметной, она сделала себя источником их интереса. Ох, какая же она легкомысленная дурочка!
Все ее прежде принятые решения искать место у нетитулованных дворян вернулись к ней насмешкой «А-я-же-тебе-говорила». Она бы никогда не повела себя подобным образом, если бы работала у людей, не принадлежащих ее кругу. И никогда бы не потеряла бдительности.
Она позволила себе расслабиться и успокоиться, почувствовать себя уверенно.
Кейт перестала бояться быть узнанной любым посторонним, – они ей просто-напросто не встречались. И все благодаря добровольному затворничеству Джека и необычайно суровой зиме. Все несколько месяцев ее пребывания в этом доме они жили словно в коконе, словно на острове. И в этом коконе Кейт чувствовала себя в безопасности.
Но теперь Джек вновь обрел силу, за окном – весенняя оттепель, и спасительное уединение нарушено. Мужчина, который в данную минуту, как она слышала, смеялся вместе с друзьями, был мало похож на того озлобленного отшельника, встреченного ею по приезде в Севеноукс. Сейчас к Джеку Карстерзу мог пожаловать весь свет, и он принял бы его с распростертыми объятиями. Она же оставалась уязвимой перед взорами незнакомцев и зависимой от капризов их воспоминаний…
Надо перестать волноваться – ей следует сосредоточиться на приготовлении ужина из того, что есть под рукой. Кейт послала Карлоса зарубить еще парочку кур и состряпала пирог из остатков вчерашнего ростбифа. Простая, но сытная еда. И подаст ее Карлос.
***
После ужина джентльмены остались выпить портвейна.
Кейт сидела в соседней комнате, стул ее был придвинут к двери в гостиную настолько близко, насколько позволяло приличие. На коленях у нее лежало шитье, но пальцы Кейт не двигались: она подслушивала, не в силах дольше сносить напряжение, – она должна понять, узнал ли ее кто-либо из гостей. Со своего места Кейт слышала каждое слово, произносимое в комнате за дверью.
– У тебя тут пол’ожительно уютное мес’течко, Джек, – выговорил сэр Тоби. – Сытный ужин, доброе вино, жаркий камин, приятные собеседники – все, что душе угодно, все есть. И, черт побери, аккурат посреди одного из самых лучших в мире мест для охоты! Ты счастливчик, Джек Карстерз.
После его слов в гостиной повисло неловкое молчание.
– Боже мой, Джек, я олух! Мне очень жаль. Я не хотел…
– Просто заткнись, Табби! – прошипел Эндрю Леннокс. – Ты довольно наговорил.
– Я не имел в виду…
Сэр Тоби печально умолк.
Последовала минутная тишина.
– Не нужно обращаться со мной, как с фарфоровой статуэткой, знаете ли, – произнес Джек. – Меня вовсе незачем жалеть, право слово.
Полковник Мастертон наклонился вперед к свету и пристально посмотрел на друга.
– Так значит… – протянул он, озаренный догадкой.
Джек усмехнулся:
– Ты всегда был чертовски догадлив, Френсис.
Он нашел его руку и крепко пожал ее. Двое других уставились на них в недоумении.
– Какого дьявола, о чем речь-то? – вопрошал Эндрю Леннокс. – На ум приходит лишь…
Он изучающе посмотрел на Джека и, прочитав подтверждение в его глазах, тоже потянулся с жаром пожимать ему руку.
– Кто-нибудь соблаговолит сказать мне, что происходит? – жаловался сэр Тоби. – Почему все жмут Джеку руку и почему вы все вокруг так умопомрачительно загадочны? Тебе подвернулась наследница, да, Джек?
В ответ раздался дружный смех.
– Что ж, я собирался попридержать этот сюрприз до завтра, Табби, но я снова могу ездить верхом. Разумеется, об охоте говорить еще рано, но и ее час не за горами.
Сэр Тоби с минуту ошарашенно глазел на друга, потом вскочил с кресла, расплескивая вино, схватил Джека за руку и тряс ее, пока последнему не показалось, что она вот-вот отвалится.
– Ч’удесно, старик, просто ч’удесно! – все повторял Табби. Он обвел взглядом остальных друзей, не двинувшихся с места. – Разве вы не п’нимаете, вы, два идиота? Джек может ездить! Раз’ве вы не собираетесь поздравить его?
Друзья громко захохотали. Когда шум стих и выпивку разлили по новому кругу, Френсис обратился к Джеку:
– Не понимаю. Ведь доктора божились, что ты больше никогда не сядешь на коня?!
– Да. Но мисс Фарли с ними не согласилась.
– Мисс Фарли? – переспросил мистер Леннокс.
Сидевшая в соседней комнате Кейт застыла.
«Ах, нет, нет, – мысленно молила она. – Не говори им, прошу, не надо».
– Да, ее брата исцелил от похожей травмы какой-то восточный лекарь, – продолжил Джек. – Она сказала, что брат почти полностью восстановился… к сожалению.
– Не понял?
Джек пояснил:
– Война отобрала у мисс Фарли и отца, и двух братьев. Думаю, ее братья служили в Восемьдесят третьем полку. Теперь у нее никого нет на целом свете, не считая моей бабушки, которая стала ее опекуншей.
Кейт так и осела в своем кресле. В Восемьдесят третьем. Яснее некуда, чтобы опознать ее. Если им доводилось что-то о ней слышать, то сейчас они точно все вспомнят.
– А вот это обстоятельство, должен признаться, от меня ускользнуло. Умоляю, объяснись, друг мой. История мисс Фарли мне немного знакома…
Кейт вскочила с места. Она прокралась к двери и прислонилась к ней, затаив дыхание от страха. Полковник действительно знал ее. Он все расскажет Джеку. Кейт беспокойно кусала губу. Ей придется уехать. Она не сможет вынести выражения лица Джека, когда ему станет известно ее прошлое.
– Я знавал ее братьев и неоднократно встречал ее отца. В Испании, разумеется. И однажды видел мисс Фарли, хотя выглядела она несколько иначе… Но подопечная твоей бабушки? Никогда не слышал, чтобы ты состоял в родстве с Фарли, Джек.
– Нет-нет. Никакого кровного родства, насколько я знаю. Она – я имею в виду мою бабушку – крестная матери мисс Фарли.
– А, – протянул Френсис иронически, – тесные семейные связи, понимаю.
«О, ради бога, давайте поживее!» – мысленно подгоняла Кейт, сходя с ума от нервного напряжения.
Джек уныло пожал плечами:
– Вы же знаете мою бабушку – если она решит с кем-то сблизиться, то ни один смертный, будь то мужчина или женщина, не помешает этому.
– Точно-точно, – согласился Эндрю, – и бессмертный тоже, держу пари.
– Ума не приложу, – прервал их сэр Тоби, – причем тут твоя бабка, Джек. Ужасная старуха! Обращается со мной, как с жалким школяром всякий раз, когда я имею несчастье попасться ей на глаза. Поверьте, лучшее бы держать ее подальше от всего. – Он умолк на мгновение, потом воскликнул с растущим подозрением: – Погодите-ка! Ее ведь здесь нет? Она не под’слушивает где-то наверху?
Кейт едва не завопила от досады.
– О, замолчи, Табби, дурачок! – добродушно усмехнулся Эндрю. – Пусть Джек закончит свой рассказ. Восточный лекарь, Джек, – напомнил он.
– Что ж, как я говорил, – продолжил Джек, – брат мисс Фарли полностью вернул себе подвижность, и Кейт рассказала мне об этом, хотя я, олух, не хотел ее слушать… Черт, чуть не сорвал на ней зло лишь за попытку помочь.
– Могу себе представить, – откровенно признался сэр Тоби. – Более того, в подобном настроении ты бываешь ох как нелюбезен, уж поверь мне, Джек. Ни за что не ввалился бы к тебе без приглашения, если б Френсис меня не заставил. Я полагал, ты бродишь по дому и рычишь на всех, подобно обозленному волчище. Пришлось пару раз остановиться по дороге, чтоб принять для храбрости. Не собирался подступаться к тебе трезвым! Так что же она делала? Нашеп’тывала милые пустячки, а?
Кейт сжала кулаки.
Джек засмеялся:
– Отнюдь, она заявила, что, если я хочу провести оставшуюся жизнь калекой и падать с лошади, то могу и дальше продолжать делать то, что я делал!
– Неужели? – ахнул Тоби.
– Да. Так и бросила мне прямо в лицо, что я упиваюсь жалостью к себе.
– Боже милостивый! – воскликнул Френсис.
– Ты же не ударил ее, да, Джек? – спросил сэр Тоби.
– О, не будь таким идиотом, Табби, – взмолился Эндрю.
– Нет, Табби, но она, определенно, получила порцию проклятий за свои старания, в общем, можешь себе представить. Однако ее слова не шли у меня из головы и в конце концов достучались до той малости, что осталась от моего здравого рассудка. В итоге я проглотил свою гордость и обратился к Кейт за помощью, и, одним словом, теперь я могу ездить. Зрелище не из приятных, тем не менее, в седле я держусь. Конечно, на псовую охоту я пока не выезжал, но вскоре и это будет мне по силам. Так что, Табби, дружище, ты в целом прав: я действительно счастливчик – спасибо мисс Фарли.
Кейт слегка перевела дух, прислонившись к стене. В глазах блеснули слезы. По крайней мере, она оставила ему на память о себе что-то хорошее. И когда он узнает правду, возможно, не станет судить ее слишком строго, вспоминая об оказанной помощи.
Мужчины в гостиной на время замолчали, лишь изредка слышался звон бокалов или треск огня. А потом заговорил Эндрю Леннокс, и его слова снова заставили Кейт напряженно замереть.
– Так ты говорил, Френсис, что прежде встречал мисс Фарли?
– Да, встречал, – подтвердил тот. – Однако мне понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, где я впервые ее увидел.
– И где же? – заинтересовался Эндрю.
Кейт зажмурилась и затаила дыхание.
– При решающей осаде Бадахоса, – спокойно сообщил полковник.
Кейт резко распахнула глаза. Бадахос?
– Бадахос? Ты, верно, шутишь! Объяснись, Френсис, – потребовал Эндрю.
– Хочешь сказать, эта крошка была в Бадахосе? – изумленно пролепетал сэр Тоби. – Это невозможно, правда же? Я имею в виду, в Бадахосе не было женщин… ну… в смысле женщин, э… женщины были… но не леди… э… ну вы знаете, что я хочу сказать.
– На самом деле, Тоби, по крайней мере одна настоящая леди там была. И моя тетя Шарлотта будет благодарна ей до конца своих дней, – сказал Френсис.
Какое-то время все потрясенно молчали.
– Твоя тетя Шарлотта? Что за чушь! – фыркнул сэр Тоби. – И не говори, будто твоя тетка Шарлотта была в Бадахосе, никогда не поверю. Твоя тетушка – самая закоснелая женщина в мире! Она ни разу не выезжала из страны. Даже Лондон едва ли покидала. Держу пари на свою лучшую гончую.
Френсис тихо рассмеялся:
– Твоя правда, дружище, но кто для моей тетки дороже всех на свете?
– Э… твой кузен Арнольд? – предположил Эндрю, немного поразмыслив.
– Именно – Арнольд, – согласился Френсис.
– О чем, к дьяволу, речь? – встрял сэр Тоби. – С какой стати мы поочередно обсуждаем наших чертовых родственников? Довольно было и одной Джековой бабки, так нет же – теперь ты разглагольствуешь о своей тетке и кузене Арнольде. Я был рад его возвращению из Бадахоса, но, черт побери, мне вовсе не хочется знать или говорить…
– А что случилось с Арнольдом в Бадахосе, Тоби? – мягко прервал его Френсис.
– Он поймал пулю или что-то вроде того, в общем, был ранен, и совсем тронулся головой – беспрестанно нес околесицу о якобы спасшем его ангеле, или нечто похожее.
У Джека вырвался удивленный возглас.
– Чистая правда, старина, – подтвердил сэр Тоби. – Своими сказками об ангеле он просто сводил всех с ума. К тому времени, как его отослали домой, я, например, уже был готов доделать дело, проваленное одним идиотом-лягушатником, черт его побери.
– Табби, старина, – вмешался Френсис, – то был не ангел – то была Джекова мисс Фарли.
У Кейт едва не подогнулись колени.
– Что? – раздалось одновременно с трех сторон.
– Да-да. Мисс Фарли была там вместе со своим отцом и обыкновенно предпринимала рискованные вылазки, не раз оказываясь в непосредственной близости от сражения, и ухаживала за ранеными. Так она и столкнулась с кузеном Арнольдом, раненным в руку и истекающим кровью. Мисс Фарли перевязала его, чтобы остановить кровь. Хирург, к которому потом-таки попал Арнольд, сказал, что девушка спасла ему жизнь. Арнольд наверняка бы умер от потери крови. Можно сказать, был на волосок от смерти.
Закрыв глаза, Кейт прислонилась к дверному косяку. Так тот бедный мальчик – кузен Френсиса? В гостиной долго стояла тишина, иногда прерываемая тихим потрескиванием горящих поленьев.
– Кейт рассказывала, что после Бадахоса отец на целую неделю запер ее в палатке, – яростно пробурчал Джек. – Боже, как вспомню о кровавых зверствах…
– Верю, что он так и поступил, – сказал Френсис. – После того, как обнаружил, что она спасла Арнольда.
И снова воцарилось продолжительное молчание.
– Девчонка – черт возьми, маленькая героиня, – наконец произнес Тоби.
– Совершенно верно, – тихо согласился Френсис. – И, насколько я понимаю, Арнольд – лишь один из многих, кого она спасла.
В соседней комнате Кейт тихо опустилась в кресло. У нее кружилась голова от облегчения. Что с ней случилось в дальнейшем, Френсис не знает – на какое-то время можно вздохнуть спокойно. Ну и страху она натерпелась… но он считает ее героиней! Большего ей слышать и не требовалось. Героиня – вряд ли бы он так ее назвал, зная об Анри. И все же она чувствовала огромное облегчение. И ни капли сил. Кейт бесшумно выскользнула из комнаты и пошла наверх, лечь в постель.
– Ангел Арнольда, говоришь? Боже правый! – пробормотал сэр Тоби. – Кто бы мог подумать, чтобы леди…
– Да, в самом деле, – сердечно согласился Эндрю. – Большинство дам свалилось бы замертво, расскажи мы им хотя бы десятую долю того, что происходило на войне, не говоря уже…
Голос его затих, все четверо смотрели на огонь, вспоминая, как жаждущие крови войска сошли с ума после долгой осады и штурма Бадахоса. Насилие, грабеж, мародерство. Страшно представить Кейт в гуще всего этого.
Пару минут спустя Эндрю оживленно произнес:
– И чего мы впали в такое уныние? Мы ведь живы-здоровы, попиваем отменный портвейн, и наконец-то собрались все вместе. И Джек, воскресший из мертвых, поделился с нами новостью, наилучшей из возможных.
– Ты прав, ей-богу! – поддакнул сэр Тоби и поднял бокал: – За Безумного Джека и Охоту! За долгожданное воссоединение!
– В самом деле, – согласился Френсис. – Выпьем за Джека и Охоту!
– И за мисс Фарли, – спокойно добавил Джек, поднимая бокал.
Все дружно встали и выпили.
– За мисс Фарли.
– Ангела Арнольда.
