Текст книги "Вопреки. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

– Если бы я за этим пришла, то ты бы уже был мёртв.

– Да ты просто копия своего покровителя! И в чём фокус? Где ты прячешь кольцо? – всё пытается разгадать тайну моей магии Марк.

Копия Блэквелла? Для меня это высшая похвала!

– Фокус в том, что я не отпущу тебя, пока не узнаю, за что Совет пытается тебя казнить.

– Принцесса, ты обо мне не слышала? Я ведь знаменитость! – парирует он.

– За грабёж людей не казнят, да и меня по таким мелочам не посылают.

– Ты меня недооцениваешь!

Чёрт. Времени совсем мало, надо торопиться с этим разговором, иначе те, кого отправили по моим следам, действительно схватят Марка, а я этого не хочу.

– Марк, через десять минут здесь будет облава, а я могу тебя отпустить. Ведь так было с Блэквеллом? – Марк улыбается, и я понимаю, что моя догадка верна. Я продолжаю, – Тоже сделка?

– Да как ты могла подумать, я не гей! Такие сделки могут быть только с хорошенькими женщинами!

Господи, почему у всех мужчин в мыслях одни тисканья да беспорядочные сношения? Что за установка!?

– Как ты его переубедил? – продолжаю я.

– Это была великая партия в шахматы! Жаль о ней никому не расскажешь.

Знакомый сценарий!

– Шахматы? И ты выиграл Винсента Блэквелла? Это ведь не покер... – недоверчиво спрашиваю я.

Да ну быть такого не может! Я видела, как играет Хозяин, это лишь отвлекающий манёвр, его главная цель проверка и наблюдение! Он просчитывает итог партии на первом ходу!

– Алиса... – впервые обратился ко мне по имени он и замер. В его глазах была снова эта печаль, – А как ты обыграла Блэквелла? Он посадил тебя на трон Запада! А может быть, ты настолько искусная любовница? – говорит он и трёт гладко выбритый подбородок.

Ох, как мне надоело сведение любой темы к сексу! Разве сейчас об этом речь!? Ведь тут кое-что куда серьёзней плотских утех.

– Дело несколько в других навыках, иначе я бы управляла гаремом, а не Фортом. И так я ещё раз спрашиваю, за что Совет хочет тебя убить?

– Хорошо... я кое-что знаю, чего знать не должен. В Эклекее много предателей, и Совет не исключение.

Я закатила глаза и показала на часы. Боже, ну неужели я создаю вид настолько недалёкой блондинки, что люди пытаются меня шокировать такими очевидными фактами? Он широко улыбнулся:

– Иметь с тобой дело – сущее наслаждение, принцесса. Ладно, продолжим! Считай меня ниткой, потянув за которую ты постепенно распутаешь один клубок. Недалеко отсюда есть городок Мелсамбрис. Там сейчас ошиваются настоящие мародёры и разбойники. Эти скоты путешествуют от посёлка до посёлка, они охотятся на детей и подростков. Мальчиков отправляют на службу в замок Дум, а девочек на Фабрику магов.

– Это та гадость, о которой я думаю? И она на территории Эклекеи?

Мелсамбрис... не совсем Эклекея. Это город-граница, поэтому не удивительно вообще-то.

– Именно так. Но где конкретно сама Фабрика я тебе не скажу, потому что не знаю, – он придвинул стул ближе и заглянул мне в глаза, – Ты пойдёшь туда?

– Если ты говоришь правду, то этот клубок намного масштабней, чем можно представить. У меня мало людей, которые пойдут со мной, но я не усижу на месте...

– Я пойду с тобой, – сквозь улыбку говорит он, – Даже если из тебя никудышный командир.

– Что за бред ты несёшь? В мой отряд кого попало не берут! – отшучиваюсь я, – Не знаю в чём ваш с Блэквеллом договор, хотя догадываюсь, но ты должен делать то, что обещал, а не бежать за первой попавшейся юбкой.

– Я не признаю власти, принцесса, но готов поступиться своими принципами, чтобы быть к тебе поближе, – нагло говорит он и рассматривает меня с ног до головы.

Я встаю и медленно обхожу Марка Корфа сзади, наклоняюсь и шепчу ему:

– Я уведу от тебя в другой город воинов, что придут за вами по воле Совета, а ты с людьми в рассыпную. Твой дядя будет ждать тебя с лошадьми к северу отсюда и вашего места, которого я не знаю. Тебя не смогу найти даже я, но Бальтазар должен вернуться ко мне через сутки. Всё уляжется через пару недель, и ты сможешь сюда вернуться.

– Щедро. Отвечу на твой вопрос: я проиграл бы тогда Блэквеллу, если бы не смухлевал.

– Нашёл слабость? Неужели?

– Нашёл. Я искал её целых семь лет.

ДА НУ!? Семь лет!? Почему кому-то можно думать между ходами так долго, а я должна укладывать в рапид?

– Долгая партия, – нарочито спокойно говорю я, хотя моему возмущению нет предела, – Окажи услугу, никогда никому не говори о его слабости.

– Я и так бы не сказал.

– Марк, а когда это было? Когда закончилась ваша партия?

– Месяц назад.

– Когда он пропал...

– Не вешай на меня его похищение, я здесь не при чём!

– Нет, я не об этом. Кто-то подстроил его похищение так, чтобы если что, подозрения пали на меня, а если не на меня, то на тебя.

Я уже стояла в дверях, когда Марк подошёл ко мне сзади, развернул к себе и вновь поцеловал, вгоняя меня в слабость и страсть. Теперь он не был так сдержан, его руки гуляли по мне смело, будя во мне неистовое желание, пока медальон на моей шее не среагировал на запрет Хозяина. Я схватилась за горло, как будто в удушье.

– Бедная моя, Герцог запретил получать удовольствие? – он тревожно посмотрел и погладил меня, снова провоцируя медальон, – Как жестоко, особенно учитывая, что ты хочешь кого-то так сильно.

– Ёб твою мать, да не трогай же ты меня, эта штука не слабо меня жалит!

Он улыбнулся и сделал шаг назад, показывая ладони в отступлении. Наш разговор на этом закончился.

Поимка Марка Корфа сорвалась в очередной раз, а я намеренно провалила задание, назло Совету, и вопреки планам того, что плетёт этот клубок. Я легла подремать и уже на автомате отправилась туда, где ко мне приходит гармония: к своему отражению. В последнее время я уже его не боюсь, а даже наоборот получаю особое наслаждение, общаясь сама с собой. И в этот раз всё также: я стояла и просто проговаривала свои мысли, как бы наводя порядок в своей голове.

– Я, кажется, догадалась в чём суть договора между Корфом и Блэквеллом. Этот Финилон-Каас – экспериментальный городок Герцога Мордвин. Там живут довольные и счастливые люди с нормальными нравами. Я видела там дорогую качественную выпивку, семейные узы, довольных полноправных женщин, хорошеньких смешливых ребятишек и вполне верных мужчин, которые отдадут всё за свой дом. Где лучше всего прятать вещи, чтобы их никто не нашёл? На самом видном месте, и родина Финилонского виски как раз подходит. Блэквелл спонсирует этот городок, а может быть и другие мини-утопии, а Марк Корф этим "проектом" управляет. Их партия в шахматы длилась целых семь лет, Винсент наверняка не столько играл, сколько изучал Марка. И какой интересный способ: шахматы! Это же миниатюра реальности... И во время игры этот городок рос и совершенствовался, а Корф приручался, пока не насолил Совету.

Это глупо говорить со своим отражением, но только ему я могу так доверять, потому что даже от Артемиса приходится половину скрывать. И что-то мне подсказывает, что крушение ледяной стены в момент, когда я перешла на первый уровень магии, напрямую связан с появлением этого зловещего зеркала. Моё отражение смотрит так же как и я: хитро и сосредоточенно, а я продолжаю:

– Ещё раз повторю: Винсент Блэквелл – гений. Интересно, что будет, когда Блэквелл узнает о решении Совета? Разозлится? Не очень благородно с моей стороны сдавать Советников, но мне без разницы. Пусть делает выводы. Но ведь надо ещё распутать это дело, а для этого попасть в Мелсамбрис...

В этот момент произошло то, чего я не ожидала. Зазеркальная Алиса криво улыбнулась и произнесла:

– Я бы на твоём месте была поосторожней. Мы кому-то как кость в горле, жди беды. А лучше... не тяни и покажи письмо Блэквеллу.

– Вот чёрт! Да я же чокнулась!!! – предположила я, но отражение снова вело себя, как отражение.

Глава 8

Escala – Requiem for a Dream

Mary Shaw – Demosys-Indecisions (Original mix)

London Music Works – Inception (Time)

Я в ужасе села в постели и взяла стакан с тумбочки. Налив в руку прохладной воды, я умыла лицо и хотела уже поставить стакан обратно на тумбочку, но красная свеча вдруг загорелось. В ступоре смотрю на горящий фитиль и не знаю радоваться или нет, потому что это было несколько не вовремя.

Я не готова была сегодня встречаться с Хозяином, я жутко устала, в голове был хаос, но главное... не могла быть с ним откровенна, потому что за десять минут до выезда в Финилон-Каас, я закончила работу над кристаллом для Алекса Вуарно, который была готова отправить, но не знала как. Чувствую угрызения совести за свою тайную деятельность.

А Хозяин это почувствует.

Молчи, Алиса. Обдумай сначала ситуацию, пусть в голове всё уляжется, иначе большая вероятность сделать всё только хуже.

Я взбила волосы, пощипала свои щёки, чтобы вид был не таким блёклым, и надела лёгкое платье, которое напоминало мне халат. Расклешённые рукава, никакого корсета, хотя грудь поднимает здорово, а в остальном по фигуре и спереди шнуровка. Я надеваю его всякий раз на уроки шахматной игры.

Я открываю дверь игровой комнаты, и в нос ударяет запах алкоголя.

Пьян. Плохой знак, но в этом случае он вряд ли будет лезть мне в голову. Делаю реверанс и смотрю в его лицо в поисках ответов, но вижу лишь в его глазах... злость. Он напомнил мне тигра на цепи, который выжидает нужного момента, чтобы вцепиться в глотку жертве, а я... я зашла в эту клетку по доброй воле.

Он конечно же встал в присутствии женщины, хоть я и его раба. Приличия! Одет в боевую одежду, но как всегда никаких лат, ведь ему не нужна броня, это же Блэквелл. Не вижу меча, но кинжал в ножнах заправлен за пояс, где рядом висит его любимый хлыст.

Хлыст – это плохой знак.

На его лбу снова испарина, он так не бережёт себя, и так много пьёт! Идиотских усов в стиле оперативника советской милиции прямиком из сериала "Улицы разбитых фонарей" в помине нет, что не может не радовать. Хочу промокнуть его лоб платком и поцеловать как в нашу первую встречу здесь, но, боюсь, что в этот раз это будет лишним.

Герцог вертит в своих ловких пальцах шахматную фигурку и это...

Белый ферзь.

Дверь за мной закрылась от искры Королевского изумруда ла левой руке Хозяина и теперь мне действительно жутко.

На полу перед диваном стоит кое-что, чего раньше не было: картонный пакет, в котором явно что-то есть и рядом часы. Всё ясно, у нас...

– Блиц! – опередил мои мысли Герцог, который, несмотря на опьянение, вполне владел собой, и снова отвечал на мой немой вопрос, – И пусть тебя не смущает, что я немного выпил, это всего на всего даст тебе маленькую фору.

Дожидается, когда я сяду и садится сам. Как же я не заметила глиняную бутылку рома на полу за диваном? Думаю, она ещё полная, потому что осколки другой такой бутылки рассыпаны вдоль стены за моей спиной.

– Сегодня настоящий шахматный поединок, – проговаривает он каждое слово очень чётко.

– Вы сказали... блиц. В прошлый раз на партию потребовалось 1,5 часа.

– В прошлый раз у нас должен был получиться рапид, но ты вышла за рамки времени. Сегодня задание другое, – он делает паузу, пока у меня перехватывает дыхание от ужаса моей не подготовки.

Блиц – это поединок в 15 минут... 15! Всего какая-то четверть часа, это же нереально! Я не знаток каких-то замысловатых шахматных схем, я абсолютный дилетант! У меня и раньше шансов не было, а теперь...

– Я думал о твоей нерешительности, – как будто снова читает мои мысли, – Знаешь, что я понял? – смотрит так пытливо и леденяще, что мне некомфортно, – У тебя недостаточно мотивации. В этот раз, всё будет иначе, у нас будут ставки.

– Но мне...

– Заткнись, – ждёт подчинения и добивается своего. Он до крайности резок и слова просто застревают в моём горле. Я знаю себя: с этой минуты я буду молчать, потому что теперь мне жутко обидно. Не хочу говорить с ним, – Несмотря на кошмарную обстановку вокруг, мне нравится этот диван, и, если ты проиграешь, то... сама знаешь. Правила такие: по исходу 15 минут выигрывает тот, кто ставит мат, либо у кого действующих фигур больше.

Да, меня тянет к Хозяину незримой связью, я постоянно думаю о нём и меня съедает желание оказаться с ним, но... я не хочу, чтобы он смотрел на меня как на мясо. Он полон агрессии, злости и расчёта, я не хочу, чтобы он прикасался ко мне. Инстинктивно отползаю назад и поджимаю колени к себе, потому что понимаю, что... у меня нет выбора.

А он кладёт руку на хлыст, что висит на его поясе. Плохой, очень плохой знак!

Его правая рука тянется к часам и заводят будильник на 03:50, выделяя на партию ровно 15 минут.

– Тик-так, Алиса, тик-так!

Ну никак он не похож на белого кролика с карманными часами, хоть убей! Я делаю ход пешкой и жду его ответный ход. Проходит семь минут и за это время я потеряла уже восемь фигур, а он только три. Через две минуты я ещё завладела тремя, но потеряла второго коня. Нагнетая обстановку, он встаёт и ходит по комнате, распивая ром, играет он не глядя с помощью телекинеза, а в это время начинаю паниковать.

Тяну руку к слону, чтобы сдвинуть, но тут слышу прямо над ухом:

– Подумай хорошенько.

Моя рука зависает в воздухе и меня словно парализует. Не могу думать, не могу оценить обстановку, я вдруг забыла, что за фигуры передо мной, как они ходят.

– Я... я...

– Вижу.

Он без церемоний хватает меня за руку и выдёргивает с дивана, бросая в стену. Ударяюсь спиной, а в ступни впиваются осколки глиняной бутылки. Блэквелл вытаскивает хлыст и бьёт им в двадцати сантиметрах от моей щеки, а я чувствую сотрясение воздуха совсем рядом, но молчу, потому что он ждёт лишь слова, чтобы сорваться с цепи.

– Ну же... – требовательно говорит он, и в его лице свирепый зверь, жаждущий воли, – За пределами этой комнаты ждать твоего хода не будут! Долго думаешь – теряешь ход, необдуманно ходишь – теряешь фигуры! Ждать тебя, соблюдать правила, жалеть – ничего этого не будет, Алиса, тебя съедят, а хуже того: всех, кем ты дорожишь.

– Вы игрок, а не я. Я – фигура.

– Представь, что меня нет! НЕТ МЕНЯ!

Его нет? Нет-нет-нет, это слишком свежо в моей памяти, я не хочу вспоминать... как он висел трупом в цепях под шатром весь синевато-белый от потери крови, как не дышал почти, как... боже.

Я хочу заплакать, но никто не должен видеть. Кошусь на часы, а осталось лишь две минуты.

Я стою у стены и судорожно хватаю воздух ртом.

Его не может не быть, так нельзя, ведь меня тоже не будет. Я отвергаю тот мир, где нет Винсента Блэквелла, такое мир мне не нужен.

Мозг начал судорожно искать варианты, и голова разрывалась от того потока, что хлынул на меня с адреналином:

– Ваш ход, – говорю я очень тихо и снова рядом удар хлыста. Сто секунд мы играли не смотря на доску, лишь усилием мысли и с каждым ходом хлыст бил ко мне всё ближе. Хозяин смотрел мне в глаза всё так же яростно, пил ром и бил, пока...

Звук будильника разрезал воздух так же, как до этого делал хлыст.

Большой глоток из бутылки и тяжёлый взгляд Хозяина, знаменующий мой приговор:

– Ну вот и всё.

– Не всё, – меня подводит голос.

– Время вышло, Алиса.

– Пат, Милорд.

Он резко оглянулся на доску и снова посмотрел на меня уже с улыбкой. Молчал и разглядывал меня, опуская взгляд всё ниже и ниже.

У меня всегда странная реакция на стресс. Выброс адреналина делает из меня машину, я могу делать невозможное в короткий срок, но потом...

Жутко дрожу. Вся.

Хозяин идёт ко мне и подносит бутылку к моим губам, в горло сочится обжигающий напиток, который как нельзя кстати!

Нет больше злости, нет больше угрозы на удивительно мужественном лице моего Хозяина. Он трёт свой обросший подбородок и тихо говорит мне:

– Зря ты пришла босиком, теперь все ноги изодраны в мясо.

Берёт меня на руки очень осторожно и несёт на диван, а я резко вцепилась в него и начала вырываться, потому что увидела шахматную доску, на которой две чёрных фигуры и одна белая. Да, я объявила пат, но его фигур всё равно больше, а значит, по условиям нашего блица он всё-таки выиграл.

Я – Примаг, как и он, но моих сил недостаточно, чтобы противостоять ему, он это знает. Садит на диван и садится передо мной на колени на пол, берёт мои ступни и вытаскивает телекинезом осколки. Ром обжигает мои порезы, но я всё так же молчу, хотя мне больно.

Я вижу прежнего Хозяина: сосредоточенного и серьёзного. Он всецело погружён в процесс лечения моих ног, а я слежу лишь за ним. Когда он закончил, то поднял глаза на меня и нахмурился:

– Ты теперь не будешь со мной говорить? – я молчу, Хозяин садится со мной совсем рядом, – Так нужно было, ты это понимаешь? У меня очень мало времени, чтобы научить тебя.

Мало времени! МАЛО ВРЕМЕНИ!?

– У Корфа на партию было 7 грёбанных лет, а у меня 15 минут! Да он умел играть ещё в утробе матери!

Ох и зря же я обратилась к такому приёму! Нельзя было вообще эту тему поднимать, это переход на личности, это... низко.

Изумрудные глаза блеснули сталью и губы Хозяина сжались, что явно не предрекало ничего для меня хорошего:

– Корф, значит, – его рука небрежно коснулась моего медальона, – Мило беседуете!

Отвернулся.

– У тебя плотину сорвало после Франции? Я всё понять могу: бешенный темп постижения магии и гормоны, но... – резко встал и сделал большой глоток из бутылки.

– Ничего не было, Милорд.

– КОНЕЧНО НЕ БЫЛО, БЛЯДЬ, Я ЖЕ ЗАПРЕТИЛ! – бутылка полетела в стену за моей спиной и осколки вместе с брызгами рома наполнила уже всю комнату.

Теперь отвернулась я в надежде найти укрытие. Не от осколков, а от него. Моя кровь уже запачкала диван, но вряд ли кто будет переживать из-за старого ветхого дивана в жуткой комнатушке без окон.

Что дальше?

Дальше он снова сел рядом и положил мои ноги себе на колени, пачкая теперь и свои брюки моей кровью. Его голос снова зазвучал успокаивающе и знакомо:

– Я пьян. Не стоило приходить к тебе таким.

Поворачиваюсь к нему лицом и жду. Слова всё ещё стоят в горле.

Вспыльчив и непредсказуем, такой он. Вот сейчас он берёт из своего пакета какую-то баночку и серебряную ложку, открывает её, и я понимаю, что это что-то вроде варенья. Он съедает ложку этого джема и вдруг немного улыбается.

Сказать, что это странно, значит очень недооценить ситуацию, потому что я почти в таком шоке от увиденного, как и от блица. Он приближается и снова зачерпывает джем ложкой, протягивает мне:

– Я не жадный.

Он пихает мне в рот ложку, и я не сопротивляюсь. Честно говоря, в этот миг в очередной раз у меня преобладали похотливые мыслишки, которые и так слишком навязчиво оккупируют мою голову всякий раз, когда Хозяин появляется рядом. Говорили добрые люди: никогда не смотри в глаза мужчине, когда засовываешь что-то в рот. Я проигнорировала этот совет, послушав зов тела, и ничего удивительного, что ложка, которую держал Герцог, сначала очень осторожно коснулась моих приоткрытых губ, а потом осторожно проскользнула в полость рта. Он сам немного открыл губы и смотрел то мне в глаза, то на мой рот. Он облизнул свои губы, и его глаза почернели, взгляд стал... ох!

Зря, Алиса, ой зря! Не играй с огнём, глупая девчонка! Я ведь только что сопротивлялась тому, чтобы он мной воспользовался? Буквально несколько минут назад в моей голове были трезвые и совершенно адекватные мысли о том, что лучше сдохнуть, чем послушать зов природы.

Эти мысли пронеслись за долю секунды в моей голове и напрочь исчезли, когда мои вкусовые рецепторы распробовали самый в мире вкусный абрикосовый джем! Видимо на моём лице отразилась какая-то доля сдержанного восторга, который меня распирал, потому что Хозяина озарила улыбка, за которую я готова убить. То улыбался самый удивительный мужчина с хриплым низким голосом:

– Круто, да?

– Ох и жаргон у вас у аристократов!

– Да ладно, не будь ханжой!

– Вкус какой-то знакомый... – хмурюсь я, взламывая сейф со своими воспоминаниями, но я сама его закрыла, поэтому тщетно искать ключи. Если я хочу что-то спрятать, то вряд кто найдёт.

– Это абрикосы.

– Это понятно, я про джем в целом. Где такой взять?

– Там, где взял, уже нет, – он снова протягивает мне ложку, и я съедаю, а потом он делает тоже самое и улыбается.

Мы съели по две ложки и маленькая баночка, помнящая себя банкой для детского питания, опустела. Я внезапно почувствовала себя немного иначе, теплее, нужнее, безопаснее... дело конечно было не в еде, и на удивление не в Хозяине, а...

– Что? – спросил он.

– Ощущение странное. Дежавю...

Он лишь смотрел на меня уже надев маску непроницаемого Императора Вселенной.

– Я засчитаю ничью, – говорит он, и я снова обретаю в нём моего Винсента Блэквелла, такого блистательного и благородного. Я хочу податься вперёд, чтобы упасть в его объятия, но вместо этого откидываюсь назад на спинку дивана, а он делает тоже самое. Мы просто сидим в тишине, пока он не нарушает её, – Хотя у меня две фигуры, а у тебя одна... – он мурчит уже с немного хамоватой интонацией и у меня вырывается смешок, который сбрасывает немного отравляющего кровь адреналина, – Женщина, по сценарию ты должна реветь навзрыд, а ты смеёшься!

– Немного бесит, да? – наконец-то мой голос полностью вернулся ко мне и звучит так, как надо.

Только ответ он не дал, лишь смотрел на меня мутными глазами:

– И всё же у тебя две фигуры, – повторяет он, – Я могу позволить себе маленький трофей. Я пьяный и попробуй только мне отказать!

– Можно подумать, что, будь вы трезвым, всё было бы иначе...

Голову наполнил туман, а маленькая гордая недотрога Алиса кричала уже не полноправно, а лишь далёким эхом и что-то совсем невнятное, пока совсем не заткнулась. А Лорд Блэквелл смотря в мои глаза с прежней проницательностью.

– Хотя... хватит с тебя стрессов на сегодня. Отложим на потом.

Что??? А ну немедленно целуй меня, дьявольский провокатор! Но он явно не рассчитывал делать так, как нужно мне, и тут не хватало лишь одной фразы "Я так решил", чтобы окончательно низвергнуть меня в пучину того не вышедшего из крови адреналина, что сейчас отравлял мой организм и делал раздражительной.

– Я бы не ударил тебя, Алиса, – вместо всего прочего говорит он и я всплываю из океана своей злости, как поплавок, – Ты должна верить мне.

– Верю. У меня как бы выбора-то и нет...

– Верно...

Слабая улыбка на его лице щёлкнула мой маленький переключатель внутри. Магия пошла по венам совсем иначе, и я почувствовала, как быстро затягиваются раны на ногах. Ступни даже зачесались, но я терпела и завороженно смотрела в глаза моего Герцога.

– Я отнесу тебя в кровать, а ты не бойся, я уйду, – тут он странно нахмурился, – Ушёл бы, даже если бы какая-то свинья не ломилась в Сакраль так истерично.

Надо полагать, что постоянный контроль границ не только Эклекеи, но и целого Сакраля – задачка утомительная, и Хозяину явно это не нравилось. В мир магии кто-то пытался попасть и делал это настойчиво, а он почему-то не пускал.

– Нелегал? – спросила я.

– Да нет, – зловеще улыбнулся он, – Эта встреча назначена, но никто не говорил, что я впущу этого кретина так легко. Пусть помучается ещё пару минут, пока я не доставил тебя в комнату.

Он сделал так, как обещал, и, посадив меня на кровать, задул красную свечу со словами:

– Ты сдала экзамен, а теперь отдыхай. Свеча больше не загорится.

Ушёл, а свет в лампах замерцал от моей внутренней тоски, ведь я так хотела, чтобы свеча всегда горела.

Не хочу спать, хочу вИски.