Текст книги "Ветер с севера (СИ)"
Автор книги: Анна Аникина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)
Глава 65
65.
Первый раз в жизни Катя воспользовалась "блатом". В университете она официально была на больничном. Иначе никак на целых две недели она к Вадиму не попала бы.
Их примагничивало друг к другу. Это было похоже на наркотическую зависимость. Чем больше они увеличивали "дозу", тем сложнее было отрываться друг от друга.
Первые совместные выходные хотелось растянуть и запомнить. Вадим и Катя старались. Несмотря на холод и влажность, они гуляли столько, сколько смогли выдержать. Потом пили кофе и ели пышки. И снова гуляли. Целовались на набережной.
Вадим поднимал капюшон своей меховой куртки, притягивал Катю ближе. И вот они уже "в домике". И губы тёплые и нежные. Взгляд, мгновенно темнеющий от одних только мыслей о близости.
Ветров показывал ей город своего детства и юности. Рассказывал про себя и друзей. Подошли и к Нахимовскому училищу. Зашли на Аврору. В Ветрове даже в гражданской одежде там моментально опознали военного моряка. Вот уж точно, дело в едва уловимых деталях. Во взгляде на флаг. В том, как он по трапу спустился.
А Катя гордилась. Невероятное это чувство – гордость за своего мужчину. Видеть, какой он необыкновенный. И как замечают это другие люди. Как он протягивает ей руку и помогает спуститься с лестницы. Как подаёт пальто и застегивает, будто на ребёнке. Как смотрит на неё.
Катя стала замечать, что это вовсе не у всех пар так. Теперь вдруг стал виден контраст. В глаза бросалось, как пренебрежительно женщина в кафе разговаривает с мужем. Как он тоже ведёт себя так, будто её вовсе нет рядом. Неужели все так со временем? Не может такого быть. У неё перед глазами был пример Лёли и папы. Они всегда были бережны и нежны друг к другу. Бабушки с дедушками тоже.
Детское восприятие мира таяло. Развеивалось холодными балтийскими ветрами. Каждое ощущение было совсем новым. Будто мир виделся впервые.
Вадим очень волновался. Его домашняя столичная девочка приехала. И совсем не смутило её ни скромное жилье, ни троллейбус. Впрочем, прилетала же она и в Североморск.
Тот её приезд Вадим особенно ценил. И точно знал, что выдержал всё благодаря Кате. Тому, что она просто побыла с ним рядом. А сейчас у них было целых две недели вместе. Или только две недели. Как посмотреть. Зато в них попадал день рождения Кати. Первый вместе. Щемящее ощущение новизны тревожило и радовало одновременно. Такой знакомый город рядом с Катей открывался Вадиму заново.
Вечером, как планировали, двинулись к Бодровским. Дверь открыл Юрка. Налетел сначала на друга. Катя выглядывала у Вадима из-за плеча. Чуть позади Юрки стояла Алла. Живот уже было видно вполне отчётливо.
Катя засмущалась. Аллочка вдруг обошла мужа, подвинула Вадима и обняла Катерину. – Привет. Я Алла. Жена вот этого шумного человека, – она кивнула на мужа, – Ты же Катя? Проходи. Мы вас ждали. Мама, Ветровы приехали! – крикнула в сторону кухни.
Катя и Вадим переглянулись.
– Привыкай, Вет-ро-ва, – шепнул Вадим Катерине на ухо. А Катя ясно вспомнила последнюю страницу своей тетради по биологии. Ту, на которой каллиграфическим почерком было написано "Екатерина Александровна Ветрова".
– Ох, батюшки, уже? Господи, ну наконец-то! – появилась из глубины квартиры Юрина мама. Обняла сразу обоих, – Ну, вот! Вижу, глаза счастливые! Слава богу! Какая ты красавица, Катюша! Нашему Вадику только такая и нужна была. – Мам, ну Вы не смущайте Катю, – вступилась Аллочка. – Да это я от радости. Ветровы наконец явились. Давайте все за стол.
Их принялись кормить. А Катю ещё и разглядывать. Вадим под столом взял ее за руку. Катя благодарно сжала его пальцы.
Все Бодровские оказались невероятно тёплыми людьми. Юрка был искренне рад за друга. Аллочка сразу приняла Катю, как родную. А тётя Валя смотрела на всех, как на собственных детей.
– Вы жениться то где задумали? Не в Питере? У нас тут летом бы и сыграли свадьбу. Ты ж будешь на сессии как раз. – Не, теть Валь, придётся вам к нам в Москву приезжать. Или в Североморск. Катина семья и там, и там. – У нас правда очень красивые свадьбы. Нева, сирень цветёт, – подтвердила Алла, – Хочешь, наши фотографии покажу?
Катя поймала себя на том, что совершенно ещё не думала про свадьбу. И спроси её сейчас, чего бы она хотела, вряд ли смогла бы внятно ответить. Опыта посещения свадеб у неё тоже не было. Если не считать свадьбу фон Раттов. Но это вряд ли можно было назвать типичной московской свадьбой. Была надежда посмотреть, как это бывает, уже в апреле. Леночка Епифанова наконец должна была стать Власенко.
Фотографии и правда были волшебными. Портила впечатление свидетельница, висящая на Вадиме. Алла будто почувствовала Катины мысли.
– Ты не думай, Ветров её знаешь как отшил. Высокохудожественно! Она, между прочим, с тех пор с нами не общается. Но я не жалею. Я с Юриком рядом только жить начала по-настоящему.
– Когда тебе рожать? – Катя неожиданно для себя самой потянулась к Аллиному животу, – Можно? Аллочка кивнула. – В начале мая. Но мы к вам на свадьбу обязательно приедем. Катя замерла. Там, внутри живота, она чувствовала движения. Будто большая рыба иногда била хвостом. – А ты хочешь? – почему-то шёпотом спросила Алла. – Очень. И очень боюсь, – так же шёпотом ответила ей Катя. – Не бойся. За такими, как твой Ветров и мой Бодровский, вообще ничего не страшно.
Глава 66
66.
Кате нравилось, как Вадим ест. Особенно радовал тот факт, что ел он приготовленное ей. Ел с удовольствием. И хвалил. Хорошо, что не знал, как Катя все эти месяцы мучила Лёлю расспросами. Простые блюда вроде пюре и макарон она давно умела. А вот рассольник и борщ пришлось учиться варить. У бабушки Милы научилась делать тесто на пирожки. У бабушки Лены – рыбные салаты.
А Вадим очередной раз ловил себя на ощущении новизны. Для него специально никогда никто не готовил. Вот так, чтобы ему персонально. Как готовила мама, вспоминалось какими-то урывками. Разве что торт её с вишнями. Специально к дням рождения. Помнилось, что поиски замороженной вишни для торта – был тот ещё квест.
Глядя на Катю, одетую в его футболку, колдующую у плиты, невозможно было не улыбаться. Всё-таки вытащил он счастливый билет! Не просто так ждал столько лет. Мысли о том, что впереди не только праздники, что вот таких дней вместе будет мало, что сложности накроют девятым валом, гнал от себя. Они справятся. Он и его Катя. Маленькая смелая девочка, не побоявшаяся шагнуть вместе с ним на этот заведомо трудный путь.
Вот и сейчас им нужно было снова пережить переход к будням. Уже завтра утром Вадим уйдёт в академию, а Катя останется ждать.
– Катюш, деньги я вот тут кладу. На холодильник. – У меня есть, – отозвалась Катерина из комнаты. – Кать, что значит, у тебя есть? – А то и значит. Я привезла. Мне знаешь сколько за последнюю работу заплатили! А там всего один рисунок был. – Кать, так не пойдёт. Деньги в дом приношу я. Твоя задача – тратить. Ясно? – Нет, не ясно. Я не могу тратить на себя то, что сама не заработала. И так всю жизнь сидела на шее у родителей. У нас ребята с шестнадцати лет уже работали, кто где мог. А теперь мне на твою шею сесть? – Катя начинала закипать. – Катюша, ты можешь сесть мне на шею, на колени… И вообще… На любое место. Я ж разве возражаю? – Пошляк Вы, Вадим Андреевич. А я серьёзно. – Так и я серьёзно, Екатерина Александровна! Кто из нас мужчина? – Мужчина – ты. Я не сомневаюсь и претендую на твоё место. Но почему я не могу потратить свои деньги? Я их не украла, не взяла у родителей. Я их заработала. Знанием немецкого. И умением рисовать. И очень горжусь этим, между прочим. Я не маленькая девочка, которую нужно баловать. – Нет, ты моя маленькая девочка, – Вадим поймал Катю в объятия, понёс в сторону кровати, – И я буду тебя баловать. Даже не обсуждается! – Вадюш, – примирительно улыбнулась Катя, – Мы же не будем с тобой ссориться из-за денег? Ты хочешь, чтобы я на хозяйство тратила то, что ты принёс? Ветров кивнул, забираясь ладонями Кате под футболку. – Вадя, подожди, – Катя остановила его, – Давай договоримся в здоровом уме, а то ещё пара движений и у меня мозг отключится. Ветров хитро прищурился. – Ааа, – догадалась Катерина, – Это и был твой коварный план? Отвлечь меня хотел? Нет уж! Слушай. Я буду тратить на хозяйство то, что ты оставил. Обещаю экономно. Не спорь. Я даже согласна, чтобы ты оплатил билеты. Но, давай я всё же буду зарабатывать сама. Чтобы можно было делать сюрпизы. И тратить на всякую ерунду. – На ерунду я тоже принесу. Я тебе, Кать, хоть мамонта добуду. Но если ты хочешь что-то делать, что тебе в радость, разве я могу возражать? – Мамонта не надо, он жёсткий. Лучше мороженое. Шоколадное.
Вадим смотрел на Катю и понимал, что это у него мозг отключается. Рядом с ней совершенно невозможно быть жёстким и настаивать. Эта мягкая женская сила действовала хлеще любого скандала или истерики, лучше любого ультиматума. Проще говоря, Катерина могла вить из него верёвки и завязывать его в любые узлы. Но это ли не счастье?
Глава 67
67.
Вот оно, утро понедельника. Февральское, ещё тёмное и холодное. Отпускать Вадима Кате совсем не хотелось. Радовало, что он придёт на обед. И закончит к четырём. Это же не боевое дежурство.
Вадим выбежал из парадного. Обернулся. Его снова будто горячей волной обдали. Силуэт в окне. Взмах руки. Катя провожает. Лучшее начало дня. Он залип на этом зрелище ещё на несколько секунд. Сердце колотилось об ребра. Стоит жить на свете ради таких моментов. Ради осознания, что тебя ждут и любят. Мамонта или любую другую зверюгу он притащит ей, не задумываясь! Надо будет про мороженое не забыть.
Катя вглядывалась в утреннюю темноту. Ушёл. На учёбу. И ей тоже по-хорошему надо сесть и сделать письменные работы. Она открыла ноутбук. Посмотрела трансляцию лекции, на которой отсутствовала.
Позвонила Лёле. Глянула почту. Там среди других сообщений было письмо от той немецкой фирмы, на которую она работала." Екатерина, добрый день, в понедельник зайдите, пожалуйста, в офис. Елизавета Седова."
Катя нахмурилась. Быстро ответила: "Добрый день, Елизавета! К сожалению, в ближайшие две недели меня не будет в Москве. Материалы на перевод могу принять только в электронном виде."В конце концов, она у них официально не работает. Так, приходящая студентка-переводчица. Да и Марина там есть.
Катя захлопнула крышку ноутбука. Засобиралась в магазин. Суп-пюре с грибами и жаркое. К чаю можно что-то готовое купить. Руки чесались попробовать испечь тот вишнёвый торт. Но Катя помнила – это на особый случай.
Никогда ещё Ветров не вылетал из аудитории на такой скорости. Ноги несли туда, где его ждала Катя. – Смотрите-ка, Ветрова как ветром сдуло, – пошутил пожилой преподаватель, – Жена что ли приехала? Эх, пацаны вы все ещё! Хоть и с двумя просветами на погонах.
По дороге заскочил в магазинчик. Выбрал шоколадное мороженое.
– Катя, я дома! Держи, не мамонт, конечно. Но тот, знаешь, был жестковат. Я взял это, – поцеловал Катю и сунул в руки пакет с мороженым. – Вадюша, не забыл! Ой, спасибо! А зачем ты дверь ключом открывал, можно же было позвонить. Я бы открыла.
Вадим замер. Действительно, так просто. Когда кто-то есть дома, можно же просто позвонить в дверь. Он подхватил Катю на руки. – Вадька, ты холодный! – Я? Уверена? – Ох, Вадюша, – Катя задохнулась от поцелуя, – Как же хорошо, что ты пришёл. – Скучала? – Очень! – У меня сорок минут на обед. Вечером куда? Хочешь, в кино? Тут рядом, в конце проспекта.
Катя кивнула. Ей было все равно, куда идти. Лишь бы за руку с Вадимом. Только бы это ощущение, что они одно целое, никогда не заканчивалось.
– Катюша, если ты меня так будешь кормить, то всю форму менять придётся! – Ветров откинулся на спинку стула. – Вкусно? – Очень! – Ещё мороженое. – Ещё раз так оближешь ложку, Кать, и я не пойду ни на какие занятия. Катя демонстративно поднесла ложку с мороженым ко рту, лизнула. – Катя…, – Ветров прикрыл глаза. – Прости, ну нравится мне тебя провоцировать. Иди, а то опоздаешь.
Как же Кате нравилось это новое ощущение! Власть над мужчиной. Один взглядом. Одним жестом. И грозный Норд вспыхивал ярким пламенем. Она физически чувствовала эти горячие волны. Но одергивала себя. Нельзя заставлять его забывать об обязанностях. Это не честно и не правильно.
Звонок телефона выдернул Катю из мыслей. Она ответила на звонок. – Катрин, добрый день, это Хельмут. Простите, что беспокою по телефону. Ваш номер мне дала Елизавета. Мне нужно Вас увидеть. – Зачем? – от неожиданности Катя спросила по-русски, потом, опомнившись, повторила по-немецки. – Хотел обсудить с Вами перспективы дальнейшего сотрудничества. – Сожалею, герр Ратковски, я не в Москве. – Хельмут, Катрин, для Вас – Хельмут. Вы же меня спасли. Ваш рисунок очень понравился деду. – Спасибо, я рада. – Что-то не так? Катрин, Вы чем-то расстроены? – Нет, Хельмут. Всё в порядке. Я не смогу уделить Вам время ближайшие две недели. Я в Санкт-Петербурге. – Надо же! Я как раз буду там в пятницу. Позавтракаете со мной? – Я не знаю точно. – Не говорите "нет", Катрин. Я позвоню в четверг. Хорошего дня. – До свидания, герр… Хельмут.
Глава 68
68.
У Кати испортилось настроение. Вроде бы нужно было обрадоваться. С ней хотят работать. Но было в тоне у немца что-то такое, что настораживало. Ещё и позавтракать предлагает. Нет, понятно, что деловые завтраки у немцев – вещь обычная.
Весь вечер она не находила себе места. Терзалась вопросом, рассказывать ли Вадиму. Ему же может быть неприятно, что она встретится с другим мужчиной. Вот её же задело, что про Ветрова эта докторша упоминала. За живое задело. А с другой стороны, это же рабочий вопрос. Никаких личных взаимоотношений у неё с Ратковски быть не может.
Вадим не понимал, что происходит. Когда уходил с обеда, Катя была спокойна. Теперь её явно что-то тревожило. Фильм, который они смотрели, отвлек её от каких-то своих мыслей, но ненадолго. Она не заигрывала, не улыбалась. А только прижалась лбом к его плечу. – Катюш, – Вадим взял её лицо в ладони, мягко поцеловал, – Родная, что происходит? Что случилось, пока я на учёбе был? Тебя кто-то расстроил. Ты здорова?
Было видно, что Катя борется с собой, говорить или промолчать. – Катюш, ты если не хочешь, не говори. – Вадь, тут такое дело, – Катя решилась, – Со мной немецкое начальство той фирмы, где я работала, хочет обсудить перспективы сотрудничества. – Тебе надо вернуться в Москву? – Нет. Это будет здесь. Меня пригласили на деловой завтрак в пятницу. – На завтрак? И в чем проблема? – В том, что это мужчина. Молодой. И я не хочу с ним встречаться даже по деловому поводу у тебя за спиной. Я вообще не хочу ничего делать у тебя за спиной, понимаешь? – Катя всхлипнула. – Катюш, ну пойди ты на эту встречу. Раз начальство. Хочешь, я тебя отвезу. Вдруг действительно что-то важное.
Ветров с трудом удержал лицо и очень постарался, чтобы эта фраза прозвучала спокойным будничным тоном. Ревность накатила совершенно неконтролируемой волной. – Правда? Думаешь, сходить? – Катя задышала ровнее. – Когда это будет? – В пятницу. – Тогда отвезу тебя, а сам поеду в академию.
Катя прижалась крепче. Будто искала спасения от своих мыслей. Вадим обнял её, что есть силы. Проигрывал в голове все её фразы и интонации. Искал. Черт возьми, он искал хоть намёк на её интерес к другому мужчине. Стало противно от себя самого. Не было намёка. Не было ни тени театральности в её словах.
Все дни до пятницы Вадим был словно натянутая струна. Ждал. Где-то в районе затылка пульсировало. Будь этот немец хоть трижды замечательным, Катя его невеста. И что он будет делать, если Катины карьерные интересы не совпадут с планами переезда в Североморск?
Пятничным утром Ветров вызвал такси. Сказал название пафосной гостиницы в самом центре. Помог Кате выйти из машины. Попросил водителя две минуты подождать.
– Я пошла? – Катя обняла Ветрова, поправила ему форменный шарфик. – Иди. Увидимся в обед? – Конечно. Буду ждать тебя.
Вадим видел, как она вошла в гостиницу. Походкой королевы. Как подошёл к ней метрдотель. Кивнул. Проводил к столику у окна. За столиком сидел парень лет двадцати пяти, не больше. Он поднялся со своего места. Протянул Кате руку. Ветров замер. Нет, Катя пожала протянутую ладонь. И всё. Уселась на предложенное место. Строгая. Сосредоточенная.
Вадим вернулся в машину и поехал на учёбу. Перед глазами мелькали красные пятна. Ему было реально плохо. На лекции он не слушал. Крутил в руках карандаш и в результате сломал его в щепки. На заданный преподавателем вопрос ответить не смог. – Плохо, Ветров. – Виноват, товарищ подполковник. Досидел до перерыва. Домой даже идти не хотелось. Боялся застать там тишину. Достал ключи. Потом решил, что позвонит. И будь, что будет.
Дверь через несколько секунд открылась. Катя в его футболке, фартуке, резиновых жёлтых перчатках и с губкой для посуды. Ветров чуть не заорал от радости! – Вадька, поставь меня, у меня руки в химии. Подожди. Я сейчас. Катя вернулась на кухню. Зашумела вода. Вадим так и стоял одетый, прислонившись затылком к входной двери. – Вот. Вот теперь обнимай, – скомандовала Катя. Вадим подхватил, закружил, прижал. Уткнулся носом ей в шею. Прошёлся кончиками пальцев по тонкой цепочке, на которой висел его подарок. – Ты их совсем не снимаешь? – зачем-то спросил. – Конечно. И кольцо тоже. И обручальное не буду снимать. А ты будешь носить кольцо? – По технике безопасности не положено. Катя расстроенно опустила голову. – Я дома буду носить на руке. А в походе на цепочке на шее. Договорились?
У Ветрова внутри таяла бешеными темпами громадная ледышка. Было почти физически больно, как когда отогреваешь сильно замерзшие руки. – Как прошло? – спросил он, всё ещё волнуясь. – Нууу, мне предлагали перевод в университет в Мюнхене. Стажировку и последующую работу в головном офисе.
– Кать, ты подумай. Это действительно шанс. Работа мечты. Я тебя пойму.
Катя увидела, как нервно Вадим сглотнул. Неужели он и вправду думает, что она от него откажется?
– Вадим, ты меня сейчас не понял. Совсем. Я даже не рассматриваю предложение Хельмута Ратковски. – Почему? – Потому что люблю Вас, Вадим Андреевич. Я без тебя дышать не могу, мой Северный ветер. Понимаешь? Всё остальное – вообще не важно. Не имеет для меня значения. Да, это интересная работа. Но если нужно выбирать, то я выбрала. Ещё в шестнадцать лет. И потом ещё раз. Вот тогда, на причале, – Катя покрутила перед Вадимом ладошкой с его кольцом, – Кстати, лейтенант Попов прислал тебе фотографии?
Ветров думал, что он сознание потеряет, если Катя сейчас скажет, что выбирает немца и его сказочное предложение. Это было бы очень некстати. Упасть под ноги Кате в обморок. Она бы, не дай бог, пожалела бы его. Но Катерина сейчас смотрела на Вадима совершенно безмятежным взглядом человека, который давно принял решение. И это решение никак не противоречит его мыслям и мечтам.
Катя выбрала его. Жизнь с ним в гарнизоне за полярным кругом.
Ветров медленно опустился перед ней на колени. Обхватил за талию. Прижался лицом к её животу. И не выдержал. Заплакал от облегчения.
Глава 69
69.
Конечно, Катя не рассказала ему подробностей разговора с Ратковски. Незачем. Реакции Ветрова были такими, будто он мысленно с ней уже попрощался. И, кажется, действительно отпустил бы её, скажи она, что выбирает карьеру и учёбу в Германии.
Не надо было Вадиму знать, что Хельмут пытался взять её за руку. И сказать, что она ему нравится.
И про его вытянутое от удивления лицо, когда Катя продемонстрировала кольцо и объявила, что она невеста русского морского офицера, Ветрову было знать не обязательно.
И про глаза, ставшие больше очков, когда Катерина сообщила, что после свадьбы будет жить за полярным кругом, тоже не следовало знать. Мало того, утаив эти детали от будущего мужа, Катя не испытывала никакого раскаяния. Достаточно было увидеть лицо Вадима, когда он в квартиру зашел. И его слезы облегчения и радости.
– Warum? Katerina? Warum? Ich kann nicht verstehen! (Почему? Катерина? Почему? Я не могу понять!) – Ратковски спрашивал так громко, что на него оборачивались. – Хельмут, Вы правда не понимаете? Ратковски помотал головой. Он отказывался это понимать. – Дочь известного врача, благополучная столичная девушка, талантливый художник, владеющая… Сколькими, Катрин, сколькими языками? – Хельмут, неважно. Пятью или шестью, смотря, как считать. Мой будущий муж знает три. И в свои тридцать командует боевым кораблём. Говорят, он станет адмиралом. – Так в этом дело? – Вы опять меня не поняли. Знаете, как его называют на корабле? Норд! Северный ветер. – Я понял Вас, Катрин. Вы любите его. Это такая редкость в нынешнее время. Я ему завидую. И, знаете, я так не смог бы. Очень надеюсь, что однажды мне повезёт. И меня вот так же полюбят. Это чудо! Но не смотрите, что я прагматичный немец, я все ещё верю в чудеса. – Спасибо, Хельмут. Вот теперь Вы меня поняли.
Ратковски помог ей надеть пальто. Она помахала ему из дверей. Он грустно улыбнулся. Взъерошил волосы совсем по-мальчишески. Катя вышла из гостиницы. Полезла ладонью под пальто и под свитер. Нащупала кулон. Сжала серебряные крылышки в ладони на несколько секунд. И медленно пошла в сторону Невы.
Шла и думала, что сказала бы на эту тему бабушка Лена. Вот уж было бы Катерине по первое и по второе число. Хлеще, чем за Вербицкого. От этой мысли почему-то хотелось улыбнуться. Ноги сами принесли на Гороховую. Катя встала на том самом перекрёстке, где её спас Вадим. Ох, знала ты она тогда… Не дала бы ему уйти. Хотя… История же не знает сослагательного наклонения.
В выходные они оказались на этой улице уже вместе с Вадимом. Он остановился. – Помнишь? – притянул Катю, поцеловал долго и собственнически. – Конечно! – Если бы я знал, то… Не дал бы тебе уйти. – Мне было всего семнадцать. – А мне уже тогда было всё равно. – Ты знаешь, как познакомились бабушка и дедушка Склодовские? Дед Вова поймал бабушку за капюшон. Где-то в районе Адмиралтейского сквера. То есть, вот где-то здесь. – Серьёзно? Мистика какая-то. Ну, или судьба. Я тогда за тебя очень испугался. – А я не успела. Потом только дошло. – Замёрзла? Может посидим где-нибудь? – А это мы… – Точно можем себе позволить! Честное слово!
