Текст книги "Айлин (СИ)"
Автор книги: Анель Авонадив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)
Различные декоративные элементы подчеркивают романтический посыл вечера.
Я никогда не была в подобных местах.
Глава 49
Егор
Готовимся ко сну.
Айлин выходит из ванной, хорошо что ничего не держу в ладонях, потому что руки непроизвольно сжимаются до хруста костяшек.
Она в полотенце, волосы длинные с вьющимися кончиками, убраны на бок. Я с трудом сдерживаю себя, встаю, чтобы пойти следом в душ, стараюсь не смотреть на красивые длинные ноги, которые я в голове уже тысячу раз закидывал себе на плечи.
Мои фантазии заводят меня слишком далеко, не нужно смотреть на ее лицо, знаю она кусает губы, а это просто пиздец для моего терпения и самоконтроля.
Ни одна полностью раздетая женщина, которых я лицезрел до знакомства с Айлин и вполовину не выглядели так, как сейчас эта молодая девчонка в полотенце.
В душе планирую снять напряжение, член предательски напрягается.
Под струей прохладной воды, закрываю глаза, стараюсь привести мысли в порядок, упираясь головой в холодный кафель.
Пытаюсь перебирать какие-то юридические термины, всякую хренотень лишь бы успокоиться и не думать: впереди целая ночь в одной постели, а у меня слетели предохранители спустя секунду, как малышка появилась передо мной в полотенце.
Я не сразу замечаю, что в душе не один, шум воды не позволяет мне слышать посторонние звуки, я сосредоточен на том, чтобы вернуть себе самообладание.
Холодные ладошки касаются спины. Не поворачиваюсь, потому что боюсь если увижу ее голой перед собой и ядерный взрыв в моей голове не остановит ничего.
– Егор, можно я…, – она не дожидается ответа, ступает босыми ногами и оказывается со мной в ванной.
Поворачиваюсь, Айлин стоит голая, рассматривает особенности строения мужского тела, фокусируя взгляд на возбужденной плоти.
Моргает.
Я могу, конечно, сказать что в данный момент моя жена, невероятно красивая и сексуальная, притянуть ближе и поцеловать, но при таком раскладе мои мысли покинут эту галактику окончательно. Я где-то далеко в вакууме пространства и вот-вот сорвусь.
Рассматриваю ее тело: у нее аккуратный втянутый живот с чуть заметным пупком, маленькая упругая грудь с твердыми сосками коричневого цвета.
Я от ее вида с ума схожу.
Господи дай мне сил. Уговариваю себя:
Егор, двадцать пять дней, это три недели и четыре дня.
Я не успеваю продолжить подсчеты, стараясь переключить себя хоть немного, Айлин делает шаг вперед, подходит ближе и делает то, от чего остатки разума испаряются.
Обнимает шею, касается кожи, царапая мою грудь острыми сосками. Мои ладони на ее бедрах сильно сжимают кожу.
Терпение покидает меня стремительно, я просто молюсь не сделать ей больно.
Она указательный пальцем ведет моей по нижней губе, осторожно спускаясь к линии скул, говорит почему-то шепотом, как будто, боится что нас могут подслушать:
– Покажи мне…., – я теряюсь от ее слов
– Показать что?
– Как целовать тебя там? – она переводит свой взгляд ниже, спускается на колени на, царапая меня ногтями вдоль линии моего тела.
Все что происходит дальше это неконтролируемые инстинкты без участия мозга.
Она касается губами моего живота, целует, ее горячее дыхание щекочет кожу.
Снова поднимает голову, ее беззвучное: «Скажи», которое читаю по губам. Поскольку здравые мысли отсутствуют и я вижу перед собой женщину заведенную до предела, которая касаясь моей плоти пальцами выбивает из моей груди неконтролируемый стон, отказываю себе в оценочном суждении.
Ох… бля….
Стискиваю челюсть, ее осторожные движения, она сжимает меня у основания, обхватывая двумя ладонями образуя два тугих кольца водит вверх и вниз.
Опираюсь плечом в кафель.
– Тебе нравится? – она шепчет, растирая влагу большим пальцем на головке
– Очень, – не узнаю свой голос с элементами хрипоты.
После моего ответа, она касается губами основания, ведет языком вдоль ствола.
Я просто перестаю дышать, наблюдая как она насаживается ртом.
По красным щекам, я знаю – для нее это смелый жест.
Говорю что-то бессвязное, впитывая в себя ощущения от того, как она лижет меня тугим языком, ведет по венам, будто это самая вкусная карамель в ее жизни.
Ее рот мое наслаждение: каждое ее движение приближает меня к разрядке, я подыхаю от своих собственных ощущений и эмоций, которые скручивают мою волю в бараний рог.
Она насаживается головой, но берет не глубоко. Влажные звуки наслаждение для моих ушей.
В моих стонах теряется ее имя: я растягиваю буквы, каждое ее движение вытравливает остатки самообладания.
– Малышка стоп, больше не могу…, – она по-своему понимает мои слова, выпускает изо рта, ведет языком сверху вниз, поднимает глаза. Мое сердце делает кульбит, чувствую себя марафонцем в забеге, который слишком быстро остановился, не добежав каких-то пару метров.
Оттягиваю ее волосы, она часто моргает, не понимая.
Перехватываю основание, делаю несколько поступательных движений и кончаю ей на грудь.
Меня шатает, когда вижу, что моя Айлин размазывает остатки семени по груди.
Поднимаю ее.
В голове желе.
Мне так хорошо, что я не могу произнести ни слова.
Включаю воду смывая с нее остатки семени. Отодвигаю занавеску, вытираю себя, затем Айлин. Выношу ее на руках, кладу на кровать, накрываю одеялом.
У меня нет сил, пошевелить языком выше моих сил. Ложусь рядом, подтягивая Айлин на себя, обнимаю за плечи. Она кладет голову мне на грудь:
– Еще хочу, – ее тихий голос с игривыми нотками возвращает меня в реальность.
Я не ослышался она просит еще?
Мне наверное придется сегодня сдохнуть… ее слова превращают меня в гору за секунды.
Планки срывает.
Я дурею от нее. Она кладет ладони на мою грудь, смотрит затуманенным взглядом, ведет ладонями ниже до дорожке волос, поглаживает кожу, трогает каменный член
– Айлин, нам лучше не начинать я не смогу остановиться, – перехватываю ее ладони, – ты не понимаешь к чему это может привести
– Понимаю…, – тихо с придыханием отвечает и снова начинает провоцировать, трется бедрами о мой член. Кажется, я начинаю слышать собственные стоны отчаяния. До ее ответа, я был уверен, что собственные стоны отчаяния присутствуют только в моей голове.
Меня ломает от бешеного желания овладеть ее телом.
Отголоски разума орут, что нельзя, не сейчас, рано….
Двадцать пять дней и четыре дня…
Похер….
Я вообще ничего не соображаю….
– Возьми меня, – Айлин хаотично цепляется за меня, ищет губами мои, поддаюсь и накрываю ее собой.
– Ты не понимаешь, … – она перебивает
– Пойму, когда покажешь, я хочу сейчас, Ег-о-о-о-р, – обхватываю ее лицо ладонями, смотрю в глазах коллайдер желания. А может, она просто отражает меня и это мои желания…
– Ты такой красивый, – она ведет ладонями по груди, не понимая, что не оставляет мне ни единого шанса ей отказать… я просто не могу…она нарушила всю систему внутреннего контроля.
– Айлин, это больно…, – собираю остатки разума, ведь я хотел, чтобы она вспоминала этот день с улыбкой на лице и ничего не омрачало воспоминания такого важного для нас события.
– Я хочу этой боли, – ее голос дрожит
– Айлин что же творишь…я ведь держусь на честном слове…, – реальность сжирает меня изнутри.
Подхватываю ее бедра, тяну на себя, чувствую себя мальчишкой, который делает это впервые.
– Я тебя люблю, Егооор…, – мне хочется всего и сразу, но я торможу себя и свои хотелки.
Целую ее, терзая губы.
Возбуждение на пределе.
Давно со мной такого не было, чтобы от невинных прикосновений тело сводило судорогами.
Как мальчик.
Все, что угодно мог предположить, но чтобы в сорок лет понять, что у меня с этой девочкой все по– другому… это нечто… я никогда не испытывал того что чувствую сейчас!
Раздвигаю ее ножки.
Помещаюсь между ними, рассматриваю ее.
Вижу, нервничает, ее щеки горят.
Вокруг свечи, обстановка романтическая, полумрак, а у меня в голове персональная сказка, и все мысли мои сосредоточены на Айлин.
Она как наркотик тянет, и сколько не добавляй доз, знаю, будет мало.
А я ведь только – только начинаю узнавать какая она.
Сдерживаю порывы взять ее сразу, для себя давно решил, что хочу оставить положительные воспоминания о первом разе, на сколько это возможно.
Зарываюсь ладонями в волосы, вдыхаю ее ванильный запах.
– Моя нежная девочка, – шепчу слова, покрывая поцелуями ее кожу, – ты такая отзывчивая и чувствительная, если что-то не так, дай знать, я остановлюсь, – говорю ей это, а в голове истерическая паника.
Если она попросит остановиться, я ведь не смогу…..
Я настолько до нее голодный, что мне страшно от того, что не смогу быть нежным и аккуратным, когда это будет необходимо.
Руки, как у алкоголика дрожат.
Хочется выть от того какая она красивая: соски словно горошинки маленькие, призывно торчат. Невинность заводит, жар ее кожи передает всю остроту чувств.
Наклоняюсь и провожу носом между ложбинкой грудей, наслаждаясь чистотой Айлин.
Переключаясь на соски, слегка втягиваю в себя, прикусываю, хочу реакции. Айлин почти сразу же выгибается навстречу, зализываю места укуса:
– Айлин ты моя любимая девочка, – накрываю ладонями грудь, наслаждаюсь мурашками, которыми управляю сегодня я, прошу:
– Закрой глаза, расслабься, все будет хорошо, – она откидывает голову, отдается мне.
Не могу оторваться, играю ее сосками, оттягивая их губами, играю с твёрдыми горошинами, моя девочка стонет, член наливается еще больше, пульсируя, упирается ей в промежность.
Подавляю острое желание войти в нее сразу без подготовки, веду губами по животу, открываю ее для себя, наслаждаясь какая она нежно-розовая.
Ее никто кроме меня там не трогал, а значит ее наслаждение это моя первоочередная задача. Хочу минимизировать болезненные ощущения, которые будут по-любому.
Наклоняюсь и целую ее нежные лепестки, всасываю пульсирующую горошину. Айлин часто дышит, глотает стоны.
– Айлин не сдерживайся, – она делает вдох, я же слегка прикусываю чувствительные участки, она выгибает спину, сжимает ноги.
Музыка ее стонов будоражит сознание, мое дикое и неуправляемое желание скатывается вдоль позвоночника ниже.
Всасывая ее соки в себя, нежно трогаю пальцами промежность, проникаю внутрь.
Меня кидает в пот, она очень узкая.
Она холодными ладонями сжимает мои волосы, тянет на себя, напрягает мышцы лона.
Это настолько интимно, что я сам на краю пропасти вместе с ней.
Стоны становятся громче, я бью языком по горошинке, двигаю пальцем вдоль промежности, Айлин бесстыдно раздвигает ножки шире, требует большего.
– Кончай мне на язык, малышка, – ее мгновенно уносит, чувствую пульсацию на языке, не даю ей опомниться, впиваюсь в ее губы.
– Я аккуратно, Айлин, ничего не бойся, еще немного потяну тебя, у меня не самый комфортный размер для первого раза, – добавляю второй палец, Айлин морщится, убираю палец, оставляя один.
То как малышка трепещет в моих руках, заводит, я слежу за реакцией одновременно борясь с собственными инстинктами в виде дикого желания растерзать ее. Она ведь позволит, будет терпеть. Снова проникаю одним пальцем в нее, плавно вожу туда-сюда, стараюсь разработать ее насколько возможно, большим пальцем надавливая на горошину
– Егооор, я…
– Что, Айлин…? – замедляю движения, мое сердце стучит где-то в висках, тело горит, – остановиться?
– Нееет, – приподнимаю бедра выше для удобного проникновения.
Целую ее медленно, нежно лаская ее губы, одновременно с языком, направляю член, мягко упираюсь в нежные лепестки.
Закрываю глаза, Айлин напрягается, как будто перестает дышать. Протискиваюсь дальше, не прекращаю ее целовать.
Упираюсь в препятствие, делаю вдох, как все это выдержать и не налажать? Гребаный ад?! Как?
Глубокий толчок, Айлин сильно кусает мне нижнюю губу. Ловлю ее крик. Замираю, не двигаюсь.
Готов поклясться, что слышу стук своего сердца.
Она сильно сжимает мышцы, мне физически больно, она и без того тугая. Хочу закончить, не успев начать, потому что я боюсь начать движение и сделать больнее. Слизываю собственную кровь с нижней губы, ресницы Айлин мокрые.
Плачет…
Блядь…
Дышу…
Член протестует, держусь из последних сил, меня трясет, отстраняюсь, но Айлин тянет меня обратно
– Со мной все в порядке, – я по инерции двигаюсь глубже, она впивается ногтями в плечи. Терплю, набираю в легкие воздух.
Целую ее мокрые щеки, плавно вхожу до конца, останавливаюсь.
Снова плавный толчок, Айлин начинает метаться по кровати, терпит, давит в себе всхлипы.
Нет, так не пойдет.
Опускаюсь ниже, упираюсь руками по обе стороны от ее головы
– Айлин, впусти меня, не напрягай там мышцы, – никогда у меня не было так чувствительно, она часто дышит, я целую ее губы, жду, нахожусь в ней без движения, и это та еще пытка.
Возобновляю движения, когда ее немного отпускает, она расслабляет мышцы впуская меня, такая послушная.
Слишком медленно для моего удовольствия, но слишком быстро для нее для данном этапе.
Пусть пока будет так. Ловлю ее стоны, балансируя на грани оргазма. Пару толчков и меня срывает.
Выхожу из нее, кончаю на ее живот. Запрокидываю голову и часто дышу. Чистый кайф, падаю на нее, утыкаюсь носом, наслаждаясь тем, как она пальчиками перебирает мои волосы.
– Айлин как ты? – первый нарушаю тишину
– Мне хорошо…. – голос тихий
– Врушка моя мелкая, – целую ее висок, понимаю что ей было не так хорошо, как мне, – в следующий раз будет лучше, намного лучше, обещаю, – как бы мне не хотелось продолжить и начать по новой, но я же понимаю, что у нее там открытая рана, смотрю на свой член, встаю и иду в душ.
Быстро смываю с себя красные подтеки.
Смачиваю полотенце теплой водой, возвращаюсь, Айлин лежит натянув на себя одеяло. Стягиваю ее укрытие, аккуратно вытираю промежность. Убираю полотенце, ложусь рядом, обнимаю ее, она жмется ближе, накрываю нас одеялом.
Айлин первая засыпает на моем плече, а я еще долго лежу и смотрю на лицо своей принцессы, глажу ее лицо, убираю волосы, вдыхаю воздух помещения, который пропитался запахом прекрасного секса.
Глава 50
Айлин
Просыпаюсь я от звонка телефона. Не моего.
Егора рядом нет, но мне слышен его приглушенный голос в соседней комнате, он старается говорить не громко. Оборачиваюсь и медленно отодвигая штору, рассматриваю город с высоты птичьего полета сквозь панорамное остекление: за окном яркое солнце, город живет своей жизнью, внизу маленькие машины словно игрушечные, передвигаются по дорогам мегаполиса, создавая пробки и заторы.
Между ног саднит, воспоминания заставляют плотнее сжать колени.
Оказалось, что первая близость не такая радужная как ее описывают в любовных романах. У меня получилось по-другому. Было страшно и больно.
Думала ли я что это будет настолько неприятно?
Наверное, нет. Никогда еще эмоционально не было так.
Даже в самых сокровенных мечтах не могла представить, что это настолько чувственно и убийственно порочно.
Никогда еще собственные чувства не сжимали настолько сильно горло, будто удавкой, затягивая шею, отбирая возможность следующего вдоха.
Вспоминая сейчас свое волнение удивляюсь как удалось восстановить дыхание после того как потеряла такую возможность на несколько секунд. Казалось, что я задохнусь от охвативших меня ощущений.
Но даже несмотря на воспоминания, если я знала, что все будет так, все равно ни за что бы не отказалась, потому что мне понравился мой мужчина в моменты страсти: он не сдерживая себя целовал со всей страстью, требовательно и ненасытно. Ровно так как мне хотелось.
Я видела в нем желание и страсть. И я очень хотела, чтобы все произошло именно вчера. С Егором я чувствую себя защищенной. Он предупреждал, что будет больно. Испытав эту сладкую боль, я смогла немного расслабиться в умелых руках, потому что доверяю.
Особенно когда его губы целуют ниже, я с удовольствием окунаюсь в захлестывающий океан удовольствия, отпуская себя до конца, не стесняясь, без полумер, впитывая в себя каждый кусочек удовольствия.
И потом, Егор сказал, что будет лучше, и я ему верю. Понравилось, что он сумел обуздать страсть и не разозлился, когда я боялась. Наоборот он вел себя терпеливо, внимательно прислушиваясь ко мне. Его поцелуи могут поглощать страх и внутренние зажимы. В какой – то момент напряжение ушло, оставив после себя нежность. Он целовал мое лицо, обнимал, было настолько хорошо, что окунаясь в царство Морфея, запомнила его губы на коже.
Егор появляется в комнате, ступая мягко по полу, стараясь не разбудить, думая что я сплю.
Только он быстро видит, что это не так и ловко и преодолев разделяющее нас пространство, плавно опускается на живот рядом со мной.
Закрываюсь от него одеялом, потому в данный момент прежде всего думаю о том, как я выгляжу. Не хочу чтобы он видел меня с подтекшей тушью.
– Айлин, ты как? – голос Егор взволнованный
– Нормально, – не открывая лица говорю куда-то в одеяло
Мой мужчина стаскивает с меня преграду, тянет к себе, целует.
– Выспалась? – киваю и быстро вскакиваю с кровати
– Егор я наверное плохо выгляжу, мне нужно в душ, – опускаю босые ноги на пол, кутаясь в одеяло.
– Ты самая красивая, – уверена, что он говорит так, чтобы меня не расстраивать, но я так не могу, мне надо знать что все хорошо и я не выгляжу как чучело. А для этого существует зеркало. Мужчина должен видеть меня красивую и ухоженную, у нас так принято. Меня учили что нужно выглядеть опрятно и ухоженно для своего мужчины.
– Я быстро! – несусь в ванную
Первое что думаю, когда вижу свое отражение, это то что я похожа на панду: макияж поплыл, образуя черные круги под глазами, волосы напоминают пакли. Открываю кран, набираю воду в ладони, несколько раз умываю лицо, тщательно тру места подтеков, впервые в жизни радуясь простым вещам – наличие одноразовой зубной щетки и маленьких тюбиков с гелем для душа и шампунем. Одна щетка уже распакована.
Егор был в душе. Улыбаюсь своего отражению, рассуждая: почему он так рано проснулся? И следующая мысль: почему не разбудил меня?
Встаю под душ, закрываю глаза, добавляю горячей воды. Живот тянет. Направляю лейку ниже, думая, что такая процедура облегчит дискомфорт и снимет неприятные симптомы. Оказалось, такая терапия не работает.
Беру гель и осторожно намыливаю тело. Замираю, касаясь пальцами промежности. Перед глазами картинки прошлой ночи: то как я целую Егора, потом он лишает меня невинности.
Любопытство сжигает изнутри, я ставлю одну ногу на борт ванной, трогаю себя, пытаясь понять, что же изменилось. По внешним признакам ничего. А ведь внутри меня изменилось все! Теперь я женщина. Закрываю глаза и подставляю лицо теплым струйкам воды. Так хорошо.
Когда почувствовала руки Егора, которые, по-собственнически, заключают в объятия, дергаюсь, не веря, что уже не одна. Он без одежды. Его возбуждение настолько явное, что упираясь в бедро мгновенно вызывает во мне странный коктейль желаний.
Егор все перенастроил: перекрыл отверстия слива, лег в почти пустую ванну, притягивая к себе. Я не могу понять, что нужно делать, Егор разворачивает меня спиной к себе, моя голова оказывается в районе грудной клетки. Его мятное дыхание приятно щекочет кожу. Он берет насадку душа и направляя мягкую струю в промежность уточняет:
– Часто себя трогаешь?
– Что? – мысли в голове путаются, в моей голове не умещается как быть, он видел как я себя трогала. Щеки горят, уверена, что напоминают красный помидор.
– Это просто вопрос, ничего такого в этом нет, – его руки курсируют по телу, не давая здраво мыслить
– Нет, я не трогала себя, то есть до этого…, – я нервничаю и запинаюсь, – просто хотела посмотреть что изменилось после вчерашней ночи, – рука Егора скользит ниже и ласкающими движениями создает приятные волны.
– То есть ты никогда не доставляла сама себе удовольствие? – я слышу нотки удивления в его голосе, а я не знаю почему не делала этого.
Вместо ответа прижимаюсь сильнее, я не думала, что он будет спрашивать
– Айлин ответь, – не знаю, что доставляет большее удовольствие в данный момент нашего разговора: то как его пальцы левой руки настойчиво стимулируют промежность или ласкающие движения пальцев правой руки сжимающие грудь, стимулирующие твердые соски, скручивая их между пальцами, выясняя пределы удовольствия
– Не доставляла, я твой чистый лист, Егор, – он разворачивает мою голову к себе и впиваясь в мой рот голодным поцелуем, уточняет:
– Кажется я уже начинаю писать на нем свои рисунки, – он направляет насадку душа прямо на возбужденную плоть. Это настолько остро пронзает рецепторы, я кричу, ерзаю по возбужденному члену, понимая что вода направленная в центр удовольствия поднимает меня на новые вершины. Дрожь после оргазма пронзает тело, между ног пульсирует. Мне снова неловко, я полностью обнажена перед ним всегда, он снова касается меня там. Мне нравится.
В животе больше нет напряжения, мне так хорошо. Переворачиваю корпус тела и целую Егора медленно, он поддается. Переплетаем наши языки: теперь я знаю, что такое полностью раствориться в человеке.
С Егором у меня так: у него ласковые и сильные руки, он знает как управлять моими бабочками в животе. наверное это какие – то методы известные ему одному.
Он ласкает осторожно, но как – то понимает, когда нужно сильнее.
Я не ошиблась в нем. Он самый лучший и я люблю его еще сильнее после всего того что было.
Глажу его плечи, запускаю руки в волосы, действую интуитивно. Егор перехватывает инициативу не позволяя мне вести.
Бесстыдно трусь голой грудью о его торс
– Тише, Айлин, спокойно, это только начало, я буду любить тебя часто и долго, но надо, чтобы все зажило, я все сам сделаю, давай, расслабься подари мне еще один оргазм.
Он прикусывает сосок:
– Моя сладкая и чувствительная девочка, – его голос звучит где– то далеко, потому что я снова чувствую приятное тепло, пропуская через себя приятные ощущения снова.
– Расслабься, – закрываю глаза, его пальцы скользят по промежности, я теряю стыд от его выражений.
– Вот так, Айлин, покажи как тебе хорошо, – развожу ноги, позволяя ласкать себя, тело меня не слушается, извиваюсь в его объятиях.
Кажется, я умру, если он вдруг остановится.
Голова кружится, жмурюсь, цепляясь хаотично за его плечи. Внизу живота завязывается узел, меня накрывает волна удовольствия, вместе со стонами падаю на его влажное от воды тело.
Егор гладит мои волосы
– Все хорошо, моя сладкая девочка, – я падаю на него, мне так хорошо и спокойно, моя голова на его груди и я отчетливо слышу как стучит его сердце.
Глава 51
Егор
Три недели спустя
Возвращаюсь в офис после суда.
Стараюсь рассчитать время, обещал Айлин забрать ее из университета после занятий. Даю секретарю указания перенести встречу с клиентом на завтра.
Понимаю, что это не профессионально, но не могу, тянет к Айлин, скучаю, стараюсь проводить с ней как можно больше времени. Иногда ловлю себя на мысли, что залипаю на светофоре вспоминая наши страстные поцелуи.
Ни одного дня я не жалел, что женился на этой девчонке: думал, что будет трудно, она же иногда просыпается ночью, цепляется за меня, будит, криков со слезами и истерик нет.
Айлин стала переносить воспоминания прошлого легче, я же помогаю ей, не давлю, объясняю что психология и не с такими проблема справлялась. Не скажу, что сразу удалось убедить ее, но спустя дней десять, согласилась, попросила сходить с ней. А меня и просить не надо, глупенькая, я с ней всегда буду рядом. Договорились с психологом, что рациональнее начать будет после церемонии, чтобы не прерываться на неделю, которую планируем провести на родине Айлин.
Три недели мы вместе, а мне кажется что всю жизнь, настолько она родная мне, внимательная, хорошая хозяйка.
Смотрю на часы, решаю выехать заранее, не хочу, чтобы Айлин ждала меня.
Покидаю офис.
Спускаюсь на парковку за машиной, воспоминания окутывают меня своими нитями: улыбаюсь, память возвращает меня в прошлое, когда я перевозил ее вещи к себе, счастливее меня найти человека было сложно, да я и сейчас считаю, тот день один из самых счастливых в моей жизни!
Наконец-то мое одиночество закончилось.
Думал, будет напрягать активность девчонки: она первое время словно маленький жук постоянно шуршала, убиралась, переставляла по своему баночки на кухне, готовила. Но сразу понял, что она настолько любима мной, что меня ничего в ней меня не раздражает.
Я могу часами смотреть как она стонет в моменты нашей близости, как смеется своим звонким смехом, напоминающий мне колокольчик, когда я с утра покрываю ее тело поцелуями. Я не говорю о том, что с трудом сдерживаюсь, чтобы не превратиться в животное и сделать с ней это грубо.
Больше всего боюсь что испугаю, у меня жить без нее теперь не получается. Девчонка меня торкает на всех уровнях. Думал, что после первого раза устроим перерыв, но девчонка выпросила порцию наслаждения для себя и мы продолжили в квартире. Оказалось, что помягче ей нужно только на словах и жестко на деле. А я не могу с ней грубо, я ее очень сильно люблю, и если бы не моя выдержка в моменты наших объятий и ее фразы «сильнее» совершенно точно бы вызвали во мне приступы штурма, прерывая молчание наших теней, наполняя изнутри светом.
Покидаю холл лифтового пространства.
Иду и как дурак улыбаюсь, понимая что с каждым разом я в ней увязаю глубже, чувствую себя цельным, сытым, обласканным.
Все те дни что мы вместе я жду не дождусь, когда наступит ночь, кутая нас нас своим одеялом, и я, наконец-то, буду касаться своей маленькой женщины. В моменты нашего удовольствия ее длинные ресницы дрожат может быть в них особый секрет…Секрет своего счастья.
Погода сегодня хорошая, жмурюсь от солнца, снимаю машину с сигнализации, сажусь, внутри салона жарко, включаю кондиционер.
Откидываю голову на подголовник, немного жду, закрываю глаза, думаю про девчонку: она так смешно придумала игру когда пишет на моей спине различные узоры, я редко угадываю, мои мысли в ней и о ней, настолько глубоко, что голова напрочь отключается, но оживает сердце и все остальное.
Поправляю штаны.
Все таки существует критерий того, что рядом правильная женщина, она как некая движущая сила поглощает.
Моя…. в ее глазах больше мира, чем в окружающей действительности.
Не могу ничего поделать, хочу носить ее на руках, мое сердце навсегда отдано этой маленькой нежной девушке.
Возвращаюсь в реальность когда слышу звук тормозов.
Напротив меня, останавливается иномарка. В машине загораются сигналы аварийной остановки, закрывая возможность выехать.
На всякий случай оборачиваюсь назад, обдумывая варианты и возможности маневра, предполагая, что машина напротив сломалась.
Но потом все встает на свои места.
Из машины появляется силуэт Оксаны.
Сжимаю челюсть, ее мне не хватало!
Смотрю перед собой, не понимая к чему этот маскарад: огромные шпильки, красная помада, которую я ненавижу, обтягивающее платье мини с огромным вырезом на груди.
Оксана облокотившись на капот машины пристально смотрит, не двигаясь с места.
Открываю окно, не утруждая себя выйти:
– Машину убери, я выезжаю, – легкая улыбка касается алых губ, я же сжимаю сильнее руль. Вот не хочу я тратить на нее ни секунды своего времени, для нее оно стоит дорого.
– Что ты такой нервный, Егор, – она выгибает брови, – как семейная жизнь? Собачонка встречающая своего хозяина у порога с тапочками в зубах не надоела? – отвожу взгляд в сторону.
– Как ожидаемо…, – томно закатывает глаза, я же действую моментально, сажусь в припаркованную напротив машину, пресекая попытки Орловой повиснуть на мне, жму педаль газа. Если бы Оксана не была за рулем, я подумал бы что она под алкоголем, ее звонкий смех раздражает.
Стараюсь абстрагироваться, не хочу тратить свое время на шлюху, которая так и не сделала выводов. Освободив себе пространство чтобы проехать, демонстративно покидаю ее машину, громко хлопая дверью.
Только Оксана не унимается, подбегает к моей машине, опережая меня, забирает ключи зажигания, Убирает руку за спину. игриво предлагает:
– Забери! – как же достала меня эта баба.
Подхожу и грубо тяну ее на себя, выворачиваю локоть, делаю больно намеренно, заставляя разжать ладонь и отдать мне ключи.
Оксана корчится от неприятных ощущений, я же сжимаю сильнее:
– Какие мы нервные! – бросает в меня ключи, поднимаю их с асфальта, стараюсь не слушать ее едкие замечания:
– Утенков а ты как был идиотом так и остался, – тоже мне умница красавица, сажусь за руль автомобиля, не успеваю заблокировать двери, Оксана открывает переднюю дверь, садится, – делаю глубокий вдох, я клянусь что очень долго держался. Прежде чем вытолкать ее из машины, даю последний шанс:
– Орлова по – хорошему прошу, – сжимаю кулаки, – отъебись от меня
– Да успокойся ты, – она хватает меня за галстук и тянет к себе, но я сразу убираю ее руку, разглаживая ткань, – ни одна девочка не даст тебе того что есть у меня, она наскучит тебе, если уже не надоела, только я знаю твои потребности, знаю что тебя заводит, у меня ключи от твоего сердца, – хватаю ее за шею, сжимаю, хочу показать ей насколько мне насрать и очень близок к тому чтобы задушить, лишь бы не слышать весь этот бред
– Я спокоен, Оксана, – сильнее сжимаю пальцы, давая понять, что ее выходки меня достали, – ты пустая, у тебя ничего нет, что могло бы быть интересным для меня! – ослабляю хватку, убираю руку, Оксана жадно хватает ртом воздух, часто дышит, хрипит, на шее следы от моего захвата.
– Я просто хотела поговорить, – тру виски, потому что Орлова реально меня вывела из себя
– Пошла вон! – смотрю на часы, прикидывая что эта женщина отняла у меня добрых двадцать минут, – у тебя минута
– Ты из-за этой малолетки мать родную забыл, а она нуждается в поддержке, если ты не в курсе то твой отец ушел из дома! – моргаю, потому что для меня это безусловно, новость.
– Сорок секунд, – демонстративно смотрю на часы, у меня огромное желание чтобы время вышло, и я с чистой совестью вышвырну ее из машины, если понадобится за волосы. По другому она вряд ли поймет.
Не забыть бы потом руки с мылом вымыть.
– Ммм Егор, меня заводит, когда ты такой агрессивный, – она ерзает на сиденье, демонстрируя ноги, – смотрю на часы, десять секунд, но похер, выхожу, но Оксана сама выскакивает из машины
– Все, все, Утенков, я поняла тебя, – Оксана облизывает губы, быстро тараторит, – только не говори, что я тебя не предупреждала тебя, ведь молодые девочки так склонны к спонтанным загулам, рано или поздно ей захочется разнообразия, – резко даю по газам и покидаю стоянку.
Волна злости идет по телу.
Открываю окно.
Дышу размеренно и глубоко, пытаясь прийти в себя.
Оксана и ее появление выводят из равновесия, я знаю, что слова ее для меня пустой звук.
Моя девочка не такая.
Она полностью моя, с ее появлением моя жизнь стала цельной и настоящей, я даже мысли не допускаю что она может быть с кем-то другим.
А то что отец ушел, если, конечно, Орлова говорит правду, неожиданно, ссоры бывали у родителей, но так чтобы он уходил я не припомню таких акций с его стороны.
