Текст книги "Айлин (СИ)"

Автор книги: Анель Авонадив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)

– Да, – голос ее тихий, – мне все в тебе нравится, – она говорит почти шепотом не открывая глаз, прижимается губами к моим, добавляя, – я много раз представляла себе наш второй поцелуй, когда ты меня целуешь

– Как именно представляешь, покажи мне? – думаю что снова проявит инициативу, но вместо этого слышу:

– Не могу, – девчонка хитро улыбается, – в моих мечтах меня всегда целуешь ты, – она приоткрывает губы, я веду по ним языком, слегка втягиваю в себя, пьянея, словно наркоман, получивший очередную дозу, которая растекается по венам, заставляя забыть про все на свете.

Девчонка ловит мой язык, старается повторять движения.

– Так я тебя целовал? – не прекращаю целовать девчонку, спрашиваю вдыхая в нее слова

– Нет, – она пальцами сжимает волосы, тянет на себя, уточняя, – сейчас намного лучше, – кажется я горю в адском котле. Член давно каменный от одного только поцелуя. Запускаю руки под курточку, продолжаю с напором целовать не отрываясь, очерчиваю ладонью изгибы тела, накрываю грудь, – девчонка дергается, а я наслаждаюсь ее твердыми сосками, пальцами слегка надавливая на материю, сжимаю горошины, ощущая как Айлин дрожит от каждого касания. Еще немного и я спушу себе в штаны только от одних ее стонов. Чтобы не пройти точку невозврата, приказываю себе остановиться, отодвигаю девчонку.

Выхожу из машины, открываю дверь, наверное в этот момент я готов взять девчонку и нести на руках до самой квартиры. И впоследствии буду проклинать себя за то, что не сделал этого.

Меня лихорадит и накрывает, студентке вообще не надо ничего делать, ей достаточно быть рядом и я уже перестаю себя контролировать.

Протягиваю ладонь, Айлин снова падает в мои объятия, прижимается, как маленький котенок, а я набирая в легкие воздух, тихо произношу:

– Прости меня, это не должно было случиться

– Пожалуйста, ничего не говори, просто знай чтобы ни случилось, я тебя люблю, – она кладет голову на грудь в районе сердца, прислушивается, добавляя, – так сильно бьется, – а у меня слова застревают в горле, я поднимаю голову к небу, прижимаю девчонку крепче.

Что же я наделал? Мне мне теперь делать с этим знанием?

Айлин первая делает шаг назад:

– До завтра, не теряй меня, я с утра поеду в суд получать решение, – а я провожая ее взглядом до арки, жадно слежу за силуэтом.

Студентка несколько раз оборачивается, улыбаясь мне своей самой искренней улыбкой.

Не знаю как так получилось, только я стою посредине улицы, с обнаженной душой, без привычной мне маски, оголяя самое уязвимое что осталось внутри меня, рискуя быть окончательно распятым в случае ошибки.

Ее слова впитались в кожу словно татуировки: "просто знай чтобы ни случилось, я тебя люблю".

Женщины оставляли в моей душе шрамы, а сейчас я смотрю на эти татуировки слов в моем сознании и вижу перед собой ее глаза.

И я очень жалею что не сказал ей, что она и есть женщина которая научила меня именно помнить.

До нее я не умел забывать, и когда она появилась, то будто я открыл новый стандарт женственности и это лучшее что я когда – либо видел в искусстве!

Я смотрю на девчонку пока она находится в зоне моей видимости, запоминаю наизусть свое состояние, вспоминая вкус ее поцелуя, знаю точно, что круче рая еще не придумали.

Сажусь в машину, уезжаю, не понимая еще, что завтра я ее уже не увижу.

Глава 17

Айлин

После второго поцелуя Егора сердце окончательно знает, что этот мужчина и есть первая любовь, с ним чувствую себя желанной. Меня учили, что женщина должна демонстрировать сдержанность, только с моим мужчиной это не работает, не могу с ним быть сдержанной, он такой притягательный для меня.

Тяжелее всего было оторваться от его губ, ощущение будто Егор забрал кислород и теперь мне нечем дышать, отчаянно хочется хоть один вдох.

Даже не пытаюсь анализировать свое поведение и то как это выглядело со стороны. Я понимаю, что веду себя глупо, ну и что? Мы же теперь вместе.

Теперь знаю, что мечтать совершенно не вредно, более того, очень полезно, потому что мечты могут сбываться. Нет ничего невозможного.

Я иду и не могу скрыть улыбки – мне так хорошо в жизни не было, Аленка даже не представляет, что творится в моей душе!

Щипаю свои ладони: я не сплю, мужчина с грустными глазами целовал меня, а значит запретов больше нет!

Не замечаю никого вокруг, хоть и поздно, но я на подъеме, можно сказать, лечу на крыльях любви домой, хотя мыслями там в машине с моим мужчиной.

Теплый весенний ветерок путает волосы, заставляя убрать их на бок. Вхожу в арку и тут же вспоминаю, что рассказывать подружке о своих чувствах, о той женщине, что приходила в офис буду очень долго, а значит, нам нужны конфеты.

Убираю обратно в сумочку ключи разворачиваюсь, иду обратно. Машины Егора на том месте уже нет. Выхожу за пределы охраняемой территории дома, в центре все близко. Особенно мне полюбился частный магазинчик на противоположной стороне улицы. Перебегаю дорогу в неположенном месте, ввиду отсуствия машин такая шалость никому не угрожает.

Даже продавщица заметила улбыку на моем лице, когда я расплачивалась за покупку, догадалась, что я влюбилась.

Беру пакет в конфетами, плохо, что нельзя во всю улицу кричать, что я самая счастливая из всех жителей этого города и причина тому Егор! Он снова меня поцеловал!

Обратно иду уже по всем правилам до перехода, поднимаю голову вверх – небо окончательно заволокло тучами, что не удивительно, в городах редко увидишь ясное небо. Застегиваю молнию куртки до конца, только бы успеть добежать, чтобы не было дождя.

Чтобы перейти на другую сторону, спускаюсь в подземный переход, параллельно пишу Аленке, что иду с конфетами, предлагаю заварить чай. Заранее достаю ключи пока светло и понятно где их искать. Почему-то не уверена в исправности дворового фонаря, который уже пару дней не работает, его чинят, но он живет своей жизнью, светит днем и будто нарочно выключается ночью.

– Время не подскажешь красавица? – когда слышу за спиной не знакомый голос, от неожиданности роняю связку с ключами.

– Я не знаю, у меня нет часов, – говорю еле слышно, быстро наклоняюсь, чтобы поднять ключи, прибавляю шаг.

За все время моей учебы, уличных маньяков в этом районе ни разу не наблюдала, но предчувствие не хорошее.

Не успеваю сделать и шага, как чувствую, как кто-то резко дергает за локоть. Первое что чувствую это страх, меня будто парализовало, застываю, не понимая, это ошибка? Не знакомый человек не может, так просто, подойти и вести себя таким образом!

Нужно кричать, точнее я знаю что должна кричать и как только набираю в легкие воздух, чтобы позвать на помощь, как в ту же самую секунду мой рот накрывает шершавая ладонь.

Меня мгновенно накрывает запах немытого тела, перемешанный с дешевым парфюмом, вызывая сильный приступ тошноты.

Если бы не шок, который испытываю в данную секунду, меня бы точно рвало в эту минуту на асфальт.

– Не вздумай орать! – пакет с конфетами падает, неизвестный мужчина тащит куда то в сторону, его рука сильно сдавливает губы, не могу ничего предпринять.

В голове тысяча мыслей: кто этот мужчина? Что он собирается делать, неужели насиловать?!

Начинаю оказывать сопротивление: вырываться и брыкаться, но добиваюсь того, что коленом незнакомец блокирует все попытки моментально.

Глаза становятся мокрыми, неконтролируемый поток слез льется по щекам, я никогда не плакала от страха, а сейчас не могу остановится, ведь тут в подземном переходе мне никто не поможет. Мысли хаотично скачут, пытаюсь вспомнить есть ли на улице камеры, кто-то же должен увидеть и спасти меня, параллельно возникают паронаидальные мысли, будто насильник намеренно избегает просматриваемые зоны и прекрасно маневрирует и никто меня не спасет.

Очень кружится голова, к горлу подкатывает едкий комок. Я пытаюсь кричать ему к руку, но вместо крика слышу лишь глухое мычание:

– Замочи, сука! Думала можешь сбежать, – не понимаю про кого этот мужчина говорит, такое ощущение что я нахожусь в кошмарном сне.

Насильник меня куда-то тащит, я же продолжаю отчаянно брыкаться, почти сразу же получаю пощечину.

Удар отрезвляет, я про себя повторяю словно мантру «не может быть, этого просто не может быть»

А потом все резко меняется, мужчина тащит меня из подземного перехода на улицу, я молюсь, чтобы хоть кто-нибудь оказался рядом и помог мне. Только едва мы оказываемся на противоположной стороне улицы, я вижу припаркованую машину, дверь которой моментально открывается и меня забрасываютна пассажирское сиденье автомобиля. Следом хлопок двери и я зажата между двух тел по обе стороны от меня. Водитель трогается с места как только рядом с ним приземляется напавший на меня человек

– Немедленно отпустите меня! – моя нервная система дает сбои, – я буду кричать, слышите!

Страх обволакивает конечности, они становятся свинцовыми, но я продолжаю сопротивление. Водитель иномарки оборачивается, смотрит на меня и с усмешкой произносит:

– Можешь орать сколько влезет, тебя никто не услышит, – потом поворачивает голову в сторону того отморозка что тащил меня, хлопает его по плечу:

– Хорошая работа, приятель, Марат будет доволен, – я не понимаю как, но мне нужно бежать. До двери не добраться, я зажата между телами двух мужчин

– Вы не имеете права! – по тому как все четверо начинают громко ржать я понимаю, что моя истерика их не волнует.

Сглатываю, мысленно стараюсь собраться, повторяю словно мантру, что нечего волноваться я в центре Москвы, они перепутали меня с кем-то, начинаю прояснять ситуацию:

– Вы меня с кем-то перепутали, – в голове только одно: я должна позвонить брату, либо скинуть незаметно месторасположение, да все что угодно. Лихорадочно ищу телефон в сумочке, но один из мужчин резко дергает на себя за ремень сумки, вырывая из рук все ее содержимое

– А это уже лишнее, – паника липкими нитями окутывает мое подсознание, больше я не могу позвонить, ничего не могу.

Это в кино всегда показывают, как людей похищают, но в жизни ведь так не бывает, никто не будет против воли человека заталкивать в машину и увозить в неизвестном направлении!

– Отпустите меня, что вам от меня нужно? – у всех мужчин очень хорошее настроение, они улыбаются включают громкую музыку. Я начинаю задыхаться от предчувствия чего-то не хорошего, по азартному блеску их глаз понимаю, что они наслаждаются своей силой и моей паникой.

– А что нам нужно от красивой молодой девушки? – водитель бросает сальный взгляд в мою сторону, мужчины начинают смеяться, а я впиваюсь руками в ткань сиденья.

Вопрос повисший в воздухе давит.

Это просто дурной сон, все это не по настоящему, потому что такого со мной не может быть, они не смогут ничего сделать!

Под музыкальное сопровождение, смех стихает, я чувствую меня тщательно рассматривают. Закрываю глаза, и не могу понять, как правильно вести себя в таких ситуациях.

Кричать?

Умолять отпустить меня?

Воронка отчаянной паники затягивает все глубже.

Хочется плакать, цепляться за руки сидящих рядом мужчин и умолять отпустить меня. Конечности немеют.

– Вы не можете удерживать человека насильно это уголовно наказуемо! – я хочу чтобы мой голос был более уверенным, но на деле выходит иначе, голос кажется тоненьким, словно писк мыши. Желая получить адекватную реакцию, понимаю, что мои реплики только веселят похитителей.

– Да что ты говоришь! Марату расскажешь как пыталась его обмануть, он такого не прощает! – умом понимаю, что это какая– то ошибка,

– Я не знаю никакого Марата, – но на меня просто не робращают внимание, вижу издевательские фразы, они хотят сломать меня.

В голове паника, но я должна собраться. Мне надо что-то придумать. Куда они меня везут?

– Остановите машину, куда мы едем? – мужчина рядом с водителем оборачивается, мое сердце стучит в два раза быстрее, его злой взгляд говорит красноречивее слов:

– Заткнись, если не хочешь своим ртом начать работать в другом направлении

– Пожалуйста не надо, я не та кто вам нужен я не знаю никакого Марата, вы не можете быть такими бездушными

– Можем! – лениво отзывается водитель, он еще что-то хочет сказать, но его напарник перебивает:

– Костян, а она что только сосать может? Я бы не отказался потрахать ее по – быстрому, – я беспомощно смотрю в одну точку, в мое сознание ядом растекается действительность и это не розыгрыш, меня просто никто не спасет. Эти парни вывезут меня из города и изнасилуют, в худшем случае этот Марат меня убьет. Это открытие бьет по вискам, я отчетливо понимаю, что прямо сейчас рушиться моя судьба.

Не знаю останется ли у меня хоть малейший шанс стать счастливой после того что они со мной сделают? Если они меня изнасилуют, то я не смогу с этим жить, я никому такая надломленная буду не нужна, меня никто не возьмет в жены, я не стану матерью, ничего не будет возможно из того о чем я мечтала. Лучше тогда прямо сейчас умереть, потому что если они это сделают, я сама наложу на себя руки, смерть будет подарком судьбы.

Часто моргаю, сдерживая слезы, которые все равно отдельными каплями текут по щекам. В глубине души я все еще не могу сдаться, я просто обязана попробовать сбежать, даже если ничего не получится.

Резко наваливаюсь на одного из мужчин, дергаю ручку двери авьтомобиля, пользуясь эффектом неожиданности пытаюсь подтянуться, но в это же мгновение огромные мужские руки возвращают меня обратно. Дверь закрывается снова, оставляя в салоне легкий прохладный воздух

Водитель матерится:

– Ты что взбесилась сука!

– Отпустите меня! – слезы начинают литься ручьем

У кого – то из мужчин настойчиво звонит телефон, водитель ищет аппарат в карманах одежды, а я не прекращаю истерику, на подсознательном уровне хочу, чтобы меня услышали, поняли, что я здесь против воли. Не все же такие бесчувственные!

– Вы не имеете права, если мой дядя узнает вас всех убьют! – я не понимаю зачем я это говорю, мои слова растворяются под общий хохот, я захлебываюсь в слезах, не могу успокоиться, – мой дядя Мимирханов Руслан, его все знают, – водитель с кем-то говорит по телефону, потом резко оборачивается, притордаживает, я не сразу сквозь слезы понимаю, что разговор про меня

– Марат, да эта бл@дь просто взбесилась, разреши нам ее успокоить, пустим ее по кругу будет как шелковая, – затем намеренно включает громкую связь, я слышу голос в динамике, мужчина не стесняясь в выражениях дает добро на то, чтобы эти преступники делали что посчитают нужным. Я больше не помню ничего из того что я говорила, неконтролируемая реплики, где я словно молитву произношу фразы «мой дядя вас найдет», и только когда в динамике слышу:

– Кого она там защитником своим называет? – меня трясут за плечо, я в прострации тыльной стороной ладони смахиваю слезы, моргаю

– Говори кто там нас убьет?! – всем очень весело, я понимаю свою обреченность смотрю в лобовое стекло автомобиля, повторяю

– Моя дядя Руслан Мимирханов! Он депутат законодательного собрания Карачаево-Черкессии, его все знают!

– Ага сейчас приедет и спасет блудную родственницу, да кому ты гонишь! – этот Марат почему то орет в динамик:

– Фото этой девки пришлите быстро, – водитель оборачивается, пожимает плечами, двое мужчин держат мои руки и поднимают голову, камера фотоаппарата делает портретную съемку. Отправляя фотографию, один из насильников, усмехается:

– Ничего так, красивая, сучка! – давлюсь слезами, эти мужчины чувствуют свою власть и получив согласие начинают трогать руками ноги, я отчаянно сжимаю колени, мужчина слева мужчин бьет наотмашь по лицу, чувсвтвую, что от удара на губе выступила кровь. От перенесенного стресса я не чувствую боли, мне становится все равно что сейчас происходит.

– Будь покорной сука, будет не так больно, – в салоне снова раздается трель звонка, пока двое сидящих рядом пытаются снять с меня куртку, срывая одежду так, что верхние пуговицы отлетают под ноги, водитель оправдывается

Развора я не слышу, водитель больше не включает громкую связь, и только когда в салоне воцаряется тишина, где только мои всхлипы разбавляют удушающее молчание, понимаю, что-то происходит. В отчаянных попытках молюсь Всевышнему чтобы у меня остался хоть маленький шанс на счастливую жизнь, на мои мечты о моем мужчине, на то чтобы никогда не узнать что такое насилие.

Водитель сбавляет скорость и останавливается на обочине. В лобовое стекло автомобиля вижу трассу, вокруг темно нет фонарей. От предчувствия того, что сейчас будет проиходить немеют конечности, жмурюсь, потому что отчаянно хочу потерять сознание, лишь бы не помнить. Пытаюсь застегнуть рубашку, но часть пуговиц оторвана, я дрожащими пальцами закрываю ладонями грудь. Голоса перемешались, вокруг ругань, хочется закрыть уши руками.

– Мудак ты понимаешь, что мы трупы из-за тебя!? – грубиян на пассажирском сиденье напротив водителя моргает

– Костян, я не понял, это та девка я сразу ее усек, совпадает, – я вонзаюсь ногтями в обивку, начинаю понимать, что Марат по фотографии понял, что его сообщники ошиблись.

Всевышний пожалуйста, пожалуйста, дай мне шанс!

– Ты урод всех нас подставил, и первый пойдешь в преисподнюю, я из-за тебя не собираюсь прощаться с жизнью, – водитель берет за грудки насильника притащившего меня в машину, двое сидящие со мной, недоумевают, один из них вмешивается:

– Э-эээ, хорош, Костян, объясни что случилось, Марат что-то сказал? – водитель автомобиля оборачивается, я сижу неподвижно, рука одного из мужиков все еще гладит мою коленку

– Это другая девка, Марат сказал эту отпустить и немедленно, – снова быстрый взгляд на громилу, – руки убрал от нее, – мужчина по приказу убирает ладонь с коленки, добавляя приказным тоном, – дверь ей открой, – и уже переводя свой взгляд на меня, резко:

– Вон пошла!

Я не двигаюсь с места, жду пока один из мужчин выйдет, затем почти сразу же мое тело толкают на улицу, оказавшись на свежем воздухе на обочине трассы, где нет ни единого фонаря, сажусь на корточки и начинаю тихо плакать.

Эмоции забирают меня в капкан. В какой-то момент без сил опускаюяь на колени еще не веря, что все это случилось со мной, трогаю руками мокрую холодную землю, благодарю небеса за спасение.

Когда фары проезжающих мимо машин начинают слепить, я вытираю слезы и осматриваю незнакомую местность.

Телефона нет, я не могу позвонить. Разум подсказывает, что лучше уйти с дороги и спрятаться ближе к лесополосе, насильники могут передумать, вернуться и осуществить задуманное. А я не хочу пережить больше такой кошмар, мне нужно как-то вернуться в город.

Поднимаю голову и несмело поднимаюсь, кутаясь в куртку, стараясь закрыть распахивающуюся рубашку, пуговиц на которой не осталось. Обхватывая себя руками, поворачиваюсь, осматриваю местность.

Вокруг ни души, кругом темно, глаза только начинают привыкать к темноте. Хочется громко рыдать. Но я не могу себе позволить сковать свою волю страхом.

Я Мимирханова, а значит смогу найти выход, я не сдамся.

Позже, когда доберусь до дома смогу вдоволь поплакать на плече подруги, вспоминая свое унижение. Но сейчас нет, я должна быть сильной и не раскисать.

Оборачиваюсь, всматриваясь в лесополосу. Как бы не было страшно я должна уйти с обочины, чтобы не вздрагивать от каждого свиста проезжающей машины.

Пробираясь вглубь, утешаю себя, что самое страшное уже позади, Аленка наверняка меня ищет, возможно позвонила Алану, они могут вычислить мой телефон, я никогда не выключаю геолокацию.

Эти люди могли по дороге выкинуть сумку с телефоном, и будет понятно что за трасса, все не так безнадежно.

Добравшись до первых посадок деревьев, всматриваюсь в кроны и стволы, стараюсь не реагировать на извивающиеся щупальцы веток, которые пугают и колышутся от ветра создают иллюзорное присутствие чудовищ, создавая безобразные тени.

Облокачиваюсь спиной к широкому стволу старого дерева. Выдыхаю. Инстинкт самосохранения подсказывает, что не зная лесных троп вглубь идти бессмысленно: голые ветки без листьев вряд ли могут спрятать, если действительно кто-то решит меня разыскивать.

Главное расслабиться и дождаться утра. Все самое страшное позади, нужно чуть-чуть потерпеть.

Всматриваюсь в темное небо, затянутое тучами, не могу найти звезд. В детстве я считала что одна из звездочек моя мамочка, которая смотрит на меня и всегда оберегает.

Смахиваю крупные капли слез тыльной стороной ладони, шмыгаю носом, начинаю тихонечко петь черкесскую колыбельную, которую мне часто пела моя вторая мама Алима. Она всегда могла успокоить меня своим мелодичным голосом из воспоминаний детства, когда я была расстроена. И сейчас напевая себе под нос я тоже успокоюсь.

Родные мотивы напоминают о доме, по щекам катятся слезы: завтра настанет новый день и все будет хорошо, с утра, я пойду в сторону города, весь этот кошмар останется в прошлом.

Резкий грохот тяжелого металла, и свет фар, заставляют сердце биться в два раза быстрее. На обочине остановливается большая фура. Я всматриваюсь в темноту, пытаясь понять остановка вынужденная или долговременная на ночлег.

Из места моего укрытия ничего не разобрать. Собирая последние силы, пробираюсь к трассе – это моя единственная возможность попросить о помощи, узнать какой населенный пункт рядом и позвонить.

Вероятно остановка все же вынужденная, я это понимаю по тому, как часто и много ругается водитель странными словами на уровне "сленга", значений которых я не знаю и никогда не слышала.

Подхожу ближе, не вижу водителя, слышу только грубый мужской голос. Может я не вовремя, но стараюсь не трястись, набираю в легкие воздух, произношу поражаясь своему сиплому голосу:

– Извините пожалуйста…. – человек не реагирует, продолжая греметь где-то под машиной.

Набираюсь наглости подхожу ближе, попутных машин нет, кромешная тьма и только световые огни большой фуры освещают пространство.

– Вы не могли бы мне помочь? – слова застревают в горле, присматриваюсь, мужчина в горизонтальном положении что-то крутит огромными руками, корчась и постоянно ведя диалог с самим собой.

Моргаю, наверное я тихо говорю, набираю в легкие воздух, хочу снова сказать заготовленные фразы, только водитель фуры выползая из-под машины, резко обрывает мой диалог

– Сколько? – я моргаю, – мужчина рассматривает меня словно товар на рынке, – у меня полная жопа, красавица, потому я не прочь тебе помочь, – он вытирает огромные руки грязной тряпкой, рассматривая водителя высоко задрав голову, вижу перед собой двухметровую статую, сглатываю, делаю шаг назад

– Я хотела попросить телефон чтобы позвонить, – мужчина резко хватает за локоть

– А ключи от дома тебе не дать? – ничего не понимаю, почему человек ведет себя таким образом, я не давала повода думать, что я воровка.

Язык немеет, нужно ответить, дергаю руку, но мужчина крепко держит в своем в захвате

– Пустите, – тысячу раз пожалела, что пошла просить помощи, страх липкими каплями стекает по позвоночнику.

– Что-то ты пугливая, – он внимательно всматривается в мои глаза, отпускает локоть, приближается ближе и я не различая дороги, поворачиваюсь и бегу. Резкий скрип тормозов, фары ослепляющие глаза и я больше ничего не помню.

Глава 18

Егор

После того как расстался со студенткой, домой еду не сразу. Какое-то время катаюсь по городу, собирая свои мысли.

Все еще чувствую аромат запаха ванильной сладости, которые Айлин каждый раз с завидным постоянством оставляет на моей коже. Каждый поцелуй с ней разный, какой-то особенный. Ее образ впечатывается в мою память словно несмываемая краска.

Может я схожу с ума, только вкус ее губ вызывает дикий первобытный восторг.

Айлин так откровенна в своей страсти, такая открытая и честная в проявлении чувств. Нет этой наигранности, показухи.

Она одуряюще вкусная девчонка, появившись случайно в моей жизни пронеслась по вкусовым рецепторам к самому центру удовольствия, вызывая мгновенное привыкание.

Касаясь ее губ, обмениваясь дыханием, не в первый раз замечаю, что не хочу останавливаться, почему-то мне трудно ее отпускать из своих объятий.

Паркуюсь во дворе дома. Выхожу не сразу, сижу какое-то время в машине. Закрываю глаза, откидываю голову на подголовник, передо мной возникает образ Айлин, ее глаза, которые с обожанием смотрят на меня, что и пару часов назад. Я точно буду гореть в аду за пошлые мысли относительно этой девочнки.

Почему-то всплывает в памяти, как держал ее холодную ладошку, и то как хотелось коснуться ее кожи, втягивая в себя каждый пальчик по отдельности. Почему-то снова улыбаюсь, вспоминая как она назвала объятия, по современному «обнимашки».

От ее таких детских порывов, сносит к чертям все мое мужское самообладание. Никогда еще так не ломило в паху, перед глазами пелена, Когда я с Айлин меня накрывает острым, безотчетным, отчаянным мальчишеским безумием, забытым за давностью лет. Я не могу объяснить себе свое состояние, но это определенно сильнее, чем было с Оксаной.

Иду к дому, совершенно не ожидая что перед подъездом меня будет ждать Оксана. Я не сразу понимаю, что она выпила приличное количество алкоголя. Хочу пройти мимо, но она вскакивает с лавочки, хватает меня за локоть и только резкий запах алкоголя сразу выдает ее состояние еще до того как она начинает говорить:

– Егор, – дергаю руку, мне не нравится ее близость.

С минуту смотрю на пьяную женщину от которой меня откровенно воротит, потому что она настолько невменяемая, ее шатает.

Закрываю глаза, отступаю. Оксана теряя равновесие падает на лавочку, затем поднимается снова тянется ко мне, прикрывая рот ладонью, – пожалуйста я не займу много времени мне очень плохо, давай поговорим, ты не можешь так со мной!

Не имею ни малейшего желания с ней говорить. На жалость давить пусть даже не пытается. Достаю телефон, хочу вызвать такси, но Оксана пытается подойти ближе, не даю ей такой возможности, отворачиваюсь. На нее даже смотреть не приятно, не то что слушать, никогда не любил когда она пьет. Она стала предсказуемой в своих действиях

– Я наверное отравилась чем-то, пожалуйста Егор, мне плохо, мне нужен горячий чай, – перевожу взгляд на Оксану она глупо улыбается, пытаясь оправдать алкоголизм, – если ты меня хоть немного любишь, – сразу обрываю ее:

– Не люблю Оксан, можешь не продолжать

– Мне просто нужно с кем-то поговорить, понимаешь?! Почему ты так себя ведешь??Неужели ты не видишь что я люблю тебя, – ага так любит, что думает что не понимаю что едва переступив порог моей квартиры я ее просто оттуда не выгоню до утра. Так уже было когда я встречался с Диной, благо у нас было полное доверие и мне не пришлось объяснять наличие протрезвевшей Оксаны утром в своей квартире.

Стало даже какой-то закономерностью: она появляется в моей жизни когда у меня начинается новый виток в жизни. Я уже не хочу вспоминать, что являясь официально невестой того хера с которым она мне изменила, она все равно считала своим долгом таскаться в мой офис каждое утро, чтобы заявить о своей любви.

Какая же все-таки жизнь странная штука, когда у нее не сложилось и пришлось неизвестно по каким причинам развестись, она каждый раз пытается напомнить о своем существовании.

Только в этот раз ничего для меня не имеет значение. И потасканная женщина в лице Оксаны только раздражает.

Набираю номер такси, это мой максимум что я могу сделать для Оксаны. В свою квартиру я ее не приглашу никогда.

Отхожу на некоторое расстояние, давая понять, что я не настроен на диалог. Оксана обхватив себя руками сидит на холодной лавочке, ее пальто расстегнуто. Понятия не имею где она так напилась, единственное желание, чтобы под моими окнами ее не было.

Такси сообщают, что время ожидание порядка десять минут. Отлично.

– Вот малолетки пошли! – кошусь в сторону Оксаны не понимая с кем она говорит, – и чем она лучше меня? – не собираюсь отвечать на мерзкие предположения, потому что для меня любая женщина лучше шлюхи, которая сидит передо мной.

– Или она сосет лучше? А? – Оксана начинает икать, никогда не любил пьяных женщин, смотрю на приложение, такси выехало, мне не долго осталось слушать этот бред

– Что ты молчишь!!! – я знаю, что жесткий «игнор» бесит Оксану потому всякий раз демонстрирую ей свое пренебрежение намеренно.

– Да у этих малолетних "давалок" рот откроют асфальт видно! – не выдерживаю

– Прекрати нести эту чушь и равнять всех по себе! – Оксана поднимает на меня глаза и я вижу что слезы текут по ее щекам, образуя черные дорожки туши. Выглядит отвратительно, лучше бы не унижалась.

– А знаешь почему я развелась, Егор?! Знаешь!? – Оксана со слезами на глазах пытается мне объяснить свое состояние, только мне все это не интересно, поднимаю голову на затянутое тучами небо, мысленно прошу небеса дать мне терпения.

Чувствую что очень устал от Оксаны, мое единственное желание принять душ и лечь спать, выслушивать историю тяжелой женской судьбы не имею ни малейшего желания, я вижу эту женщину насквозь.

– Утенков я застала этого урода в постели трахающего студентку, похожую на куклу Катю с косичками и силиконовыми сиськами, – я пришла к себе, я поняла что только тебя любила, – это уже смешно, не пытаюсь скрыть улыбку, мельком смотрю на экран сотового, восемь минут до приезда машины, – неужели ты не понимаешь, что я пришла к тебе?! – перевожу взгляд на заплаканное лицо Оксаны

– Вижу что пришла, не понимаю зачем? Насколько я помню, я не давал повода думать, что готов возобновить отношения

– Вот почему ты всегда такой правильный? – она начинает злиться, – неужели ты за такое короткое время превратился в зануду?

– Я всегда был занудой Орлова, – Оксана смотрит на меня, хлопая мокрыми от слез ресницами, – ты кажется мне так и объяснила свою измену, тебе просто стало скучно!

– Ты что не понимаешь я приехала в такое время именно к тебе, мне никто не нужен, – она делает акцент на слове "К тебе".

Только судя по ее состоянию она изначально все же была в каком-то баре раз написалась до такой степени, что даже язык заплетается. Так что ее «К тебе» звучит очень неправдоподобно.

– Поздно, Орлова, я уже не свободен, – выдыхаю когда вижу такси

– Ты что шутишь? – ее брови ползут к переносице

– Нет, – про себя уже решил, что с меня хватит этих приходов в офис, она смотрит на меня так будто измена ее мужа это ничто по сравнению с тем, что я ей сказал

– Ты потому меня к себе не можешь позвать потому что там твоя провинциалка? Вы что живете вместе? – не собираюсь ничего ей объяснять, открываю дверь подъехавшего такси

– Езжай домой, Орлова, тебе нужно протрезветь, помиришься с мужем с кем не бывает, – Оксана словно разъяренная тигрица кидается на меня, я же пользуясь ситуацией беру ее за локоть и бросаю на сиденье такси. Она вытирая слезы, усаживаясь удобнее, хватает меня за рукав, не давая захлопнуть дверь: