Текст книги "ЮнМи. Сны о чём-то лучшем (СИ)"
Автор книги: Андрей Лукин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
Правда, надо признать, что он оказался товарищем ответственным и согласился помочь только в обмен на информацию о содержимом. Мол, нет ли чего этакого, за что потом будет от начальства ата-та? Показали, конечно, взяв слово, что он раньше времени не проболтается.
И вот уже стемнело, сидим, разговариваем, веселимся. Неунывающий ДжеСок фонтанирует шутками, парни из шоу рассказывают о забавных случаях на съёмках, подшучивают над дылдой КванСу (впрочем, тот в долгу не остаётся), над забавно сердящейся ДжиХё, над неуклюжим стариной СокДжином; девчонки хохочут, Юна что-то шепчет на ухо КюРи, то и дело лукаво косясь на красавчика ДжунКи, ХёМин показывает Санни и какие-то фотки на телефоне, СуЁн, Юри и ДжиХён пьют пепси-колу, шутливо чокаясь пластиковыми бутылками, ИнЧжон оживлённо общается с ДжонКуком (они, оказывается, старые друзья), СонЁн, ХёЁн и ТэЁн кучкуются чуть отдельно, у них свои секреты, Тиффани грустно смотрит в огонь, не обращая внимания на хохочущую рядом с ней СоХён… Шум, гам, смех… БоРам прижимается к моему боку и время от времени пихает прямо под рёбра острым локтем, мол, не пора ли? Может, уже пора? Ну, давай уже! Вот ведь егоза неугомонная.
– Успеем, не спеши. Видишь, ещё углей маловато. Нужно, чтобы не было открытого огня, а то подгорит.
– Откуда ты всё знаешь? – удивляется.
– Поживи с моё – тоже будешь много знать, – говорю.
Хохочет так заразительно, что смех тут же подхватывают все, просто за компанию. На самом деле БоРам ощутимо старше меня, здесь ей уже 24 года.
Я просто отдыхаю душой. Впервые за всё моё пребывание в этой реальности и в этом теле мне по-настоящему хорошо и спокойно. Если закрыть глаза и отвлечься от того, что вокруг звучит корейская речь, можно представить, что я дома, что ничего плохого не было, что…
– ЮнМи-я-а-а, ну, может, уже пора?
Блин, не даст ведь покоя коротышка прожорливая. И куда в неё только всё съеденное вмещается?
Чхве СуЁн, сидящая напротив, улыбается, глядя на то, как я воюю с Борамкой. По-моему, это как раз её фото нам показывали в Кирин, как классический пример "baby face". В жизни она совсем другая. Видимо, повзрослела. Ловлю её взгляд и сердце отчего-то ёкает. Чем-то она мне остро напомнила Ли ХеРи. С трудом отвожу взгляд. Щёки горят, хорошо, что в темноте этого никто не видит. Гуань Инь, почему ты засунула меня в это девчачье тело? Хочу быть парнем!!!
Чтобы случайно не выдать себя, стараюсь не смотреть в ту сторону. Получается плохо. Спасает только ночь и то, что я, к счастью, не в центре внимания.
Углей нужно в самом деле побольше, поэтому подбрасываю в наш костёр ещё несколько поленьев. Кожу на лице приятно припекает жаром от взметнувшегося пламени. Разговоры постепенно сходят на нет. Народ сидит, смотрит то на улетающие в небо искры, то на бегающие по углям золотые сполохи. Лица у всех восторженно-задумчивые. И если бы не светящиеся окна отелей и не доносящаяся с проплывающих яхт музыка, можно было бы представить, что мы в самом деле сейчас находимся где-нибудь, скажем, на необитаемом острове и вокруг, кроме нас, ни одной живой души.
Правда одна очень даже живая душа смотрит на меня жалобно и вот-вот помрёт от жестокого недоедания.
– Ну ладно, – сжаливаюсь я наконец над самым голодным человеком на свете. – Угли уже готовы, можно начинать. ЁнЭ, открывай сумки.
БоРам радостно взвизгивает. Народ, сидящий рядом с нами, затихает и заинтересованно тянет шеи, глядя на то, как ЁнЭ ставит перед собой первую сумку и вжикает молнией. Операторы нацеливаются на сумку. ЁнЭ суёт внутрь руку, и тотчас раздаётся отчётливый стеклянный звяк. О, какое "нездоровое" оживление вызывает он у присутствующих! Кто-то улыбается, кто-то озабоченно качает головой, предвидя проблемы. ДжеСок, не посвящённый в наш замысел, хмурится и уже готовится запрещающе замахать руками: алкоголь под запретом! ДжонКук вовремя его удерживает, мол, всё в порядке.
ЁнЭ заговорщически улыбается и извекает из недр сумки первую бутылку… томатного кетчупа Daesang!
Сначала хихикает БоРам, вслед за ней смеются и другие. Ю ДжеСок укоризненно качает головой и, наверное, выдыхает с облегчением, поняв, что ему не придётся спорить с капризными звёздами, вопреки уговору возжелавшими спиртного. ЁнЭ между тем продолжает, и вскоре перед ней выстраивается целая батарея бутылок, бутылочек и упаковок. Тут и соус Кочхуджан, и кетчуп Ottogi, и паста Самчжан, и много всего прочего в том же духе. Так сказать, на любой вкус и цвет.
ЁнЭ заглядывает на дно сумки, шарит там рукой и говорит с почти искренним удивлением:
– Всё-о!
Секунд десять все недоумённо разглядывают батарею соусов и кетчупов, кто-то хмыкает. Народ в непонятках. И тут ЁнЭ с помощью БоРам выволакивают из темноты на свет вторую сумку. И начинают доставать оттуда большие упаковки с сосисками – одну, вторую, третью, четвёртую…
Восторженный вопль изголодавшихся молодых организмов заставляет, наверное, вздрогнуть постояльцев всех расположенных поблизости отелей.
– Девчонки, я вас люблю! – возглашает прибежавший от соседнего костра КванСу. – Сосиски – это как раз то, чего мне не хватало!
– Так, минутку внимания! – пытаюсь перекричать гомон возбуждённой толпы. – Всё не так просто, как вам, видимо, подумалось! Всё гораздо проще. Смотрим на нас и учимся.
И мы на пару с БоРам нанизываем по сосиске на шампуры (как я их раздобыл – отдельная история, но оказалось, что при желании даже на острове Чеджу можно отыскать буквально всё), и начинаем их поджаривать над раскалёнными углями.
– О-о-о-о!!! – стонет народ, осознав всё величие нашей затеи.
– У-у-у-у!!! – стонет он ещё громче, когда сосиски принимаются аппетитно шкворчать и плеваться на угли горячим жиром.
Над пляжем плывёт божественный запах жареной прелести. Окружившая нас толпа пожирает подрумянивающиеся сосиски голодными взглядами и кровожадно облизывается.
– Низко не опускай, – говорю я БоРам. – Подгорят ведь! Ну что, народ, алгоритм понятен? Приступайте! ЁнЭ, помоги мне.
Мы раздаём шампуры и сосиски. И на какое-то время в нашем околотке наступает торжественнейшая тишина, нарушаемая только шкворчанием поджариваемых мясных изделий, звяканьем бутылок с кетчупом и жадным чавканьем оголодавших организмов. Пиво сейчас, определённо, не было бы лишним, но – чего нельзя того нельзя.
– М-м-м! – на пару мычат набитыми ртами БоРам и ЁнЭ. – ЮнМи-ян, это просто праздник какой-то!
Я как чувствовал, закупил всё с изрядным запасом, прекрасно помня, что на свежем воздухе народ смолотит всё, что ему будет предложено. Так что хватает всем на несколько заходов, накормили даже операторов и ассистентов. Сколько штук употребила БоРам, история умалчивает. Кетчупы и соусы улетают махом, приходится раскулачивать последнюю сумку.
В общем, можно сказать, праздник удался. Довольная донельзя молодёжь, блаженствуя, дожевывает остатки и запивает пожар во рту колой и спрайтом. Утихшее было веселье вспыхивает с новой силой.
А я молчу, пытаюсь унять бухающее в груди сердце и старательно отвожу взгляд от девчонок из "SNSD". Особненно от одной из них. В весёлой толкотне и сутолоке наши руки случайно столкнулись, и меня словно током ударило… Да ещё и в глаза зачем-то посмотрел. В упор. Так близко, что своё отражение в них увидел… Нет, ну до чего всё-таки СуЁн похожа на ХеРи. Столько времени прошло, а оказывается – ничего не забылось. Нет, надо как-то отвлечься, а то так недолго и затосковать.
А в запасе у меня имеется ещё один сюрприз. И если народ думает, что всё интересное уже кончилось, он ошибается. Потому что наступило время музыкальной паузы. Здесь, насколько я успел заметить, у молодёжи как-то не принято петь песни у костра под гитару. Зачем, если можно просто включить какую-нибудь музыку. Но я решил, что в этот раз всё будет так, как я хочу, поэтому беру в руки принесённую по моей просьбе гитару и трогаю струны, проверяя настройку. Только музыка способна затушить пожар в моей груди. Однако, что бы такое спеть для начала?
– Жалко, что сосисок больше нет, – вздыхает БоРам. – Как-то слишком быстро они закончились.
* * *
ЁнЭ смотрела на то, как ЮнМи настраивает гитару, и думала о том, что опять она оказалась в своих сомнениях не права, а её юная подопечная, как всегда, оказалась права на все сто процентов. И даже больше. Потому что всё сейчас происходящее самой ЁнЭ жутко нравилось. Нравилось слушать размеренный шум набегающих волн и смотреть на догорающий костёр. Нравилось сидеть в окружении знаменитых айдолов и участников телешоу и при этом быть с ними почти на равных. Ещё год назад она и подумать не могла, что когда-нибудь вот так вблизи увидит всех девушек из «Girls' Generation», и не только увидит, но и будет с ними запросто разговаривать и даже помогать им нанизывать сосиски на шампуры. Она любила смотреть выпуски «Running Man» и даже не догадывалась, что вскоре будет сидеть между СеЧаном и КванСу, а с Гэри даже потанцует, когда после съёмок девушки устроили импровизированный концерт. И – главное – всё происходящее снимают сразу три оператора, поэтому скоро её в числе всех прочих увидит вся Корея. Ведь она почти всегда рядом с Юной, которую снимают, кажется, чаще остальных. В голове от всех этих мыслей слегка шумит, словно ЁнЭ выпила бутылочку соджу. Это она, наверное, от свежего воздуха опьянела, от вкуснейших сосисок и от обилия положительных эмоций. Перегрузила мозг чрезмерным выплеском эндорфинов, как сказала однажды Юна. Пришлось даже потом специально смотреть в словаре, что это значит. А у ЮнМи эти сложные научные слова с языка слетают так, словно она с ними родилась.
И ещё вот это вот всё, что сейчас происходит. Ну откуда она узнала, что всё получится так… классно? А ЁнЭ ещё с ней спорила, говорила, что так никто не делает, и поэтому выйдет только конфуз и всё купленное придётся выкинуть, потому что самим столько еды не осилить. А на самом деле едва-едва хватило. А как все обрадовались, когда увидели упаковки с сосисками! Так закричали, что ЁнЭ даже сначала испугалась. И оказывается, что жареные на костре сосиски – это самая вкусная еда на свете. Особенно с соусом Кочхуджан. Ну вот откуда ЮнМи знала, что будет так здорово и вкусно? Неужели действительно память предков, о которой так часто пишут в сети фанаты?
ЁнЭ давно уже научилась угадывать настроение подруги, вот и в этот вечер она заметила, что несколько раз оно у Юны почему-то резко портилось. К счастью, она держала себя в руках и быстро приходила в норму, так что никто ничего и не замечал. Кроме ЁнЭ. И почему-то показалось, что это каким-то образом связано с девушками из "SNSD". Но как? Непонятно.
И с гитарой тоже непонятно. ЮнМи заранее позаботилась о том, чтобы она в нужный момент оказалась под рукой. И при этом была стопроцентно уверена, что такой момент непременно наступит. Пришлось ЁнЭ применить все свои менеджерские навыки, разыскивая подходящий инструмент, хотя про себя думала, что это просто непонятный айдольский каприз. Ага, вот тебе и каприз. Такое впечатление, что эта девчонка всю жизнь вот так песни под гитару у костра пела. Что это для неё настолько привычное и обычное дело, что она даже не понимает, что такие вечера у костра могут проходить как-то иначе. И ведь не просто бренькала по струнам, как когда-то в школьном оркестре делали мальчишки-одноклассники. Нет, она играла здорово и вполне профессионально. Вот откуда это в ней?
БоРам – счастливая обжорка (счастливая, потому что не толстеет) пожалела вслух, что сосисок больше нет. А ЮнМи перестала наигрывать какую-то приятную воздушную мелодию, помолчала с минуту и говорит ей:
– Не печальтесь, сонбе, у меня для вас есть прекрасная замена. Я сейчас спою вам шуточную балладу про любовь к сосискам. Может быть, она вас хоть немного утешит.
Все тут же уши навострили, столпились вокруг, приготовились слушать. Знают, что у Агдан ничего просто так не бывает.
И она начала петь, вернее, даже не петь, а очень доверительно рассказывать, сразу задав нужное настроение:
Одну простую сказку,
А может и не сказку,
А может, не простую,
Хочу вам рассказать.
Её я помню с детства,
А может, и не с детства,
А может, и не помню,
Но буду вспоминать.
Все поулыбались этим забавным «а может и не может» и уже решили было, что и дальше пойдёт такой же неспешный рассказ, а Юна вдруг во весь голос очень энергично продолжила под весёлый звон струн:
Мне помнится, СонЁн-сонбе, (пап-пара-пара-пара!)
А может быть, КюРи-сонбе,
А может быть, ИнЧжон-сонбе
Однажды повезло.
Прислали им сосисок,
Грамм, думается, двести,
А, может быть, и триста,
А может, полкило.
СонЁн, КюРи и ИнЧжон сразу расцвели, заулыбались, а БоРам поджала губы. Обиделась, что ей места в песне не нашлось. Но больше, конечно, на публику. Айдолы, они ведь такие, привыкли всегда под прицелами камер быть, а тут как раз со всех сторон снимают. Правда, в основном ЮнМи, но и остальные в кадр попадают для оживляжа, так сказать и для создания нужной атмосферы.
Они пошли покушать,
А может, не покушать,
А, может, просто в кухню
С разбега ворвались.
И там они позавтракать,
А может, пообедать,
А, может, и поужинать
Спокойно собрались.
Тут ЮнМи сделала большие глаза и покосилась на ещё не упомянутых в песне девчонок из «Короны»:
Но тут ХёМин бежала,
За ней ДжиХён бежала,
А вслед БоРам бежала,
Стараясь не остать.
Они по общежитию
Спешили к холодильнику
Немножко подкрепиться,
А именно пожрать.
Ну вот и до БоРам добрались. Та прямо вся засияла. А ХеМин и ДжиХён губы надули, будто бы не одобряя, хотя всем известно, что после БоРам они самые больше любители именно «пожрать», несмотря на то, что «мамочка» СонЁн их всегда за это слово ругает.
Сосиски те увидя,
А может, не увидя,
А может быть, по запаху
Сумев определить,
Они тотчас решили,
Что будет справедливо
Сосиски эти вкусные
Скорей употребить.
Тут уж засмеялись все. Они сами всего полчаса назад очень славно употребили сосиски, аромат которых до сих пор витал над пляжем и, наверное, до самого утра не развеется.
Послушайте, СонЁн-сонбе,
А может быть, КюРи-сонбе,
А может быть, ИнЧжон-сонбе,
Но тоже хороша!
У вас такие губки,
У вас глаза такие,
И ножки очень стройные
И добрая душа.
А если вы станцуете,
А может быть, сыграете,
А может быть, споёте
Нам песню про крольчат, (Банни стайл!)
То вам большую порцию
Кимчхи и пибимпаба
В подарок сразу вручат,
а может быть, вручат.
И бедная СонЁн-сонбе,
А может быть, КюРи-сонбе,
А может быть, ИнЧжон-сонбе
Как что-то запоё-ё-ё-ё-от!
И от такого пения
Живьём без микрофона
Упал, конечно, в обморок
От смеха весь народ.
Громче всех смеялись девчонки обеих групп, зная по собственному опыту, как иногда звучит голос айдола живьем без микрофона и не в студии.
И теперь уже пришла очередь СонЁн надувать обиженно губки. Ну да, она-то всегда поёт хорошо… Ну вот куда этот оператор лезет, рассердилась ЁнЭ, всё заслонил, мне же Юну почти не видно. А, это он меня снимает, надо лицо сделать поприветливее, хотя губы и без того уже устали улыбаться.
– А где мои сосиски?
– Скажите, где сосиски?
– Куда они пропали? —
Раздался чей-то крик.
Они внутри ХёМин-сонбе,
А может быть, ДжиХён-сонбе,
А может быть, БоРам-сонбе
В один исчезли миг.
ЮнМи замолчала, положив ладонь на струны. И все подумали, что это уже конец. И собрались аплодировать. Но она лукаво покосилась на БоРам и хитрым-хитрым голосом продолжила:
Идея этой сказки,
А может, и не сказки
Понятна всем любителям
Кей-попа и дорам.
Не стойте и не прыгайте,
Не пойте, не пляшите
Там, где живут голодные
ХёМин, ДжиХён, БоРам.
И ещё раз!
Не стойте и не прыгайте,
Не пойте, не пляшите
Там, где живут голодные
ХёМин, ДжиХён, БоРам.
* * *
Я в общем-то и не сомневался, что мой экспромт народу понравится. Ребята всё весёлые, раскованные, юмор понимают и ценят. Потом, конечно, были ещё песни. Мы спели с короновками «Две встречи», «Всё пройдёт» и даже «Into The New World» в балладной версии – отлично получилось под гитару, очень душевно.
Girls' Generation – Into The New World (Ballad Version)
https://www.youtube.com/watch?v=O_ZUmMzP5ts
Ну а под конец вдарили «Шалалу» – теперь эту песенку иначе уже никто и не называл.
Расходились далеко заполночь, уставшие, но сытые и довольные. А меня вдруг окружили девахи из "SNSD".
– ЮнМи-я-а-а, а напиши и про нас песню, ну пожа-алуйста! У тебя так здорово получается!
И глазки у всех, как у того кота из неизвестного здесь "Шрэка". А я только одни глаза вижу, и они так близко-близко. И отказаться нет никакой возможности.
– Хорошо, – соглашаюсь против воли. – Без проблем. Конечно, напишу.
И что это ЁнЭ на меня так странно смотрит, словно подозревает в чём-то?
А ЁнЭ шагает рядом с девчонками из "Короны" и думает о том, что сделать эту ночь такой запоминающейся не смог бы никто, кроме Юны. Почти как в той песне: Nobody, nobody, but Ю!
* * *
Исправительное учреждение «Анян». Ночь
Серёга лежит на спине, смотрит в потолок. Хмурится. Страдает. Перед глазами – лицо ХеРи… или СуЁн? И в груди щемит. Ничего не сбылось и уже не сбудется. Ни в этой реальности, ни в той. Эх, Гуань Инь, что же ты наделала? Спасибо тебе, конечно, огромное за вторую жизнь, но… лучше бы я провёл её не в женском теле.
Да, у той ЮнМи всё намного лучше и беспроблемней, что ли. Даже с подопечными Чо СуМана ни ссор, ни взаимных претензий, нормальные дружеские отношения. Как говорится, одно дело ведь делаем, только денежки врозь. СонЁн, помнится, в начале карьеры вообще чуть не стала мембером «SNSD». Почему я такой несчастный? За что мне всё это?
(열일곱번째꿈) Сон семнадцатый. Анньён!
Исправительное учреждение «Анян». День
Комната свиданий.
– Анньён, зверёныш, – говорит ДжуВон. – Кенчана? (Ты в порядке?)
– Анньён и тебе, бывший жених, – отвечаю. – Я в полном порядке.
– Неважно выглядишь.
– В тюрьме, знаешь ли, трудно выглядеть иначе. Зачем пришёл?
– Ну-у-у… – тянет он. – Хотя бы затем, чтобы просто сказать тебе "анньён". По-моему, в твоём положении этого уже немало. Разве нет?
– Маловато будет, – пытаюсь улыбнуться я. – Маловато!
– Ну вот, ты уже и шутишь. Значит, не всё потеряно. Слушай, тут такое дело. Мы собираем подписи…
– Анньён, ЮнМи-ян, – говорит он через десять минут, когда мы, умудрившись не поругаться, обсудили все вопросы. – Мне пора.
– Анньён, – отвечаю. – Хальмони привет.
* * *
Сон Серёги Юркина
– СонЁн, ты скоро? Нам уже пора!
Девушки торопят подругу, они уже в максивэне, время отправляться в аэропорт, а СонЁн всё ещё разговаривает с каким-то парнишкой. На неё это не похоже, она очень обязательный человек, но сейчас, видимо, что-то заставило её отступить от своих правил.
Наконец водитель нажимает на сигнал, и СонЁн, поклонившись, поспешно бежит к машине.
– Кто этот красавчик? – тут же набрасываются на неё с расспросами подруги. – Это твой родственник? Или, может быть, бывший оппа? Ну, скажи, не будь такой букой! Нам же интересно.
– А он всё ещё смотрит нам вслед, – сообщает КюРи, глядя в окно. Максивэн поворачивает на центральную улицу, и поэтому стоящего у входа в отель парня видно ещё несколько секунд. – Хорошенький, – делает она вывод.
– СонЁ-о-он, – тянет БоРам. – Давай колись. Мы же всё равно не отстанем. Кто это был?
СонЁн с грустной улыбкой отмахивается:
– Нет, это не родственник. И не бывший оппа. Просто хороший старый знакомый. Одноклассник. МинЧон его зовут. Мы лет пять с ним не виделись, представляете! И вдруг раз – нос к носу столкнулись. И где – на Чеджудо! Так странно.
– И у вас ничего не было? – не верит ХёМин. – Совсем-совсем ничего?
– Ну… Он пытался за мной ухаживать. Ну, как обычно мальчишки это делают в младшей школе. Так, ничего серьёзного. Но дружить с ним было интересно. Он хорошо рисует, стихи писал. Глупые, конечно, но всё равно было забавно.
– А сейчас он где? Кем стал?
– Он спасателем на пляже работает, – грустно усмехнулась СонЁн. – Сказал, что поступить в университет не получилось. И больше не рисует. Да мы с ним и поговорить-то толком не успели. Так – привет-привет, как жизнь? как дела? – и всё.
ЮнМи, сидящая на заднем сиденье, смотрит долгим взглядом на СонЁн, потом достаёт планшет и начинает что-то набирать. На неё никто не обращает внимания, а ей только того и надо. Муза, опять столь внезапно посетившая её, чужих взглядов не любит.
– А он знает, что ты айдол? – не унимается БоРам. – Ой, ну что я спрашиваю! Не может он этого не знать, правда ведь.
– Знает, конечно, – СонЁн кивает. – Сказал, что раз за меня. Рад, что я исполнила свою мечту, – и добавляет уже тише. – А он свою не исполнил. И почему-то мне кажется, что уже и не исполнит. Он ведь художником хотел стать… Портреты мои рисовал в тетрадках…
– Да, как-то печально всё это, – вздыхает ИнЧжон. – Я, например, со своими одноклассниками встречаться не люблю.
– Почему так, онни? – удивилась БоРам. – Они плохо к тебе относились?
– Не в том дело. Просто… Они все завидуют. И это сразу понятно. Говоришь с ними, а у них во взглядах так и сквозит: почему она, а не я? Ведь она ничем не лучше меня. А у вас что, такого не было?
– Было, – в один голос сказали КюРи и ДжиХён.
ХёМин просто кивнула.
– А у меня не было, – призналась БоРам. – Может быть, вам просто плохие одноклассники попались.
– Нет, РамБо, – засмеялась ИнЧжон. – Просто твои одноклассники тебе не завидуют, потому что смешно завидовать такому недоростку, как ты.
– Я не недоросток, – обиженно выпятила нижнюю губу БоРам. – Я альтернативно высокая микроженщина.
Все дружно расхохотались.
– Это кто тебе такое сказал?
– ЮнМи.
– Ну да, можно было и не спрашивать.
– А кстати, где наша младшенькая? Почему молчит?
– Я не молчу, – отозвалась с заднего сиденья ЮнМи. – Я слушаю.
* * *
…В аэробусе СонЁн и ЮнМи сидели рядом.
– Знаешь, Юна, – сказала СонЁн. – Так грустно. Такие разные судьбы. Когда молодые были, мечтали, верили, что у всех всё получится… – она не договорила, но всё было понятно и так.
– Да, может быть, у него всё не так и плохо, у МинЧона этого, – сказала ЮнМи, отвлекаясь от планшета. – На лицо симпатяга, выглядит отлично. Он, кстати, женат?
– Не знаю. Как-то не сообразила спросить. Не успела.
– Вот видишь. Может быть, он женат или у него есть любимая девушка. Работа, опять же, не самая плохая. Спасатель – это звучит гордо.
– Почему он тогда так на меня смотрел?
– Как?
– Как побитая собака, – пояснила СонЁн. – Ну, знаешь, довольно уже про него. Как ты говоришь – проехали. А что ты там всё время печатешь? Сказку дописываешь?
– Нет. Слова к песне придумываю. Уже два куплета готовы. Последний остался.
– Что за песня? Как называется?
– Так и называется – "Анньён". Кстати, не подскажешь какую-нибудь рифму на это слово? Своё имя не предлагай!
– Рамён, – тут же прозвучало.
– Хм! – сказала ЮнМи. – Рифма хорошая, но песня-то не про еду. Мне что-нибудь про чувства нужно, про любовь парня к девушке.
– Он с тех времён в неё влюблён, – выдала СонЁн и сама удивилась тому, как складно вышло.
– Онни, ты не пробовала писать тексты к песням? – серьёзно спросила ЮнМи. – У тебя здорово получается. Вот ты мне сейчас, например, сходу сразу две прекрасные рифмы подарила. Беру тебя в соавторы. Ты не против?
* * *
Чат, который не спит.
(***) – Кто-нибудь ездил сегодня утром в аэропорт Инчхона?
(***) – У меня не получилось. Моя онни с подружками ездила. Всё снимали, но издалека. Качество так себе.
(***) – А что там было?
(***) – Друг, ты что, только что проснулся? «Корона» сегодня утром прилетела. Они на Чеджудо отдыхали перед промоушеном.
(***) – А-а-а… Было бы из-за чего напрягаться. Вот если бы «Girls' Generation» вернулись, тогда да – я бы поехал.
(***) – Ваши «SNSD», между прочим, вместе с «Короной» отдыхали, в соседних отелях жили и очень неплохо вместе проводили время. Похоже, мемберы группы намного умнее и воспитаннее своих фанатов.
(***) – В аэропорту было классно. Народу приехало – тьма! Девчонки отдохнувшие, весёлые… Я у ХёМин и БоРам автографы взял.
(***) – А я у СонЁн. Она мой биас.
(***) – БоРам – обжорка. Про это даже Агдан песню написала.
(***) – Кстати, да. Перед тем, как группа уехала, фанаты им хором пропели: «Не стойте и не бегайте, не пойте, не пляшите, там, где живут голодные ХёМин, ДжиХён, БоРам». И никто не обиделся. У «Короны» с чувством юмора всё в порядке.
(***) – Дурацкая песня. Только Агдан могла сочинить такую вегугинскую ерунду. И ни капли не смешно. Она точно первых мест не займёт.
(***) – Это шуточная песня. Агдан её для своих сонбе написала, просто, чтобы повеселить. В каких ещё группах есть такой автор песенник? Ответ – ни в каких.
(***) – И не надо. Айдол должен петь на сцене и танцевать, а не голосить у костра под гитару.
(***) – Ну да, ну да! Ты потрясающе прав. А вот Ю ДжеСок сегодня объявил, что теперь такие «сосисочные посиделки у костра», как их назвала Агдан, станут традиционными. И песни под гитару тоже будут петь.
(***) – Похоже, Агдан придумала новое музыкальное направление.
(***) – Такое направление уже есть. В России. Я в прошлом году ездил в Москву к родственникам, там целое движение. Они себя бардами называют. Даже свои фестивали проводят. Так же с гитарами поют вокруг костра.
(***) – Агдан – русская шпионка. Её заслали к нам, чтобы она всеми силами портила нашу культуру.
(***) – Ага, своими классными песнями. Эти антифаны совсем с ума посходили. То Агдан у них японка, то теперь русская. А завтра негритянкой назовут. За то, что пела на африканском эту… Шалалу.
(***) – Афрокореянкой.
(***) – Точно!
* * *
– Повезло нам, – сказала ЮнМи, когда они уже сидели за столом в общежитии и пили кто кофе, а кто чай.
– Я с тобой полностью согласна, – кивнула ИнЧжон. – Глупо спорить с судьбой, когда у тебя всё хорошо. Но всё-таки, что ты имела в виду на этот раз?
– Я говорю, повезло нам, что фанаты не притащили на встречу упаковки с сосисками. А то вполне могли бы нас там ими и закидать.
– Откуда у тебя такие странные идеи? – удивилась СонЁн. – Нет, я понимаю, почему сосиски… Песня эта… Но зачем бы они стали ими в нас кидать?
ЮнМи допила чай, вздохнула:
– Был такой случай с одной английской группой. Не помню уже, как она называлась. (На самом деле Серёга, конечно, помнил. Речь о Битлз) Они однажды во время интервью неосторожно пошутили, что любят мармеладные конфеты, и их потом на концертах так забрасывали этими конфетами, что одному гитаристу чуть не выбили глаз.
– В АйЮ один раз бросили бутылку с водой, – вспомнила БоРам. – Попали чуть ли не в лицо.
– Она сама тогда была виновата, – отмахнулась ХёМин. – Я, конечно, фанатов не оправдываю, но не надо было просить у них воды. Пить она захотела. А если бы бутылка была отравлена? Помните случай с Юнхо из "TVXQ", когда его водой с суперклеем какой-то анти-фанат напоил, и он чуть не умер. Идиотов-то… – она оглянулась и на всякий случай договорила уже вполголоса, – …на свете много. Никогда не знаешь, что им в голову придёт. Мы поэтому никогда ничего съедобного у фанатов не берём.
– Кроме того, это было бы ещё и очень унизительно, – заключила СонЁн. – Как-будто бы мы такие бедные, что не можем себе сосисок купить. Но всё же вряд ли кто-то будет ими бросаться. Так что ты, Юна, напрасно беспокоишься.
– Я просто стараюсь предусмотреть разные неприятности, которые могут произойти. Всё предвидеть, конечно, невозможно, но быть готовым… Знаете, я уже два раза попадала в больницу и больше мне не хочется. Даже из-за любви фанатов.
ДжиХён передёрнула плечами:
– Бр-р-р-р! Не хотела бы я получить в лицо упаковкой сосисок. Или даже просто одной сосиской. Вот РамБо, наверное, была бы рада. Она бы их на лету ловила и сразу проглатывала.
– М-ме-е, – покривилась БоРам. – Ещё не хватало. Я бы их лучше кое-кому за шиворот запихала, чтобы глупые макнэ не болтали про меня всякую чепуху.
– У тебя бы это не получилось, – хихикнула ДжиХён.
– Почему это?
– Потому что микроженщине ни за что не дотянуться до моего шиворота. Ноги коротки.
– Чугыллэ? (Хочешь умереть?) Твоё счастье, что мне лень вставать из-за стола. Но месть моя не за горами, – пригрозила БоРам.
– Твоя месть не за горами, твоя месть не за БоРами, – дурачась, запела ДжиХён. – Но не выйдет у РамБо с этой местью ничего.
– Ну вот, ещё один сочинитель шутливых песен на нашу голову, – проворчала, отвлекаясь от планшета, КюРи. – Тут, между прочим, фанаты пишут, что у кого-то была идея подарить нам в аэропорту целую коробку, правда, не сосисок, а корн-догов.
– Ага, – сказал ЮнМи. – Сначала придумают подарить, а потом начнут бросаться.
– Куда-то наш разговор не туда свернул, – сказала СонЁн. – Давайте, в самом деле, лучше про песни поговорим. ЮнМи в самолёте какую-то новую придумала. А я даже помогла ей нужные рифмы подобрать.
– Ещё один поэт-песенник, – меланхолично заметила КюРи. – Уже третий.
СонЁн в ответ показала ей язык.
– А про что песня? – сразу заинтересовалась БоРам. – Хорошая! Билбордовская?
ЮнМи улыбнулась:
– Нет, точно не билбордовская. И даже не кей-поповская. По стилистике что-то вроде "Двух встреч". Даже сюжет немного похож. Только та была по рассказу ДжиХён, а эта по рассказу СонЁн… Да…
Она задумалась и замолчала.
– Ну, – поторопила её БоРам. – И что дальше? Споёшь?
– А? А, да, конечно, спою. Её тоже можно просто под гитару петь. Мне тут мысль пришла, что можно эти песни объединить в один альбом. Такой… Не для чартов, а для души. Денег на нём мы, пожалуй, много не заработаем, зато его можно будет иногда, через много лет слушать и вспоминать о своей молодости. О первой любви. Давайте, уберите пока со стола, а я пойду гитару приготовлю и вообще… настроюсь.
– Вот зачем она новые песни сочиняет, – догадалась БоРам. – Чтобы с грязной посудой не возиться. Надо бы и мне что-нибудь сочинить.
– Ты будешь четвёртой, – сосчитала и её КюРи. – Сплошные композиторы вокруг, какой ужас!
* * *
ЮнМи сидела перед Коргом в наушниках и колдовала с настройками.
– Так, – объявила она, повернувшись к вошедшим сонбе и избавляясь от наушников. – Я тут пошаманила немного. С Коргом эта песня повеселее звучать будет. А сама партию соло-гитары исполню. Если, конечно, вспом… В смысле – если получится. Всё-таки первый раз… Ну что, уселись? Готовы? В общем, песня вдохновлена встречей СонЁн с одноклассником, свидетелями которой мы были сегодня утром. И поётся она от имени парня. Он как бы рассказывает эту историю. Поэтому я для антуража сейчас надену вот эту шляпу.
Она сняла со стены привезённую ею из Америки ковбойскую шляпу, и этот Stetson действительно преобразил её почти в настоящего парня.«В очень хорошенького парня», – дружно заметили не вслух все короновки.
ЮнМи перекинула через плечо ремень гитары, занесла руку над Коргом, но почему-то дальше этого дело не пошло. Пауза затянулась на несколько томительных секунд.
