Текст книги "Хранитель миров. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Хранитель миров. Книга 2

Глава 1

Жизнь – это всего лишь путь к смерти. Но смерть – это начало новой жизни.

Дева-воительница Агнес

* * *

Примар-шеф Конобиан стоял на пьедестале и обозревал парадное построение. Сверху хорошо были видны расставленные правильными прямоугольниками войска. По центру стояла штурмовая орда истинных демонов. К сожалению, наместник выделил только шесть лап. Шестьдесят тысяч истинных – это сила, способная сокрушить практически любого врага. Справа расположились мясные войска – разнородные по составу и происхождению, выходцы из покорённых миров, почти такие же свирепые, как истинные демоны, но не обладающие их мощью, кровожадностью и способностью поглощать чужие жизни. А слева… слева поле до самого горизонта было покрыто сотнями тысяч летунов. Двадцать три крыла – вот тут господин наместник расщедрился, ничего не скажешь. Конобиан даже не ожидал, что наместник шестнадцати миров опустошит собственные резервы летающих войск до дна.

Впрочем, примар-шеф знал причину необычайной щедрости начальства. Жрецы. Именно они наверняка надавили на нужные пружины и рычаги, приведя в действие бюрократический механизм аппарата наместника. В результате командующий операцией вторжения Конобиан получил двести тридцать тысяч летающих воинов, хотя первоначально рассчитывал заиметь от силы тысяч пятьдесят. Но пять крыльев превратились в двадцать три, и теперь Конобиан рассчитывал выполнить задание жрецов. А именно: создать на Тангрине плацдарм и дождаться, когда жрецы установят своё магическое оборудование для отбора жизненной энергии у местного населения. На личной встрече с тремя старшими жрецами Конобиану было чётко сказано: с мира Тангрин должна начаться новая история Покорений.

Примар-шеф сказал недолгую, но воодушевляющую речь. Плести изящные словеса он не любил, да и, честно говоря, не умел. Его прежний удел – ворваться в ряды врага и крушить всё и вся. Его нынешнее предназначение – спланировать и провести военную кампанию с минимальными потерями собственных войск и максимальным захватом пленных. А речи, если пожелают, пусть произносят жрецы – вон хотя бы тот же Жесер. Конобиан отыскал глазами сухонькую фигурку своего давнего приятеля – тот, поймав его взгляд, ободряюще кивнул головой.

Официальная часть закончилась, Конобиан рявкнул команду, командиры лап и крыльев повторили её, взревели боевые рога, и силы вторжения начали двигаться туда, где долгие три столетия находился запечатанный портал. Конобиан с удовольствием смотрел на истинных – имеющие собственную броню и закованные в броню внешнюю, они были главной ударной мощью в столкновениях с крупными силами врага, если таковые будут обнаружены. Архидемоны – командиры крупных подразделений, возвышались над своими солдатами почти вдвое. Конобиан вспомнил свои юношеские мечты – он когда-то искренне желал стать одним из таких архидемонов и крушить врага не только силой своих четырёх рук, но и применять боевую магию. Мечты, мечты… они так и остались пустыми желаниями юного демона. Не было в роду Конобиана таких предков, не было у него предрасположенности к той особой магии, присущей лишь архам. Он стал простым штурмовиком. Но вот прошли столетия, и он, Конобиан, командует архами. Значит, всё было не зря.

Крылья летунов одно за другим поднимались в воздух и в чётком порядке устремлялись к точке сбора. Летающая пехота была самой быстрой и самой уязвимой частью сил вторжения. Потери среди летунов будут грандиозными, особенно, если в бой вступят Хранители. Хотя по утверждениям военных и храмовых советников, которые анализировали известные этапы той далёкой битвы на Тангрине, местным Хранителям, можно сказать, не повезло. Точно неизвестно почему, но они так и не сумели создать межмировой мост и призвать на помощь Хранителей других миров. Если бы это случилось, та битва закончилась бы куда быстрее и катастрофичнее для орд Покорителей. Теперь же Конобиан искренне надеялся на повторение той истории – в том смысле, что местные Хранители, как бы они ни были сильны и могучи, снова не сумеют призвать сородичей на помощь против Покорителей.

Последними место парадного построения начали покидать мясные полки. Конобиан ценил боевые качества этих разнообразных существ, собранных с десятков миров в особые полки, но в душе презирал их. Они сначала сражались против демонов, затем, когда их собственные миры были сожжены и стали непригодны для жизни, перешли на сторону Покорителей. Лично Конобиан предпочёл бы продолжить бессмысленную борьбу и умереть с оружием в руках, нежели пойти в услужение врагам. Но он – демон, а они… Так, отребье. Хотя в какой-то степени и полезное. Будет чем затыкать прорехи в бою.

К командующему подошёл Жесер и осторожно тронул его за локтевой шип.

– Примар-шеф, нам пора.

Конобиан кивнул бронированной башкой и тяжело зашагал вслед за тщедушным жрецом. Благодаря своему нынешнему статусу Конобиану полагалась особая магическая тележка, которой управляла четвёрка специально обученных жрецов. Когда примар-шеф ступил на ажурную поверхность тележки, та ощутимо просела.

– Хлипкая какая-то, – недовольно заметил он Жесеру.

– Это только кажется, на самом деле она выдержит прямой магический удар четвёртого уровня.

– Да? – недоверчиво переспросил Конобиан.

– Лучшим подтверждением будет то, что я стою рядом с тобой, – худое лицо жреца прорезала острая, как щель, улыбка. – Думаю, даже огонь Хранителей ей не повредит… ну, несколько залпов она точно выдержит.

– Угу, – оглядывая красивую повозку новым взглядом, промычал Конобиан. – Тогда почему я не вижу подобных тележек среди моих войск? Защита никогда лишней не бывает.

– Потому что это эксклюзивный товар, господин командующий. Здесь встроено не меньше двух десятков мощных артефактов. И полагается такая тележка только таким важным персонам, как вы.

– Ой, хватит! – поморщился Конобиан. – Скажи честно, что вам жаль раздавать направо и налево такие артефактные повозки. Или даже вы просто не умеете создавать их много.

– Ты умнеешь с годами, мой друг, – тихо хихикнул жрец. – Больше второе, чем первое. Но искренне надеюсь, что на Тангрине мы обретём настоящую мощь, и подобные тележки станут обычным явлением в твоих войсках.

Конобиан не обратил внимания на лесть – он слишком давно знал Жесера, чтобы обманываться на его счёт. Магическая тележка, которой управляла четвёрка жрецов, взмыла в воздух и с умопомрачительной скоростью помчалась на север. По пути она обогнала колонны шагающих истинных, а потом и опередила летящие строгими прямоугольниками крылья воздушников. Так что, к порталу, стоящему посередине огромного поля, Конобиан прибыл вперёд собственных войск. Правда, здесь уже находились жертвы и их охрана, но они не считались.

Он спрыгнул с тележки, и под его тяжестью почва просела. Машинально Конобиан растопырил когтистые пальцы ног, чтобы не увязнуть в рыхлой земле. Рядом с ним оказался Жесер. Жрец с искренним любопытством рассматривал портальные врата и даже потрогал неподвижное серебристое поле пальцем.

– Я много слышал об этом, а вживую вижу впервые, – сказал Жесер. – Серебристый цвет полотна означает, что блокировки с той стороны больше нет. Всё, что нам нужно, это влить в портал достаточно энергии.

– За чем дело стало? Вон ваши жертвы, – и Конобиан ткнул когтистым пальцем в сторону сотен разнообразных существ, окружённых конвоирами со всех сторон. – Как думаешь, на сколько хватит этого количества?

Жесер окинул взглядом толпу, приготовленную на заклание и безразлично пожал худыми плечами.

– Часа на три непрерывной работы. Думаю, тебе этого хватит, чтобы вывести на Тангрин разведчиков. А для переброски основных сил сюда уже движутся жертвенные колонны.

Примар-шеф подошёл к порталу и поднял голову вверх. Высокие врата, однако. В такие даже архидемоны пройдут, на наклоняясь. Воровато оглянувшись – не наблюдает ли за ним кто, Конобиан последовал примеру жреца – ткнул когтём в серебристое нечто. В отличие от пальца жреца, коготь истинного демона легко прошёл сквозь бесплотную ткань портальных врат и наполовину скрылся… где-то в другом мире. Конобиан не успел понять всю важность совершённого действа, как рядом раздался истошный вопль жреца.

– Идиот, назад!

Конобиан послушался окрика, даже не попытавшись осмыслить его. Он отступил на несколько шагов, приняв боевую стойку, ощетинившись всеми имеющимися когтями и шипами. А серебристое полотно портала пошло рябью, и из него вылетела дымящаяся обугленная тушка какого-то зверя. Причём, он летел явно не по собственной воле – через портал пролетело то, что от зверя осталось. Конобиан успел заметить разорванные в клочья кожистые крылья и большую запёкшуюся рану на длинной шее животного, прежде чем из портала вывалился другой зверь – жуткая помесь бронированного кабана и паука. Выглядело это так, словно кто-то там, на другой стороне портала, дал здоровенного пинка этой твари – она проскользила по земле, дёрнула переломанными суставчатыми лапами и затихла. Портальные врата пошли рябью в третий раз.

Конобиан приготовился вступить в бой с неведомым страшным противником, но из портала шагнула обычная человеческая женщина. Полноватая, с круглым лицом, одетая в обычную для человеческих самок одежду. Судя по тому, что она не дымилась, а её руки-ноги были целы, с той стороны портала женщине ничего не угрожало. А, скорее всего, именно она и была той, кто изуродовал влетевших сюда тварей.

Конобиан и неизвестная замерли, глядя друг другу в глаза. Примар-шеф, прошедший сотни смертельных схваток, моментально угадал в ней сильного противника. Ну не может быть такой мертвящий взгляд у обычной человеческой самки. Скорее всего, она маг. В свою очередь женщина слегка склонила голову, словно признавая силу стоящего перед ней демона.

Портальные врата снова пошли рябью, и рядом с незнакомкой появилась вторая. На взгляд Конобиана, ничем от первой не отличающаяся – разве что волосы светлые. Вторая женщина что-то сказала на незнакомом демону языке, первая пожала плечами и невежливо ткнула в сторону примар-шефа пальцем. Конобиан начал закипать – для того, чтобы разозлиться, истинному демону нужно всего лишь мгновение. Неизвестно, чем бы всё закончилось – скорее всего, он бы напал на наглых незнакомок и порвал их в клочья, выпив их жалкие жизни, но тут в дело вмешался Жесер.

Сухонький жрец обогнул приготовившегося к бою Конобиана и бесстрашно подошёл к стоящим женщинам. Бесцеремонно обойдя их кругом и рассматривая со всех сторон, Жесер довольно хмыкнул и громко сказал:

– Примар-шеф, а ведь у них есть то, за чем мы так усердно охотимся.

Конобиан сумел задушить в себе боевую ярость, хотя это и стоило ему невероятных усилий.

– Что ты несёшь, жрец? Что у них есть?

– Энергия. Жизненная энергия в накопителе, – Жесер указал пальцем на сумку, висящую на плече одной из женщин. – Я чувствую силу, что они где-то набрали, и сила эта очищена и пригодна к употреблению сразу и сейчас. Вот это подарок, вот это я понимаю.

– С чего ты взял, что они тебе отдадут эту энергию? – скептически спросил Конобиан. – Сдаётся мне, эти две самки не из тех, у кого можно безнаказанно отнять что-нибудь.

– Отойди-ка в сторону, я попробую найти с ними общий язык.

Глухо ворча, Конобиан отошёл на десяток шагов в сторону и принялся наблюдать, как с неба падают сотни и тысячи летунов. Не долетая до земли пары десятков метров, летуны затормаживали пикирование, и приземлялись в строгом соответствии походным артикулам. Вскоре поле было покрыто ровным слоем летающей демонской пехоты.

А около портала между тем происходила беседа двух договаривающихся сторон. Конобиан не понимал, каким образом жрец сумел найти общий язык с чужачками, но во всяком случае он мог с ними объясняться. О чём они говорили, примар-шеф не слышал, а если бы и слышал, то наверняка не понял. Главным было другое: пять минут спустя Жесер церемонно поклонился женщинам и зашагал к Конобиану.

– Поздравляю, примар-шеф, вы начали исполнять волю Совета жрецов даже не переступив границ мира.

Конобиан нехорошо прищурился, подозревая, что приятель над ним издевается. Но тот выглядел абсолютно серьёзным.

– Не веришь? А зря. Эти две магини сумели сделать то, что мы только планировали. Они создали механизм отбора жизненной энергии и накопитель. И явно готовы содействовать нам – во всяком случае, я их понял именно так.

Конобиан повернул свою бронированную морду в сторону незнакомок – те стояли, как ни в чём не бывало. Словно каждый день видели сотни тысяч готовящихся к атаке существ. Словно демоны для них были обычнее воробьёв.

– Пожалуй, наши планы немного меняются, – деловито проговорил жрец. – Жертв мы не будем умерщвлять прямо сейчас. Портал откроем при помощи той энергии, которая находится у этих магинь. И надо сделать всё, чтобы они показали нам способ, которым сумели скопить такое количество драгоценной энергии.

– А какое количество-то? – поинтересовался Конобиан.

– Большое. Достаточное для того, чтобы провести через круг обновления пятерых, а то и шестерых.

Конобиан невольно присвистнул. Вот это да! Значит, в невзрачной сумочке находится целое состояние. Но с этим пусть жрецы разбираются – сам примар-шеф не желал иметь ничего общего с подобными делами. Чем больше знаешь, тем меньше шансов на следующее обновление.

– Хорошо, отдай им мой личный шатёр. Я распоряжусь, чтобы они ни в чём не нуждались. А пока, не мог бы ты с ними договориться об открытии портала? Нужно запустить на Тангрин пару-тройку разведывательных крыльев. Да и сам я не отказался бы взглянуть своими глазами, что там творится.

Жесер только кивнул и направился обратно к женщинам. Полчаса спустя примар-шеф Конобиан стоял около портала, в который нескончаемым потоком вливались летуны. Часть их ковыляла по земле, остальные на полной скорости влетали в серебристое марево и исчезали в чужом мире. Когда первое крыло в полном составе ушло, Конобиан сам шагнул в портал.

Миг безвременья, и вот он снова там, откуда триста лет назад был вынужден позорно бежать. Примар-шеф осмотрелся и довольно щёлкнул челюстями. Вокруг простиралось поле древней битвы – это если судить по горам пожелтевших костей и грудам оружия. Некоторые мертвецы, как ни странно, до сих пор шевелились и даже пытались нападать на летунов – те в ответ на неуклюжие попытки зомби пикировали вниз и полосовали мертвяков холодным оружием или сжигали огненной смесью. Кроме оживших мертвецов Конобиан видел множество странной живности – наподобие тех тварей, что были выброшены из портала магичками. Разнообразные твари тоже пытались нападать на демонов-летунов и даже сумели принести кое-какой вред, но вскоре были нещадно истреблены.

Конобиан долго стоял на пригорке, наблюдая, как из портала появляются новые крылья, как тысячи летунов взмывают в серые небеса, разлетаются в разных направлениях и скрываются из виду. Наконец первые тридцать тысяч летунов закончили переход, и наступил черёд инженерных частей. Из портала начали появляться громоздкие повозки с оборудованием и материалами. Скоро здесь возникнет первый форпост Покорителей, а затем подобные форпосты появятся по всей планете. Скоро местные жители узнают на собственной шкуре, что такое ярость и сила демонов. Скоро этот мир сполна заплатит за давнее поражение армий Покорителей. Примар-шеф окинул в последний раз пространство чужого мира и вернулся в портал. Здесь справятся и без его руководства, а вот дать накачку штурмовым демонам кроме него некому.

Глава 2

* * *

Гроссмейстер Адельядо оглядел присутствующих – у него в кабинете собрались самые лучшие мастера Академии, самые опытные ну и, соответственно, самые возрастные. Маги всех направлений – от чисто боевых до артефакторов и иллюзионистов. И даже магистр музыки Кромвальд присутствовал, хотя гроссмейстер и не понимал, каким образом использовать его таланты в предстоящих испытаниях. Безусловно, музыка – это сложнейшая магия, подвластная очень небольшому числу специалистов, но каким боком она поможет одолеть демонов? Впрочем, раз уж магистр Кромвальд пришёл, пусть сидит. Глядишь, подскажет что-нибудь.

Адельядо откашлялся и сказал:

– Итак, то, что было предсказано, свершилось. Голем, некогда созданный из жизней и умений четырёх величайших магов прошлого, известный всем нам под именем Единый, перестал быть. И хотя он в своё время оставил нас с крохами магической энергии, подобрав под себя основную долю мирового запаса, лично я не могу относиться к нему, как к захватчику, или злорадствовать по поводу его кончины. Единый защищал наш мир от проникновения демонов, и для этого ему понадобилась огромная магическая энергия. Да, за триста лет из-за Единого магия превратилась в жалкое подобие того, чем некогда была. Но теперь… теперь мировая энергия освободилась. Вы все, без сомнения, уже почувствовали возросшую силу всех заклинаний. И это только начало. Вскоре мировое равновесие распределит энергию по всей планете, и тогда мы начнём пожинать плоды увеличения мощи наших заклятий.

Гроссмейстер прошёлся вдоль стены, а за его перемещениями следили двадцать пар глаз.

– И не все плоды пойдут нам на пользу. Не далее, как час назад, я был свидетелем неприятного случая. Магистр-воздушник явно не рассчитал возросшую силу заклятья и создал вместо уборочного смерчика настоящий торнадо. Хорошо хоть мастер Росс оказался рядом и сумел сначала перехватить управление, а затем отправить торнадо вверх, в небеса. Но даже так пострадали крыши четырёх домов по соседству с Академией. И одного молодого дракона, именно в этот момент вздумавшего взлетать, едва не размазало по стене одной из академических башен. Мастер Росс, какова по вашим прикидкам была сила заклятья?

Возрастной мастер, не поднимаясь с места, ответил:

– На порядок большая, чем обычно магистр Дартун использовал. Он не ожидал поступления такого количества энергии, вот и слегка растерялся.

– На порядок, вдумайтесь! А где гарантия, что через неделю или месяц сила заклятий не возрастёт на два порядка? Что тогда будет со всеми нами? Самый слабосильный адепт вместо зажигания свечи устроит нам настоящий пожар. Заклятье минимальной конденсации влаги превратится в потоп. Охлаждающий сквознячок станет ураганом, который разотрёт в кровавую пыль всех, кто окажется в помещении. Врачеватели в попытках залечить порез вырастят на больном новую руку или ногу – третью или четвёртую, уж не знаю. А артефакты могут начать просто взрываться, ведь ни в одном из них нет контрольного контура. Или я не прав, мастер Ингвальт?

– Правы, ваша премудрость, – кивнул мастер Ингвальт, руководитель артефакторного направления. – Раньше у нас просто не было необходимости ограничивать энергию, её и без того не хватало.

– А теперь у нас будет её избыток. И с этим нужно что-то делать, причём, уже сейчас, а не завтра. Итак, первое, что я вижу: необходим жесточайший контроль всех, абсолютно всех заклинаний. Не только боевых, но и обычных бытовых. Пример магистра Дартуна у нас перед глазами. Ваша задача: донести до самого последнего адепта всю серьёзность происходящих с магией изменений. Устраивайте собрания факультетов, рассылайте письма тем, кто находится в отъезде, проводите личные беседы, но чтобы в ближайшие дни каждый член магического сообщества знал, что он должен контролировать даже самое слабенькое заклятье так, словно это высшая магия. Кстати, о высшей магии: я личным указом запрещаю вам всем проводить любые эксперименты в Академии с заклятьями выше третьей степени урона. Хотите потренироваться – добро пожаловать на дальний полигон. Там, по крайней мере, вы не разнесёте полгорода. Да, ваше святейшество?

Архиепископ Одборгский, уже давно принятый всеми членами академического сообщества, как человек сочувствующий делу восстановления магии, тоже присутствовал на собрании. Высший церковник поднял руку, дождался, когда гроссмейстер предоставит ему слово, и спросил:

– Уважаемые господа маги, а как быть нам? Я имею в виду не только боевых клириков, но обычных священников, работающих в связке с магами. Получается, наша совместная деятельность прекращается?

– Это временно, ваше святейшество, – церемонно ответил Адельядо. – Наши специалисты нащупают границы безопасности, после чего всё вернётся на круги своя. И, скорее всего, работа даже улучшится, ведь с повышением силы магии можно будет вылечить большее количество страждущих.

– А клирики?

– Тут сложнее. Но принцип остаётся тот же. Боевые маги освоятся с изменившимися обстоятельствами, и совместная работа с клириками будет возобновлена.

Архиепископ Одборгский кивнул и больше участия в обсуждении магических проблем не принимал. Когда гроссмейстер Адельядо объявил о завершении собрания, и высшие маги начали покидать кабинет руководителя, Одборг остался на месте. Адельядо дождался, когда они останутся вдвоём, и только потом спросил:

– Что?

– Я хотел бы посетить Илонну.

Гроссмейстер недовольно поджал губы.

– Зачем? Эта упрямая ослица решила умереть. Видите ли, ей нанесли слишком глубокие душевные раны, чтобы она могла жить дальше. Она мне, Дево и Мернаэлю так и заявила.

– Душевные раны – это как раз по моей специальности, – заметил церковник.

– Не думаю, что ты сумеешь ей помочь.

– Ты уже списал её? – поднял бровь Одборг. – А как же слова Единого?

– Да надоели мне его слова! – разъярился гроссмейстер. – Сделай то, не знаю что! Мы носились с этой вампиршей, как дурень с писаной торбой! Пылинки с неё сдували. Позволяли то, что никому другому не разрешали. И что в результате? Она, как последняя идиотка, попала в ловушку, превратилась в калеку и теперь желает умереть.

– Но она ещё жива и в разуме, как и говорил Единый.

– Поверь, Оди, это ненадолго. Уж упрямства этой девчонке не занимать – если сказала, так и сделает. Так что, можно забыть о её существовании.

– И всё-таки, я бы хотел поговорить с ней напоследок.

– Ты такой же упрямый осёл, как и она, – сердито запыхтел гроссмейстер. – Ну, если так хочешь, поговори с ней по-родственному, по-ослиному. Вот тебе амулет-ключ от её комнаты.

Архиепископ не стал заострять внимание на сравнении себя с копытным – понятно, что гроссмейстер слишком расстроен происходящим, чтобы контролировать словоизвержение. Взял небольшой амулет на кожаном ремешке и удалился. Дорогу к медблоку ему пришлось спрашивать – амулет пути указать не мог. Какой-то магистр-водник любезно проводил церковника до нужной комнаты и ушёл. А Одборг довольно долго стоял перед толстой деревянной дверью, затем решительно выдохнул и поднёс ключ к считывателю. Прозвучал мелодичный сигнал, и дверь слегка приоткрылась.

Архиепископ вошёл, внутренне ожидая увидеть на кровати бездыханное тело. Но девушка-вампир была ещё жива. Замотана, правда, в бинты с головы до ног. Церковник подошёл к кровати и сел на краешек.

– Кто здесь? – из-под бинтов раздался глухой голос.

– Это архиепископ Одборгский, дитя. Я хочу поговорить с тобой.

– О чём, святой отец?

– Сначала хотел отговорить тебя от намерения умереть, – честно ответил высший священник. – Поскольку такие желания противоречат самой сущности человека или вампира. Но потом я подумал, что не имею права судить тебя. На твою долю пришлись слишком сильные испытания, и далеко не каждый способен их выдержать. Сказать откровенно, я не знаю, как поступил бы на твоём месте. Наверное, мне бы тоже захотелось вечного покоя.

Сквозь щель в бинтах Одборг увидел, как губы девушки слегка скривились, а потом сжались в узкую полоску.

– Я не хочу вечного покоя. Я буду жить.

Если бы сейчас кто-нибудь подкрался к архиепископу и огрел дубиной по затылку, даже это не произвело бы большего ошеломления, чем услышанные слова. Одборг выпучил от удивления глаза и переспросил:

– Хочешь жить?

– Хочу. И буду. Я обязана выжить. И я выживу, назло всем.

Столь радикальная смена ориентиров слегка смутила архиепископа. Адельядо утверждал, что вампирша уже стоит одной ногой в могиле, причём, добровольно, однако же сейчас Одборг слышал совершенно другое. И поневоле ему закрались сомнения в психическом здоровье девушки. Всё-таки, такие тяжкие испытания не могли пройти бесследно.

– Это просто замечательно, – кашлянул он. – Ты – молодец, и мне нравится твой настрой…

– Мне плевать, нравится кому-нибудь мой настрой, или нет! – прорычала Илонна. – Мне не нужно чьё-либо одобрение или неодобрение! Я узнала мнение самого главного человека в моей жизни, и большего мне не нужно.

– И кого же? – не удержался от вопроса церковник.

– Моего супруга.

– Господина Диллитона? – изумился Одборг. – Но ведь его нет в Тирогисе.

– Неважно, я с ним встречалась сегодня ночью. И он приказал мне жить и сражаться. Так я и намерена поступить.

Одборг с состраданием посмотрел на забинтованную, как мумия, девушку. Ну точно, от всего случившегося рассудок у неё не выдержал. Решила, что встречалась с мужем, который находится за тысячу лиг отсюда. С одной стороны, это плохо, но с другой… главное, что она перестала испытывать желание умереть. И даже если эта юная вампирша больше не пригодна для планов, высказанных некогда Единым, всё равно пусть живёт. Одборг помнил её, как достойного и даже набожного воина, и искренне хотел ей помочь. Для начала, неплохо бы укрепить её в желании жить.

– Хорошо, хорошо, пусть ты с ним встречалась, я тебе верю…

– Старик, ты что, за умалишённую меня держишь? – девушка явно рассердилась. – Я же слышу, что ты мне не веришь! Не веришь, что я снова стану воином и магом!

– Ну что ты, конечно, станешь!

– Не разговаривай со мной, как с несмышлёнышем! Уходи отсюда, пока я не разозлилась окончательно. Меч держать мне просто нечем, но уж запустить в надоедливого старикашку огненным шаром я всё же смогу.

Одборг совсем не опасался её возможных огненных шаров – даже ему, человеку от магии далёкому, было понятно, что такой ослепшей калеке, как Илонна, не под силу управлять стихиями. Во всяком случае, целенаправленно. Тем удивительнее было увидеть, как вокруг культей рук, замотанных бинтами, появился сначала алый ореол, а затем возникло полупрозрачное пламя. Бинты, пропитанные целебными мазями, начали желтеть, тлеть и дымиться. Архиепископ поднялся с кровати и отступил на несколько шагов, решая: удрать отсюда или попробовать продолжить разговор? Пока он раздумывал, огненный ореол полностью охватил лежащую Илонну. Теперь она стала напоминать собой лежащую огненную статую.

– Эй, прекращай! Ты же сгоришь… Эй, кто-нибудь, помогите!

Илонна закричала – то ли из-за боли от горящих на ней бинтов, то ли из-за чего другого. Зыбкое, почти невидимое пламя вдруг одним рывком увеличилось в размерах и заполонило собой всю комнату. Нехитрые предметы обстановки начали тлеть, гореть и плавиться. Архиепископ Одборгский не успел ни отступить от опасности, ни выбежать за дверь. Полупрозрачный магический огонь охватил его. Сутана нагрелась, волосы на голове священника затрещали, а в лицо дыхнуло жаром. И архиепископ тоже закричал. Потому что несколько раз он уже испытывал подобные ощущения – когда Единый делился с ним своей силой. Тогда, как и сейчас, Одборг испытывал смертельные муки от переполнявшей его энергии. С той лишь разницей, что от Единого исходил чистый и незамутнённый свет, а сейчас Одборга переполнял жар неведомой природы происхождения.

И тогда он поступил так же, как и в прошлом. Пропустил через себя бушующие в нём потоки чужой силы и дал им выход. Руки священника сами собой вытянулись вперёд и вверх, и через них в потолок лечебной комнаты ударила струя ставшего оранжевым огня. Раздалось громкое шипение, и часть потолка исчезла. Несколько тёмных каменных плит просто испарились, и теперь в потолке зияла ровная круглая дыра с раскалёнными краями.

Одборг тут же ощутил облегчение – невероятной силы энергия исчезла и перестала сжигать его изнутри. И полупрозрачное огненное облако, ещё недавно окружающее вампиршу, тоже исчезло. Зато теперь Илонна сгорала заживо в горящих бинтах и на пылающей кровати. Её крики заставили Одборга очнуться и начать действовать. Он схватил корчащуюся от боли девушку и, не обращая внимания на то, что держит горящую ткань, потащил её прочь из задымленной комнаты. К счастью, на её и его крики уже прибежали дежурные врачеватели. Они быстро потушили огонь, сорвали с девушки тлеющие обрывки ткани и тут же начали оказывать ей помощь.

– Ваше святейшество, давайте сюда руки, – сказал один из магов.

Одборг посмотрел на вздувшиеся волдыри на обожжённых и ноющих пальцах и покачал головой.

– Сначала помогите ей.

Маг-земельщик только кивнул и присоединился к товарищам. Вскоре Илонна перестала кричать и корчиться от боли в обожжённом теле – её погрузили в целебный сон. А потом дошла очередь и до архиепископа. Он послушно сунул руки магу и с облегчением почувствовал, как уходит боль.

– Ну что, болван, договорился? – в помещение ворвался гроссмейстер Адельядо и напустился на архиепископа. – Совсем уже рехнулся? А если бы она тебя с собой прихватила?

– Она пыталась, хотя, видимо, не нарочно. Она вдруг вся загорелась, вот и мне досталось.

– Не нарочно! – возмутился Адельядо. – Досталось! Да тебе несказанно повезло, балбес ты церковный! Ты не забыл, что она обладательница драконьего дара, и что далеко не каждый мастер может поставить щит против драконьего огня. А как ты там выжил, вообще не понимаю. Правду говорят – дуракам везёт.

Врачеватели, стоящие неподалёку, деликатно отворачивались в сторону, делая вид, что не слышат ругательств гроссмейстера на высшее церковное лицо. Впрочем, высшее церковное лицо ничуть этим обеспокоено не было, а лишь ткнуло пальцем в сторону комнаты.

– Иди, глянь, как мне удалось выжить.

Заинтригованный гроссмейстер тут же прекратил гневные вопли и зашёл в лечебную комнату. Пару минут спустя он вернулся в коридор в полной задумчивости. Одборг терпеливо ждал.

– Это ты сделал?

– Угу. Чуть было не сгорел, а потом вспомнил, как было с Единым. Ну и вот…

– А я небо видел, – неожиданно сказал Адельядо.

Одборг поперхнулся и с изумлением уставился на мага.

– Какое ещё небо? Причём тут небо?

– Обычное, синее. С облачками.

– Спятил?

– Иди, загляни в дыру, которую ты проделал в моей любимой Академии. Она начинается с этого этажа и тянется до самой крыши. Такая ровная и круглая. И через неё видно небо.

Всё ещё подозревая друга в розыгрыше, архиепископ зашёл в комнату и заглянул в дыру в потолке. Но нет, гроссмейстер ничего не придумал. Одборг насчитал не меньше пяти этажей, которые он пробил, сбрасывая чужую энергию вовне. А высоко-высоко, действительно, виднелось синее небо с плывущими по нему облачками. Одборг вернулся в коридор и бессильно опустил руки.