355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Смирнов » Корзина желаний (СИ) » Текст книги (страница 16)
Корзина желаний (СИ)
  • Текст добавлен: 4 апреля 2022, 04:33

Текст книги "Корзина желаний (СИ)"


Автор книги: Андрей Смирнов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

Глава 17

Утром, по завершении обычных дел, когда дикий ужас от пережитого ночью немного отпустил его разум, Вийон вновь призвал Нейсинарана и снова велел ему отыскать Айнри. Реакция была такой же, как и вчера – Союзник не стал ничего делать и недвусмысленно давал знать, что попытки человека настоять ни к чему хорошему не приведут. Вийон изгнал ястреба и вернулся к работе.

Айнри был жив, теперь он в этом почти не сомневался. Гигантская крыса что-то знала о нем, жаль только, что выведать это знание Вийон так и не смог. Айнри был врагом этой твари или, по крайней мере, чем-то мешал ей: не зря же она пыталась убедить всех и каждого, а в первую очередь себя саму в том, что ни у кого ничего не получится и все бесполезно. Нужно было найти Айнри хотя бы для того, чтобы предупредить о том, что чудовище в глубине снов точит на него зуб.

После полудня Вийон и Флеб отправились на рынок. Новые корзины Вийона расходились хорошо, и он быстро распродал все, что принес.

– Выходит, твоя корзина желаний все-таки действует? – Подмигнул ему Флеб. – Таким путем ты скоро соберешь полтора сикталя для выкупа своего времени у Собирателя Дней.

– Нет, – Вийон вздохнул. – Я ведь хотел получить деньги в тот же день. Это была всего лишь хорошая, добротная корзина. Флеб, я все продал и пойду, хорошего тебе вечера!

– До завтра, Вийон. Только, боюсь, после твоих корзин на мои уже никто не и смотреть не станет…

Вийон купил чистой воды и горячего хлеба и даже позволил себе редкое угощение – взял немного вяленого мяса. Поужинав, он отправился в путь.

Двадцать пять лет назад пятеро подростков напали на Айнри, но бежали, когда на помощь другу пришел Вийон. Помимо их лидера, Джадура, казненного лет пятнадцать тому назад (Вийон уже и не помнил, почему и за что), Вийон знал только одного – самого младшего из них, Гсина Куда, всегда неумытого, с двумя отсутствующими зубами и вечно текущим носом. Кажется, они или дружили когда-то, совсем давно, либо их семьи были знакомы – как Вийон не напрягал память, но точных обстоятельств далекого детства вспомнить не удавалось. Впрочем, все это не имело значения, а имело значение то, что он знал, где находится дом Гсина.

Пришлось немного поискать, потому что район сильно изменился за прошедшие десятилетия, но в конце концов, руководствуясь где-то памятью, а где-то и расспросами соседей, Вийон разыскал крошечную грязную хибарку, затерявшуюся в скопище таких же лачуг и сараев. Блохастая собака с гниющим глазом ткнулась ему в ноги, прося еды или хотя бы ласки, но Вийон отстранил ее и подошел к дверям. На пороге играли дети – бегали друг за другом, шумели, возились в грязи. Вийон обратился к девушке, которая за ними присматривала:

– Скажите, не здесь ли живет Гсин Куд?

Лицо девушки приобрело удивленное выражение, она смерила Вийона настороженным взглядом.

– Что вам нужно? – Спросила она.

– Просто поговорить, – Вийон поднял руки ладонями от себя, демонстрируя миролюбие. – Когда-то давно я был знаком с Гсином, есть один вопрос, который я хотел бы ему задать.

– Если вы хотите поговорить с моим братом, – хмуро ответила девушка. – То вам следует обратиться к вопрошателям мертвых. Он давно умер.

Она перестала смотреть на Вийона и начала трясти ребенка, сидевшего у нее на руках, пытаясь его успокоить. Качала она, однако, его слишком нервно и быстро, и ребенок в результате расплакался еще сильнее. Тогда девушка прикрикнула на ребенка и даже занесла руку, грозя ударить – это подействовало, дитя стало ныть не так громко.

– Умер? – Растеряно переспросил Вийон. – Очень жаль… Как это произошло?

– Это давнее дело, – отмахнулась девушка. – Не хочу говорить. Уходите.

Вийон полез в кошелек и достал все, что заработал за сегодня. В глазах девушки вспыхнул интерес.

– Я заплачу вам, – сказал корзинщик. – Вот, все это будет ваше. Сможете поесть и накормить детей.

– Хорошо, – девушка откинула волосы назад и заговорила:

– Что вы хотите знать? Как он умер? Его казнили на площади, вместе с Джадуром и другими его дружкам. Хуже того: наказали и других моих братьев, мать отправили на каторгу, и также поступили с семьями всех, кто был в банде. А для Джадура и Гсина казнь стала долгожданным избавлением, ибо их долго перед этим пытали.

– Теперь я припоминаю, что слышал о чем-то подобном… – Пробормотал Вийон. – Четырнадцать или пятнадцать лет назад, верно? Отец заставлял меня работать, а дома мы не обсуждали такие вещи. Поэтому я не знаю подробностей. Что же произошло? Почему их всех так жестоко наказали?

– Джадура и его банду наказали справедливо, – ответила девушка. – Но из-за этих ублюдков пострадали и другие люди. Я сама избежала смерти лишь потому, что была лишь году от роду, и когда забрали мать, взяли меня к себе и воспитали. А началось все с того, что Джадур и Гсин и другие изловили молодую девку из Верхнего города, изнасиловали ее, а когда она пригрозила, что им не жить – перерезали ей глотку. Но эта девка оказалась дочерью префекта Варана эс-Кэламида, а он человек суровый…

– Да-да, – кивнул Вийон. О жестоком военноначальнике, некогда служившем на юге и прославившемся в сражения со скайферами, а затем переведенным в столицу из-за чрезмерной суровости к собственным подчиненным, слышали все. Он и по сей день занимал должность одного из префектов Дангилаты.

– …и за свою ненаглядную Лакри обещал казнить не только тех, кто ее снасиловал, но и их семьи. Говорю же, я сама чудом осталась в живых, потому что была еще ребенком…

– Подожди! – Вийон поднял руку. – Что ты сказала?

– Что? – Передернула плечами девушка.

– Имя дочери префекта. Как ты сказала?..

– Лакри эс-Кэламид, безголовая, избалованная девка, привыкшая к тому что ей все можно и решившая поискать приключений вечером в Нижнем городе…

Вийон стоял неподвижно несколько минут и молчал. Сестра Гсина говорила что-то еще, жаловалась на жизнь и судьбу, на несправедливость властей, но он не слышал. Очнувшись, он отдал ей обещанные деньги и задал последний вопрос:

– Айнри Тозол. Ты слышала когда-нибудь это имя?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Нет, никогда.

Вийон и не сомневался, что ответ будет именно таким. Что бы не было на уме у подростка Гсина, вряд ли бы он стал рассказывать об этом десять лет спустя своей годовалой сестре, а если бы и стал – она бы все равно не запомнила.

Вийон поблагодарил девушку за ответы, развернулся и ушел.

Он брел по трущобам Дангилаты, погруженный в свои мысли и пытаясь разложить по местам услышанное и то, что он знал прежде, а ночь, между тем, уже начинала предъявлять свои права на затихающий город.

Отец не пускал Вийона смотреть на казни, происходившие на городской площади и пресекал любые разговоры о них, но имя «Лакри» Вийон уже слышал. Может быть, и не в юности (а если и в юности, то он забыл об этом), а совсем недавно, буквально неделю тому назад…

Огис Хатур пробыл среди корзинщиков четырнадцать лет, но когда он пришел к ним впервые, он вовсе не был похож на ремесленника. Повадки выдавали в нем разбойника, хотя он и старался не выдавать себя и вести себя как все. Его привел старый Арбел, с которым Огис как будто бы дружил или был его дальним родственником – так, по крайней мере, они сказали остальным, но, вероятно, настоящая причина была в том, что Огис уже тогда гулял с дочерью Арбела, Акиной, и последняя носила под сердцем их первого ребенка. Было ли вообще имя и фамилия Огиса Хатура настоящими? Теперь Вийон в этом сомневался. Огис либо был одним из тех, кто вместе с Джадуром насиловал и убивал префекторскую дочку, либо приходился родственником одному из убийц – в любом случае, он жил в страхе с тех пор вот уже четырнадцать лет, и совсем обезумел, когда крыса начертала на стене имя убитой. Вот почему он повесился: Огис все еще страшился мести префекта и знал, что в случае, если властям доложат, кто он и в чем виноват – мучительной смерти подвергнется не только он сам, но и его жена, и сын.

В какой-то момент Вийон очнулся от своих дум и огляделся по сторонам. Он находился на Гусиной улице; в двух квартала слева в грязном переулке прятался домик Флеба и его матери, в двух же кварталах справа стоял дом, хозяином в котором когда-то был Арбел, затем Огис, а теперь хозяйничала Акина. Уже поздно, но, может быть, вдова Огиса еще не спит? Он всего лишь задаст ей пару вопросов.

Повернув направо, быстрым шагом Вийон миновал два квартала и постучался. К его удивлению, дверь открыл Флеб.

– Вийон? Проходи. Акина скоро подаст ужин, думаю и тебя угостит.

Все еще недоумевая, Вийон проследовал за товарищем в дом. Что Флеб тут забыл, в такое время? Почему он не у себя? Будь у Вийона в услужении белокожая хальстальфарская красавица, он бы кувыркался с ней в постели все свободное время – ведь хоть какая-то польза с этой хали должна же быть!

В доме плавали запахи сытной бобовой похлебки, а в правой части хибары суетилась Акина, помахавшая Вийону рукой. Она совсем не выглядела безутешной вдовой. Напротив, в доме царил порядок, которого Вийон тут давно не помнил; а также Акина была трезва – событие совсем удивительное, ибо в последние годы Вийон чаще видел ее пьяной, чем трезвой: возможно, она заливала вином память о двух дочерях, проданных по настоянию Огиса богатым людям из Среднего города, а может быть, пила потому, что пил Огис – а он был совсем не дурак выпить.

Флеб обошел стол и уселся на полу, напротив Этара. Пол между ними был расчерчен на клетки, на которых располагались белые и черные камни: похоже, тут шла напряженная игра в «Двенадцать камней», заключавшаяся в поочередном смещении своих камней с целью окружения чужих.

– Присоединишься? – Спросил Флеб, кивая на поле. – Кое-кто скоро вылетит.

И он насмешливо посмотрел на Этара. Мальчик насупился, подпер подбородок кулаком и стал размышлять над следующим ходом еще напряженнее.

– Нет, благодарю, – ответил Вийон. – Мне нужно кое-что спросить у Акины.

Он прошел на кухню и поздоровался с хозяйкой. Бобовая похлебка была уже почти готова, Акина сняла горшок с огня и собиралась разливать по тарелкам.

– У меня есть вопрос… или даже два, – Вийон помялся на пороге кухни. – Насчет Огиса…

Он увидел, как напряглась спина вдовы. Она отложила тарелки и повернулась к Вийону. Теперь никакой доброжелательности на ее лице не осталось.

– Что «насчет Огиса»? – Спросила она.

– Не знаю даже, как и начать… Ну, ладно. Он когда-нибудь упоминал при тебе имя «Айнри Тозол»?

Акина задумалась, затем пожала плечами.

– Не припоминаю такого. А что?

– А «Лакри»?

Акина замерла. Ее глаза превратились в узкие щелочки, а губы и челюсти плотно сжались. Теперь она рассматривала Вийона как врага. Будь у нее в руках при этом хоть что-то, похожее на оружие, Вийон бросился бы бежать, не раздумывая.

– Нет, – отчеканила женщина. – Никогда такого имени не слышала.

«Она лжет, – подумал Вийон. – Она все знала про Огиса и покрывала его все это время, потому что была влюблена и не бросила его даже тогда, когда он отдал двух ее дочерей на потеху богачам.»

– К чему эти вопросы? – Даже не пытаясь скрывать враждебности, спросила Акина. – Что ты хочешь, Вийон?

– Ничего, – он поднял руки все тем же своим обычным жестом – ладонями вперед, демонстрируя отсутствие злых намерений и отступление. – Должно быть, я обознался. Прошу прощения за беспокойство.

Акина не ответила, а провожала его злым взглядом почти до самой двери.

– Вийон, ты что, не останешься на ужин? – Бросил Флеб, отвлекаясь от игры с мальчиком.

– Нет-нет, в другой раз. Мне нужно идти.

Вийон вышел, закрыл дверь и направился к сараю Бейза, ставшему за последние недели ему уже почти родным домом. Еще одна частица мозаики заняла свое место, но что толку? Ни к корзине желаний, ни к Айнри Тозолу раскрытая тайна его не приблизила.

Во дворе и в сарае все было без изменений, чучело Нейсинарана неподвижно стояло в углу, а под потолком покачивалась ловушка для снов, изготовленная Меланом.

«Надо бы расплести ее или сжечь, – подумал Вийон, опускаясь на свое ложе. – Толку от нее уже никакого нет, храм в лабиринте теперь я всегда отыщу и сам, а если вдруг что – позову Союзника-ястреба…»

Он закрыл глаза и заснул, и во сне оказался на том же месте, которое видел последним во время вчерашнего сна: горный перевал, странное небо слева и справа, и осенний лес в долине впереди. Лес тянул к себе Вийона, как раньше тянула извилистая дорога под треугольным небом; он двинулся вперед и вниз, ища взглядом тропинки, по котором можно было бы спуститься в долину.

Когда долгий спуск завершился, Вийон понял, что ошибся: нет, в этом месте не властвовала осень. Деревья и кусты, травы и цветы, ровные ряды растений с крупными плодами, похожими на тыквы – все было объято огнем. Растения горели, но оставались неповрежденными, более того – кажется, они же сами служили источником огня и питали его. Когда Вийон поднес руку к ветке куста, то почувствовал жар, и поспешно отдернул ее обратно.

Над огненным лесом – или, может быть, садом, ведь деревья, кусты и овощи были рассажены тут в определённом порядке – плыло рыжее марево, иногда сгущавшееся в форму тусклых огненных шаров, беспорядочно перемещавшихся по воздуху. Иные огненные сгущения таились тут и там, некоторые из них отдалялись, когда Вийон подходил к ним, другие же, будто демонстрируя интерес, кружились рядом.

Вдалеке Вийон заметил несколько высоких рыжих фигур, также состоящих из огня, но поначалу не обратил на них внимания, больше занятый огненными сгустками, что кружили вокруг него, с каждым разом подлетая все ближе – их жар обжигал, и Вийон начинал опасаться, что в конце концов эти сгустки сожгут ему глаза, волосы или одежду. Одна из высоких фигур, между тем, направлялась к нему; она двигалась как будто бы неспешно, но перемещалась при этом довольно быстро; Вийон заметил, что уже не один лишь когда она оказалась совсем рядом, и думать об отступлении было уже поздно.

Это был человекоподобный великан, ростом превосходивший Вийона вдвое; он был лишен кожи, а мышцы его, охваченные ореолом легкого прозрачного пламени, состояли из тяжелого и медленного огня. Глаза напоминали кристаллы – один, серовато-рыжий, почти терялся в пламени, окружавшем лицо, но другой, голубой, светил ослепительно ярко, словно самое сильное пламя, какое только можно разжечь.

– Я понял, что ты придешь, когда путь открылся, – произнес гигант. – Сможешь ли ты сделать корзину, которая не будет гореть, мастер из мира людей?

«Это высокий человек с рынка, – подумал Вийон. – Нет, не человек, а дух. Он лишь притворялся человеком, а это – его настоящая форма.»

– Раньше я бы сказал, что не знаю, как такое сделать, – ответил корзинщик. – Но многое изменилось, и теперь я скажу, что мне необходимо подумать. Для чего тебе нужна эта вещь?

Огненный дух, полуобернувшись, показал рукой на поля и сады.

– Эти плоды, – дух вытянул руку в направлении растений, похожих на тыквы из лавы. – Сжигают все, с чем соприкасаются. Мы используем их, но не можем хранить; нужно что-то, в чем можно было бы их содержать. Однако, свойства их таковы, что сгорает все, что с ними соприкасается; ни один, даже самый прочный и жароустойчивый материал не выдерживает их жара, потому что жар этот делается тем сильнее, чем сильнее ему сопротивление.

– А если корзину обложить льдом? – Спросил Вийон.

– Она сгорит, и даже если сама будет состоять изо льда – тоже сгорит.

– Как может сгореть лед? – Удивился корзинщик.

– Лед превратится в воду, вода в пар, а раскаленный пар сделается легким и быстрым огнем.

– Хмм, непростая задача. И даже если корзина будет из камня, она все равно сгорит?

Дух кивнул.

– Верно. Камень станет лавой, растечется и потеряет форму.

– Что ж… – Произнес Вийон. – Не знаю как, но если я найду способ сделать такую корзину –могу ли я рассчитывать на вознаграждение?

– Конечно, – дух согласно наклонил голову. – Чего ты желаешь?

– Рассказа о том, как изготовить корзину желаний.

– Увы, – тяжелый вздох окатил лицо Вийона жаром. – Эту цену я заплатить не могу. Я ничего не слышал о корзине желаний, кроме лишь того, что на земле некий человек искал способ ее изготовить. «Это великий мастер, – подумал я. – Если он решает такую задачу, значит, сумеет сплести и корзину попроще, которая всего лишь не будет гореть, сохраняя в себе то, что все сжигает.» Тогда я отправился на землю, в долгий и утомительный путь, и пришел к тебе.

– Хорошо, – сказал Вийон. – Я подумаю, что тут можно сделать. Как твое…

Он едва не спросил «как твое имя?», но прикусил язык, подумав о том, что вопрос может прозвучать невежливо, ведь немало чародеев из мира людей призывают духов и обретают власть над ними, постигая их имена. Поэтому он спросил иначе:

– Как мне тебя называть?

– Как пожелаешь, – ответил дух.

Вийон задумался.

– Я буду называть тебя Огненным Великаном, – сказал он наконец. – Ты не против?

– Нет, нисколько, – высокая фигура после того, как Вийон нарек ее выросла в размерах еще больше. – Это хорошее имя, я чувствую его силу, ощущаю меняется мое тело. Ваши слова, мастер из мира людей, обладают властью, ты знаешь об этом?

– Теперь знаю, – сказал Вийон. – Прощай. Надеюсь, когда мы увидимся вновь, я принесу тебе хорошие вести, Огненный Великан.


Глава 18

Следующие несколько дней обошлись без происшествий. Вийон усердно трудился, осваивая все больше приемов, которые узнавали его руки, когда разум обращался к храму корзинщиков в глубине сновидений. Корзины, коробы и плетенки, выходившие из рук Вийона, расходились быстро, и вечера его оставались свободны. Последнее было весьма кстати, так как требовалось уладить еще несколько дел в Среднем городе: сведя друг с другом Байла и Азира, Азира и Нориса, договориться с Норисом о времени, когда будет готово зелье с грязевой эссенцией, сообщить о сроках Эгиару Амариду, дабы зловещий чучельник, расставшийся со своим лучшим Союзником, но до сих пор не получивший зелье, не подумал бы ненароком, что его обманули. Касательно поисков Айнри Тозола дела обстояли так, что теперь у Вийона, после всех неудач, оставалась лишь последняя, слабая и неверная надежда, связанная с большим домом за узорчатой решеткой, расположенном в Верхнем городе. Он откладывал этот поход до последней возможности, каждый день находил причины, чтобы не идти, потому что страшился потерпеть неудачу и на этот раз, и утратить уже всякую надежду, а вместе с ней – свободу и жизнь, ибо, похоже, никто, кроме Айнри Тозола, не смог бы помочь ему выполнить поручение Бейза. Да и как идти? В Верхний город такого, как он, попросту не пустят, ведь даже в сопровождении такого уважаемого человека, как Байл Хадзи, его пропустили лишь после скандала, обещаний и просьб.

В один из дней он призвал Нейсинарана и повелел духу найти другой путь в Верхний город, не через ворота. Ястреб выполнил приказание – поводив Вийона кругами по городу, он вывел его за ворота, провел через знаменитые яблоневые сады Дангилаты, и уселся на ветке одного из деревьев в глубине сада.

– Ну и что тут? – Спросил Вийон, подходя ближе. – Куда ты меня привел? Ты меня вообще слышал? Нам нужно не сюда, а в Верхний город…

Он замолчал, услышав странный звук под ногой. Наступил еще раз, с силой – гулкий звук повторился. Тогда Вийона стал разрывать землю и вскоре наткнулся на крышку деревянного люка. Ястреб привел его именно туда, куда он и хотел – к подземному ходу, ведущему в сторону города и приводящему, по всей видимости, в конце концов, к подземельям Верхнего города.

Вийон спустился вниз и двинулся вперед в полной темноте, держась правой рукой за стену. Вскоре он миновал одну развилку, затем другую, но продолжал идти прямо, считая развилки и думая о том, как бы не заблудиться. Он шел очень долго, когда услышал впереди голоса и отсветы пламени, и затаился в темноте. Кто это мог быть? Голоса звучали грубо и развязно, также было слышно, как люди волокут что-то тяжелое. Не только ястреб знал об этих подземельях, ими пользовались воры и контрабандисты, а может быть, убийцы и похитители прятали тут тела своих жертв или держали на цепи в каких-нибудь закутках несчастных пленников, ожидая, пока родственники заплатят выкуп. Кто бы это ни был, связываться с ними Вийон не хотел, он тихо отступил назад и вернулся тем же путем, каким и пришел. Возможно, следует спуститься в катакомбы в другое время – может быть, ему повезет и он ни с кем не столкнется. Но также могло выйти, что ему не повезет, и он столкнется с бандитами в подземельях лицом к лицу; о том, что они сделают с посторонним человеком, который проник вниз для того, чтобы, возможно, выведать их секреты, Вийону не хотелось и думать.

Пока он колебался и раздумывал, спускаться в подземелья или нет, произошло еще одно событие – безусловно, хорошее, но такое, какого Вийон никак не ждал и не мог предвидеть. В один из дней Флеб сильно опоздал и появился лишь когда Вийон уже прибыл на рынок и раскладывал свои корзины. Вийон хотел было отчитать юношу за опоздание, но поленился, а вот Флеб, подмигнув старшему товарищу, полез в кошель и выложил на прилавок полтора сикталя. Вийон раскрыл от удивления глаза. Откуда такое богатство? Но Флеб удивил его еще больше.

– Столько тебе нужно было для того, чтобы выкупить свои десять лет у Собирателя Дней? – Поинтересовался юноша. – Бери, возвращать не нужно. У меня еще есть.

И он потряс увесистым кошелем.

– Флеб! – Понизив голос, взволнованно проговорил Вийон, приблизившись к товарищу. – Ты что? Откуда такие деньги? Ты где их взял?

Больше всего корзинщик боялся, что Флеб кого-нибудь ограбил – для бедняка из Нижнего города это был легкий, но очень скользкий путь.

– Бери, это честные деньги, – Флеб пренебрежительно отмахнулся от ненужно заботы. – Я продал свою хали.

– Что? – Вийон не мог поверить своим ушам. – Но почему?

– Потому что надоела сверх меры, не было сил больше терпеть… – Вздохнул молодой корзинщик.

– Как она могла тебе надоесть, если она даже ильский язык не знает?

– Оказалось, что она немного говорит по-эйнаварски, а моя бабка, ты ведь знаешь, оттуда. Так что общаться мы могли. К сожалению.

– Почему «к сожалению»? – Вийон все еще не мог понять, что случилось.

– Потому что надоела она, – повторил Флеб. – То ей не то и это не это. Находила каждый повод, каждый случай, чтобы сказать какую-нибудь гадость или для себя что-нибудь потребовать. И что не делаешь для нее – все ей не любо. Мать из дома почти выжила, да и меня тоже, да еще и недовольна! И это она думала, что рабыней живет у нас, что я ее купил! А как бы она повела, если бы знала, что рабства у нас нет и она живет со мной как жена?.. Ууу, нет: вовремя я от нее избавился.

– Как избавился, Флеб?

– Она пусть стерва и сволочь, но красивая – глаз не оторвать. Много кто на нее поглядывал, я уж боялся ее и из дома выпускать. А потом прознал о ней какой-то императорский чиновник, прибыл ко мне, предложил хорошую цену. Не знаю уж, как бы он поступил, если бы я деньги не взял, я это проверять не стал… Но к тому моменту я и сам думал, как бы избавиться от этой хали… Да что «хали»! Халя она, Огис был прав, а я-то, дурак, в драку с ним полез тогда…

– И ты ее продал? – Вийон покачал головой, не зная – отнестись к поступку Флеба с порицанием, или, напротив, похвалить его.

Флеб кивнул.

– Продал и не жалею. Лучше б тогда Куон Альтур Визот вместо такого «подарка» сразу бы деньгами меня отблагодарил, но уж получилось то, что получилось… Но я не забыл, Вийон, что по твоему знаку к Киону пошел и совет ему дал, за который он меня отблагодарил, потому часть денег за халю – твои. Бери и выкупи свои годы.

– Так я и сделаю, – сказал Вийон, забирая серебро и медь. – Благодарю, Флеб. А вот скажи, Флеб – точно ли дело в одном лишь несносном характере хальстальфарки? Не в другом ли причина? Или, вернее, не в другой ли? Я не забыл, как ночью тебя в доме Акины встретил.

Флеб ответил смущенной улыбкой. Другого ответа, как показалось Вийону, уже и не будет, но спустя пару минут Флеб заговорил:

– Странное дело, Вийон: Акина и старше меня, и сын у нее есть, и внешне ни в какое сравнение с белокурой хали не идет, но с ней мне хорошо, а с той – нет. К Акине я заходил несколько раз, потому что места себе не находил из-за Огиса, сдружился с ее сыном, и потом все как-то так вышло… ну, знаешь…

Флеб развел руками, пытаясь хотя бы жестами изъяснить то, что не удавалось словами, и Вийон кивнул, показывая, что понимает.

– Ни разу меня ни в чем не упрекнула, ничего не потребовала, а сама, напротив, старалась меня радовать, – продолжил Флеб. – Что еще нужно? Как только она с Огисом жила – ума не приложу. Он и бил ее, и обижал – а она все терпела. Не хочу ее оставлять, пропадет без меня, еще с каким-нибудь негодяем свяжется. Как время пройдет – пойду к сочетателю браков, скажу, мол, хали пропала, сбежала и нет ее уже целый год – ну, как положено. Разведут нас, и женюсь тогда на Акине.

– Не торопись, – посоветовал Вийон. – Кто знает, какой она окажется? Ты вот любишь делать все не подумав, а потом тебе же это боком выходит.

– Ну, минимум год до того времени ждать, – откликнулся Флеб. – Думаю, за год все про нее пойму…

«Ну, вот и еще одно предсказание бабушки Энни сбылось, – подумал Вийон. – Нагадала она Флебу двух жен – одну белокурую, а вторую с ребенком… Надеюсь, хоть в этот раз Флебу повезет.»

Он выкупил десять лет в тот же день, вечером, заглянув в дом Собирателя Дней после того, как продал все корзины. Кусса Кутит принял его в той же комнате, и дал подышать волшебным кальяном, другую же трубку он взял сам. Вийон ощутил бодрость и легкость, и не мог понять, идя домой – вернулась ли к нему молодость, или же Кусса просто одурманил его разум особыми травами. Не исключено, что имело место и то, и другое. В тот вечер Вийон не находил себе покоя, впадая то в радость, то в грусть, тоскуя по прошлому; воспоминания, в которых они с Элесой были вместе, теснились в уме, а мысли об Иси и вовсе вызывали слезы. Он не сдержался и снова отправился к дому бывшей жены, но повторилось тоже самое, что и в предыдущий раз: Иси открыла дверь лишь самую малость, велела ему уходить и не возвращаться и, не став ничего слушать, дверь тут закрыла. Вийон потеряно стоял на пороге несколько минут, затем повернулся и ушел. В этот вечер он не стал напиваться (хотя и мог бы, деньги у него теперь водились), вернулся в сарай и лег спать, а когда проснулся на утро и вспомнил вчерашнее – почувствовал грусть, но боль в душе, кажется, стала меньше. Вийон подумал, что в кальяне Собирателя Дней, без сомнений, содержался какой-то дурман, вызывавший перепады настроения и ослаблявший волю, вот почему он и не сдержался вчера, хотя уже и так было ясно, что в доме Элесы его никто не ждет и по его отсутствию никто не горюет.

Спустя три дня он заглянул в дом Нориса Белтарида – забрать зелье для поимки Колесного зверя, которое Вийон затем должен был передать чучельнику Эгиару.

Харбус встретил корзинщика со своим всегдашним злобным выражением разжиревшего лица, но Вийон хальстальфарского бандита больше не боялся. Норис принял посетителя в своей лаборатории, ненадолго отвлекшись от проводимого опыта, вручил зелье, и еще раз объяснил, как им пользоваться. Вийон внимательно слушал, стараясь запомнить все дословно, а когда алхимик закончил, спросил:

– Господин Норис, нравится ли вам новый дом в Верхнем городе?

Норис благожелательно кивнул.

– Вполне. Байл заканчивает переделывать лестницу, еще день-другой, и я либо въеду туда, либо выставлю дом на продажу, как собирался изначально. Полагаю, строение, которое внутри больше, чем снаружи, должно стоить дороже обычного дома, ты не находишь, Вийон?

– Не сомневаюсь, господин Норис, что вы хорошо заработаете, когда его продадите, – произнес Вийон, стремясь привести жадного алхимика в как можно более благодушное состояние. – А астролог, которого я для вас нашел – довольны ли вы его работой?

– Мы пока лишь начали сотрудничать, и ничего плохого на данный момент сказать о нем я не могу, – пожал плечами Норис. – Что тебе нужно, Вийон? Говори прямо.

– Есть вопрос, который я хотел бы вам задать, но мне нечем за него заплатить, – признался корзинщик.

– Что за вопрос? Если он не касается чего-то личного и не требует раскрытия тайных секретов алхимии – я, возможно, и отвечу. Как я уже говорил ранее, твое стремление к познанию похвально: удивительно уже и то, что оно могло зародиться в человеке столь низком и безыскусном.

– Благодарю вас, господин. Вопрос мой таков: существует ли что-то, в чем можно хранить плод, который сжигает все?

– «Плод, который сжигает все»? – Норис насмешливо приподнял левую бровь. – Что еще за вздор?

– Не вздор, а так и есть, но плод этот находится не у нас, а в мире духов. Он горит, и не сгорает, но при этом сжигает все, с чем ни соприкоснется, и чем сильнее устойчивость к жару у предмета, тем сильнее и его пламя.

– Мир духов! – Теперь ненадолго взметнулись вверх уже обе брови алхимика. – Ого! Какие интересы у простого корзинщика!.. В мире духов, Вийон, все по-другому. Там нет вещей, есть лишь энергии и свойства, и они представляются нам вещами лишь потому, что мы привыкли видеть все, что нас окружает, в виде вещей. Некоторые философы, впрочем, полагают, что и наш мир – ровно таков же, и представляет собой всего лишь чуть более плотный и устойчивый сон, чем другие, или даже совокупность снов, однако не будем вдаваться в метафизику, ведь тебе требуется четкий и конкретный совет, так ведь?

– Именно так, господин. – Вийон поклонился.

– Давай порассуждаем. Есть свойство «сжигание» – полагаю, оно оформилось для тебя в виде перца, чеснока или еще какой-нибудь ерунды в этом роде…

– Скорее, они были похожи на тыквы, господин.

– Это несущественно, – пренебрежительно отмахнулся Норис. – И требуется что-то, что могло было бы неподвластно сжиганию, однако задача осложняется тем, что свойство это носит абсолютный характер, и сжигает вообще все. Я верно излагаю?

– Совершенно верно, господин. Вы так умно говорите, прямо как будто по полочкам все раскладываете.

– На ум мне приходят только две вещи, сжиганию неподвластные, – продолжал Норис, не обращая внимания на лесть. – Хотя одну из них назвать «вещь», по правде говоря, никак нельзя. Это пустота. Пустота ведь не может гореть, не так ли, Вийон? Ты видел когда-нибудь горящую пустоту? Я нет.

«Как можно сделать корзину из пустоты? – Вийона пробрал озноб от одной мысли об этом. – Она же ничего не удержит, все сквозь нее провалится и куда-нибудь упадет… Что за странные мысли в головах у тех, кто причастен к магии!»

– Я тоже не видел, господин, – смиренно произнес корзинщик вслух. – Но не думаю, что это подходит. Как удержать что-то пустотой? Не представляю…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю