Текст книги "Драм (СИ)"

Автор книги: Андрей Щепетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Я сунул плоского насмешника в карман, вынул оттуда свисток Бони. Глаза зверя округлились. По своей форме они могли соперничать только с округлостью волчьего живота. Ничего не знаю, изволил откушать – будь добр отработать. Я свистнул – волчий взгляд исполнился рвением, грузная тушка, переваливаясь, тяжёлой рысцой потрусила в мою сторону. Я вскарабкался на спину  своего питомца и направил его вниз по песчаному склону. 

Глава 18

 

Не знаю почему, но во мне сидела твёрдая  убеждённость, что квестовый персонаж с загадочным именем “Тот, кто там обитает”, находится в самой низкой точке ландшафта. Мы неспешным шагом двигались по откосу. Серый, вывалив набок язык, дышал, как астматик на марафоне. Да уж, объедание – главный враг физической формы. Ничего, в следующий раз будет скромнее в еде. Правда, последняя мысль тут же накрылась здоровым скепсисом. Для моего волка даже лёгкий голод страшнее лютой сытости.

Мы уже почти что достигли самого низа огромной воронки, как песок под ногами пришёл в движение. Он как бы потёк, устремляясь в одну точку. Хищник пытался пятиться, но зыбучая сила тянула нас вперёд. Я огляделся по сторонам – не было ничего, за что можно ухватиться. Да если бы даже и было, всё равно уже поздно. Рыхлая почва ушла у нас из-под ног – мы полетели вниз.

Полёт длился мгновение. Мы оказались на скальном выступе, торчащим из большого грота. Вокруг нас дождём лился песок. Он исчезал в чёрном провале под нашим утёсом. Вскоре этот поток закончился. Поднял голову – наверху зияла оранжевая дыра. Аккуратная, как тетрадь у отличницы.

Принимать решение не пришлось. Путь был только один – в пещеру. Я тронул волка за гриву, тот заскулил. Снова подёргал за шерсть.

– Я темноты боюсь, – серый повернул ко мне честную морду. – С детства! – добавило животное, будто последний довод имел решающее значение.

– Ладно, – я спрыгнул на землю, – пойду первым. Ты за мной.

– А давай я тебя здесь подожду, – предложил мохнатый стратег. – Буду прикрывать твои тылы. Если что – свистну.

В свете поступивших предложений у меня возникли сразу два вопроса – чем конкретно будет прикрыт мой зад и умеют ли свистеть волки. Я собрался узнать это у питомца, но заметил красный всполох. Присмотрелся внимательней – темноту пещеры время от времени освещало тусклое зарево. Ощущение, будто вдали мигает маяк. Кроме того я почувствовал запах дыма, напоминающего… Табак!

Забыв об осторожности, бросился в темноту грота. Если курят, значит люди. Но я снова угодил в сети типовых штампов и стандартных стереотипов. Преодолев короткое расстояние, упёрся во что-то твёрдое. Наверху возникло красное зарево. Ни хрена себе! Несмотря на ущербный всполох, я сумел разглядеть голову большой рептилии с трубкой в зубах. Где-то чиркнуло – пространство грота озарилось тусклым светом от зажжённой свечи.

Инстинкт самосохранения вынудил сделать несколько шагов назад. Я снова поднял голову. Жуть! На меня смотрели жёлтые глаза с вертикальными зрачками. Эти глаза были размером с тарелку, а их хозяин ростом со среднего тиранозавра. Собственно говоря он не особенно отличался от обитателя меловых джунглей. Реликт сидел на подобии какого-то стула, на его голове красовался реперский капюшон, а в лапе – свечка.  Но самое странное – ящер курил трубку. Ему бы ещё  скрипку в лапы, да квартирку в Лондоне – вылитый Шерлок Холмс.

Немая сцена длилась до тех пор пока  этот зауропод не затянулся и не выпустил в меня струю дыма. Я закашлялся, сзади чихнул волк. Он уткнулся носом в мой позвоночник, стараясь полностью укрыться за моей фигурой. Наверное, с фасада я сейчас выглядел не просто как хоббит, а как хоббит с хвостом.

В меня снова дунули дымом. Вот урод! Компота не хватает. Он бы точнее всех описал и самого ящера, и его поведение.

Ожидаемая случайность – первый признак закономерности. Это первое, что пришло мне в голову после того, как я услышал реплику своего товарища.

– Я тут того… – голос Компота эхом отразился от каменных стен , – к этой Годзилле, чтоб её…

Далее шёл целый набор нецензурных характеристик, относящихся к квестовой живности. Время от времени они перемежались матерной радостью от встречи с соратником. Ящер даже перестал курить, забыв про никотин вообще и свою трубку в частности. Я тоже был рад встретить друга, но не мог разглядеть, откуда идёт вещание.

В этом мне помог ящер. Отойдя от изысканных реплик Компота, он наклонил свечку. Воск заструился горячими каплями, сочности последующего за этим эпитета позавидовал бы самый зрелый персик. Мат был коротким, но запоминающимся. Затем наступила тишина. Не то, чтобы Компот смирился со своей участью, просто он не желал новых приключений на свою… Короче говоря, мой неприличный друг лежал лицом вниз. Его руки были связаны, на ногах лежал то ли камень, то ли  что-то ещё. В темноте разобрать было сложно.

Похоже, особенной радости от нашего визита курящий крокодил не испытывал. Он не проронил ни звука, а только сверлил меня немигающими глазищами. Я прокашлялся и решил первым начать диалог. Для начала выясним, туда ли я попал. Может, этот зеленоватый субъект вовсе не квестовый персонаж, а просто динозавр с вредными привычками?

– Я извиняюсь, – вежливость в общении с рептилиями  – первое дело, – но это вы “Тот, кто там есть”?

Вопрос прозвучал, по меньшей мере, странно. Если этот чебурашкин друг и есть нужный мне “Тот”, то он вовсе даже не там, а как раз наоборот. То есть тут. Я решил исправить неправильное вступление и произнёс следующее:

– Я хотел спросить, – мои руки изобразили нейтральный жест, – это про вас говорят, что вы “Тот, кто тут есть”? Новая формулировка получилась ещё глупее, чем базовый посыл. Действительно, если тот, кто тут есть в самом деле тут, то зачем вообще об этом спрашивать? Блин! Ладно, сейчас!

– Вы Тот, – я начал злиться, – кто должен быть там, но сейчас тут?

Вот истукан! Стоит и молчит, как баран на ворота. Нет бы помог! Видит же, что человек мучается!

 Ничто так не раздражает, как упорное молчание в ответ на желание поговорить. 

– Ты что, глухой? – я завёлся по-настоящему.

Ладно, ещё раз спрошу. Если не ответит, не знаю, что сделаю!

– Ты – это Тот, кто оттуда, – я выговаривал каждую букву, – или который туда? Ты вообще где?!

 Видели когда-нибудь хоббита, который запутал себя сам? До этого момента я тоже не встречал. Оказывается, я не переношу ответного молчания. Если бы ящер рычал, топал ногами, изрыгал из себя костёр, мне было бы страшнее, но легче. Это поведение укладывалось бы в общепринятые нормы. А когда ты из кожи вон лезешь, а на тебя…

Додумать гневную мысль я не успел, потому что рептилия пыхнула дымом и снизошла до общения.

– Важно не то, где я, – хриплый рык раскатился по гроту, – а кто ты! И главное – зачем! Если не для того, чтобы просто быть, значит, быть будешь недолго. А если только за этим, то лучше бы тебе быть не здесь или, хотя бы, не сейчас. 

Охренеть! Другого ответа этот спич не заслуживал. Но это на мой взгляд. Зелёный курильщик, видимо, считал по-другому, так как, сделав затяжку, уставился на меня вертикальными полосками своих зрачков. Я попытался мысленно воспроизвести то, что наговорил тут доисторический зверь. Сознание выцепило слово “Зачем”. Тьфу ты! У меня же конкретное дело! Я выудил из-за пазухи потёртый лист.

– Вот, – я показал страничку из блокнота Бильбо. – Знаешь, что здесь написано?

– Знание – это не убеждённость в правильности того, что я знаю, – ящер склонил голову набок. – Скорее уж, уверенность в том, что я прав, говорит о неправильности того, что я знаю или могу знать. Наоборот, незнание говорит о большой вероятности того, что мои знания не являются знаниями или тем, чем они являются в действительности.

Да что ж такое! Почему из всех персонажей мне попадаются такие?  Один трещит без умолку, другая стишки стряпает, как пирожки, третий – на тараканах помешан. А этот, вообще выражается, как будто шнурки завязывает. Только не в правильный бантик, а в морской узел. Ну разве можно что-нибудь разобрать из того, что он тут наплёл?

Как подсказывает опыт, единственный выход из положения – это вести разговор в том же духе, стараясь выдерживать стиль и подражать формулировкам. Попробуем!

– То, что записано здесь, – я снова показал на мятый лист, – является тем, без чего не обойтись. А если нельзя обойтись, значит то, что там записано, является тем, чем оно могло быть вначале. А начало – это как раз то, без чего обойтись нельзя.

Я думал, ящер проглотит сейчас источник никотиновой гадости. Но реликт справился с впечатлением. Он слазил когтистой лапой себе за спину и выудил ещё одну трубку. Размером поменьше, чем его, но такой же формы. Я начал догадываться, в чём дело. Ну точно, динозавр протянул курительный причиндал мне, я почему-то взял. Наверное, из вежливости. А может быть из страха быть неправильно понятым.

– Капля никотина, – неожиданно для самого себя выдал я, – убивает лошадь.

Ящер забыл выдохнуть дым и поперхнулся.

– Убивает не то, что ты думаешь, – хриплым басом прогремело чудище, – а то, что ты видишь!

Хоть и вывихнутая логика, но суть я уловил. В переводе  с философско-ящерного означает “Ещё раз такое вякнешь, голову отгрызу сразу”. Главное правило гостя – не перечить хозяину. В особенности, если хозяин – доисторический троглодит. Я вздохнул и вставил курительный инвентарь в рот. Услужливый динозавр поднёс свечу – мне пришлось раскурить трубку.

Курить я не умел. Нет, как происходит вредный процесс, конечно, знал, но вдыхать едкий газ в лёгкие не хотелось. Думал, попускаю дым изо рта, и всё. Сшельмовать не позволил  волк. Он завозился сзади и ткнул носом мне в спину. Толчок получился внезапным, я совершил рефлекторный вдох. Вместе со спёртым воздухом грота внутрь моего организма проник продукт сгорания неизвестного вещества.

Я задохнулся, потом закашлялся. Третьим этапом моего состояния стала…эйфория. Всё вокруг поплыло, сделалось ажурным и мягким. Лежащий на животе Компот превратился в набор сухофруктов. Они беспечной кучкой расположились в хрустальной вазе. Волка я не видел. Но почему-то знал, что он теперь никакой не волк, а аккуратная болонка с розовым бантом на носу. Ящер бросил курить и превратился в ботинок из крокодиловой кожи. Роль его глаз выполняли шнурки. Они, шевеля гладкими наконечниками, шарили по сторонам. Подошва в передней части ботинка оторвалась. Из образовавшейся щели получился рот.

Я почувствовал себя птицей. В теле образовалась лёгкость, мне захотелось нагадить в ботинок. Видимо обувь что-то заподозрила, потому что шнурки завязались в угрожающий бантик. Меня разбирало веселье. Башмак, оттопырив подошву, улыбался рваной улыбкой.

Сверху проплыла стая рашпилей. Они были белые и пушистые. Протопал ватный слон. Неуклюжий элефант наступил болонке на хвост, отчего стал хромать и сутулиться.

Мне захотелось взлететь. Не вышло. Значит, я птица, которая не умеет летать. Курица! Нет, курицей быть не охота. Лучше – орёл! Снова попробовал взмыть вверх – опять неудача. Наверное, я пешеходный орёл. Нет, не так. Безперьевой. Я смеялся, как ненормальный. Вот, нашёл! Прямоходящий! Всё – я орёл прямоходящий.

Посмотрел на ботинок – тот, завязав лямки в узел, ржал во весь свой, просящий каши, рот. Взглянул вверх – там, выстроившись в строгий косяк, летели блокноты. “В Буркина-Фасо”, – догадался я. Эта мысль вызвала новый приступ бесконтрольного смеха, но стайка блокнотов пробудила неясные ассоциации.

А, может, разорвать их на страницы? В ответ на мои мысли один из органайзеров плюнул вниз, к моим ногам спланировал белый лист. Я подцепил когтем страничку, буквы на ней забегали мелкими букашками, а потом выстроились в боевой порядок. На них наступали крючковатые знаки – руны. Непонятных символов было больше, они без труда одержали верх. Буквы были согнаны к краю и сброшены с листа. Руны отсалютовали мандариновыми шкурками и в беспорядке расползлись по белой поверхности.

Откуда-то появилась неряшливая дама в засаленном халате. В руке она держала утюг. Из его носика валил пар, резкий свист возвестил о том, что инвентарь закипел. Мадам схватила лист и смяла его в кулаке. Расправив, провела по нему утюгом. Снова смяла и, усевшись на раскалённый прибор, улетела в неизвестном направлении.

Я пнул бумажный ком, тот угодил ботинку в рот.

– Да мне и не хочется знать, что тут написано! – крикнул я по-орлиному.

Шнурки заглянули в забитую пасть, ботинок выплюнул смятый лист на землю.

– Ну и не знай! – рявкнул на меня крокодиловый туфель. – Только я всё равно расскажу!

– Ничего не хочу слышать! – я заткнул уши крыльями. Уши были не мои, а болонки с бантиком.

Пёсик заскулил и выдал следующее:

– Бить будете, папаша?!          

Розовый бант развязался и с жутким лязгом рухнул вниз. В месте его падения образовалась дыра, в центре которой возникла надпись “Black”. Так это же Чернодыр! Отличное место для дыролётов! Я сунул два пера в клюв и свистнул. Рваный ботинок подкатил ко мне по рельсам. Я закомпостировал своим клювом болонкин хвост и занял место в носке. Носок перенёс меня в туфель, который теперь не ботинок, а дыролёт. Я пристегнулся шнурком к воздуху, и аппарат из кроклодиловой кожи нырнул в тёмный провал Чернодыра.

В дырокосмосе света было, хоть отбавляй. Конечно, ведь тут светит дыросвет! А он состоит из дыроплазмы. Это всем известно! Такое проходят даже в самой захудалой дыре! Вроде Дырограда или Чернодырска.

Птичьим зрением уловил движение сверху. Поднял голову – параллельным курсом летел дырокол. Канцелярский инструмент что есть сил дырявил смятый лист. Тот самый! Я каркнул по-орлиному, дырокол сбросил издырявленную страницу вниз и, войдя в штопор, разбился о пространство. Два осколка пролетели рядом с моим клювом, угодив в плотный поток самодыров.

Я расправил смятый лист, руны на странице сжались в несколько рваных строчек.

– На очень не старую медхен, – ботинок водил шнурком по рунам, – наденут бусы “Застывшей крови”, и возродится великая сила, которая станет последним, что будет!

Я представил себе “очень не старую медхен”, тут же возник образ пенсионерки в бикини. Не очень привлекательная картинка! Особенно для орлов!

– Я ничего не слышал! – соврал я ботинку.

– А я ничего и не читал! – дыролёт завязал шнурки в нейтральный бантик.

Я выпал наружу, носок раскрылся плохо пахнущим парашютом. Меня подхватил осколок дырокола и помчал в сторону сужающейся дыры. На большой скорости мы влетели в отверстие, за нами, таща на шнурке болонку, впорхнул в пещеру  рваный ботинок. В то же мгновение вход в Чернодыр закрылся. Превратившись в точку, он лопнул мыльным пузырём, обдав нас тархуновой газировкой.

Липкая жидкость подействовала освежающе. Бредовый реализм начал таять, уступая место действительности. Ботинок трансформировался в ящера, болонка в волка, а орёл-мужчина – в меня.

Что это было? Я посмотрел на ящера – тот моргал на меня честными глазками. Ах ты, наркоман мезозойский! Сам дымит, так ещё и меня решил подсадить! Подсунул мне галлюциноген и радуется! Сдать бы тебя, куда следует, да только некуда! Я представил, как конвоирую крокодила в полицейский участок. Ящер плачет, а я тычу в его  спину прикладом от пулемёта.  

Вынул изо рта трубку и протянул её рептилии. “Зелёный” взял курительный причиндал и снова сунул себе за спину. Взамен отдал мне помятый лист из блокнота. В памяти всплыли абсурдные образы из недавнего бреда. Оказывается, я всё помню! И не только общую картину, но и детали.

Без труда воспроизвёл прочитанный ботинком текст. Ну и муть! Если такое написал  Бильбо, то, боюсь, у него в тот момент уже вовсю прогрессировал маразм. Хотя, может это и неправильный перевод! Ведь всё происходило в бреду! А может, так и надо! Такой метод! Вроде клин клином. А что? Записки сумасшедшего можно разобрать только в кошмаре. Или галлюцинирующим, то есть находящимся в неадекватном состоянии, сознанием. Разве здесь нет логики? Этот вопрос я задал себе сам, и сам же затруднился на него ответить.

– Очень не старая медхен, значит? – я посмотрел на рептилию.

Ящер молчал.

– А что это за бусы “Застывшей крови”?

Опять тишина. Да как же его разговорить-то?

– Да не молчи ты, ботинок драный!

Самый лучший способ расшевелить собеседника – обозвать. Действует со стопроцентной гарантией, но пробовать никому не советую. В одно мгновение я был схвачен за шкирку и приближен к юрской пасти. Язык – это не только орган речи, но и способ найти приключение на… На то самое. Не успел я так подумать, как ящер, расширив зрачки до состояния чёрного блюдца, выдал следующий текст:

– Говорит лучше тот, кто знает, о чём следует сказать. Когда говорить не нужно, надо сделать так, чтобы всё было понятно без того, чтобы что-то сказать или не говорить ничего.

Ящер клацнул устрашающей шеренгой зубов и добавил:

– Орёл яйцекладущий!

– Прямоходящий! – поправил я зелёное чудище и обиделся.

До моих обид, рептилии было, как карасю до балета. Свободной лапой он сграбастал лежащего Компота и маскирующегося под палеозойский папоротник волка. Прицелившись, ящер швырнул нас в виднеющееся наверху отверстие. На мгновение я снова ощутил себя орлом. Только не парящим в вышине, а выброшенным за ненадобностью.

Мы, один за другим, приземлились в том самом месте, откуда и начали скатываться в гости к ящеру. Я оглянулся на прореху в песке – процесс шёл в обратном направлении. Красноватый песок бил снизу фонтаном, засыпая отверстие с курящим чудищем. Вскоре от дыры  не осталось и следа.

В следующий момент мне подумалось, что дурман ещё не выветрился из моей головы. Потому что я заметил существо, которое замерло неподалёку от нашей группы. Гугл – я вдруг вспомнил название монстра.

Ну ёлки-палки! Не успел выбраться из одной передряги, как сразу же угодил в другую. Интересно, кроме меня ещё кто-нибудь так умеет? Думаю, нет. Ход моих мыслей прервал скрежет зубов чудовища. В следующее мгновение Гугл  рванул в нашу сторону. Компот издал нецензурный крик, волк сунул голову в песок. Страус, блин. Дать бы пинка, да времени нет. Надо что-то предпринимать, только что? Бежать – догонит, остаётся только одно. Шансов, конечно, нет, но… Я выхватил меч.

Монстр был совсем близко, когда перед ним материализовался Лизард. Морок динозавра! Я повернулся к Компоту – тот, довольный произведённым эффектом, улыбался во весь рот.

 – Ах ты, Компотик! Запасливый ты наш! – я потрепал товарища по щеке.

Спаситель, застенчиво матерясь, поковырялся носком сапога в песке. Блин, барышня на смотринах, да и только! Со стороны чудищ послышались вопли и рёв. Мы повернули головы – звери рвали друг друга на части. Наш Лизард хоть и дрался, как одержимый, разница в уровнях давала о себе знать. Гугл был сильнее. Полоска жизни над нашим мороком окрасилась в оранжевый цвет, местный монстр потерял только двадцать процентов здоровья.

– У тебя ещё есть? – я посмотрел на нецензурного вояку.

Тот кивнул.

– Молодец! – я снова похвалил однополчанина.

Компот покраснел и достал сразу два кругляшка. Ну надо же! Наш суровый воин имеет маленькую слабость – ему нравится, когда его хвалят. Кто бы мог подумать! Наверное, ещё и сладкое любит. Или даже тайком гладит котят. А, может, делает и то, и другое.

Компот потёр кругляшки, через мгновение на помощь Лизарду уже спешили два его соплеменника. Ну, всё. Можно расслабиться. Я сел на песок и стал следить за поединком. Зрелище, конечно, не для слабонервных. Гугл имел, наверное, несколько сотен острых, как осколки льда, зубов. Он вгрызался ими в своих противников, оставляя на их телах жестокие раны. Мощные лапы с лезвиями вырывали из мороков целые куски плоти. Сильный хвост монстра тоже не бездействовал, нанося один страшный удар за другим. Блин, если строить машину для убийства, то проектировать её нужно примерно по такому же принципу.

Но, как бы ни был страшен Гугл, три Лизарда всё равно сильнее. Правда, их уже  не совсем три. Даже совсем не три. В общем, когда местный монстр получил смертельный удар, то получил он его от последнего морока. Гугл издал тягучий рёв и окровавленной тушей рухнул в песок. Лизард тоже рявкнул. Его клич победным воплем разлетелся по марсианским окрестностям. Молодец! Прямо так и хочется покормить морковкой! Не то что некоторые трусливые страусы. Я дёрнул серого за торчащий хвост. Под землёй тявкнули, из песка показалась фыркающая морда осторожного зверя. Вот ведь спросишь, что он там делал, скажет, что червей копал или что-нибудь в этом же духе.

 – Ну и что ты там делал? – я решил проверить свою догадку.

– Думал! – сообщило мне животное.

Охренеть! Я хотел открыть питомцу глаза на то, чем он думает в повседневной жизни, но не успел. Волку снова пришлось изображать страуса. На горизонте возник новый Гугл. Я с надеждой посмотрел на Компота – тот, выдав пару непечатных реплик, развёл руки в стороны. Ну, всё, теперь нам точно труба! На полуживого Лизарда надежда слабая, а нам агрессивная квазимода вряд ли по зубам. Единственная надежда на то, что монстр испугается торчащего из песка мохнатого зада. Правда, верилось в такое с трудом. Эх, ладно! Где наша не пропадала! Мне как-то полегчало после такого лозунга. “Наша” пока что не пропадала ещё ни разу!

Гугл приближался. Мы с Компотом переглянулись и приготовили оружие.

Первым встретил врага Лизард. Он нанёс мощный удар в голову монстра. Мы с Компотом рванули на выручку. Подбежав к чудищу, я рубанул его по ногам. Мой соратник, обматерив чудовище с головы до ног, врезал ему в корпус. Здоровье монстра сократилось процентов на десять, не больше. Он издал хриплый рёв и ударил Лизарда когтистой лапой. Истекающий кровью морок упал на песок. Готов! Теперь наша очередь! Уродец замахнулся…

Излишек врагов – не всегда недостаток. Этот парадокс может объясняться только одним обстоятельством – желанием сторон замочить искомый объект первым. Над головой послышался знакомый рокот. Я поднял голову – тарелка. Вот ведь неймётся яйцеголовым! Из днища воздушного судна показалось внушительное дуло. Плазменная пушка рявкнула – Гугл едва успел отпрыгнуть. Заряд расплавил песок в считанных сантиметрах от чудища.

То, что произошло потом, заставило меня зауважать когтистого монстра. Тарелка висела на приличной высоте, но Гугл допрыгнул. Вот так, без всякого разбега, используя только силу ног и маневр под названием “Вертикальный взлёт”. На днище межзвёздной посудины появились сквозные царапины, ствол пушки был погнут под неприличным углом.

Но гуманоиды всё же были умнее марсианского аборигена. Заложив вираж, их тарелка заняла новую позицию. Значительно выше прежней. Блюдце ощерилось целой батареей галактических пушек, которые обрушили на чудище шквал плазмы или как оно там правильно называется. Гуглу это было уже до лампочки. Потому что применённая пришельцами бомбардировка разорвала уродца на куски. Ну вот, приблизительно то же самое ждёт и нас.

Тарелка опустилась ниже и плюнула в нас огнём. Я вспомнил про змейку. Представил перед собой стену. В то же мгновение вокруг нас возник полупрозрачный барьер. Оттолкнувшись от препятствия, инопланетный заряд устремился в обратную сторону. Тарелка вздрогнула, на её корпусе образовалась трещина.

– Минус три пункта ХП! – донеслось из кармана.

Я расстроился – хреновая новость. Правда, другого выхода всё равно не было. Стало чуточку легче. Всё-таки, ничто так не успокаивает, как уверенность в правильности содеянного.  

Тем временем, дрожа корпусом и издавая лязгающие звуки, агрессивное блюдце стало удаляться от эпицентра схватки. Из чрева судна вылетел чёрный предмет. Тарелка, с грехом пополам набрав высоту, растворилась в марсианском небе.

То, что сбросили инопланетяне, темнело неподалёку. Я сделал несколько шагов по направлению к неизвестному объекту. Передо мной лежала тёмная сфера. Я протянул к ней руку – шар треснул и распался на множество сегментов. Картинка напомнила распустившийся цветок. Из середины соцветия вырвался столб синего дыма. Возникший газ начал очерчивать человеческий контур. Через мгновение передо мной стояла… Гема!

Я застыл, словно негр в проруби. Амазонка была топлес. Кожаная полоска снизу мало что прикрывала, ещё больше усиливая впечатление от зрелища. Сзади послышался неприлично-восхищённый эпитет Компота. Серый поддержал друга восторженным скулежом.

Но мне было сейчас не до впечатлений моих соратников. Рука потянулась в сторону девушки. Из кармана послышалась сирена. Зеркальце что-то заверещало предостерегающим голосом. Да ну его! Не сейчас! Волк вцепился в поножи, Компот пытался поймать меня за ноги. Но удержать возбуждённого хоббита оказалось непростым делом. Несмотря на потуги пыхтящего сзади дуэта, я сумел дотянуться до вожделенной цели.

Вместо желанного прикосновения мои руки провалились в пустоту. Такого подлого облома мне не приходилось испытывать давно. Может быть вообще никогда! Возникшее прозрение задело мой разум шлейфом своего присутствия. Я посмотрел на ладони – они были погружены в бесформенный дым, который начал потихоньку рассеиваться. Сквозь пелену миража проявились фигуры яйцеголовых. Группа пришельцев держала наготове сеть. Точно такую же, какой меня хотели спеленать на тарелке.

Я почувствовал себя султаном, у которого только что спёрли гарем. В смысле таким же взбешённым. А-а, плевать на осторожность, на ХП и на всю эту межгалактическую бредятину. Я подумал о змейке и представил аппарат, состоящий из смеси огнемёта, базуки и протоплазменного триангулятора. Получилась некая хрень, размером с пони, из которой во все стороны торчали стволы и сопла. Они были разного калибра и навевали мысль о скором возмездии.

Гуманоиды уже изготовились набросить на меня сеть, как плод моего воображения материализовался прямо передо мной. Оставалось только нажать на гашетку, что я и не преминул сделать.

Маленькая война – это, пожалуй, самый верный эпитет для описания того, что произошло потом. Град пуль, шквал снарядов, плазменные взрывы в считанные секунды превратили пришельцев в инопланетное крошево. Я, как Клинт Иствуд из вестерна, хотел дунуть в ствол, но передумал. Стволов было много,  дуть бы пришлось до посинения.

– Минус шесть пунктов ХП! – в голосе зеркальца появились соболезнующие нотки.

Я вынул из кармана гаджет. На экране был изображён хоббит, над которым мерцало числовое значение жизненной силы. Оно составляло теперь двести девяносто девять пунктов. За короткое время я потерял уже десять единиц.

Да пошло оно всё! Надоело! Гуманоиды, монстры, квесты! Поддавшись импульсу, ткнул в “Карты”, уменьшил масштаб. Вот! Взгляд упал на локацию без чудовищ, квестовых чудиков и инстансов. Сплошная лужайка с кучей цветочков и кустиков. Местность имела нейтральное название – “Травостой”.  Как раз то, что надо! А что? Две седьмых времени положено отдыхать. Я попробовал представить дробь в виде числа. В воображении возник целый ряд цифр после запятой. До запятой было сплошное белое пятно. Ну и фиг с ним! Главное не конкретика, а общий посыл!

Я достал подарок Бони и свистнул. Из-за спины показался волк. Через мгновение мы с Компотом уже мчались в сторону пасторальной локации. 

Глава 19

 

До места добрались без приключений. Гуглов больше не появлялось, летающих тарелок тоже. Единственная трудность заключалась в том, что двигаться приходилось вверх по склону, да ещё и по  песку. Но это касалось в основном волка. Серый пыхтел, но не причитал и не скулил. Ему, так же, как и нам, хотелось поскорее сменить марсианские пески на луговую травку.

Добравшись но верха, мы переступили черту, разделявшую две смежные области и оказались… в раю. Может, такое сравнение было вызвано резким контрастом с предыдущей локацией, но как ещё можно назвать зелёную местность, ровную как площадка для гольфа с благоухающими цветами, голубым небом и чирикающими птичками?

 Для полной гармонии не хватало только блондинок в блестящем, в шахматном порядке расставленных по территории. Конечно, от такого гламура рано и поздно начало бы тошнить, но после шумных баталий иногда хочется, чтобы в одно ухо щебетали райские птички, в другое шептали всякие глупости. Тоже птички, только более приземлённые.

– Ё-ё-ё! – хором восхитились Компот с волком.

Я был с ними полностью солидарен и даже добавил к их возгласу ещё одну букву с точками. Потому что увидел цветок, какой не смог бы представить даже в воображении. Чудесное растение было со взрослого человека, на голубом стебле покачивался разноцветный бутон. Палитре его красок позавидовал бы самый разукрашенный Чингачгук.  

Я спрыгнул с волка и подошёл ближе. Флора качнулась в мою сторону, мне послышался голос, мягкий, как перина. Наверное, часть бредовых галлюцинаций ещё не выветрилась из моего сознания. Я достал зеркальце и потёр его за край. Экран ожил, на нём возникло точно такое же растение. Под картинкой было выведено только одно слово: “Правдик”. Что за хрень?

– Цветок Правдик помогает узнать правду! – сообщило мне зеркальце.

Смеётся что ли? Я состроил недоверчивую гримасу.

– Не веришь? – пропищал гаджет. – Вот спроси чего-нибудь!

– Сам спроси! – я не желал участвовать в сомнительном эксперименте. Да ещё с неизвестной растительностью.

Наверное, зеркальную натуру задело моё недоверие. После короткой паузы стекло выдало в пространство следующее утверждение:

– Самое лучшее место в мире – это Драм!

– Чушь, брехня! – мелодичным голосом сообщило растение.

Ни фига себе выражается цветочек аленький! Зеркальце издало звук фанфар, намекая на то, что оно всё знает, а я – колода необразованная.

– Ну и что? – мне захотелось сбить спесь с зазнайки. – Может, он всё врёт и лучшего места, чем Драм не найти?