Текст книги "Мечник, Вернувшийся 1000 лет спустя. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Андрей Протоиерей (Ткачев)

Соавторы: Оливер Ло
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 2
Последствия и Решения

Тишина в подвале, который Зара превратила в убежище, была тяжелой и вязкой, как смола. Хаос штурма сменился тихой, методичной работой: люди Зары, двигавшиеся с профессиональной отстраненностью, обрабатывали раны, раздавали воду и одеяла. Их лица были спокойны, но в их движениях сквозила выучка, которую не купишь за деньги. Это были настоящие специалисты.

Мои немногочисленные уцелевшие Охотники, еще недавно готовые умереть за идею, теперь сидели с пустыми глазами, пытаясь осознать, как быстро их мир рухнул. Кто-то тупо смотрел в стену, кто-то дрожащими руками пытался закурить.

Я прошелся по помещению, окинув взглядом своих людей. Кайден, бледный, но собранный, помогал перевязывать одного из новобранцев, что-то тихо и ободряюще говоря ему. Его паника прошла, сменившись мрачной решимостью менеджера, столкнувшегося с катастрофическим провалом проекта. Он не был воином, но в нем был определенный стержень. Этого нельзя было отрицать. Парень не сбежал и не спрятался, а взял на себя ответственность за раненых. Ценное качество.

Мой взгляд остановился на Норрисе. Парень лежал на одной из импровизированных коек, его лицо было серым от боли, а левый рукав рубашки был пуст и перетянут тугим жгутом. Он был в сознании и смотрел в потолок, изучая бетонные перекрытия с таким видом, будто пытался найти в них ответы на все вопросы мироздания. Увидев меня, он попытался сесть, в его глазах мелькнул испуг, смешанный с уважением. Я остановил его легким движением руки.

– Лежи, – мой голос прозвучал ровно, без эмоций. – Ты свое на сегодня отвоевал.

Я молча осмотрел его плечо. Работа была грубой, но эффективной. Края раны прижжены, кровотечение остановлено. Чистая ампутация. Повезло, что клинок у того ублюдка был острый.

– Я… мы… мы пытались, – прохрипел он, в его глазах стояла смесь боли и гордости. – Мы держались. Как учил Бартоломей.

– Я видел.

Два слова. Но для него они, похоже, значили больше, чем любая длинная похвала. Норрис слабо улыбнулся и снова откинулся на подушку, его напряженное тело немного расслабилось. Он не просто выжил. Он прошел проверку. Заработал свое место не слепой верой, а кровью и сталью. Это вызывало уважение. В прошлой жизни из таких, как он, получались отличные сержанты.

Ария сидела рядом с ним, меняя повязку. Ее руки, привыкшие к молоту и раскаленному металлу, действовали уверенно и точно. Лишь плотно сжатые губы выдавали напряжение девушки. Она подняла на меня глаза, и в них читался немой вопрос. Я лишь едва заметно кивнул.

Я уже собирался отойти, когда один из коммуникаторов, лежавших на столе, завибрировал с настойчивостью дятла, нашедшего трухлявый пень. Зара, стоявшая неподалеку и отдававшая распоряжения своим людям, кивнула в его сторону.

– Это твой. Защищенный канал. Я настроила переадресацию.

Я взял устройство. На экране высветилось имя: «Аниса». Подняв трубку, я услышал ее напряженный, но ровный голос. Никакой паники, только сухие факты. Девочка была умницей.

– Дарион. Ты в порядке?

– Живее всех живых, – коротко ответил я, проходя в более тихий угол подвала. – Что у тебя?

– Я видела новости. Риверс сошел с ума. Он…

– Он сделал свой ход, – перебил я ее. Экономия времени – залог выживания. – Я в курсе. Говори по делу. Академию затронули эти события?

В трубке на несколько секунд повисла тишина, слышалось только ее ровное дыхание. Она собиралась с мыслями.

– Нет. Пока нет. Напрямую они не могут. «Арканум Нокс» все еще под имперским покровительством, и даже со смертью инспектора Крестона статус не изменился. Риверс не может просто вломиться сюда со своим отрядом, это вызовет слишком большой политический скандал. Но… он начал действовать иначе.

– Иначе это как?

– Осада, – в ее голосе прозвучало напряжение. – Тихая, ползучая осада. Вокруг академии за последние несколько часов усилили патрули. Я насчитала три дополнительных группы, все из Отряда Особого Назначения. Появились незнакомые лица в штатском, которые следят за всеми входами и выходами. Я проверила их по базе – бывшие военные, теперь на службе у Гильдии. Они не нападают. Они ждут. Создают сеть наблюдателей.

Я молчал, давая ей закончить. Картина вырисовывалась предельно ясная. Риверс не был дураком. Он был пауком, плетущим паутину, тем, кто ждал, когда цель сама попадется в его сети.

– Это ловушка, Дарион, – продолжила Аниса. Ее голос стал тише, настойчивее. – Они знают о нашей связи. Знают, что ты можешь прийти сюда. Если ты появишься в радиусе километра от академии, они накроют весь район. Академия сейчас – золотая клетка. Мы в безопасности, пока сидим внутри, но это может измениться в любую минуту. Не приходи сюда. Слышишь? Не приходи.

– Понял, будь осторожна, скоро все решится, – сказал я и сбросил вызов, не дожидаясь ответа.

Риверс действовал грамотно, этого у него было не отнять. Он перекрывал мне все пути к отступлению, отрезал от союзников, загонял в угол. Лишал меня баз, ресурсов, безопасных мест. Превращал в зверя, которого травят со всех сторон.

Вот только он забыл одну простую вещь.

Я не собирался отступать или прятаться.

Мое решение созрело в ту же секунду, как Аниса сказала про ловушку.

– Я иду в здание Гильдии.

Заявление прозвучало в тишине подвала как удар грома. Все, кто мог, уставились на меня. Кайден замер на полуслове, Ария вскинула голову, даже раненые приподнялись на локтях.

– Что? – первой опомнилась Зара. Она подошла ко мне, ее лицо было серьезным, а в глазах сверкал острый ум стратега. – Дарион, ты в своем уме? Это самоубийство. Он ждет тебя там. Вся верхушка Гильдии, каждый Охотник.

– Отлично, – кивнул я. – Не придется бегать по всему городу, чтобы собрать их в одном месте.

– Дарион, послушай меня, – она понизила голос, в нем зазвучали стальные нотки женщины, привыкшей управлять, а не просить. Девушка встала прямо передо мной, заставляя посмотреть ей в глаза. – Ты не понимаешь последствий. Ну ворвешься ты туда и убьешь его. И что дальше? В глазах всей империи ты подтвердишь свой статус террориста, который убил «героя», пытавшегося остановить тебя. Риверс станет мучеником, если погибнет таким образом. Его дело будет жить. Другие советники, даже если они его боятся, будут вынуждены объявить на тебя настоящую охоту, чтобы сохранить лицо. Ты проиграешь не битву, ты проиграешь войну.

Она говорила правильные, логичные вещи. Вещи, которые имели значение в этом мире интриг, политики и общественного мнения. Вот только мне на это было глубоко плевать.

– Общественное мнение – это поводок, Зара. А я не собака, – мой голос был спокоен, как штиль перед бурей. – Пусть строят ему памятники. Я приду и разрушу их. Сначала разберемся с проблемой. С последствиями будем иметь дело, когда они наступят.

Зара смотрела на меня, и я видел в ее глазах смесь восхищения и отчаяния. Девушка понимала, что переубедить меня невозможно. Она прекрасно понимала, что я был клинком, и этот клинок уже был занесен над головой Риверса.

Ария подошла следом. В отличие от Зары, она даже не пыталась меня отговаривать. Она знала меня лучше. Знала, что слова тут бессильны.

– Будь осторожен, – только и сказала она тихо. В ее глазах не было страха, только безграничное доверие и вера в меня.

Я кивнул. Затем мой взгляд снова упал на Норриса, на его пустой рукав.

– Ария.

– Да?

– Сделай ему протез. Лучший, на который ты способна. Из того металла, что я принес из последнего Разлома. Он должен быть легче и прочнее, чем обычная рука. Парень здорово постарался, защищая наш дом.

Она удивленно моргнула, а потом на ее лице появилась легкая, теплая улыбка. Такая, от которой в этом сыром подвале стало чуточку светлее.

– О, так теперь ты называешь это место домом? Неужели твое холодное сердце немного оттаяло? – она толкнула меня локтем в бок.

Я на мгновение замер, почувствовав укол раздражения от того, как легко она читает меня.

– Парень защищал… это место, – я намеренно сделал паузу. – Он заслужил право ходить на двух ногах и держать меч в обеих руках.

Ария понимающе кивнула. Ей не нужны были дальнейшие объяснения.

Развернувшись, я направился к выходу из подвала. Больше говорить было не о чем. План был прост, как удар меча. Идти прямо. Устранять препятствия. Убить Риверса.

Шаги гулко отдавались на бетонных ступенях. Когда я поднялся наверх, в пустой цех строящегося здания, я почувствовал знакомое движение за спиной. Из моей тени, словно сотканный из мрака, вырос мой верный товарищ. Пёс не издал ни звука, просто встал рядом.

* * *

Спустя полчаса в убежище прибыли новые гости. Люди Зары провели их через служебный вход, и в подвале появилось трое новичков.

Первым, тяжело опираясь на плечо Диккенса, вошел Бартоломей Реккар. Раненый гигант выглядел бледным и изможденным, но его глаза горели прежним упрямым огнем. Раны после боя с Харди были глубокими, но его тело, закаленное сотнями битв, уже начало бороться за жизнь. Каждый шаг давался ему с трудом, но Охотник шел сам, не позволяя Диккенсу нести себя полностью.

Голдльюис, несмотря на собственную перевязанную руку, держался с невозмутимостью скалы. Его лицо, как всегда, не выражало ничего, кроме усталости и профессиональной сосредоточенности. Он молча помог Бартоломею опуститься на один из диванов, действуя с аккуратностью сапера.

Последней, словно сгусток наэлектризованной энергии, вошла Хлоя Монклер. Она не выглядела раненой или уставшей. Она выглядела так, словно только что выпила чашку чистого адреналина и теперь искала, куда бы выплеснуть переполнявшую ее ярость. Ее взгляд хищно метался по помещению, оценивая обстановку.

Их встретила Зара, хозяйка этого временного пристанища. Взгляды Хлои и Зары скрестились, и воздух в помещении, казалось, затрещал от статического разряда.

– Надеюсь, ты не слишком утруждала нашего общего друга своим гостеприимством, хозяйка, – с ядовитой сладостью в голосе протянула Хлоя, окидывая Зару оценивающим взглядом. Акцент на слове «хозяйка» был неприкрытой шпилькой, намекающей на то, что Зара лишь предоставляет услуги, а не является частью команды.

– Ему был нужен отдых, а не очередная драма, – спокойно и ровно ответила Зара, ничуть не смутившись. Ее самообладание в этот момент было безупречно. – Я предоставила ему первое. В отличие от тех, кто втягивает его в свои клановые разборки и подставляет под удар.

– Ах, так это я виновата? – усмехнулась Хлоя, делая шаг вперед. – Не ты ли сидела в своем уютном гнездышке, пока он рисковал своей жизнью? Или ты думаешь, что пара диванов и аптечка могут заменить настоящую поддержку в бою?

– Поддержка бывает разной, – парировала Зара, не повышая голоса. – Иногда лучшая поддержка – это обеспечить надежный тыл, а не бежать сломя голову в пекло, руководствуясь эмоциями. Это называется стратегия. Попробуй как-нибудь, говорят полезно.

Хлоя уже собиралась ответить чем-то еще более резким, но ее прервал Диккенс. Его голос был ровным и уставшим, но заставил обеих девушек замолчать.

– Где Дарион?

Зара на мгновение заколебалась, затем вздохнула.

– Он ушел. В здание Гильдии.

– Что⁈ – Хлоя моментально взорвалась. – Один⁈ Против них всех⁈ Вы его отпустили⁈

Она развернулась, намереваясь броситься к выходу, но мощная рука Диккенса легла ей на плечо, останавливая на месте.

– Стой.

– Убери руку! – прошипела она, ее глаза сверкнули.

– И что ты сделаешь? – его голос не повысился ни на тон, но в нем была такая уверенность, что Хлоя замерла. – Прибежишь туда и героически умрешь? Или станешь заложницей, которую он будет вынужден спасать? Если он попадет в беду, ему понадобится армия, а не еще одна мишень.

Слова снайпера были словно холодным душем для девушки. Хлоя сжала кулаки, но остановилась. Он был прав. Ее импульсивность сейчас была бы только помехой.

– Риверс объявил нас террористами, – продолжил Диккенс, обводя взглядом всех присутствующих. Кайдена, Арию, только что пришедших в себя Бартоломея и Хлою. – Хорошо. Раз уж мы террористы, то будем ими до конца. Но действовать будем по-умному.

Он подошел к столу, на который Кайден выложил уцелевшие документы, добытые в лаборатории Риверса.

– У нас есть доказательства. Имена. Списки тех, кого он подставил или шантажировал. Это наше оружие. Пока Дарион отвлекает на себя все внимание, мы нанесем удар с тыла. Мы соберем всех, кто еще не прогнулся под этого ублюдка.

Его слова нашли отклик. Гнетущая атмосфера отчаяния начала сменяться чем-то иным – злой, сосредоточенной решимостью.

Первым за дело взялся Бартоломей. Несмотря на боль, он сел за защищенный терминал связи, который предоставила Зара. Его пальцы, привыкшие сжимать рукоять огромного меча, медленно забегали по клавиатуре. Он связывался не с кланом Реккар – ведь знал, что верхушка уже, можно сказать, присягнула Риверсу. Он выходил на отдельных воинов, капитанов отрядов, с которыми прошел не один Разлом. Людей чести. Он выбрал первый контакт капитана Гвидо, старого друга его брата.

– Гвидо, это Бартоломей, – сказал аристократ в микрофон тихим, хриплым голосом.

– Барти? Какого черта? Тебя же объявили…

– Забудь, что ты слышал в новостях. Я прошу тебя выслушать правду. Харди погиб, не защищая интересы империи. Из него сделали безвольную марионетку и мне пришлось убить его. Он больше не был собой, и никогда бы не стал. У меня есть доказательства. Ваш командир, ваш брат по оружию, был предан. Его продали Риверсу, как какой-то предмет! Подумайте, кому вы служите на самом деле.

В ответ он не получал громких обещаний. Лишь долгое молчание, а затем короткое: «Я тебя понял. Жду сигнала». Но для Бартоломея это было победой. Семена сомнения были посеяны.

Хлоя, в свою очередь, отошла в угол и набрала номер Абеля. Ее голос был уже не язвительным и злым, а собранным и властным – голосом дочери великого клана.

– Абель, это я. Слушай внимательно и не перебивай… – она кратко изложила ситуацию, закончив требованием. – Мне нужны люди. Лучшие. И мне нужен официальный ответ от клана. Хватит прятать голову в песок.

Через несколько минут на ее коммуникатор поступил входящий вызов от ее отца, Августа Монклера. Человек, который годами прятался за стеной апатии и безразличия, говорил сейчас именно как истинный лидер своего клана, а не просто ширма.

– Дочь моя. Я слышал, что произошло. Риверс перешел черту. Я знаю, что виноват перед тобой, так что позволь мне загладить вину. Я объявляю защиту твоей чести и жизни делом всего нашего клана. Наши лучшие отряды в твоем распоряжении. Действуй.

Даже Диккенс, закоренелый одиночка, видя подобные действия от остальных, с тяжелым вздохом достал свой собственный коммуникатор. Он долго смотрел на список контактов, на имена, которые не набирал годами. Бывшие сослуживцы, наемники, информаторы. Люди, с которыми его связывали старые дела и молчаливое уважение. Он остановился на имени Годдард.

– Пришло время тряхнуть стариной, – пробормотал он себе под нос и нажал на вызов. – Привет, старик, это Диккенс. У меня дело, которое тебе не понравится, но за которое хорошо заплатят. И это касается Риверса Монтильяра, если ты, конечно, слышал о нем.

Пока Дарион шел на штурм в одиночку, за его спиной, в тишине подвала, начала собираться его собственная армия.

* * *

Путь до центрального квартала занял немного времени. Мы с Тенью двигались по крышам, перепрыгивая с одного здания на другое, минуя пустые улицы. Город внизу жил своей жизнью, не подозревая о войне, которая уже шла на его территории. Патрульные машины лениво курсировали по проспектам, но они искали не меня. Они искали цель, которую им укажут. Я же был вне их системы поиска.

Наконец, я остановился на краю крыши высокого бизнес-центра. Передо мной, в паре кварталов, возвышалось здание Гильдии Охотников.

Это была не просто башня. Это была игла из черного обсидиана и вольфрамовой стали, пронзающая низкие ночные облака. Стоэтажный шрам на лице неба, символ нерушимой власти и порядка, который Риверс так старательно строил. Каждое окно горело холодным офисным светом. На вершине сиял герб Гильдии, видимый за много километров. От здания веяло силой, уверенностью и высокомерием. Таким же высокомерием, каким светилось лицо Риверса во время его выступлений на публику.

Улица, ведущая прямо к главному входу, была пуста. Ни машин, ни прохожих. Отряды Особого Назначения оцепили весь район, создав мертвую зону. Они ждали меня.

Спрыгнув с крыши, я бесшумно приземлился в темном переулке и вышел на финишную прямую. Мои шаги гулко отдавались в тишине пустого проспекта. Я шел прямо по центру дороги, не скрываясь. Пусть видят. Пусть готовятся.

Но на моем пути оказалось неожиданное препятствие.

Посреди улицы, лениво прислонившись к стене одного из зданий, стоял человек. Он был одет в идеально облегающий черный тактический костюм. Но все внимание приковывала его маска – матово-черная, с агрессивными гранями и единственной тонкой красной линией оптического сенсора вместо глаз.

Тень прижал уши и зарычал низким вибрирующим гулом.

– А я уж думал, ты заблудился, – раздался из-под маски насмешливый, слегка искаженный модулятором голос. – Жду уже… целых три минуты. Это невежливо заставлять своего поклонника ждать.

Он отлепился от стены и сделал несколько шагов мне навстречу. Двигался незнакомец с невероятной грацией, словно хищник, вышедший на охоту.

– Дарион Торн. Легенда. Реликт. Ходячий музей забытых боевых искусств. О, я так тщательно тебя изучал, и каково было мое удивление узнать, что твоих стоек нет ни в одном трактате по фехтованию. Знаешь, для меня большая честь встретиться с тобой лично. Можешь звать меня Зеро.

Он остановился в десяти метрах от меня, слегка склонив голову набок. От Зеро исходила аура абсолютной уверенности. Не наглости рядового бойца, а спокойной силы того, кто знает, что он лучший.

Я остановился. Времени на игры у меня не было.

– У меня нет времени на клоунов в масках, – ровно ответил я, собираясь обойти его.

– Обидно, – театрально вздохнул Зеро. – А я так готовился. Изучал записи твоих боев. Очень впечатляет, кстати. Примитивно, конечно, я бы даже сказал, без изысков, но есть в этом какой-то первобытный шарм. О, Стойка Лунного Серпа в своей базовой форме. Классика. Немного предсказуемо, но элегантно, как старинный автомобиль. Интересно, какой у него расход топлива? Мне не терпится его опробовать, показать тебе, как это должно выглядеть на самом деле.

Он явно пытался или заболтать, или спровоцировать меня – да, интересно, но сейчас не до этого, убью его позже. Моя цель была в конце улицы, в ста этажах над нами, а не здесь. Я сделал шаг, чтобы пройти мимо.

– Эй, эй, куда ты? – в его голосе прозвучало искреннее разочарование. – Я же вежливо попросил. Ну, раз по-хорошему ты не хочешь… придется принуждать.

Он щелкнул пальцами. Небольшой металлический шар, который Зеро до этого вертел в руке, взмыл в воздух. Шар завис между нами и начал вибрировать, издавая тихий, высокий гул. Воздух вокруг него начал искажаться, словно над раскаленным асфальтом.

Пространство вокруг меня исказилось. Воздух стал плотным, как вода, а отражения в витринах зданий пошли рябью. Земля под ногами задрожала, и асфальт начал трескаться, но из трещин пробивался не мрак, а странный, золотистый свет.

– Что за?..

Реальность с треском порвалась. Пол под ногами исчез, и меня с непреодолимой силой потащило вниз, в разверзшийся Разлом. Это был не аккуратный, стабильный переход, как те, что контролирует Гильдия. Это был грубый, яростный разрыв ткани мира.

Через мгновение падение прекратилось. Я приземлился на твердую поверхность, сохранив равновесие. Тень не появился рядом, видимо, остался снаружи.

Я же оказался в совершенно ином месте.

Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулся город. Но город мертвый, застывший в последнюю секунду своей жизни. Величественные башни, изящные мосты, фигуры людей на улицах – все было превращено в золотистый, полупрозрачный, переливающийся янтарь. Я подошел к одной из фигур – женщине, тянувшей руку к ребенку. Прикоснулся к ее поверхности. Холод. Не холод камня или металла. Холод пустоты. Абсолютного отсутствия времени.

Над головой висело огромное, неподвижное багровое солнце, заливающее этот некрополь вечным светом заката.

Неподалеку от меня приземлился Зеро. Он с интересом осмотрелся по сторонам, словно турист на экскурсии.

– Разлом А-ранга «Застывший Закат». А ведь нас могло закинуть и в любой другой ближайший Разлом высокого ранга, но повезло, – весело прокомментировал он, делая несколько разминочных движений. – Красиво, правда? А главное – так нам никто не помешает.

– Таких назойливых фанатов у меня еще не было, – усмехнулся я, доставая меч.