Текст книги "Законник Российской Империи. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Андрей Протоиерей (Ткачев)

Соавторы: Оливер Ло
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Корнилов посмотрел на меня с неприкрытым одобрением.

– Ах, Максим Николаевич, сразу видно сына Марии Леонхарт! Всегда ищете суть, не так ли? Что ж, не буду скрывать – ключ ко всем нашим разработкам лежит в глубоком понимании и использовании Истинного Слова «Жизнь».

По комнате пронесся удивленный шепот. Истинные Слова были основой магии, но их использование вне заклинаний требовало колоссальных знаний и умений.

– Мы научились манипулировать жизненной энергией на клеточном уровне, – продолжил Корнилов. – Наши препараты и технологии не просто воздействуют на организм извне, они заставляют его самого перестраиваться, становиться лучше, сильнее, совершеннее.

– Но ведь это очень опасно, – заметил я. – Малейшая ошибка в манипуляциях с жизненной энергией может привести к смерти.

– Вы абсолютно правы, – кивнул Федор Антонович. – Именно поэтому мы так тщательно все проверяем и перепроверяем. Именно поэтому наши исследования требуют столько времени и ресурсов. Но результат стоит того, не находите? Да и некоторые побочные результаты этого исследования тоже идут в работу и открывают новые направления разработок.

Гости снова зашумели, обсуждая услышанное. Я заметил, как некоторые из них уже доставали чековые книжки, готовые вложиться в это рискованное, но потенциально невероятно прибыльное дело.

Федор Антонович, видя реакцию публики, довольно улыбнулся.

– Господа, я понимаю, что все услышанное может показаться фантастикой. Но уверяю вас, это лишь начало. То, что я показал вам сегодня – лишь верхушка айсберга. Наши дальнейшие разработки… – он сделал паузу, обводя всех взглядом, – они изменят мир. И вы можете стать частью этого изменения.

Барон Штейн первым нарушил возникшую тишину.

– Федор Антонович, это все звучит невероятно. Но какие гарантии вы можете предоставить своим инвесторам? Ведь риски…

Корнилов поднял руку, останавливая его.

– Я прекрасно понимаю ваши опасения, барон. Именно поэтому мы готовы предоставить полный доступ к нашим исследованиям тем, кто решит инвестировать значительные суммы. Вы сможете лично убедиться в эффективности наших разработок.

Я внимательно наблюдал за реакцией гостей. Большинство выглядели заинтересованными, некоторые – откровенно восхищенными. Но были и те, кто сохранял скептическое выражение лица.

– А что насчет правовой стороны вопроса? – спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно. – Насколько я знаю, подобные исследования находятся… скажем так, в серой зоне законодательства.

Федор Антонович улыбнулся, но в его глазах мелькнуло что-то, похожее на настороженность.

– Вы правы, Максим Николаевич. Именно поэтому мы так тщательно выбираем наших партнеров и инвесторов. Но уверяю вас, все наши исследования проводятся в рамках закона. У нас есть все необходимые разрешения и лицензии. И, разумеется, никаких опытов на людях.

Я кивнул, делая мысленную пометку проверить эту информацию позже. Все же когда у тебя есть деньги и власть, то многие ограничения не кажутся таковыми. Да и сколько людей пропадает бесследно каждый месяц… В общем, есть, о чем подумать.

Экскурсия подошла к концу, и Федор Антонович пригласил всех вернуться в главный зал для продолжения вечера. Пока мы поднимались по лестнице, я услышал обрывки разговоров:

– Невероятно! Я готов вложить все свое состояние в это дело!

– А вы не боитесь? Что, если эти технологии попадут не в те руки?

– Ха! Представляете, какие возможности это открывает для военного дела?

Последняя фраза заставила меня внутренне напрячься. Действительно, в руках военных эти разработки могли стать страшным оружием.

Виктория Корнилова, заметив наше возвращение, подплыла к мужу:

– Ну как, дорогой? Наши гости впечатлены?

– Более чем, моя дорогая. Думаю, сегодняшний вечер можно считать успешным, – кивнул он.

Виктория повернулась ко мне.

– А вы, Максим Николаевич? Что думаете о наших исследованиях?

– Это поразительно, Виктория Александровна. Я и представить не мог, что наука продвинулась так далеко. Уверен, моя мать была бы в восторге.

– Ах, Мария Леонхарт! Какая потеря для науки… Знаете, Максим Николаевич, мы были бы рады видеть вас среди наших постоянных гостей. Возможно, вы даже захотите принять более… активное участие в наших исследованиях?

– Это было бы честью для меня, – улыбнулся я. – Хотя, признаюсь, мои познания в науке не сравнятся с познаниями моей матери.

Федор Антонович, слышавший наш разговор, вмешался.

– Не скромничайте, Максим Николаевич. Уверен, вы унаследовали талант вашей матери. К тому же, свежий взгляд часто бывает полезен в научных изысканиях, вы ведь сами сказали.

План сработал даже лучше, чем я ожидал. Теперь у меня был доступ к внутреннему кругу Корниловых, правда, за это придется раскошелиться.

Остаток вечера прошел как в тумане. Я общался с гостями, обменивался любезностями, но мысли мои были далеко. Я анализировал все увиденное и услышанное, пытаясь сложить кусочки головоломки.

Когда пришло время прощаться, Федор Антонович лично проводил меня до выхода.

– Было приятно познакомиться с вами, Максим Николаевич. Надеюсь, мы еще не раз увидимся.

– Несомненно, Федор Антонович. Благодарю за удивительный вечер.

Сев в экипаж, я наконец позволил себе расслабиться. Голова гудела от обилия информации. С одной стороны, я добился своей цели – вошел в доверие к Корниловым и получил доступ к важным сведениям. С другой стороны, то, что я узнал, вызывало серьезные опасения.

Исследования шли в опасном направлении. Если они, действительно, работают над созданием людей, которые будут превосходить даже первоклассных магов, то их технологии могут стать как спасением, так и угрозой для Империи. А учитывая их связи с Англией… Картина вырисовывалась весьма тревожная.

Экипаж катился по ночным улицам Санкт-Петербурга, а я смотрел в окно, не видя проплывающих мимо видов. Мысли роились в голове, выстраивая план дальнейших действий. Теперь моя задача – продолжить игру, получить больше информации и разобраться, кто именно стоит за этими проектами и какие у них истинные цели.

Одно я знал точно – это дело гораздо серьезнее и опаснее, чем я предполагал изначально. И мне предстоит быть предельно осторожным, чтобы не только выполнить свою миссию, но и остаться в живых.

Глава 9

Туман окутывал улицы Лондона плотным серым саваном. Роман Витальевич Дорохов неспешно брел по мощеным улицам Мэйфэр – самого престижного района британской столицы. Тусклые огни фонарей едва пробивались сквозь молочную пелену, превращая величественные особняки в размытые тени.

Тяжелый медальон с изображением паука, скрытый под тканью рубашки, постоянно напоминал о новой миссии и новом долге. В кармане лежало письмо от Авроры Сергеевны с детальными инструкциями. После стольких лет одержимости местью эта работа казалась почти… освежающей. Хотя, признаться, иногда он скучал по своему кабинету во Внешней Разведке.

Остановившись перед массивными воротами особняка лорда Дарлингтона, Дорохов внимательно изучил охранные заклинания. Тонкая вязь магических линий переливалась в воздухе, создавая сложный узор, видимый только опытному магу. Впрочем, для человека его уровня подобная защита не представляла особой сложности.

Привратник, проверив документы, почтительно проводил его в библиотеку. Помещение поражало своим великолепием – стены, отделанные темным деревом, уходили ввысь, теряясь в полумраке. Тысячи книг в дорогих переплетах теснились на полках, а в огромном камине потрескивали поленья, создавая атмосферу уюта и роскоши.

Лорд Дарлингтон, высокий худощавый мужчина с типично английской бледностью, стоял у окна, вглядываясь в туманную мглу. Когда он повернулся к гостю, Дорохов сразу отметил характерное подрагивание пальцев – первый признак наследственной болезни, поражающей нервную систему.

Разговор, который начался на русском, вскоре перешел на английский – лорд гордился своим знанием языка и что он полиглот. Дорохов намеренно позволил собеседнику вести беседу, лишь изредка направляя ее в нужное русло.

– Исследования в области наследственных заболеваний всегда интересовали определенные круги британской аристократии, – произнес лорд, нервно постукивая пальцами по подлокотнику кресла. – Особенно работы исследовательницы Марии Леонхарт. Вам повезло получить такой самородок.

Дорохов сделал вид, что заинтересовался коллекцией древних фолиантов на ближайшей полке.

– Насколько я знаю, ее теории о коррекции генетических дефектов произвели настоящий фурор в научном сообществе.

– Именно! – Дарлингтон подался вперед, забыв о британской чопорности. – Ее подход к лечению наследственных болезней был революционным. Она предполагала возможность исправления самой структуры… как бы это сказать… жизненной материи человека.

– Жаль, что она не успела завершить свои исследования, – вкрадчиво заметил Дорохов. – Хотя… возможно, ее работа не пропала даром?

– Вы намекаете на Корниловых? – хитро улыбнулся мужчина в ответ. – Да, до нас доходили слухи об их успехах. Но они держат все в строжайшем секрете.

– Меня больше интересуют британские семьи, готовые поддержать подобные исследования, – Дорохов сделал паузу. – Особенно те, кто… особенно заинтересован в результатах.

– Это довольно деликатная тема, – побледнел еще сильнее Дарлингтон. – Древние роды, чистота крови… Такие вопросы не принято обсуждать открыто.

– Конечно. Как и тот факт, что ваш младший сын страдает той же болезнью, что и вы. Только в более тяжелой форме. Сколько ему осталось?

Лорд резко поднялся, его руки заметно дрожали.

– Откуда вам это известно?

– Неважно, – мягко ответил Дорохов. – Важно то, что я могу помочь. У меня есть связи с нужными людьми в России. Но мне нужна информация – кто готов платить за решение своих… генетических проблем?

Дарлингтон долго молчал, глядя в окно. Когда он заговорил, его голос звучал глухо:

– Вы не представляете, что значит видеть, как твой род угасает. Как болезнь, передающаяся из поколения в поколение, медленно убивает твоих детей. Даже магия бессильна против проклятия крови.

– Именно поэтому вы и другие семьи поддерживаете любые исследования в этой области.

– Да. Лорды Пембрук, Ратленд, Девоншир… У каждого свои скелеты в шкафу, свои наследственные проклятия. Мы готовы платить любые деньги, лишь бы избавить наших детей от этого бремени.

Дорохов достал из кармана небольшую записную книжку.

– Расскажите мне подробнее об этих семьях…

Беседа затянулась до поздней ночи. Когда Дорохов покидал особняк, его записная книжка была полна бесценной информации. Список британских аристократических семей, их связи, размеры состояний, конкретные болезни… Все это представляло огромный интерес для Авроры Сергеевны.

Ну а каким образом она склонила этого лорда к такой беседе, Дорохова не слишком интересовало. Иногда лучше не задавать вопросы.

Неспешно шагая по туманным улицам, Дорохов размышлял о странностях судьбы. Кто бы мог подумать, что работы Марии Леонхарт всплывут в его жизни? Точнее сказать, работы матери Темникова. Слишком уж большое влияние он оказал на него.

Впрочем, сейчас его интересовала только практическая сторона вопроса. Эта информация позволит Романовой перехватить контроль над финансовыми потоками и получить компромат на влиятельные семьи по обе стороны Ла-Манша. Влияние всегда у того, кто крепче держит поводок.

* * *

Я сидел за своим столом, внимательно изучая стопку листов, испещренных строчками стихов. Второй сборник… Кто бы мог подумать, что я соглашусь на это. Но, что ни говори, стихотворения приносили просто огромную прибыль, к тому же Лисовецкая очень настойчиво давила на меня.

Солнечный свет, пробивавшийся сквозь высокие окна кабинета, играл на корешках книг в шкафу и отражался от хрустальной чернильницы. Я перечитывал строки, выбирая лучшие для публикации.

Наконец, отложив перо, я откинулся на спинку кресла. Выбор сделан. Теперь предстояло встретиться с издателем и обсудить детали публикации. Но прежде…

– Себастьян! – позвал я.

Дворецкий появился бесшумно, словно материализовавшись из воздуха.

– Да, господин?

– Подготовь, пожалуйста, для меня костюм.

– Конечно, господин. Позволите узнать, по какому поводу?

– Встреча с издателем. Точнее, с его дочерью. Она большая поклонница поэзии, и… моя головная боль. В хорошем смысле, разумеется.

– Понимаю, сэр. Будет сделано, – кивнул он, позволив себе мимолетную улыбку в ответ на мои слова.

Через час я уже входил в один из небольших, но весьма изысканных ресторанов Санкт-Петербурга, где мы договорились встретиться с Наталией. Хрустальные люстры отбрасывали мягкий свет на белоснежные скатерти и начищенные до блеска столовые приборы. Воздух был наполнен ароматами блюд и тихой музыкой струнного квартета.

Наталия Александровна, дочь моего издателя, уже ждала меня за столиком у окна. Ее золотистые локоны изящно обрамляли лицо, а глаза сияли восхищением, когда она увидела меня.

– Максим Николаевич! Как я рада вас видеть!

Я галантно поцеловал воздух над ее рукой.

– Наталия Александровна, это взаимно.

Мы сели, и официант тут же появился рядом, чтобы принять заказ. Пока мы выбирали блюда, девушка не могла сдержать своего энтузиазма.

– Ваши новые стихи просто великолепны! Мне так не терпится узнать мнение общества по этому поводу. Во втором сборнике намного больше интересных и глубоких стихотворений.

– Благодарю, Наталия Александровна. Я рад, что они нашли отклик в вашей душе.

– О, не только в моей! – воскликнула она. – Отец тоже в полном восторге. Мы решили увеличить тираж вдвое по сравнению с первым сборником. Уверена, книги окупят затраты на печать с лихвой!

Эта новость одновременно обрадовала и немного встревожила меня. Популярность – палка о двух концах, особенно для человека в моем положении.

– Что ж, посмотрим, как оно будет на самом деле.

Девушка рассмеялась, и ее смех напомнил мне звон серебряных колокольчиков.

– Ох, Максим Николаевич, вы слишком скромны! Ваши стихи – настоящее сокровище. Знаете, у меня есть идея…

Она наклонилась ближе, и ее глаза заблестели.

– Давайте добавим в книгу ваш портрет! Читатели будут в восторге, увидев лицо человека, чьи строки так трогают их сердца. К тому же вы явно недурны собою.

Я почувствовал, как внутри все напряглось. Портрет? Это уже слишком.

– Наталия Александровна, – начал я мягко, но твердо, – боюсь, это невозможно. Видите ли, помимо поэзии, у меня есть и другие обязанности. Я служу в Судебном Бюро, и излишняя публичность может помешать моей работе. Лучше, чтобы мое лицо не было известно широкому кругу лиц.

Ее лицо на мгновение омрачилось разочарованием, но она быстро взяла себя в руки.

– Ох, конечно! Как глупо с моей стороны. Я совсем забыла о вашей службе. Что ж, тогда оставим все как есть. Уверена, ваши стихи говорят сами за себя.

Остаток обеда прошел в приятной беседе. Мы обсудили детали публикации, сроки и Наталия даже пыталась уговорить меня созвать творческий вечер, но я отказал все по той же причине. Когда пришло время прощаться, девушка еще раз выразила свое восхищение:

– Максим Николаевич, я так рада, что мы работаем вместе. Ваша поэзия – настоящий дар для нашего издательства и для всех читателей.

Я поблагодарил ее за теплые слова и, попрощавшись, вышел на улицу. Свежий воздух помог прояснить мысли. Несмотря на успех в литературных кругах, я не мог забыть о своих основных обязанностях. Дело Корниловых требовало моего внимания, но дабы совсем не поехать крышей, такие вот перерывы просто необходимы. Да и глупо отказываться от возможности пообщаться с красивой девушкой, когда тем более это еще и несет пользу.

На следующий день я снова оказался в крыле Законников. Массивные двери с замысловатой резьбой бесшумно отворились, пропуская меня в святая святых имперской безопасности. Воздух здесь был пропитан магией и тайнами, каждый шаг отдавался эхом в просторных коридорах.

Я направился прямиком в архив, надеясь найти больше информации об исследованиях моей матери. Стеллажи, уходящие под потолок, были заполнены папками, свитками и древними фолиантами. Пыль, клубившаяся в лучах света, придавала месту почти мистический ореол.

Часы летели незаметно, пока я погружался в изучение документов. Упоминания о работе Марии Леонхарт встречались то тут, то там, но все они были слишком разрозненными и неполными. Однако даже этих обрывков хватало, чтобы понять масштаб ее влияния.

«После внедрения методики М. Л. смертность при родах снизилась на 40%», – гласила одна из записей.

«Применение формулы регенерации тканей позволило спасти жизнь графу N, после тяжелого ранения», – сообщала другая.

Но самым интригующим оказался документ, спрятанный в самом дальнем углу архива. В нем говорилось о нескольких аристократических семьях, которые «обрели наследников благодаря вмешательству М. Л.». И что самое удивительное – все эти дети оказались одаренными магами.

Я откинулся на спинку стула, чувствуя, как от напряжения ноет шея. Моя мать… Кем она была на самом деле? Гением медицины? Тайным благодетелем империи? Или кем-то большим? И почему каждый раз, когда я задаю вопрос о ее смерти, то никто не может дать мне внятного ответа.

Внезапно мой взгляд зацепился за странную пометку на полях одного из документов. Почерк был неразборчивым, словно кто-то торопился записать мысль, прежде чем она ускользнет.

«Вечный город», – гласила надпись, зачеркнутая, но все еще различимая.

Вечный город? Что это могло значить? Я перерыл все доступные материалы, но нигде больше не нашел упоминания об этом загадочном месте. Очередная тайна, добавившаяся к и без того длинному списку вопросов.

Выйдя из архива, я чувствовал себя одновременно воодушевленным и растерянным. Информация, которую я обнаружил, открывала новые горизонты для расследования, но в то же время порождала еще больше вопросов.

Погруженный в свои мысли, я не сразу заметил, как ко мне приблизился адъютант первого принца, Петра Алексеевича.

– Господин Темников, – обратился он ко мне с легким поклоном. – Его Высочество просит вас о приватной встрече. Если вы не против, экипаж уже ждет вас у входа.

Приглашение от первого принца было крайне несвоевременным. Головной боли хватало и без него. Но и отказываться без причины я просто не мог.

– Конечно, – ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно. – Я буду рад встретиться с Его Высочеством.

Экипаж доставил меня к одному из малых дворцов, расположенному в тихом уголке императорского парка. Здание, окруженное вековыми дубами, выглядело более уютным и менее помпезным, чем основная резиденция.

Петр Алексеевич встретил меня в небольшой, но роскошно обставленной гостиной. Камин, потрескивающий сухими поленьями, создавал атмосферу домашнего уюта, но я не обманывался этой видимостью. Каждое слово, каждый жест здесь мог иметь скрытый смысл.

– Максим Николаевич, – улыбнулся принц, указывая мне на кресло напротив себя, – рад, что вы смогли прийти. Надеюсь, я не слишком оторвал вас от важных дел?

– Нисколько, Ваше Высочество, – ответил я, присаживаясь. – Для меня большая честь получить ваше приглашение.

Петр Алексеевич кивнул и на мгновение замолчал, словно собираясь с мыслями. Затем, глядя мне прямо в глаза, он произнес.

– Я слышал, вы проводите некое… расследование, связанное с одной влиятельной семьей.

Конечно, слышал, а как же иначе. Увы, но думаю, у каждого из принцев повсюду есть глаза и уши.

– Ваше Высочество, – начал я осторожно, – я не могу комментировать текущие расследования, иначе последует наказание, надеюсь, вы понимаете.

Принц рассмеялся, но в его смехе не было веселья.

– Ох, Максим Николаевич, оставьте эти формальности. Мы оба знаем, что информация – это валюта, которой торгуют в высших кругах. И у меня есть информация, которая может быть вам очень полезна.

Он сделал паузу, внимательно наблюдая за моей реакцией. Я старался сохранять невозмутимое выражение лица, но внутри все кипело от напряжения.

– И что же вы хотите взамен, Ваше Высочество? – спросил я, уже догадываясь об ответе.

– Лояльность, Максим Николаевич. Всего лишь лояльность, – Петр Алексеевич подался вперед. – Видите ли, грядут перемены. Большие перемены. И мне нужны надежные люди рядом. Люди, на которых я могу положиться.

Связать себя обязательствами перед наследником престола… Это могло открыть множество дверей, но и создать массу проблем. Не думаю, что на данном этапе мне нужно было чье-то покровительство.

– Ваше Высочество, – начал я, тщательно подбирая слова, – ваше предложение… весьма лестно. Но, боюсь, моя нынешняя позиция не позволяет мне давать подобные обещания. Моя лояльность, прежде всего, принадлежит закону и империи.

Петр Алексеевич откинулся в кресле, его лицо стало непроницаемым.

– Понимаю. Что ж, не буду давить на вас, Максим Николаевич. Но подумайте над моими словами. Дверь всегда открыта для тех, кто готов смотреть в будущее. Я понимаю, что должность законника не предусматривает тесных связей с кем-либо, но вы же знаете, что мир порой устроен совершенно не так, как диктуют нам правила.

– Благодарю за доверие, Ваше Высочество. Я обязательно обдумаю ваши слова, – кивнул я.

На этом наша встреча закончилась, и я покинул малый дворец с тяжелым сердцем. Ничего толком не было сказано. На самом деле и не должно было. Петр Алексеевич достаточно прямо дал мне понять, что следит за каждым моим шагом, а это значит, что расследование Корниловых как-то затронуло и его. Но стоит ли мне копнуть в этом направлении?

Вернувшись в свой кабинет в Судебном Бюро, я обнаружил на столе небольшой конверт без подписи. Внутри оказалась записка с кратким сообщением:

«Проект Феникс. Связан с семьей К. Подробности в приложенном документе».

К записке была прикреплена папка с грифом «Совершенно секретно». Я осторожно открыл ее и начал читать. С каждой страницей мои брови поднимались все выше.

«Проект Феникс» оказался разработкой некоего экстренного стимулятора для солдат на передовой. Согласно документам, эта сыворотка могла поддерживать бойца в активном состоянии в течение двух часов после тяжелого ранения, давая время для оказания полноценной медицинской помощи.

Информация выглядела слишком удобной, слишком подходящей к моему расследованию. Я не мог отделаться от мысли, что кто-то пытается манипулировать мной, подбрасывая эти сведения.

Внезапно меня осенило. Третий принц, Андрей Алексеевич, известный своим интересом к науке и нестандартным подходом к политике. Кто, как не он, мог организовать такую утечку информации?

Я откинулся в кресле, чувствуя, как в голове роятся мысли. Два принца, два разных подхода, но одна цель – привлечь меня на свою сторону. А между ними – загадочная семья Корниловых с их опасными исследованиями.

Ситуация становилась все сложнее и запутаннее. Но одно я знал точно – нельзя позволить себе стать пешкой в чужой игре. Нужно действовать осторожно, но решительно. И, возможно, настало время сделать свой собственный ход в этой опасной партии.