Текст книги "Законник Российской Империи. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Андрей Протоиерей (Ткачев)

Соавторы: Оливер Ло
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Однажды вечером, когда я едва мог двигаться после особенно изнурительной тренировки, я составил небольшое письмо. У меня появилась идея о том, кто может здорово помочь мне с делом Корниловых.

Наконец, спустя четырнадцать дней этого безумия, Эдвард объявил, что наши занятия закончены. Я стоял посреди тренировочного зала, чувствуя себя полностью измотанным, но странным образом обновленным.

– Ты справился, – сказал Эдвард. Это была высшая похвала, на которую он был способен. – Теперь ты лучше подготовлен. Но помни: опасность может прийти в любой момент.

– Куда ты теперь? – спросил я, пытаясь отдышаться.

– Туда, где необходимо мое присутствие, – ответил он. – Не знаю, как долго меня не будет. Будь готов к любым неожиданностям.

С этими словами он направился к выходу. У двери он остановился и, не оборачиваясь, добавил:

– Продолжай тренироваться, Максим. Как бы там ни было, ты еще недостаточно силен для того, что судьба уготовила для тебя.

После этого он исчез так же бесшумно, как и появился. Я остался один, пытаясь осмыслить все, что произошло за эти две недели.

Не успел я прийти в себя, как в зал вошел дворецкий с подносом.

– Господин, вам письмо, – сказал он, протягивая мне конверт.

Я взял письмо, разорвал конверт и быстро прочитал содержимое. По мере чтения, мои брови поднимались все выше и выше.

– Себастьян, – обратился я к дворецкому, – будь добр, подготовь карету. Мне нужно в министерство Внешней Разведки.

– Слушаюсь, господин, – поклонился Себастьян и вышел.

Я еще раз перечитал письмо, чувствуя, как внутри растет волнение. Я, конечно, ожидал, что мне не откажут в помощи, но не думал, что Орлицын теперь заместитель главы Внешней разведки. Вот тебе и карьерный рост.

Глава 7

Здание Внешней разведки появилось передо мной внезапно, словно вырастая из-за поворота. Его серые стены, казалось, впитали в себя все тени вечернего города. Массивные колонны у входа поддерживали тяжелый портик, на котором гордо восседал двуглавый орел – символ имперской власти. Его глаза, выложенные мозаикой, словно следили за каждым, кто осмеливался приблизиться к этому средоточию государственных тайн.

Подходя к воротам, я ощутил, как воздух вокруг меня словно сгустился. Невидимая магическая завеса окутывала здание, создавая непроницаемый барьер для посторонних. Даже мои обостренные чувства с трудом различали контуры защитных чар. Это была работа высшего уровня – такую защиту не каждый маг высших рангов способен создать.

У входа меня встретил стражник – высокий мужчина с квадратной челюстью и пронзительным взглядом. Его форма была безупречна, а на поясе висел амулет, мерцающий слабым голубоватым светом – явно магический артефакт для обнаружения скрытых угроз.

– Ваши документы, господин, – произнес он, протягивая руку.

Я достал свое удостоверение сотрудника Судебного Бюро и передал ему. Страж провел над ним ладонью, и в воздухе появилось слабое сияние – проверка на подлинность. Удовлетворенный результатом, он кивнул и вернул мне документ.

– Проходите, вас ожидают.

Переступив порог здания, я оказался в просторном вестибюле. Высокие потолки терялись в полумраке, а стены были украшены гобеленами с изображениями великих побед Российской Империи. Здесь начиналась настоящая полоса препятствий из проверок и досмотров.

Первым делом меня провели через арку магического сканера. Воздух вокруг меня на мгновение засветился множеством разноцветных искр – прибор считывал мою ауру, проверяя на наличие скрытых заклинаний или проклятий. Затем последовала проверка на наличие скрытого оружия – специальный кристалл, установленный на стойке, испустил волну энергии, пронизывающую тело насквозь.

Но самым впечатляющим был детектор запрещенных зелий. Меня попросили приложить палец к небольшому амулету, и я почувствовал легкое покалывание. Амулет на мгновение засветился зеленым – чисто.

«Да уж, – подумал я, проходя очередной контрольный пункт, – кажется, такой защиты не было даже в Зимнем дворце. Или, по крайней мере, она не была так явно заметна».

Молодой лейтенант с бледным лицом и глубоко посаженными глазами встретил меня после прохождения всех проверок. Его форма была безупречна, а на груди поблескивал значок с символом отдела внутренней безопасности.

– Следуйте за мной, господин Темников, – произнес он сухо.

Мы двинулись по лабиринту коридоров. Стены здесь были увешаны портретами каких-то людей, скорее всего, отличившихся на службе. Их глаза, казалось, следили за каждым моим шагом, словно оценивая, достоин ли я находиться в этих стенах. Я заметил несколько знакомых лиц – легендарных шпионов, чьи подвиги изучают в академиях.

Воздух в коридорах был пропитан запахом старых книг и чернил. Время от времени мимо проходили сотрудники с папками, полными документов. Их лица были сосредоточены, а в глазах читалась настороженность – здесь каждый привык быть начеку.

Наконец, мы остановились перед массивной дубовой дверью. На ней красовалась табличка с надписью «Г. В. Орлицын, заместитель министра». Лейтенант коротко постучал и, дождавшись ответа, открыл дверь.

– Господин Орлицын ожидает вас, – произнес он, пропуская меня вперед.

Я сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями, и шагнул в кабинет.

Григорий Валерьевич Орлицын встал из-за стола, приветствуя меня. Его лицо, обычно строгое и непроницаемое, сейчас озарила легкая улыбка. Он выглядел уставшим, но в его глазах горел огонек энтузиазма.

– Максим Николаевич, рад вас видеть, – произнес он, пожимая мне руку. Его рукопожатие было крепким и уверенным. – Проходите, присаживайтесь. Чай, кофе?

Я отказался от напитков и сел в кресло напротив него. Кабинет Орлицына был просторным, но не кричаще роскошным. Темные дубовые панели на стенах создавали атмосферу солидности и значимости. Огромные книжные шкафы, заполненные томами в кожаных переплетах, занимали большую часть стен. На столе лежали стопки документов, многие из которых были помечены грифом секретности разных уровней.

– Поздравляю вас, Григорий Валерьевич, – сказал я, оглядывая кабинет. – Вы наконец заняли то место, которого, действительно, заслуживаете. Заместитель министра Внешней разведки – это впечатляющее достижение.

Орлицын слегка наклонил голову, принимая поздравление. На его лице мелькнула тень – воспоминание о недавних событиях.

– В этом есть и ваша заслуга, Максим Николаевич, – ответил он, откидываясь в кресле. – После того, как Дорохова казнили за измену, всплыло множество его… прегрешений на посту. В том числе и шантаж в мою сторону.

Я поднял бровь, ожидая продолжения. Орлицын вздохнул, его взгляд на мгновение стал отстраненным, словно он вспоминал те тяжелые дни.

– Мне пришлось снова пройти проверки – и магическую, и ментальную. Это было… непросто. – Он потер виски, словно отгоняя неприятные воспоминания. – Но в итоге меня назначили на эту должность как лучшего кандидата из возможных.

– Рад это слышать, – кивнул я. – Уверен, под вашим руководством наша разведка станет еще эффективнее. Тогда, передав мне документы, думаю, вы сделали правильное решение.

Орлицын кивнул, но его глаза оставались серьезными.

– Что ж, давайте перейдем к делу, – сказал он, пристально глядя на меня. – Полагаю, вы пришли не просто поздравить меня, учитывая ваше письмо. Поглядим, чем я могу помочь.

– Вы правы, Григорий Валерьевич. Меня интересует информация о семье Корниловых. Что вам о них известно?

Орлицын на мгновение задумался, его пальцы машинально постукивали по столешнице. Затем он встал и подошел к одному из книжных шкафов, извлекая толстую папку.

– Корниловы… Интересный выбор, Максим Николаевич, – произнес он, возвращаясь к столу. – Это очень влиятельный род, с богатой историей. Они известны как щедрые меценаты, вкладывающие значительные средства в медицину и науку.

Он открыл папку, пробегая глазами по первым страницам.

– По нашим данным, их особенно интересуют исследования в области продления жизни. Или, по крайней мере, доведения человеческого тела до некоего «идеального» состояния.

Я нахмурился, обдумывая услышанное. Продление жизни – тема, всегда вызывавшая множество споров и конфликтов.

– Продление жизни? Звучит… амбициозно.

– Именно, – кивнул Орлицын, его глаза блеснули. – И довольно опасно, если задуматься.

Я вспомнил о своем недавнем опыте с истинным словом «Жизнь» и мысленно согласился с Орлицыным. Такие знания, действительно, могли быть опасны в неправильных руках.

– А что насчет их связей с Англией? – спросил я, вспомнив об информации, найденной в архиве Законников.

Орлицын поджал губы, его взгляд стал острым. Он встал и подошел к окну, глядя на вечерний город.

– Вы хорошо осведомлены, Максим Николаевич, – произнес мужчина, не оборачиваясь. – Да, у Корниловых обширные торговые связи с Англией. Они импортируют редкие ингредиенты для своих исследований, экспортируют некоторые результаты. Ничего незаконного на первый взгляд, но…

– Но вас это беспокоит, – закончил я за него.

Орлицын повернулся, его лицо было серьезным.

– Именно. В последнее время их контакты с английскими партнерами стали более… интенсивными. Мы пока не можем сказать точно, что происходит, но ситуация требует пристального внимания.

Я задумчиво потер подбородок. Картина складывалась интересная, но пока неполная. Нужно было копать глубже. Выходит они и у внешней разведки на карандаше.

– Григорий Валерьевич, – обратился я к нему, – вы можете предоставить мне какие-нибудь документы по этому делу? Официально – это расследование Судебного Бюро, и любая помощь была бы неоценима.

Орлицын кивнул и вернулся к столу. Он открыл один из ящиков и достал еще несколько папок.

– Конечно, Максим Николаевич. Я подготовил для вас некоторые материалы. Здесь отчеты о финансовых операциях Корниловых, списки их основных контактов в Англии, а также некоторые выдержки из перехваченной корреспонденции. Вы мне очень помогли, и сдержали слово, так что я тоже готов помочь вам.

Он протянул мне стопку документов. Я бегло просмотрел первые страницы – информация действительно была обширной и детальной. Имена, даты, суммы – все это могло стать ключом к разгадке тайны Корниловых.

– Благодарю вас, Григорий Валерьевич, – искренне сказал я, вставая. – Это очень поможет в расследовании.

Орлицын тоже поднялся, провожая меня к двери. Его лицо выражало смесь беспокойства и решимости.

– Всегда рад помочь Судебному Бюро, – сказал он. – И, Максим Николаевич… будьте осторожны. Корниловы – не те люди, с которыми стоит шутить. Хоть Дорохов и был опасным противником, но не забывайте, его руки были связаны его же властью во внешней разведке. К тому же он действовал один и был ослеплен жаждой мести.

– Ну, вы мой вклад тоже не принижайте, – усмехнулся я.

– Нет, я не к тому. У Корниловых почти неограниченные ресурсы, огромная сеть связей, и весь род действует слаженно. Это серьезный оппонент.

Я кивнул, оценив его предупреждение. Покидая кабинет, я чувствовал, как папка с документами словно жжет мне руку. Впереди ждало сложное расследование, и я знал, что каждый шаг нужно будет делать с предельной осторожностью.

Выйдя из здания Внешней разведки, я глубоко вдохнул свежий вечерний воздух. Санкт-Петербург уже погружался в сумерки, зажигались первые фонари, отражаясь в водах Невы. Вокруг кипела обычная столичная жизнь – прохожие спешили по своим делам, извозчики зазывали клиентов, а в воздухе витал аромат свежей выпечки из ближайшей булочной.

Сжимая папку с документами, я направился к своему экипажу, припаркованному неподалеку. Кучер, увидев меня, тут же выпрямился и взял вожжи.

– Куда прикажете, господин? – спросил он, когда я забрался внутрь.

– Домой, – ответил я, устраиваясь на мягком сиденье.

Экипаж тронулся, колеса застучали по брусчатке. Я откинулся на спинку, погружаясь в свои мысли. Предстояло тщательно изучить полученную информацию и составить план действий. Дело Корниловых обещало быть сложным. Пока я даже не мог понять, с чего мне начать. Возможно, стоит пойти в лоб и познакомиться с кем-то из них. Посмотрю, кто может быть ближе ко мне и моей деятельности и постараюсь найти общий язык.

Пока экипаж катил по вечерним улицам Санкт-Петербурга, я вновь и вновь прокручивал в голове разговор с Орлицыным. Что-то в этом деле не давало мне покоя. Корниловы, их исследования, связи с Англией – все это складывалось в странную, тревожную картину.

Я снова открыл папку, пролистывая страницы документов и бегло проглядывая глазами. На одной из страниц я остановился, по рукам прошли неприятные мурашки. То, что я увидел там, немного выбило меня из колеи. Потому что теперь в этом деле появился и личный интерес.

Ведь Корниловы были первыми, кто начал спонсировать исследования моей матери.

Глава 8

Экипаж мягко покачивался на мощеных улицах Санкт-Петербурга, а я, погруженный в изучение документов, едва замечал проплывающие за окном виды. Мысли роились в голове, словно потревоженный улей, пытаясь сложить воедино все кусочки головоломки под названием «Корниловы». Внезапно мой взгляд зацепился за одну строчку, заставившую сердце пропустить удар.

Мария Леонхарт. Моя мать. Женщина, чье имя до сих пор произносили шепотом в научных кругах. Ее работы по медицине и продлению жизни считались революционными, но были окутаны тайной. И теперь оказалось, что Корниловы стояли у истоков этих исследований. Именно они одни из первых стали спонсировать ее исследования и получать с них прибыль и результаты.

Я откинулся на спинку сиденья, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Это уже не просто расследование. Это стало личным.

Экипаж остановился у моего особняка, и я, поблагодарив кучера, поспешил внутрь. Мой верный дворецкий, Себастьян, встретил меня у порога.

– Добрый вечер, господин. Ужин подан в малой столовой. А еще вас ожидает Мила… кхм, она отказалась называть отчество.

– Спасибо, Себастьян, но сейчас не до еды. Распорядись, чтобы принесли чай в кабинет и… – я на секунду задумался, – да, и Мила очень кстати. Пригласи ее в мой кабинет.

Через несколько минут я уже сидел за своим рабочим столом, разложив перед собой документы. Мила, моя незаменимая помощница, стояла рядом, готовая записывать. Как раз к этому моменту она сняла с себя часть обязанностей, найдя помощниц, и пожелала вновь вернуться ко мне. Мне нечасто это требовалось, но я отказываться, разумеется, не стал.

– Мила, – начал я, отпивая горячий чай, – мне нужна информация о ближайших светских мероприятиях, связанных с семейством Корниловых. Что-нибудь необычное, возможно, закрытое для широкой публики.

Мила на секунду задумалась, а затем ее глаза загорелись.

– О, Максим! Вы не поверите, но буквально вчера я слышала разговор двух дам в «Кодексе Элегантности». Они обсуждали какой-то закрытый вечер у Корниловых. Что-то связанное с привлечением инвесторов для их исследований.

Я подался вперед, чувствуя, как внутри разгорается азарт охотника, напавшего на след.

– Отлично, Мила! Это именно то, что нам нужно. Выясни все, что сможешь об этом мероприятии. Кто приглашен, когда оно состоится, какие условия участия.

Мила кивнула и быстро сделала пометку в своем блокноте.

– А теперь самое интересное, – продолжил я, чувствуя, как в голове формируется план. – Мы собираемся попасть на этот вечер.

– Но как, господин? – Мила удивленно подняла брови. – Вы же сами сказали, что это закрытое мероприятие.

Я улыбнулся, ощущая прилив адреналина от предстоящей авантюры.

– Думаю, они не откажутся, если владелец «Кодекса Элегантности» посетит их вечер.

Я встал и начал расхаживать по кабинету, излагая свой план.

– Вот что мы сделаем. Ты распустишь слухи о том, что молодой и амбициозный владелец «Кодекса Элегантности» заинтересовался исследованиями Корниловых. Намекни, что я готов инвестировать значительные суммы. Пусть думают, что меня беспокоит проблема старения и я ищу способы продлить молодость. Все же наши основные клиенты – это состоятельные девушки.

Мила едва успевала записывать, но я видел, как в ее глазах загорелся огонек азарта.

– А дальше?

– А дальше, – я остановился у окна, глядя на ночной Петербург, – мы ждем. Корниловы не смогут устоять перед возможностью заполучить такого инвестора. Они сами пригласят нас на этот вечер.

Следующие дни прошли в подготовке. Мила работала не покладая рук, распространяя нужные слухи в высшем обществе. Я же погрузился в изучение всего, что касалось исследований по продлению жизни, чтобы быть готовым поддержать любую беседу на эту тему. Кроме того, мне нужно было знать все работы моей матери на этот счет. Благо у Настеньки нашлись все нужные книги.

И вот, спустя четыре дня, случилось то, на что мы рассчитывали. Курьер доставил изысканный конверт с золотым тиснением. Внутри лежало приглашение на закрытый вечер в особняке Корниловых.

Мероприятие наступило неожиданно быстро. Я стоял перед зеркалом, поправляя галстук. Мой костюм, созданный специально для этого случая в «Кодексе Элегантности», был верхом совершенства. Темно-синий, с едва заметной серебряной нитью, он подчеркивал мою фигуру и придавал образу солидности.

– Вы готовы, господин? – спросила Мила, входя в комнату.

Я глубоко вздохнул, чувствуя, как адреналин начинает бурлить в крови.

– Готов как никогда, Мила.

Экипаж остановился у величественного особняка Корниловых. Здание, построенное в классическом стиле, поражало своим великолепием.

Я вышел из экипажа, поправил манжеты и уверенным шагом направился к входу. У дверей стоял дворецкий, проверяющий приглашения.

– Максим Николаевич Темников, – представился я, протягивая свое приглашение.

Дворецкий сверился со списком и кивнул.

– Добро пожаловать, господин Темников. Проходите, пожалуйста.

Внутри особняк поражал еще больше, чем снаружи. Все кричало о богатстве и вкусе хозяев. Гости, одетые в лучшие наряды, неспешно прогуливались по залам, ведя светские беседы.

Я взял бокал у проходящего мимо официанта и начал осматриваться, пытаясь найти кого-нибудь из семейства Корниловых. Внезапно мое внимание привлекла женщина, стоявшая у камина. Ее элегантное платье цвета бургундского вина идеально подчеркивало фигуру, а в темных волосах поблескивали бриллиантовые шпильки.

Я сразу понял, кто это. Виктория Корнилова, жена главы семейства. Ее репутация предшествовала ей – изысканные манеры в сочетании с весьма неплохим вкусом. Что уж говорить, она была весьма красива. Но это не та юношеская красота, которой дышали Гараева или Чернова, нет. Это была зрелая красота, подобная оружию, что заточено сразить любого мужчину.

– Добрый вечер, госпожа. Позвольте представиться – Максим Темников.

Виктория повернулась ко мне, и я увидел, как в ее глазах мелькнул интерес.

– О, господин Темников! – она протянула мне руку для поцелуя. – Наслышана о вас. Молодой владелец «Кодекса Элегантности», не так ли? Я рада, что мы успели выслать вам приглашение.

Я галантно поцеловал воздух над ее рукой, чувствуя легкий аромат дорогих духов.

– Вы правы, это мое скромное предприятие. Но сегодня я здесь не как модельер, а как человек, глубоко заинтересованный в исследованиях вашей семьи.

Глаза Виктории загорелись еще ярче.

– Неужели? И что же вас так заинтересовало, господин Темников?

Я сделал глоток, выдерживая небольшую паузу для эффекта.

– Видите ли, Виктория Александровна, я считаю, что о будущем нужно заботиться заранее. Время неумолимо, и чем раньше мы начнем думать о продлении жизни, тем лучше.

Виктория рассмеялась, но в ее смехе не было насмешки, скорее одобрение.

– Какие мудрые слова для столь молодого человека! Вы меня заинтриговали, господин Темников.

Я почувствовал, как ее взгляд скользнул по мне, оценивая. Что ж, пора было закрепить успех.

– Знаете, я всегда восхищался людьми, способными смотреть в будущее. Ваш род делает именно это – вы не просто живете сегодняшним днем, вы создаете завтрашний. Это достойно уважения.

Виктория явно была польщена. Она подалась ко мне чуть ближе, понизив голос.

– Вы очень проницательны, господин Темников, – промурлыкала она, чарующе улыбнувшись. – Возможно, вам будет интересно узнать больше о наших исследованиях? Мой муж как раз собирается провести небольшую презентацию для избранных гостей.

Я почувствовал, как сердце забилось чаще, но сохранил на лице нужную маску доброжелательности. Вот он, шанс попасть в самое сердце событий.

– Это было бы честью для меня, госпожа Корнилова.

Она улыбнулась и взяла меня под руку.

– Тогда позвольте мне представить вас моему мужу. Уверена, вы найдете общий язык.

Мы двинулись через зал, и я чувствовал на себе заинтересованные взгляды других гостей. Еще бы – молодой предприниматель в компании хозяйки дома.

Федор Антонович Корнилов, глава рода, стоял в окружении нескольких мужчин, судя по всему, важных гостей. Это был высокий, статный мужчина с проседью в волосах и пронзительными серыми глазами. Когда мы подошли, он как раз заканчивал какую-то историю, вызвавшую смех у его собеседников.

– Федор, дорогой, – проворковала Виктория, – позволь представить тебе господина Темникова. Он очень заинтересован в наших исследованиях.

Федор Корнилов повернулся ко мне, и я почувствовал на себе его оценивающий взгляд. В его глазах читалась настороженность – он явно не был так легко очарован, как его жена.

– Господин Темников, – произнес он, пожимая мне руку. – Наслышан о ваших успехах в модной индустрии. Признаться, удивлен вашим интересом к нашим… научным изысканиям.

Я почувствовал, что сейчас решается многое. Нужно было правильно подобрать слова.

– Федор Антонович, для меня большая честь познакомиться с вами. Знаете, мода и наука могут показаться далекими друг от друга сферами, но я всегда считал, что истинный прогресс рождается на стыке различных областей знаний.

Федор чуть приподнял бровь, в его взгляде мелькнул интерес.

– Любопытная мысль. И как же, по-вашему, мода связана с нашими исследованиями?

Я сделал небольшую паузу, словно собираясь с мыслями.

– Видите ли, господин Корнилов, и мода, и ваши исследования преследуют одну цель – сделать человека лучше. Мода помогает людям выглядеть моложе и привлекательнее, ваши исследования идут дальше – они стремятся сделать человека действительно моложе и здоровее. Разве это не две стороны одной медали?

Федор Корнилов задумчиво посмотрел на меня, а затем неожиданно рассмеялся.

– Знаете, господин Темников, вы меня удивили. Не ожидал услышать столь глубокие рассуждения от столь молодого юноши.

– О, Федор, – вмешалась Виктория и, наклонившись к нему, едва слышно прошептала на ухо, – ты забываешь, кто перед тобой. Господин Темников – сын той самой Марии Леонхарт!

Эти слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Федор Корнилов замер, его глаза расширились от удивления. Похоже, он, действительно, про это забыл.

– Мария Леонхарт? – переспросил он, внимательно вглядываясь в мое лицо. – Невероятно! Как я сразу не заметил сходства?

Я почувствовал, как атмосфера вокруг нас изменилась.

– Да, Мария Леонхарт была моей матерью, – подтвердил я, стараясь сохранять спокойствие. – Ее работы всегда вдохновляли меня, хотя, признаюсь, до недавнего времени я не до конца понимал их значимость.

Федор Корнилов положил руку мне на плечо, и его голос стал теплее.

– Господин Темников, ваша мать была гением. Ее исследования… они были и остаются революционными. Мы до сих пор пытаемся разгадать некоторые ее формулы.

Я почувствовал, как внутри меня что-то дрогнуло. Мысль о том, что работа моей матери до сих пор влияет на научный мир, вызывала странное чувство гордости и тоски одновременно.

– Знаете, Федор Антонович, – сказал я, решив воспользоваться моментом, – я бы очень хотел узнать больше о ваших текущих исследованиях. Возможно, я смогу помочь. У меня, конечно, нет научного образования моей матери, но, возможно, свежий взгляд…

Федор Корнилов обменялся быстрым взглядом с женой, а затем кивнул.

– Да, безусловно, да! – воскликнул он от нетерпения, даже не дав мне закончить. – Думаю, вам будет интересно увидеть нашу лабораторию. Мы как раз собирались показать ее избранным гостям. Не хотите присоединиться?

– С огромным удовольствием, господин Корнилов, – ответил я.

Федор повернулся к остальным гостям, собственно, это и были все те, кто стоял рядом с ним и смеялся над его шутками.

– Господа, прошу за мной. Настало время показать вам, на что именно идут ваши вложения. Виктория, будь добра, не дай этому вечеру потухнуть, пока мы отсутствуем.

Пока мы шли за Корниловым, я чувствовал на себе взгляды других гостей. Кто-то смотрел с любопытством, кто-то – с завистью.

Мы спустились по широкой мраморной лестнице и оказались перед массивной дверью из темного дерева. Федор достал из кармана небольшой ключ, больше похожий на произведение искусства, чем на обычный предмет. Когда он вставил его в замочную скважину, я почувствовал легкое покалывание в воздухе – явный признак активации магического барьера.

– Господа, – произнес Федор, открывая дверь, – добро пожаловать в сердце наших исследований.

Дверь в лабораторию Корниловых отворилась, и нас окутал прохладный воздух, насыщенный запахом озона и чего-то неуловимо химического. Яркий свет магических ламп, установленных по периметру помещения, на мгновение ослепил, заставив прищуриться. Когда глаза привыкли, передо мной открылась картина, которая могла бы поразить воображение даже самого искушенного ученого.

Просторный зал, уставленный рядами столов с причудливыми приборами и колбами всевозможных форм и размеров. Стены были увешаны схемами и формулами, некоторые из которых светились мягким голубоватым светом, периодически меняя свое содержание. В дальнем углу располагалось нечто, напоминающее огромный кристалл, внутри которого пульсировала энергия, создавая завораживающую игру света и тени.

Федор Антонович, явно довольный произведенным эффектом, широким жестом обвел помещение:

– Господа, добро пожаловать в святая святых нашего дома – исследовательскую лабораторию рода Корниловых. Здесь мы работаем над будущим человечества.

Один из гостей, пожилой мужчина с моноклем, которого я узнал как барона Штейна, известного в столице мецената, подался вперед.

– Впечатляюще, Федор Антонович! И над чем же конкретно вы работаете?

Корнилов улыбнулся, словно только и ждал этого вопроса.

– Наши исследования охватывают несколько ключевых направлений. Прошу, следуйте за мной.

Мы двинулись вглубь лаборатории, остановившись у первого стола, на котором стояли ряды пробирок с жидкостями разных оттенков.

– Это, господа, – Федор Антонович взял в руки одну из пробирок с ярко-зеленой жидкостью, – наша гордость. Экспериментальная сыворотка, способная значительно повысить выносливость человеческого организма и ускорить регенерацию тканей.

– И насколько значительно? – спросил я, внимательно разглядывая пробирку.

– В лабораторных условиях мы наблюдали увеличение выносливости в три-четыре раза, а скорость заживления ран возросла на семьдесят процентов. Однако, – Корнилов сделал паузу, – мы все еще работаем над стабилизацией формулы. Пока что эффект временный и имеет некоторые… побочные действия.

– Какие именно? – поинтересовался другой гость, которого я не знал – молодой человек с острым взглядом.

– В основном это повышенная агрессивность и нарушение сна. Но мы близки к решению этой проблемы.

Несмотря на побочные эффекты, это было существенно. Не каждый маг владеет Истинным Словом «Жизнь», что уж говорить о тех, кто не имеет возможности приказывать реальности. А тут в одной инъекции исцеление первого круга.

Мы двинулись дальше, и Федор Антонович остановился у стола, заставленного странными приборами, напоминающими смесь часового механизма и магического артефакта.

– А это, господа, наше второе направление. Магические препараты для улучшения мыслительных процессов.

Он взял в руки небольшой флакон с мерцающей серебристой жидкостью.

– Эта субстанция способна на короткое время в разы увеличить скорость мышления и обработки информации. Представьте себе возможность – за несколько минут прочитать и полностью усвоить содержание целой книги!

Гости зашумели, обмениваясь восхищенными взглядами. Я же не мог отделаться от мысли о том, какие последствия может иметь распространение подобных технологий.

– А какова цена такого ускорения? – спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал заинтересованно, а не настороженно.

Федор Антонович бросил на меня одобрительный взгляд:

– Отличный вопрос, Максим Николаевич. Как и в случае с сывороткой выносливости, здесь тоже есть свои нюансы. Основной побочный эффект – сильное истощение организма после окончания действия препарата. Кроме того, при частом применении возможно нарушение восприятия времени. Но мы работаем над минимизацией этих эффектов.

По сути, это было своеобразной заменой моему «Вниманию», которое использовало Истинное Слово «Разум», вот только даже от него нагрузка разума шла огромная. Боюсь, Корнилов умалчивает о множестве побочных эффектов ради того, чтобы показать, что даже с побочными эффектами это можно использовать.

Мы продолжили экскурсию, и я заметил, как некоторые гости начали тихо переговариваться между собой, обсуждая увиденное. Было очевидно, что многие уже мысленно подсчитывали потенциальную прибыль от инвестиций в эти разработки.

Федор Антонович подвел нас к последнему столу, на котором лежали какие-то схемы и чертежи.

– И наконец, наш самый амбициозный проект, – его глаза загорелись почти фанатичным блеском. – Мы работаем над созданием, если можно так выразиться, того, что усовершенствует людей.

В комнате повисла тишина. Даже самые разговорчивые гости замолчали, пораженные услышанным.

– Что вы имеете в виду под «усовершенствованными людьми»? – спросил барон Штейн, нервно теребя свой монокль.

– Представьте себе человека, обладающего физической силой, в разы превосходящей обычного атлета. Или способностью видеть в темноте как днем. Или даже… – он сделал драматическую паузу, – способностью регенерировать, даже если он маг совсем низкого ранга? Или, может быть, даже… совсем не обладает магией. Как насчет потенциального бессмертия?

Гости зашумели, кто-то восхищенно ахнул, кто-то недоверчиво покачал головой.

– Но это же… это противоестественно! – воскликнул пожилой господин, чьего имени я не успел запомнить.

– Противоестественно? – переспросил Корнилов. – А разве не противоестественно летать на дирижаблях? Или передавать сообщения на огромные расстояния с помощью магических кристаллов? Мы просто делаем следующий шаг в эволюции человечества.

Я внимательно слушал, пытаясь уловить каждую деталь. Мысли роились в голове, пытаясь сложить все услышанное в единую картину.

– Федор Антонович, – обратился я к нему, – все это звучит невероятно. Но как вам удается достичь таких результатов? Каков механизм действия ваших разработок?