Текст книги "Я вернулся. Том 5 (СИ)"
Автор книги: Андрей Протоиерей (Ткачев)
Соавторы: А. Байяр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
Глава 19
Ведро катилось за мной по полу, гремя пластиковыми колесиками. Козырек кепки опущен настолько низко, что головной убор грозился соскользнуть с затылка, а взгляд направлен под ноги.
Еще перед дверями на первый этаж я снова ознакомился со схематичным планом эвакуации. Номер кабинета со всей документацией по находящимся в здании клиники пациентам теперь был известен. Оставалось лишь отыскать папку со сведениями о На Сольхи среди десятков остальных и при этом не привлечь к себе ненужное внимание персонала.
Остановившись перед нужным мне кабинетом, скромно постучал в дверь и вошел, дождавшись отрывистого ответа:
– Войдите!
Ну не стоило же рассчитывать на то, что меня оставят с документами наедине?..
Хоть бы Джинхёк там наверху делов не наделал, из-за которых нам обоим придется сваливать отсюда, не добившись никаких результатов… Честно говоря, с каждой минутой у меня возникало всё больше сомнений относительно его агрессивного плана.
Нет, даже если нас прижмут к стенке, мы оба сумеем отделаться от выдвинутых клиникой обвинений в наш адрес. За меня бы поручился сам председатель корпорации «Чен Групп» – основной поставщик медицинского и фармацевтического оборудования в Хвангапуре. За детектива Кёна – настолько же влиятельный отец, который прилетит на остров буквально по щелчку пальцев, узнав, что его единственный сынок и наследник снова встрял в какую-то сомнительную авантюру.
Однако без последствий неудача для нас всё равно не обернулась бы, в частности – потерей крайне важного для расследования человека, способного хотя бы частично пролить свет на личность Джу Минхо. Важно было уцепиться за любую возможность, раз уж мы оказались настолько близки к разгадке, и уходить отсюда с пустыми руками я не собирался.
Кабинет для хранения данных о пациентах и по совместительству архив клиники представлял собой небольшое, хорошо освещенное помещение с уходящими вдаль стеллажами. Уже отсюда я заметил, что некоторые полки помечены серебристыми иероглифами, складывающимися в отдельные слоги.
Пометки тянулись вглубь в алфавитном порядке, но пользы мне от них было немного. Скорее всего, именно они имели отношение к архивным данным. Мне же необходима была информация по актуальным пациентам, а она наверняка хранилась где-то отдельно.
За рабочим столом перед стеллажами сидела женщина средних лет в белой блузке с кружевным воротником и в строгом сером костюмчике. Вот уже по левую сторону от нее располагались металлические шкафы-картотеки, и с большой вероятностью документы по Сольхе находились именно там.
Хм. Интересно. Может даже статься так, что задумка Джинхёка с самостоятельными поисками палаты выглядит не так уж рискованно по сравнению с моей…
– Вы что-то забыли, молодой человек? – оторвала женщина взгляд от монитора и уставилась на меня, застывшего на пороге со шваброй в руках.
– Забыл?..
– Вы же буквально только здесь убирались. Вот и спрашиваю, забыли ли вы чего?
* * *
Хвангапур, психиатрическая клиника Гонджиам, 3-й этаж.
Несколькими минутами ранее…
Противный комок тошноты подступил к горлу Джинхёка, как только он приблизился к многострадальному туалету на расстояние пары шагов. Ему совсем не хотелось туда идти, вот совсем.
– Твою мать… ну и вонища. Даже отсюда… – прикрывая нос одной рукой, подкатил он ведро со шваброй к двери и тут же быстро сделал несколько шагов назад. – Это как постараться-то надо было, чтобы настолько?..
А теперь следовало подумать, с чего же начать поиски нужной палаты. Просто вламываться к отдыхающим пациентам и требовать их представиться казалось не очень дальновидной затеей. Мало ли, с какими диагнозами тут некоторые люди могут лежать?..
– Надеюсь, Алекс тоже времени зря терять не будет, – вздохнув, упер мужчина руки в бока и крепко так призадумался.
Судя по плану эвакуации, палат на этаже три десятка. Логично было бы начать с комнаты отдыха, расположенной между двумя крыльями и в цвет поинтересоваться у случайно встреченных пациентов, не знакомы ли они с госпожой На. В конце концов, даже если они решат сдать любопытного уборщика, кто им на слово-то поверит?
– Здравствуйте, – неожиданно раздался за спиной детектива тихий женский голос, и мужчина медленно обернулся, будучи уже морально подготовленный к причудам проживающего здесь контингента.
Но позади него, склонив голову набок, стояла лишь одна-единственная пациентка – молоденькая девушка лет восемнадцати на вид в белой пижаме. Крашенные светлые волосы незнакомки были заплетены в две жиденькие косички, а озадаченный взгляд направлен на лейтенанта.
– П-привет? – немного растерялся Джинхёк, застыв на месте и ожидая, чего же она такого выкинуть может.
Тишина в коридоре воцарилась ненадолго, а уголки губ девушки плавно поползли вверх.
– А вы красивый, – безо всякого стеснения заявила она.
– С-спасибо.
– Пришли прибраться в туалете?
– Ну-у-у, вроде того… – неуверенно скосил мужчина взгляд на дверь, приближаться к которой у него не было никакого желания.
Впрочем, его ответ незнакомку не удовлетворил, и восвояси она не ушла. Напротив, улыбнулась еще шире, продолжая пожирать лейтенанта глазами.
– А как вас зовут? – наконец вновь открыла девушка рот.
– Э-э-э… – Текущее окружение вообще не давало Джинхёку никаких подсказок. Да и пустой белый коридор в принципе не располагал к играм воображения. – Меня зовут… Хёк Кёнджин.
– Красивое! – искренне восхитилась пациентка. – А меня – Чэ Йонг. Это означает, что я любопытная и смелая.
«Любопытная – не то слово…» – пронеслось в мыслях детектива, понимающего, что избавиться от нее теперь будет не так-то просто.
Хотя, с другой стороны, зачем от нее избавляться? Велика была вероятность, что она как раз таки и приведет его к госпоже На. Стоило ли воспользоваться такой удобной возможностью? Определенно.
– Вообще-то перед уборкой туалета мне нужно прибраться в палате госпожи На Сольхи, но я здесь новенький, так что где ее палата – понятия не имею… – состроил Джинхёк скорбную мину. – Может, ты мне подскажешь?
Тогда девушка склонила голову на противоположный бок и сложила губки трубочкой.
– Госпожа На Сольха? Хм-м-м… Госпожа-а-а На… Сольха-а-а…
Чтобы не спугнуть удачу, детектив даже дыхание затаил. Каждая мышца в его теле напряглась, не говоря уже о натянутых тонкими струнами нервах.
Минута, две… Пауза между ними затягивалась, и Джинхёк непроизвольно сглотнул вязкую слюну.
– Госпожа На Сольха! Точно! – победно вскинула девчонка указательный палец. – Разумеется, я знаю эту милую бабулю! И даже могу вас к ней проводить.
Что ж, томительное ожидание того стоило. У лейтенанта аж от сердца отлегло, и он расслабленно выдохнул.
– Можешь не утруждаться, – с улыбкой мотнул Джинхёк головой. – Просто скажи мне номер ее палаты.
– Проводить такого красавчика, как ты, мне будет только в радость, – заверила его юная пациентка. – Она недалеко совсем. Пойдем, я покажу!
Чуть ли не вприпрыжку девушка повела за собой мужчину дальше по коридору, однако спустя несколько шагов резко притормозила, а затем так же резко ни с того ни с сего принялась прыгать на одной ноге, отчетливо ведя счет прыжкам вслух:
– Раз, два, три, четыре…
– Т-ты что это делаешь? – осторожно поинтересовался у нее Джинхёк прыжке на двадцатом.
– Если не прыгну пятьдесят раз, то на клинику упадет метеорит! – буквально на одном дыхании протараторила она, а после вернулась к тому, на чем остановилась: – … двадцать два, двадцать три, двадцать четыре…
Всё, что оставалось детективу, просто стоять и наблюдать за острыми проявлениями обсессивно-компульсивного расстройства, с которым Чэ Йонг, судя по всему, и упекли в психиатрическую клинику.
– А теперь еще пятьдесят раз на второй! – в завершающем прыжке поменяла девушка ногу. – Раз, два, три, четыре…
– Твою… мать, – плотно стиснув челюсти от бессилия, прошипел лейтенант под нос.
* * *
Тело работницы архива я усадил на пол за последним из стеллажей. Более укромного места в кабинете найти не удалось, поэтому рассчитывал на то, что в ближайшее время сюда никто не сунется.
Ну а теперь пришла пора приступить к главному…
Связку маленьких ключиков я заприметил на рабочем столе. К замкам шкафа-картотеки они подходили идеально, а искомую папку со сведениями о На Сольхе я вынул уже из третьего по счету шкафчика.
Номер палаты, к счастью, был указан на первой же странице. Долго его искать не пришлось, но, пользуясь удобным случаем, бегло пробежался глазами по всем строчкам с информацией о нашей пациентке.
Отдельного внимания заслуживали диагноз пациентки с формулировкой на добрую половину страницы, а также размашистый прочерк в графе родственников. Само собой, Джу Минхо могли вычеркнуть из базы по причине «смерти», поэтому на всякий случай проверил еще парочку папок с престарелыми пациентами. Интересно… Ведь там в числе родственников числились и отцы, и матери, которых больные деды и бабули лет под семьдесят пережить никак не смогли бы. Подделка документов тут налицо, хотя даже это еще цветочки…
Кроме того, в папке присутствовали и документы, относящиеся к принудительной госпитализации Сольхи: направление от психиатра, постановление суда, заявления потерпевшей стороны. Довольно качественно сделанные, но всё же копии. Тогда где и у кого хранятся оригиналы? Почему они не здесь, как, например, у остальных пациентов, оказавшихся в схожей ситуации? На этот раз вопросы, скорее, риторические…
Сфотографировал всё содержимое папки на камеру смартфона. Пригодится в ходе официального расследования, если администрация клиники примет решение избавиться от доказательств. После чего отыскал в верхнем шкафчике ключи от архива с соответствующей биркой, вышел из комнаты вместе с уборочным инвентарем и закрыл дверь. Дубликаты ключей, наверняка, хранятся где-то еще, но выиграть немного времени таким образом можно было попробовать.
Вот теперь с относительно спокойной совестью я поспешил на третий этаж, на котором Джинхёк сейчас должен был работать над реализацией своего импровизированного плана. Хренового, честно говоря, но всё же плана.
* * *
Хвангапур, психиатрическая клиника Гонджиам, 3-й этаж.
Несколькими минутами ранее…
– … десять, одиннадцать, двенадцать… – бегло тараторила блондинка после каждого хлопка сперва по стене, а потом в ладоши.
Это был уже седьмой по счету ритуал, совершенный по пути к палате госпожи На, причем каждый из них разительно отличался от предыдущего. Объединяло их одно – цикл повторяющихся до пятидесяти раз действий и навязчивая мысль, что если девушка двинется дальше, не сделав задуманное, то с ней обязательно произойдет нечто из ряда вон выходящее. Падение метеорита, самопроизвольное возгорание, внезапное заражение с летальным исходом… Предела у ее фантазии не было, а вот терпение Джинхёка уже висело на волоске.
– Послушай, Йонг, я сейчас сам самопроизвольно возгорюсь, если мы не ускоримся, – процедил детектив сквозь зубы. – Просто скажи мне номер палаты госпожи На, и можешь колдовать тут дальше вот сколько душа пожелает.
– … семнадцать, восемнадцать, девятнадцать… – на этот раз напрочь проигнорировали его.
– Йонг! Слышишь ты меня, нет? Номер палаты! Ну неужели это так сложно⁈
– Двадцать семь.
Лейтенант аж вздрогнул от ехидного голоса, раздавшегося по правую руку от него, и только потом встретился с таким же насмешливым взглядом голубых глаз своего «напарника».
– Я-то думал, что он здесь делом серьезным занят, а не к девушкам местным подкатывает, – подбросил Алекс дровишек в костер. – Оставь ее, – добавил парень чуть тише, неспешно двинувшись вглубь коридора. – Она себе-то с трудом умудряется помогать, не то что двум здоровым мужикам. Палата Сольхи – двадцать седьмая. Это в конце правого крыла. С такими темпами ты до нее только к концу обеда доберешься, а нам к тому моменту уже свалить отсюда желательно.
– Ц-ц-ц… зараза, – в сердцах выругался Джинхёк, провожая взглядом ушедшую в себя пациентку.
– Твой подход тоже неплох, признаю. Но со здоровыми женщинами он куда эффективнее работает, держу в курсе.
– Вот давай хотя бы сейчас обойдемся без нравоучений? Начиналось всё довольно бодро…
– Надеюсь, так же бодро продолжится наше расследование в целом, – с наглой ухмылочкой подытожил Алекс, а лейтенант молча сжал кулаки.
Конечно, были бы и у него козыри в рукаве типа сверхсилы или хотя бы дротиков с транквилизатором, жизнь определенно заиграла бы новыми красками. Но кто он такой, чтобы тягаться с непревзойденным Алексом, мать его, Валкером⁈ Даже десяток лет безупречной службы, и тот псу под хвост…
Надолго у дверей палаты номер двадцать семь «уборщики» задерживаться не стали. Обед в клинике по правилам внутреннего распорядка начнется с минуты на минуту, а продлится всего лишь час. И этот час наедине с престарелой женщиной, по сведениям из картотеки, страдающей целым букетом психических расстройств, должен был пройти максимально продуктивно.
Глава 20
С Сольхой мы встретились в палате чуть ли не нос к носу. Она, судя по всему, как раз собиралась из нее выходить, ну а мы подоспели аккурат вовремя, чтобы ненадолго задержать ее внутри.
– Здравствуйте… молодые люди, – с теплой улыбкой обратилась к нам женщина, и при этом удивленно разглядывая незваных гостей. – Вы… не могли бы пропустить меня к двери? Мне нужно в столовую. Сейчас время обеда, а я немножечко проголодалась.
Выглядела госпожа На лет на десять старше своего реального возраста, указанного в документах. Седые волосы, практически белые, беспорядочно топорщились в разные стороны, а лицо покрывала сетка глубоких морщин. Уж не знаю, какой перечень лечебных процедур актуален именно в этой клинике, но об их последствиях можно было судить наглядно.
– Здравствуйте, госпожа На, – коротко поклонился ей Джинхёк, зачем-то сняв кепку. – Я лейтенант… – вот тут скорость моей реакции сработала точно, как по часам, и я с силой наступил детективу на ногу, – … ай! Лейтенант Хёк Кёнджин, из полиции. И надолго мы вас не задержим, если вы ответите на несколько наших вопросов.
– Из полиции?.. – недоумевающе захлопала глазами Сольха, делая осторожный шаг назад. – Как это?.. Ничего я не крала…
– Вы ничего не крали, госпожа На, – обнадежил Джинхёк напугавшуюся женщину. – Мы пришли к вам не поэтому. Прошу вас, присядьте, – подхватил он тётушку под руки и усадил на стул возле окна. Сам лейтенант уселся напротив и деловито закинул ногу на ногу.
Да, может, ведение допроса и входило в профессиональную практику детектива, подразумевая предварительно указать свой правовой статус. Всё по протоколу. Но вот я бы на месте Джинхёка трижды подумал, прежде открыто заявлять о заинтересованности полиции в отношении Сольхи. На поехавшую старушку она похожа не была, но что ей мешало позже заявить медицинскому персоналу о нашем визите?
Это с одной стороны. Но с другой – нас видела дежурная медсестра, а немного погодя сотрудники, валяющиеся сейчас в бессознательном состоянии, всё равно донесут своему руководству на нарушителей порядка. Еще неизвестно, каким образом эта ситуация разрешится. Если мы не ошиблись в своих подозрениях, и клиника эта находится под крылом Джу Минхо, он вряд ли захочет придавать огласку произошедшему, ведь тем самым подставит под удар себя.
Сложно. Так что единственно верного решения у меня в голове не нашлось.
– Минхо⁈ – вновь изумленно воскликнула женщина, прикрыв рот ладошкой. – Но этого не может быть! Мой племянник погиб. Погиб очень и очень давно.
Быстро же Джинхёк решил перейти к сути. Задерживаться здесь надолго лейтенант не собирался, но лишь бы это сыграло нам на руку, а не наоборот…
– Кто рассказал вам о его смерти?
– Мой лечащий доктор, господин Ким. Господин Ким – хороший человек, добрый, внимательный, – заиграла на губах Сольхи блаженная улыбка. – Помню, что долго не могла прийти в себя, поэтому он сразу же выписал мне лекарства, от которых мне быстро полегчало. А как господин Ким улыбается… – мечтательно улыбнулась женщина.
Добрый доктор Ким, который подсадил ее на мощные успокоительные препараты, пока инцидент с аварией не замяли? Вот это уже больше похоже на правду.
– По официальным данным, Минхо, действительно, погиб в автокатастрофе, но вы так и не явились на опознание.
– Я явилась бы куда угодно, господин полицейский, если бы меня пригласили, – горячо заверила женщина. – К тому же, у моего племянника наверняка было много друзей и коллег, которые смогли бы… смогли бы помочь в таком… деликатном деле.
– Вас не пригласили на опознание, потому что за несколько дней до аварии признали недееспособной, – продолжал Джинхёк рубить глаголом. – Вы взяли нож и бросились с ним на соседских детей. Зачем вы это сделали? Вы собирались убить их?
– Убить?.. – озадаченно переспросила Сольха. – Нет-нет, за кого вы меня принимаете⁈ Я всего лишь одолжила этот нож у соседки. Кухонный. На время. Буквально на пару дней.
– У вас не было своего кухонного ножа?
– Был. Их много было, но что-то я запамятовала… хм. Почему же я одолжила этот нож?..
Детектив терпеливо хранил молчание, давая нашей подозреваемой возможность погрузиться в воспоминания аж двадцатилетней давности, чтобы припомнить столь мелкие детали.
– Кажется, Минхо тогда заезжал ко мне в гости… хм. Что же он сказал в тот день?..
– Минхо забрал у вас все ножи?
– Вроде бы, посетовал на то, что ножи очень затупились и резать ими овощи невозможно. Да. Кажется, он увез их к мастеру на заточку, а мне предложил зайти к соседке и одолжить нож у нее. Он знал, что мы с Джиён в замечательных отношениях, и она ни за что мне не откажет.
– А как же голоса? – начал лейтенант оперировать информацией из архивного дела. – Вы ведь слышали голоса, которые приказали вам напасть на детей.
– Какие страсти вы тут рассказываете, господин полицейский! – искренне возмутилась пациентка.
– Но вы дали показания в суде и…
– Ни на каких судах я не была. В тот же вечер Минхо предложил мне переехать в этот прекрасный санаторий.
– Санаторий?.. Прошу прощения, госпожа На, но это психиатрическая клиника.
– Санаторий! И в связи со смертью моего дорогого племянника, а также единственного родственника, государство подарило мне пожизненную путевку сюда. Теплая постель, вкусная еда, оздоровительные процедуры… Эти люди помогли мне пережить самый тяжелый период в жизни, и у меня нет никакого желания возвращаться в пустую квартиру, где я, беспомощная женщина, буду предоставлена сама себе.
Побледневший от услышанных откровений Джинхёк медленно обернулся ко мне, как бы молча восклицая: «Не, ну ты слышал? Слышал⁈»
Всё я прекрасно слышал. Сам же Джу Минхо, получается, обвел свою наивную тётушку вокруг пальца, а она и рада была забыться. В дополнение эффект усилили мощными седативными препаратами, которые окончательно спутали ее восприятие действительности.
Вопросы оставались касательно судебного дела. Неужели удалось подкупить всех, начиная с судьи и заканчивая стороной обвинения? На двадцать лет засадить в психбольницу пусть и внушаемого, но совершенно здорового человека – это еще постараться надо. Поразительная халатность и дело, в котором под статью попадают все фигуранты за исключением обвиняемой.
Санаторий, черт его подери…
На протяжении всего разговора никаких сомнений в адекватности Сольхи у меня не возникло. Думаю, того же мнения придерживался и сам Джинхёк. Но настала пора перейти к главному.
– Прочтите это, пожалуйста, госпожа На, и скажите, попадает ли ваш племянник под описание. Прошу вас, будьте предельно внимательны. Важна каждая, даже самая мелкая деталь.
Нахмурив лоб, Сольха взяла в руки телефон детектива, на экране которого была фотография с заключением судмедэкспертизы и перечнем особых примет, а затем принялась читать документ, шевеля губами. Мы с детективом оба замерли, затаив дыхание. Если б женщина только знала, сколь многое будет зависеть от ее вердикта…
– Нет-нет, совершенно не попадает, – наконец произнесла она, покачав головой и возвращая телефон лейтенанту. – Я помню Минхо еще с юных лет, когда он, сорванец, под стол пешком ходил. Частенько, знаете, с ним нянчилась, когда сестре приходилось брать дополнительные смены…
– Тогда как бы вы его описали?
– Каждую родинку, конечно же, не назову. Запамятовала уже, – смущенно призналась Сольха, – но кое-что всё же помню.
А пока лейтенант продолжал брать показания, я слегка приоткрыл дверь и выглянул за нее, оценивая обстановку.
В коридоре уже становилось шумно. Пациенты покидали свои палаты, следуя всё тем же правилам разнесчастного внутреннего распорядка, ну а для нас с Джинхёком это была просто удобная возможность затеряться среди больных и по-тихому убраться отсюда.
Прихватить с собой эту бедную женщину, увы, не получится. Хотя бы потому, что она сама не хотела отсюда уходить. Не силой ее сюда поместили, как оказалось, а пряником, но это с какой стороны еще посмотреть. Лично мне такой «пряник» по душе не пришелся бы.
– И перед тем, как мы вас покинем… – напоследок участливо обратился детектив к Сольхе, – … с вами здесь в самом деле хорошо обходятся, госпожа На?
– О-о-о, лучше и быть не может! А какие здесь приятные и доброжелательные постояльцы… Душа радуется за таких светлых людей! А уж господин Ким, какой обаятельный врач. Вы не представляете.
Правда, внешний вид Сольхи говорил прямо противоположное. Надеюсь, Джинхёк успел сделать парочку фотографий, чтобы вложить их в материалы дела. Так, на будущее.
– Тогда больше не смеем вас задерживать, – поднялся лейтенант на ноги и еще раз отвесил пациентке короткий поклон. – Вы нам очень помогли.
– А теперь, если вы не против, я всё же хотела бы немножечко перекусить…
Из палаты мы вышли спустя минуту после Сольхи, чтобы не вертеться рядом с ней и не привлекать к себе внимание персонала. Парочка работников в белых халатах на третьем этаже засветилась, пока мы неспешно продвигались к лестницам, но маскировка нас пока что спасала.
В таком же темпе добрались до первого этажа, после – в помещения для обслуживающего персонала, а затем и на улицу, где в компании вырубленного уборщика переоделись уже в свое. Всё самое интересное начнется после того, как наши «жертвы» придут в себя, однако к тому моменту мы будем уже далеко от этого места. И хорошо. Не хотелось здесь больше оставаться ни на минуту.
– Во что они ее превратили?.. – сокрушался Джинхёк уже по пути к машине. – Теперь я вообще не уверен, стоило ли оставлять ее тут. Это же… отвратительно.
– То, что творится в лабораториях Минхо – не менее отвратительно, спешу заверить. Но выяснить, что он инсценировал собственную смерть – даже не половина дела.
– Нужно узнать, кто сидел за рулем той машины, – согласился детектив. – А еще выяснить, под чьей личностью сейчас скрывается этот ублюдок. Всё равно что искать господина Кима в Сеуле… Практически невозможно.
– Если только погибший в аварии человек и Джу Минхо теперь не одно и то же лицо, – на полном серьезе выдвинул я свою версию.
– Маловероятно. И слишком опрометчиво было бы поступать так с его стороны.
– Что ж, посмотрим, кто из нас окажется прав, – не стал я спорить с лейтенантом, который и без того сейчас находился под впечатлением от всего увиденного.
И всё же, даже владея сверхспособностями после инъекций, без власти и денег Минхо не сумел бы сделать и толики того, что привело бы его к нынешним достижениям. Он не был рожден в достатке. Его матери-одиночке приходилось работать на износ, чтобы обеспечить их всем необходимым, что лишний раз подтверждалось словами Сольхи. Он химиотерапию не мог оплатить, когда жизнь его висела на волоске, так о чем же тут еще говорить?..
Вот откуда у младшего лаборанта взялись деньги на взятки, чтобы судебное разбирательство с участием тётушки приняло удобный для него поворот? А на тайный вывоз доктора Сугахары Арато из Японии? На строительство первой лаборатории? Разве что он мог отыскать спонсоров еще до создания первой партии своего продукта, но это выглядит совсем уж фантастическим стечением событий.
Поэтому я однозначно не стал бы исключать этот вариант из числа возможных, и в таком случае область наших поисков в кратчайшие сроки сузится до одного-единственного человека.
